"ПУБЛИЦИСТЫ 1860-х ГОДОВ" - читать интересную книгу автора (Кузнецов Феликс)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сегодня, когда необходимо активизировать идеологические, мировоззренческие и социальные начала в нашей литературе н критике, с особой остротой встает вопрос о традициях революционных демократов.

Наша прямая обязанность — изучать, утверждать и развивать это великое духовное наследие — традиции русской революционно-демократической критики и публицистики, традиции русского освободительного движения, передовые традиции великой русской литературы XIX века. Историческая реальность такова, что практически все успехи русского критического реализма, великой русской классики XIX века так или иначе прямо или опосредованно связаны с освободительным движением, с русской революцией, вначале с декабризмом, а потом с крестьянской революционной демократией. Вспомним в этой связи интегральную ленинскую оценку колоссального по своим масштабам и противоречиям творчества Льва Николаевича Толстого: «зеркало русской революции».

За последние годы, а тем более десятилетия, выявляя растущий гуманистический потенциал социализма, в нашем отношении к наследию мы проявляем мудрость и широту, стремясь включить в культурный оборот все гуманистически ценное в духовной жизни минувших эпох.

Нами освоены и осмыслены Достоевский при всей глубине и разительности его противоречий или, скажем, Тютчев и Фет — как наше духовное достояние, достояние развитого социализма. Стал более широким наш взгляд на ранних славянофилов, более глубоко и диалектично мы рассматриваем таких критиков, как почвенник Аполлон Григорьев или либерал Дружинин.

Все эти перемены благотворны. Но они не должны идти за счет революционных демократов, а главное — за счет исторической истины, за счет утраты наших социально-классовых позиций, ибо историческая роль для отечественной литературы, культуры, окажем, Аполлона Григорьева, Дружинина или Страхова одна, а Белинского, Чернышевского, Добролюбова, Писарева — другая, несоразмерная с первой.

В этой связи необходимо самое пристальное внимание п к тем деятелям демократической критики и публицистики, которые в пору 1860-х годов, быть может, в ту пору были на вторых ролях, но тем не менее обладали своим и немалым влиянием в борьбе за умы. И Г. Благосветлов, и В. Зайцев, и П. Соколов были верными сподвижниками Писарева, при всех своих непоследовательностях и ошибках входили в то общественное направление революционно-демократических идей, которое оказало решающее воздействие на судьбы русской общественной мысли и русской литературы ХIХ века, воздействие, влияние и отзвуки которого живительны и для наших дней.

Слово Белинского и Герцена, Чернышевского и Добролюбова, Салтыкова-Щедрина и Писарева, их сподвижников по демократической журналистике 1860-х годов оказало решающее воздействие не только на судьбы литературы, но и на формирование общественного самосознания, того самого самосознания, которое явилось предтечей большевизма и в конечном счете привело Россию к Великой Октябрьской социалистической революции.

Будучи, помимо всего прочего, и глубоко патриотическим, гражданственным самосознанием, самосознанием угнетенного русского крестьянства, глубоко народной идеологией, наследие русских революционных демократов являет собой наше уникальное достояние, нашу национальную гордость и одновременно вечно живое наследие, наше сегодняшнее боевое оружие.

Нет спору, мы не можем относиться к революционным демократам как к иконе, это было бы оскорбительно прежде всего для них самих, поскольку все их творчество — непрекращающееся движение, динамика, дискуссия, спор, в том числе и друг с другом.

Мы не сможем закрыть глаза, скажем, на просветительскую ограниченность их позиций, на те или иные неточности их оценок, не всегда выдерживавших испытание временем. Если говорить о круге Писарева, круге «Русского слова», таких ошибок, причем грубейших, было особенно много, включая сюда оценку Пушкина или Лермонтова, идущую от упрощенного, примитизированного представления об общественном предназначении литературы, искусства.

В этой связи вопрос о правомочности советского литературоведения вносить коррективы в те или иные литературные оценки революционных демократов, подвергать те или иные неточные их постулаты научной критике, вопрос риторический. Это и наше право, и наша обязанность в том случае, если опор с теми или иными позициями и оценками революционных демократов является подлинно научным спором. Однако внося те или иные коррективы в наследие революционных демократов, подвергая, скажем, очевидные ошибки В. Зайцева и II. Соколова самой серьезной критике, мы не имеем права выплескивать вместе с водой и ребенка, должны предельно уважительно относиться к демократическому наследию, объективно разбираться в его противоречиях.

Критикуя, споря с революционными демократами, в особенности когда речь идет о круге Писарева, круге «Русского слова», куда менее зрелом, чем круг «Современника» 1856–1862 годов, мы не можем забывать о той социальной, общественной реальности, что русская общественная и литературная мысль XIX века развивалась в двух течениях, в двух направлениях, которые находились по отношению друг к другу в состоянии очень сложной н глубокой идейной борьбы.

Одна линия развития русской общественной мысли прошлого века, обладавшая, как уже говорилось, огромным влиянием на литературу и жизнь своего времени, была неразрывно связана с русским освободительным движением, с борьбой народа за свое освобождение от ига самодержавия и крепостничества. Радищев, декабристы, революционные демократы-шестидесятники, народники п народовольцы, большевики-ленинцы — вот основные вехи этой борьбы, оставившие глубокий след в истории русской литературы и русской мысли, определившие главнейшие особенности развития идейной, духовной жизни прошлого века.

Вторая линия в развитии русской общественной мысли XIX века, представленная либерально-охранительным лагерем, возникла и развивалась как своего рода реакция на русское освободительное движение, на революционно-демократическую мысль. В нашем обращении к отечественной истории необходимо всегда учитывать эту идеологическую подоплеку, действительную природу социально-классового противостояния двух линий в истории русской общественной мысли XIX века. Ведь, к примеру, и споры вокруг Гоголя, которые революционно-демократическая критика XIX века вела с критикой славянофильской, равно как с представителями «официальной народности», и споры вокруг Тургенева, Толстого, Гончарова, Островского, которые революционные демократы 1860-х годов вели как с либеральной, так и с консервативно-почвенной критикой, не были чисто литературными спорами. Это были споры о судьбах России, о путях ее последующего развития.

Нет спору, современная советская общественная мысль должна опираться на все ценное в отечественном и мировом духовном наследии с учетом, в частности, и всего доброго, живого, что можно найти в трудах Аполлона Григорьева или Страхова, Дружинина или Валериана Майкова. Но, конечно же, совокупность литературно-общественных идей, сама практика литературно-публицистической деятельности русских революционных демократов по богатству своему несравнимы, несопоставимы с общественно-литературной теорией и практикой русского либерализма и русского консерватизма.

В свое время русский консерватизм попытался взять монополию па патриотизм, на любовь к России и ее народу. Стремясь утвердить эту монополию в сознании современников, русский консерватизм в прошлом веке разработал и стремился внедрять в общественное сознание легенду о мнимом «западничестве» русских революционных демократов, коль скоро сама идея революции, в представлении консерваторов, была иноземного происхождения, как будто не было на Руси ни Степана Разина, ни Пугачева, ни бунтов крестьян, как будто Россия объективными законами своего общественного развития не двигалась на всех парах к революции. На этом основании консерватизм, а за ним и «Вехи», пытались лишить русских революционных демократов тех корневых начал, из которых и росло, собственно, русское революционное самосознание, — чувства патриотизма, любви к своей Родине и своему народу, гражданственного отношения к своей Отчизне.

На самом деле, русская революционная идея, наиболее полно воплотившая себя поначалу в деятельности декабристов, из которых вышел, как известно, Герцен, а потом в деятельности революционных демократов, как раз и росла из патриотической идеи, из глубочайшего чувства любви к своей Отчизне и ее угнетенному народу. Именно это чувство, неутолимое желание добра своему народу и своему Отечеству, понимание, историческое видение путей, которые привели бы Отчизну к благоденствию, — вот что определяло в конечном счете их революционное самосознание. Только такое, корневое чувство, а не теоретические абстракции, способно подвигнуть человека на жертвенную и трудную дорогу революционной деятельности, на путь духовного и физического подвига, сулящего не чины  и награды, но кандалы и виселицы во для самого высокого — судеб Отчизны, счастья людей.

Радищев был первым, кто в полный голос в России XVIII века сказал о позиции гражданина и патриота своей Родины как самой первой, изначальной нравственной черте любого честного человека.

Декабризм, развив эту традицию Радищева, с огромной силой поставил вопрос о формировании гражданского, патриотического самосознания в русском обществе и дал этот нравственный заряд передовой русской интеллигенции последующих годов. Поэзия и литературная критика декабризма были наполнены духом гражданственности и патриотизма, идеей служения Отечеству.

Революционно-демократическая идеология через Герцена и Белинского восприняла патриотическую традицию декабризма, воплотив ее в идее крестьянской революции. Революционные демократы были крестьянскими демократами, вспомним Некрасова: заступниками народными, борцами за интересы трудового народа. Русский же консерватизм в лице, например, Леонтьева и Каткова выражал интересы помещиков, аристократов, правящих классов России, в ту пору как русский либерализм отстаивал капиталистический путь России, интересы несмелой, робкой русской буржуазии.

Патриотическая «для России XIX века утверждала себя в двух направлениях, двух противостоящих одна другой формах: в форме патриотизма активного, направленного на то, чтобы родному народу жилось лучше, нацеленного на развитие родной страны как необходимое условие ее независимости, самостоятельности, процветания, могущества, и в форме патриотизма консервативного, охранительного, направленного прежде всего на сохранение в неизменности всех привычных устоев  и основ русского самодержавно-крепостнического общества, на укрепление существовавшего в ту пору правопорядка, на ограждение от угрозы революционных перемен интересов господствующих классов общества. Вспомните статью Варфоломея Зайцева «Наш и их патриотизм», где истинным патриотом Отечества критик называет Добролюбова.

Декабрь — Привлекает к сотрудничеству в «Русском слове» Д. И. Писарева.

1861, апрель — Печатает за подписью А. Топорова статью «Невольничество в Южно-Американских штатах», содержавшую оценку крестьянской реформы и излагавшую программу журнала по крестьянскому вопросу. Начинает вести в «Русском слове» «Современную летопись» (с 1863 года — «Домашняя летопись»), которую составлял до начала 1865 года (в 1864 году вместе с И. Дмитриевым).

1862, январь — Участвует в организации Шахматного клуба и становится одним из активнейших его членов.

1862, июнь — «Русское слово» приостановлено правительством на восемь месяцев. Г. А. Кушелев-Безбородко передает издание журнала Г. Е. Благосветлову . Август — За Благосветловым учреждено секретное наблюдение III отделения в связи с «неблагонамеренностью его действий».

Ноябрь — Благосветлов становится членом ЦК «Земли и Воли».

1863, февраль — Выходит первый-второй (сдвоенный) номер возобновленного «Русского слова», издателем и неофициальным редактором которого является Благосветлов. В номере публикуется программная статья Благосветлова «Историческая школа Бокля».

1865, ноябрь — После ухода из «Русского слова» В. А. Зайцева и И. В. Соколова Благосветлов привлекает к постоянному сотрудничеству в журнале П. II. Ткачева.

1866, 16 февраля — «Русское слово» после третьего предупреждения (за декабрьскую книжку 1665 года) приостановлено правительством на пять месяцев.

Март — Для подписчиков приостановленного «Русского слова» выпускается сборник «Луч», т. I (редактор П. Н. Ткачев).

14 апреля — Благосветлов арестован и заключен в Петропавловскую крепость в связи с выстрелом Каракозова в Александра Н.

3 июня — «Русское слово» окончательно запрещено правительством.

6 июня — Благосветлов освобожден из-под ареста . Сентябрь - Выходит первая книжка журнала «Дело», подставным редактором и издателем которого был штабс-капитан Шульгин, а фактическим владельцем и руководителем Благосветлов.

1867, май — Разрыв Д. И. Писарева с Благосветловым. 1869, май - Поездка за границу, встреча с Герценом.

1880, 8 ноября — «Бывший учитель русской словесности Г. Е. Благосветлов, состоявший под надзором полиции, умер».

Основные даты жизни и творчества В. А. ЗАЙЦЕВА

1842, 30 августа — Родился в семье мелкого чиновника в городе Костроме.

1858, сентябрь — 1859, июль — Учился на юридическом факультете Петербургского университета.

1559, июль — 1862, декабрь — Учился на медицинском факультете Московского университета. , 1862, декабрь — Переехал в Петербург и поступил в Медико-хирургическую академию.

1863, апрель- 1865, ноябрь — Сотрудничество в «Русском слове» (четыре сатирических обзора «Перлы и адаманты русской журналистики», «Библиографический листок» — с мая 1863 года но ноябрь 1865 года, критические статьи: «Гейне и Берне», «Взбаламученный романист», «Белинский и Добролюбов», «Некрасов. Стихотворения. Ч. III», «Критические этюды П. А. Бибикова» и др.).

1865, ноябрь-декабрь — Сотрудничество в газете «Народная летопись» и в журнале «Книжный вестник». Попытка вместе с Н. В. Соколовым, Н. Д. Ножиным и др. организовать издание переводной литературы.

1866, март — Вместе с Н. В. Соколовым работает над книгой «Отщепенцы».

1866, 28 апреля-28 августа — Заключен в Петропавловскую крепость «по случаю знакомства и сношений его с коллежским советником Ножиным, который подозревался в преступных сношениях с бывшим домашним учителем Ив. Худяковым». После освобождения из-под ареста находился под полицейским надзором.

1869, 9 марта — Получил заграничный паспорт, а затем выехал в Париж. В этом же году вступил в Интернационал.

1870–1871 — Живет в Турине, где организует первую итальянскую секцию Интернационала.

1872, осень — Переезжает в Локарно, поселяется вместе с Бакуниным, пишет под диктовку его воспоминания.

1874–1881 — Живет на юге Франции.

1877–1881 — Сотрудничает в газете «Общее дело» (редактор А. X. Христофоров), где опубликовал около 80 статей.

1881, сентябрь — Переезжает в Женеву, где живет в кругу близких друзей. Работает над «Руководством к Всеобщей истории».

1882, 20 января — Скоропостижно скончался в Кларане.

Основные даты жизни и творчества Н. В. СОКОЛОВА

1832, в ночь с 15 на 16 сентября — Родился в семье старого гвардейца, эконома школы гвардейских подпрапорщиков.

1845–1853, август — Кадет Брест-Литовского кадетского корпуса, а затем — Дворянского полка. 13 августа произведен п офицеры.

1855, июнь — 1858, январь - Слушатель Академии генерального штаба.

1858, май — На Кавказе участвует в экспедиции против Шамиля. 1859 - За отличие в делах против горцев награжден чином направлен курьером к военному министру.

1859, 3 мая — Назначен старшим адъютантом генерального штаба войск Восточной Сибири.

Прибыл в Иркутск   2 июля, а 2 сентября отправлен курьером в Пекин в распоряжение генерала Игнатьева.

1860, 3 марта — Возвратившись в Иркутск, взял шестимесячный отпуск за границу.

1860, июнь- сентябрь — За границей познакомился с Герценом и Прудоном.

1860, сентябрь - 1861 — Находился при статистическом отделении генерального штаба.

1862, февраль — 1865, ноябрь — Сотрудничество в «Русском слове» (статьи «Деньги и торговля», «Торговля без денег» и др.).

1862, 20 декабря — Подает в отставку, которая была принята

3 января 1863 года — Уволен в чипе подполковника.

1863, июль - 1865, июль — Живет за границей — Дрезден, Париж. Навещает Герцена, произносит речь па похоронах Прудона. Пишет книгу «Социальная революция» (издана в Берне в 1868 году на немецком языке). 1866, март - Вместе с В Зайцевым работает над книгой «Отщепенцы».

1866, 28 апреля - 11 июля — Заключен в Петропавловскую крепость «по случаю знакомства и сношений его с коллежским асессором Ножиным». После освобождения из-под ареста за ним учрежден полицейский надзор.

1867, 2 июня — Приговорен Петербургской судебной палатой к заключению в крепость на год и четыре месяца.

1868, 15 октября — После отбытия наказания выслан административным порядком в город Мезень Архангельской губернии, откуда переведен в Шенкурск, а в феврале 1871 года в город Красный Яр Астраханской губернии.

1872, 14 октября — При помощи чайковцев бежал из Красного

Яра за границу.

12 ноября — Прибывает в Женеву. Живет в Цюрихе, при расколе лавристов и бакунистов принимает сторону последних.

1873, 17 января - 10 марта — Навещает Бакунина и Зайцева в

Локарно. 18 мая — уезжает в Париж.

1875 — Вместе с Германом Лопатиным открывает Русскую (Тургеневскую) библиотеку в Париже.

1881-1882 — Живет в Женеве, после смерти Зайцева вновь возвращается в Париж.

1889, 5 мая — Умирает в парижской больнице для бедных.

В книге использованы материалы государственных архивов: ЦТАОР, ЦГИА, ЦГАЛИ, а также отделов рукописей Государственной публичной библиотеки имени В. И. Ленина, Государственной публичной библиотеки имени М. Е. Салтыкова-Щедрина и Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР.