"Собственность короля" - читать интересную книгу автора (Хауэлл Морган)23До конца дневного перехода Дар покидала свое место позади орков только тогда, когда жажда толкала ее к бочонку с водой. И всякий раз она чувствовала себя отстраненной от тех, кто подходил попить. Постепенно они научились лучше издеваться над Дар. Сама она отказалась от попыток взять воду черпаком. Заговорить с кем-либо было невозможно. Воздух просто пропах презрением. Никто не угрожал Дар, но она чувствовала угрозу. Когда Дар возвращалась в хвост колонны, ее там всякий раз поджидал Ковок-ма. Зачем — этого Дар понять не могла, потому что орк стал немногословен и мысли его явно текли в ином направлении. Поначалу тихое настроение Ковока было зеркальным отражением настроения Дар. Но все, что случилось за день, выбило Дар из равновесия, и ей хотелось с кем-то обо всем этом поговорить. К вечеру из-за молчания Ковока Дар стало не по себе. «Я ничего не знаю про него, — думала она, — а ведь он, быть может, мой единственный спутник». — Где твой дом? — спросила Дар, вернувшись после очередного неприятного похода к бочонку с водой. Ковок-ма устремил взгляд на горы. — Палаты моей матери стоять там. — В горах Уркхайт? — Так их называть вашавоки. Мы называть их Блат Уркмути. Дар перевела: — Плащ матерей? — Хай. Там укрываться матери, когда мы бежать от вашавоки. Дар с трудом представляла себе, что орки от кого-то бегут. — Зачем уркзиммути нужно было бежать? — Ты когда-нибудь видеть, как муравьи побеждать тех, кто их больше? — спросил Ковок-ма. — Есть сила в числе. — Хочешь сказать, что вашавоки захватили ваши земли? — Хай. Очень давно. — Мне жаль, — сказала Дар. — Почему? Ты же не захватывать нашу землю. — Мне стыдно, что это сделали мои сородичи. Мер нав нервлер («Мне грустно»). — Хай. Ма снаф, — кивнул орк. («Мне тоже».) — А палаты твоего отца тоже стоят в Блат Уркмути? — спросила Дар, желая увести разговор от людских проступков. — Отцы не иметь палат, — ответил Ковок-ма. — Они поселяться в палаты мутваши. — Мутваши? Кто это такое? — Когда мут и мин жить вместе и иметь дети, как это называется? — Они женаты? — Наверное, так, — сказал Ковок-ма. — Мут выбирать себе женатого. — Ты, похоже, хотел сказать: «выбирает себе мужа». Ковок-ма смутился. — Эти слова я еще не выучить. — Когда мужчина и женщина — мин теп мут — женятся, — объяснила Дар, — мут называется женой, а мин — мужем. — Она удивилась. — Ты хочешь сказать, что мут сама выбирает себе мужа? — Хай, но сначала она должна спросить его мутури. После долгого разговора о порой непонятных для нее вещах у Дар сложилась картина семейной жизни орков. Женщины-орки не только сами избирали себе мужей, они были выше их по положению. Все женщины, обитавшие в палатах, состояли в родстве — дочери, внучки и правнучки правящих матерей клана. Муж жил в палатах жены, и все его дети принадлежали ее клану. Его дочери должны были провести всю жизнь в этих палатах, и с возрастом их положение возвышалось. Женщины-орки не только владели палатами клана и правили там; прилегающие к палатам земли и вся еда, которую эти земли давали, также принадлежали им. Они управляли мужчинами, которые служили добытчиками, защитниками и ремесленниками. Дар пыталась представить жизнь, где мужчины считали бы ее мудрой и покорялись бы ей, но это казалось слишком невероятным. И все же Ковок-ма говорил обо всем этом как о естественном порядке вещей, существующем со времен сотворения мира. Хотя картина такой жизни не укладывалась в голове у Дар, ей стало понятно, почему Ковок-ма спас ее. «Наверное, он чувствовал себя обязанным сделать это». Дар подозревала, что не многие орки поступили бы так же. Их поведение показывало: вовсе не все они верят, что женщины-люди заслуживают такого же почтения, как их собственные женщины. «Вряд ли и Ковок-ма до конца в это верит, — с грустью подумала она и вспомнила, как орки убивали крестьянок в деревне перед амбаром. — Его не огорчило это убийство. Почему же ко мне он относится иначе?» После того как ее разговор с Ковоком закончился, Дар продолжала размышлять над этим. Она рассудила, что отношение к ней Ковока как-то связано с их первой встречей, потому что орк заговорил с ней, когда они увиделись в следующий раз. «До этого случая он никогда не говорил с женщиной, — думала Дар. — Мемни так мне сказала». Дар попыталась вспомнить подробности их первой встречи. «Я плакала. Он заставил меня выкупаться. Я разозлилась на него». Ей вспомнилось, что, когда она гневно посмотрела на Ковока, он улыбнулся и сказал, что Хорек — хорошее имя для нее. «Тогда я не понимала, о чем он говорит. Наверное, он сам с собой разговаривал». Дар догадалась, что, выказав раздражение и недовольство, она повела себя не так, как обычно ведут люди. «Все женщины здесь запуганы, — думала Дар. — Мут должна вести себя иначе. Бесстрашие — вот в чем разгадка». Но Дар была далеко не бесстрашна. Орки до сих пор пугали ее. Не раз некоторые из них были готовы ее убить. Даже Ковок-ма порой наводил на нее страх. И все же она предположила, что ее безопасность зависит от дерзости и чем смелее она себя будет вести, тем надежнее будет ее безопасность. Шилдрон остановился на ночлег рано. Хотя с Дар по-прежнему никто не разговаривал, она понимала, что от работы ее никто не освободит. Она не сомневалась, что мердант Коль за ней пристально наблюдает, надеясь подловить ее на каком-нибудь промахе и наказать. Поэтому первым делом, как только колонна остановилась на отдых, Дар отправилась на поиски Грома, чтобы почистить и накормить его. Но ни коня, ни его хозяина нигде не было видно. Тогда Дар пошла к кострам, где женщины начали готовить еду. — Хвороста принеси. — Вот и все, что сказала ей Тарен. В поисках хвороста Дар обнаружила, что земля вокруг пустынна — тут словно бы прошло вражеское войско. «Для крестьянина любой солдат — враг», — подумала она. С мыслью об этом она вытащила из-под юбки кинжал Муута и сунула его за веревку, которой было подвязано ее платье. Вооружившись таким образом, она собрала столько хвороста, сколько смогла найти. Довольно много времени у нее ушло на то, чтобы собрать охапку хворостин. Она вернулась в лагерь. Когда она положила хворост на землю, Тарен буркнула: — Еще. Солнце уже стояло низко над горизонтом, когда Дар возвращалась с новой охапкой хвороста и заметила, что Гром стоит рядом с другими лошадьми. Около костра стоял Тиг. «Беда какая-то случилась», — подумала Дар. Поблизости сгрудились солдаты. Какая-то женщина плакала. Голос был незнакомый. Подойдя ближе, Дар увидела, что на костре нагревается жезл для выжигания клейма. Сердце у нее екнуло. Дар посмотрела туда, где стояли солдаты, и увидела, что они держат плачущую темноволосую девочку. Тоненькая, невысокого роста — совсем ребенок. Тига, похоже, порадовало замешательство Дар. Он выхватил из огня раскаленный жезл, и Дар догадалась, что он ждал ее. Дар бросила хворост около костра и побежала туда, где был привязан Гром, чтобы позаботиться о коне. Но Дар еще не успела добежать до коня, когда услышала дикий крик девочки. Она не удивилась, увидев, что ее ждет мердант Коль. — Зачем ты привел это дитя? Коль смерил Дар ледяным взглядом. — Она здесь из-за тебя. Это ты виновата. — Не понимаю, к чему ты клонишь. — От тебя никакого толка, вот нам и пришлось найти другую женщину. — Женщину? Но она еще не женщина. — Для нас будет женщиной, — процедил сквозь зубы Коль. — А виновата ты. — Не может быть, чтобы ты в самом деле так думал! — Я никогда не шучу, — буркнул Коль. — И она будет проклинать тебя до конца своих дней. — Почему? Зачем ты это делаешь? — Да ты, похоже, расстроена, — проговорил Коль с деланным сочувствием, но тут же помрачнел. — Разве ты не догадывалась, что просто так тебе это не сойдет? Дар прикусила губу, вспомнив, как над ней поиздевались в первый раз. — Послушай… Я… Я дам тебе то, чего ты хочешь. Только не трогайте девочку. — А ты как думаешь, чего я хочу? — прищурился Коль. — И что ты можешь мне предложить? Дар отвела взгляд. — Я лягу с тобой. — Ты порченая. Ты мне не нужна. — Лучше совратить эту девочку? Зачем? Чтобы меня наказать? — Похоже, ты считаешь, что мне не все равно, что ты чувствуешь, — хмыкнул Коль. — Ты узнаешь, как ошибаешься, когда завтра увидишь эту девчонку. — Это безумие! Почему она должна страдать? Коль не удостоил Дар ответом. Развернулся и зашагал прочь. Дар потянулась за кинжалом, но передумала. «Даже если я смогу убить его, девочке это не поможет». Она начала чистить Грома, думая о том, как это странно: Коль доверял ей своего коня в то время, как она одним быстрым ударом кинжала могла покалечить Грома. Но Коль, видимо, уверен в том, что Дар не способна отомстить ему, причинив боль невинному животному. А Дар, в свою очередь, знала, что Коль ни перед чем не остановится. Девушка была обречена, и Дар чувствовала свою вину. Она водила скребком по шкуре коня и в отчаянии гадала, есть ли хоть какой-нибудь способ предотвратить то, что казалось неизбежным. После того как Дар вычистила и накормила Грома, она с тяжелым сердцем пошла к кострам. Новенькая сидела на земле. Она обхватила руками острые коленки, прижала их к груди и тихо всхлипывала. Оборванная, босая — в детстве Дар была такой же. На лбу девочки уродливым ожогом полыхал королевский знак. Дар не понимала, отчего она плачет — от боли, от ужаса или от того и другого сразу. Не обращая внимания на остальных женщин, Дар присела на корточки рядом с девочкой и бережно прикоснулась к ее плечу. — Здравствуй, — сказала она. — Меня зовут Дар. А тебя? — Тви, — прошептала в ответ девочка. — Я знаю: это самый жуткий день в твоей жизни. Тви кивнула. — Я могу помочь тебе, но ты должна все делать точно так, как я скажу. — Оставь эту девчонку в покое, — приказным тоном распорядилась Тарен. Дар встала. — Нет. Тарен порывисто подошла к ней. — Тут я главная! — Я знаю, что задумали мужчины, — объявила Дар, — и не допущу, чтобы это случилось. — Ты сегодня и без того достаточно бед натворила, — сказала Тарен. Дар сжала в пальцах рукоять кинжала. — Не пытайся мне помешать. Сегодня Тви должна подавать еду оркам. — Это почему же? — фыркнула Тарен. — Она и так уже намучилась. Дар прошептала: — Я уверена: она — девственница, и я хочу, чтобы она осталась девственной. Подошла Нена. — И ты готова поверить этой ненормальной сучке? Тарен посмотрела на Тви. Девочка глядела на них с искренним страхом. Тарен проговорила потише: — С чего ты взяла, что они готовы над ней надругаться? — Коль хвастался. Он сделает это только ради того, чтобы причинить мне боль. — Тарен, — вмешалась Нена, — не слушай ты ее. Врет она все. Тарен изучающе поглядела на Дар и перевела взгляд на Тви. — Как же ты сможешь защитить ее? — Я не смогу, — покачала головой Дар. — Орки смогут. — Ты что, не понимаешь, что она вытворяет? — взвизгнула Нена. — Она хочет отдать им эту девчушку. — Заткнись, Нена, — процедила сквозь зубы Тарен и шепотом сказала, глядя на Дар. — Девчонка и так уже напугана. Как она сможет увидеть орков? — Так нужно, — ответила Дар. — Иначе ей придется хуже. Я знаю, о чем говорю. Тарен смерила Дар подозрительным взглядом. Она пыталась принять решение. — Ладно, — проговорила она наконец. — Ради девочки соглашусь. Подготовь ее. А я скажу, когда придет время подавать оркам ужин. — Спасибо, — с облегчением вздохнула Дар. Дар повернулась к Тви. Нена схватила ее за руку. — Ты можешь дурачить Тарен, но меня не проведешь. — Она заметила висящий на поясе Дар кинжал и прищурилась. — Я знаю, откуда у тебя этот кинжал, шлюха и воровка! — Я его взяла у того, кому он больше не нужен, — огрызнулась Дар. — Точно так же ты получила свои туфли. Нена ахнула, постояла немного и плюнула Дар в лицо. Дар утерлась и подошла к Тви. — Пойдем со мной, — сказала она дрожащей как осиновый лист девочке. — Ты можешь уберечь себя, но только если будешь храброй. |
||
|