"Вампирская сага Часть 2" - читать интересную книгу автора (Доминга Дылда)

Глава 5

Последняя ночь напомнила Малькольму, что отдых действительно окончен. Сначала появление Сэм с ее смешной просьбой, потом долгая беседа по телефону с Клер, которая никак не хотела класть трубку, пытаясь возродить в нем воспоминания о былых временах. А, в конце концов, звонок от вампиров из Висби с расплывчатыми сведениями о вероятном преступлении. Малькольм сидел за столом в своей комнате, когда Лея и Дэниэл, наконец, появились перед ним:

— Господин?

— Я думаю наведаться в Висби.

Лея вопросительно поглядела на него.

— Оттуда поступила жалоба на захват бизнеса.

— Люди? — голос Леи оставался деловым и нейтральным.

— Едва ли, — недобро улыбнулся Малькольм. — Скорее кто-то из тех, кто забыл свое место.

Глаза вампиров загорелись — судя по всему, они тоже утомились от безделья.

— Собирайтесь. — Велел Малькольм, и оба растворились в дверях.

Он тоже рад был заняться делом. Разговор с Клер выбил его из колеи больше, чем он сам мог себе в этом признаться.

— Зачем ты обратила его? — спросил Малькольм у Клер.

— Ревнуешь, Мак? — отозвалась она, кокетничая даже по телефону, хотя отлично знала, что большую часть ее фокусов он не видел.

— Нет, интересуюсь. — Спокойно отреагировал он.

— Он мне понравился. — Усмехнулась она. — И был не против.

— Ты все та же. — Малькольм покачал головой. — Все играешься.

— Конечно, это только в вашей западной ветви все такие серьезные. — Прошептала она. Потом добавила, помолчав: — Вы бы все равно загубили мальчика. Мне его стало жаль. Он талантливый любовник.

— Если обращать всех твоих…

— Остановись, Мак. — Она разозлилась. — Не твое дело инспектировать мою постель. Если бы это была ревность, я могла бы понять. Но ты же всегда был выше этого.

— Черт тебя дери, Клер, нельзя обращать людей налево и направо. Спи с ними, сколько тебе влезет, но зачем обращать?

— Ах, эти морали. — Вздохнула она. — Именно от вас, моралистов, я и спасла его. Он слишком много знал — оставайся он и дальше человеком, вы бы уничтожили его. И он далеко не дурак — понимал это.

— Клер-спасительница. — С сарказмом заметил Малькольм.

— Можно и так сказать. — Успокоилась Клер. — Он скоро проснется. Но ты, Мак, всегда желанный гость в моем доме. — Улыбка скользнула в ее голосе. — И я готова спасти и тебя.

— Спасибо за предложение, Клер, но меня пока не нужно спасать.

— Точно не нужно?

— Черт, — прошипел он и понял, что она прочла часть воспоминаний Билла.

— Мак-Мак, — игриво произнесла она. — Так втюриться в человеческую девчонку. И была бы она хороша в постели, но ты ведь даже не знаешь. Что это, старческая блажь?

— Ты переходишь все границы. — Малькольм начинал закипать.

— О, нет, я сейчас не на вашей территории. — Усмехнулась Клер.

— И этот вампир запрещает мне обращать смертных. А сам не может совладать со своей собственной слугой.

Малькольму нечего было возразить — она знала правду.

— Она никогда не полюбит тебя, Мак. — Продолжала Клер. — Она предана этому своему покойничку. А я здесь, Мак, и могу дать тебе все, чего ты пожелаешь.

— Я не буду больше твоей игрушкой, Клер. — Эти слова были последними, перед тем, как он положил трубку.

Если бы размышления, которые породила в нем эта беседа, можно было также легко прервать, как сам разговор. Но Клер знала, как ударить больнее, и била в цель. Только он все равно никогда бы не вернулся к ней. Любовь вампиров больше напоминала войну, и кровавый пир в короткие ночи перемирия. В них было слишком мало света на двоих для того, чтобы из такого союза могло хоть что-то получиться. Именно поэтому им необходимы были люди — чтобы быть живыми, чтобы испытывать эмоции живых — они все одалживали у смертных. А Клер не видела разницы: она не понимала, что любовь — это не только секс. Она была стопроцентным вампиром, и обкрадывала смертных с изяществом и мастерством, которому мог позавидовать каждый. Только она напрочь была лишена человеческой сути — слишком мертва.

— Паршиво выглядишь, — произнес Том вместо приветствия. — Я же говорил, чтобы ты не выходила, у тебя еще отпуск.

— Том, я говорила вчера с Билли.

Том опустился обратно в свое кресло от неожиданности.

— С ним все нормально. Они с Клер… уехали. И да, у них это серьезно.

— Ты шутишь?

— Ни капли.

— То есть он вот так вот свалил ни с того, ни с сего, даже не поставив никого в известность? Он что, снова запил и проснулся на другом конце света? Так пусть возвращается, чертов засранец!

— Том, — Сэм помолчала, не зная, как еще ему объяснить. — Он не вернется.

— Ну, у тебя и новости, Сэм, — он повернулся в кресле к окну. — Полиции я дам отбой, это ладно. Но что делать со всей его работой.

— Встречи? — догадалась Сэм.

— Да, все эти ночные встречи, клиенты. Все это было на нем. У Кэтрин молодой муж, у меня семья, у Нины — дети… Никто из нас не сможет каждую ночь…

— Ладно тебе, Том. Я не против. — Сэм не сомневалась, к чему он клонит. — Что там за следующая встреча по плану?

— Снова в «Шиле», с кем-то из политической элиты. Столик заказан на имя Билла.

— На сколько?

— Три ночи. — Томас смутился. — Извини. И прости, что так вышло с твоим отпуском.

— Да все хорошо, Том, я вполне наотдыхалась.

— Привет, Билли, — Клер была великолепна в красном нижнем белье.

— Я голоден, — выдохнул он.

— Я знаю, глупышка, — улыбнулась Клер. — Я кое-что тебе принесла.

Двое ее слуг вбросили в комнату молодую девушку. Тушь потекла вокруг ее глаз, черные слезы оставляли свежие борозды на нежных щеках. Ей было не больше шестнадцати. Он смотрел на нее и готов был признаться в любви, настолько она была хороша. Настолько соблазнительны были ее формы, плавные линии ее тела, резко подымающаяся вверх при дыхании грудь, прекрасная белая шея, с тоненькой пульсирующей жилкой. В мгновение ока Билл метнулся к ней, зажав ее в своих стальных объятиях. Одно скорое движение — и его клыки вонзились в плоть. Не было большего наслаждения, чем прокатывать по языку и дальше в горло соленую свежую кровь. Он словно наполнялся жизнью, наивностью девушки, лежащей в его руках, ее детской непосредственностью и светом, и это было так неповторимо, так замечательно, будто в ярком сне прожить кусочек чужой жизни.

— Нравится? — Клер наблюдала за ним со стороны, и он готов был поклясться, что ее это заводило.

— Почему ты не остановила меня? — пробормотал Билли через время, когда понял, что натворил: безжизненное тело болталось в его руках.

— Разве я в праве лишать тебя такого блаженства? — усмехнулась она. — К тому же, ты все равно не смог бы остановиться.

— Но ты ведь могла бы остановить меня!

— Билли, ты больше не человек. Так почему тебя волнуют глупые условности?

— Это не условности! — Билли схватился за голову. — Я никогда не был убийцей и не хочу им становиться. Я знаю, что для того, чтобы выжить, необязательно убивать.

— Какой идиотский гуманизм. Кто сказал тебе это? — возмутилась Клер.

— Сэм никогда не видела, чтобы Дориан убивал.

— О, как мило, — зло оскалилась Клер, — снова эта подружка Малькольма. Так она еще и с Дорианом терлась? Как мило.

— Не говори так о ней. — Остановил ее Билли. — Они были хорошей парой.

— Не спорю. — Отозвалась Клер. — Жаль только, что она не последовала за ним.

— У тебя какие-то виды на Малькольма? — прозрел Билл.

— Смотри-ка, птенчик начал что-то понимать.

— Зачем же ты обратила меня, Клер?

— Ради забавы. — Ответила она, поправляя локоны в своей замысловатой прическе.

— И Малькольм тебе нужен тоже для забавы?

— Мы с Малькольмом давние друзья, — произнесла она, и глаза ее блеснули. — Он по-настоящему стар и силен, Билли, не в обиду тебе. Ты — просто дитя, милое, но и только.

— Я долго еще не смогу контролировать себя? — спросил Билл.

— Хм, — она развернулась к нему, глядя прямо в глаза, — ты думаешь, я знаю? Ты думаешь, у меня тут фабрика по производству потомства? — Смех ее был злым. — Но у меня есть идея, как проверить твою зрелость.

Билл смотрел на нее и понимал, что совершил, возможно, самую большую ошибку в своей жизни. И вовсе не оттого, что стал вампиром, а что позволил обратить себя такой, как Клер.

— А кто главный в нашей ветви, Клер? — неожиданно спросил он.

Клер оскалилась:

— В нашей — одни покойники. У нас безвластие, Билли, свобода, хаос. Наслаждайся ею.

— И все же? От кого она произошла?

Клер накинула полупрозрачный халат и подошла к нему ближе, усаживаясь на диван рядом с обескровленным телом и не обращая на него ровно никакого внимания.

— Она произошла от того же старейшего, что и Малькольм.

— Только не говори, что вы — брат и сестра. — Билли не мог скрыть отвращения.

— Дурак, — улыбнулась Клер, — в этом смысле мы все родственники. Тебя это не должно смущать. — Она помолчала, играясь с кисточками на халате. — Голод и желание — две вещи, которые постоянно живут в нас. И, поскольку, мы не люди, Билли, и у нас не может быть неправильного потомства, — Клер хохотнула, — мы можем быть когда угодно и с кем угодно.

— Как же получились две разных ветви? — не успокаивался Билли.

— А как расходятся братья и сестры? Иногда нам нет места в одном городе, стране, особенно, когда сила велика. А уж поверь, у первых она по-настоящему велика.

— Так вы с Малькольмом — дети одного старейшего? — снова спросил он.

— Нет, — устало отмахнулась Клер. — Люсинда создала множество вампиров. Она была любвеобильной женщиной. В том числе и предка этой ветви. Его нет больше, и имя его уже не имеет никакого значения. Как я уже сказала, во главе нашей ветви — одни покойники.

— И у нас нет главного? — изумился Билли.

— Для тебя главная — я. — Категорично ответила Клер и поднялась, показывая, что разговор окончен.

Без каких-либо дополнительных знаков с ее стороны, слуги вновь появились в комнате и бесшумно унесли тело. Билли лишь смотрел им вслед и не мог поверить, что тихого беззащитного ребенка, которого они понесли, убил он.

— Привыкнешь, — бросила ему на прощание Клер, проследив за его взглядом.