Джеймс Шмиц Звёздные гиацинты[1]

Два потерпевших крушение космических корабля покоились почти бок о бок у подножия горы близ узкого глубокого залива обширного озера.

Единственный человек на планете сидел на скальном выступе тремя километрами выше по горе, задумчиво глядя на корабельные остовы. Это был крупный мужчина в аккуратно залатанной корабельной униформе. У него были чистые руки, лицо гладко выбрито. Традиционно для человека, потерпевшего кораблекрушение, с ним было два приобретения: массивный охотничий лук, прислоненный к скале, и скакавший у его ног младший представитель класса животных, эквивалентного птицам для этой планеты. Это было создание размером с дрозда с желтыми глазками и бойким нравом. Из круглой головки торчал короткий, трубкообразный клюв, окаймленный маленькими острыми зубами. Круглые узловатые наросты на кончиках длинных пальцев защищали втягивающиеся когти, пока птица скакала туда-сюда между человеком и его луком, быстро подрагивая крыльями, прежде чем развернуться на сто восемьдесят градусов. Наконец она остановилась перед человеком и вытянула шею, чтобы привлечь его внимание.

Он оторвался от раздумий, и раздраженно взглянул на птицу.

— Не сейчас, Птаха, — сказал он. — Помолчи!

Взгляд человека вернулся к двум кораблям, затем быстро прошелся вдоль возвышавшейся гряды небольших вулканических конусов по другую сторону озера, и поднялся к безоблачному голубому небосводу. Потом, щурясь, обыскал залитый солнцем пустой небосвод над головой. Если чей-то корабль когда-нибудь прилетит сюда, то, обнаружив два места крушения своими детекторами, парить над поверхностью планеты не станет. Птаха громко и жалобно свистнула.

— Заткнись, глупая! — велел он.

Он залез во внутренний карман куртки, вытащил маленькую вещицу, завернутую в лоскут кожи, и развернул его.

И та лежала на его сложенной лодочкой ладони, сверкая великолепием двух десятков бриллиантов, и словно вспыхивая яростным огнем всех цветов спектра с каждой полированной грани, ничуть не умаляя чистого фиолетового свечения, из-за которого звездный гиацинт невозможно было подделать, а, увидев хотя бы однажды, позабыть. Прекраснейший из драгоценных камней, редчайший, и больше всех ценимый. Человек, потерпевший кораблекрушение, смотрел на него несколько долгих секунд, дыхание его участилось, а рука начала дрожать. Наконец он снова завернул кусочек невероятного минерала в кожу, и тщательно убрал обратно в карман.

Когда он вновь огляделся, залитый солнцем воздух словно прояснился, а краски озера и земли стали ярче и живее. Раз в течение короткого дня на этой планете, но не чаще, он позволял себе взглянуть на звездный гиацинт. Это стало ритуалом, которого он придерживался вот уже шесть лет почти с религиозной строгостью, сохранявшим его рассудок более ясным, чем он уже вряд ли когда-нибудь будет.

Возможно, думал он иногда, ему не сойти с ума до тех пор, пока сюда наконец не прилетит третий корабль. А потом….

Третий корабль в этот момент был в пути, еще приблизительно в пяти часах лета от этой системы. Это был небольшой корабль с узкими, лихими обводами — маленький бойкий спидстер, безмятежно скользивший без ускорения в подпространстве.

А вот на борту корабля все было не так уж безмятежно.

Девушка дралась умело, но против флотского детины с бычьей шеей, прижавшего ее узкой спиной к стене, умение помогало не шибко.

У входа в полузатемненный отсек управления спидстером Вэлан Дэсинджер помедлил в мимолетной нерешительности. Весьма вероятно, что происходившая здесь потасовка совершенно его не касалась. У народа кочующих Независимых Флотов были собственные обычаи и нравы, и вмешательство в их внутренние дела невежественных обитателей планет всегда вызывало возмущение. Насколько Дэсинджер знал, их пилоту — голубоглазой девушке — нравилось периодически вздорить с сиволапыми членами своего экипажа. Если все это происходило не всерьез…

Он услыхал, как мужчина что-то рявкнул на жаргоне Флота Виллата, сопроводив сентенцию крепким ударом кулака девушке в бок. Удар был нешуточный, а ее резкий болезненный вдох не подразумевал даже намека на невинное развлечение Дэсинджер быстро вошел в отсек.

Девушка обратила в его сторону испуганные глаза, как только он возник за спиной флотского. Того звали Лыо-Тонас, и из двух членов экипажа он был тем, кто покрупнее… Да, он был даже слишком крупным и, по правде говоря, слишком мускулистым, чтобы благородная мысль отвлечь эту громаду на себя показалась Дэсинджеру благоразумной. Кроме того, Дэсинджер не понимал жаргона Флота Виллата Поэтому он дважды рубанул ребром ладони по могучей шее, а потом его кулак со свистом выбил дыхание из легких Тонаса, прежде чем тот успел повернуться к нему лицом.

Это дало Дэсинджеру весомое начальное преимущество. Но в следующие двадцать с небольшим секунд преимущество, похоже, стало стремительно катиться к нулю. Кулаки и ботинки Тонаса пока только слегка принялись за дело, однако сдавалось, что Дэсинджеру впервые попался противник, завалить которого было чрезвычайно непросто. Но флотский внезапно растянулся ничком на полу, безвольно раскинув руки — крутому качку напрочь вырубили нервную систему.

Дэсинджер уже выпрямлялся, когда услышал повторный свист рассекаемого воздуха. Он резко обернулся и вначале увидел стоявшую в трех метрах от себя девушку с гаечным ключом в поднятой руке, потом второго флотского, отдыхающего на ковре, и, наконец, валявшийся рядом с его кистью длинный и тонкий нож.

— Благодарю вас, мисс Майнз! — сказал Вэлан, несколько задыхаясь. — Мне и правда не стоило забывать, что Калат мог торчать где-то поблизости.

Домарт Майнз мотнула головой на примыкавший к комнате отсек управления.

— Он сидел там, — сказала она, тоже с одышкой.

Это была длинноногая гибкая в движениях блондинка, на которую приятно было смотреть, особенно когда ее облегала флотская униформа. В приглушенном освещении комнаты чудилось, что она, в свою очередь, изучает Дэсинджера с каким-то задумчивым выражением, средним между настороженностью и удивлением. Затем Домарт сделала шаг вперед, чтобы оценить состояние Калата, и снова слегка отступила, занося ключ.

Дэсинджер пристально посмотрел на нее.

— Ну, — сказал он, — решайтесь! На чьей вы стороне?

Мисс Майнз, поколебавшись, опустила гаечный ключ.

— Полагаю, что на вашей, — в конце концов согласилась она. — Теперь-то уж точно лучше быть на вашей! Иначе они меня прибьют за симпатию к планетнику.

Дэсинджер с осторожностью опустился на колено рядом с Калатом, хотя флотский не двигался, и подобрал нож. Тем временем мисс Майнз зажгла в отсеке свет.

— Что это было? Бунт? Ведь формально вы старшая на корабле, разве не так?

— Формально, — согласилась она, добавив: — Мы поспорили по флотскому вопросу.

— Понятно. Назовем это бунтом. — Дэсинджер задержался проверить, не притворяется ли Калат бесчувственным. Потом спросил: — Вам и в самом деле были нужны эти ребята в качестве помощников?

Домарт Майнз покачала своей светловолосой головкой:

— Вовсе нет. Управление «Лунной Кошкой» — работа для одного.

— Мне тоже показалось, — признался Дэсинджер, — что Флот Виллата малость перестраховался, когда его представители ничтоже сумняшеся заявили, что если я планирую отправиться в Путь на их спидстере, то должен нанять экипаж из трех человек.

— Ага, — невыразительным тоном ответила девушка. — И что вы намерены с парнями сделать?

— Их можно куда-нибудь надежно запереть?

— Надежно? Пожалуй, нельзя. Их собственные каюты вполне подойдут для домашнего ареста. Если они хорошенько постараются, то смогут оттуда выбраться. Но, разумеется, мы их тогда услышим.

— Ну, с этим мы как-нибудь справимся, — Дэсинджер поднялся, выудил из кармана ключ от своей каюты и передал девушке. — В изголовье моей койки покоится рыжий саквояж, — сказал он. — Вас не затруднит его принести, а также прихватить небольшой подъемник из кладовки?

Ни один флотский так и не зашевелился, когда пару минут спустя Домарт Майнз въехала через дверь верхом на гравитационном подъемнике с болтавшимся на стальных захватах саквояжем. Она лихо затормозила в центре комнаты, эластичным изгибом тела покинула сиденье и протянула Дэсинджеру ключ от его каюты.

— Благодарю, — Дэсинджер снял с подъемника саквояж, вытащил пару пластиковых наручников, понимая, что стоящая за ним мисс Майнз напряженно старается рассмотреть остальное содержимое. Он не мог винить девушку в излишней любознательности, поскольку она увидела хитроумные приспособления, которые порадовали бы глаз не только профессионального медвежатника, но и прожженного шпиона. Тем не менее она ничего не сказала.

Дэсинджер тоже промолчал. Потом перевернул Лью Тонаса на спину, защелкнул на запястьях наручники, перекатил обратно лицом вниз. То же самое он проделал с Калатом, затем повесил саквояж обратно на подъемник, закинул ногу на сиденье и уселся за руль.

— Я бы тщательно обыскала их каюты на предмет наличия оружия и всякого такого, прежде чем их оставлять, — заметила мисс Майнз.

— Я так и собирался поступить. Кстати, доктор Эгевайн не упоминал, насколько мы близки к пункту назначения? — Дэсинджер подвел подъемник к Тонасу, опустил балку с захватами к пояснице флотского и аккуратно его приподнял — голова, руки и ноги безвольно повисли в воздухе.

Блондинка посмотрела на часы.

— Точно он не сказал, — ответила она, — но в системе звезды Джи-2, похоже, впереди имеется землепод. Если это то, что вам нужно, то мы будем там часов через пять, в зависимости от под-пространственных возмущений. Доктор Эгевайн должен появиться здесь через полчаса, чтобы выдать окончательные данные. — Она помолчала, потом осторожно добавила: — А кстати, вы-то сами знаете, куда летите?

— Нет, — ответил Дэсинджер. — Я всего лишь финансирую поездку. А доктор — это человек с необходимыми координатами и прочей сопутствующей информацией.

— Мне казалось, что вы партнеры.

— Собственно говоря, так оно и есть. Но касательно некоторых тем доктор поразительно неразговорчив. Я приведу его сюда, как только посажу парочку под замок. — Дэсинджер закончил подцеплять Калата и медленно направил подъемник к дверям; безвольные флотские парили перед ним как бы в невесомости.

Когда Дэсинджер возвращался по коридору от жилых отсеков и кладовой, доктор Эгевайн стоял в дверях своей каюты. Квист, слуга доктора, выглядывал из-за его спины.

— Что, во имя небес, вы сделали с этими двумя? — спросил доктор Эгевайн, неодобрительно шевеля кустистыми бровями. В свои сорок с небольшим он был высок, худощав и щеголял, по обыкновению, в черном костюме, словно только что с похорон. У него было костистое лицо и темные глаза, в которых таилось напряжение.

— Они, кажется, были без сознания… — добавил он, — и в наручниках!

— Причем оба сразу, — признался Дэсинджер, — я запер их. в собственных каютах.

— Почему?

— Несколько минут назад у нас состоялся небольшой мордо— бойчик в отсеке управления. Один из парней молотил нашего пилота, так что я был вынужден его успокоить, а она уложила второго, когда тот вышел на арену, да еще не один, а в компании с ножом. Она сказала, что изначальный спор — дело флотское… другими словами, нас оно не касается. Что ж, я спорить с этим не стал и проводить расследование — тоже. Есть в этой ситуации определенно нечто скользкое.

— В каком это смысле? — спросил Эгевайн.

— Я только что поискал в жилых отсеках экипажа оружие, — сказал Дэсинджер, — и обнаружил нечто, предполагающее гораздо больший, чем мы думали, интерес Флота Виллата к тому, что мы делаем.

Эгевайн, казалось, испугался и метнул стремительный взгляд вдоль всего коридора в сторону отсека управления.

— У меня сложилось такое впечатление, — сказал он, понижая голос, — что нам стоит продолжить эту беседу за закрытыми дверьми…

— Хорошо.

Квист, кривоногий жилистый мужичок с бесформенной картофелиной носа и близко посаженными глазками, освободил проход. Дэсинджер зашел внутрь. Эгевайн закрыл за ними скользящую дверь, и вытащил из-под столика стул. Дэсинджер уселся напротив партнера.

— Что вы обнаружили? — спросил доктор Эгевайн.

— Предполагалось, что мисс Майнз — единственный член флота на борту, кто разговаривает на межзвездной лингве. Однако к внутренней стороне коммуникатора, расположенного в жилых отсеках, было прикреплено подслушивающее устройство. Его персональные настройки говорят о том, что люди из флота Виллата снабдили жучками каждую каюту на «Лунной кошке», а также — что я, бесспорно, нахожу чрезвычайно любопытным фактом, — отсек управления. Вы с Квистом обсуждали какие-либо детали нашего проекта с тех пор, как поднялись на борт?

— Думаю, что да, причем, несколько раз, — нерешительно ответил Эгевайн.

— Тогда нам лучше предположить, что Тонас и Калат знают, что мы ищем место крушения рейдера, участвовавшего в налете на «Астероиды Доузи», и…

Эгевайн предостерегающе прижал палец к губам.

— Разве нам не следует?..

— О, теперь об этом можно говорить без опаски, — заверил его. Дэсинджер. — Я отсоединил устройство и оставил его у себя в каюте. В общем, вряд ли стоит относиться к этому всерьез, если будем настороже. Но, разумеется, возвращаться на станцию флота, когда груз будет у нас, видимо, не следует. Подобного рода приспособления подразумевают дурные намерения… как и довольно изощренный уровень криминального мышления для членов Независимого Флота. Мы вернемся непосредственно в Ядро Звездного Скопления. Возможно, правда, пару недель придется пожить впроголодь, но у нас все получится. А этих так называемых членов экипажа подержим немного взаперти.

Доктор прочистил горло:

— А мисс Майнз…

— Не похоже, что она персонально вовлечена в какой-то пиратский замысел, — сказал Дэсинджер. — В противном случае не стали бы сажать жучка в ее каюту и отсек управления. Если мы покрутим у нее перед глазами парочку звездных гиацинтов, она пожелает лететь с нами. Если заартачится, думаю, что смогу и сам нормально управиться с «Лунной кошкой», чтобы доставить нас до места.

Доктор Эгевайн задумчиво потеребил мочку уха.

— Понимаю. — Его рука потянулась к правому лацкану пиджака. — А что вы думаете о…

— Доктор, на секунду взгляните-ка вот сюда, — перебил Дэсинджер. Он кивнул на свою руку, лежащую на столе.

— Взглянуть?.. — вопросительно начал доктор. Затем его глаза испуганно расширились.

Рука Дэсинджера неожиданно согнулась в запястье и вернулась обратно. Теперь в руке оказался маленький пистолет — расширенный раструб дамского бластера смотрел Эгевайну прямо в грудь.

— Дэсинджер! Что это все зна…

— Ловкий трюк, верно? — заметил Дэсинджер. — Пистолет в рукаве. А теперь молчите и не двигайтесь, оставьте все как есть. Если шевельнетесь, вы или Квист все равно, прежде чем я вам велю, то вам конец, доктор!

Он протянул над столом левую руку и запустил ладонь за правый лацкан пиджака Эгевайна, что-то резко дернул, и вытащил плоский черный мешочек с торчащим наружу штырьком аэрозоля. Он небрежно уронил мешочек в свой карман и сказал:

— Оставайтесь на месте, доктор!

Потом поднялся и подошел к Квисту. Квист метнул в своего работодателя беспокойный взгляд, и издал хныкающий звук.

— Ничего с тобой не будет, — сказал ему Дэсинджер, — просто положи ладони на макушку и стой спокойно. Давай-ка посмотрим, что ты там вытягивал из кармана секунду назад… Электрошокер, да? Не слишком-то мило с твоей стороны, Квист! Посмотрим, что тут у нас еще…

— Господь милостивый, Эгевайн, — вскоре воскликнул он, — да у вашего парня целый арсенал! Два бластера, лучевой карандаш, нож, дубинка… Ладно, Квист. Иди сядь рядом с доктором.

Он проследил за унылым шествием маленького человечка к столу, затем аккуратно рассовал разнообразные смертоносные устройства по многочисленным карманам куртки и вновь вытащил на свет отнятый у доктора Эгевайна мешочек.

— Теперь, доктор, — сказал он, — давайте побеседуем по душам. Меня очень все это огорчает. Я знал, что вы носите это вещество с собой еще до того, как мы покинули Мецмиали, и сдал образец содержимого на экспресс-анализ. Мне сообщили, что это гипнотик почти моментального действия, одинаково эффективный как при вдыхании, так и при контакте с кожей. Не хотите ли объясниться?

— Да, очень даже хочу! — холодно отозвался Эгевайн. — Не собираюсь отрицать, что это гипнотический аэрозоль. Как вы знаете, я не люблю пистолетов и подобного оружия, а мы взялись за дело, в котором всегда может возникнуть потребность в самозащите. Однако ваше допущение, будто я только что намеревался использовать аэрозоль против вас, попросту смехотворно!

— Возможно, я бы тоже посмеялся над собой, — ответил Дэсинджер, — если бы Квист не вытащил наполовину из кармана дубинку, как только вы потянулись к лацкану пиджака. Увернись я от аэрозоли, наткнулся бы затылком на дубинку, не так ли? Слишком много несообразностей, доктор. Возможно, вы говорите правду, однако просто на тот случай, если вы лелеете недружелюбные мысли, — а для меня пока все выглядит именно так — я вынужден принять целый ряд предосторожностей.

Доктор Эгевайн посмотрел на партнера, тонкие губы сжались в тонкую, не шире бритвенного лезвия, черту:

— И какого же рода эти ваши предосторожности?

— Пока мы не приземлимся, оставлю при себе гипнотик и мешок грязных штучек Квиста. Вам эти штучки могут понадобиться на планете, но на борту корабля они ни к чему. Сейчас мы с вами, ребята, поднимемся в отсек управления, чтобы дать мисс Майнз окончательные навигационные указания. Затем вы, доктор, и Квист вернетесь в эту каюту, и я вас запру, пока корабль не сядет. Не хочу беспокоиться о чем-то еще, пока мы будем приближаться к цели. Если мои подозрения окажутся беспочвенными, я извинюсь… естественно, когда все мы благополучно вернемся в Ядро Звездного Скопления.

— Что так сильно огорчило вашего партнера? — спросила Домарт Майнз чуть позже, всматриваясь в навигационные экраны. — Вы с ним повздорили?

Дэсинджер пожал плечами.

— Не совсем, — ответил он. — Эгевайн не нашел ничего оригинальнее, чем попытаться применить гипноаэрозоль.

— Гипноаэрозоль? — переспросила молодая женщина.

— Химикат, моментально погружающий людей в гипнотический транс. Вследствие чего они становятся крайне легко поддающимися внушению. Гипнотизеры-терапевты пользуются им с большой пользой. Равно как и преступники.

Она оторвалась от панели управления и испытующе посмотрела на него:

— С какой стати ваш партнер хотел вас загипнотизировать?

— Не знаю, — признался Дзсинджер честно. — Он не сознался в своем намерении.

— Он преступник?

— Однозначно сказать не могу, — заметил Дзсинджер рассудительно, — но доказать ничего не сумею.

Задумчиво взглянув на него, Домарт скривила рот.

— А как насчет вас? — спросила она.

— Что вы, мисс Майнз, как можно? Я очень уважаю закон, поскольку являюсь простым бизнесменом.

— Простой бизнесмен, четыре недели летевший на собственном корабле из Ядра до территории Независимого флота?

— Таков мой бизнес, — пояснил Дзсинджер. — Вынужден сообщить: я — владелец компании чартерных перевозок.

— Понимаю, — отозвалась она. — Однако, партнеры из вас двоих как пули из дерьма…

— Полагаю, что так все и есть. Кстати, не было ли случая, когда вы с доктором Эгевайном — или вы, доктор и его слуга — оставались где-нибудь на корабле наедине. К примеру, за исключением того, когда мы приходили сюда передавать вам дальнейшие полетные указания? Не заходил ли доктор в отсек управления?

… Она покачала светловолосой головкой:

— Нет. Я виделась с ним только в упомянутых вами случаях.

— Вы в этом уверены? Домарт без колебаний кивнула.

— Совершенно!

Дзсинджер вытащил из кармана тюбик с мазью, отвинтил колпачок и выдавил каплю черного маслянистого вещества на палец.

— Не могли бы вы закатать на секунду рукав? — попросил он. — Нет, лишь до локтя…

— Зачем?

— Из-за действия гипноаэрозоли, — ответил Дзсинджер. — Дайте жертве самую ничтожную дозу этой забавной штуки, прикажите ей, что делать, и дело в шляпе. А если вы пользуетесь ею незаконно, первое, что велите своей жертве, так это позабыть о том, что ее обработали аэрозолью. Данная мазь разработана специально для того, чтобы нейтрализовать гипнотические приказы.

Так что просто закатайте рукав, как пай-девочка, и я вотру немного вещества вам в предплечье.

— Ничего вы в мою руку не вотрете, мистер! — холодно заявила ему Домарт.

Дзсинджер покорно пожал плечами, завинтил колпачок и бросил тюбик в карман.

— Будь по-вашему, — сказал он. — Я ведь только хо… Не закончив фразу, он ринулся к ней.

Домарт изрядно сопротивлялась. Через минуту-другую он повалил блондинку на пол, зажимая аппетитное тело и одну руку между своих колен, пока расстегивал манжету и засучивал рукав на другой. Быстро достал тюбик антигипнотической мази; втер несколько капель в сгиб локтя Домарт, а потом удерживая девушку еще почти минуту. Она задыхалась, голубые глаза яростно сверкали, все мышцы были напряжены.

Неожиданно он почувствовал, что Домарт обмякла. На ее лице появилось выражение потрясенного удивления.

— Зачем, — недоверчиво начала она, — он…

— Ага, таки обработал вас аэрозолью, да? с удовлетворением закончил Дзсинджер. — Я ничуть в этом не сомневался.

— Зачем, что… он приказал всецело находиться в его распоряжении! Ну что ж, это мы сейчас посмотрим… Отпустите меня, Вэлан! Ну, погодите, дайте только добраться до этого вашего поганого партнера!

— Ну-ну, не воспринимайте все так серьезно.

— Не воспринимать! Да с чего бы? Я…

— Будет лучше, — Пояснил Дзсинджер, — если Эгевайн будет продолжать верить, что может по-прежнему на вас влиять.

Она бросила на него сердитый взгляд, затем ее лицо обрело задумчивое выражение.

— Хо! Так вам кажется, что это не просто старый развратный козел, а у него на уме нечто куда более зловещее, нежели покушение на мою честь?

— Определенно, ваша честь останется при вас, а вот насчет зловещих замыслов… почему бы ни подождать немного и выяснить, что к чему? Мазь дала вам стопроцентный иммунитет против подобных фокусов в будущем.

Мисс Майнз задумчиво разглядывала собеседника несколько секунд, затем кивнула:

— Ладно! Теперь, может быть, слезете с меня и разрешите подняться. Кстати, что, как вы думаете, этот костлявый тип задумал?

— О задумках доктора Эгевайна трудно сказать что-то определенное. Он человек замкнутый, — Дэсинджер освободил захват, поднялся на ноги и наклонился, чтобы помочь девушке принять вертикальное положение.

— Разумеется, вас этой гипноштукой они насторожили, верно? — заметила она проницательно.

Дэсинджер кивнул.

— Конечно, так что пока мы не доберемся до планеты, и доктора, и его дружка я решил тоже оставить под замком. Теперь на корабле мы с вами можем чувствовать себя свободно.

— Действительно, — согласилась Домарт и испытующе посмотрела на союзника.

— Умеете пользоваться оружием?

— Естественно. Но мне по судовой роли не положено… не взяла с собой в этот полет.

Он залез в куртку и достал маленький пистолет в матерчатой кобуре. Домарт с интересом взглянула на предложенное.

— Можно пристегнуть его к вашему ремню, — сказал Дэсинджер, — будет смотреться чрезвычайна гармонично.

— А что это? Никогда раньше таких не видела.

— Превосходный компактный шокер, убойная дальность — пятнадцать метров, для применения на корабле полностью безопасен. В комплекте восемьдесят выстрелов. Мы можем оказаться с вами, так сказать, в чрезвычайной ситуации. Если не окажемся, то все равно с шокером вы будете чувствовать себя значительно спокойнее.

Домарт убрала пистолет в кобуру и прикрепила к своему ремню. Потом в задумчивости провела кончиком языка по губам, перевела взгляд на навигационные экраны, моргнула, затем посмотрела на Дэсинджера и похлопала рукой по кобуре. — Это тоже кое-что меняет, — сказала она.

— Что же?

— Скажу через минуту. Присядьте, Дэсинджер. Нам предстоит ручная корректировка курса… — она грациозно скользнула в пилотское кресла положила руки на панель управления, и словно позабыла о мужчине.

Дэсинджер устроился в кресле рядом с ней и стал наблюдать, изредка поглядывая на экраны. Домарт, ловко маневрируя «Лунной кошкой», то ныряя, то по касательной отрываясь от края гравитационной ямы, вскоре вывела корабль на чистое место в пространстве, хлопнула по рычагу направления и провела ладонью по ряду кнопок управления скоростью, ловко отжимая их.

— Неплохой сеанс пилотажа, — заметил Дэсинджер. Домарт слегка передернула плечами.

— Работа у меня такая. — Лицо ее оставалось серьезным. — Вас заинтересовало, почему я протащила корабль по краю этой штуки, вместо того, чтобы облететь?

— Ага, самую малость, — признался Дэсинджер.

— Так мы доберемся до планеты на полчаса быстрее, — сказала девушка. — Если вы по-прежнему жаждете там оказаться. Видите ли, нас преследуют.

— Кто?

— Этот корабль называется «Шпионом». Самый скоростной корабль Флота после «Лунной кошки». Он вооружен, и обычно экипаж состоит из двух десятков отпетых головорезов.

— Понимаю… Мы собственными руками приведем их к тому, что ищем, а затем они у нас это отбирают, таков бизнес-план? — спросил Дэсинджер.

— Верно. Я не должна была об этом знать. Вам знакомо такое понятие, как Серый Флот?

Дэсинджер кивнул.

— Независимый флот, полностью погрузившийся в пространство криминала.

— Про «пространство криминала» это вы здорово загнули, но по существу все верно. Четыре года назад Флот Виллата еще был вполне легальной организацией. Затем Лью Тонас и Калат со своей бригадой взяли верх. Так уж получилось, но вы заковали в наручники двух командиров флота, Дэсинджер. Ведь мы теперь — Серый Флот. У меня имелись кое-какие собственные наметки на этот полет. Если бы я смогла добраться до какого-нибудь другого независимого флота или хотя бы до Ядра, то смогла бы предпринять кое-что в отношении Тонаса. После посадки на планету я собиралась угнать «Лунную кошку» и улететь одна.

— Почему вы мне рассказываете об этом? Мисс Майнз чуть зарделась.

— Ну, во-первых, вы вручили мне пистолет, — стала перечислять она. — Во-вторых, отделали приставучего как банный лист Тонаса, в-третьих, избавили меня от гипнотической дряни доктора… Да я была бы полной дурой, если бы бросила вас после этого, разве не так? В любом случае теперь, когда я вам все рассказала, что бы вы ни стали делать, но возвращаться во Флот Виплата не станете. Я же по-прежнему мечтаю добраться до Ядра Звездного Скопления, где меня никто не станет хватать за задницу потной пятерней. — Она выждала паузу. — Так как вы поступите теперь? Все бросите, пока берег чист, или попытаетесь рвануть по быстрому за своей добычей, пока туда не добрался «Шпион»?

— Как далеко они отстоят от нас? — спросил Дэсинджер.

— Точно не знаю, — ответила Домарт, — но вот вам дополнительные факты. Когда мы стартовали, Тонас приказал мне не гнать «Лунную кошку» быстрее трех четвертей максимальной скорости ни при каких обстоятельствах. Затем я сообразила, что в его планы включен «Шпион», у него потолок как раз три четверти, с такой скоростью он может за нами поспевать, а дальность его детекторов значительно выше, чем у «Кошки». Во время полета он оставался достаточно далеко позади, чтобы не светиться на наших экранах.

— Вчера мы натолкнулись на обширные турбулентные зоны, и тогда я начала играть. Впереди было небольшое скопление из трех звездных систем. Одна из них — наша цель, хотя доктор Эгевайн тогда еще не сказал, какая именно. Я сделала пару маневров и повернула назад — ха, навстречу мчался «Шпион». Затем я оторвалась, уйдя в отрыв с максимальным ускорением. «Шпион» выпал из поля наших детекторов два часа назад, так что еще час не сможет нас преследовать. Поэтому они решат, что мы направились к какой-то из трех систем, но им неизвестно, к какой конкретно. Им придется попотеть, чтобы нас отыскать. В системе, куда мы направляемся, только один землепод. В Других системах землеподобных планет может не быть вовсе, а может оказаться целых четыре или даже пять. Но искать они будут на землеподах, потому что спасательные костюмы, что вы везете, приспособлены для обыкновенных подводных работ. После того, как я от них удрала, они, разумеется, сообразят, что план Тонаса в чем-то дал осечку.

Дэсинджер потер подбородок:

— А если им повезет, и они последуют прямо к нашей планете?

— Тогда, — сказала Мисс Майнз, — у вас, возможно, будет только шесть-семь часов, чтобы найти то, что нужно, погрузиться и поспешно умотать.

— Ты сказала «возможно»? Девушка пожала плечами:

— Хотя мы их опережаем, но насколько большего преимущества мы в итоге добились, зависит в значительной степени от того, с какими навигационными условиями «Шпион» столкнется, идя у нас в кильватере. На борту тоже сообразительные ребята и способны прорваться там же, где я, Есть и еще одно жутко неудачное обстоятельство. Система, на которую нам сейчас указал доктор Эгевайн, была ближайшей, когда я вырвалась за пределы детекторов корабля-преследователя. Вероятно, они решат искать там в первую очередь. Понимаете?

— Понимаю, — ответил Дэсинджер, — чего тут не поняты нам не слишком повезло, верно?

Он вновь в задумчивости пробарабанил по нижней челюсти костяшками пальцев.

— Почему, когда я появился в отсеке, Тонас колотил вас? Попытка домогательства?

— Если бы! — хрюкнула девушка. — Эти негодяи подловили меня, когда я гнала корабль на максимуме. Тонас был вне себя от ярости. Он ведь не знал, ползет ли по нашему следу «Шпион» или уже потерялся. Разумеется, он мне этого не сказал. Синяки, которые он собирался поставить на моих мягких тканях, были бы расплатой за невыполнение его руководящих указаний. Он нередко занимается рукоприкладством по отношению к подчиненным и тогда не разбирается, кто попал под горячую руку: здоровенный мужик или ничего себе девочка. — Она кокетливо приспустила ресницы. — Ну, итак, вы попытаетесь сесть на планету?

— Да, — ответил Дэсинджер, не раздумывая. — Если будем ждать, то шанс, который дает нам «Шпион», рыская в поисках «Кошки» туда-сюда, станет слишком мал. Попытаемся все подготовить для стремительного бегства на случай, если удача окажется не на нашей стороне. Домарт кивнула.

— Не хотите сказать, что вы ищите?

— Хочу. Учитывая обстоятельства, вам следует это знать…

— Разумеется, — закончил Дэсинджер через минуту или две, — все, на что мы можем претендовать по закону, это вознаграждение за спасение имущества.

Несколько потрясенная, мисс Майнз взглянула на него.

— Вы хотите провернуть все это законным образом?

— Определенно.

— Даже если так, — сказала она, — если это, и взаправду, место крушения рейдера, ограбившего «Астероиды Доузи», и камни до сих пор покоятся у него на борту… то вы с партнером получите около десяти миллионов кредитов на двоих!

— Около того, — согласился Дэсинджер. — Кстати, небезынтересная деталь: доктор Эгевайн узнал обо всем от одного из ваших флотских из Виллата.

— Что?! — ее глаза распахнулись на максимум возможного.

— Около четырех лет назад флот потерял корабль под названием «Разведчик Хэндинга», верно?

— Три с половиной, — уточнила девушка. «Разведчик Хэндинга» — это второй корабль, что разбился там, внизу?

— Да. Выжил только один человек… насколько я знаю. Возможно, вы припомните его имя. Лид Фэроуз.

Домарт кивнула:

— Маленький любитель квила. Он числился помощником навигатора. Но как мог доктор Эгевайн..?

— Фэроуз умер в федеральном госпитале на Мецмиали два года назад, — ответил Дэсинджер, — явно от совокупных последствий пагубного пристрастия к квилу. Его подобрали в пространстве Ядра в спасательном боте, который, как мы теперь знаем, был одним из двух ботов «Разведчика Хэндинга».

— В пространстве Ядра? Коллапсар праведный, да у него, должно быть, целый год ушел, чтобы добраться туда в шлюпке!

— Как узнал Эгевайн, — сказал Дэсинджер, — полет действительно продолжался долго. Спасательный бот к тому времени невозможно было опознать. Как и самого Фэроуза: Он был совершенно одурманен квилом… вернее, он был абсолютно невменяем, находясь в крайней стадии квилозависимости. Для того чтобы его опознать, были предприняты серьезные усилия, поскольку в спасательном боте был найден единичный экземпляр вожделенного звездного гиацинта… Существовала вероятность, что это один из камней, утраченных ювелирной компанией «Астероиды Доузи». Но Фэроуз умер всего несколько месяцев спустя, так и не придя в чувство настолько, чтобы поделиться с заинтересованными лицами какой-нибудь полезной информацией. Дэсинджер прочистил горло.

— А теперь самое интересное: доктор Эгевайн был палатным врачом, отвечавшим за этого пациента, и, в конечном счете, он также оказался человеком, подписавшим свидетельство о его смерти. Доктор оставался в госпитале примерно еще с год, затем подал в отставку, заявив, что намерен заняться частными исследованиями. Прежде чем Фэроуз умер, Эгевайн, разумеется, вытянул из него известную историю.

Мисс Майнз была озадачена.

— Если Фэроуз так и не пришел в себя…

— Доктор Эгевайн — гипнотерапевт исключительных способностей, — пояснил Дэсинджер. — Лид Фэроуз не настолько был плох, чтобы утаить все свои секреты при осмысленном применении гипнотических лекарств.

— Тогда почему другие не…

— О, подобные попытки имели место. Но вы припомните только один факт, — предложил Дэсинджер, — у меня возникли серьезные трудности, когда я намеревался приблизиться к вам с антигипнотиком. Добрый доктор добрался до Фэроуза первым, вот и все. Вместо нескольких минут, потраченных на вас, он мог тратить на Фэроуза час за часом. У тех, кто пришел позже, просто не было шанса достучаться до бедняги-квиломана.

Несколько секунд Домарт Майнз молчала, затем задала очередной вопрос:

— Зачем вы прилетели на станцию флота Виллата и наняли один из наших кораблей вдвоем? Пусть ваш корабль намного медленнее «Лунной кошки», но и на нем вы сюда добрались бы, причем намного спокойнее.

— Доктор Эгевайн, — ответил Дэсинджер, — кое-что выпустил из виду. Едва ли его можно в этом упрекнуть, поскольку межзвездная навигация — не его конек. Отправные точки на картах, которые он заставил сделать Фэроуза для себя, казались бессмысленными, если сравнивались со звездными атласами Федерации. Нам нужна была возможность сравнить их с вашими флотскими картами. Они сразу обрели смысл.

— Понятно, — девушка бросила на собеседника косой взгляд. — Знаете, в вашем изложении все выглядит весьма подозрительно.

— В каком смысле?

— Доктор Эгевайн прикончил беднягу Фэроуза, так ведь?

— Вполне вероятно, — допустил Дэсинджер. — Но доказать это теперь невозможно. Нельзя заставлять человека свидетельствовать против самого себя. Но, с точки зрения доктора Эгевайна, Фэроуз умер в очень удобный для гипнотерапевта момент, это истинная правда.

— Что ж, — сказала Домарт, — в таком случае этот лёпила-эскулап не удовлетворится половиной вознаграждения за спасение имущества, если узрит возможность слинять со всем грузом «Астероидов Доузи».

— Может быть, — задумчиво сказал Дэсинджер. — А с другой стороны, человек, совершивший недоказуемое убийство, чтобы на вполне законных основаниях претендовать на шесть миллионов кредитов, запросто может принять решение больше не испытывать свою фортуну. Как вам прекрасно известно, правила спасения имущества в космосе гласят, что, если в связи с подобной операцией будут доказаны преступные действия или намерения, виновник автоматически лишается всех прав на вознаграждение.

— Да, я это знаю… и еще я знаю, — сказала мисс Майнз язвительно, — вам тоже необязательно быть такому белому и пушистому. Вот вам еще одна возможность. А есть и еще одна. Вы часом не федеральный детектив, а?

Дэсинджер моргнул, но лица не потерял. Через мгновение он сказал ровным голосом:

— У вас с интуицией все в порядке. Однако не обольщайтесь, я работаю не на Федерацию.

— Даже так? — прищурилась Домарт. — Интересно, и на кого же вы в таком случае пашете?

— А вы еще не догадались? Значит, с интуицией, мисс Майнз, у вас есть еще кое-какие пробелы. В настоящий момент я, как вы изволили выразиться, «пашу» на компанию «Астероиды Доуэи». Правда, не напрямую.

— Страховка?

— Нет. После смерти Фэроуза «Астероиды Доузи» обратились в детективное агентство, чтобы они занялись расследованием всех обстоятельств этого дела. Я представляю агентство.

— Агентство получает награду за спасение имущества?

— Таково было соглашение. Либо мы доставляем товар, либо не получаем ничего.

— А доктор Эгевайн?

— Если доктор воздержится от самодеятельности, то удостоится половины вознаграждения.

— А как насчет того, каким способом он заполучил от Фэроуза информацию? — спросила она.

— С любой профессиональной точки зрения, этот способ крайне неэтичен. Но никаких улик, свидетельствующих, что Эгевайн преступил какие-либо законы, нет.

Мисс Майнз рассматривала его, и глаза ее заблестели лукавством.

— У меня такое чувство на ваш счет, — начала она, — что я… Индикатор гравитационных отклонений издал предупреждающий клекот. Девушка быстро развернула голову и сказала:

— Кошка жалуется, похоже, мы входим в зону тяготения первой системы! — Она скользнула обратно в кресло пилота. — Вскоре мы вернемся к нашему разговору…

Когда Дэсинджер вернулся в отсек управления через некоторое время, Домарт расслабленно сидела в кресле пилота с чашкой кофе и бутербродом.

— Как поживают наши мятежники? — спросила она.

— Едят с отличным аппетитом, ничего не говорят и не доставляют мне хлопот, — ответил Дэсинджер. — Они по-прежнему притворяются, что не понимают межзвездной лингвы. Доктор Эгевайн немного дуется. Он хотел бы выйти на время предпосадочной подготовки. Я сказал ему, что он может наблюдать за всем происходящим на экране коммуникатора в своей каюте:

В глазах мисс Майнз, когда она покончила с бутербродом, появилась задумчивость.

— Знаете, меня не покидает любопытство… как вы можете быть уверены в том, что доктор Эгевайн о полученных от Лида Фэроуза сведениях сказал вам правду?

— Я изучил все записи, сделанные доктором Эгевайном в госпитале во время своих сеансов с Фэроузом. Возможно, он не упомянул о некоторых деталях, но записи выглядят достаточно правдиво.

— Значит, Фэроуз пребывал в квиловом кайфе, — сказала она, — и даже не знал, что они заходят на посадку. Когда он отнимался, разведчик лежал на земле, третий двигатель раздавлен, шлюз открыт, а на борту ни единой души.

— Затем он заметил другой разбитый корабль с открытым шлюзом, подошел к нему, увидел внутри разбросанные несколько костей и вещи, подобрал звездный гиацинт, и узнал из корабельных записей, что внизу в трюме под двадцатью метрами воды запечатанный отсек с ящичком, полным блестящих камешков…

— Да, таков был его рассказ, — согласился Дэсинджер.

— На флотах, — заметила она, — если мы узнаем о месте, где экипажи пары кораблей будто испаряются непонятно куда, то зовем его «пуганым миром». И обычно стараемся держаться от таких планет подальше. — Она на секунду закусила нижнюю губу. — Думаете, доктор Эгевайн решил, что все дело в квиле?

Дэсинджер кивнул.

— Не сомневаюсь. Разумеется, это не более чем догадка, что Фэроуз выжил из-за квила. Этот наркотик не имеет никакой медицинской ценности. Но когда факт налицо, что единственный уцелевший из двух экипажей оказался квиломаном, этот аспект следует учесть.

— На «Разведчике Хэндинга» больше никто квил не принимал, — медленно произнесла Домарт, — я это знаю достоверно. На флоте мало кто употребляет эту гадость. — Она на секунду заколебалась. — Знаете, Дэсинджер, а не следует ли мне попробовать его снова! Может быть, если в этот раз принять дозу через шприц…

Дэсинджер покачал головой.

— Если от маленького кусочка, который вы отъедали, ваш организм ощущал дремоту, то даже четверть стандартного укола вырубит вас напрочь на час или два. Квил действует так на очень многих людей. В этом и заключается основная причина незначительной популярности данного наркотика.

— А как он действует на вас? — спросила она.

— До определенной степени это зависит от дозы. Иногда замедляет меня умственно и физически. Иногда кажется, что никакого эффекта нет, пока тот не проходит. Тогда у меня на время возникают цветные и стереофонические глюки… разумеется, такое может сильно отвлекать, когда вы должны делать что-то серьезное. Эти похмельные галлюцинации — еще одна широко распространенная реакция.

— Но раз вы не можете принимать наркотик и при этом бодрствовать, — подытожил детектив, — то просто останетесь внутри запертого корабля. Все равно лучше будет большую часть времени, пока мы. на планете, держать «Лунную кошку» под парами, чтобы мгновенно взлететь.

— А что с Тонасом и Калатом? — спросила она.

— Они, конечно, пойдут с нами. Если квил — это то средство, что нужно, чтобы там, внизу, сберечь здоровье, то у меня его предостаточно. Если же квил их вырубит, твои командиры не смогут устроить неприятности.

— Похоже, там, внизу, разведен огонь! — указательный пальчик Домарт указал на точку в центре пластины обзора поверхности. — Столб дыма начинает подниматься рядом с той большой купой деревьев!.. От места крушения две и девять десятых километра строго на север и выше по горе.

С настенного экрана раздался резкий голос доктора Эгевайна:

— Дым? Значит, Лид Фэроуз не был единственным уцелевшим!

Домарт наградила его холодным взглядом.

— Возможно, это местное животное, которое умеет раскладывать костры. Не такая уж это редкость. — Она обратилась к Дэсинджеру: — Чтобы засечь нас оттуда, хватило бы ручного детектора, но это не слишком похоже на сигнал бедствия. Если это спасшиеся с одного из кораблей, почему они не воспользовались вторым спасательным ботом разведчика?

— А, может быть, тот не в рабочем состоянии? — предположил Дэсинджер.

Домарт вернула обзор наземного экрана обратно к корпусу разведчика.

— Смотрите сами, — сказала она. — Бот не мог быть поврежден от такого легкого удара. Эти шлюпки построены так, что могут выдержать действительно серьезную встряску! А что еще могло их повредить?

— Фэроуз мог вывести второй бот из строя перед отлетом, — сказал Дэсинджер. — Хотел из Ядра вернуться с экспедицией, чтобы забрать гиацинты, так что он мог позаботиться о том, чтобы с планеты больше никто не выбрался. — Он взглянул на экран. — Как вам такая версия, доктор? Фэроуз об этом не упоминал?

Доктор Эгевайн словно мгновение колебался: — Вообще-то да, упоминал. Фэроуз уже проделал треть пути до Ядра, когда понял, что, возможно, совершил ошибку, не испортив второй спасательный бот. Но к тому моменту возвращаться было поздно, и он был почти уверен, что других уцелевших не осталось.

— Выходит, шлюпка должна находиться в исправном состоянии?

— Находилась, когда Фэроуз улетел.

— Ну, кто бы там ни был, он, может быть, просто не способен с нею обращаться.

Домарт категорически покачала головой.

— Это тоже исключено! — заявила она безапелляционно. — Все спасательные боты нашего флота в свое время сняты с большого коммерческого лайнера, отправленного на металлолом восемьдесят или девяносто лет назад. Они разработаны так, что любой дурак поймет, что надо делать, а навигационные настройки полностью автоматические. Разумеется, если огонь развел местный житель, обладающий крайне зорким зрением, то это в корне меняет дело! Подобному существу может и не придти в голову идея приблизиться к разведчику. Стоит мне идти на снижение в сторону дыма, Дэсинджер?

— Да. Мы должны выяснить, что означает этот сигнал, прежде чем попытаемся приблизиться к месту крушения. Доктор, теперь вы удостоверились, что биотическая проверка, осуществленная мисс Майнз из космоса, абсолютно верна?

— Анализ кажется довольно точным, — признал доктор Эгевайн, — и выбранная флотская сыворотка покрывает все выявленные источники опасности.

— Тогда мы готовимся к немедленной посадке, — сказал Дэсинджер. — На земле у нас останется меньше часа светлой части суток, но ночь настолько коротка, что этим можно пренебречь. — Отключив связь с каютой Эгевайна, он повернулся к Домарт: — Значит, вы говорите, что у наших коммуникаторов пятикилометровый радиус действия?

— Немного больше пяти.

— Тогда, — продолжал Дэсинджер, — мы оставляем вас и «Кошку» точно на высоте пяти километров в течение девяноста пяти процентов проведенного нами на планете времени. Если прибудет «Шпион», пока вы наверху, сколько у нас будет времени, чтобы смыться?

Она пожала плечами:

— Это зависит, конечно, от того, как они прибудут. Мои детекторы могут засечь «Шпиона» в космосе раньше, чем они засекут «Кошку» на фоне планеты. Если мы заметим их приближение, у нас будет около четверти часа в запасе. Но если они, — продолжила девушка невесело, — появятся из-за горизонта уже в атмосфере или выведут корабль из подпространства, то это совсем другое дело. Если я не удеру сразу же, они возьмут меня на мушку… и БУМ!

— Значит, вам придется остерегаться таких возможностей. Думаете, что сможете отвлечь «Шпиона» погоней, чтобы потом вернуться и подобрать нас?

— Они не станут преследовать меня настолько долго, — ответила Домарт. — Им прекрасно известно, что «Кошка» легко их обыграет, как только уйдет в приличный отрыв, так что, если они не смогут пригвоздить ее в первые несколько минут, то бравые флотские вернутся на планету, чтобы поискать, что тут интересного. А если я не дам «Кошке» ускакать от «Шпиона», — добавила она, — а просто буду держаться чуть впереди, они поймут, что я пытаюсь их отвлечь от чего-то важного.

Дэсинджер понимающе кивнул.

— В этом случае каждый из нас будет сам за себя, а ваша задача — улепетнуть, чтобы как можно скорее доставить информацию в детективное агентство «Кайт Интерстеллар», базирующееся на Орадо. С этого момента делом займется агентство.

Мисс Майнз взглянула на него;

— А вам не кажется, что к тому моменту, когда агентство сможет как-то повлиять на ситуацию, вас уже не будет в живых?

— Постараюсь избежать такого пессимистичного варианта, — ответил Дэсинджер. — Что ж, мы предусмотрели все версии относительно поведения «Шпиона», но и внизу дела могут пойти из рук вон плохо. Скажем, я утрачу контроль над группой, или мы столкнемся с чем-то непонятным и враждебным, что и предыдущие группы высадки, да еще окажется, что квил не в состоянии помочь. При любом подобном развитии событий вы, мисс Майнз, направите «Кошку» к любому из миров Ядра Звездного Скопления и сообщите в агентство. Согласны? Домарт кивнула.

Он достал из кармана плоский футляр с медицинскими инъекторами.

— Хотите вколоть себе квил еще до того, как мы сядем? — спросила мисс Майнз.

— Нет. Хочу, чтобы у вас под рукой был один из этих инъекторов, по крайней мере, пока мы не выясним, в чем суть проблемы. Если вам придется принять наркотик, он вас отключит, но, возможно, сохранит вам жизнь. Сам я намерен подождать и посмотреть, а нужно ли переходить на квил. Глюки, что бывают у меня после этой дряни, могут нагрянуть, когда мы окажемся в самой гуще событий, а это может привести к самым нежелательным последствиям. — Он закрыл футляр. — Ну, вот, кажется, мы продумали все. Если вы только что обратили внимание на обзорную пластину, то заметили, что некто показался из-под деревьев в районе дыма. И если я не ошибаюсь, это — человек.

Домарт положила полученный от детектива инъектор в ящик приборной панели.

— Не думаю, что вы ошиблись, — сказала девушка. — Я наблюдаю за ним уже секунд тридцать.

— За ним? Это мужчина?

— Ничуть не сомневаюсь. Двигается уверенно и не вихляет задом;

Дэсинджер поднялся.

— В таком случае пойду переговорю с Эгевайном. У меня есть задумка и насчет его гипноаэрозолей, если уж нам довелось столкнуться с другими уцелевшими.

— Мне опустить корабль рядом с тем?

— Нет. Садитесь на полкилометра севернее, в центре того большого открытого участка. Так мы избежим возможной засады. И во время снижения лучше всего стараться избегать воздушного пространства непосредственно возле места катастроф.

Домарт взглянула на него с ехидцей:

— Не нужно меня предупреждать об очевидном — черта с два я сунусь в эту зону!

— Из-за разведчика? — ухмыльнулся Дэсинджер.

— Конечно. Нет видимых причин, почему разведчик был вынужден сесть настолько жестко, чтобы расколошматить двигатель. Хэндинг был превосходным пилотом.

— Хм-м, — Дэсинджер потер подбородок. — М-да, любопытно. Предполагается, что налетчики во время атаки на «Астероиды Доузи» воспользовались неизвестным типом оружия. У всех погибших во время налета были зафиксированы огнестрельные ранения. Но более тщательный осмотр тел показал, что эти раны по большей части были нанесены уже после смерти.

— Вы хотите сказать… — вид у Домарт был испуганный, — вы считаете, что кто-то пытался скрыть, как были убиты эти несчастные? Какой-то таинственный способ?

Дэсинджер кивнул.

— Вот именно, «таинственный». Налетчики оставили следователям крайне мало улик. Но, похоже, что атаковал станцию один единственный корабль, и что шлюзы купола были открыты изнутри. Это, разумеется, предполагает наличие предателя среди персонала станции. Однако совершенно достоверно только одно — каким-то невнятным образом компания «Астероиды Доузи» потеряла полугодовой объем производства ограненных звездных гиацинтов ювелирного качества стоимостью почти в сто миллионов кредитов. Это случилось шесть лет назад, и великое ограбление «Астероидов Доузи» — до сих пор неразрешенная загадка.

Он задумчиво покачал головой.

— Но давайте вернемся к настоящему. На месте крушения не заметно ничего такого, что могло бы оказаться, скажем, автоматической пушкой, но… ладно, будем просто приближаться с осторожностью и при первом же намеке на опасность дадим деру!

«Лунная кошка» неспешно приближалась к открытом месту, где стоял человек, в сотне метров от зарослей деревьев, из-под которых по-прежнему вздымались клубы густого дыма. Он наблюдал за снижением спидстера спокойно, никак не пытаясь привлечь к себе внимание его экипажа.

Домарт пригляделась, но ничего нового не сказала, ибо человек не являлся членом пропавшего экипажа Хэндинга и, стало быть, был ей незнаком. Следовательно, он принадлежал к числу налетчиков.

«Лунная кошка» коснулась поверхности холма где-то в четверти километра от леса и встала, задрав нос в зенит и бесстыдно расставив посадочные лапы. Грузовой шлюз открылся, выполз узкий трап. Первым из шлюза появился Квист. Он швырнул на землю два тюка со складными палатками и проворно спустился. За ним последовал доктор Эгевайн, потом оба флотских в наручниках. Дзсинджер вышел последним.

— Вышли все, — передал он в наручный коммуникатор. — Поднимай.

Трап беззвучно втянулся в шлюз, люк захлопнулся, и «Лунная Кошка» плавно и быстро оторвалась от земли, Лью Тонас бесстрастно проследил за подъемом спидстера, посмотрел на Калата, потом с минуту громко и энергично изрекал что-то на межфлотской лингве без всякого выражения на широком лице.

— Квист, ставь палатки! — приказал Дзсинджер.

Когда палатка была собрана, Дзсинджер жестом большого пальца себе за спину направил флотских к ее входу.

— Внутрь, ребята! А ты, Квист, запри за ними и оставайся охранять. Пошли, доктор. Встретим нашего приятеля, потерпевшего кораблекрушение, на полдороги, поскольку ему явно не терпится пообщаться с людьми…

Человек приближался неторопливо, широкой и легкой поступью, на плече у него сидела птица и, выгибая шею, пялилась на незнакомцев круглыми желтыми глазами. Он был высок и строен, вероятно, полегче Лью Тонаса на десяток кило, но в великолепной физической форме. Сильное и умное лицо лучилось улыбкой.

— Я уже перестал надеяться, что этот день когда-нибудь настанет! — сказал он на межзвездной лингве. — Могу я узнать, кто вы?

— Исследовательская группа, — пожал и потряс протянутую руку Дзсинджер, в то время как правая рука доктора Эгевайна якобы случайно потянулась к отвороту пиджака. — Мы заметили два разбитых корабля внизу, на берегу озера, — пояснил Дэсинджер, — затем обнаружили дымовой сигнал. Как ваше имя?

— Грейлок. Бывший главный механик «Антареса» с Ванадии на Ароке. — Грейлок повернулся, по-прежнему улыбаясь, к Эгевайну.

Эгевайн приветливо улыбнулся.

— Грейлок, — со значением произнес он, — вы чувствуете и будете чувствовать дальше, что это — именно та беседа, которую вы планировали с нами провести, что все происходит в точном соответствии с вашими желаниями. — Повернув голову к деловому партнеру он спросил: — Вы предпочли бы допросить его сами, Дзсинджер?

Дзсинджер, пойманный врасплох, вздрогнул. Но выражение лица Грейлока не изменилось. Детектив покачал головой.

— Прошло весьма гладко, доктор! — прокомментировал он ловкость рук гипнотерапевта. — Нет, продолжайте сами. Среди нас вы опытнейший эксперт.

— Очень хорошо… — благосклонно принял мнение детектива доктор Эгевайн и продолжил свою миссию: — Грейлок, с этой минуты вы будете целиком и полностью сотрудничать со мной, зная, что я и друг вам, и хозяин. Кто-нибудь из тех, кто прибыл сюда на тех двух кораблях у воды, еще жив?

Секунду или две царило полное молчание. Затем лицо Грейлока стало дергаться, от него отхлынула кровь. Сухо и резко он заговорил:

— Нет. Но я… Я не…

Он стал невразумительно заикаться, снова умолк, лицо одеревенело.

— Грейлок, продолжал экспериментировать Эгевайн, — теперь вы можете все вспомнить и ничего не боитесь. Расскажите мне, что произошло с остальными.

Пот покрыл пепельно-серое лицо жертвы кораблекрушения. Рот вновь стал кривиться в безмолвно агонизирующих гримасах. С коротким урчанием птица вспорхнула с плеча, и тихо унеслась прочь.

Доктор Эгевайн принялся настаивать:

— Вы ничего не боитесь. Вы способны все вспомнить. Что с ними случилось? Как они погибли?

Неожиданно лицо человека разгладилось. Он перевел взгляд с Эгевайна на Дэсинджера в мимолетном смущении, затем с необыкновенным облегчением объяснил:

— Ну, это… дело одним словом… генератор Ховига перебил многих, пока мы удирали от «Антареса». Некоторые достигли границы радиуса поражения вместе со мной, и впоследствии я убил их всех.

Доктор Эгевайн еще раз мельком взглянул на Дэсинджера, но допроса не остановил.

— А экипаж второго корабля? — спросил он.

— Те двое. У них было то, что мне нужно, и, естественно, я не хотел оставлять их в живых.

— Генератор Ховига на «Антаресе» по-прежнему работоспособен?

— Да.

— Каким образом он убивает?

На лбу Грейлока вновь выступил пот, но теперь его, похоже, не беспокоили никакие сопутствующие эмоции. — Разумеется, он убивает страхом… — ответил он.

С этого момента история налета на «Астероиды Доузи» и генератора страха Ховига стала разворачиваться перед ними с неимоверной быстротой. Ховиг разработал свои машины с единственной целью — ограбить погрузочную станцию «Астероидов Доузи». План заключался в том, чтобы «Антарес» курсировал в некартографированном пространстве с украденными звездными гиацинтами, по крайней мере, в течение двух лет, после чего должен был приблизиться к границам Федерации из удаленного от системы Доузи сектора. Эта предосторожность и стала катастрофой для Ховига. У главного механика Грейлока было время поразмыслить над тем, что его доля прибыли в набеге относительно мала, и что всегда существует шанс значительно ее увеличить.

Грейлок с приятелями напали на своих бывших подельников, как только рейдер коснулся поверхности ненанесенной на карты планеты, дабы пополнить запасы воды. Нападение удалось, но смертельно раненый Ховиг жестоко отомстил бунтовщикам. Он исхитрился включить одно из своих мерзких пси-устройств, и практически все, кто оставался живым на борту, немедленно спятили от страха. Корабль, потеряв управление, рухнул на край озера. Кто-то открыл шлюз, и несколько обезумевших членов экипажа сорвались с трапа и разбились о камни внизу. Те же, которые сравнительно благополучно достигли подножья трапа, в бешенстве убегали от места крушения. Излучение машины Ховига преследовало их, но плавно ослабевало по мере увеличения расстояния между беглецами и «Антаресом». Наконец, через три километра от источника, порывы страха полностью исчезали… Приблизиться к месту крушения стало невозможно — энергия у генератора страха не кончалась, он мог работать годами.

— Давайте уточним с этим, доктор! — посоветовал Дэсинджер. — Спросите его, почему убийственные машины на них не действовали, когда они грабили «Астероиды Доузи». У генераторов есть управляемый дистанционно стопер?

Грейлок, услышав вопрос, ответил:

— Мы принимали квил. Хотя эффект был все равно крайне неприятен, но его можно было терпеть.

На пару секунд повисла пауза. Доктор Эгевайн прочистил горло.

— Похоже, Дэсииджер, — заметил он, — что мы не смогли учесть один крайне важный момент!

Дэсинджер кивнул.

— И, самое главное, очевидный, — сухо отметил он. — Продолжайте, доктор. Сколько квила они принимали? Как долго они принимали его перед налетом?

Доктор Эгевайн, окинув партнера понимающим взглядом, повторил вопросы.

Грейлок рассказал, что Ховиг начал приучать экипаж к квилу за неделю или две до того, как «Антарес» взлетел с Арока, чтобы нанести удар по станции. Доза каждый раз постепенно увеличивалась до такой степени, которая требовалась конкретному индивиду, чтобы оставаться невосприимчивым к излучению генератора. Персональные реакции широко разнились и были непредсказуемы.

Дэсинджер, облизав языком губы, кивнул.

— А спросите у него…

Он осекся, услышав мягкое воркование и заметив трепещущую тень. Птица Грейлока, мягко хлопая крыльями, пролетела мимо, уселась на облюбованное плечо хозяина и развернулась, поглядывая то на Дэсинджера, то на Эгевайна. Дэсинджер, глядя на желтые совьи глазки и странный маленький, похожий на трубку, клюв, продолжил, обращаясь к Эгевайну:

— …где на корабле хранится груз.

Грейлок подтвердил утверждения Лида Фэроуза о том, что тот успел прочесть в записях «Антареса». Все звездные гиацинты, кроме нескольких штук, размещались в напоминавшем бункер отсеке хранилища, и отсек этот был опечатан. Чтобы его открыть, понадобится взрывчатка. Ховиг оставил себе полдесятка камней покрупнее, вероятно, как средство от скуки на время предстоящих двух лет полета. Грейлок нашел один из них незадолго до того, как заработал адский прибор Ховига.

— И где этот камень сейчас? — спросил доктор Эгевайн.

— Он до сих пор при мне.

— С собой? — Да.

Доктор Эгевайн раскрыл ладонь:

— Он больше тебе не нужен, Грейлок. Отдай его мне.

Грейлок оказался в замешательстве, на секунду почудилось, что он вот-вот разразится плачем. Затем достал перевязанный кусочек кожи, бережно развернул и положил бриллиант Эгевайну в руку. Эгевайн взял камень большим и указательным пальцем другой руки и поднял перед собой.

Несколько секунд царила тишина, пока звездный гиацинт пылал в вечернем свете, а им любовались трое мужчин и маленькое крылатое существо. Затем доктор Эгевайн медленно выдохнул.

— Ну вот! — сказал он слегка дрожащим голосом. — Люди способны убивать за одну только эту красоту!.. Вы хотите сохранить его, Дэсинджер? Или поручите эту миссию мне?

Дэсинджер задумчиво посмотрел на него:

— Оставьте у себя, доктор.

— Дэсинджер, — заметил доктор Эгевайн несколько минут спустя, — я вот тут думал…

— О чем?

— Сбивчивое описание Грейлока свидетельствует о том, что машина, установленная Ховигом на «Антаресе», в действительности не распространяет эмоции ужаса; как это представляется ему. Нарисованная картина явно говорит о том, что мозг, в котором естественные либо приобретенные барьеры обособления временно снимаются, взрывается комплексным безумием такой интенсивности, какая была бы немыслима без внешнего воздействия.

Как мы видим на примере Грейлока, подобное состояние невозможно описать или представить! Этот генератор — поистине дьявольское изобретение… Он нахмурился.

— По какой причине наркотик квил противодействует подобному эффекту, остается неясным. Но, поскольку мы знаем, что он противодействует, возможно, у меня уже есть решение проблемы, с которой мы столкнулись.

— Хочу послушать, — кивнул Дэсинджер.

— Пусть мисс Майнз немедленно спустит корабль, — проинструктировал его Эгевайн. — Имеется определенная вероятность, что именно для этой цели среди моих медицинских запасов найдется эффективный заменитель квила. Несколько часов экспериментов, и…

— Притормозите, доктор, — перебил его Дэсинджер. — До сих пор от наших словесных перепалок особого вреда не было. Но сейчас мы совсем в другом положении… Возможно, у нас в запасе очень мало времени. Так что хватит играть краплеными картами.

Доктор возмущенно насупил брови:

— Что вы хотите этим сказать?

— Разумеется, то, что у нас обоих есть квил. И экспериментировать незачем. Но то, что он у нас есть, еще не гарантирует, что мы сможем приблизиться к генераторам. Мозговые ткани Лида Фэроуза были буквально пропитаны наркотиком. У команды «Антареса» имелись недели, для определения дозы, чтобы работать в радиусе воздействия генератора и при этом оставаться в своем уме. У нас, скорее всего, будет достаточно проблем и без того, чтобы пытаться надуть друг друга.

Доктор Эгевайн прочистил горло:

— Но я…

Дэсинджер снова его перебил:

— Ваше нежелание сообщить мне все, что вы знаете или о чем догадались, понятно. Доверять мне полностью у вас не больше причин, чем у меня — вам. Так что раньше, чем предложите что-нибудь еще, я хотел бы показать вам вот этот документ. Думаю, с оттиском федеральной печати вы знакомы.

Доктор Эгевайн, взяв предложенное удостоверение, взглянул на Дэсинджера и открыл корочки.

— Ах, так значит, — вскоре вымолвил он, — вы детектив и работаете на компанию «Астероиды Доуэи»… — Голос его при этом был ровным: — Разумеется, это меняет ситуацию. Почему вы мне сразу не сказали?

— Это очевидно, — пожал плечами Дэсинджер. — Если вы честный человек, то моя профессия значения не имеет. По закону компания остается обязанной выплатить вознаграждение за спасение звездных гиацинтов. Они и не возражают. Им просто не по нраву возможность, что драгоценности будут украдены повторно. Если бы на уме у вас было именно это, вы, разумеется, не привели бы сюда детектива, работающего на компанию. Другими словами, доктор, сотрудничая со мной, вы не рискуете быть обманутым в своих правах на половину вознаграждения.

Дэсинджер похлопал по пистолету в кармане своего пиджака.

— И, разумеется, — добавил он, — будь я бандитом, несмотря на предъявленный вам мандат, то вместо разговоров просто избавился бы от нашего партнерства прямо на месте! Уже одно то, что я этого не сделал, должно послужить достаточной гарантией моей порядочности.

Доктор Эгевайн кивнул:

— Понимаю.

— В таком случае, доктор, давайте удовлетворимся положенным вознаграждением, — предложил Дэсинджер. — Есть и еще одна, думаю, не очень приятная новость: за нами с вполне конкретными намерениями охотится вооруженный корабль флота, и весьма вероятно, что он найдет нас в течение нескольких часов…

Вкратце описав ситуацию, детектив подытожил:

— Вы выполнили свою часть договора, доктор, приведя нас сюда. Вы можете, если пожелаете, снизить дальнейший персональный риск, воспользовавшись вторым флотским спасательным ботом разведчика, чтобы тотчас убраться вместе с Квистом с планеты. Квил позволит вам беспрепятственно подобраться к разведчику. Затем установите курс обычным пространством на Орадо, а мы подберем вас, когда дело будет закончено.

Доктор Эгевайн энергично потряс головой.

— Благодарю за предложение, но я предпочту остаться. Верьте, в моих интересах оказать вам посильную помощь… и, как вы верно догадались, у меня действительно имеется приличный запас квила. Итак, какой у вас план?

— Вырубить генератор Ховига в качестве первого шага, — ответил Дэсинджер. — А поскольку мы не знаем, какая доза наркотика требуется каждому из нас, мы только нарвемся на неприятности, приближаясь к «Антаресу» на спидстере. К тому же, мисс Майнз оказалась чувствительна к квилу. Так что придется добираться до корабля пешком и, например, я начинаю немедленно. Скажите, Грейлок и флотские настолько подчиняются гипнотическим приказам, чтобы стать надежными помощниками в спасательных работах? Эгевайн кивнул.

— Вне всякого сомнения.

— Тогда можете начинать постепенно приучать их к этой мысли. Судя по внешнему виду «Антареса», прорезать внешнюю броню, чтобы извлечь звездные гиацинты, будет непросто. У нас три спасательных костюма. Если я смогу добраться до генератора и отключить его, а после этого мне потребуется кой-какая мускульная сила, не обладающая свободой воли, то мисс Майнз пролетит над вашей палаткой, и это станет сигналом отправить их мне на подмогу.

— Зачем отправлять? Мисс Майнз могла бы доставить всех к месту крушения всего за несколько секунд.

Дэсинджер покачал головой:

— Простите, доктор. Но никто, кроме меня и мисс Майнз, не поднимется на борт «Лунной кошки», пока мы или не закончим работу, или не будем вынуждены рвать отсюда когти. Боюсь, я вынужден предпринять эту меру предосторожности. Когда вы доберетесь до «Антареса», мы вкатим каждому из ребят по инъектору квила. Кто не станет после этого прихрамывать, будет помогать.

— Вам кажется, что и после отключения генератора возникнет необходимость в наркотике? — задумчиво спросил доктор Эгевайн.

— Ну, по-видимому, Ховигу, — ответил Дэсинджер, — тоже была присуща определенная осторожность. Мы знаем, что у него было три генератора, и что он задействовал один. Вопрос в том, что с остальными двумя. Я, например, не слишком удивлюсь, если окажется, что один или оба сразу поджидают гостей в отсеке, где он запечатал свою добычу.

Ночь была прохладна. Ветер шелестел в кронах деревьев. В остальном горные склоны не давали повода для беспокойства. Небо было затянуто слоистыми облаками, средь которых незримо парила «Лунная Кошка». Через инфракрасные очки, которые Дэсинджер надел, когда двинулся в путь, на две сотни метров вперед был видно, что каменистый склон подсвечен зеленым, словно купался в странном лунном свете. Дальше простиралось царство мрачной темноты.

— Пока все в порядке, Вэлан? — спросила Домарт из наручного коммуникатора.

— Ага! — ответил Дэсинджер. — Немного нервничаю, но, учитывая обстоятельства, я все равно так бы себя чувствовал.

— Я в этом не так уверена, — возразила девушка. — Ты отошел на два с половиной километра от границы радиуса действия генератора. Судя по тому, что сказал этот тип Грейлок, ты уже должен ощущать его воздействие. Почему бы ни уколоться во избежание риска?

— Не хочу — сказал Дэсинджер. — Если буду воздерживаться до тех пор, пока не почувствую нечто, что можно определенно приписать излучению, то смогу рассчитать оптимальную дозу квила. Не вижу смысла накачиваться наркотиком больше, чем необходимо,

В поле зрения очков выдвинулась купа высоких деревьев с мохнатыми стволами и густым подлеском под ними. Дэсинджер с некоторой осторожностью прокладывал себе дорогу через кустарник. Пока все говорило о том, что не только люди, но и местная фауна избегала находиться поблизости от машины Ховига, но если на планете и водились какие-нибудь ядовитые твари, то здесь им было самое место. Это казалось вполне здравым опасением. Другие опасения, если рассуждать объективно, казались менее здравыми. Если Вэлан спотыкался о камень, на него накатывал поток внезапной тревоги, длящейся несколько секунд, а дыхание учащалось гораздо сильнее, чем можно было отнести на счет трудности спуска по склону.

Пять минут спустя после того, как Дэсинджер углубился в лес, он наткнулся на устье узкой теснины и мгновенно остановился. Рука торопливо полезла в карман за футляром с квиловыми инъекторами.

— В чем дело? — сразу поинтересовалась Домарт.

Дэсинджер издал нечто вроде задыхающегося смеха.

— Я решил принять квил. Сейчас же!

— Чувствуешь… что-нибудь? — ее голос тоже задрожал.

— Еще как! Хотя, дело совсем не в ощущениях. К примеру, парочка старых друзей сейчас идет мне навстречу. Покойных друзей, кстати говоря. Очень и очень разложившихся.

— Ух! — с придыханием вымолвила она. — Поторопись! Дэсинджер прижал инъектор к изгибу локтя и нажал кнопку.

Потом постоял несколько секунд. Почувствовав в легких прохладу ночного воздуха, он протяжно выдохнул.

— Сработало! — объявил он становившимся вновь ровным голосом. — Эта штука быстро действует. Всего четверть дозы…

— Почему ты так долго ждал?

— До сих пор все шло не так плохо. Просто внезапно накатило… Знаешь, а ведь не может быть так, чтобы генератор излучал равномерно! В общем, это свалилось на меня неожиданно, как камень. Сомневаюсь, что тебя заинтересуют кое-какие малоприятные детали.

— Ты прав, — согласилась Домарт. — Я наверху, и то у меня ледяные мурашки бегают. Больше всего в жизни хотела бы, чтобы мы поскорее с этим покончили!

— Немного удачи, и мы улетим с планеты через час.

Когда он уже мог слышать плещущиеся под порывами ветра воды озера, он ощутил нарастающую пульсацию работающего в ночи генератора Ховига. Затем в поле действия очков очутился разведчик флота — приземистый, темный силуэт, как у выброшенного на сушу кашалота. Его основание скрывалось в зарослях, разросшихся вокруг корабля уже после его падения на склон. Дэсинджер прошел мимо разведчика, проталкиваясь сквозь стебли густого пахучего кустарника, становящегося тем гуще, чем было ближе к воде Теперь он чувствовал себя нездоровым и апатичным, хотя прекрасно осознавал растущее нежелание идти дальше, как нечто чуждое и навязанное извне. Да, перед попыткой подняться на борт «Антареса» потребуется куда более крупная доза наркотика.

К западу облаков почти не было, и вскоре он увидел разбитый рейдер, атаковавший «Астероиды Доузи»; его силуэт наполовину торчал из залива, затеняя кусочек звездного неба. Оставаясь за пределами радиуса действия очков, он казался бронированным животным, стремящимся заползти на склон. Дэсинджер медленно приближался к нему с каким-то смурным отвращением, потом выбрался из кустарника на открытую землю и очутился перед широким трапом, который, казалось, кутался в мохнатое пальто. Это была поросль, похожая на мочало и круто вздымающаяся к открытому шлюзу в верхней части «Антареса». Пульсация генератора, должно быть, билась в сердце изувеченного корабля, зловещая и угрожающая. Похоже, она усиливалась. Что это зашевелилось в провале шлюза? Дэсинджер стоял, его чувства болезненно плыли, и ему казалось, как что-то огромное и массивное медленно вздымается, возвышаясь над ним, как гребень гигантской волны, и наклоняется вперед…

— Пока все в порядке? — спросила Домарт. Грозная вол на рассыпалась в брызги.

— Вэлан! Что случилось?

— Ничего, — ответил Дэсинджер убитым голосом. Он посмотрел на пустой инъектор в руке, и отбросил его в сторону. — Но едва не случилось! Квила, который я принял, оказалось недостаточно. Я стоял тут и покорно ждал, пока эта чертова машина всосет меня со всеми потрохами, но тут заговорила ты.

— Ты бы слышал свой голос через коммуникатор! Я подумала, что тебя… — голос ее на секунду смолк, потом она заговорила снова. — В любом случае, надеюсь, — радостно сказала она, — что ты накачался квилом под завязку, так?

— Вероятно, что даже больше, чем под завязку. — Дэсинджер провел ладонями по лицу. — Ладно, ничего уже не поделаешь. Думаю, меня едва не накрыло! Даже не помню, как доставал инъектор из футляра.

Он снова посмотрел на верхушку возвышавшегося дугой силуэта «Антареса», достаточно отвратительного, но в данный момент до ужаса банального, лишенного угрозы и мистики, хотя пульсирующее биение исходило от него по-прежнему. И все-таки это было всего лишь техническое препятствие и ничего более.

— Собираюсь зайти внутрь.

Из темноты шлюза преотвратно несло стоячей водой и давнишней гнилью. Заполонившее перила трапа мочало внутрь не проросло, ибо там поселилось что-то другое — бледные маслянистые усики гирляндами увешивали стены. Дэсинджер снял очки ночного видения, достал карандаш-фонарик, зажег луч, и двинулся дальше в глубь.

Удар, смявший нижнюю обшивку корабля, вспучил пол шлюзового отсека так, что его с трудом можно было назвать опорой для нормального передвижения. Справа зияла чуть ли не семиметровая дыра с рваными краями между настилом палубы и дальней переборкой, от которой и была оторвана. Маслянистые растения разрослись по периметру дыры и свисали фестончатыми конструкциями в затопленные нижние секции «Антареса». Пульсация генератора Ховига исходила сверху и слева, куда круто поднимался коридор, ведущий в нос корабля. Дэсинджер, повернувшись к коридору лицом, начал взбираться наверх.

Гадать, за какой дверью вдоль по коридору пряталась машина, особой нужды не было, поскольку, если Грейлок не врал, Ховиг держал ее в личной каюте. Пока Дэсинджер шел до места, его продвижение больше всего напоминало подъем в безмолвное грохотание. Дверь оказалась заперта, и хотя стены рядом с ней были смяты и треснули, щели были слишком узки, чтобы через них можно было протиснуться внутрь. Дэсинджер вытащил инструмент, доставшийся ему когда-то как трофей после поимки на Орадо одного из самых выдающихся медвежатников, и начал колдовать над замком. Через минуту или две он с силой протолкнул дверь через перекосившийся косяк.

С течением времени от старины Ховига осталось так мало, что уже не могло вызвать ни брезгливости, ни отвращения. Генератор пылился в углу, наполовину похороненный под покореженными и неидентифицируемыми обломками. Дэсинджер стал его раскапывать, чувствуя, будто тонет в невидимом льющемся потоке. Пришлось даже встать на колени и направить свет на стену возле себя.

Машина полностью соответствовала описанию Грейлока. Тяжелая, похожая на блин пластиковая оболочка в треть метра диаметром, два массивных стержня, один нажат до упора и слился с поверхностью, другой торчит. Дэсинджер попробовал надавить большим пальцем на торчащий стержень, понял, что тот совершенно не поддается, и вытащил пистолет.

— Как продвигаются дела, Вэлан? — спросила мисс Майнз.

— В нужном порядке, — ответил Дэсинджер. Оказалось, что говорить трудно; чтобы открыть рот, нужно было прилагать усилия. — Я нашел эту сволочную штуку! Сейчас постараюсь ее вырубить. Отвечу через минуту…

Примериваясь, он дважды постучал по стержню рукоятью пистолета, затем ударил изо всей силы. Стержень провалился в машину, заняв положенное место, но его собрат не выскочил наружу. Затоплявшие Вэлана негативные ощущения не прекратились.

Дэсинджер облизал губы, опустил пистолет в карман и достал отмычку. Он почти вскрыл крышку генератора, когда та раскололась на две половины. В тот же миг беззвучный грохот в каюте пропал. Дэсинджер залез в генератор и вырвал батарею вместе с полдесятком разноцветных проводов.

Он сел на пятки, поскольку голова мгновенно закружилась от облегчения, потом поднялся на ноги и повернулся к двери. Луч фонарика в обломках у стены заставил что-то ослепительно блеснуть.

Несколько секунд любовался Дэсинджер звездным гиацинтом, прежде чем поднять его с пола. Этот экземпляр был крупнее камня, унесенного с «Антареса» Грейлоком, и великолепно огранен. Спустя минуту детектив нашел еще четыре камня того же качества и вернулся в шлюзовой отсек с двумя миллионами кредитов по официальному курсу иди около половины этой суммы по ценам черного рынка драгоценностей Ядра Звездного Скопления.

— Ну и что?

— Я обломал этой штуке зубы.

— Слава звездам! Я спускаюсь…

«Лунная кошка» подлетала с юга, когда Дэсинджер вылез из шлюза на трап.

— Переходной тамбур открыт, — сообщил голос Домарт. — Я подлечу кормой и помогу.

Потребовалось четыре рейса гравитационного подъемника, чтобы переместить спасательное оборудование в шлюзовой отсек «Антареса». Затем мисс Майнз снова запечатала «Лунную кошку» и вернулась на прежнюю высоту. Дэсинджер влез в спасательный костюм, подвесил внутри шлема коммуникатор, зажег головные прожекторы и подошел к краю палубы отсека. Черная вода отражала свет десятью метрами ниже. Он проверил набор прикрепленных к поясу инструментов, сдвинул рычажок гравитации, подал энергию на магнитные подушки на коленях, в носках ботинок и запястьях, затем спрыгнул в воду.

— Это тупик, Домарт! — сказал он девушке десять минут спустя, и голос его был полон разочарования. — Здесь просто жуткая мешанина… даже хуже, чем можно было предположить! Похоже, нам придется прорезать себе дорогу до самого бункера. Дайте Эгевайну сигнал, чтобы он гнал сюда наших зомби.

Приблизительно часом позже мисс Майнз с тревогой доложила через коммуникатор:

— Они будут в шлюзе меньше, чем через пять минут, Вэлан! Бросай все и поднимайся!

— Уже иду, — он с неохотой выключил лучевой резак и двинулся в грязной воде назад, к верхним секциям разбитого корабля. Чтобы добраться до бункера с бриллиантами, надо было пройти сквозь джунгли переплетенного металла и пластика, что поддавалось с большим трудом. По расчетам выходило, что проделана едва ли половина пути, и перспектива задержаться здесь за работой, когда их обнаружит «Шпион», начинала казаться вполне вероятной. Дэсинджер торопливо вскарабкался по почти вертикальному проделанному им проходу, и оказался в уже залитом дневным светом шлюзовом отсеке — желтое светило системы сияло над горизонтом. Стащив спасательный костюм, он вернул коммуникатор на запястье и подошел к верхушке трапа.

В утреннем свете по склону спускались пять человек: Тонас и Калат возглавляли; Грейлок за ними, крылатое создание путешествовало на его плече и изредка поднималось в воздух, чтобы покружить над головами у группы. Квист и Эгевайн были замыкающими.

Дэсинджер, наблюдающий эту процессию, достал из кармана пистолет.

— Я пристегну пистолет на пояс костюма, когда вернусь с ребятами в воду, — сказал он в коммуникатор. — Если доктор прокручивает в своем мозгу разные фокусы, это должно дать ему пищу для размышлений. Квиста, как только он подойдет, я освобожу от вооружения.

— А как начет оружия в хижине Грейлока? — спросила Домарт.

— Там нет ничего огнестрельного. Если я буду достаточно осторожен, то доктору не выкинуть финт ушами. Эгевайн прекрасно знает, что потеряет половину вознаграждения, как только отмочит что-нибудь противозаконное.

Через минуту или две он крикнул:.. — Остановитесь там, где стоите, доктор.

Пятерка застыла у подножья трапа, глядя на детектива снизу вверх.

— Каковы ваши пожелания, Дэсинджер? — крикнул доктор Эгевайн в ответ, чуть задыхаясь.

— Пусть поднимется первым Квист и один, будьте любезны. Дэсинджер разоружил коротышку у входа в шлюз и жестом направил его в центр отсека. Остальные поднялись паочереди, гуськом прошли мимо Дэсинджера, чтобы присоединиться к Квисту.

— Вы всем разъяснили ситуацию? спросил Дэсинджер Эгевайна. В маленьком коллективе чувствовалось некоторое напряжение. Оно не нравилось детективу, хотя в данных обстоятельствах могло быть вполне объяснимым.

— Да, — ответил Эгевайн, многозначительно улыбаясь. — Наши друзья, конечно же, безоговорочно жаждут нам помочь.

— Отлично, — кивнул Дэсинджер. — Постройте их, и давайте продолжим! Тонас первый. Залезай в…

Возникло мимолетное колебание воздуха за головой. Он резко развернулся, вскидывая пистолет, и тут же ощутил, как в шею вонзились иглы с двух разных сторон.

Тело сразу же стало бесчувственным. Шлюз словно закружился вокруг него, затем детектив оказался лежащим навзничь, а любимец Грейлока, подрагивая крыльями, уселся ему на грудь. Птица изогнула шею вперед, чтобы заглянуть в лицо поверженному двуногому, затем кончик трубчатого клюва приоткрылся, показав кольцо маленьких зубов. Зрение и сознание покинули Дэсинджера одновременно.

Остальные не двинулись с места. Лицо доктора Эгевайна немного побледнело, но это не помешало подойти к Дзсинджеру, и когда он приблизился, птицеподобное существо мягко отскочило назад к краю шлюза. Эгевайн встал на колени и, поднеся ко рту коммуникатор детектива, произнес внушительным тоном:

— Домарт Майнз, вы готовы мне подчиниться?

Секунду или две ответа не было. Затем коммуникатор прошептал: — Да.

Доктор Эгевайн протяжно, медленно вдохнул.

— У вас нет ни вопросов, ни тревоги, ни сомнений по поводу сложившейся ситуации, — продолжил он. — Сейчас вы спустите корабль и аккуратно посадите его рядом с «Антаресом». Затем поднимитесь в шлюз за дальнейшими инструкциями.

Когда Эгевайн поднялся, в его глазах сверкал триумф.

На высоте трех километров Домарт Майнз выключила свой коммуникатор в «Лунной кошке», и нашла на пластине наземного обзора изображение «Антареса».

— Джана милосердная! — прошептала она. — Как же он допустил… что же мне теперь делать…

Мгновение она колебалась, затем открыла ящик панели управления, взяла оставленный ей Дэсинджером инъектор с книлом, засунула в карман, пристегнула кобуру с шокером к поясу, и потянулась к управлению. Пронзительный свист ударил в «Антарес» и по ушам тех, кто был внутри, когда «Лунная кошка» прорезала атмосферу совсем не на атмосферной скорости, плавно Выровнялась у самой земли и упруго закачалась на посадочных лапах возле места крушения.

Когда Домарт вышла и запечатала за собой вход «Лунной кошки», внутри шлюза «Антареса» никого не было видно. Она быстро поднялась по широкому, покрытому какой-то растительной дрянью трапу. Открытый проем шлюза оставался по-прежнему пустым. Из-за него доносился звук, будто волочили какой-то металлический предмет, а также невнятное бормотание голосов. Незадолго от вершины она достала маленький пистолет и вбежала в шлюз, нацеливая оружие. Мельком она заметила доктора Эгевайна и Квиста возле какой-то ржавой скамьи, Грейлока, наполовину забравшегося в спасательный костюм, неподвижное тело Дэсинджера на полу… и какой-то проблеск движения слева и справа от себя.

Концы двух космических тросов захлестнулись вокруг ее тела одновременно: один прижал к бокам руки, другой обвился вокруг лодыжек, выдергивая опору из-под ног. Она успела дважды слепо выстрелить, прежде чем тросы свалили девушку на под отсека.

Пистолет оказался под грудью и стал бесполезен.

— И что же заставило животное напасть на меня? — устало спросил Дэсинджер. Он только что пришел в чувство, и Калат приказал ему присоединиться к остальным на ржавой металлической скамье в центре шлюзового отсека: Домарт слева, Эгевайн в центре, Квист справа. Калат стоял в пяти метрах от них с пистолетом Дэсинджера в руке — другой он нежно перебирал лепестки нескольких звездных гиацинтов Ховига.

Выражение его лица лучилось от удовольствия, что контрастировало с лицами остальных. Лью Тонас и Грейлок находились в трюме корабля, упорно работая лучевыми резаками и мощными лебедками, чтобы добраться до запечатанного бункера. Как долго они этим занимались, Дэсинджер не знал.

— Можешь благодарить за случившееся своего жулика-партнера! — сообщила ему Домарт. Вид у девушки-пилота был основательно потрепанный, но все равно не смирившийся. — Грейлок использовал птицу для охоты, — объяснила она. — Этот кровосос… царапал когтями какое-нибудь животное, и оно лежало без чувств, пока маленький зверек набивал брюхо. Так что наш умник заставил Грейлока натравить своего любимца на тебя, и тот в конце концов дождался, когда ты повернулся к нему спиной…

Она заколебалась, затем продолжила, но уже не так страстно.

— Извини, что не выполнила твоих приказов, Дэсинджер. Я решила, что Эгевайн действительно взял ситуацию под контроль, а с ним одним я бы справилась. Но мне была уготована настоящая ловушка. — Она выудила из кармана осколки разбитого инъектора и бросила на пол.

— Слегка упала, — пояснила она,

Калат рассмеялся, сказал что-то на межфлотском языке и ухмыльнулся, глядя на девушку. К ее чести, она не обратила на своего бывшего начальника внимания.

— А теперь скажу я, Дэсинджер, — виновато произнес Эгевайн. — Мои препараты были тайно осмотрены, пока мы с тобой находились на станции флота, и флотские принимали антидоты, чтобы обеспечить иммунитет против гипнотических реагентов. Они раскрылись только тогда, когда приземлился спидстер. К тому времени я ужене владел ситуацией. С сожалением вынужден сообщить, что нас собираются убить. Эти типы подождут лишь до тех пор, пока не убедятся, что звездные гиацинты действительно находятся в указанном отсеке.

— На редкость оптимистичные новости! — простонал Дэсинджер. Он отвел руки, чтобы найти на ощупь опору и не свалиться со скамьи.

— Наверное, до сих пор чувствуешь слабость? — спросила девушка сочувствующим голосом.

— Я же отравлен, — судорожно пробормотал он. — Был парализован этой тварью…

Он покачался немного из стороны в сторону, рука его задвинулась за спину Домарт. Затем последовал щипок. Весьма живой и энергичный.

Домарт не взвизгнула, не возмутилась, а подмигнула. Правым глазом.

— Кто-то свернул шею маленькому монстру прежде, чем я тут оказалась, — заметила она. — Но я бы с большим удовольствием свернула тут шеи еще кое-кому. К примеру, твоему чудесному партнеру. Хотя еще не известна, кто тут в настоящий момент главный гаденыш. — Она кивнула в сторону Калата: — А эти ублюдки, что называют себя флотскими, представляешь, не собираются делиться награбленным даже с собственной шайкой! Они потому так торопятся, чтобы оказаться на пути в Ядро раньше, чем прибудет «Шпион». И, кстати, не думай, что Лью Тонас доверяет мускулистому придурку, что стоит вон там! Ключ от панели управления «Лунной кошкой» он держит у себя. И держит крепко.

Калат чуть натянуто улыбнулся, затем ровным голосом сказал что-то, глядя девушке в глаза.

— О, конечно, я так и думала, — ответила она чуть повышенным тоном. — А Тонас, я полагаю, в этот момент будет держать меня за ноги? — Она посмотрела на Дэсинджера: — Знаешь, они меня прямо сейчас не пристрелят, — сказал она ему, — я их раздражаю, так что они возьмут меня с собой, поскольку приготовили для меня особое развлечение; Правда, веселье придется отложить, если появится «Шпион», поскольку я подробно поведаю флотской братве, что за крысятники у них были за командиров!

Она снова посмотрела на Калата, улыбнулась, на секунду слегка показала меж губ кончик языка, затем ясно и отчетливо произнесла два десятка слов на флотском.

Должно быть, это был чрезвычайно нелестный комментарий. Калат сперва побелел, потом покраснел. Буйный недоумок, как охарактеризовала его Домарт. Похоже, характеристика была точной… Дэсинджер ощутил прилив приятного предвкушения. Он уже подтянул ноги поглубже под скамью, и теперь медленно перемещал вес своего тела вперед, сохраняя на липе выражение беспокойной тревоги. Калат вновь заговорил на межфлотской лингве, и голос его был преисполнен ярости.

Мисс Майнз ответила сладчайшими обертонами, а потом встала. Это была явная провокация.

Лицо флотского исказилось от злости. Он взял пистолет в лег вую руку и широким шагом двинулся в сторону девушки, сжимая правый кулак. Затем, когда Дэсинджер с радостью напряг ноги, глухой удар донесся из глубин корабля, возвестив, что бункер со звездными гиацинтами наконец-то вскрыт.

За звуком немедленно последовало доказательство того, что Ховиг устроил в бункере ловушку.

Домарт и Калат закричали вместе. Дэсинджер, сорвавшись в горизонтальном положении со скамьи вперед, целясь флотскому в ноги, вынужденно притормозил и дернулся за пистолетом, который Калат, шатаясь и дико визжа, с перекошённым от безумного страха лицом, отшвырнул от себя. Доктор Эгевайн, предвидевший подобный поворот событий, уже тянул к оружию протянутую руку, когда Дэсинджер отпихнул своего партнера-двурушника в сторону.

Дэсинджер поднялся с пистолетом в руках и Квистом, повисшим у него на плечах. Отшвырнув одним движением коротышку по касательной, он развернулся, мгновенно оценив ситуацию. Домарт извивалась на полу у дальнего края отсека, раздирая себе лицо до крови. Звуки, вырывавшиеся из-под ее ногтей, заставили Дэсинджера заскрипеть зубами. Дважды конвульсивно перекатившись через спину, она замерла в опасной близости от края проломав палубе и стала переворачиваться в третий раз, когда Дэсинджер бросился в неистовом рывке плашмя и поймал девушку за комбинезон.

Последовал болезненный удар в плечо. Детектив поднял глаза и увидел Квиста, бегущего к нему с ржавым обломком в поднятой руке, примерно таким же, какой он швырнул перед этим. Эгевайн пялился на них обоих с другого конца отсека. Дэсинджер закинул ногу поверх Домарт, прижал ее к полу и дважды выстрелил, не целясь. Квист поменял направление на бегу.

Дэсинджер выстрелил еще раз — Эгевайн метнулся из шлюза, на секунду притормозил, а затем исчез, грохоча подкованными башмаками по ступеням трапа. Квист во весь дух припустил за хозяином.

Мгновением позже Вэлан вколол Домарт полную дозу квила прямо через ткань пилотской униформы.

Наркотик подействовал моментально. В один миг девушка перестала вырываться и кричать. Сделав долгий и судорожный вдох, она обмякла, глаза закрылись. Дэсинджер заботливо поднял ее с решетки. Потом осмотрелся. Калат пропал. И только после этого детектив испытал знакомое и очень неприятное ощущение… пульсации генератора Ховига, дикий ураган кажущегося небытия, который наркотиком, циркулирующим в крови, практически сводился на нет.

Он положил бесчувственную девушку на скамью, и подошел к шлюзу.

Доктор Эгевайн и Квист испарились, густой кустарник вдоль берега озера беспокойно покачивался в двадцати разных местах, но он высматривал не эту парочку. Поскольку «Лунная кошка» была для них недостижима, направиться они могли только в одно место. Скрюченное тело Калата упокоилось в пятнадцати метрах под трапом, на камнях, где шесть лет назад разбились другие люди, преступный экипаж «Антареса». Дэсинджер, бросив мимолетный взгляд на разведчика флота, вернулся в отсек.

Он облачался в оставшийся спасательный костюм, когда услышал, как стартует спасательный бот разведчика. Вероятно, маленькая персональная коллекция звездных гиацинтов Ховига уносилась вместе с ним. Дэсинджер решил, что его это абсолютно не волнует.

Он пристегнул шлем, задержался на краю палубы, вглядываясь в воду. Пузырь мутного белого цвета медленно поднимался сквозь воду трюма, и через мгновение шлем другого костюма вырвался на маслянистую поверхность, и остался там, плавно покачиваясь. Дэсинджер спустился, втащил тело Лью Тонаса в шлюзовой отсек, и забрал стартовый ключ от «Лунной кошки».

Грейлока он нашел плавающим у переборки, недалеко от разорванного бункера, где, не смолкая ни на секунду, грохотали два оставшихся генератора Ховига. Дэсинджер заставил машины умолкнуть проверенным на их собрате способом, прицепил их и металлический чемоданчик со звездными гиацинтами стоимостью почти в сто миллионов кредитов к спасательным салазкам, и потащил все это наверх, в шлюзовой отсек.

Несколько минут спустя «Лунная кошка» оторвалась от поверхности планеты несколько эксцентричным образом. Как и подозревал Дэсинджер, в управлении спидстером ему не хватало натренированности мисс Майнз и ее чуткости к нюансам гравитационного поля. Тем не менее пилот-любитель преуспел в своем сражении с маленьким кораблем, подняв его на пяти километровую высоту, где в относительной безопасности уже можно было задействовать подпространственные двигатели.

Затем он попытался отвернуть нос «Лунной кошки» от вулканической гряды, в сторону которой корабль, похоже, упрямо нацеливался, когда стрелки детектора ударились о штифты, и зазвучал сигнал тревоги. Странный корабль вырисовался на экране заднего обзора «Лунной кошки».

Картинка исчезла, когда Дэсинджер ударил по кнопке пуска двигателя, впечатав одновременно ладонью все клавиши управления скоростью. Неплотная подпространственная турбулентность, представлявшая горные цепи за озером, мгновенно промелькнула под ним… кажется, в нескольких метрах. Через секунду спидстер оказался далеко за пределами атмосферы планеты. Затем в подпространстве появился «Шпион», неотступно следуя за «Кошкой» по пятам. Грозная серия взрывов прямо по курсу неожиданно проявилась на обзорных экранах, и, продолжая нарастать несколько жутких мгновений, стремительно отступила куда-то за границы обзора. Пять минут спустя, когда расстояние между кораблями выросло до нескольких десятков мегаметров, «Шпион» бросил погоню, развернулся на сто восемьдесят градусов и направился обратно к планете.

Дрожащей рукой Дэсинджер сбавил скорость корабля до относительно разумной, позволив ему лететь еще с четверть часа, затем вынырнул в нормальное пространство и рассчитал обычный курс на Ядро Звездного Скопления. Если честно, то для планетника он был весьма неплохим яхтсменом. Но после того недолгого времени, что он управлял «Лунной кошкой», стараясь вырваться из зоны тяготения Джи-2 и остаться впереди «Шпиона», ему не нужно было говорить, что на флотской территории — он салага. Он вытер лоб, с облегчением выбрался из пилотского кресла и подошел к койке, которую притащил в комнату управления, чтобы наблюдать за состоянием Домарт Майнз.

Разумеется, она до сих пор пребывала без сознания. Дозы, которую он ей вкатил, хватило бы, чтобы отключить чувствительного к квилу человека на полсуток. Дэсинджер несколько секунд смотрел на перепачканное, исцарапанное лицо, щеки в синяках и почерневший левый глаз, затем открыл аптечку доктора Эгевайна, чтобы хотя бы предварительно подлатать мисс Майнз.

И пятнадцать часов спустя она по-прежнему спала, хотя по всем внешним признакам должна была чувствовать себя вновь хорошо. Дэсинджер с восхищением изучал ее заживающее лицо, когда она неожиданно распахнула глаза.

— Значит, у нас получилось! Ты… — девушка улыбнулась, попыталась сесть, и вид у нее сначала стал испуганным, а потом возмущенным. — Зачем было привязывать меня к койке?

Дэсинджер усмехнулся.

— За свою девичью честь можешь не беспокоиться, с тобой рядом — джентльмен!

Он нагнулся, чтобы отстегнуть ее от кровати, и добавил уже серьезно:

— Полагаю, с тобой все в порядке? После всего случившегося я не был уверен, что ты поведешь себя разумно, как только действие квила пройдет, и ты проснешься.

Домарт слегка побледнела.

— Я и не представляла… — Она потрясла своей светловолосой головой. — Ладно, грустное опустим! Не хотелось бы, чтобы кошмары снились годами… А где остальные?

Дэсинджер рассказал ей все, закончив словами:

— Эгевайн мог наткнуться на «Шпиона», хотя я в этом сомневаюсь. В конце концов доктор появится в Ядре с камнями, которые забрал у Калата, и если его не поймают во время реализации, то, возможно, он поднимется на целый миллион кредитов… что составляет почти шестую часть от того, что наш хитрец сумел бы заработать, играй он честно. Сомневаюсь, что наш гипнотерапевт когда-нибудь перестанет клясть себя последними словами за столь опрометчивое решение!

— Теперь детективное агентство получит вознаграждение целиком, да?

— Не совсем, — ответил Дэсинджер. — Учитывая все произошедшее, агентство «Кайт Интерстеллар» повело бы себя крайне неблагодарно, если бы посчитало, что ты не заслуживаешь той доли, что ранее причиталась доктору Эгевайну.

Мисс Майнз, пораженная до глубины души, молча воззрилась на детектива и взволнованно выдохнула:

— Думаешь, сможешь уговорить на это руководство «Кайт Интерстеллар», Вэлан?

— Уверен, что смогу, — ответил Дэсинджер, — поскольку я не только оперативный сотрудник агентства, но еще и его владелец. Это должно без проблем покрыть расходы на приобретение флота Виллата, да еще пара миллионов кредитов останется на безбедную старость. Сомневаюсь, что мы что-нибудь поймем в устройстве генераторов Ховига…

Мисс Майнз стало неспокойно.

— Ты взял эти дьявольские штуки на борт?

— Увы и ах, — засмеялся Вэлан Дэсинджер. Но исключительно в разобранном состоянии. Во-первых, не хочу, чтобы флотская шайка загребла их в свои руки. Так что мы с тобой можем потерять их где-нибудь в космосе или взять с собой в Федерацию, чтобы в них покопались ученые. Обсудим это по дороге. А теперь хочу задать тебе интимный вопрос, ну как ты, готова?

Девушка рефлекторно поправила волосы:

— Валяй, Вэлан!

— Чувствуешь ли ты себя достаточно дерзкой, чтобы взглянуть на то, что обошлось приблизительно в полторы сотни человеческих жизней, прежде чем оно окажется на рынках Ядра?

Это было не совсем то, что она ожидала услышать от детектива, тем не менее перспектива открывалась самая блестящая.

— Более дерзкой и представить себя не могу! — в глазах До-март загорелись многообещающие алчные огоньки. — Давай, Вэлан, не тяни, покажи мне гиацинты прямо сейчас…

Дэсинджер повернулся к стене, у которой стоял маленький стальной чемоданчик.

Неожиданно за спиной у него вскрикнули. Он резко развернулся, лицо девушки было белее мела.

— В чем дело?

Широко распахнутыми глазами она смотрела куда-то в сторону приборной панели, зажав тыльной стороной ладони рот.

— Там… дрянь!

— Дрянь?

— Противная… желтая… мокрая… уф! Она нырнула за панель, Вэлан! И там прячется!

— О! — выдохнул Дэсинджер, расслабляясь и обозначая на губах улыбку. — Все в порядке. Ради звезд, не беспокойся об этой дряни.

— Не беспокоиться… Ты что, совсем спятил?

— Ничего подобного. После душераздирающего крика я было решил, что ты спятила, но все объясняется очень просто. Действие квила закончилось, и наступил период ломки. Но не физической, а психологической. Стало быть, у тебя начались глюки, как это обычно бывает у меня. Следующие восемь-девять часов тебе будут чудиться время от времени странные вещи. Ну и что? Они ведь не реальные.

— Ладно, пусть они не реальные, но когда околачиваются рядом, то кажутся вполне реальными, — заявила Домарт. — Видеть их не желаю!

Она задержала дыхание и вновь поднесла руку ко рту

— Вэлан, миленький, ну, пожалуйста, нет ли у тебя чего-нибудь, чтобы я опять заснула и спала до тех пор, пока ломка не закончится?

Дэсинджер задумался:

— Думаю, что подойдет один из гипноаэрозолей Эгевайна. Я достаточно изучил методы этого эскулапа, чтобы отправить тебя в страну грез еще часиков на десять. — Он зловеще улыбнулся: — Но ты, конечно, должна понимать, что тем самым всецело оказываешься в моей власти.

Домарт на миг прищурилась, окинула мужественного детектива оценивающим взглядом и кокетливо улыбнулась:

— Пожалуй, я рискну.