"За шаг до пропасти" - читать интересную книгу автора (Михановский Владимир Наумович)

16

Допотопный фуникулер трудился в поте лица, но очередь желающих прокатиться вверх не таяла: ее питали подкатывающие один за другим рейсовые аэробусы. Они сворачивали с головного шоссе, которое связывало оживленную сеть долин с подошвой исполинской горы, название которой с прометеевых времен вошло в легенды, связанные с Кавказом.

Прозрачные, как слеза, капли подлетали к финишу и лихо осаживали, со свистом выдыхали сжатый воздух и опускались членистоногими лапами-амортизаторами на каменистый пятачок. Это была площадка, специально расчищенная среди скал для аэробусов. Тут же округлые двери истончались и таяли в весеннем воздухе, туристы выскакивали и спешили на фуникулер.

Он вышел из аэробуса последним, к тому же замешкался, разглядывая какой-то невзрачный цветок, пробившийся между камней площадки, и потому отстал от случайных попутчиков, которые его, конечно, узнали и с почтением обращались к нему в пути.

Впрочем, он отстал не случайно. Если говорить откровенно, ему хотелось побыть одному. Поездка на Юпитер оказалась трудной и нервной, и ему пока так и не удалось добиться чего хотелось.

Несмотря на раннюю весну, солнце припекало совсем по-летнему, и только резкий бодрящий ветерок, время от времени налетавший, напоминал как о недавней зиме, так и о близком присутствии знаменитой вершины, вечно одетой в папаху литых облаков.

«А хорошо, что в заповедных зонах нет установок искусственного климата», – подумал он и плотнее запахнул куртку.

Пока он мешкал, площадка обезлюдела.

Уверенно шагая по каменным плитам, он двинулся к фуникулеру. Многие оглядывались, но он привык к знакам внимания и никак на них не реагировал.

Очередь к фуникулеру протянулась метров на полтораста. Она двигалась не очень быстро, зато весело, с шутками и смехом.

Он наблюдал за девушкой, которая читала небольшую книжку, обернутую в пластик. Приподнявшись на цыпочках – девушка была высокой, – он заглянул через ее плечо и наугад прочел про себя: «Мелколесье осеннего Севера, уводящая вдаль колея…»

– Вы любите стихи? – спросил он. Она опустила книгу и полуобернулась.

– Стихи? Нет, не люблю. Но у меня очень много в жизни с ними связано. Можно сказать, стихи переплелись с моей судьбой.

– И потому вы их читаете?

– Эта книга – подарок одного моего приятеля, поэта.

– Как его фамилия?

– Она вам ничего не скажет. К сожалению, он перестал писать стихи… Совсем. После одного случая.

– Какого же?

Но девушка, кажется, уже пожалела о своей разговорчивости.

– Долгая история. Вам неинтересно, – сухо произнесла она и, поправив светозащитные очки, снова уткнулась в книгу.

Незаметно подошла их очередь. Он боялся, что им придется сесть в разные кабины, но этого не случилось.

Дюжина пассажиров вошла в капсулу, дверь задвинулась, и прозрачный пол под ногами дрогнул.

Воздух здесь, на высоте, был резче. Он врывался в приспущенное окошко и колобродил по кабине.

Девушка по пояс высунулась наружу, заблестевшими глазами жадно глядя на проплывающие внизу серебристые верхушки елей. «Можно подумать, что она в первый раз видит серебристые ели Кавказа», – подумал он, стоя рядом.

В этот момент девушка отчаянно вскрикнула: сильный порыв ветра вырвал из ее рук книгу. Мгновенно оценив ситуацию, он оттолкнул девушку и в каком-то немыслимом прыжке, едва не вывалившись, успел поймать улетающую книгу за обложку.

– Спасибо, – впервые улыбнулась девушка, – вы не представляете, как эта книга мне дорога.

– Я это понял. Иначе не стал бы рисковать жизнью.

Молодые люди несколько минут стояли молча, глядя на проплывающий внизу пейзаж.

– Что ж, давайте знакомиться, – решившись, сказал он и протянул руку. – Меня зовут Виктор Петрович, – можно просто – Виктор.

– Викпет, – откликнулась она. – Мне и запоминать не надо, так звали нашего капитана. А я – Ангалора. Можно просто – Анга.

– Красивое имя. И редкое. По крайней мере, я такого не встречал.

– Еще бы не редкое, – засмеялась она. – Его весь экипаж для меня придумывал. Ведь я была первой, кто родился в полете.

– Думаю, второго такого имени нет в Солнечной системе.

Капсула круто поползла вверх, и растительность внизу, на огромной глубине, подернулась сизой дымкой.

Мало-помалу Анга, почувствовав внезапное доверие к этому не по годам серьезному, сосредоточенному человеку с молодыми глазами и седыми висками, а также столь завидной реакцией, рассказала ему о валентиновцах и «Валентине», на борту которой родилась.

– Родители погибли в катастрофе… Это случилось вскоре после моего рождения, – заключила она.

– Я знал о прибытии «Валентины». К сожалению, не смог ее встретить и теперь жалею об этом, – сказал Виктор. – А где сейчас члены вашего экипажа?

Анга махнула рукой.

– Разъехались кто куда, едва причалили. У каждого свое, ведь столько лет на Земле не были, даже если считать по зависимому корабельному времени… Например, наш капитан, Виктор Петрович Рябов, ваш двойной тезка, полетел в Москву, он убежден, что лучше города нет во Вселенной. Ну, по крайней мере, если говорить об освоенной ее части, – улыбнулась Анга. – Иван Гроза, штурман, отправился в Туркмению, в Ашхабад – это его родина. Группа ребят направилась в Восточную Сибирь – мечтают пожить в заповеднике. Леон Легран… – Она помрачнела. – Леону не повезло. В эти дни мы побывали с ним в лучших клиниках Земли, у лучших докторов. Они считают, что восстановить утраченные участки памяти невозможно.

– Где же он теперь?

– В Марсель поехал. Я хотела с ним, не разрешил: хочет побыть один, его можно понять.

– А вы?

– Стараюсь привыкнуть к Земле. Но главное у меня не ладится. Нет, не так я представляла себе эту планету, – вздохнула Ангалора.

Капсула причалила к дощатому помосту и остановила бег. Поддерживая под локоть спутницу, Виктор помог ей выйти.

– Знаете что? – предложил он. – Здесь недалеко в горах есть чудесная шашлычная. Может, перекусим, а? Заодно вы расскажете мне… что сочтете нужным.

Только после слов Виктора Анга почувствовала, как голодна, хотя, что такое «шашлычная», представляла весьма смутно.

На открытой веранде, где они присели, было прохладно, даже холодно, зато все столики были свободны. Перейти в помещение Анга отказалась.

– Отсюда такие виды открываются! – произнесла она восхищенно. – Они примиряют меня с Землей.

– А что ссорит?

Анга помолчала.

– Вам действительно интересно это знать? – спросила она негромко.

– Да.

Она раскрыла сумочку и достала кусок породы. Помедлив, протянула его своему случайному попутчику.

– Как вы думаете, Виктор, что это такое?

Виктор внимательно оглядел обломок, посмотрел его на свет.

– Интересный образчик. Думаю, эта порода явно неземного происхождения, – сказал он, возвращая Анге ее находку.

Робот-официант, неслышно подкатив на резиновом ходу, поставил перед ними закуску.

– Вот-вот. Все, с кем я говорю, думают, что это просто порода, – горько усмехнулась Анга.

– А вы как считаете?

– Думаю, это обломок панциря.

– Панциря?

– Да, панциря какого-то инопланетного существа. Не смейтесь, пожалуйста, – попросила Анга, хотя Виктор и не думал смеяться. – Я уверена в этом как биолог. Но никого не могу убедить.

– Куда вы обращались?

– Лучше спросите, куда я не обращалась! Во всех лабораториях, во всех биоинститутах – ответ один: в образчике нет следов органики. Какое у вас, землян, косное мышление! Как будто нельзя себе представить жизнь на какой-то совсем другой основе.

– И в Совет Солнечной системы вы обращались?

– Обращалась и в Совет, – вздохнула Анга, бережно поглаживая обломок.

– Когда?

– Не далее как вчера.

– Интересно, – оживился Виктор. – И что же?

– Мне не повезло. Я успела много доброго услышать о председателе Совета и уж пробилась бы к нему, будьте спокойны! Заставила бы его выслушать меня и помочь. Но он уехал в командировку. Мне рассказывали – он умница.

– А говорите – все земляне косные.

– Ну, о нем-то я могу судить только понаслышке.

– Не только. Вот он, председатель Совета, – перед вами! – Виктор Петрович улыбнулся и ткнул себя пальцем в грудь.

– Ой! Вы? Не может быть… Да, мне говорили – Виктор Петрович Бочарников, – растерялась Анга.

– Собственной персоной. Ну, а теперь давайте вместе подумаем, что можно сделать в этой ситуации. Прежде всего, чего вы, собственно, добиваетесь?

Он разлил по фужерам весело шипящий нарзан.

– Понимаете, Виктор Петрович, правильная оценка находки имеет принципиальное значение. Дело даже не в том, что результаты всей экспедиции предстанут под другим углом зрения. Обломок панциря на астероиде не может быть случайностью! Если есть панцирь, – значит, было и существо, которое в нем находилось. Значит, в районе Изумрудной звезды должна существовать жизнь.

– Доказательства шаткие.

Анга опустила голову.

– Я это понимаю, – произнесла она, теребя бахрому скатерти. – Главное же, Легран, у кого я подозреваю биоконтакт с чужими существами, ничего не может вспомнить из того, что он считал галлюцинациями. В общем, все против меня.

– Ну ладно. Ну а вы-то, вы чего хотели бы?

– Организовать специальную экспедицию туда, к Изумрудной звезде! – воскликнула Анга, и глаза ее загорелись.

– Может быть, в этом и есть смысл, – задумчиво произнес Бочарников. – Но вопрос об экспедиции я единолично не решаю.

– Понятно.

– Давайте для начала сделаем вот что. Вы подготовите и прочтете доклад на конгрессе биологов Солнечной, который откроется через две недели на Венере. И ни одной детали не упустите.

– Этот доклад у меня в голове!

– Тем лучше. А сейчас доедайте шашлык, и двинемся в горы. Я покажу вам такие виды, которых не смогут создать самые лучшие видеопластики Венерианских стапелей, где собиралась ваша «Валентина»! Жизнь всегда впереди искусства.