"Механический Орфей" - читать интересную книгу автора (Олдридж Рэй)

Глава одиннадцатая

Лиил оказалась нежной, милой и страстной одновременно. Они настолько растворились в любовных ласках, что Руиз вскоре забыл о своих подозрениях, будто все происходящее — только часть курса лечения. Именно такой, как Лиил, и должна быть любовница, по представлениям Руиза, и вскоре его печаль без остатка сгорела в огне страсти.

Когда мужчина и женщина наконец расплели руки и откинулись на влажные подушки, он почувствовал, как начинает зарастать рана, нанесенная его сердцу.

Лиил взяла лицо Руиза в ладони, заглянула в затуманенные страстью глаза и нежно улыбнулась.

— Согласись, мы подарили друг другу наслаждение.

Голос ее напоминал солнечный лучик, блеснувший в холодный зимний день.

— Мне тоже так показалось, — ответил он. Женщина со счастливым вздохом опустила голову на грудь любовника.

Вскоре ее дыхание выровнялось, стало мягким и сонным. Вслед за ней Руиз провалился в дремотное забытье, положив руку ей на спину. Пальцы его касались изящных округлостей ягодиц. Последней мыслью было: все происходящее слишком прекрасно для реальной жизни, подобное наслаждение может подарить только фантазия.

Руиз поднял голову и обнаружил себя на скамье во дворике Лиил. Рядом сидел Сомнир. Его голову украшала прекрасная серебряная корона с крупными ал Ы ми фанатами, а волосы были заплетены в косы. Плечи библиотекаря укутывала горностаевая мантия. Искалеченная самка сарима, лежащая у ног юноши, смотрела на хозяина умными собачьими глазами.

Вода в крохотном пруду почернела, бугенвилли увяли.

— Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил Сомнир.

Руиз ощутил легкую досаду.

— А ты не знаешь?

— Нет. Лиил заставила меня пообещать, что я не буду за вами подсматривать. Странной она была девушкой.

— Была? Что с ней случилось? — Руиз почувствовал, как сердце сжала ледяная рука ужаса.

Улыбка исчезла с лица библиотекаря, несмотря на мальчишеское лицо, он выглядел измученным и старым.

— Лиил умерла.

— Я думал, вы все умерли, — тихо сказал Руиз.

— Да, разумеется. Но в нашем нынешнем мире существует несколько уровней смерти. Как это ни грустно, Лиил сошла на один уровень ниже.

— Не понимаю. — Руизу хотелось вскочить на ноги, броситься обратно в уютный домик. Но хрупкий на вид юноша опустил руку на плечо гостя, и тому почудилось, что ему препятствует стальная конечность робота-убийцы.

— Лиил больше нет. Дом ее — только пыльные, необитаемые развалины, — мягко произнес Сомнир. — Сядь, я все объясню.

Бывший агент обессиленно рухнул обратно на скамью.

— Это вопрос времени и энергии. Строители виртуального Компендиума планировали его как аварийное хранилище знаний. А вовсе не как убежище для мертвых библиотекарей.

Приборы строго следят за уровнем энергии. Дабы не допустить уничтожения информации. Функции личных матриц охраняются не так строго, поскольку в свое время они были сделаны лишь для удобства пользователей; никто из которых, по замыслу изобретателей, не должен был оставаться в Компендиуме надолго. Тот клапан, который поддерживал личные матрицы и виртуальном пространстве, постепенно затухает… медленно, но неумолимо. Время от времени мы бросаем жребий, чтобы определить, кому отправляться на долгосрочное хранение. Если когда-либо удастся отыскать новый источник энергии, мы сможем воскресить все схемы. Лиил проиграла… или победила в этой лотерее. Она была почти готова, когда появился ты.

Руиз попытался осмыслить полученные сведения. Взгляд его упал на зверька, свернувшегося у ног библиотекаря.

— Почему же ты не отправил на хранение своего сарима? Лиил могла бы прожить чуть дольше.

В глазах Сомнира блеснули слезы.

— Я много раз это предлагал. Большинство саримов острова уже отправлены на длительное хранение. Они были для нас символом всего самого дорогого, они одаривали нас такой верностью, какая не снилась вам, обычным людям. Когда исчезнет последний сарим, Компендиум утратит немалую часть своего очарования для нас, оставшихся призраков. Кроме того, они слабые существа, крохотные свечки по сравнению с мощным пламенем человеческой личности. Для того чтобы поддерживать их существование, не требуется много энергии.

— Понятно, — кивнул Руиз.

Страшная тяжесть обрушилась на плечи бывшего агента. Он был сбит с толку исчезновением человека, ставшего родным и близким в этом призрачном мире. Совсем недавно он ощущал нежное тепло прекрасного тела. И вот — очередная невосполнимая утрата.

— А я-то думал, что оставил чудовищ за пределами Компендиума.

— Ты называешь нас чудовищами? Ты, побывавший на Родериго? Мы пригласили тебя и дали возможность немного отдохнуть.

— Зачем? — спросил Руиз. — Зачем вам с Лиил понадобились все эти хлопоты?

Сомнир выглядел страшно усталым.

— Мотивы Лиил отличались от моих. Я же предупреждал, что я — мстительный призрак.

Он взмахнул рукой, и у ног Руиза разверзлась выложенная бетоном яма. На дне ее отчаянно дрались два рептилоподобных существа.

— Лервали, — пояснил Сомнир. — Люди заключали пари на победителя. Сперва они просто швыряли их в яму и ждали, когда один сожрет другого. Но вскоре дрессировщики обнаружили, что если разнимать их через несколько минут и возвращать в общество себе подобных, лервали будут драться активнее. И гораздо дольше, пока не превратятся в изуродованные комки сырого мяса. Именно так поступили родеригианцы с тобой и твоими друзьями. А я мог предложить тебе только Лиил…

Яма бесследно исчезла.

— Понятно, — медленно произнес Руиз. В душе его постепенно закипал а ярость.

— Неужели? Я ждал тебя несколько столетий, чтобы превратить в оружие против Родериго. Ты умирал, ты искал место, где бы мог лечь и спокойно сгнить. Немного же пользы ты мог принести кому бы то ни было. Теперь ты выздоравливаешь. Загляни в свое сердце и скажи, прав ли я?

При всем желании Руиз не находил в себе сил для этого.

— Какие мотивы были у Лиил?

Сомнир пожал плечами.

— Лиил была именно тем, чем казалась: нежным, любящим существом. Она помогала мне только потому, что не видела в этом никакого вреда для тебя. И еще потому, что считала невозможным позволить тебе умереть от разбитого сердца.

По дворику пронесся ветерок, сметая и кружа мертвые листья.

— Разве мне нельзя было хотя бы проститься с ней? — спросил Руиз наконец. — Зачем вы отняли ее, пока я спал?

— Она сама выбрала время.

Руиз ощутил головокружение. Через минуту они с Сомниром очутились на мосту с высокими арками, перекинутом через туманную пропасть. Оба его конца терялись в темноте. Невозможно было угадать источник слабого, неверного света.

Для настоящего мост выглядел слишком изящным. Весь он являлся переплетением тонкого чугунного кружева. Руиз взялся за узкие поручни, и вся конструкция содрогнулась.

— Не бойся, здесь абсолютно безопасно, — небрежно бросил Сомнир. — Пойдем, пора приниматься за дело.

Руиз осторожно двинулся вперед, все еще судорожно цепляясь за ограждение. Сквозь клубящийся туман проступали зловещие, смутно знакомые силуэты.

— Не смотри вниз, — посоветовал библиотекарь, — Я не знаю, могут ли родеригианцы ввести в виртуальный Компендиум независимую личность. Но на всякий случай принял меры предосторожности.

Бывший агент постарался сосредоточиться на горностаевой мантии, покрывающей спину Сомнира, и не отрывал взгляда до тех пор, пока они не достигли противоположного конца моста.

Путники ступили на тропинку, вымощенную переливчатым, подсвеченным снизу стеклом. Дорожка звенела у них под ногами, как будто в каждом изразце был заключен крохотный колокольчик.

— Люблю эффекты, — пояснил Сомнир.

Шагов через сто перед ними выросла медная дверь, на которой было вырезано множество изображений Сомнира. Глаза на них казались живыми. Изображения недовольно уставились на гостя налитыми кровью глазами. Руиз почти ожидал, что портреты заговорят. Однако они промолчали даже тогда, когда Сомнир поднялся по ступенькам и дернул собственный портрет за нос.

Дверь распахнулась, пропустив их в ярко освещенную комнату, заполненную видео и голоэкранами. Библиотекарь немедленно уселся перед самым большим компьютером. Он небрежно сорвал с головы корону и отшвырнул ее в сторону.

— Ну вот, рад приветствовать тебя в своем священном убежище, — торжественно произнес хозяин.

Теперь Руиз не понимал, как он при первой встрече мог принять библиотекаря за мальчика. Тысячелетняя мудрость горела в темных глазах Сомнира. Он выглядел неестественно бодрым.

— А почему нет? Много веков я ждал, когда мне представится подпалить хвост Родериго. Могу я насладиться этим моментом? Советую поступать так же: получай наслаждение везде, где сможешь.

— Постараюсь, — раздраженно отозвался гость. Он все еще не мог привыкнуть к тому, что Сомнир с легкостью читает его мысли.

— Стараешься, это верно, — пробурчал хозяин. Он спохватился и заговорил уже с меньшим злорадством: — Итак, первая задача: броня. Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц.

— Что? — переспросил Руиз, но Сомнир уже склонился над клавиатурой, выводя на монитор длинные ряды цифр.

— Почему ты пользуешься экраном? По-моему, это бессмысленное притворство. Ты же можешь извлечь данные прямо из матрицы? — Руиз все еще не справился с раздражением.

Сомнир улыбнулся странной, двусмысленной улыбкой.

— Чтобы тебе было привычнее. Неужели ты хотел бы преодолевать вместе со мной электронные бури, прорываться сквозь древние, гниющие синапсы машин, распадающиеся на бесформенные элементы? А-а-а… прости мою привычку время от времени прибегать к неестественному слогу — это издержки моей профессии. — Он помрачнел, возвращаясь к экрану. — Я-то отношусь к этому спокойно. Но учти, именно так мы лишаем разума непрошеных гостей. Разумеется, они становятся священными безумцами… К счастью, наши враги не питают уважения к священным безумцам, поэтому они до сих пор не научились использовать их безумие против нас.

— Тогда забудь о моих словах, — миролюбиво согласился Руиз.

— Ага, — пробормотал библиотекарь. — Вот оно. На ней легкая броня типа «Межпланетный Аксолотль», четвертая модель. Родеригианцы скуповаты. Древнее оборудование. Правда, неплохое. Эти доспехи у нее, похоже, со времен далекой юности. Аксолотль прекратил свое существование еще раньше, чем мы, — он вздохнул, — Ну да ладно. Броня рассчитана на партизанские бои в условиях города. Искривленные монолиновые волокна наиболее эффективны против легкого энергетического оружия и снарядов малого веса, но высокой скорости, типа осколочного ружья, Крепкая штука.

— Она дала мне возможность обыскать ее. Мне показалось, что места сочленений под ребрами слегка уязвимы.

Экран замигал и выдал изображение брони, разделенной на отдельные компоненты. На каждом были напечатаны инженерные расчеты прочности. Тонким пальцем Сомнир постучал по реберной пластинке.

— Нет. Их можно вскрыть ломиком, но ничего подобного в нише нет. И потом, я сомневаюсь, что она будет сидеть и ждать, пока ты отыщешь подходящие инструменты.

— Да уж, — мрачно согласился Руиз.

— М-м-м, — задумчиво протянул библиотекарь. — Давай попробуем другой подход.

Он нажал на клавишу, и изображение брони сменилось портретом старика с жестким, смуглым лицом, изрезанным вертикальными морщинами.

— Генерал Савин, — пояснил хозяин. — Один из миллионов людей, чьи личности зафиксированы в файлах антрорепликанта библиотеки. Военный гений. Почти три тысячи лет назад он провел поразительную операцию по подавлению восстания на Жюно. Бунтовщики как раз использовали броню «Аксолотль». Посмотрим, что он посоветует.

Экран замерцал, изображение старика пришло в движение. Глубоко запавшие глаза уставились на Руиза.

— В чем дело? Чего вы хотите?

— «Аксолотль», модель четыре. Как справиться с женщиной, облаченной в подобную броню, учитывая, что действовать мне придется голыми руками? — коротко спросил бывший агент.

— Исключено, — старик внимательно всматривался в глаза Руиза, будто пытался найти в них что-то.

— Подожди, — прервал Сомнир гостя. — Я не говорил, что она отыскала на трупе вибронож? Он у нее в правом сапоге. Ты сможешь завладеть им, если нападешь неожиданно?

— Возможно. Но она внимательная, сильная и очень быстрая.

Генерал Савин хмыкнул.

— Учитывая вибронож, шанс есть. Застежки шлема у этой модели не оптимальны. Их защита ослаблена дурацким барельефом на лицевой маске.

Портрет старого воина сменился изображением солдата в броне «Аксолотль». Его ноги и руки были раскрашены яркими, примитивными красками, а на груди виднелся желто-голубой флаг. Стрелка курсора обрисовала боковые застежки шлема.

Голос генерала продолжал:

— Резкий удар вот сюда, под точно выверенным углом в сто десять градусов к шее, с небольшим уклоном назад, может, как свидетельствует опыт, ослабить застежку настолько, что в образовавшуюся брешь проникнет лезвие ножа.

Красная стрелка обозначила направление удара: Фигура на экране повернулась, чтобы со всех сторон продемонстрировать траекторию движения ножа.

— Понял? — спросил хозяин.

Руиз кивнул.

Сомнир повернулся к экрану, на котором вновь появилось изображение старика.

— Что-нибудь еще, генерал?

— Модель не предназначена для рукопашного боя. Ослабь шлем, и ты сможешь сломать ей шею, если получится нанести удар по голове достаточно тяжелым предметом или, наоборот, использовать собственный вес женщины, бросив ее на неподвижный объект.

— Мы запомним ваш совет, генерал. Сомнир бесцеремонно выключил экран.

Руизу показалось, что в угасающих глазах старого воина мелькнуло отчаяние, словно ему не хотелось возвращаться в бессонный и бессознательный ад компьютерных файлов.

— Они не знают, где находятся, — вновь откликнулся на его мысли Сомнир. — Мы не даем им пробудиться настолько, чтобы они успели задуматься над своим положением.

В голову Руизу пришла неприятная мысль.

— Это туда отправилась Лиил?

— Да, — кивнул хозяин. — Но я не стану вызывать ее только для того, чтобы ты смог проститься с ней. Ей бы это не понравилось.

— Понимаю, — с горечью ответил гость. — Ну а что теперь?

— Теперь мы вернем тебя обратно в твое тело, чтобы ты попробовал одолеть гетмана.

Сомнир поднял руку, и на его запястье появился большой медный хронометр.

— Прошло, примерно четыре минуты реального времени с тех пор, как ты попал к нам. Они не ожидают, что ты вернешься так быстро. Их людей мы держим здесь гораздо дольше, чтобы успеть заразить неизлечимым безумием.

Хронометр дернулся и исчез в вихре розового дыма.

— Странно, почему родеригианцы не оставляют попыток проникнуть в виртуальный Компендиум, если все, что они от него получают, — это безумие?

Сомнир злорадно рассмеялся.

— О, мы не всегда полностью разрушаем личности их посланцев. Иногда они уносят с собой сравнительно безвредные порции сведений. Как раз столько, чтобы удержать их от разрушения индуктора. И мы изо всех сил поддерживаем вражду между Родериго и Дельтом.

— О-о-о, — протянул Руиз. — Хорошо, а знаете ли вы ответы на их вопросы? Что на самом деле происходит под крепостью Алонсо Юбере? Вы не собираетесь предоставить мне хоть какие-нибудь сведения, чтобы я их использовал, если не смогу одолеть гетмана? Она обещала отпустить меня с Суука, если я добуду необходимую информацию. Или подберите правдоподобную ложь — что-то, с чем можно работать.

— Ты все еще не понял? Родериго никогда не выполняют обещаний. — Сомнир посмотрел на гостя не очень дружелюбно. — Я надеюсь на тебя, но ты можешь потерпеть поражение. Эти сведения слишком важны, мы не можем рисковать… А что касается попыток обмануть Родериго… вот уж поистине дурацкая идея.

Руиз нехотя признал, что в словах хозяина присутствует определенный смысл. Между ним и свободой стояло нечто большее, чем Желтый Лист.

— Но если я ее одолею… что тогда?

Сомнир раздраженно отбросил горностаевую мантию и заметался по помещению.

— Хорошо. Я жил на очень большой скорости с тех пор, как привел тебя к Лиил, поэтому у меня была целая неделя для борьбы с собственной совестью. Тайна, хранимая в Моревейнике, смертельно опасна, она гораздо опаснее, чем ты можешь представить в настоящий момент. Однако то, что тебе говорил твой приятель Публий, резня в логове пиратов, заговор работорговцев — все это убедило меня, что тайна вышла наружу. Страшные бедствия грозят многим мирам, если родеригианцы получат информацию, за которой они охотятся. Но немногим лучше, если эти данные попадут к кому-то еще.

Сомнир устремил на Руиза пристальный, недобрый взгляд.

— Ты не вызываешь во мне восхищения. Ты — человек насилия, от которого я всю жизнь бежал, которое презирал от всей души. Невзирая на все, случившееся в последнее время, несмотря на все перемены, ты по-прежнему остался убийцей. Сердце твое для меня — открытая книга. В тот миг, когда ты решишь, что моя смерть поможет сохранить жизнь тебе и твоим друзьям, ты прикончишь меня без колебаний. О, ты постараешься оправдаться, ты скажешь, что я был просто совокупностью компьютерных программ. Ты станешь твердить это до тех пор, пока действительно не перестанешь воспринимать меня как живого человека. Но даже если ты никогда не простишь себе этого убийства, ты все равно совершишь его.

Огонек в глазах Сомнира погас, плечи устало сгорбились.

— И все же в тебе сохранилась некая порядочность. Это вынужден признать даже я. Поэтому, если ты справишься с Желтым Листом, я поведаю тебе эту тайну, и ты сделаешь с ней то, что подскажет тебе твое сердце, сердце насильника и убийцы. Может статься, что среди этих руин ты получишь неожиданную помощь, поэтому будь внимателен, — Он взял гостя за рукав и подвел его к ближайшему голоэкрану.

Руиз увидел нишу реального Компендиума, уменьшенную вдвое. Его собственное тело распростерлось на камне-пуховике. Сперва создалось впечатление, что человек на ложе мертв, но потом бывший агент разглядел чуть заметные колебания грудной клетки. Низа, стоявшая спиной к телу, безумно медленно, как будто двигалась под водой, повернула голову.

— Разница во временных потоках, — сообразил Руиз.

— Вот именно, — кивнул Сомнир. — Разве я не говорил тебе?

— Говорил. — Бывший агент бросился к экрану, чтобы рассмотреть лицо девушки.

В глазах, обращенных на неподвижное тело, светилась такая нежность, что у. Руиза сладко заныло в груди.

Желтый Лист неподвижно сидела у противоположной стены, жутковатая маска шлема слабо поблескивала в неверном свете.

Руиза охватили серьезные сомнения.

— А как насчет устройств наблюдения? Даже если я сверну шею гетману, что толку, если минутой позже примчатся охранники? Геджас наверняка оставил возле пещеры своего человека.

— Вероятно, — согласился Сомнир. — Но если виртуальный Компендиум обнаружит наличие следящей аппаратуры, он немедленно отключится. Или не заработает с самого начала. Если же подобные приборы появляются позже, мы отключаем поле так резко, что оно немедленно убивает любого, вошедшего в депозит. За прошедшие столетия враги научились относиться к нашим правилам с уважением.

— О-о-о, — протянул Руиз.

Он не мог оторвать глаз от девушки, понимая, что на лице его играет глупая, мальчишеская улыбка.

— Достаточно, сосредоточься, — нетерпеливо прервал его Сомнир. — Первым делом сверни шею гетману, потом уже занимайся счастливым воссоединением с возлюбленной. Такова разумная последовательность действий во вселенной.

Библиотекарь достал небольшую указку и ткнул в кучу костей и мусора в дальнем углу ниши.

— Если выживешь, поройся здесь. Найдешь шлем-индуктор. Надень его, и мы сможем разговаривать. Я не хочу, чтобы ты возвращался обратно в виртуальную реальность, — это отнимает слишком много энергии, а принесенная тобой батарея давным-давно иссякла.

— Ладно, — отрешенно кивнул Руиз. Он все еще не мог оторвать глаз от девушки. Она медленно поднимала руку, видимо для того, чтобы погладить спящего по плечу. На лице ее появилось тревожное выражение.

Сомнир фыркнул. Маска циника на его юношеской физиономии выглядела дико и неестественно.

— Руиз, необходимо сосредоточиться на выполнении очень сложной задачи. Соберись. Приляг, чтобы тебе не пришлось совершать лишние движения, когда вернешься в собственное тело.

Бывший агент с трудом оторвал взгляд от дорогого лица.

— Да, конечно. Постараюсь сделать все, что в моих силах.

Сомнир серьезно посмотрел на него.

— Тогда удачи тебе. — Голос библиотекаря постепенно затихал вдали.

Было очень больно. Руиз не сумел полностью подавить стон, возвращаясь в собственное тело. Появилось ощущение, что все кости переломали, потом сложили заново, а суставы выдернули, чтобы затем вправить обратно. Мышцы превратились в желе. Пытка длилась всего несколько секунд, но эти секунды показались ему вечностью. Когда миновал первый спазм боли и начал возвращаться контроль над собственным телом, Руиз осторожно повернул голову в сторону гетмана. Желтый Лист медленно поднималась на ноги, рука ее тянулась к спрятанному виброножу.

Он сознательно воскресил в памяти время, проведенное на бойне, и безумие, охватившее его тогда. Пленник все еще ощущал воспаленную рану под прозрачной поверхностью своего сознания.

Руиз закрыл глаза и позволил безумию вскипеть, подобно черному вулкану, извергающему чудовищные кошмары. Лицо его превратилось в маску тупого, равнодушного животного. Из груди вырвалось нечленораздельное рычание.

Желтый Лист сунула нож обратно за голенище и разочарованно вздохнула.

Пленник не осмеливался посмотреть на девушку, но услышал ее сдавленный всхлип и нежный, полный отчаяния голос, прошептавший:

— Нет, только не это…

Желтый Лист подошла поближе, и он позволил безумию выплеснуться наружу. Руиз напрягся, пот выступил на лбу, зубы обнажились в сумасшедшей улыбке.

Женщина подняла руки, собираясь нащупать сонную артерию на шее мужчины. Он подождал, пока ее тело миновало точку равновесия, а пальцы почти сомкнулись на его горле. И тогда все старательно накопленное безумие сжалось в комок, выливаясь в один страшный, стремительный бросок.

Руиз ударился о нагрудник гетмана с такой силой, что на краткий драгоценный миг она оторвалась от земли, не успев обрушиться на противника. Ребром правой ладони он ударил по боковой части шлема, услышав легкий щелчок открывшейся застежки. Еле слышный звук порадовал его больше, чем звон триумфальных колоколов, но шлём остался на месте, удерживаемый остальными защелками, а Желтый Лист уже поднялась на ноги и нанесла ответный удар по ребрам.

От боли перехватило дыхание.

«Интересно, целы ли ребра», — успел подумать Руиз, но мысль пропала, как только он заметил, что гетман нагнулась за своим виброножом. Лезвие с шипением вырвалось из ножен, и женщина грациозно повернулась, направив клинок в грудь противника. В последний момент пленник успел парировать удар, но кисть, столкнувшаяся с твердой поверхностью брони, онемела и бессильно повисла.

Пленник терял надежду на победу в этой схватке, он слабел! Отчаянные попытки выжить ни к чему не привели, он погибнет здесь, в вонючей пещере! Руиз судорожно вцепился в руку, сжимающую нож. Но женщина была сильнее. Она толкнула пленника назад, на ложе из пуховика, а острие ножа трепетало уже в нескольких миллиметрах от его груди. Бывший агент понял, что все кончено. Монстр, вырезанный на шлеме, ухмылялся, приглашая его занять одно из свободных мест в аду. Прорези из армированного голубого стекла издевательски подмигивали. Остатки сил угасали.

Уголком глаза мужчина заметил странный голубоватый вихрь, обрушившийся на шлем Желтого Листа. Лезвие отклонилось в сторону, давление уменьшилось. Гетман попыталась вырвать руку, но Руиз из последних рил вцепился в ее запястье. И снова что-то со звоном ударилось о шлем.

Изумление и какой-то сумасшедший восторг охватили пленника. Неожиданному помощнику удалось сбить шлем с головы гетмана и Руиз ощутил, как противник дрогнул, теряя контроль над своим телом. Вибронож звякнул о каменный пол. Колени женщины подогнулись, потом затянутое в броню тело рухнуло на землю, ноги задергались в куче мусора.

Руиз обернулся и увидел Низу, все еще держащую над головой одну из огромных костей, валявшихся в пещере.

— Не надо. Она мертва, — задыхаясь, произнес бывший агент.

Девушка медленно опустила руку и разжала пальцы, позволив импровизированному оружию упасть на пол.

— Хорошо, — сдавленным голосом сказала она.

Руиз массировал онемевшее запястье, отрешенно наблюдая за последними конвульсиями тела.

— У тебя отлично получилось, — произнес он наконец.

Низа довольно долго молчала. Потом повернулись и почти неслышно спросила:

— Ты тяжело ранен?

Руиз осторожно согнул руку. Онемение проходило. Вероятно, треснула пара ребер. Однако это не мешало движениям, при условии, конечно, что поврежденные кости впредь оставят в покое.

— Выживу, — коротко ответил он.

— Хорошо, — тусклым, невыразительным голосом отозвалась девушка.

Бывший агент нагнулся за виброножом, не обращая внимания на боль. Низа поспешно отступила назад.

— В чем дело? — спросил он, сбитый с толку выражением ужаса, появившимся на ее лице.

Она глубоко вздохнула.

— Ты бы видел себя со стороны, когда проснулся. Тут кто угодно испугается…

— Да, — печально кивнул он. — Наверное. Но я никогда бы не причинил тебе вреда намеренно.

— Правда? — настороженно спросила девушка.

Она судорожно обхватила себя руками, и Руиз заметил, что в пещере изрядно похолодало.

— К счастью, мы пробудем здесь недолго, — успокаивающе проговорил он.

Бывший агент направился в дальний угол и принялся разгребать кучу мусора. Под ней обнаружилась ржавая сетка индукционного шлема.

Внезапно Руиза охватили сомнения. Возможно, Сомнир замышляет предательство. Библиотекарь очень хитер. Что, если мстительный призрак удовлетворится гибелью Желтого Листа и захочет избавиться от свидетеля? Есть риск опять попасть в руки родеригианцев. А при послойном ментоскопировании выплывет наружу та ненависть, которую хранители Компендиума питают к Родериго. С точки зрения Сомнира, безопаснее исключить подобную возможность.

В любом случае придется принять на себя тягостную ответственность. Больше всего на свете Руизу хотелось швырнуть индуктор обратно в тёмный угол и без оглядки бежать прочь.

Но куда? Было ли на всем острове хоть одно убежите, в котором они с Низой могли укрыться? Страшно представить ярость Геджаса, когда найдут труп Желтого Листа.

Но кроме прагматических существовали и другие соображения. Разве он не стал должником Сомнира? И Лиил? В виртуальный мир вошел безумец, маньяк. Призрачные хранители вновь сделали его человеком, по крайней мере настолько, насколько он вообще мог им стать.

— Что это? — Низа указала на шлем.

— Новые хлопоты, — вздохнув, ответил Руиз.

Он решительно поднял индуктор и надел его на голову.