Сергей затушил окурок в жестянке, глянул в мутное тамбурное стекло.

"Как там у классика? Я на Вачу ехал плача - Возвращаюсь хохоча!" - вспомнилась строка из песни. Что говорить, никакого веселья от досрочного освобождения он не чувствовал.

"Отбыть вместо назначенной пятерки три полновесных года, конечно, лучше, чем получить довесок за нечаянный косяк, но печалит одно обстоятельство - возвращаться и некуда".

Стоять в прокуренном тамбуре надоело, и Сергей вернулся на свое место в душноватом вагоне. Опустился на полку и замер, глядя в мерзлое стекло. Соседи осторожно покосились на нелюдимого пассажира и вернулись к неспешным разговорам.

Вагонный быт однообразен, только и развлечений - почесать языком с попутчиками. Впрочем, расспросами его не донимали. Лицо с глубоким шрамом через всю щеку, короткая стрижка, квадратные плечи, спокойный взгляд - к общению не располагали. Да и сам Сергей желанием раскрыть перед первым встречным душу не горел.

"Кому какое что, еду, сам по себе, никому ничего не должен".

В кармане затертой, но все еще крепкой кожанки справка об освобождении, билет до сибирского города, откуда чуть более трех лет назад увезли его в далекий забайкальский край, да еще две тысячи рублей, заработанные ударным трудом.

Вспоминать Сергей не хотел. Выбросил из памяти все, что было. И службу в элитных войсках, и плен, и то, что случилось после.

"Лесоповал учит быстро. А суточная норма в сто хлыстов - прекрасное снотворное и анестезия. Забыл или выбросил? Все равно. Ничего не было". - Сергей провел по лицу, взглянул на загоревшие до черноты, с твердыми мозолистыми пальцами, руки. Вспомнился заточенный до бритвенной остроты "кормилец". Пальцы привычно сложились в монолитный кулак.

"Лесоруб - профессия, конечно, хорошая, только, увы, невостребованная. Ладно, не будем о грустном, - отвлекся он от мелькающих за окном кубов древесины. - Насмотрелся, чего там".

Скучно взглянул на домовито сидящих теток: "Вот кому раздолье. Болтай себе... Пока не стемнеет".

Поезд обогнул пегую от подтаявшего снега сопку и пополз мимо низеньких, вросших в землю домов неизвестного поселка.

"Вот и станция. Можно пройтись, размять ноги, отдохнуть от скученного вагонного быта", - он хлопнул по карманам, проверяя наличие курева , и тяжело поднялся.

- Далеко не разбегайтесь, - выглянула из служебного купе заспанная проводница. - Опаздываем, стоянки укороченные.

"Куда ж тут разбежишься? - обвел взглядом полосу отчуждения пассажир. - Назад? Там уже был, ничего хорошего". Он вдохнул терпкий дымок.

Прошелся по мерзлому асфальту перрона к стоящим у низенького заборчика теткам.

- Покупаем... - запричитали торговки. - Все свежее, покупаем.

Сергей глянул на духовитую домашнюю снедь, пожал плечами: "Не стоит и привыкать. Все равно дома нет, да и не предвидится".

Забравший его из номинально родного города бездушный механизм фемиды с неукоснительной исполнительностью вернет на перрон сибирского города, и все. А там уж как хочешь. Есть у тебя где жить или нет, это никому не интересно.

Вздохнул, продувая тормозную систему, скорый поезд. Застучали молоточки дорожных мастеров, снующих под вагонами. Пассажиры, опасливо косясь на зажегшийся зеленый фонарь семафора, заспешили к пританцовывающим у дверей проводникам.

- Слышь, мужчина, купи сувенир, - окликнул его хриплый голос. Сергей обернулся и увидел выбравшегося из-за заборчика мужичка, явно из местных. Потертая телогрейка, засаленный петушок китайской шапчонки, мятое лицо всерьез пьющего человека.

- Нет. Не нужно, - отмахнулся от неуместного предложения путешественник, собираясь вернуться к вагону.

- Эй, погоди, парень, - мужичок, явно уловив в лице или повадках пассажира нечто, подсунулся к нему. - Слышь, горе у меня. Тетка померла. Старая была уже, одинокая. А хоронить не на что. Я там у нее на чердаке всякую хрень нашел, - "сморчок" тряхнул мешковиной. - Возьми, ты, я вижу, с понятием человек, а? Ну войди в положение. Тетка хороший человек была, даром что в детских годах к немцам в лагерь угнанная, а как вернулась, так всю жизнь здесь и прожила... - загундел, давя на жалость, ханыга.

Что нашло на Сергея? Может, вспомнилась ему мать, проводить которую в последний путь так и не сумел, или пожалел замерзающего в худой одежонке бедолагу? Вынул из кармана тощую стопку пятисоток. Отделил две и протянул аборигену.

- На, помяни, если не врешь, - протянул он деньги. - Будь здоров.

И шагнул по опустевшему перрону.

Мужик оторопело уставился на зажатые в грязных пальцах купюры.

- Храни тебя... - проглотил он слова и поклонился. - Спасибо.

Вспомнил о товаре, в два шага нагнал непонятного здоровяка и почти насильно всучил ему сидор: - На, деткам подаришь. Там куда, они грязные, правда, на чердаке лежали, но ты не смотри. Хорошие, красивые, - он, словно почуявшая ласку собачонка, проводил широко шагающего пассажира к вагону. - Ладно, - отмахнулся, слегка уже пожалев о поступке Сергей.

- Много не пей только, - ответил пассажир, уже поднимаясь в вагон.

"Ну не дурак ли?" - удивленно подумал он, глядя на исчезающий вдалеке неизвестный поселок.

" А, впрочем, какая разница, - впервые ответил себе без той страусиной осторожности. - Что тебе эта тысяча, погоду сделает? Нет. Вот и успокойся".

Сунул тихо звякнувший мешок под столик-полку и улегся поверх шершавого казенного одеяла. Вечерний сумрак тихо вполз в летящий по просторам вагон. Незаметно задремал. Что снилось после так и не вспомнил, только проснулся с каким-то непонятным ощущением полета в душе. Глянул на оранжевый закат, осветивший ледяную пустыню великого озера.

История его, особенно в интерпретации косноязычного изложения обвиниловки, никакого интереса у сидельцев не вызвала. Подумаешь, не заровнял с подельниками хабар, нанес несовместимые с жизнью травмы. Мало ли таких случаев. Зона видала всякое. И министры на развод выходили, и артисты, чего уж тут?

Мужиком Ильин на зону вошел - мужиком и вышел. Никто его на слабо не брал, ну служил человек государству, не в ментовке ведь? А в армии офицерил, так чего теперь? Не ВВшник же. А так - нормальный мужик. Крепкий, основательный. Кум, впрочем, несколько кругов сделал. Уж больно ему показалось странным пришедшее с арестантом дело. Однако вчитался и благоразумно отошел в сторону. Стукачей и среди менее непонятных зеков набрать не проблема.

Не случилось у Сергея трудностей и с воровской элитой. Авторитеты не дураки. И сиделец с двумя доказанными мокрухами, стыдливо списанными на тяжкие телесные, вызывал понятное уважение.

Небольшой инцидент с соседями по бараку, правда, случился, как без этого, да и то связан он был вовсе не с самим Сергеем. Причиной стал пришедший в зону "первоход" из богатеньких, как кличут в МЛС получающих регулярно "грев" из дома сидельцев.

Историю свою Борис Козин рассказал Сергею уже после. А тогда лишь благодарно кивнул головой вступившемуся за него хмурому здоровяку и внимательно глянул, запоминая.

- Что сказать, везет мне на соседей, - дернул шрамом Ильин, выслушав рассказ. Как ни странно, сел антиквар с международным именем, имевший двойное гражданство, именно за свое происхождение. Гражданин России и Израиля, живший последнее время в Хайфе, приехавший по делам в Москву, и знать не знал, что как раз в то же время в Иерусалиме закончился скоротечный процесс над пожилой гражданкой, вывезшей из страны предков свою внучку. Старуха, воспитанная на истинно российском пренебрежении к законам, доставила девочку к дочери и со спокойной совестью вернулась в Израиль. Где и была успешно арестована за киднеппинг.

Дело, впрочем, слегка мутное, завершилось для семидесятилетней россиянки шестью годами реального срока.

Евреи включили, как говорят в зоне, "дурака" и влепили бабке по всей строгости иудейского закона. Не помогло даже личное вмешательство Российского президента, позвонившего самой премьерше земли обетованной.

Получив от израильского правосудия обидный щелчок по носу "гарант" тяжело посопел, но промолчал, а вот окружающие его клерки поняли все как нужно. Потому и оказался купивший вещь абсолютно законно Борис вмазанным в криминал по самые уши. Российская фемида глумливо поправила повязку и отвесила успешному предпринимателю его "шестерку". Хотя, учитывая реалии израильской и российской зоны, могли бы ограничиться и годом.

- Хотят по закону, пусть будет по закону, - удовлетворенно протянуло первое лицо в государстве, бегло просмотрев гневную петицию МИДа Израиля. - Закон есть закон. А земля - она круглая, - обронил он, закрывая папку с принесенными ему на доклад "минюстовскими" документами.

Дошел ли намек до адресата, Борис так и не узнал, так же, впрочем, как и истинную причину краха своей карьеры. Именно краха, поскольку нет для антиквара худшего наказания, чем оказаться замешанным в криминал. Тут уж срабатывает старый принцип: "То ли он украл, то ли у него, однако, виноват".

Разрушилась и наработанная за многие годы репутация, потеряны клиенты, сорвались многотысячные сделки.

Поставленный на малоинтеллигентную должность кочегара, первое время антиквар старался сохранить благодушие, но, в конце концов, "поплыл", и не окажись рядом Сергея, кто знает, мог и вовсе потерять себя в жестоком арестантском мире. Однако, благодаря неразговорчивому соседу, оклемался, отыскал смысл в жизни и ожил.

Провожал антиквар получившего вовсе нежданное "УДО" Сергея с явным огорчением. Повздыхал от невозможности помочь с деньгами и сунул ему в руку кусок бумаги с телефоном своего сибирского контрагента.

Торговец из далекого города был должен Борису смешную по тем, до лагерным, временам антиквара сумму в три тысячи евро.

- Позвони ему, - предложил напарник, авось побоится терять имя и деньги отдаст. - А я его предупрежу.

Зная менталитет российских бизнесменов несколько лучше, Сергей недоверчиво хмыкнул и про клочок бумаги благополучно забыл. А тут вот вдруг вспомнил.

"Почему не рискнуть? Хоть на первое время... - решительно заключил он. - За спрос не бьют. Попробую".

Решив попить чаю, потянулся к стоящей в ногах сумке и зацепил рукой мешок. "Глянуть хоть, что там?" - от нечего делать рассудил Ильин. Развязал туго затянутый узел и, покопавшись в пыльном нутре, вынул первое, что попалось в руку.

Завернутая в старый, пожелтевший газетный лист фигурка птицы.

- Хм, - покрутил в ладони настороженно задравшую голову задорную сороку. Миниатюрная фарфоровая безделушка показалась ему совершенно невесомой.

Попытался стереть толстый слой жирной пыли с глазировки, но убедился в безуспешности затеи.

Аккуратно перевернул игрушку, глянув донышко. "Нерусская? - сумел прочитать выдавленную надпись исследователь. - Надо же, какой-то Карнер? Т. Терри, или еще как?"

Куда больше удивило его то, что остальная часть донышка оказалась заклеена такой же старой, что и использованная для упаковки, газетной бумагой.

Сергей прищурился, прочитал на измазанном закостеневшим клеем обрывке слово " компартия" и усмехнулся: "Ну, без партии тогда никуда. И зачем понадобилось портить вещь? Может, чтобы полировку не портить, или для устойчивости?"

Осторожно поставил веселую фигурку на столик. Мелькнул сквозь полуприкрытые занавески лучик закатного солнца, осветив фарфоровую статуэтку.

Ильин подпер щеку ладонью и покосился на спящих соседей. Сергею стало неловко, что простоватые тетки могут застать его за этим занятием.

Порылся в мешке и зацепил другой, попавшийся под руку, сверток. Этот, похоже, не разворачивал даже сам неудачливый наследник. Газета, ставшая почти пергаментно жесткой от долгого хранения, никак не желала разворачиваться, наконец, вынул из бумажного плена новую статуэтку.

Эта была совсем другого плана.

Расслабленно замерший фехтовальщик в коротких спортивных штанах до колен, с длинной опасно тонкой рапирой в безвольной руке.

Сергей опасливо провел пальцем по гладкому, идеально похожему на мрамор, обнаженному плечу атлета.

Опустил рядом с чужеродно изящной, на фоне уродливых штампованных подстаканников МПСа, фигуркой сороки.

"Возможно, я совсем ничего не понимаю, - рассудил он, - но если это такая же штамповка, как эти жестянки, то я, действительно, полный профан".

Вздрогнул, услышав, как заворочалась на верхней полке соседка, и осторожно завернул поделки обратно в газету.

Рассматривать остальные приобретения, которых, судя по всему, было еще изрядно, не стал. И место не то, и вообще.

Уже вовсе не так, как прежде, а бережно и аккуратно спрятал фигурки в мешок. Поднял полку и пристроил тару в угол.

Глянул на испачканные в пыли ладони и отправился в туалет. "Заодно можно и покурить", - обрадовался возможности скрасить время пассажир, протискиваясь мимо гомонящих в проходе азиатов-мешочников.

Глава 8

Всякими "бортами" приходилось летать Сергею за годы его нескучной службы. Правда, в основном с минимальным набором услуг и только с взлетом. Приземлялся, как правило, уже сам, выбирая место посадки натяжением строп. Поэтому перелет на чартерном рейсе, закупленном сибирским потомком средневековых жестянщиков, не вызвал никаких эмоций. Большую часть полета он проспал, сидя в удобном кресле.

Самолет приземлился в аэропорту имени знаменитого генерала и шустро вырулил в отведенное для стоянки место. Досмотра практически не было. Сонный французский таможенник проштамповал свежий, с единственной выездной визой, паспорт и вновь задремал. Из-за разницы во времени прилетели далеко за полночь.

Яков Максимович, окруженный троицей телохранителей, молча прошел в VIP-зону, а Сергей, повинуясь приглашающему жесту бесстрастно невозмутимого секретаря, двинулся в строну микроавтобуса.

В машине референт выдал новому сотруднику конверт с командировочными и тоже потерял к нему всякий интерес.

"Ну и ладно, - ничуть не огорчился Ильин. - Подальше от начальства - поближе к кухне. Золотое правило".

Заселили свиту олигарха в небольшом, построенном еще видимо в прошлом веке, отеле.

- Шеф просил передать, что ждет вашего доклада в три часа, - сообщил безликий клерк, профессионально глядя сквозь собеседника. - Можете выйти в город, только, - он скептически глянул на простоватую физиономию непонятного советника, - постарайтесь не потеряться. Если заблудитесь, возьмите такси. Арабы, правда, не говорят по-русски, но название отеля поймут.

Сергей состроил непроницаемую физиономию: - Постараюсь.

"С меня корона не упадет, - рассудил он. - А чем меньше обо мне знают, тем лучше. Ни к чему бодаться с мелкой сошкой по пустякам".

Собственно, он и не горел особым желанием шляться по сырым парижским улочкам, а собирался тут же завалиться спать.

Их разговор с клерком оказался прерван появлением самого олигарха. Причем в фойе сначала вошел охранник, цепким взглядом осмотрел помещение, а уже после на застеленный дорогим паласом паркет ступил и сам Яков Максимович.

"Ну что сказать, их понять можно, они отрабатывают свою пайку, а вот зачем вся эта дешевая показуха самому олигарху, неясно, - усмехнулся Сергей, глядя на исполняющих показательное выступление телохранителей. - Чай не в Саранске, к чему этот дешевый понт?"

Он проследил за сосредоточенно шагающим в свой люксовый номер олигархом и тоже собрался отправиться на поиски выделенной ему комнаты, как роскошная входная дверь распахнулась, и в зал впорхнула женская фигурка. Ничуть не отличимая от суматошных парижанок, дама, тем не менее, вела себя с куда большей непосредственностью. Вовсе не смущаясь стоящих у стойки постояльцев, она замахала рукой и громко крикнула на чистейшем русском языке: - Яша, ну неужели нельзя было прилететь днем? Вот уж, прости, офигенное удовольствие вставать в такую рань, - попеняла она.

Ильин автоматически сместился в сторону, прячась в тени разлапистого тропического растения.

"А вот и супруга", - протянул он, узнав в капризной барыне свою давнюю знакомую по сибирским приключениям.

Маргарита прошла мимо расступившихся охранников и ткнулась носом в щеку Якова Максимовича: - Привет, папик, как долетел?

- Рита, ты что, уже выпила? - принюхался тот.

- Это с вечера, - не смутилась супруга. - Ничего страшного, пройдет.

Они двинулись по лестнице, а Сергей озадаченно уставился на диковинные лопухи, торчащие из большой кадки. Ему стало интересно, что могло заставить сумасбродную и достаточно состоятельную, по российским меркам, девицу выйти замуж за потрепанного жизнью металлурга.

- Оно понятно, денег много не бывает, однако, тут не все так просто, - он провел пальцем по пыльному листу. - Интересно.

Развернулся и отправился на поиски своего номера.

- Рита, Рита, Маргарита, - пропел он, закрыв дверь: "Интересный выходит мезальянс. Хотя, кто их разберет, этих олигархов? Может, и вправду, по любви?"

Сергей раскрыл купленную еще в России сумку, вынул кожаный футляр с бритвой, спортивный костюм и, подумав, картонную коробку с фарфором. Оставлять талисман в доме олигарха отчего-то не хотелось.

"Не так уж много у меня имущества, чтобы разбрасывать его по всему миру", - усмехнулся он, укладывая вещи.

Вынул статуэтку и глянул на ехидно ухмыляющуюся физиономию замершего в шутовском поклоне Морискена.

"Ну, предположим, что касается взрыва авто невезучего антиквара, я вполне мог нафантазировать. Стоит ли впадать в мистику от обычного совпадения? - попытался убедить себя в случайности привидевшейся картинки Сергей. Он повертел в руках статуэтку, - Кусок обожженной глины, ничего больше".

Достал следующий сверток: "А и вправду, как смогла сохраниться в сохранности столь хрупкая деталь?" - он с интересом всмотрелся в изогнутую шпагу, на которую оперся отдыхающий фехтовальщик. Протер глазурь и вдруг замер. Поплыли перед глазами Сергея разноцветные меняющие форму узоры. Голова медленно закружилась, словно включилась огромная центрифуга. Он закрыл глаза и попытался разобрать нечеткую картинку, возникшую в мысленном взоре. Мелькание стихло, и вот уже стал четко виден большой, красочно украшенный штандартами и полотнами с непонятной символикой зал. Череда одетых во фраки мужчин и наряженные в бальные платья дамы. Бросился в глаза знакомый уже цеховой знак, висящий на лацканах фрачников.

Тихое звучание струнного оркестра приблизилось, музыканты заиграли нечто бравурное. Над залом полз легкий шорох голосов негромко переговаривающихся людей, изредка прерываемый торжественным возгласом. Это стоящий возле высоких, украшенных резными панелями, дверей распорядитель объявлял о приходе очередного гостя.

И тут Сергей увидел Якова Максимовича. Одетый в такой же торжественный наряд, как и остальные гости, он чинно беседовал с Риткой. Признать в сверкающей дорогими украшениями спутнице девчонку с сибирской глубинки было куда труднее. Она больше походила на великосветскую даму, имеющую в роду минимум трех маркизов.

Маргарита, плавно кивая в ответ словам своего спутника, скучающе смотрела на суету бального зала.

- А вот и он, - Сергей разглядел на груди своего нового работодателя темный, поблескивающий гранями драгоценных камней, знак.

Чувствуя себя зрителем на просмотре превосходно снятого фильма из жизни светского общества, наблюдатель перевел взгляд чуть в сторону от парочки. И тут, на фоне перламутровой белизны колонны, возникло легкое облачко. Миг, и оно превратилось в неуловимо похожего на аллахскую статуэтку фехтовальщика. Однако в отличие от миниатюрной фарфоровой фигурки, этот был куда больше. Точеное лицо призрака ожило, мелькнула на тонких, плотно сжатых губах арийца улыбка. Он ожил, распрямил согнутую в колене ногу, тряхнул занемевшей ладонью свободной руки. Кончик клинка оторвался от пола.

Шпажист отвесил шутовской поклон даме, и внезапно исполнил молниеносный выпад. Острое жало с хрустом вонзилось в грудь ничего не подозревающего олигарха. Капля крови скользнула по желобу клинка.

Олигарх дрогнул, потянул руку к торчащей в груди стальной занозе и медленно, словно нехотя, повалился на пол.

Сергей вынырнул из морока и заморгал ресницами, норовя прогнать застилающую глаза мутную пелену.

- Это еще что за аллегоричность? - недоуменно спросил он себя.

Поднялся, неторопливо прошел к окну и глянул сквозь кисею штор на улицу. Тихий парижский квартал, просыпающиеся окна невысоких домов. Ничего не меняется. Ильин сообразил, что искренне старается оттянуть момент, когда придется заняться расшифровкой этого видения.

"Ладно, чего, тянуть, - выдохнул и круто развернулся. - Время пошло. Даем версии. Первое. Угроза олигарху, ну это понятно, однако, это не просто угроза здоровью, а, судя по тому, как глубоко и точно вошел клинок в тело, угроза самой жизни. Тогда причем тут шпага? Не ясно, а вот пронзенный ею знак - явно не случаен. Так же как и стоящая рядом супруга. А ведь призрак ее отметил, и даже раскланялся, словно с... - Сергей попытался подобрать сравнение: - Cо знакомой? Не так, скорее, как с соучастницей, ну, или, по меньшей мере, с особой, осведомленной о его планах. Что бы это значило? Она? Но зачем?"

Сергей вновь воскресил в памяти видение. Удар пришелся точно в сердце. К чему бы?

На миг ему показалось, что отгадка уже почти рядом. Стоит только чуть напрячься, и он поймет все.

Стук в дверь разом сбил весь настрой. Досадливо обернулся, мимоходом мазнув глазами по циферблату висящих на стене часов: "Восемь? Странно, для прислуги еще рановато".

Дверь приоткрылась, и в номер заглянул давешний секретарь.

- Простите, Сергей Анатольевич, вы еще не легли? Шеф просил вас зайти к нему, - извиняющимся тоном уведомил он.

- Хм, не спится? Сейчас, - аналитик поставил фигурку фехтовальщика и двинулся к выходу.

- Доброе утро, - произнес он, входя в роскошные апартаменты хозяина.

- Доброе, доброе... - пробурчал Яков Максимович, выходя из спальни. - Я хотел поинтересоваться: каковы ваши умозаключения?

Сергей остановился у порога: - Пока не готов. Нужно время.

- А точнее? Хоть в первом приближении? Что это, прослушка или?..

Ильин открыл рот, собираясь ответить, но вдруг замер. Приблизился к большому боссу и глянул на стол. Он и сам не мог точно объяснить, что заинтересовало его.

- Вы можете устроить мне пропуск на это торжество? - попросил он.

- На собрание членов гильдии, естественно, нет, - отрицательно качнул головой Яков Максимович, - а вот в общий зал, пожалуй. Только нужен смокинг, впрочем, это не вопрос, можно взять в прокате. Но для чего?

- Нужно глянуть на месте, - не стал вдаваться в подробности Сергей.

- Вот и славно. Достаточно будет общего зала, - Сергей глянул на закрытую дверь в спальню. - Как я понял, начало в семь вечера?

Сергей, может быть, я не совсем доходчиво объяснил? - оборвал его шеф. - Это архиважное мероприятие. Я не имею права на ошибку. А у вас пока никаких идей. Меня это напрягает.

- Меня тоже, - Ильин шагнул к выходу. - Я постараюсь, - он едва приметно поклонился.

- Ладно, идите, - хозяин тяжело вздохнул и отвернулся к окну.

- Думайте, - закончил, уже стоя спиной к советнику, - вот, возьмите краткую памятку для участников встречи. Только что принес посыльный. Там ничего существенного, в основном, протокольные вопросы. Ознакомьтесь, чтобы быть в курсе. Вам будет легче понять... - он кивнул на лежащий с краю стола проспект.

Сергей взял глянцевый журнал и вышел. Однако когда он вернулся в номер, то вовсе не последовал совету, а просто лег спать.

- Все главное будет происходить вечером, и тогда понадобится чистая голова, - рассудил он. Поднялся далеко за полдень, с аппетитом пообедал, примерил доставленный из супермаркета смокинг, тщательно выбрился, уложил короткие волосы в аккуратную прическу и устроился в удобном кресле.

На глаза попался небрежно брошенный им утром буклет с тисненым готическим шрифтом.

- Время терпит, - рассудил разведчик, открывая проспект на первой странице. Однако по мере чтения он втянулся и с большим интересом дочитал текст почти до самого конца.

Оторвал его от этого занятия все тот же неприметный служащий: - Машина ждет, хозяин уже убыл, он приказал доставить вас...

- Иду, - Сергей поправил манишку и натянул чуть узковатый в плечах фрак. - Спускаюсь.

Поездка завершилась у неприметного здания, построенного, очевидно, еще во времена Людовиков. И хотя сейчас Сергея меньше всего занимала архитектура, он не мог не отметить качество реставрации особняка.

Внутреннее убранство, впрочем, оказалось вовсе не похоже на то, что он увидел утром.

Никакой лепнины, блеска. Все строго и даже несколько аскетично. Темные, скорее всего дубовые, панели, тяжелые канделябры, рассеянный, приглушенный свет. Да и людей было гораздо меньше. Всего пара десятков мужчин и несколько женщин. Впрочем, одежда собравшихся полностью соответствовала виденной во сне.

- Уже легче, - Сергей отыскал взглядом Якова Максимовича. - Увы, и тут прокол, никакой Маргариты возле него не было.

- А где супруга? - поинтересовался аналитик, приблизившись к шефу.

Занятый своими мыслями, олигарх лишь отмахнулся: - Отошла. Ну? - он взглянул на Сергея. - Что? Есть идеи?

Тот оглянулся: - Давайте подождем. Время, так понимаю, еще терпит.

Негромкая музыка, позвякивание бокалов с шампанским, которые разносили одетые в белоснежные сорочки официанты.

"Все чинно и благородно", - хмыкнул наблюдатель.

Ритка появилась из неприметной двери, прикрытой портьерами. Она сделала шаг к мужу и остановилась.

- Маргарита, познакомьтесь, это мой новый сотрудник... - невнятно представил Сергея шеф, - впрочем, вы, кажется, знакомы?

Она вздернула брови и охарактеризовала сюрприз вовсе не подобающей месту и обстановке фразой:

- Охренеть и не встать. Рембо? А этот здесь каким ветром? Насколько я знаю, пять лет еще не прошло.

Сергей чуть наклонил голову: "Какая муха ее укусила. Если судить по тону, то можно решить, что я должен ей крупную сумму".

- Девочка, не хами взрослым, - ответил он. - Я работаю на твоего мужа, но уж никак не на тебя.

Олигарх недовольно поморщился: - Рита, я ведь просил не пить, неужели трудно?

Она даже не повернула головы, а только крепче сжала в руках сумочку: - Ну и скоро начнется этот спектакль?

- Вот и срослось, - облегченно выдохнул Сергей, глядя на судорожно теребящую свой ридикюль Маргариту.

- Уважаемый Яков Максимович, огромная просьба, разрешите мне на пару минут похитить вашу половину? Иными словами, мы скоро, - он не стал дожидаться ответа, а незамысловато ухватил Ритку под локоть: - Идемте, нам, как старым знакомым, есть о чем поболтать.

- Ну и славно, - олигарх облегченно вздохнул. - Сейчас объявят начало, мне будет не до вас.

Провел рукой по груди: - Однако, судя по всему, тревога оказалась напрасной, - многозначительно взглянул он на Сергея. Но тот уже не слушал.

- Куда ты меня тащишь, придурок? - пробормотала Ритка вовсе неподобающим супруге будущего члена верховного совета гильдии тоном.

- Да все уже, - оглянулся спутник на Якова, стоящего в другом конце зала. - Отсюда не достанет.

- Чего не достанет? - удивленно поинтересовалась Марго.

- Ну, это тебе виднее, какой штукой ты собиралась запустить генератор. Только не устраивай театр одного актера, - он придержал ее локоть. - Я до последнего момента не мог сообразить, что к чему, однако понял, когда увидел на столе у шефа инструкцию для кардиостимулятора. А после прочитал положение устава. А там четко прописано, что замена представителя допускается не позднее, чем за пять минут до начала церемонии. Ну что поделать, условности. Вот из-за этого вам и пришлось устраивать столь грандиозное представление. И красть знак, разыскивать иностранку, подсылать ее к антиквару.

- Слушай, не пойму только, тебе это зачем? - Сергей покосился на непроницаемо молчащую спутницу. Она явно вела себя неправильно.

- А может?.. - он решил подстраховаться и легким движением руки забрал Риткину сумочку. - Мало ли...

- Откуда знаешь? - произнесла, наконец, она. - А, впрочем, мое какое дело? - и вдруг растянула губы в ехидной улыбке. - Однако он мне сразу сказал, тебе что-то известно.

- Кто и что сказал? - теперь пришла очередь удивляться Сергею.

- А ты угадай, - она глянула на открывшиеся двери зала совещаний. - Ну, с двух раз. Ладно, помогу. Не Пушкин. - Достаточно?

Вот здесь Ильин действительно онемел: - А? Так ты?

Ритка вздохнула: - А куда я денусь? Они умеют делать предложения, от которых не отказываются. В общем, ты почти угадал. Самое главное было - не позволить никому заменить выбывшего члена на совете. Предусмотрели все.

- Выходит, не все, - Сергей победно тряхнул сумочкой. - Так понимаю, в знак вмонтирован хитрый прибор, создающий помехи работе сердечному клапану, и ...

Шум в дальнем конце зала отвлек его от обличительной речи. Сергей обернулся и увидел, что там, где только что стоял олигарх, возникла непонятная сутолока.

- Сердце... Позовите доктора, - донеслось до слуха сообщение распорядителя. Уважаемые гости, не толпитесь, проходите в зал, не мешайте работе врачей.

- Как же так? - Сергей лихорадочно дернул замок. - Вот... - он уставился на миниатюрное устройство, напоминающее брелок для охранной сигнализации.

В недоумении поднял глаза и заметил, как скользнул в конце коридора неприметный секретарь Якова Максимовича. - Непроницаемо спокойное лицо отразилось в стекле шкафа и пропало.

- Вот и ответ, - Сергей щелкнул сумочкой. - Они и вправду делают все на совесть. Двойная подстраховка.

- Господин Ильин, - произнес за спиной у него незнакомый голос. Сергей глянул на белоснежную рубаху прислуги. - Вас просили позвонить по известному номеру.

Служащий, выполнив несложное поручение, поклонился и вернулся на свое место к стойке.

- Ну, что? - Ритка, пользуясь его растерянностью, потянула из рук свою сумочку. - Похоже, нам с вами предстоит познакомиться куда ближе, - она повертела головой. - Мадам Ильина... Фу, как-то глуповато звучит. Хотя, кто знает, какую фамилию они нам придумают? - неприметно качнулась и прошептала на ухо: - Ты это, давай, отмирай и вперед, звони, он ждать не любит. А я пойду, изображу неизбывное горе по случаю безвременной кончины кормильца... Порядочная был, к слову, скотина.

Развернулась и быстро пошла к лежащему на полу супругу, возле которого уже крутились несколько человек в белых халатах.

Конец второй части