"Репутация герцога" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)

Глава 16

Себастьян едва разобрал выкрик Жозефины, но сцену видели все. Он схватил ее за плечи, чтобы отпихнуть как можно дальше. Черт бы ее побрал!

Он тоже заметил нож в руке нырнувшего в толпу Милтона, и тысячи мыслей взорвали его мозг. Она была права. Эмбри решил убить его сегодня вечером. И Жозефина Эмбри только что спасла ему жизнь.

В этот миг его мир дрогнул. Сглотнув, Себастьян крепко прижал Жозефину к своему боку.

— Я хотел сначала спросить вашего разрешения, ваше величество, — объявил он. — Но чувства захлестнули меня.

— Они захлестнули нас обоих, — добавила она дрожащим голосом.

Себастьян рискнул взглянуть на нее. Ее лицо было таким же белым, как, видимо, и у него, она была на грани истерики.

Странно, но это его успокоило. Он должен взять ответственность на себя. Милтон с ножом где-то здесь, и Жозефина, возможно, теперь тоже в опасности. Потом будет время разбираться, что произошло, а сейчас надо устроить настоящую суматоху.

— Надеюсь, вы простите нашу оплошность и дадите нам свое благословение, — продолжал Себастьян, провожая Жозефину к ложе.

Эмбри, услышав слова дочери, побледнел почти так же, как и она. Значит, и его это заявление застало врасплох. Сейчас все присутствующие уже слышали новость: герцог Мельбурн только что объявил о своем браке с Жозефиной, принцессой Коста-Хабичуэлы.

— Отпустите меня, — пробормотала Жозефина сквозь сжатые зубы.

— Молчите, — выдохнул Себастьян, остановившись перед ее родителями. — Ваши величества…

— Добро пожаловать в нашу семью, Мельбурн! — проревел Эмбри, сообщая всем, кто случайно пропустил вопль Жозефины, что только что состоялась помолвка. — Полагаю, теперь я должен называть вас Себастьяном.

Себастьян стиснул челюсти.

— Да, пожалуйста.

Герцог Хейрек, про которого почти забыли, так резко отшвырнул стул, что сломал перила ложи.

— Минуточку, — прорычал он. — У нас с вами соглашение, ваше величество. Я не…

— Мы беседовали, Чарлз, — прервал Эмбри, — но не заключали соглашения. А сейчас, пожалуйста, воздержитесь, мы обсудим это позже в частном порядке.

— Определенно обсудим. — Разъяренно глянув на Себастьяна, Хейрек шагнул в толпу.

— Пожалуй, и нам нужно идти, — неожиданно сказала королева Мария. — Мы создали настоящее столпотворение, а у нас только два охранника…

— Ты, как всегда, права, дорогая. Лейтенант, проводите нас к карете.

Себастьян не поправил королеву, что остался только один охранник. Вокруг слишком много людей, и если капитан Милтон все еще намерен убить его, ни к чему информировать о своих подозрениях.

— Мельбурн!

Он вздрогнул, услышав обращение Шея. В тоне брата чувствовалось изумление. Взяв себя в руки, Себастьян повернулся к нему:

— Мы обсудим это позже, Шарлемань. Я должен проводить свою нареченную и ее родителей к карете.

Шей взял себя в руки, сообразив, что еще одна публичная сцена в семействе Гриффин только ухудшит положение.

— Конечно, — ответил брат, отступив в сторону, когда лейтенант, Эмбри и его супруга вышли из ложи.

Все еще крепко сжимая руку Жозефины, Себастьян потянул ее вниз по ступенькам.

— Мне больно, — прошипела Жозефина.

— Меня это не слишком волнует, — ответил он, чуть ослабив хватку, но держал Жозефину рядом с собой.

— Я спасла вам жизнь.

— Спасибо. Могли бы крикнуть: «Убивают!» Это было бы столь же эффективно, но меньше народу сейчас глазело бы на нас и сплетничало.

— Можно подумать, что я хочу выйти за вас, — парировала она. — У меня была только секунда. Я ничего другого придумать не успела.

Скорее, она не могла придумать ничего другого, чтобы не разоблачить родителей и не выставить их мошенниками, кем они и были на самом деле.

— Нам с вами нужно очень серьезно поговорить в очень приватной обстановке, — тихо сказал он. — И вы скажете мне все, что знаете, чтобы я мог найти способ вытащить нас из беды.

— Я и есть беда, — шепотом ответила она.

И десять минут назад он поклялся себе порвать с ней все связи! Шекспиру с его замысловатыми сюжетами даже не снился тот хаос, в который угодил Себастьян.

Из толпы появился капитан Милтон. Он пробормотал что-то королю, тот покачал головой. Себастьян прищурился. Как ни крепко держал он себя в руках в последние дни, его контроль над собой истощался. Скверно, но ему придется улыбаться человеку, который, скорее всего, заказал его убийство. Поскольку к компании присоединился потенциальный убийца, слова надо тщательно взвешивать.

— Себастьян, — торопливо прошептала Жозефина, — не выдавайте, что вы знаете о…

— Ваше величество, — перебил он, когда они подошли к карете, — я должен снова извиниться, что сначала не обсудил вопрос брака с вами. Прошу вас, меня понять. Пожалуйста, поезжайте домой в моей карете и дайте мне несколько часов, чтобы проконсультироваться с моими юристами и должным образом представить вам, что я могу сделать для Коста-Хабичуэлы в обмен на руку Жозефины.

Настороженность на лице короля сменилась самодовольной миной.

Напыщенный чурбан.

— Это очень благородно с вашей стороны, Себастьян. Увидимся утром. — Он подал руку.

Себастьян неохотно отпустил Жозефину и пожал руку королю. Если бы он считался только с собой, он придушил бы негодяя.

— До завтра. — Он натянул на лицо улыбку.

Грин закрыл дверцу кареты и отступил. Конюх и Толлинз обменялись взглядами, которые Себастьян не мог помять, потом Толлинз прикрикнул на лошадей и карета укатила.

— Куда, ваша светлость? — спросил конюх, когда лейтенант Мей и капитан Милтон помчались за каретой, оставив их в темноте.

— Не помню, чтобы я просил вас остаться, — заявил Себастьян, повернувшись к слуге.

— Прошу прощения, ваша светлость, но ливрейный грум — это не моя обязанность. Как я понимаю, вы взяли меня присматривать за происходящим, что я и делаю.

— Гм. — Себастьян оглядел толпу кучеров, лошадей, карет. В небе вспыхивали фейерверки. — Мне нужно добраться домой, — сказал он, направившись к мосту. Еще рано. Пип, вероятно, не спит. Он не хотел, чтобы дочь услышала новости от кого-то другого.

— Я найму экипаж, — сказал не отстававший Грин.

Себастьяну нужно было несколько минут уединения, чтобы подумать. Но он знал, что у Эмбри есть другие солдаты, и нет гарантии, что трюк Жозефины их остановит. Он понимал, что поставил короля перед дилеммой: выбрать дополнительное богатство или возможность навсегда закрыть рот тому, кто мог его выдать.

Судя по действиям Жозефины, она считает, что Эмбри выберет богатство. И весьма вероятно, она вместе с отцом думает, что своим заявлением заставила замолчать противника и добилась его сотрудничества. Что ж, пусть так и думает. Пока.

— Как ты устроила это, Жозефина? — проговорил отец между взрывами смеха. — Ты говорила, что он относится к нам с подозрением! — Он прижал руки к груди, не в силах сдержать радости. — Я почти исключил его из нашего уравнения. О Господи! Ты, должно быть, ему что-то сказала!

Жозефина сидела в противоположном углу кареты и потирала руку. От хватки Себастьяна синяк останется.

— Думаю, Мельбурн понял, — импровизировала она, — что Хейрек вот-вот сделает предложение, и, вероятно, сообразил, что может упустить момент.

— Превосходно, превосходно, превосходно! Я всегда говорил, людей объединяет одна черта — жадность. Все наши планы построены на этом принципе.

— Ты счастлива, mi querida[7]? — спросила мать.

Будущий жених явно нет. Он в ярость пришел от идеи жениться на ней. Без сомнения, Мельбурн найдет способ избежать брака и увидит ее на виселице. Когда она во всеуслышание объявила о предстоящей свадьбе, единственное, о чем он упомянул, — как можно было этого избежать. И если бы не угроза убийства, она поняла и приняла бы его гнев.

— Мы будем богаты, как в самых буйных грезах мечтать не могли, — громко сказала Жозефина.

— Но ты действительно рада выйти за него? — настаивала Мария Эмбри.

— Конечно, она рада, любовь моя, — встрял отец. — Мы победили. Осталось решить еще несколько деталей, и все. Я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее, с помощью побежденного и подконтрольного Мельбурна мы сможем делать что пожелаем.

Жозефина не слишком в это верила. Свадьба обеспечит будущее ее семейства, у Мельбурна будут связаны руки. Но его гнев и отвращение тревожили ее сердце.

— Я рад, что он дал нам время до завтра, — сказал отец. — Мы должны составить кое-какие бумаги, чтобы он помалкивал о том, что знает, или сам запачкался в нашей афере. Да, кстати, я должен дать ему титул.

— Он уже герцог, папа.

— Что мы пожаловали Принни? Командора? — продолжал Эмбри, не слушая ее. — Надо дать что-нибудь пониже, я сделаю его рыцарем Зеленого Креста. Знаешь, с участием герцога Мельбурна в следующий раз мы изобретем более величественное название для нашей страны. Возмог но, Коста-дель-Оро. Придется изменить проспект, облигации и документы по продаже земли, но теперь мы можем позволить себе эти расходы.

Жозефина едва сдерживалась, когда отец радостно рисовал новую, еще более прекрасную страну на Береге Москитов. Его действительно не волновало, что случится с поселенцами, которые не найдут сияющей столицы, удобной гавани, вообще никакой Коста-Хабичуэлы. И никакой принцессы.

Как только Себастьян обнаружит, что солдатская дочь публично заманила его в брачную ловушку, останется только радоваться, что ее могут повесить лишь один раз. Почему отец не потрудился сказать ей, что хочет изменить план? Он ожидал, что она рискнет.

Дочь солдата. Она дала Себастьяну пощечину. Она важничала. Давала понять, что едва считает его достойным разговора с нею. Затащила его в постель. Он никогда ее не простит. О Господи!..

Ее охватила дрожь. Что с нею? Горевать о потере чего-то, чего она никогда не имела? Вряд ли это была взаимная симпатия. Их свело физическое влечение. Все шло к концу, и она сыграла последнюю и свою лучшую роль. И теперь более чем когда-либо должна держать Себастьяна рядом, чтобы обеспечить себе безопасность, потому что он никогда не позволит осуществить задуманный отцом план. Никогда!

Что-то дрогнуло и перевернулось в ее душе. Если единственный способ спасти себя и Себастьяна, спасти родителей, спасти людей, которые попались на выдумку ее отца, — свадьба, то она сделает это. И даже если Себастьян ненавидит ее, он проживет с ней столько, сколько покажется приличным. Возможно, в конечном счете, он даже простит ее.

Себастьян подошел к Гриффин-Хаусу, и Стэнтон тут же распахнул дверь.

— Вы рано вернулись, ваша светлость. Надеюсь…

— Где моя дочь? — оборвал Себастьян, направляясь к лестнице и не потрудившись снять пальто и перчатки.

— Я полагаю, она в бильярдной с миссис Бичем, ваша светлость. Что-то не так?

Себастьян поспешил по лестнице.

— Вскоре явятся родственники, — бросил он через плечо. — Проводите их в маленькую гостиную. Если увидите кого-нибудь из Уитфелдов, кроме Кэролайн, отошлите их. — Он нахмурился. Это не их вина. — Нет. Отправьте их в столовую. Пусть кухарка приготовит сандвичи и что-нибудь еще.

— Я прослежу, ваша светлость.

Подойдя к бильярдной, Себастьян распахнул дверь.

— Миссис Бичем, пожалуйста, извините нас, — ровно и негромко сказал он. — Вы встретитесь с леди Пенелопой в ее спальне.

— Добрый вечер, ваша светлость, — присела в реверансе рыжеволосая гувернантка. — Я буду ждать, леди Пип.

Миссис Бичем вышла, тихо закрыв за собой дверь. Когда Себастьян повернулся, Пип уставилась на него, держа в маленьких ручках большой кий. Он шагнул к окну. Подъездная аллея пуста.

Теперь, когда он пришел к дочери, он не знал, что сказать. Кроме того, он не мог стоять на месте. Обдумав случившееся вечером, он признался себе, что был настолько выведен из равновесия, что не сумел предотвратить это.

— Ты кого-нибудь застрелил? — Пип оперлась на кий, копируя позу своих дядюшек.

— Нет.

— Мне не по себе, папа. Расскажи мне, что случилось.

Как ни умна Пип, она всего лишь маленькая девочка. Его маленькая дочь. И он не хотел сообщать ей о том, что люди бывают непорядочными. Пока рано.

— Иди сюда, — сказал он, сев в одно из стоявших вдоль стены кресел. — Нам нужно поговорить.

Она положила кий на стол и вскарабкалась на ручку кресла.

— Со всеми все в порядке? — спросила она дрогнувшим голосом.

— В полном порядке. — Замечательно. Паника дочери довершит вечер. — Случилась очень сложная штука. Обстоятельства могут поменяться и, вероятно, изменятся в любой момент, но ты должна знать, как обстоят дела.

— Хорошо, если пока никто не пострадал.

Себастьян вздохнул. Какого дьявола он решил начать этот разговор?

— Я поцеловал принцессу Жозефину, — сказал он.

Пенелопа прищурилась:

— Ты ведь не погубил ее, как дядя Шей — тетю Саралу?

— Откуда ты знаешь об этом, черт побери?

Пип вздохнула:

— Папа, я в курсе всего. Ты ее погубил?

— Нет. Но в настоящее время она и я… — Он на мгновение закрыл глаза. — Мы объявили, что собираемся пожениться.

— Пожениться? — повторила дочь.

Такой потрясенной он ее никогда не видел.

— Да, так сейчас обстоят дела.

— И ты сказал об этом другим людям прежде, чем мне?

— Это произошло неожиданно, милая. Как только это случилось, я сразу приехал домой, чтобы сказать тебе.

Пип скрестила руки на груди.

— Где Жозефина? Я хочу поговорить с ней.

— Она поехала домой. Я увижу ее завтра.

— Когда ты женишься, я стану принцессой?

Впервые за вечер он улыбнулся:

— Боюсь, что нет. Ты всегда была моей принцессой, если тебе это поможет.

Повернувшись, дочь обняла его, прижавшись щекой к его щеке.

— Она мне нравится, — заявила Пип. — Она знает про пиратов и солдат. Но когда ты рассердился на меня за то, что я пригласила ее в дом, я подумала, что ты ее не любишь, мне было очень грустно. Тебе нужно было сказать мне, что ты влюбился. Я дала дяде Шею очень хороший совет, когда он ухаживал за тетей Саралой.

Любовь. По мнению остальных членов семейства Гриффин, он больше не способен на эмоции. Влюбился в Жозефину? В настоящее время Себастьян не был уверен, чего ему больше хочется сделать с Жозефиной — поцеловать ее или придушить. Но он прекрасно знал, что ему хочется сделать с ее отцом.

— Как я сказал, Пип, такова ситуация на нынешний момент. Мы приняли это решение по… деловым соображениям, и оно может измениться.

Подняв головку, дочка посмотрела на него серьезными серыми глазами:

— Папа, меня тревожит, что ты говоришь про деловые причины. Ты же очень богатый герцог и не должен ни на ком жениться.

— Спасибо, что напомнила, — поднял бровь Себастьян. Слышно было, как подъехала карета. — А если бы я любил ее? Ты не возражала бы, если бы я женился на ней?

Еще не закончив фразу, он пожалел о вопросе. Во-первых, не нужно вкладывать такие мысли в голову Пип. А во-вторых, сейчас у него есть более неотложные дела.

— Ты хочешь сказать — из-за мамы?

— Да. Из-за мамы.

Пип, задумавшись, надула губы.

— А ты будешь ее любить?

— Всегда. — Его сердце дрогнуло, как бывало и раньше, когда они говорили о Шарлотте.

— Я люблю Лютика и люблю тебя, и тетю Нелл, и дядю Валентина, дядю Шея, и тетю Сара…

— И твое мнение? — Он наматывал на палец темный локон дочери.

— Мы с тобой любим нескольких человек, вряд ли еще один что-нибудь изменит.

Себастьян, взяв дочь за руку, встал.

— Вы очень мудры, миледи.

— Я знаю. Кто приехал? Ты уверен, что это не Жозефина?

— Нет, это твои тети и дяди. Вероятно, разгорится спор, так что иди в постель.

— Хорошо. Это для меня не новость, к тому же я уже все знаю. — Пип потянула отца за рукав, чтобы поцеловать в щеку. — Не слишком кричи на них.

— Не буду. — Куда вероятнее, что будут кричать на него и с серьезными основаниями.

Пенелопа пошла наверх, Себастьян направился вниз.

— Кто здесь? — спросил он Стэнтона, затем вспомнил, как Пип перечисляла близких родственников. — Нет, скажите, кого здесь нет. Так будет проще.

— Здесь нет никого из Уитфелдов, ваша светлость, — ответил дворецкий. — Послать сандвичи в малую гостиную?

— Да. Мы пробудем там достаточно долго.