"ИСТОРИЯ ТЕЛОХРАНИТЕЛЯ" - читать интересную книгу автора (Фудзисава Сюхэй)

2

Заведение располагалось в двух шагах от моста Имагавабаси. На воротах была прибита вывеска с названием «Сагоя». Узнав, что Матахатиро пришел к господину Сасэ, служанка тут же повела его за собой. Несмотря на выцветшую ограду и узкий вход, внутри трактир оказался достаточно просторным — полутемный коридор был длинным и извилистым.

Из комнат, расположенных по обеим сторонам коридора, пробивался свет фонариков и доносились голоса людей. Похоже, что недостатка в посетителях это заведение не испытывало. Немолодая служанка через крытую галерею провела Матахатиро в отдельный флигель. И первое, что он услышал, войдя туда, — раскаты грубого хохота Гэндаю Хосои.

Матахатиро зашел в комнату. Служанка сказала, что принесет горячее сакэ, и тихо удалилась.

— О! Ты чего так поздно? — обернувшись, спросил Хосоя. Его заросшее бородой лицо плавало в тусклом свете бумажного фонаря. Хотя Матахатиро доводилось видеться с Хосоей в конторе Китидзо не более двух-трех раз, он уже успел понять, что перед ним человек с открытым, добродушным характером, как нельзя лучше подходящим к его гигантскому росту. Обремененный пятью детьми, Хосоя любил при случае пожаловаться на свою нелегкую жизнь, но нытиком не был, более того, чтобы обеспечить семью, не брезговал никаким заработком, пусть даже и носильщиком на строительных работах. Незаметно для себя Матахатиро начал испытывать к нему что-то вроде дружеской симпатии.

Ответив Хосое легким поклоном, Матахатиро опустился на колени перед седовласым самураем, который все это время не сводил с него глаз, и с почтением поприветствовал его:

— Матахатиро Аоэ к вашим услугам.

— Да-да! Вы тоже от Сагамии? Ну, давайте же, двигайтесь поближе, — добродушно ответил самурай, указывая на свободный низенький столик. Вместо испытующего взгляда на его лице появилась широкая улыбка. — Китидзо уже, должно быть, говорил вам, что меня зовут Сасэ. Титулы, если позволите, опустим… Ну что же, мы сегодня пьем мужской компанией, поэтому не обессудьте, сакэ придется наливать самим.

— Ваше здоровье! — сказал Матахатиро, усаживаясь перед столиком. Вскользь он успел заметить, что Сасэ еще не притрагивался к своей чарке. Зато Хосоя с раскрасневшимся лицом опрокидывал одну за другой, не прекращая подливать себе сакэ даже тогда, когда Матахатиро знакомился с Сасэ.

— Про работу уже говорили? — спросил Матахатиро, легонько постучав Хосою по коленке.

— Про работу? — Хосоя растерянно взглянул на Матахатиро. Было видно, что он уже порядком надрался. — Нет еще…

Матахатиро от досады прищелкнул языком. В зависимости от того, что скажет им этот старик, можно было еще подумать, браться ли вообще за эту работу, но теперь, когда дело дошло до угощения, отказаться будет намного сложнее. Хоть они и ронины, и деньги им позарез нужны, но совсем уж поступаться принципами тоже не следовало.

— Может быть, спросить сначала, что за работа?

— Ну, как скажешь, — неохотно согласился Хосоя и поставил чарку на место. Он был явно недоволен тем, что ему не дали выпить. Взглянув на его столик, Матахатиро увидел, что почти все закуски уже съедены. Видно, недаром Хосоя сетовал, что Матахатиро пришел поздно — сам-то он, поди, явился гораздо раньше назначенного времени. Зная Хосою, можно было предположить, что он бодро примчался сюда с намерением напиться, как только услышал, что встреча с Сасэ будет происходить в трактире. «Как можно быть таким несдержанным!» — подумал про себя Матахатиро.

— Прошу прощения, ваша милость, — обратился Матахатиро к старому самураю, — но прежде чем мы выпьем, не соблаговолите ли вы рассказать, что за работу вы нам предлагаете?

— Да, будьте так любезны, — поддакнул Хосоя, не спуская глаз со стоящей перед ним полной чарки.

Но как только старик собрался ответить, из-за фусума послышался женский голос. Покуда служанка меняла сакэ, мужчины сидели молча, но когда звук ее шагов смолк в дальнем конце коридора, Сасэ сказал, что теперь можно и поговорить.

— Я много наслышан о вас от Сагамии. Вы, господин Хосоя, бывший вассал клана Мори, а вы, господин Аоэ, — Сасэ на секунду остро впился глазами в Матахатиро, — вынуждены скрывать, откуда вы родом, но, несмотря на это, как утверждает Сагамия, вполне надежный человек. Поэтому у меня нет никаких оснований не доверять вам, но хочу предупредить: даже если вы сочтете нужным отказаться от моего предложения, все, что вы сегодня услышите, должно храниться в строгой тайне.

Самураи молчали.

— Вам все понятно?! — неожиданно сурово спросил Сасэ. Матахатиро и Хосоя переглянулись. Судя по выражению лица, бородатый ронин даже слегка протрезвел. Такое вступление говорило о том, что работа, которую хочет предложить Сасэ, может оказаться очень опасной, но расспросить о ней подробнее все же стоило. Получив согласный кивок Хосои, Матахатиро сказал:

— Возьмемся мы за эту работу или нет — обещаем вам никому не рассказывать о сегодняшнем разговоре.

— Договорились! — подобревшим голосом ответил Сасэ. Суровый взгляд, которым он только что смотрел на ронинов, исчез также внезапно, как и появился.

— Я хотел предложить вам тайную охрану одной важной персоны. А именно, — Сасэ выдержал небольшую паузу, — хатамото Ёсобэя Кадзикавы. Вам известно это имя?

Матахатиро в раздумье склонил голову набок. Ёсобэй Кадзикава… Где-то он о нем уже слышал. Но покуда он думал, Хосоя ответил:

— Известно, ваша милость. Это тот самый вельможа, который в третью луну сего года во время инцидента в замке сёгуна удержал князя Асано и спас таким образом господина Киру.

— Совершенно верно. Я вижу, вы хорошо осведомлены. Так вот, в последнее время жизнь господина Кадзикавы находится в опасности.

— Ему кто-то угрожает?

— Вот именно, и не кто-нибудь, а бывшие самураи князя Асано.

Сасэ разъяснил суть дела. Несколько дней назад в усадьбу к господину Янагисаве, которая находится близ моста Кандабаси, пришел хатамото Ёсобэй Кадзикава. Сасэ принял его и лично присутствовал на секретной встрече Кадзикавы с хозяином усадьбы. Еще тогда его поразило, каким изможденным выглядел хатамото. Во время разговора Кадзикава пожаловался Янагисаве на угрозы, которые он получает от ронинов клана Асано.

Предъявив анонимное письмо, тайком подброшенное ему в усадьбу прошлым вечером, Кадзикава сказал: «Решение о наказании клана Асано принял верховный суд бакуфу. Если кто-то не может примириться с таким решением, это еще не повод, чтобы срывать свою обиду на мне. Я не склонен рассматривать сложившиеся обстоятельства как сугубо частное дело и потому пришел к вам в надежде получить указания о том, как мне следует поступать дальше».

Янагисава прочел письмо и показал его Сасэ. В первой части письма излагались претензии к Кадзикаве — дескать, тогда в замке он своим вмешательством не позволил князю Асано осуществить заветное желание, — а заканчивалось все зловещим предупреждением о необходимости блюсти осторожность, ибо уже очень скоро заслуженное наказание падет на его голову.

И Янагисава, и Сасэ прекрасно понимали: намекая на то, что это дело выходит за рамки частной неприязни, Кадзикава попросту требовал обеспечить ему защиту, и, надо признать, резон в его словах был.

Через несколько дней после происшествия в замке сёгуна, девятнадцатого числа третьей луны, в награду за укрощение мятежного князя Кадзикаве пожаловали доход в пятьсот коку риса в уезде Мусаси-Адати. Отныне с имевшимися уже семьюстами он стал получать тысячу двести коку риса. Таким образом ставка хотела показать, что поведение Кадзикавы во время инцидента заслуживает одобрения, и любое недовольство его действиями будет идти вразрез с официальной позицией сёгуната.

Янагисава отнесся к этому делу со всей серьезностью. Несмотря на сомнения по поводу авторства письма — а он вовсе не был уверен, что угрозы исходят именно от ронинов князя Асано, — он велел Кадзикаве сказаться больным и некоторое время не выходить на службу. Иначе говоря, он решил не торопиться и понаблюдать за последующими событиями.

— Я не знаю, — продолжил Сасэ, — действительно ли это письмо подкинули ронины Асано, или же это чья-то злая шутка. Сейчас людская молва только и трезвонит о том, как несправедливо поступили с князем. К нам в усадьбу тоже нет-нет, да и прилетит какое-нибудь подметное письмишко. Мой хозяин полагает, что бумага, которую подбросили Кадзикаве, того же сорта, но совсем не обращать внимания на угрозы тоже не следует… Именно поэтому было принято решение приставить к хатамото не официальную, а тайную охрану. За этим я и позвал вас сегодня сюда… Ну, так что же? Вы согласны?

Матахатиро и Хосоя снова посмотрели друг на друга. Город полнился слухами о том, что ронины князя Асано что-то замышляют. Правда, это и в самом деле могли быть всего лишь слухи, возникшие из-за всеобщего недовольства решением бакуфу по делу князя: молва не могла примириться с тем, что род Асано был в одночасье разгромлен, а Кира, хоть и лишился поста главного церемониймейстера, продолжает жить припеваючи.

До этого, например, поговаривали, что самураи клана Асано, которые по причине утраты даймё были лишены воинских привилегий, намерены с боем встретить вооруженные отряды, посланные для установления контроля над княжеским замком. Однако, как потом выяснилось, замок в Ако был мирно сдан новым хозяевам, а самураи клана рассыпались кто куда. С одной стороны, в этом не было ничего необычного. За время своего существования бакуфу уничтожило множество малых и больших кланов, причем во многих случаях это было сопряжено с неоправданной жестокостью. Но не нашлось еще такого человека, который посмел бы обратить оружие против правительства сёгуна.

Не зная до конца, что было написано в подметном письме, полученном Кадзикавой, Матахатиро тем не менее не мог поверить, что ронины князя Асано, которые до сих пор не давали ни малейшего повода для подозрений в каких-либо противоправных действиях, внезапно решили перейти к прямым угрозам. Даже если бы они и задумали отомстить за покойного господина, то их главной целью стал бы непосредственный обидчик князя, Кодзукэнноскэ Кира, но уж никак не Кадзикава.

Скорее всего, как и предполагал Сасэ, письмо с угрозами было неудачной затеей какого-то злопыхателя, вздумавшего прикрываться именем Асано. И если это так, думал Матахатиро, то работа вряд ли окажется сложной. Охрана есть охрана, но интуиция подсказывала ему, что ничего серьезного не произойдет. К тому же просьба исходит от самого Янагисавы, а это означает гарантированную оплату, причем отнюдь не гроши.

Словно прочитав его мысли, Хосоя утвердительно кивнул и, вновь обернувшись к Сасэ, сказал:

— Мы согласны. Так сколько, вы говорите, за день?