"Чужие уроки - 2009" - читать интересную книгу автора (Голубицкий Сергей)

Миттельшпиль

24 апреля 1998 года Узаны подвигли «Моторолу» на заключение EFA — уже помянутого рамочного соглашения, позволявшего Telsim закупить все необходимое оборудование для создания частной сети мобильной связи GSM на территории Турции. Согласно EFA, Telsim получала кредит на сумму в 360 млн долларов, который обязалась использовать для приобретения оборудования, изготовленного «Моторолой». Это условие оговаривалось отдельным соглашением (Purchase Agreement, Договор о покупке), заключенным одновременно с EFA.

Согласно третьему договору, подписанному в тот же исторический день (т. н. License Financing Agreement, Договор о финансировании лицензии), Telsim получала от «Моторолы» в долг еще 200 млн долларов — для выкупа у турецкого правительства лицензии на использование в течение 25 лет мобильной связи GSM на частоте 900 Мгц. Общая стоимость лицензии составляла 500 млн долларов, и Узаны под шумок попытались вытянуть из «Моторолы» и недостающие 300 млн. Но с ходу не получилось. Деньги донес патриарх Кемаль Узан. По слухам (хоть и не подтвержденным, однако получившим отражение в судебных документах, приобщенных к делу) 300 млн долларов Кемаль взял в кредит у Union Bank of Switzerland.

Четвертый договор, подписанный 24 апреля 1998 года (т. н. Share Pledge Agreement, Договор о передаче ценных бумаг в залог), в определенной мере оттенял налет безумия на огромных кредитах «Моторолы», потому как оговаривал интерес кредитора: Узаны передавали «Мотороле» в залог 66% акций Telsim. В реальности дело обстояло хитрее, и остается лишь догадываться, как контрольные структуры «Моторолы» умудрились прозевать подвох в оговоренной в соглашении формулировке залога. Согласно Share Pledge Agreement, «Моторола» получала акции Telsim не от самого мобильного оператора, а от Rumeli Telefon, сторонней структуры Узанов, которая, в свою очередь, владела контрольным пакетом Telsim в размере 73,63%. Подвох заключался в том, что, согласно турецкому законодательству, «Моторола» не могла принимать участия в собрании акционеров Telsim, поскольку не являлась прямым обладателем акций компании. Соответственно, все права голоса, которыми были формально наделены 66% залоговых акций «Моторолы», оборачивались филькиной грамотой. Де-факто это право голоса принадлежало Rumeli Telefon, чем Узаны и не преминули воспользоваться в будущем.

Получив первые деньги от «Моторолы», Узаны сразу же ощутили преимущества своей позиции, позволявшей неспешно и обстоятельно распиливать американского кабанчика со знанием тонкостей восточного дела. Первая операция под условным названием «Желаем выгодно продаться» началась после того, как «Моторола» поставила необходимое оборудование, смонтировала его и обучила турецкий персонал. Как только Telsim устремился семимильными шагами наверстывать отставание от T.u.rkcell, мобильного оператора связи, принадлежащего государству, Хакан Узан, брат Чема, поведал управленцам «Моторолы» о том, что патриарх семейства Кемаль скрепя сердце дал добро на продажу Telsim международному гиганту мобильной связи вроде Deutsche Telekom, который, по слухам, давал за Telsim 5 млрд долларов.

«Мотороле» идея понравилась до такой степени, что она приняла обязательное условие для «выгодной продажи» Telsim на сторону — дополнительный кредит в размере 450 млн долларов, якобы необходимых для придания турецкому оператору мобильной связи презентабельного вида, достойного гипотетических европейских купцов. Эта сумма была оговорена Седьмой поправкой к EFA и выделена одноразовым платежом 1 февраля 2000 года.



В августе 2000-го Узаны с горечью поведали управленцам «Моторолы», что потенциальный покупатель неожиданно сошел с крючка, но на горизонте уже возник другой, даже круче первого, готовый приобрести Telsim при условии увеличения сотового покрытия в отдаленных регионах страны. Для закупки новых станций (разумеется, made in Motorola!) потребуется дополнительное финансирование, так, сущие пустяки — 700 млн долларов!

«Моторола» и на этот раз согласилась с доводами турецких партнеров и подписала 29 сентября 2000 года Восьмую поправку к EFA на требуемую сумму. В этот момент тонким чутьем сельджуков Узуны уловили грань, за которой американский кабанчик гарантированно пожелает соскочить с лохотрона, и все же не погнушались запустить на шару финальную разводку из серии «Подайте бедным погорельцам». 14 декабря 2000 года Хакан Узан на встрече с представителями «Моторолы» Эдом Хьюзом и Уолтером Китингом пожаловался на жуткие последствия землетрясения и обвальную девальвацию турецкой лиры, после чего попросил пару сотен миллионов взаймы на том основании, что все деньги, полученные по Восьмой поправке к EFA, пришлось потратить не на закупку оборудования «Моторолы» для Telsim, а на покрытие убытков, которые карманные банки Узанов понесли из-за бегства вкладчиков.

Следствием этой невообразимой наглости стал не столько отказ «Моторолы» от дальнейшего финансирования Telsim, сколько внезапное прозрение и последовавший за ним панический ужас, охвативший руководство компании при мысли о судьбе уже совершенных вливаний (на 1,8 млрд долларов!). Прозрение, увы, наступило post mortem: в апреле 2001 года Telsim отказался произвести очередной регулярный платеж по задолженности в размере 728 млн долларов.

Одновременно с дефолтом по платежу Узаны провели 24 апреля 2001 года тайное собрание акционеров Telsim, на котором приняли решение о дополнительной эмиссии. После голосования у Rumeli Telefon оказалось не 73,63% акций Telsim, а 24,54%, и доля «Моторолы», соответственно, уменьшилась с 66% до 22%1. Контрольный пакет акций после допэмиссии перешел в руки Standart Telekom — очередной карманной структуры Узанов!

Как только результаты тайной контрреволюции достигли ушей «Моторолы», Узаны, закусив удила, перешли к заключительному этапу грандиозного кидалова. Условные названия последовавших операций:

— «Хреновое оборудование»: пытаясь оправдать в глазах общественности отказ от возврата кредитных денег, Узаны официально зарегистрировали в различных ведомствах Турции 392 акта с жалобами на качество оборудования «Моторолы» и «Нокиа». Навет сопровождался массированной атакой через подконтрольные СМИ, в которых Telsim изображался жертвой недобросовестных западных поставщиков, а Узаны — блюстителями национальных интересов.

— «Шпионаж»: Узаны организовали перевод из турецкого филиала «Моторолы» (Motorola Turkey) в ряды Global Telecommunications Solutions Sector (подразделение головного предприятия Motorola Inc) сначала Якупа Кава, а затем (после того как Якупа взяли с поличным) — Бариса Арикана, тайных осведомителей, которые занимались сбором информации и поиском возможного компромата на «Моторолу».

— «Грабим самих себя»: сразу после прекращения выплат по кредиту руководство и акционеры Telsim приступили к энергичному разорению родной компании. Узаны демонстрировали виртуозную технику: подписывали невыгодные для Telsim контракты по предоставлению несуществующих услуг со структурами, находящимися под контролем семейного клана; депонировали на беспроцентные счета в карманных банках наличность мобильного оператора; немыслимо завышали лизинговые цены для Telsim в офисах, принадлежащих опять же сторонним структурам Узанов; продавали по себестоимости карты оплаты подконтрольным контрагентам и посредникам, которые получали возможность аккумулировать у себя всю прибыль от продаж; наконец, банально сливали оборотные средства на офшоры по фиктивным контрактам для последующего покрытия личных расходов почтенного турецкого семейства (шесть яхт, два вертолета, Боинг 737, огромный парк автомобилей, недвижимость по всему миру и проч.)

— «Засудим вусмерть»: турецкие суды оказались заваленными уголовными исками, которые члены семьи Узанов состряпали едва ли не на всех топ-менеджеров «Моторолы», с кем им приходилось общаться. Лейтмотив: «угроза убийства, шантаж, устрашение оружием, вымогательство, угроза похищения» и прочая невообразимая чепуха, которая, как надеялось Узанам, могла, тем не менее, отбить у «Моторолы» охоту бороться за украденные деньги.