"80 лет форы [СИ -- версия от 26.03.2010]" - читать интересную книгу автора (Артюхин Сергей Анатольевич)

19 мая 1942 года.

Васильев устало опустился на землю. Сил у него больше не оставалось. Шимазин сидел так уже несколько минут, в перерывах между затяжками продолжавший выговариваться старому другу:

- Не, ну ты представляешь, Лень, эта сука про Женевскую конвенцию кричала? Эсэсовский урод. Когда они наши деревни в Белоруссии и на Украине сжигали целиком, вместе со всеми жителями, они про конвенции не вспоминали. Или когда расстреливали наших политработников. Как там? "Евреи и комиссары два шага из строя". Твари.

- Эсэсман - он и есть эсэсман. Чего с него возьмешь. Зато танкист нормальным оказался. Честный солдат.

- Это который "сухарей" ненавидит?

- Ага. Только ненавидел. Его при третьей контратаке кончило. Он, кстати, "сухарь" "ратш-бумом" называл.

- Чего? - переспросил Васильева Шимазин.

- "Ратш-бумом", - повторил майор, небрежно ткнув рукой в темноту, изредка разрываемую далекими вспышками.

- Пускай привыкают, - Терентий передернул плечами, - у нас их все больше и больше с каждым днем, - и он коротко и нервно хохотнул.

Где-то вдалеке прогремела серия взрывов.

- Немецкие легкие самоходки, - Шимазин выбросил сигарету и, встав, начал разминать шею. - Недалеко. Так что скоро опять наша очередь лезть в бой.

- Когда Малиновский ударит уже?

- Ночью мы должны нащупать слабые точки, а Малиновский контратаковать будет утром.

Немного помолчав, майор добавил:

- И хотя это логично, мне как-то надоедает быть постоянной морковкой перед немцами. А то кто знает, что они придумают в следующую секунду.

- Хуже, чем в Варшаве, скорее всего не будет. Это уж наверняка, - поднявшийся на ноги Васильев похлопал друга по плечу. - Ты-то чего здесь остался? Тебя ж зацепило, Терентий. Сидел бы уже в госпитале при штабе.

- Обижаешь Лень. Здесь, конечно, не гостиница, а грязный окоп в мокром лесу. Но я сам должен командовать своими парнями. Не первый раз, в конце концов. В финскую бывало и не такое. Я обстрелянный солдат, товарищ майор, а не какой-нибудь мальчишка. Обидно только, что командарм, наверное, где-нибудь в другом месте по немчуре врежет, а мы не увидим и не услышим.

- Да ладно, не парься, - Васильев хмыкнул. - Если Малиновский устроит, наконец, свой любимый "Большой Бум", то все прекрасно слышно будет.

- Слушай. Вот мы уже давно вместе служим. А ты вообще сколько в армии?

- С тридцать восьмого, - сказал Леонид после некоторого молчания. - Я даже на Халкин-Голе повоевал. Но Испанию я не застал. Хотя хотелось тогда туда отправиться.

- А чего не поехал?

- Молодой был, в училище еще учился. Командир толковый был, услышал как мы с друзьями это обсуждаем, по ушам надавал, типа "вам учиться и учиться еще, не фига всякой дурью маяться".

-Вон оно как.

Два офицера помолчали, тревожно вслушиваясь в предрассветную тьму.

- Товарищ майор, - прервал их молчание появившийся, словно из неоткуда, якут.

- Да, Федор, - Васильев кивнул, разрешая говорить.

- К роще немецкие танки идут. Много.

- Много - это сколько?

- Темно, товарищ майор, трудно посчитать. Но где-то тридцать-сорок.

- Не фига ж себе. Видать не понравилось им, чего мы с их эсэсманами сделали.

- Товарищ майор, - прервал Шимазина Охлопков. - Я точно не уверен, но это какие-то новые танки.

- В смысле?

- Здоровые. Как КВ, а то и больше. Я таких раньше не видел.

Два комбата обеспокоено переглянулись.

- Терентий, посмотри чего там за танки и вообще че-как, а я людей организую? - Шимазин согласно кивнул.

- Давай, веди меня, товарищ Охлопков. Разберись тут, Леня, - и майор, пригибаясь, побежал за якутом.

Раздав указания расчетам четырех сорокапятимиллиметровых противотанковых орудий и нескольким бронебойщикам с РПГ, Васильев стал ждать возвращения Шимазина.

Тот вернулся достаточно быстро, и, грохнувшись в окоп рядом с Леонидом, быстро произнес:

- Плохо, Леня. Очень плохо. Охлопков прав - это новые танки. Явно ничего хорошего. Прут как на параде, не боятся ничего.

- Далеко?

- Километрах в трех пока. Но мимо нас точно не пройдут. Часть прет прямиком к нашему замечательному леску, - Шимазин обвел рукой вокруг головы.

- Пехтура есть?

- Сидят на броне. Танковый десант, черт бы их побрал. Одна надежда - если рацию починят наши герои, и мы сможем летунов вызвать.

- Вряд ли те успеют, даже если сейчас их вызывать будем. Но давай посмотрим этот вариант, - уже вскочивший Васильев повернулся к Охлопкову и добавил:

- Федя, очень надо. Если какой урод из танка свою башку высунет - снимешь его, хорошо?

- Так точно, товарищ командир, сниму, - кивнувший сержант вновь исчез.

Меньше чем через пару минут Васильев разговаривал с радистами, отчаянно пытающимися с помощью починенной кое-как рации вызвать штаб.

- ... Глаз... ва... прие... - среди неразборчивого шипения послышалась перебиваемая помехами речь.

- Я десятый, вызываю Глаз-1, прием!

- Я... слы... ошо... рием...

- Я десятый, срочно нужна помощь авиации, атакован батальоном тяжелых танков, повторяю, срочно нужна помощь, атакован батальоном тяжелых танков с поддержкой пехоты, прием!

- ... зиция? Пов... ряю, уточните свою...

Васильев уточнил, с трудом удерживаясь от использования мата.

- Помощь скоро будет, постарайтесь продержаться, помощь уже идет. Повторяю, держаться! - неожиданно четко прозвучало из приемника.

- За что, за хрен что ли держаться? - буркнул злой Шимазин.

Вдалеке щелкнул выстрел. Затем - еще один. И еще.

- Охлопков работу на свою голову нашел? - Шимазин посмотрел на Васильева. Тот пожал плечами.

- Хороший боец. Один из лучших у меня. Я его к Красному Знамени представил. Будет его третьей серьезной висюлькой.

- А чего у него еще есть?

- Красная Звезда и еще одно Знамя, как у меня. Скоро, чувствую, он у меня на Героя потянет. Фрицев отстреливает десятками. Снайпер.

- Повезло тебе с ним, - Шимазин покачал головой. - Мож отдашь?

- Ага, счас. Да он и не пойдет, Терентий. У него в моем батальоне брат погиб, еще зимой, в Варшаве. Вот Охлопков чего-то вроде клятвы дал. "Дойду до Берлина". И после мелкого ранения снова ко мне вернулся. Братья в моей тогда еще роте лучшим пулеметным расчетом были. Их вместе и накрыло. Только Федору повезло - его краем зацепило. А его брата... - Васильев замолчал. Шимазин понимающе кивнул. Вздохнув, Леонид продолжил:

- Я, когда его из под обвалившейся стенки вытаскивал, думал, что Федор все, не жилец. Весь в крови, мозгами обрызганный. Я не сразу понял, что это по больше части не его. Вижу, дышит с трудом, ну, думаю, надо его успокоить что ли. И приговаривал что-то вроде "Все хорошо будет. До Берлина дойдешь, за брата отомстишь". Сам не понимал, что несу, - Васильев снял с пояса фляжку и, отпив содержимого, продолжил:

- А тот, когда очнулся и в себя пришел, решил, что только со мной до Берлина дойдет. И как с цепи сорвался. Немцев стал косить как в тире. Так что не пойдет он, Терентий к тебе. И я не отдам.

- Да ладно, это я так. Думал, может... - начавшего объясняться Шимазина прервал прозвучавший на опушке взрыв. Немцам потребовалось всего несколько минут, что бы понять, откуда прозвучал выстрел.

Появившийся спустя еще полминуты Охлопков, смущенно улыбаясь, доложил:

- Товарищ майор, я какого-то фрица, высунувшегося из танка, застрелил, как вы и приказывали. А потом решил, что раз уж начал, то можно еще по пехоте на броне пострелять. Человек пять снял.

- Молодец, Федор. Я так понимаю, у нас сейчас гости будут, так что держи РПГ, - Васильев протянул якуту трубу гранатомета. Тот закинув винтовку за спину, аккуратно принял подарок для немцев.

- Вот, еще пару снарядов держи, и дуй на позицию. И это. Бить танки в борт. В лоб может и не взять.

- Так точно, товарищ майор.

Посмотрев в след убежавшему якуту, Васильев повернулся к Шимазину и, горько усмехнувшись, произнес:

- А до отпуска всего ничего оставалось, а?

- Не боись, Леня, прорвемся. Тебе еще звезду Голливуда в жены надо найти. Так что помирать нам еще рано.

Васильев улыбнулся и, поудобнее перехватив свой ППС, приготовил свисток.

* * *

Иван Васильев, пилотирующий новехонький Су-8, получил новое целеуказание буквально через пять минут после вылета. На логичный вопрос, чего происходит, начальник полка в несколько грубой форме посоветовал не задавать глупых вопросов. Потом, правда, добавил, что там полк пехоты погибает и им срочно нужна помощь. Про то, что спасать Иван будет своего однофамильца, комполка ничего не сказал.

Восемь самолетов после этого сообщения вдруг стали казаться какими-то медленными. Выжимая из них все что можно, летчики спешили к месту сражения.

* * *

Леонид тем временем расстрелял последний магазин своего автомата, и даже не надеялся на выживание. Новые танки немцев оказались удивительно хороши. Противотанковые орудия смогли подбить только несколько, да и то только потому, что были хорошо замаскированы и дождались, когда фашисты подъедут поближе.

РПГ справлялись неплохо - на их счету было еще несколько танков - но их было чертовски мало.

Три СУ-76 смогли подбить только один танк, и то не до конца.

Появление авиации было воспринято майором без особого энтузиазма - эрэсов он на самолетах не увидел, а что могут пушки - разве что еще пару-другую танков сожгут. Ну и пехоты чуток положат.

Увидев на фоне восходящего Солнца заходящий на цель самолет, Леонид вдруг сообразил, что тот какой-то незнакомый. Не "горбатый" точно. И не Пе-2 тоже...

* * *

Иван вывел самолет на цель просто идеально. "Ну, счас вы у меня отхватите, уроды", - злорадная мысль, промелькнувшая в сознании, никоим образом не нарушила концентрацию.

Четыре сорокапятимиллиметровые пушки заработали с такой силой, что самолет неслабо дернулся. Хотя, вполне возможно, это было не из-за пушек, а из-за двух пулеметов ЯкБ-12.7 необычной четырехствольной конструкции...

* * *

Летящий необычный самолет вдруг окутался пламенем - и танк-цель взорвался, а пехота, прячущаяся за броней, разом полегла. Остальные самолеты также на секунду-другую окутывались пламенем, уничтожая пехоту и калеча танки.

- У них там что, по двадцать пулеметов, что ли, стоит? - пробормотал один из сержантов.

Неожиданно с очередного заходящего на цель самолета сорвалось несколько молний эрэсов - судя по всему, Васильев в темноте их попросту не заметил...