Шеррилин Кеньон Пока смерть не разлучит нас

Пролог

Румыния, 1476 г.

Он шел за ней. Она знала это. Эсперетта из рода Дракулы могла слышать его в холодной мгле. Невидимого. Зловещего. Угрожающего.

И он подступал.

Все ближе и ближе.

Так близко, что она могла чувствовать его дыхание на своей коже. Видеть его злобные глаза, когда он безжалостно выслеживал ее в ночи, пока она бежала от него, надеясь найти какой-нибудь путь к спасению.

Он хотел, чтобы она была мертва.

— Эсперетта…

В этом глубоком, страстном голосе была магия. Его голос всегда делал ее слабой. Вводил ее в оцепенение. Но она не могла допустить этого сейчас. Не после того, как узнала, каким монстром он был на самом деле.

Она спотыкалась в темноте. Туман, казалось, окутывал ее, замедляя и послушно возвращая назад, туда, где он ожидал ее, чтобы уничтожить. Вой волков эхом отдавался на ветру, который резал кожу сквозь ее испачканные грязью платье и плащ, будто она была абсолютно голой в лесу.

Мучительно тяжело дыша, она споткнулась и налетела на стену из твердой черной стали. Нет, это не сталь.

Это был он.

Ее рука упиралась в устрашающую золотую эмблему его доспехов — свернувшегося змея, который дразнил ее своим ядом. Испугавшись, она изумленно посмотрела в эти глубокие темные глаза, которые, казалось, пронизывали насквозь. Но не это ее напугало, а осознание того, что она была в своем белом похоронном платье. Что она процарапала ногтями путь из своей собственной могилы под полной луной, дабы обнаружить, что находится в одиночестве на церковном кладбище. Прежде чем найти в себе смелость покинуть это место, она почти час смотрела на надгробный камень со своим именем и датой смерти.

Перед сном она еще была в Молдавии, теперь же находилась в небольшой деревушке рядом с Бухарестом. На церковном дворе замка отца, где она родилась. Пытаясь понять, что с ней произошло, она направилась в дом отца, только для того, чтобы обнаружить нечто более ужасное, чем пробуждение в своей собственной могиле.

Она видела мужа, убивающего ее отца на ее глазах. Видела его ликование, когда он отдавал голову отца его турецким врагам. Рыдая, она убежала от них в ночь.

И бежала, не останавливаясь, до сего момента. Сейчас она была в руках человека, чьи черные доспехи были вымазаны в крови ее отца. Человека, которого она поклялась любить вечно.

Но он не был тем человеком, которого она любила. Это был монстр с холодным сердцем. Лжец. У него мог быть такой же внушительный рост. Те же длинные вьющиеся волосы и острые аристократичные черты лица, но человек, держащий ее сейчас, не был Вэлканом Данести.

Это было его дьявольское перевоплощение.

— Отпусти меня! — прорычала она, вырываясь.

— Эсперетта, выслушай меня!

— Нет, — выкрикнула она, отодвигаясь от него, когда он снова попытался дотронуться. — Ты убил меня. Ты убил моего отца.

Он нахмурился, и если бы она не видела его темную сторону собственными глазами, могла бы даже поверить в искренность, с которой он притворялся.

— Это не то, что ты думаешь.

— Я. Видела. Как. Ты. Убил. Его.

— Потому что он убил тебя.

Она покачала головой.

— Ты лжешь! Ты дал мне яд. Ты! Не мой отец. Он любил меня. Он бы никогда не причинил мне боль.

— Твой отец вонзил тебе нож в сердце, когда увидел тебя мертвой, чтобы удостовериться, что ты не притворяешься.

Она по-прежнему не верила ему. Он лгал, и она знала это. Ее отец никогда бы не сделал ничего подобного. Вэлкан заверил ее, когда давал ей усыпляющую настойку, что ее сон будет абсолютно беззвучным, и никто не догадается о том, что она жива. Он пообещал ей, что никто не похоронит ее заживо, так как она всегда боялась именно этого. Постепенно они должны были очнуться ото сна, чтобы остаться друг с другом навечно.

Но она очнулась не в своей кровати. Она очнулась в своей могиле.

Теперь Эсперетта знала, что он все спланировал заранее. Убить ее и отца, чтобы отомстить за смерть своего отца и присоединить их земли к землям своей семьи. Вэлкан не любил ее. Он использовал ее и она, как идиотка, сыграла свою роль и это стоило жизни ее отцу.

Она убежала в лес, но Вэлкан догнал ее. Она пыталась вырваться, но он держал ее руку в жестком захвате.

— Выслушай меня, Эсперетта. Ты и я — мы оба мертвы.

Она нахмурилась.

— Ты в своем уме? Я не мертва. Я только спала, как ты и сказал. В каком безумии ты пытаешься убедить меня?

— Не в безумии, — произнес он, обжигая ее взглядом. — Когда мы поженились, я связал наши души с помощью колдовства моей матери. Я сказал тебе той ночью, что не хочу существовать без тебя, и именно это я и имел в виду. Когда твой отец убил тебя, я поклялся отомстить ему и после того, как он убил и меня, ко мне пришла богиня и предложила сделку. Я продал ей свою душу, чтобы убить его и отомстить за тебя. Ради тебя. Когда я заключал сделку с Артемидой, то не знал, что это коснется и тебя тоже. Потому что живу я — живешь и ты. Мы связаны. Навсегда.

Затем он сделал самую невероятную вещь на свете. Открыл рот и показал ей пару длинных острых клыков.

Он был упырем!

Ее сердце наполнилось ужасом. Этого не могло быть. Он не был ее любимым мужем, он был проклятым демоном.

— Ты в сговоре с Люцифером. Мой отец был прав. Все Данести — зло, от которого земля должна быть очищена.

— Не зло, Эсперетта. Моя любовь к тебе чиста и добра. Я клянусь тебе в этом.

Она презрительно улыбнулась и вырвала руку из его хватки.

— А моя любовь к тебе также мертва, как и мой отец, — сказала она со злостью, прежде чем еще раз скрыться в тумане.

Вэлкан заставил себя стоять на месте и не преследовать ее снова. Его невеста была молода, и она испытала большое потрясение сегодня ночью.

Она вернется к нему. Он был уверен в этом. Среди всего насилия и ужаса его жизни, Эсперетта была единственным лучом доброты и нежности. Она единственная затронула его тоскующее мертвое сердце и заставила его снова жить. Конечно, она не будет держать зла на него. Ведь все, что он сделал, было для того, чтобы защитить ее.

Она увидит правду и вернется к нему.

— Скорее возвращайся ко мне, моя Эсперетта.

И затем он произнес единственное слово, никогда раньше не слетавшее его губ:

— Пожалуйста!