"Бал-маскарад" - читать интересную книгу автора (Ёкомидзо Сэйси)

Глава вторая Труппа в полном сборе

Первый муж Тиёко Отори, Ясухиса Фуэкодзи, был найден мертвым в одном из бассейнов Каруидзавы. Это произошло рано утром 16 августа прошлого года.

Любители кино знают, что Ясухиса Фуэкодзи, происходивший из аристократического рода, до войны был известным артистом, игравшим роли первых любовников. После войны о нем стали забывать: людям приходилось справляться с трудностями повседневной жизни, да и почтительный интерес к аристократам начал угасать.

Однако смерть вновь сделала его знаменитым: еще бы, ведь при необычных обстоятельствах скончался первый муж кинозвезды Тиёко Отори! Именно по этой причине его смерть вызвала в обществе много разговоров и подозрений. Следственные органы заинтересовались сомнительной картиной, при которой было обнаружено тело.

Голое тело Ясухиса Фуэкодзи (на нем были только испачканные трусы) обнаружили плавающим в бассейне. Оно было настолько исхудавшим, что можно было пересчитать все ребра; костлявые руки и ноги были раскинуты широко в стороны, и весь он напоминал большую высушенную лягушку. Как же получилось, что Ясухиса Фуэкодзи, в прошлом известный щеголь, был найден в таком неподобающем виде?

В траве рядом с бассейном обнаружили его одежду. При обследовании территории вокруг бассейна не нашли следов борьбы или драки, равно как и признаков того, что одежда и ботинки были сорваны с Фуэкодзи насильно. В ботинки были даже вложены носки. Тщательный осмотр места происшествия свидетельствовал о том, что Ясухиса Фуэкодзи накануне ночью, то есть 15 августа 1959 года, пришел к бассейну, сам снял имевшуюся на нем одежду, оставшись в одних трусах, и, прыгнув в воду, скончался…

Среди вещей, обнаруженных рядом с бассейном, были наручные часы «лонжин» в золотом корпусе, а в бумажнике, который достали из кармана пиджака, оказалось всего лишь три тысячи иен. Ясухиса Фуэкодзи был только что выпущен из следственного изолятора под залог, и это было все его имущество.

Нет, рядом с одеждой был найден еще один оставленный им предмет — почти пустая бутылка из-под виски «Джонни Уокер Блэк Лэйбл». Несколько свидетелей видели в ту ночь, как он шел в тумане, прикладываясь к бутылке. На самой бутылке оказалось множество отпечатков его пальцев. С согласия матери Ясухиса было проведено вскрытие тела. Причиной смерти, как было установлено, стал паралич сердца, в желудке обнаружено большое количество алкоголя, однако каких-либо признаков, указывающих на убийство, как и следов насилия, найдено не было. Воды в легких оказалось совсем немного.

Было сделано следующее предположение о событиях, приведших к его смерти: в результате выпитого в большом количестве алкоголя у Ясухиса Фуэкодзи случилось временное психическое расстройство, и, видимо, начались какие-то галлюцинации, под влиянием которых он разделся и прыгнул в воду.

За многие годы беспутной жизни сердце Ясухиса порядком поизносилось, и если к этому добавить большое количество выпитого алкоголя и низкую температуру воды высокогорного бассейна, то становится ясно, что наличествовали все условия, провоцирующие сердечный приступ. Тот факт, что мужчина почти не нахлебался воды из бассейна, наводит на мысль, что его сердце остановилось в тот момент, когда он прыгнул в воду.

В качестве причин, которые могли вызвать у Ясухиса роковую галлюцинацию, помимо большого количества выпитого, упоминался также густой туман, который в ту ночь окутал окрестности.

Этот высокогорный район знаменит своими туманами, а в тот вечер он был особенно густым. Даже при свете карманного фонарика видимость в районе бассейна после восьми часов вечера не превышала трех метров. В таких условиях и человеку с нормальной психикой могло почудиться все что угодно.

Бассейн представлял собой искусственный пруд, длина его составляла пятьдесят метров, а ширина — тридцать. Зимой он использовался как каток. Летом здесь катались на лодке и даже ловили рыбу. Рядом расположено двухэтажное здание, на первом этаже которого открыто кафе, второй этаж летом арендовал токийский китайский ресторан; несколько комнат здания были приспособлены под гостиничные номера.

В тот вечер из-за плохой погоды посетителей ни на первом, ни на втором этажах после восьми уже не было, а последний рыбак ушел еще раньше.

Как показало вскрытие, смерть Ясухиса наступила между десятью и одиннадцатью часами вечера. Обслуживающий персонал и некоторые постояльцы гостиницы в это время еще не спали. Кто-то решился пойти на праздник О-Бон, но большинство, испугавшись густого тумана, осталось дома. Никто из них не слышал шума драки или криков о помощи.

Судя по тому, где была обнаружена одежда Ясухиса, он прыгнул в бассейн с противоположного зданию берега, однако ночью в полной тишине звуки разносятся на большие расстояния.

Исходя из этих данных, полиция признала основной версию о психическом расстройстве, и только один человек, помощник инспектора управления полиции Каруидзавы Хибия, который возглавлял расследование смерти Ясухиса, настойчиво утверждал, что здесь имело место убийство.

Хибия был молод, энергичен и честолюбив. Он упорно искал доказательства, подтверждающие его подозрения. Особенно его насторожил тот факт, что экспертиза выявила на половых органах и лобковых волосах Фуэкодзи следы полового сношения. Плавающее в воде тело Ясухиса было обнаружено служащим бассейна примерно в шесть часов утра 16 августа, то есть оно находилось в воде около семи часов. Поэтому уже невозможно было определить группу крови женщины, с которой умерший имел связь.

Но кто же была эта женщина?

…Тадахиро глубоко задумался. Лоб прорезали морщины, лицо нахмурилось. Залог за Ясухиса тогда, год назад, перед его смертью, заплатила Тиёко. Выражение лица Тадахиро стало еще более мрачным. Зазвонил телефон. Таки взяла трубку:

— Это звонит Кадзухико.

— Соедини. — Лицо Тадахиро мгновенно просветлело.

В трубке раздался молодой голос:

— Прошу прощения. Вчера выключили свет, мне было неловко…

— Пустое…

Стеснительность Кадзухико была связана скорее с тем, что он не хотел встречаться с Тиёко Отори.

— Где ты сейчас?

— У Матоба-сэнсея.[3]

Вернее, на вилле у его знакомого, в Минамихара.

— Какие планы на сегодня?

— Хотели бы вместе с Матоба-сэнсеем навестить вас во второй половине дня. Не возражаете?

— Нет, конечно. Как пережили вчерашний тайфун?

— О, тайфун был ужасен! Но здесь никто не пострадал. Только упала старая лиственница, что росла напротив дома.

— У нас тоже: лиственницы, предмет моей гордости, все повалены. Вокруг дома стало так голо.

— Ужасно!

— Соболезнования можно не выражать. Лучше приходите. И Матоба-сэнсея я уже давно не видел. Правда, из-за всех этих событий я не смогу вас достойно принять…

— Не беспокойтесь… Мы придем после полудня.

— Можно тебя кое о чем попросить?

— Все что угодно.

— Ты знаешь виллу Фуэкодзи? Это в районе Сакура-но-дзава.

Немного помолчав, Кадзухико ответил:

— Да, знаю.

— Так вот, не мог бы ты по дороге навестить Мися? Она сейчас совсем одна, и, похоже, ей очень не по себе.

— А где бабушка?

— Она уехала в Токио и еще не вернулась. Поезда до нас не доходят.

— Да-да! У входа в один из тоннелей произошел оползень.

— Я слышал, это в районе Кума-но-хира. Бабушка звонила из Токио и сказала, что задержится.

— Конечно-конечно, я обязательно навещу Мися.

— Спасибо. Ну, до встречи.

Тадахиро положил трубку, его лицо некоторое время светилось от удовольствия и выглядело помолодевшим. Но вскоре он вновь погрузился в мрачные мысли.

Загадочная женщина, с которой Ясухиса в ту ночь имел интимные отношения, в ходе расследования так и не была найдена. Помощник инспектора Хибия потерпел поражение. Но у него была еще одна важная причина для подозрений. Почему-то как раз в то время, когда Фуэкодзи погиб, в Каруидзаве собрались все, кто был с ним близко знаком.

Бывшая жена Фуэкодзи Тиёко Отори после развода с Ясухиса трижды выходила замуж и со всеми тремя мужьями развелась. Второй муж умер в конце прошлого года, остальные пребывали в добром здравии, и все тогда приехали в Каруидзаву.

Здесь же находились и сама Тиёко, и Тадахиро Асука (которого молва называла ее любовником), проживающий на своей вилле в Каруидзаве. Дочь Тиёко и Ясухиса, Мися, вместе с мачехой Ясухиса, Ясуко, также проводили лето на вилле в районе Такахара.

Все они, хотя и жили в разных местах, в момент странной смерти Ясухиса Фуэкодзи оказались в Каруидзаве. Вот это обстоятельство и представлялось Хибия подозрительным, тем более что преступник, повинный в смерти второго мужа Тиёко, до сих пор не был найден.

…Опять раздался телефонный звонок, прервавший размышления Тадахиро. На этот раз звонила Хироко.

— Папа, это я. Таки сказала, что у вас творилось что-то ужасное!

— Да ничего. А у вас?

— Удивительно, но здесь не много повреждений. Правда, сломано несколько деревьев, но у нас, к счастью, больших-то деревьев нет.

— Река не вышла из берегов?

— Мы этого боялись, но все обошлось… Вот только все березы, которые вы посадили, вырвало с корнем.

— У нас то же самое. У березы корни не уходят в глубину. Вчера вечером скучала одна?

— Да. Хотя у нас ведь живет Эйко.

— А разве она не ходила на танцы О-Бон?

Хироко ахнула, замолчала, потом продолжила спокойным тоном:

— Папа, откуда вы знаете?

— Мне звонила дочь Фуэкодзи.

Тадахиро хотел произнести это как можно небрежнее, однако его голос прозвучал так, будто у него глубоко в горле застряла рыбья кость. Хироко же заговорила весьма оживленно:

— После того как я отправила Эйко, отключили свет. Ветер становился все сильнее, и я действительно почувствовала себя немного неуютно, но я не думала, что тайфун дойдет до нас.

— Ты связывалась с Токио?

— Да. Тэцуо недавно звонил, — сказала она равнодушно.

— Ну и что? Когда приедет?

— Очень поздно, будет добираться по окружной дороге. Недавно звонил Кавамото из «Камито тоти».

— Он и тебе звонил?

— Кавамото сказал, что он пришлет человека, поэтому вы, папа, не волнуйтесь. Главное, чтобы у вас все было хорошо.

— Ну, спасибо. Созвонимся позже.

Положив трубку, Тадахиро рассеянно посмотрел в окно. Равнодушие в голосе дочери расстроило его. Ее муж Сакураи был хорошим работником и в последнее время продвинулся по службе, но было бы неплохо, если бы он на субботу и воскресенье приезжал к Хироко. Тадахиро покачал головой, и его мысли вернулись к воспоминаниям о событиях прошлого года.

Тиёко Отори родилась в 1925 году и была единственной дочерью известного в те годы художника и знаменитой гейши из Симбаси.[4]

Она унаследовала талант и красоту матери. Тиёко училась на втором курсе женского колледжа, когда потеряла отца. Ее матери пришлось стать преподавательницей классического танца. Учась на третьем курсе, Тиёко сумела через знакомого семьи устроиться в кинокомпанию «Toё кинэма», но для этого ей пришлось уехать в Киото; в шестнадцать лет она начала самостоятельную жизнь.

Чуть раньше актером «Toe кинэма» стал Ясухиса Фуэкодзи, потомок аристократического рода, он отличался необычайной красотой. Кинокомпания выпустила несколько слащавых романтических фильмов с Тиёко и Ясухиса в главных ролях. Фильмы имели огромный коммерческий успех.

В отличие от Ясухиса, который так и не перерос амплуа первого любовника, Тиёко постоянно совершенствовала свое актерское мастерство, что и поспособствовало ее дальнейшей карьере.

Незадолго до начала войны на Тихом океане компании «Toe кинэма» было запрещено выпускать фильмы с участием Тиёко и Ясухиса. Причина была в следующем: давно ходили слухи об их интимных отношениях, но когда они тайком сбежали, чтобы пожениться, это вызвало открытое возмущение в обществе, и военные власти запретили им сниматься в кино. Сбежали же они потому, что мачеха Ясухиса, Ясуко Фуэкодзи, была против их брака.

В 1943 году Ясухиса был мобилизован в армию, а на следующий год у Тиёко родилась дочь Мися. Тогда Ясуко, поразмыслив, сменила гнев на милость. Ее опасения были понятны: случись что с Ясухиса, род Фуэкодзи прекратит свое существование. Поэтому она разрешила Тиёко внести себя и дочь в посемейный список Фуэкодзи и взяла Мися к себе на воспитание.

Тиёко все еще было запрещено сниматься в кино, и она присоединилась к кочующей театральной труппе, состоящей из артистов драматических и оперных театров. Там она встретила своего будущего второго мужа Кэндзо Акуцу. Акуцу был руководителем труппы, и Тиёко многому научилась у него как драматическая актриса. Люди стали поговаривать, что они любовники, но оба категорически отрицали это. Война окончилась, и кочующая театральная труппа была распущена.

Тяжелые послевоенные годы были для Тиёко счастливой порой, так как ей было разрешено вернуться в кино. В 1947-м она купила дом в Токио, в районе Китидзёдзи, и перевезла туда свекровь Ясуко и дочь Мися. Семья Фуэкодзи к тому времени потеряла все свое состояние, и Ясуко, которая вначале так невзлюбила свою невестку, теперь полностью зависела от нее.

В 1948 году Ясухиса демобилизовался и вернулся в Японию, но они прожили с Тиёко всего год. Тиёко к тому времени стала известной профессиональной актрисой. Ясухиса тоже попытался вернуться в кино, но после войны его аристократические манеры и внешняя привлекательность перестали пользоваться успехом у зрителей. Два-три фильма с его участием оказались настолько неудачными, что ему пришлось уйти из кино. В 1949 году он развелся с Тиёко, пробовал заниматься бизнесом, в том числе продажей автомобилей, а в 1959-м был арестован по обвинению в мошенничестве.

После войны Кэндзо Акуцу организовал театральную труппу «Кусано-но дзицудза». Когда он узнал о разводе Тиёко с Ясухиса, он пригласил Тиёко выступать в некоторых спектаклях, и между ними с новой силой вспыхнула любовь. Он бросил жену и женился на Тиёко. Ей в то время было двадцать шесть лет, а ему — сорок восемь. Однако их супружеская жизнь продолжалась недолго, и в 1953 году они развелись, оставшись друзьями.

В следующем году Тиёко вышла замуж за художника Кёго Маки. Познакомились они, когда один из еженедельных журналов поручил Маки нарисовать портрет Тиёко для обложки. Тиёко было тогда двадцать девять, Маки — тридцать три.

С этого времени любовные похождения Тиёко стали привлекать внимание журналистов. Еще когда она только выходила замуж за Кёго Маки, высказывались предположения, что этот брак долго не продержится. Так и случилось: весной 1956 года Тиёко рассталась с третьим мужем и перебралась в Париж.

Перед отлетом она заявила в одном из интервью, что больше не собирается влюбляться. Но не успели еще отзвучать эти слова, как из-за моря поползли слухи о ее романе с композитором Синдзи Цумура, работавшем в Париже. Осенью вслед за Тиёко в Японию вернулся и Цумура, и они вскоре поженились. Тиёко впервые вышла замуж за мужчину младше ее по возрасту: ей исполнилось тридцать два года, Синдзи — двадцать восемь.

Этот четвертый брак также был недолгим. Осенью 1957 года они объявили, что должны отдохнуть друг от друга, а весной 1959-го развелись. К этому времени уже начался роман Тиёко с Тадахиро.

Все это, как ни странно, не повлияло на отношение к Тиёко журналистов, может быть, потому, что она ничего не скрывала и всегда была мила с прессой.

«А любит ли Тиёко свою единственную дочь?» — подумал вдруг Тадахиро. Конечно, она регулярно платит за ее образование, но что побуждает ее к этому: любовь или чувство ответственности? На кого из родителей Мися больше похожа? Она превратилась в очень красивую девушку, но в противоположность яркой, здоровой красоте Тиёко Мися обладала спокойной, не бросающейся в глаза красотой хрупкого фарфора. Это была болезненная красота цветка, который расцвел в тени, вдали от солнца.

Она была слабенькой, в детстве заболела астмой, приступы которой иногда терзали ее маленькое тело целыми ночами. Из-за этого ее отдали в школу на год позже сверстников, а через два года ее обучением занялась дома бабушка Ясуко и преуспела в этом, за что Тиёко была ей благодарна.

В 1953 году по совету врача Тиёко купила дом в Каруидзаве. С тех пор Мися каждое лето проводила с бабушкой на этом высокогорном курорте, в последнее время ее здоровье улучшилось, астма отступила.

Мысли Тадахиро обратились к неожиданной кончине Кэндзо Акуцу, второго мужа Тиёко.

После того как Акуцу в 1953 году развелся с Тиёко, он не вернулся к прежней жене, а вел одинокую холостяцкую жизнь. Именно в это время в нем вновь заполыхала страсть к театру.

Выступления труппы «Кусано-но дзицудза» пользовались успехом. Почти все ее артисты, за исключением Акуцу, принадлежали к послевоенному поколению, и они постепенно сделали театр популярным. Финансовые трудности были решены с помощью телевидения и кино. В 1958 году «Кусано-но дзицудза» имела в репертуаре уже четыре спектакля, которые постоянно шли с полным аншлагом, и Акуцу был доволен своей деятельностью.

В самом конце года, 28 декабря, актеры и близкие к театру лица устроили банкет по случаю проводов старого года в одном из ресторанов Цукидзи. На вечеринке присутствовало более трехсот человек.

На этом банкете побывал и четвертый муж Тиёко Синдзи Цумура, который в то время уже жил отдельно от нее. Встреча Акуцу и Цумура впоследствии вызвала много вопросов. Сам Цумура объяснил свое посещение тем, что находился недалеко, и у него возникло желание засвидетельствовать почтение Акуцу. Однако один из присутствовавших на банкете видел, что Синдзи Цумура и Акуцу более тридцати минут беседовали в отдельной комнате. Другие свидетели рассказали, что, когда Цумура вышел из комнаты, его лицо застыло, будто окаменело, а глаза лихорадочно блестели. Более того, Цумура шел, пошатываясь, и провожавший его с мрачным видом Кэндзо Акуцу пробормотал фразу, которую услышал находившийся поблизости гость: «Того человека уже давно нет».

Неизвестно, имели ли эти слова отношение к Тиёко, однако, когда с наступлением нового года было опубликовано сообщение о разводе Цумура и Тиёко, один из близких к ним людей поделился с прессой мнением, что та фраза, вероятно, все-таки касалась ее.

Спустя всего лишь два часа после того разговора с Кэндзо Акуцу произошел несчастный случай, в результате которого он скончался.

Дело было так: после банкета Кэндзо Акуцу вместе с несколькими молодыми членами труппы и критиками ходили по барам известного своей ночной жизнью района Гиндза. Хотя Акуцу и перевалило за пятьдесят, он мог выпить много и полностью себя контролировать, но в тот вечер он как-то необычно опьянел. Когда вся компания вышла уж неизвестно из какого по счету бара, Акуцу был сильно пьян, да и остальные ему в этом не уступали. Мимо проезжал грузовик, все остановились, и только Акуцу решил перебежать дорогу. Когда грузовик проехал, все увидели, как за угол на большой скорости заворачивает легковая машина, а на дороге лежит Кэндзо Акуцу. Все бросились к нему: его голова была разбита — вероятно, выступающей фарой — указателем поворота автомобиля, а самого автомобиля уже и след простыл.

Все произошло в одно мгновение, все были сильно пьяны. Никто с уверенностью не мог сказать, что это была за машина. Мнения свидетелей совпали в том, что она была большой, но марку никто назвать не мог. Никто даже не успел разобрать цвет заднего номерного знака.

По мнению помощника инспектора Хибия из полицейского управления Каруидзавы, цвет номерного знака был белый.[5]

А спустя всего лишь несколько месяцев в одном из бассейнов Каруидзавы было обнаружено тело первого мужа Тиёко Отори, Ясухиса Фуэкодзи…

Зазвонил телефон на столике около кресла и прервал ход мыслей Тадахиро. Подняв трубку, он услышал голос Таки:

— Звонит Отори-сама…[6]

Тадахиро вздрогнул от неожиданности. Чувствуя угрызения совести, что он до сих пор с ней не связался, хотя время подходило к полудню, Тадахиро сказал:

— Соединяй.

— Может, не стоит? Она, чувствуется, очень взволнована.

— Ничего, соединяй. Она, наверно, напугана тайфуном.

Успев подумать, что это ей так несвойственно, он услышал в трубке непрерывный поток слов.

— Что? Что? Что случилось? — Тадахиро не смог поначалу сдержать волнения, но скоро взял себя в руки, спокойно выслушал бессвязный рассказ женщины и твердо сказал: — Хорошо. Я уже выхожу. Успокойся и держись, ты это умеешь.

Положив трубку, он что-то быстро прикинул в уме, затем приказал Таки соединить его с внешней линией и сам набрал номер.

— Алло, это вилла Нандзё-сэнсея? Говорит Асука… Тадахиро Асука. Киндаити-сэнсей сейчас у вас?.. Ах, вот как. Прошу прощения, можно позвать его к телефону?