"Чужое терзанье" - читать интересную книгу автора (Макдермид Вэл)

Часть четвертая

Некоторые книги способны изменить жизнь человека — это всем известный факт. Если меня кто-то спросит, была ли у меня такая книга, пожалуй, он будет очень удивлен ответом. Но я до сих пор помню впечатление от «Трех заложников» Джона Бушана.

Тем летом родители взяли меня с собой в отпуск в Норфолк-Бродз, красивейший уголок Центральной Англии, славящийся своими реками и каналами. Вроде бы мои предки — люди неплохие, но мое и их представления об отдыхе не совпадают. Другие люди отправляются куда-нибудь на лодках, открывают для себя новое и осваивают образ жизни, полностью отличающийся от их привычного распорядка, — шлюзы, заболоченные протоки, живущие у воды птицы, странное ощущение нереальности, когда после нескольких дней в лодке ноги ступают на твердую землю. Мои родители не понимали прелести водных путешествий. Они арендовали автофургон на площадке, где сотни металлических коробок стояли тесными рядами вдоль невысокого обрыва, под которым плескались волны Северного моря. Однако из окон нашего автофургона не было видно и этого. Мы наблюдали лишь другие фургоны. Внутри было не лучше. Даже в муниципальных домах с двумя спальнями можно найти больше простора и уединения, чем в этой тесной жестяной бочке. Во мне бурлила ненависть к фургону, зависть к другим детям, наслаждавшимся нормальными каникулами. Ничего не оставалось, как считать часы, когда же мы поедем домой.

Погода тоже не спасала ситуацию. Типичная летняя английская неделя — серая изморось чередовалась с водянистым солнцем, и тут уж все обитатели лагеря десантировались на каменистый пляж, обнажались до плавок и купальников и, прыгая с ноги на ногу, пробирались по острым камням к воде. Там орали, обожженные холодной волной, поворачивали и, дрожа, прыгали обратно к своим полотенцам, термосам с горячим жидким кофе и сандвичам с яйцом.

Как-то к вечеру, когда дождь припустил особенно сильно, родители решили поиграть в бинго в тамошнем баре, который помещался в здании, построенном в виде приземистого бетонного куба. Мне тоже пришлось пойти, потому что двенадцатилетним подросткам по закону нельзя оставаться без родительского присмотра. А родители всегда были законопослушными до безобразия. Страдая и негодуя, бурча и ненавидя все и вся, пришлось тащиться за ними. Мне хотелось поболтать с Амандой, красивой белокурой девочкой из фургона через ряд от нас, а не глядеть, как кучка стариков играет в бинго.

Отец купил мне колу и пакет чипсов, махнул рукой в сторону стола для пинг-понга и велел никуда не уходить и развлекаться пару часов самостоятельно. Как малому ребенку. У меня аж лицо перекосилось от злости. В комнате для пинг-понга было шумно, дети смотрели на меня, как на пришельца из космоса. Зато в дальнем углу там стояла полка с потрепанными книжками. Первые две меня не привлекли, зато следующей оказалась книга «Три заложника», и с первой страницы, с описания совершенно чуждой мне социальной среды, жизнь моя повернула в новое русло.

До той поры мне и в голову не приходило, что можно добиться полного подчинения воли другого человека. «Три заложника» рассказали мне о двух вещах, которые мне нравятся больше всего: абсолютном превосходстве и о доступе в мир власти и успеха. Последнего мне не достичь — социальное происхождение не то, но если я овладею первым, то смогу добиться чего-то столь же привлекательного.

«Три заложника» стали для меня первым шагом на долгом пути к тайнам чужого мозга. У меня никогда не было сомнений: контроль над личностью возможен, и я сумею его достичь. Но вот смогу ли я его использовать так, чтобы изменить мир вокруг меня, — еще вопрос. Мне все же казалось, что у меня должно получиться.

Путеводной звездой на этом пути была и остается информация, мне пришлось прочитать и изучить все, что только возможно, про гипноз, измененное сознание, промывку мозгов и контроль над личностью. И чем дальше, тем все сильнее мне хотелось продемонстрировать свои способности, похвалиться — хотя бы перед собой. Объектами тренировки были мои одноклассники, партнеры по сексу, а позже даже сослуживцы. Впрочем, довольно скоро выяснилось, что мои знания и навыки не столь уж выдающиеся. Иногда результаты бывали вполне примечательные, но чаще меня ждало фиаско. В большинстве случаев чужой мозг оставался за пределами моей власти и пробиться к нему никак не удавалось.

Тогда-то и обнаружилось, что существует категория людей, которые почти не защищены от вмешательства моей воли: ей подчиняются те, кого окружающие считают туповатыми. Конечно, это не тот эффект, какой мне грезился, но все-таки он открывал определенные возможности.

Затем встал вопрос, что я буду делать с силой и властью, которые мне предстояло применять. Как смогу умножить то, что уже было в моих руках?

Ответ пришел из ниоткуда. Сила удвоится, если людей будет двое.

***

Если знание дает человеку власть, то умение этим знанием правильно распорядиться дает ему блестящую возможность манипулировать своими ближними. Сэм Ивенс был из тех ловкачей, которые всегда стараются, заплатив не больше пенни, набрать товару на шиллинг. Он даже удивлялся, с какой готовностью люди распахивают перед тобой душу, если думают, что ты с ними откровенен. Взять хоть Кевина. В обмен на кое-какие мелочи о прошлом Стейси Чен он выложил Сэму кучу сведений про Дона, Полу и себя самого. Именно таких, что могут оказаться полезными. Знать такие вещи — все равно что разбираться в болевых точках человеческого тела: надавил на нужную — и твой противник валяется на земле, в пыли и грязи.

Они сидели в деревенском пабе в нескольких милях от долины Суиндейл и подзаряжались заслуженной пинтой пива после долгого и бестолкового дня, в течение которого они проводили скрупулезный опрос свидетелей и участвовали в мелких местных склоках. Им полагалось наметить план действий на завтра, но они единодушно решили, что хватит с них отрицательных впечатлений, связанных со смертью детей. Гораздо приятней перемыть кости своим коллегам.

На полуслове Кевина перебил мобильный — звякнул, извещая о поступившем текстовом сообщении. Кевин недоверчиво уставился на дисплей.

— Она что, спятила? — воскликнул он и повернул трубку так, чтобы Ивенс мог прочесть.

Под надписью СТЕЙСИ МОБ шел текст: «Убйц похтл Полу. Она исчзл».

Ивенс покачал головой:

— Это не Стейси. Не ее стиль.

Кевин уже набирал номер. Как только установилась связь, он спросил:

— Как это убийца похитил Полу? Что ты имела в виду? Что за дурацкие шутки?

— Я не шучу, на такие темы не шутят! — Стейси говорила возбужденно и с обидой. — Я серьезно. Он утащил Полу в проулок между домами, и оба как сквозь землю провалились. Когда туда прибежали наши, там даже никаких следов не оказалось. Это было полчаса назад.

— Черт! — выругался Кевин в сердцах. — Мы выезжаем. Будем в течение часа. — Он повернулся к Ивенсу: — Она серьезно. Пока мы тут сидели и лакали пиво, наши хреновы коллеги хлопали ушами — Полу утащили прямо у них из-под носа. — Он вскочил. — Едем в Брэдфилд.

Ивенс, оставив на столе едва начатую кружку, двинулся к двери.

— Как это случилось? — спросил он на ходу.

— Не знаю, — ответил Кевин. — Ведь Кэрол Джордан была уверена, что все предусмотрела.

Ивенс по дороге к машине обдумывал ситуацию: раз с Полой что-то случилось, для Кэрол Джордан это означает — прощай карьера. Он радовался, что не участвовал в провальной операции, а работал над делом, которое наконец-то сдвинулось с мертвой точки. В этом мире каждый должен заботиться прежде всего о себе. Тот, кто считает иначе, становится добычей хищников. А добычу, как известно, съедают. Лично он не собирался попасть в чей-то желудок.

***

Кэрол поехала домой в четвертом часу утра. Полу Макинтайр разыскивали уже без малого шесть часов. Каждая дверь в Темпл-Филдз была открыта в ответ на громовой стук, каждый человек опрошен. Полиция перетрясла все массажные салоны и бордели, опросила проституток обоего пола, перерыла бары и ночные клубы, не говоря уж о вторжении в магазины, офисы, квартиры, меблированные комнаты… Копы сделали все, что могли, но Полу и ее похитителя словно корова языком слизнула. Поиски в лабиринте улиц, улочек, переулков и задних дворов не дали ничего. Джен Шилдз провела одну из групп через калитку в здание, служившее в основном складом местной типографии. Их поиски тоже не дали результатов — казалось, там давным-давно никто не бывал.

Наконец Кэрол объявила отбой. Некоторые полицейские протестовали, они были готовы продолжить поиски, но Кэрол проявила власть: нет, решительно заявила она, теперь до рассвета все равно ничего не сделать. Лучшую услугу они окажут Поле, если выспятся. Никто не решился ей возразить, все были уверены, что уже опоздали.

В гробовом молчании Кэрол прошла к машине вместе с Джен Шилдз и Доном Мерриком. Вдруг Джен остановилась и сказала:

— Я не поеду с вами. Мне надо поговорить с некоторыми людьми. Вы бы удивились, какие темные элементы оказываются на нашей стороне, когда проходит слух, что пропал коп. Эти ребята хотят все уладить не меньше, чем мы.

— Неблагоприятный фон для бизнеса? — кисло поинтересовался Меррик.

— Да, что-то в этом роде. — Джен подняла повыше воротник мягкой кожаной куртки. — Пока. Увидимся на совещании.

Кэрол не пыталась ее задержать. Она смотрела ей вслед, пока фигура Джен не скрылась в тумане.

— Я ей говорил сегодня утром, чтобы она отказалась участвовать в операции, — произнес Меррик.

Кэрол ощущала его враждебность, но слишком устала, чтобы спорить.

— Значит, это был ее выбор, Дон. — Она распахнула дверцу и села в машину. — Поеду домой и высплюсь. Советую тебе сделать то же самое, а не гоняться за своим хвостом остаток ночи. — Ответа она не стала ждать. Через двадцать секунд — Дон все еще стоял в задумчивости — она захлопнула дверцу и приказала водителю ехать к зданию управления полиции.

Кэрол поблагодарила Стейси за то, что та оставалась все это время на связи, и попросила спеца прокрутить запись встречи Полы с роковым клиентом. Пока ехали, они просмотрели ее шесть раз, но никто не смог разглядеть ничего нового. На месте она приказала сотрудникам службы технической поддержки сделать все возможное, чтобы улучшить звук и картинку. Потом побрела к своей машине, еле волоча ноги и чувствуя себя старой развалиной.

Кэрол дрожала от отчаяния и усталости, когда остановила машину возле дома, и невероятно обрадовалась, увидев свет в кабинете Тони. Она жала на кнопку звонка, как будто в ней было ее спасение. Тони в спортивных брюках и футболке открыл дверь.

На лице его было написано такое удивление, что она заговорила, отвечая на незаданный вопрос:

— Он схватил Полу. — Каждое слово Кэрол пришлось вытягивать из себя клещами.

Тони шагнул к ней и обнял. Ее плечи были как каменные, но вот она уткнулась ему в грудь и заплакала. Тони молчал. Он поддерживал ее, чувствуя, как вздрагивает ее тело, когда она дала волю своему горю.

Постепенно буря улеглась. Кэрол слегка отодвинулась и встретила его озабоченный взгляд.

— Не беспокойся обо мне, я в порядке, — слабым голосом сказала она.

— Не похоже. — Тони провел ее в дом и усадил на диван. — Хочешь выпить?

Кэрол кивнула, утирая слезы:

— Да, пожалуйста.

Он пошел в кухню. Через минуту вернулся с двумя бокалами белого вина, вручил один Кэрол и сел рядом с ней.

— Ты хочешь поговорить об этом?

Кэрол сделала глоток вина и не почувствовала вкуса, словно вкусовые рецепторы отказывались ей служить.

— Тони, назови это сублимацией, если хочешь, но я не могу говорить про Полу, пока не буду знать, как ты себе представляешь наши отношения.

— Тогда расскажи мне то, о чем я не знаю.

Кэрол глотнула еще вина. На этот раз у него появились едва знакомый вкус и аромат.

— После того как меня… изнасиловали, мне казалось, будто мое тело мне не принадлежит. Я не сразу поняла, что, если хочу доказать себе самой, что я по-прежнему нормальная женщина, мне необходим сексуальный опыт. Попросту говоря, мне нужно было с кем-то переспать, с кем-то таким, кто мне безразличен, так что близость не создаст ни мне, ни ему никаких проблем, никаких сложностей. — Кэрол приложила ладонь к спине Тони, ощущая сквозь рубашку тепло его тела.

— И я не подходил ни по одному параметру, — фыркнул он, прочитав согласие в ее полуулыбке.

— И вдруг появляется Джонатан. Понимающий, великодушный, привлекательный — и абсолютно не тот человек, в которого я могла бы влюбиться. Вот я и использовала его. У меня нет повода для гордости, а у тебя — причин для ревности. Каждый день ты получаешь от меня больше, чем я позволила получить ему.

— Я все равно ревную, потому что для него это так легко, а для меня трудно.

— Я пытаюсь сделать это проще для нас обоих.

— Знаю. Но нам еще не скоро станет легко друг с другом, верно?

Она никогда не слышала такой печали в его голосе.

— Не знаю, — уныло ответила она. — Я просто знаю, что я…

— Не говори ничего, — резко перебил он. — Я ощущаю то же самое. Да и как можно загадывать? Между нами вечно что-то стоит, отдаляет нас друг от друга, отвлекает наше внимание. Сейчас это Пола. Расскажи мне, что произошло.

Кэрол описала вечерние события.

— Она погибла. И я допустила это. — Голос Кэрол задрожал — вот-вот сорвется. — Уж я-то лучше всех понимала, что в такой операции все может пойти не по плану, и все-таки это допустила.

Тони вскочил и забегал по комнате:

— Не думаю, что она умерла. Этот убийца хочет, чтобы его жертвы были найдены, причем как можно скорее. Полу найти не удалось, так что логика подсказывает, что она, вероятно, еще жива.

Кэрол засомневалась:

— Почему это он вдруг изменил своим привычкам?

— Справедливый вопрос. Может, потому, что понял: Пола — коп. Если помнишь, я сказал тебе в вечер начала операции, что он может об этом догадаться.

— Даже если так, какая ему разница?

— Он любит власть. Возможно, он держит ее живой, потому что это дает ему еще большее наслаждение своей силой: еще бы — в его руках полицейский! Это дает ему власть как над ней, так и над нами. Он режиссер, он дирижер оркестра. И если мы хотим вернуть Полу живой, нам придется плясать под его дудку.

Кэрол нахмурилась:

— Как это — плясать под его дудку?

Тони нетерпеливо махнул рукой:

— Я пока еще не знаю. Он даст понять это сам, или мы вынуждены будем вычислить. — Он снова забегал по комнате, потом резко остановился и посмотрел на Кэрол: — Кстати, как он узнал, что на ней рация с микрофоном?

— Ты меня спрашиваешь? Вероятно, до него дошло, что она подставное лицо, и догадался насчет микрофона. Вот почему он стал ее лапать, как только затолкнул в переулок.

— Это слишком сложно для Дерека Тайлера, — пробормотал он.

— Вчера там был не Дерек Тайлер. Он сидит в «Брэдфилд Мур».

— Да знаю! Но ведь преступления идентичны, за ними угадывается один и тот же разум — и не Дерека Тайлера: он недостаточно умен, недостаточно собран. — Тони взглянул на Кэрол, и у него внезапно загорелись глаза.

— Человек, стоящий за этими преступлениями, манипулирует не только нами, но и убийцей.

Кэрол упрямо покачала головой:

— Не верю. Люди убивают не из-за того, что их кто-то попросил об этом. Так поступают лишь наемные киллеры. А если это наемный убийца, тогда он работает по заказу кого-то, кто хочет послать Дереку Тайлеру известие: тебя скоро выпустят. Мы должны еще раз порыться в его биографии и выяснить, кому и зачем это нужно.

— Ты ошибаешься, Кэрол, — со вздохом сказал Тони, — но если уж ты решила заняться изысканиями в этой области, тогда тебе, пожалуй, стоит поинтересоваться биографиями его жертв, а не самого Дерека.

Кэрол допила вино и встала:

— Почему?

— Если бы я любил человека, а его убили и если бы убийца не получил пожизненное, а был отправлен в госпиталь для психов, то есть имел бы возможность рано или поздно освободиться, я бы не согласился с приговором суда. Я бы решил добраться до убийцы и отомстить. Не исключено, что ты найдешь кого-то, кто любил одну из его жертв и теперь в состоянии нанять убийцу и воспроизвести те преступления, рассчитывая, что Тайлера выпустят. — Он пожал плечами. — В этом тоже есть логика.

Кэрол уставилась на него, приоткрыв рот.

— Логика? — пробормотала она.

— Нет, Кэрол. Это чушь. Если в том, что я предположил, есть зерно истины, то человеку, нанявшему киллера, проще было послать к Тайлеру адвоката, чтобы подтолкнуть его написать прошение о пересмотре дела. Но этого не произошло.

— Подождем еще, — сказала она. — Может, он попытается использовать Полу как разменную монету в переговорах.

— Кэрол, если вы получите от убийцы требование: Пола в обмен на признание, что Дерек Тайлер осужден по ошибке, я буду кормить тебя обедами целый год.

— По рукам, — согласилась она.

Он допил вино:

— Теперь надо поспать. У нас с тобой много важных дел завтра. — Тони взглянул на часы и простонал: — О боже, уже через несколько часов!

— Я еще не поблагодарила тебя за помощь в деле по Тиму Голдингу, — спохватилась Кэрол, стоя на пороге. — Ты нам очень помог.

— Я рад. А то я мучился, что не отрабатываю деньги, которые вы мне отстегиваете.

— Может, ты все-таки съездишь на место преступления?

Он беспомощно развел руками:

— Я собирался туда завтра, но теперь, раз похитили Полу…

— Конечно, это подождет.

— Кто ведет дело о похищении?

— Кевин и Сэм. Еще Стейси: она копается в материалах той группы, что занимается педофилами. Заниматься делом просился Дон, но я, честно говоря, не уверена, что он потянет. Когда вся эта катавасия закончится, я, пожалуй, попрошу Брэндона перевести его из моей группы в другое подразделение. Может, к тому времени объявится Крис Девайн. Она будет хорошим инспектором. — Ее лицо помрачнело. — Господи, если вспомнить, как я ждала этой должности! Я думала, что она станет для меня спасением, а теперь кажется последним гвоздем, вбитым в мой гроб.

***

Стейси Чен любила свою работу. В конце восьмидесятых, когда компьютерные технологии стали общедоступны, ее родители приняли их с восторгом. Они владели сетью китайских супермаркетов, и их восхищала способность машин отслеживать все сделки и запасы товара. Стейси не могла и припомнить, когда в ее жизни не было компьютеров. Единственный ребенок, она получала в подарок новинки «Майкрософта», как другие дети книжки или куклы Барби. Разочарованная ограниченными возможностями первых домашних компьютеров, Стейси изучила программирование и начала писать свои собственные игры — не такие скучные, как ей дарили. К тому времени, когда она стала изучать информатику в Институте наук и технологий Манчестерского университета, она уже зарабатывала достаточно, чтобы купить себе мансарду в центре города, — благодаря программе, которую продала гигантской американской корпорации, обезопасившей при ее помощи свою операционную систему от потенциальных программных сбоев. Преподаватели пророчили Стейси стремительную карьеру в мире электронного бизнеса. Они просто ушам не поверили, когда она объявила, что планирует поступить на службу в полицию.

Для Стейси это решение было абсолютно логичным. Она любила рыться в системах других людей и в полиции могла заниматься своим хобби, не вступая в противоречия с законом. При этом у нее оставалось достаточно свободного времени для преследования собственных коммерческих интересов без неминуемых конфликтов, которые были бы неизбежны, работай она в какой-нибудь компании программного обеспечения. Не важно, что ее жалованье в полиции было ничтожным по сравнению с деньгами, которые Стейси зарабатывала в свободное время. Работа давала ей законные основания для вторжения в чужие секреты, и это ей очень нравилось.

Чтобы залезть в чужие данные, ей не нужно было сидеть в офисе. Она установила дома систему, открывавшую ей доступ ко всем компьютерам группы по особо тяжким преступлениям, и гуляла по ним, как бизон по прерии. Поэтому она знала о пристрастии Кевина к сайтам мягкого порно, куда он наведывался анонимно, знала про интерес Дона Меррика к американскому бейсболу, про любовь Полы к новостным веб-сайтам и привычку Джен заказывать книги в Йорке, в женском книжном интернет-магазине. Ее интриговала осторожность Кэрол Джордан в обращении с компьютером, пока она не нашла информацию, что у старшего инспектора брат — компьютерщик. А раз так, значит, Кэрол отлично понимает, какие следы оставляет в компьютере любая деятельность и с какой легкостью прочтет их настоящий профессионал.

Знала Стейси и про вечерние происки Сэма Ивенса. Она сидела дома, отмечая его работу на клавиатуре, наблюдала, как он пытается залезть в файлы коллег и каждый раз терпит фиаско, наталкиваясь на барьер пароля. Ей бы почувствовать в Сэме родственную душу, но вместо этого она презирала его за некомпетентность. С его-то скоростью — и претендовать на славное имя хакера! Господи, какие чудные эти копы!

Но сегодня в системе Стейси была одна. Сэм не шастал по офису, пытаясь что-нибудь спереть у остальных, да и вообще ничего интересного найти ей не удалось. И тогда она решила разобраться, что же произошло в Темпл-Филдз в тот день, когда была похищена Пола. Несколько команд с клавиатуры, пара кликов мышью — и к компьютеру Стейси подсоединились видеокамеры.

Стейси налила из термоса новую порцию кофе и приготовилась к долгому наблюдению.

***

Пола не знала, сколько она пролежала в этой ужасной комнате, где свет голой лампочки отчетливо обрисовывал унылые предметы обстановки. Поначалу она испытала огромное облегчение, даже радость, что еще жива. Почему? Ведь предыдущие жертвы умерли в мучениях почти сразу, как только убийца уводил их с улицы. Когда ее похититель извлек ту отвратительную штуку, она не сомневалась, что ее ждет та же участь. Нет. Он повернул Полу перед камерой так, что открылись все самые интимные части ее тела, размахивал перед ней смертоносным дилдо и смеялся. Потом проверил ее оковы и отступил, щупая свой член сквозь ткань мешковатых джинсов. Она думала, что он собирается ее изнасиловать, но опасение не подтвердилось. Несколько минут он пожирал ее голодным взглядом, гладил свой возбужденный орган, будто ручную крысу. Удостоверился, что видео- и веб-камера работают, и ушел.

Пола осталась одна. Попыталась было освободиться, но вскоре оставила эти попытки, поняв, что лишь зря потратит силы, которые ей, возможно, еще пригодятся. Она пробовала кричать, звать на помощь, но кляп не пропускал никаких звуков, кроме тихих стонов. Ей ничего не оставалось, как лежать, дрожа от холода и страха. Лужа мочи под ней расползлась, пропитала тонкий матрас, отчего Поле стало еще холодней.

Она убеждала себя, что за ней вот-вот придут и освободят, что Кэрол Джордан никогда не бросит ее в беде. Раз она все еще жива, рассуждала Пола, значит, коллеги идут по пятам убийцы. Потому-то ему и пришлось уйти, бросив ее в этой комнатенке. Но время шло, и она стала терять уверенность. Как-то ей почудились еле различимые шаги и голоса, потом звуки затихли. Пола могла только гадать, действительно ли слышала их или у нее разыгралось воображение.

Во всем виновата она сама. Как она не заметила, что он перекусил провод от микрофона? Если бы она была более внимательна, сосредоточена на задании, а не пищала от боли, когда он сжал ей грудь, она бы засекла момент, когда осталась без связи. Потом, очутившись в этой комнате и увидев разложенные на столе зловещие инструменты — подтверждение его намерений, — она еще могла бы застать его врасплох и арестовать, но дала слабину — сосредоточилась на своих чувствах, а не на работе и теперь расплачивается за это.

Правда, она все-таки жива, и есть надежда на спасение. Кэрол Джордан откроет все двери в Темпл-Филдз. Она понимает, что значит оказаться брошенной на произвол судьбы своими боссами, и ни за что не допустит, чтобы то же самое произошло с Полой. Что бы там ни было, а Кэрол ее найдет.

Тянулись мучительные минуты. Пола в изнеможении то впадала в беспамятство, то выплывала из него, но заснуть не могла. Когда открылась дверь, она сначала не поняла, мерещится ей это или нет. У нее учащенно забилось сердце: наконец-то ее нашли…

Надежда моментально улетучилась, как только перед ней обозначилась знакомая фигура ее похитителя. Он сменил парку на легкую куртку с капюшоном, вероятно, чтобы его не узнали.

— Это всего лишь я, — сказал он. — Веб-камера что-то барахлит, поэтому требуется еще и видео. Чтобы наблюдать за твоими страданиями.

Если б она приподняла голову, то увидела бы, как он подошел к видеокамере, вынул кассету и положил ее в карман, затем нагнулся и что-то сделал с веб-камерой.

Ухмыляясь, он произнес:

— Я не должен тебя трогать. Голос говорит, что я должен ждать, пока не придет время, но ведь Голос знает не все.

Он подошел к ней, массируя себя рукой. Неловко влез на кровать и тяжело навалился на Полу. От него пахло застарелым дымком конопли и кисловатым пивом. Молния на куртке царапала ее голый живот. Внезапно она поняла, что гладкий латекс проталкивается в глубь ее тела, напряглась, задергалась.

— Только хуже себе сделаешь, сука бестолковая, — буркнул он.

Она пыталась вывернуться, но напрасно. Ее узы были крепки, а он — слишком тяжелый.

Он задергался, запрыгал на ее бедре, а его пальцы грубо двигались внутри нее. Она чувствовала, как затвердел член под одеждой. Пола впилась зубами в кляп и еле сдерживала слезы, чтобы не показать свое отчаяние. Она старалась мысленно отстраниться от того, что делалось с ее телом, но это не удавалось.

Хорошо еще, что все быстро закончилось. Он в последний раз вонзил в нее руку и ускорил движения, вдавив ее бедро в матрас. Запрокинул назад голову и завизжал, как щенок, получивший пинок. Его пальцы выскользнули из ее истерзанного тела, он перекатился через Полу и буркнул:

— Тугая сука. Мне нравится. Будет еще лучше, когда я тебя отдеру.

Он слез с кровати, поправил куртку, прикрыв мокрое пятно на штанах. Вставил новую ленту в видеокамеру, снова включил веб-камеру и пошел к двери.

— Еще увидимся, красотка! — крикнул он и махнул рукой.

Дверь захлопнулась. Только после этого Пола зарыдала.

***

Кэрол сидела в своем кабинете и намечала главные вопросы для утреннего совещания. В дверь постучали, и на пороге появились Кевин и Сэм.

— Шеф, разрешите с вами поговорить? — спросил Кевин.

Она кивнула и жестом пригласила их сесть. Этого можно было ожидать: еще один неприятный разговор, после которого она будет чувствовать себя как слепец, побывавший на состязании лучников.

— Вы тоже хотите искать Полу? Я угадала?

— Она наша коллега, шеф. Вы ведь сами говорили, что мы должны быть единой командой. Одна из нас попала в беду, и нам кажется неправильным, что вы переводите меня и констебля Ивенса с этого дела на другое.

— Я понимаю ваши чувства, — ответила Кэрол, — однако я должна быть уверена, что расследование по Голдингу и Лефевру ведут мои лучшие сотрудники. Вероятно, вы уже видели утренние газеты — журналисты знают, что обнаружены два трупа. Вы представляете их методы: истерия против педофилов нарастает со скоростью цунами, и мы на ее пути. Надо, чтобы все видели, что мы направили на поимку убийцы лучшие силы.

— Да ведь дети мертвы, а Пола, возможно, еще жива, — запротестовал Ивенс.

— Эти, увы, мертвы. Но не исключено, что их убийца уже выбирает себе новую жертву.

— Шеф, мы понимаем, насколько важно это расследование, — возразил Кевин. — Сэм имеет в виду, что это дело сейчас менее срочное.

— Да. Ничего не случится, если мы отложим его на день-два, пока ищем Полу, — вмешался Ивенс.

— Мы не можем его отложить, как бы вы этого ни хотели. — Кэрол постучала пальцем по лежащей на столе папке. — Тела идентифицированы, это Тим Голдинг и Гай Лефевр. Причина смерти в обоих случаях, скорей всего, удушение руками. Нам не удастся скрыть это от прессы. Вы уже начали работать с рейнджерами парка и группами, посещавшими Суиндейл. Преступник, если он не слепоглухонемой, узнает, что мы его ищем. Я не хочу дать ему время опомниться, мы не должны ослаблять хватку. Так что, ребята, не взыщите. Вы занимаетесь делом о похищении и убийстве детей.

Оба детектива с сомнением хмурились.

— Но, шеф… — начал было Кевин.

— Самое лучшее, Кевин, что вы можете сделать для Полы, это как можно раньше получить результат по вашему делу. Вы ведь знаете, как это поднимет боевой дух, поможет всем поверить, что мы привезем Полу домой целой и невредимой и поймаем ее похитителя. Для того чтобы барабанить в двери и просматривать записи, не требуется особой квалификации — а именно этим мы занимались сегодня утром. Пожалуйста, используйте свои способности и дайте нам результаты. — Кэрол сама себе удивилась. Такие привычные аргументы она использовала не раздумывая в предыдущие годы. То, что сейчас ей это удалось так легко, чуть восстановило в ней уверенность в своих силах, утраченную было ночью.

Кевин попался на приманку. Он заметно приосанился, купаясь в лести начальницы.

— Мы приложим все силы, — пообещал он, вставая со стула.

Ивенс взглянул на него, потом на Кэрол, недоверчиво качнул головой и направился следом за Кевином. Когда они вышли, Кэрол услышала его слова: «Не могу поверить, что ты купился на такую чушь…»

Кэрол вскочила и подошла к двери.

— Ивенс! — крикнула она. — Вернитесь! Немедленно.

С удивлением на лице тот повернул назад.

— Кевин, я забираю у вас Ивенса. Не подведите меня. — Она сверкнула глазами на Ивенса. — В мой кабинет. Живо!

Кэрол закрыла за собой дверь.

— Мы все сейчас нервничаем, но это не повод для нарушения субординации, Ивенс. Я не хочу, чтобы мои сотрудники работали спустя рукава. Мне ясно, что вы не готовы отдавать все силы ради облегчения страданий родителей, потерявших маленьких сыновей.

— Неправда. — Глаза Ивенса горели гневным несогласием.

— Отставить пререкания, констебль! — приказала Кэрол, выговаривая каждое слово с ледяной отчетливостью. — Если хотите остаться в этой группе, постарайтесь понять, что меня не интересуют ваши личные предпочтения, когда речь идет о служебных задачах. Кажется, я уже объясняла вам это. Я выбираю для выполнения конкретных задач тех, кто, на мой взгляд, наиболее для этого подходит. Ивенс, вы талантливый сыщик, но это не значит, что вы имеете право ставить под сомнение мои решения, тем более в моем присутствии. Я перевожу вас в группу, работающую по делу Темпл-Филдз. Но не думайте, что вы выиграли. Сейчас вы стоите под первым номером в моем черном списке и должны совершить нечто из ряда вон выходящее, чтобы я вычеркнула вас оттуда.

На лице Ивенса появилось выражение надменности.

— Вам не придется долго ждать, мэм, — заявил он.

Кэрол с отчаянием тряхнула головой:

— Пора вам повзрослеть, Ивенс. Теперь убирайтесь с глаз моих, пока я не отправила вас регулировать уличное движение.

Она посмотрела ему вслед и вздохнула. Шаг вперед, два шага назад. Пора сменить танец, с горечью подумала она. Пора уловить нужный момент и расколоть это трудное дело, этот крепкий орешек.

*

На гигантском телеэкране Пола снова стояла в тумане на углу улицы. Одетый в парку мужчина подошел к ней сзади и дотронулся до руки. Загрохотал диалог, все еще с помехами, но уже более внятный, чем в наушниках Кэрол накануне ночью. Пола и мужчина скрылись за углом, экран погас. Звуковая дорожка продолжилась еще немного и оборвалась — резко, как пощечина. Зажегся свет. В офисе царило угрюмое молчание. Все сотрудники казались подавленными.

Соберись, детка, приказала себе Кэрол. Она расправила плечи и пошевелила пальцами, как пианист перед концертом.

— Это последние кадры с Полой, — обратилась она к группе. — Больше мы ее не видели. Наша задача — ее отыскать. Доктор Хилл считает, что она жива. Убийца, как мы знаем, старается, чтобы его жертвы были найдены быстро, так сказать, свежими. Раз мы до сих пор не обнаружили Полу, значит, она еще жива. Мы должны ее отыскать, пока не поздно! Вы узнаёте голос преступника? Встречали этого мужчину? Вот вопросы, которые мы будем всем задавать. У нас есть фотографии Полы, стоп-кадры — вы их получите — и несколько плееров с записью голоса. Походите с ними по Темпл-Филдз, может, кто-нибудь вспомнит этот голос. Чуть позже нам привезут еще несколько плееров.

Я разделю вас на три группы. Инспектор Меррик останется здесь — для анализа информации по мере ее поступления от референтов и операторов поисковой системы ХОЛМС. Сержант Маклеод из группы усиления возглавит людей, которые займутся просмотром муниципального налогового реестра, куда внесены все до одного владения в Темпл-Филдз. Сержант Шилдз и ее группа будут опрашивать владельцев и арендаторов, сверяясь с информацией от ребят Маклеода. От нас зависит жизнь нашей коллеги. Переверните каждый камень! Мы не бросим Полу в беде. — В голосе Кэрол звучала убежденность, которой сама она не ощущала, но такова ее работа — заставлять их шевелиться, и она решила не проявлять слабости. Когда все выходили, она окликнула:

— Инспектор Меррик, сержант Шилдз и констебль Чен! Задержитесь, пожалуйста. — Сотрудники подошли к ней. — Вы работали с Полой. Есть у нее родственники? Партнер? Нужно кому-то сообщать о случившемся?

— Ее мать и отец живут в Манчестере, — сказал Меррик. — Адрес я узнаю. Прикажете поехать к ним?

— Нет, Дон. Узнайте адрес, я сама этим займусь. — Пусть уж обрушат свои эмоции на меня, подумала она. — Так что же? Только родители? Друга нет?

— Подружки в данный момент у нее нет, — неторопливо произнесла Джен.

Меррик сердито повернулся к ней:

— О чем ты говоришь? Какая еще подружка?

Джен с сочувствующим видом взглянула на Меррика:

— Любовница, близкий человек, называй как угодно. Та, что играет женскую роль в паре с Полой.

— Чушь какая! — взорвался Меррик. — Пола не лесбиянка.

Джен расхохоталась:

— Живешь с ней под одной крышей и не замечаешь, что она лесби? Тоже мне, сыщик!

Кэрол с запозданием узнала две вещи. Ее инспектор живет в квартире у одной из ее подчиненных, которая при этом, оказывается, еще и лесби? И она ничего об этом не знает? В группе серьезные недоработки по части сплетен. Надо будет срочно поправить дело, как только они разыщут Полу и обстановка вернется — вернее, приблизится — к норме. Кэрол нисколько не интересуют пустые пересуды, однако для исправной работы группы она должна ориентироваться в отношениях подчиненных.

— Вам это приснилось, Шилдз. Несете всякую ерунду, — с презрением заявил Меррик.

Джен покачала головой. На ее ангельском личике появилась насмешка.

— Не собираюсь переубеждать вас, инспектор.

Расстроенный Меррик зло сверкнул глазами. Стейси, взиравшая на эту перепалку, как уимблдонский судья, внезапно вмешалась:

— Какая разница, с кем ей нравится или не нравится спать? Ее похитили не потому, что она лесби, а потому, что она коп. Мы сунули ее туда — делать за нас грязную работу. Я отправляюсь к компьютеру и приложу все силы, чтобы как-то помочь. Мэм? — Она взглянула на Кэрол.

— Я не могла бы сформулировать лучше, Стейси. Ради Христа, вы оба, приступайте к выполнению задания. Делом надо заниматься, делом!

***

Тони смотрел на парня, свернувшегося калачиком на кровати лицом к стене. Тайлер опять отказался прийти в кабинет Тони или в комнату для бесед. Но на этот раз Тони решил не отступать и вытащить хоть крупицу информации. Если Пола Макинтайр не вернется живой из этой переделки, Кэрол придется навсегда уйти из полиции. И хотя его такая перспектива устраивала — Тони считал, что полицейская служба вытягивает из Кэрол последние душевные силы, — он понимал, что не сможет сидеть сложа руки и отстраненно наблюдать, как рушится карьера Кэрол и она лишается работы, которая определяла ее самооценку в течение почти всей взрослой жизни.

Тони подвинул стул ближе к кровати и наклонился вперед, поставив локти на колени. Собрался с мыслями и заговорил как можно более непринужденно:

— Неприятно, Дерек, верно? Неприятно знать, что тебя сбросили со счетов, выбрали вместо тебя кого-то другого? — Тайлер не пошевелился. — По-моему, раз вы слышите Голос, то все-таки рассчитываете, что он сохранит вам верность. Не вышвырнет вас, как старую кастрюлю, просто потому, что вы больше не можете приносить пользу. — Тайлер дернул ногой. — Я ведь вижу, что это вас огорчает. И понятно почему. На вашем месте я бы тоже расстроился. Дерек, вас бросили на произвол судьбы. Ведь вы наверняка верили, что этот ваш Голос вызволит вас отсюда, верно? Поэтому вы разыгрывали из себя психа, но тихого, потому что Голос велел вам не открывать рта. Так что, когда вы в один прекрасный момент заговорите, мы решим, что вылечили вас. — Тайлер пошевелился, подтянул колени ближе к подбородку, плечи напряглись.

Тони продолжил:

— Забавная штука, но за многие годы работы с людьми, которые слышат Голос, я заметил, что нередко они используют его в качестве самооправдания. Скажем, я, даже если б мне показалось, что Дева Мария велит мне убивать проституток, все равно не сделал бы этого, потому что у меня нет затаенного желания их убивать. А вот человек, который в душе считает проституток злом, может использовать Голос как позволение делать то, что ему кажется правильным. Как, к примеру, оправдывал себя Питер Сатклиф, когда пытался представиться «тихим психом». — Тони заговорил потише, с сочувствием. — Но я не думаю, Дерек, что у вас было так же. Не думаю, что вы использовали Голос. Думаю, это Голос использовал вас. А теперь использует кого-то другого. Признайте это, Дерек, вы не такой незаменимый и необыкновенный, каким себя считали.

Внезапно Дерек вытянулся во весь рост, перевернулся на другой бок, рывком сел на край кровати. Теперь его лицо находилось лишь в нескольких дюймах от лица Тони. Тот старался сохранить выражение заботы и сочувствия. Пора пускать в ход все козыри.

— Вы хранили верность Голосу, и это довело вас до беды. Поэтому вы и гниете здесь. Он нашел для своих целей нового помощника. Он предал вас, Дерек. Так что вы вправе ответить ему тем же.

Молчание надолго повисло между ними. Потом Тайлер придвинул лицо еще ближе. Тони ощутил на коже жар его дыхания.

— Я ждал вас, — прохрипел пациент.

Тони ласково кивнул:

— Я знаю, Дерек.

Больной так широко раскрыл глаза, что радужная оболочка стала казаться кружочком конфетти на белом фоне, и медленно выговорил:

— Меня считают заторможенным, а все доктора думают про себя, что они умники, но так ничего и не поняли.

— Я знаю.

— Все они думали, это Голос Бога или типа того. Но я не сумасшедший, ясно? Может, и тормоз, но не сумасшедший.

— Это я тоже знаю. Так чей же это был Голос?

Тайлер скривил губы в торжествующей усмешке:

— Крипера.[8]

— Крипера? — Тони пытался не показать своего разочарования. — Кто такой этот Крипер?

Тайлер отодвинулся на несколько дюймов и похлопал пальцем по носу:

— Раз ты такой умный, сообрази. — Одним движением он перекатился лицом к стене и снова свернулся в позу зародыша.

***

Для криминальной публики Брэдфилда это был судный день. Все сотрудники полиции вышли на улицу и работали в калейдоскопе встреч и лиц.

На углу возле секс-шопа, отпугивая потенциальных покупателей, констебль Дэнни Уэллс спрашивает:

— Вы видели в течение последних суток эту женщину? — Фотография Полы, улыбающейся в объектив, на «девичнике» с ее коллегами. — Вы узнаете этого мужчину? — Стоп-кадр видеозаписи. Вообще-то тут ничего не разобрать, думает Дэнни, это может быть кто угодно. — Послушайте этот голос. Узнаете его? — Звук, стоп, перемотка назад.

В магазине, где продают книги, журналы и свежую прессу, ниже по улице от угла, где стояла Пола, вопросы задает сержант Джен Шилдз. У сидящего за прилавком азиата вид человека, пылающего праведным гневом.

— Вы видели эту женщину? — Фото Полы ложится на пачку утренних газет.

Продавец отрицательно трясет головой.

— Вам знаком этот мужчина? — Стоп-кадр занимает место рядом с Полой.

Продавец пожимает плечами:

— Откуда я знаю? Это может быть кто угодно. Даже вы, — мрачно говорит он.

— Вы владелец этого помещения?

— Нет, я просто арендую торговую площадь.

— Только магазин? А верхние этажи?

— Там квартиры. Не имею к ним никакого отношения.

— О'кей. Мне нужны имя и контактные телефоны владельца этой недвижимости.

Хозяин магазина хмурится:

— Это вам зачем? Разве это в вашей компетенции? Есть проблемы?

— Да, проблема есть, но, вероятно, не ваша. Могу я взглянуть на вашу подсобку?

Его неприязненный тон внезапно меняется на тревожный:

— Зачем вам это нужно? Там обыкновенный склад.

Джен, не тратя времени на споры, опирается на прилавок и говорит:

— Слушайте, мне плевать, если там у вас от стены до стены натолканы ящики с контрабандными сигаретами. Я ищу не это. Просто дайте мне взглянуть, о'кей? И я уйду. Иначе я, приятель, сейчас же вызываю сотрудников таможенного управления.

Он косится на нее, потом откидывает прилавок:

— Я сейчас все объясню…

В офисе Брэдфилдского муниципального совета во главе группы из пяти человек у стола инспектора налоговой службы стоит сержант Фил Маклеод. Женщина за столом сдвинула брови.

— Сегодня мы закрываемся в двенадцать — суббота, — с раздражением говорит она.

— Сегодня так рано не получится. Это расследование по поводу убийства.

Она смущается и мямлит с испугом:

— Я… я не знаю, чем могу помочь.

— Нас интересуют документы на собственность в Темпл-Филдз. — Сержант Маклеод достает список улиц.

— Я вызову начальника.

— Как угодно. Только шевелитесь! — рявкает Маклеод.

В доме, переделанном из бывшего викторианского великолепия в скопление меблированных комнатушек, констебль Лора Блайт стучит в очередную дверь. Никакого ответа. Она проходит по коридору, ощущая запах карри и капусты, и стучит в следующую. Открывает парень с недовольным лицом, одетый лишь в майку и трусы-боксеры. Блайт показывает удостоверение:

— Детектив-констебль Блайт, полиция. Ведется розыск похищенной женщины. Позвольте заглянуть в вашу квартиру.

— Что-что? — Удивление на лице.

— Я должна убедиться, что ее тут нет.

— Вы думаете, я кого-нибудь похитил? — Крайнее удивление и смущение.

— Нет, но она пропала очень близко отсюда. Моя задача — исключить из расследования невиновных людей. Ну, так я могу взглянуть?

— У вас есть ордер?

Блайт переходит к угрозам:

— Не стоит вынуждать его выписывать. У меня очень тяжелый день. — Она достает фото Полы. — Меня интересует только она. Больше никто.

Он удивленно встряхивает головой и распахивает настежь дверь, за которой обнаруживаются невероятный хаос и грязь.

— Мне такие не нравятся, милая, — иронически замечает он.

*

Кэрол стояла на пороге кабинета Тони в спецгоспитале «Брэдфилд Мур». Кабинет, хотя Тони начал пользоваться им совсем недавно, выглядел так же, как все предыдущие, — завален книгами и бумагами настолько, что невозможно разглядеть ни столов, ни стен. Тони напоминал белку, строящую себе год за годом одинаковые гнезда.

— Ты оставил сообщение на моем телефоне. Мне показалось, что дело срочное.

Он поднял глаза от компьютера и улыбнулся:

— Спасибо, что пришла. Я думал, ты ограничишься звонком.

— Я заехала к тебе по пути, направляюсь к родителям Полы. — Она прошла в кабинет и села.

— А-а-а.

— Взяла на себя эту печальную миссию. Ну, что у тебя нового?

— Тайлер заговорил.

— Не может быть! — воскликнула она.

— Только радоваться нечему. — Он пересказал разговор с Тайлером и выжидающе посмотрел на Кэрол.

— Крипер, говоришь? В нем все дело?

Тони взволнованно кивнул:

— Я говорил тебе, что у Дерека Тайлера не хватит мозгов, чтобы самостоятельно совершать тщательно продуманные преступления. Замысел этих убийств принадлежал не Тайлеру. И сценарий тоже.

— Значит, ты снова вернулся к версии, что некий кукловод дергал за веревочки, управляя Дереком Тайлером, и теперь взялся за свои старые трюки?

— Думаю, он нашел такого же внушаемого парня, как Тайлер, а это непросто. Но может, последние два года он собирался с духом, чтобы делать это самому.

— Господи! — простонала Кэрол. — Ты сам-то понимаешь, насколько неправдоподобно все это звучит?

— Понимаю, но это единственная версия, которая складывается из имеющейся у нас информации. Либо кукловод нашел кого-то нового, кем он может манипулировать, либо делает это сам.

Тревожная мысль закралась в голову Кэрол.

— Каким же должен быть человек, способный до такой степени управлять другим? — спросила она.

Тони нахмурился:

— Надо искать сильную личность, человека, умеющего очаровывать людей, залезать им в душу. Он должен владеть множеством методов промывки мозгов. Возможно, у него развиты навыки гипноза.

— В общем, кто-то наподобие тебя? — Кэрол пыталась произнести эти слова шутливым тоном, но ей не удалось.

Тони странно посмотрел на нее.

— У таких людей больше социальных навыков, чем у меня, — иронически возразил он. — Но в принципе — да, практикующему психологу-клиницисту, пожалуй, это по силам. — Он наклонил голову. — Кэрол, ты что-то скрываешь от меня?

— Нет. — Она нервно засмеялась. Ей казалось несвоевременным упоминать о том, что Ивенс упорно следил за Эйденом Хартом. Прежде ей хотелось разобраться и понять, что она сама об этом думает. — Нужно найти связь Крипера с Тайлером. Кто бы он ни был, они должны были как-то соприкасаться. Я направлю на улицы группы — пусть поспрашивают, не слышал ли кто-нибудь про Крипера.

Тони пристально посмотрел на Кэрол, осмысливая ее слова, и неторопливо взялся за куртку.

— Мне нужно подумать. Пойду погуляю в тех местах, где пропала Пола. — Сделав несколько шагов, он остановился. — Она еще жива, Кэрол. Я убежден в этом.

*

Следующая картинка в калейдоскопе: у стойки гей-паба — констебль Сэм Ивенс. На верхних этажах здания находятся гостиничные номера. Владелец заведения — лет тридцати с небольшим, бритая голова, кожаная жилетка на обнаженном торсе и кожаные штаны — полирует полотенцем стаканы. Вопросы, фотография, запись голоса. Парень пожимает плечами:

— Никаких звоночков, приятель.

— Сколько у вас номеров?

— Восемь двухместных и два одноместных.

— Я хочу в них заглянуть.

— Четыре сейчас заняты. — Хозяин кладет на стойку полотенце.

— Те, что заняты, меня особенно интересуют.

Хозяин ухмыляется:

— Вуайеризмом балуешься, котик?

Ивенс наваливается на стойку, смерив парня ледяным взглядом:

— Когда истекает срок вашей лицензии, сэр?

*

А в пятидесяти ярдах от паба на кровати лежала Пола с остекленевшим взглядом — муха, попавшая в паутину. Во рту так пересохло, что губы приклеились к кляпу. Похититель вернулся снова, чтобы переменить кассету, но на этот раз не трогал ее, лишь помахал дилдо перед ее лицом. Еще никогда в жизни она так не боялась. Ее мозг уже начинал соскальзывать в ирреальность: мелькали странные мысли, перегоняя друг друга. Что, если это наказание за то, что она сомневалась в Кэрол Джордан? Что, если это наказание за то, что она лесби? Все прежние ценности утратили смысл. Теперь она мечтала лишь об одном: чтобы открылась дверь и вошел не этот урод, а кто-нибудь другой.

А на улицах, расходившихся нитями паутины вокруг несчастной добычи паука, жизнь не остановилась, она прорыла себе глубокие тайные ходы, и ее не могло изменить даже присутствие большого количества полицейских. Люди вели себя осторожней обычного, но продолжали заниматься своими привычными делами. Ди уже нашла себе новую «трахплощадку», где развлекала клиентов. В тот день она рассеянно прыгала на менеджере по продаже офисной мебели. Пока он блаженно похрюкивал под Ди, его жена вела домой из школы двоих детей. Хани взяла у Карла Маккензи под запись дозу героина. Она прекрасно понимала, что сейчас наводнившим улицы копам плевать на всех и всё — пусть даже это будет кило чистейшего китайского белого.

А убийца болтался по улицам Темпл-Филдз, окутанный презрением к копам и сознанием собственной неуязвимости.

*

Стейси Чен, сидевшая в одиночестве, увидела, что поступила почта. Она проверила аттач своим личным антивирусником и, удовлетворенная результатом, открыла его. Письмо было от Ника Сандерса, рейнджера из «Пик-парка», и содержало июльскую запись в его рабочем журнале и пару дюжин снимков из Чидейла и Суиндейла. Пока она их просматривала, активировалась другая программа. Стейси установила ее для анализа каждого фото-файла, поступавшего в компьютер, и классификации их по серийному номеру фотоизображений. Она намеревалась предложить эту программу подразделению, занимающемуся педофилами, чтобы сортировать по тематике файлы, полученные из разных источников, — тогда прояснятся возможные связи между отдельными подозреваемыми. Сейчас она обкатывала программу и устраняла возникающие дефекты.

Когда Стейси вернулась к прерванной поступлением почты работе, пришел один из экспертов-криминалистов.

— Старший инспектор Джордан тут?

— Она уехала в Манчестер. А что у вас?

Он небрежно швырнул папку на ее стол:

— Нам удалось вытащить ДНК из загрязненного образца по Джеки Майалл. ДНК немного деградировала — недостаточное качество для того, чтобы прокрутить ее по национальной базе данных, — но вполне годится для исключения подозреваемых. По ней нельзя отыскать вашего парня, однако она послужит вам приличной уликой, если вы задержите того, кого нужно.

— Замечательно. Я обязательно покажу ей сразу, как только она вернется, — рассеянно пообещала Стейси, пребывая мыслями уже в своей работе.

Она была удивлена, когда, снова взглянув на экран, увидела появившееся в центре новое окно, которое извещало: «Идентичная фотокамера». Она вздохнула. Вероятно, тот же старый глюк, над которым она бьется уже с неделю. Вместо того чтобы анализировать единым списком группу фотоизображений, пришедших из одного источника, программа рассматривала каждый снимок индивидуально и сообщала, что он идентичен снимку, уже имеющемуся в системе. Стейси надеялась, что уже исправила ошибку, но теперь ясно, что ошиблась. Сейчас программа сообщит ей, что отдельное изображение в аттаче сделано тем же фотоаппаратом, что и все остальные. Невелика новость, так что придется еще подумать, прежде чем предлагать свою разработку. Без особой надежды она кликнула в окно, да так и застыла, не веря своим глазам.

— Ничего себе! — пробормотала она, уже хватая телефон.

*

Тони добирался до Темпл-Филдз дольше, чем рассчитывал. На выходе из спецгоспиталя он столкнулся с Эйденом Хартом, который потребовал собрать консилиум для обсуждения состояния одного из пациентов Тони.

— Не сейчас, Эйден, — нетерпеливо отмахнулся Тони.

— Нет, Тони, сейчас. В конце концов, сегодня один из дней, в которые ты, согласно контракту, должен находиться здесь, — неумолимо напомнил Харт.

— Ты знаешь, что это чистая формальность. Я отрабатываю свои часы — черт побери, намного больше часов, чем оговорено в контракте, — тогда, когда удобно мне и моим пациентам.

Харт постарался примиряюще улыбнуться:

— Что же у тебя за важное дело, если не может подождать пару часов?

— Убийца проституток, — нервничая, ответил Тони. — Он похитил сотрудницу полиции. Думаю, она пока еще жива.

— Но ведь это работа полицейских. Не рассчитывают же они, что ты, врач, станешь искать ее? — заметил Харт, добавив в вопрос изрядную долю иронии.

— Нет. Но я кое-что узнал от Тайлера и должен теперь осмыслить, как это может продвинуть следствие.

Харт был ошеломлен:

— Тайлер говорил с тобой?!

— Да, сказал несколько слов. Я знаю прозвище убийцы, а может, человека, стоящего за убийцей.

Харт вытаращил глаза:

— И какое же прозвище?

— Эйден, я не могу сообщить его тебе. Это конфиденциально.

Харт облизал пересохшие губы:

— Хорошо-хорошо. Но что ты подразумеваешь под словами «человек, стоящий за убийцей»?

Тони нахмурился:

— Сейчас у меня нет времени, Эйден. Мне необходимо в город.

Харт положил руку ему на плечо:

— Извини, Тони. Ты мне нужен на консилиуме. — Он подтолкнул его назад, к коридору. — Так что там насчет «человека, стоящего за убийцей»?

— Это лишь предположение. Я не готов пока говорить, — уклончиво ответил Тони, озабоченный тем, что Харт настойчиво вторгается в его профессиональную жизнь, не имеющую отношения к госпиталю.

Однако ему пришлось смириться. Внутренне кипя, Тони присутствовал на консилиуме, из чувства долга поддерживая своего пациента.

Под конец он все-таки улизнул, вернулся на улицы Темпл-Филдз и там прошагал по пути похитителя Полы, пытаясь вычислить, откуда тот мог появиться. Тони шел, почти беззвучно шевеля губами, не замечая удивленных взглядов прохожих. Дважды его останавливали полицейские, совали ему фото Полы, а потом смущенно извинялись, когда Тони объяснял, кто он такой и что делает.

— Так где же она? Почему ты не отдал ее нам, как всех остальных? Почему не отдаешь Полу? Мы знаем, что ты сильный. Что ты пытаешься доказать? — бормотал он себе под нос, выписывая круги по улицам и переулкам.

Завернув за очередной угол, Тони едва не столкнулся с Джен Шилдз и Сэмом Ивенсом — те что-то горячо обсуждали под навесом букмекерской конторы.

— Крипер — вам это говорит что-нибудь? — с ходу спросил он, не тратя времени на пустые слова.

— Крипер?[9] Бротхел-криперы?[10] — уточнил Ивенс.

Джен покачала головой:

— Понятия не имею. Похоже на прозвище, только я ничего такого не слышала.

— У сутенеров ведь есть клички?

— Да, у некоторых есть. Но, как я уже говорила, здесь их почти не осталось, — ответила Джен.

— Поспрашивайте у местных, может, кто-нибудь слышал? — попросил Тони.

— Конечно. А зачем? — поинтересовался Ивенс.

Тони пошарил глазами вокруг, будто ответ мог притаиться в каком-то из соседних домов.

— Тони? — подтолкнула его Джен.

— Я предполагаю, это человек, которого знал Дерек Тайлер, — ответил Тони, очнувшись от размышлений. — Некто, способный пролить свет на эти убийства. Хотя бы немного.

— Я не помню в его истории болезни ссылок на какого-то подобного человека, — сказал Ивенс.

— Да там их и нет. Он сам сказал мне о нем. — Тони по-прежнему водил глазами по стенам домов, его мысли были где-то далеко.

— Вы разговорили Тайлера? — не веря своим ушам, переспросил Ивенс.

Тони рассеянно наморщил лоб.

— Пока еще не очень, — пробормотал он. — И я не рассчитываю, что он поделится со мной чем-то еще, пока я не докажу ему, что заслуживаю этого.

Он двинулся прочь, не замечая их изумленных взглядов. Добрался до конца улицы и свернул в улочки и переулки. Наконец вышел на место, где Полу слышали в последний раз.

— Мне кажется, здесь какой-то заколдованный круг, — проговорил он и прислонился к калитке, совершенно не догадываясь о ее роли в этой истории. — Ты любишь присылать нам известия. Так почему ты растворился в воздухе? Ты Крипер. Ты любишь звучание собственного голоса. Так почему ты больше не говоришь с нами? Мы что-то не то сделали? Не то сказали? Или наоборот — не сделали или не сказали? — Он застонал и спрятал лицо в ладонях. — Как мне хочется понять, вычислить, что же тут происходит, черт побери!

*

Когда совершенно расстроенная Кэрол вернулась из Манчестера и вошла в кабинет, ее уже ждал Кевин. Встреча с родителями Полы была тяжелой. Отец, электрик, владелец маленькой мастерской, запаниковал уже после просьбы Кэрол о встрече. Он не сомневался, что она привезет известие о смерти дочери. Миссис Макинтайр сидела застыв, словно пыталась остановить время, плохо понимая, что говорит Кэрол.

Когда Кэрол объяснила ситуацию, страх отца, как и следовало ожидать, сменился на гнев. Он требовал ответов, которых Кэрол не могла дать, и жаждал найти виновных. Кэрол выдержала бурю их эмоций, успокаивала как могла опечаленных родителей и выскочила из скучноватого одноквартирного дома рядовой застройки, дав обещание держать их в курсе поисков.

Встреча оставила в ее душе опустошенность и чувство вины. Вскоре их еще больше усилил недолгий восторг, который она испытала после новостей от Стейси. Как могла она чему-то радоваться, если Пола находится в руках безжалостного убийцы, который слишком явно наслаждается видом смерти, чтобы оставить ее в живых?

Мало того, ей не давала покоя мысль, что делать с Эйденом Хартом? Если прав Тони с его экстравагантной гипотезой и опытный манипулятор побуждал кого-то силой психического внушения совершать вместо него преступления, она не могла больше оставлять без внимания сведения, которые Сэм Ивенс собрал про директора спецгоспиталя «Брэдфилд Мур». Никто не мог лучше Харта знать любую деталь преступлений Дерека Тайлера, он бесспорно побывал в Темпл-Филдз перед убийством Сэнди Фостер и уж точно обладал теми навыками, которые Тони считает необходимыми для контроля над чужим разумом.

Она знала, что должна доложить о подозрениях Брэндону, но пока не могла предоставить ему никаких фактов и поэтому опасалась: вдруг это все-таки ошибка. Ей хотелось обсудить ситуацию с Тони, но кое-что ее останавливало. Сама она никогда не встречалась с Хартом и мало знала об отношениях Тони с его боссом. Вряд ли они дружили: у Тони вообще почти не было близких друзей, кроме нее. Она не хотела ставить его в неловкое положение, если он симпатизировал Харту, уважал его.

Поэтому она обрадовалась, увидев Кевина. Это означало, что у нее появилось конкретное дело и оно не оставит места для неприятных размышлений.

— Вот это новость! — сказала она, бросив куртку на картотечный шкаф.

— Стейси — просто клад для нас, — ответил Кевин. — Я бы никогда до такого не додумался.

— Я тоже. Кстати, а где она?

— Пошла за вазой. У нас тут не нашлось.

Кэрол насторожилась:

— За вазой?

— Ну… это такая высокая банка… для цветов, понимаете? — улыбнулся Кевин.

— Спасибо за объяснение. А зачем нам нужна высокая банка для цветов?

— Потому что вам принесли букет, — сообщил он, явно наслаждаясь ее неведением.

— Мне? Букет? — повторила она, ничего не понимая. — Где он?

Он указал большим пальцем в сторону офиса.

— Стейси пока поставила букет в корзинку для мусора.

Кэрол, хлопнув дверью, вышла из кабинета. Обойдя стол Стейси, она остановилась перед огромным ворохом роз и лилий, прислоненным к столу.

— Ах ты, мать твою! — прошептала она, протягивая руку к карточке, приколотой к целлофану.

Когда она прочла: «С возвращением в мир. Ты необыкновенная. С любовью Д.», ее сердце ухнуло вниз.

— Черт! Черт! Черт! — выругалась она, смяла карточку и чуть не бросила в корзину, но в последний момент спохватилась и сунула в карман.

Кэрол вернулась в кабинет с напряженной улыбкой на лице:

— Итак, что у нас?

— Ну, у вас — цветы, — ответил Кевин, не уловив, что ее настроение переменилось, и не в лучшую сторону.

— Хватит про цветы! Показывайте, что там у вас, — приказала Кэрол.

Кевин выложил на стол распечатки, которые подготовила Стейси, разделив их на четыре стопки.

— Вот снимки, которые прислал нам Ник Сэндерс. Они выполнены четырьмя разными фотоаппаратами. Нас интересуют вот эти… — Он показал на три снимка, на которых Кэрол сразу узнала Суиндейл. — По данным программы Стейси, они сделаны тем же фотоаппаратом, что и снимок Тима Голдинга, обнаруженный в компьютере Рона Александера.

Медленная, довольная улыбка расползлась по лицу Кэрол.

— Значит, возможно, что один из тех трех рейнджеров сфотографировал Тима?

— Похоже, что так.

— Как вы планируете действовать дальше? — спросила Кэрол.

— Учитывая, что данный фотоаппарат, как нам известно, приобретен за наличные в Бирмингеме, маловероятно, что он принадлежит администрации «Пик-парка». Так что я намерен просить Дербишир произвести одновременный обыск в домах и офисе этих рейнджеров, привезти все фотоаппараты, которые найдутся, и посмотреть, нет ли среди них того самого.

Кэрол обдумала его предложение.

— Слишком много остается возможностей, чтобы выкрутиться, — сказала она. — Мы насторожим убийцу, дадим ему время договориться об алиби или даже исчезнуть. Нет. Узнайте их домашние адреса, поезжайте с тремя группами в Дербишир, берите их за задницу и одновременно везите всех сюда. Арестуйте по подозрению в убийстве. Потом допросим их здесь, а Дербишир произведет обыск. Надо напугать этого мерзавца, чтобы он потел от страха и не мог собраться с мыслями.

— Откуда мне взять три группы? — спросил Кевин.

— Ступайте к инспектору Меррику, поговорите с ним. Передайте ему, что я разрешила взять пятерых сотрудников. — Она подняла палец: — Только не Сэма Ивенса.

Кевин нахмурился:

— Но ведь это он договорился с Сэндерсом, что тот пришлет нам снимки.

— Верно, — согласилась Кэрол. — Тем не менее, Кевин, держите его подальше от завершающего этапа дела о похищении. Может, хоть это научит его уму-разуму. — Она понимала, что поступает слишком сурово, но хотела помочь Сэму Ивенсу научиться работать в команде. Кэрол хорошо его понимала, у нее в начале работы в полиции возникали такие же трудности. Очень хорошо сидеть в одиночестве на ветке, но ведь надо учиться отличать крепкое дерево от гнилого. Она подозревала, что Ивенсу еще далеко до такого знания.

***

Признаться, я наслаждаюсь каждой минутой: копы носятся кругами по улицам, потому что похищена одна из их баб. Крупный заголовок на первой полосе вечерней газеты и колонка редактора долбят копов и их руководство за то, что те направили сотрудника на риск, не обеспечив нормального прикрытия. Конечно, копы потеряли Полу Макинтайр не по причине своей некомпетентности, а из-за моего превосходства. Но я прощаю журналюгам их ошибку, потому что их писанина делает полицию еще бессильней. А сила — как энергия: если ее кто-то теряет, то другой приобретает. В данном случае — я. У меня есть сила манипулировать ими, вгонять их в отчаяние, морочить им голову.

Моя сила проявляется во всем, что меня окружает. Даже когда я нахожусь в своем доме, чудеса современной технологии дают мне мгновенный доступ к Поле с ее ужасом и болью. Моя ученая обезьяна регулярно приносит мне цифровые видео. Я могу видеть ее, униженную и беспомощную, на экране ТВ или компьютера, когда лежу на софе, раздевшись догола и наслаждаясь своим триумфом. Что бы мне ни захотелось с ней сделать, я могу это осуществить. Я глажу свое тело, воображаю, как его касаются ее губы, делая все, что я ни прикажу, как на меня устремлены ее глаза, как они жаждут мне угодить. Фантазии часто бывают лучше, чем реальность — та обычно разочаровывает. Нет, я не отказываюсь от наслаждения, когда оно само идет ко мне навстречу. Я всегда умею заставить женщину делать то, что хочу, — у меня талант. Но по сравнению с полным подчинением воли другого человека это просто легкая закуска для возбуждения аппетита. Скоро лезвия рассекут ее вагину, хлынет кровь и останется лужей меж ее ляжек, а тело будет выгибаться и дергаться от мучительной боли…

Иногда я прокручиваю одно из тех видео, где запечатлен весь процесс с начала до конца, но от них я слишком быстро кончаю, зато потом начинаю все сначала, наслаждаясь Полой.

Единственное, что меня беспокоит, — как мне добиться еще большей остроты ощущений.

***

После ухода Кевина Кэрол обнаружила, что не может успокоиться. Она пыталась дозвониться Тони — его не было дома. Вместе со Стейси она выпила кофе, похвалила ее за хорошую работу и настояла, чтобы та взяла себе букет Джонатана. Полчаса провела в отделе по расследованию особо тяжких преступлений вместе с Доном Мерриком, все больше расстраиваясь от количества человек, которых копы, работавшие на улицах, предлагали в качестве подозреваемых. В конце концов она решилась на то, за что критиковала перед этим Меррика, — выйти на улицу и почувствовать, что она занята чем-то более действенным, чем контроль за работой других.

Сначала она просто бродила по Темпл-Филдз, разговаривала с сотрудниками, которые по-прежнему стучались во все двери и опрашивали прохожих. Всегда полезно поддержать подчиненных хотя бы словом, показать им, что ты рядом с ними. Болтая с молодым копом, одетым в форму, она заметила, как Ди Смарт юркнула в ярко освещенную дверь кафе. Кэрол похлопала парня по плечу и, перейдя через улицу, зашла в кафе «У Стэна».

Ди уже сидела одна за столиком с кружкой чая и сигаретой. Кэрол села напротив и улыбнулась:

— Привет, Ди.

Путана закатила глаза:

— Слушай, я тебе уже все сказала, ты знаешь обо мне больше, чем мой экс-супруг. Ты мешаешь мне работать, понимаешь?

— Я признательна тебе за помощь, Ди, но мы выяснили кое-что, вот я и решила спросить у тебя. Сэнди когда-нибудь упоминала клиента по прозвищу Крипер?

Ди уставилась на нее, открытый рот демонстрировал неаппетитный набор дешевых пломб и порченных кариесом зубов.

— Крипер?

Кэрол пожала плечами, как бы извиняясь:

— Я понимаю, это довольно неожиданный вопрос, но все же, может, Сэнди говорила когда-нибудь про клиента с таким прозвищем?

Ди покачала головой, на ее лице отражалось недоверие:

— Ты спрашиваешь меня про Крипера?

Кэрол насторожилась. Не такой реакции она ожидала. Удивление Ди было вызвано не прозвищем, а самим фактом, что Кэрол задала этот вопрос.

— Так ты знаешь, о ком я говорю, — сказала она, уже зная, что права.

— Думаешь, я скажу тебе? — фыркнула Ди. — Именно тебе?

Это уж было совсем непонятно.

— Ты о чем? Что значит «именно тебе»?

Ди не ответила и тихонько отодвинулась, словно подчеркивая дистанцию между собой и Кэрол. Кэрол не сдавалась — просто не могла:

— Ди, если ты что-нибудь знаешь, лучше скажи. Речь идет о жизни и смерти, я не из любопытства спрашиваю. Если мне, чтобы добиться ответа, нужно будет арестовать тебя, я это сделаю.

Ди раздавила сигарету и встала:

— Думаешь, ты напугала меня своими угрозами? Слушай, коп, есть люди, которых я боюсь гораздо больше, чем всего, что ты можешь мне сделать. Я вообще не понимаю, о чем ты?

Кэрол вскочила, пытаясь преградить Ди дорогу к двери, но та оттолкнула ее и ускорила шаг.

— Ди! — крикнула Кэрол.

В кафе стало тихо, все глаза устремились на них.

— Отвали! Мне нечего тебе сказать, — отчаянно выкрикнула Ди через плечо и выскочила за дверь.

Кэрол густо покраснела, осознав, что оказалась в центре внимания. Кто-то дотронулся до ее руки. Она резко повернулась, готовая двинуть в ребра любому, кто посмеет ее лапать.

— Тони? — воскликнула она, застигнутая врасплох. — Я тебя не заметила. Ты следил за мной? — В какой-то безумный момент она решила, что он выполняет специальную миссию — охраняет ее.

— Нет, Кэрол, я ходил и думал. — Он повел ее к угловому столику в глубине кафе, где не спеша пил кофе и пытался почувствовать атмосферу этого места. — Ты не заметила меня, потому что смотрела только на женщину, с которой разговаривала.

— Это Ди Смарт.

— Та самая, которая делила комнату с Сэнди?

Кэрол скрестила на груди руки:

— Да. — Она выпятила губы, злясь на себя. — Я все испортила. Как только я упомянула о Крипере, она испугалась. Ди что-то знает о нем, но явно не собирается сообщать нам об этом.

— Что она сказала?

Кэрол закрыла глаза и призвала на помощь свою феноменальную память:

— Она сказала: «Думаешь, я скажу тебе? Именно тебе?» А потом добавила: «Думаешь, ты напугала меня своими угрозами? Слушай, коп, есть люди, которых я боюсь гораздо больше, чем всего, что ты можешь мне сделать».

— Интересно, — протянул Тони.

— Что это значит?

— Пока точно не знаю. Я кое о чем начинаю догадываться, — медленно проговорил он.

Кэрол понимала, что торопить бессмысленно. Если даже его предположения иногда звучат как бред сумасшедшего, он никогда не озвучивает их, если не уверен в их состоятельности. Ей придется ждать, когда он созреет, как бы ни было это тяжко, поскольку речь идет о жизни Полы.

— Поскорей бы, — буркнула она.

— Ты хочешь, чтобы я поговорил с Ди?

Кэрол задумалась. Пожалуй, неплохая мысль.

— Ты считаешь, что мог бы чего-то добиться?

Он развел руками и скромно потупился:

— Ну, я не коп. И не женщина.

Она не удержалась и съязвила:

— Я заметила.

— Может, Ди тоже заметит. — Он отодвинул стул.

— Тони… — начала Кэрол.

Он вопросительно посмотрел на нее:

— Да?

— Нет, ничего, — вздохнула она. — Потом поговорим. Здесь не место.

Он окинул взглядом грязную забегаловку:

— Я тебя понимаю. Ладно, потом так потом.

Она смотрела ему вслед, раздумывая, когда же выдастся подходящий момент, чтобы сказать Тони, что его босс, возможно, серийный убийца.

***

Сэм Ивенс не верил в удачу. В нее верят простаки и молокососы. Он верил в упорную работу, когда долго готовишь почву и ждешь удачного момента. В этом разница между ним и остальными: он способен на поступок, другие же не могут свернуть с колеи, ведущей в никуда. Для этого он был постоянно начеку: высматривал нечто, что даст ему преимущество над другими. Именно это Ивенс и делал весь день. Он отчаянно стремился, чтобы Кэрол Джордан вычеркнула его из черного списка. Сам он был не прочь ее подсидеть, но не хотел, чтобы она испортила его карьеру. Кроме того, хоть он и жаждал внимания боссов, но только не такого. Надо было исправить положение, и поскорей. Несмотря на однообразную процедуру опроса, он был настороже: пытался уловить что-то необычное. Сообщение Тони Хилла о Крипере вселило в него надежду: хорошо бы отыскать того, кто подходил под это прозвище.

На улицах Темпл-Филдз стало темно и холодно, а он так и не услышал ничего, что помогло бы ему приблизиться к цели. Тут, уже почти утратив надежду, он внезапно ощутил, как мурашки приподнимают волосы у него на голове: ему показалось, что он напал на след. Он остановил молоденькую проститутку с затуманенными глазами и сунул ей под нос фото Полы. Она подозрительно быстро отвела глаза и вздрогнула. Ивенс готов был поклясться, что не из-за холодного ночного воздуха.

— Пойдем выпьем, — предложил он, взял ее под руку и повел в ближайший паб. К счастью для него, паб был довольно захудалый, так что можно было не беспокоиться о неподобающей компании. Он нашел столик в глубине и спросил свою спутницу, что она хочет пить.

Когда он вернулся с бутылкой «Бакарди Бриз» и пинтой «Гиннесса» для себя, она была еще там.

— Откуда ты знаешь Полу? — спросил он.

Она хлебнула из бутылки и вытерла рот тыльной стороной ладони. На вид ей было чуть больше двенадцати.

— После смерти Джеки она отнеслась ко мне по-человечески. Знаешь, она мне ее напомнила. Ну, типа такая же добрая. Не дерьмо.

— Да, Пола — хороший человек. Как тебя звать? — Он прижал ладонь к своей груди. — Меня зовут Сэм.

— Привет, Сэмми. Я Хани. Так, значит, он добрался до Полы? Тот шиза, который убил Джеки? — Она выудила из пачки сигарету и предложила ему.

— Похоже, что так.

— Так вы теперь в самом деле должны его найти?

— Мы и тогда его искали. Думаю, Пола говорила тебе об этом.

Хани дернула худеньким плечиком:

— Говорила. Только вряд ли вы собирались надрываться из-за пары мертвых просей.

— Значит, ты знала Джеки?

Хани вздохнула и выпустила колечко дыма:

— Ну да, поэтому Пола и стала со мной разговаривать. Чтобы выяснить, не знаю ли я, кто ее грохнул. Она даже показывала фотки каких-то шиз, но я никого из них не знала.

Ивенс не собирался отступать:

— После этого у тебя было время подумать. Не помнишь, может, Джеки боялась кого-нибудь?

Хани обдала его презрением:

— При нашей работе если ты не полная дура, то боишься всего до потери пульса.

— Может быть, Джеки кого-нибудь особенно не любила? — Ивенс покачивал стаканом, взбалтывая пиво, белая пена оседала на стенках.

— После того как я поговорила с Полой, я вспомнила, что Джеки как-то раз предупредила меня насчет одного клиента. Я уже садилась в его тачку, так она вытащила меня оттуда. Сказала, что он трахнул ее однажды и выкинул, не заплатив.

Дверь бара открылась. Вошла Джен Шилдз. Ивенс заметил ее боковым зрением и покачал головой. Либо она не заметила его сигнала, либо у нее было что-то неотложное. Она направилась прямо к ним.

— Что за тачка? — быстро спросил Ивенс.

— Большой черный джип, полноприводной.

В голове Ивенса будто искра проскочила. Этот чертов Эйден Харт! — подумал он. Значит, он прав, а Джордан нет. Если Харт окажется тем самым Крипером, который, по расчетам Тони Хилла, причастен к убийствам, то никакое алиби ему уже не поможет.

— Ты не знаешь, какая марка? — возбужденно спросил он. — Какая модель?

Хани закатила глаза:

— Сэмми, я похожа на человека, который разбирается в тачках?

Джен подошла к столику и села. Хани подскочила, будто ее хлестнули кнутом, схватила сигареты и стала потихоньку сползать со стула. Джен протянула к ней руку, останавливая:

— Все в порядке, Хани. Сегодня я не по твоей части работаю, — успокаивающе произнесла она.

Хани нырнула у нее под рукой:

— Ну, мне надо зарабатывать на жизнь. Пока, Сэмми.

— Черт! — выругался Ивенс, когда Хани скрылась в лабиринте улиц. — Я рассчитывал, что кое-что у нее выведаю.

Джен виновато посмотрела на него:

— Извини, приятель. Моя прежняя работа в отделе нравов имеет не только плюсы, но и минусы. Как дела?

Ивенс отодвинул от себя стакан с остатками «Гиннесса». Он не собирался ни с кем делиться своими догадками.

— Медленно ползу в никуда. А ты? — поинтересовался он.

— То же самое. Никто и никогда не слышал про этого Крипера. Он не проститутка, не сутенер, не клиент. По-моему, мы напрасно тратим время.

Ивенс встал:

— Значит, ничего нового. Что ж, пойдем. Попугаем еще прохожих.

Они шли рядом.

— У меня перед глазами все время лицо Полы, — сказала Джен. — Она меня как будто преследует. Будто я ей очень нужна.

— Как ты думаешь, есть шанс найти ее живой?

Джен прикрыла глаза, словно от острой боли:

— Честно?

— Да.

— По-моему, Тони Хилл — полное фуфло. Думаю, она уже мертвая.

***

Кевин прикрыл за собой дверь кабинета для допросов. Он только что пробыл сорок минут с последним из трех рейнджеров из «Пик-парка», арестованных по подозрению в убийстве. Он решил допросить всех троих сам, несмотря на жалобы их адвокатов по поводу излишне долгого ожидания. Он так и не обнаружил в их показаниях ни одной несообразности, за которую мог бы зацепиться. Ник Сэндерс, Кэллем Доналдсон и Пит Сайверайт отрицали, что делали снимки в долине Суиндейл.

Они охотно признали другие снимки, но в один голос заявили, что не фотографировали тайную долину. Все они отрицали, что когда-нибудь видели Тима Голдинга или Гая Лефевра, разве что в СМИ. Их рабочий график, говорили они, докажет, что в день похищения Тима они не могли быть в Брэдфилде. Алиби, правда, довольно ненадежное: они заканчивали работу в шесть, а оба мальчика пропали после семи. Куча времени на то, чтобы добраться от «Пик-парка» до Брэдфилда.

Бронвен Скотт вышла из кабинета вслед за Кевином. Адвокат выглядела омерзительно свежей и бодрой.

— Вы ничего не можете предъявить моему клиенту, — заявила она. — Я направлю представление сержанту охраны. Кэллем Доналдсон должен быть освобожден.

Кевин прислонился к стене. Он побледнел, как всегда, когда уставал, а веснушки на молочной коже выделялись как крошечные стигматы.

— Никто никуда не пойдет, пока не поступят результаты обыска. Его проводит по нашей просьбе дербиширская полиция.

— Это может занять несколько часов! — возмутилась она.

— Так отправляйтесь домой. Мы вам позвоним, — сказал он, не скрывая неприязни. — Один из этой троицы похитил и убил двух мальчиков, так что ваши удобства, мисс Скотт, стоят в моем списке далеко не на первом месте.

Она подняла брови:

— Я надеялась, что старший инспектор Джордан заведет новые порядки и научит всех вежливости. Видимо, ошиблась. — Она прошествовала мимо него к камерам предварительного заключения. Когда она подошла к двери, ее в это время распахнул сержант охраны.

— Кевин! — крикнул он. — Тебе звонят из Бакстона.

Кевин побежал по коридору. Бронвен Скотт обернулась. Ее губы скривились так, как будто она съела лимон. Кевин с удовольствием улыбнулся ей, проходя мимо.

— Похоже, вам не придется долго ждать. — Он схватил трубку и назвал себя. Пару минут он слушал кивая, наконец сказал: — Назовите мне изготовителя, марку и серийный номер еще раз. — Взял бумагу и ручку и записал подробности, потом поблагодарил: — Спасибо, дружище. За мной бутылка. Пришли поскорей все бумаги. — Кевин положил трубку, повернулся и одарил Бронвен Скотт ослепительной улыбкой. — Дербиширская полиция только что сообщила, что найден фотоаппарат, которым сделаны фотоснимки в Суиндейле и фотография Тима Голдинга, — совпадает серийный номер. Угадайте, где его нашли?

Скотт презрительно скривилась:

— Продолжайте, сержант.

— Его нашли в спальне вашего клиента. — Он оперся на конторку и скрестил руки. — Как я догадываюсь, мисс Скотт, теперь вы уже никуда не торопитесь?

***

Когда едешь по Темпл-Филдз ночью на автомобиле, ощущение совсем другое, чем от пешей прогулки, отметил Тони. Видишь все в другом ракурсе. Если идешь пешком, ты видишь проституток, но на них нетрудно не обращать внимания. Если ты за рулем, секс на продажу так и бьет тебе в глаза: предложение рассчитано на автомобилистов, не на пешеходов.

Проезжая по улице в первый раз, Тони настолько погрузился в особую атмосферу Темпл-Филдз, что пропустил Ди. На втором круге он увидел ее на углу: она стояла боком к бордюру, расставив ноги. Он замедлил ход и остановился рядом с ней. Когда он опустил стекло, она нагнулась, предлагая на обзор все, что помещалось в вырезе ее топика.

— Какие желания?

— Ты Ди?

— Точно. Меня кто-то порекомендовал тебе, да, котик? Ну, ты нашел то, что тебе надо. Чем будем заниматься?

Тони слегка смутился. В реальности все оказалось гораздо сложней, чем ему представлялось.

— Я не клиент, Ди. Я просто хотел с тобой поговорить.

Она отошла на шаг, не переставая демонстрировать свой вырез.

— Ты коп? — подозрительно спросила она.

Он развел руками:

— Неужели похоже? Нет, я не полицейский.

— В таком случае разговор тоже будет стоить бабок.

Тони кивнул. Разумно. В конце концов, чтобы пообщаться с ним, люди тоже платят деньги.

— Годится. Я плачу. Садись.

Через десять минут он остановился возле аккуратного кафе на краю финансового квартала. Ди пыталась начать разговор в машине, но он попросил ее подождать.

— Я не умею одновременно вести машину и говорить, — сказал он. — Мы с тобой отправимся на тот свет.

Они подошли к входу, где, к явному изумлению Ди, Тони распахнул перед ней дверь. Около них немедленно появился квадратный вышибала.

— Постойте-ка, куда это вы? — грубо спросил он.

— Тебе-то что, боров жирный? — огрызнулась Ди.

— Тут нам такие не нужны!

Тони поторопился вмешаться:

— А какого типа женщин вы предпочитаете?

— А ты не лезь, приятель, — посоветовал ему вышибала.

— Эта леди со мной. Мы пришли, чтобы спокойно выпить, — вежливо сказал Тони.

— Только не здесь.

Ди тронула его за плечо:

— Да ладно, Тони. Пойдем в другое место.

Он похлопал ее по руке:

— Нет, Ди, мы останемся. — Он повернулся к охраннику, весь — лед и сталь. — У вас нет никаких оснований для отказа. Моя знакомая одета не более вызывающе, чем другие женщины в этом зале. Она не навязывает никому свой товар, не то что вон те пройдохи менеджеры в баре, а также, в отличие от многих ваших посетителей, она не собирается использовать ваш туалет для приема наркотиков. Поэтому, если вы не приведете нам убедительные доводы, почему мы не имеем права войти, мы сядем за столик, закажем выпить и поговорим. — И вежливо кивнув ему, он провел Ди мимо него.

Озадаченный вышибала проводил их взглядом, будто бык, который не сумел подцепить матадора на рога. Тони выбрал столик, выдвинул кресло для Ди и сел напротив.

Она улыбнулась:

— Как это тебе удалось?

Тони изобразил на лице обиду:

— Я от рождения обладаю мощной харизмой.

Ди засмеялась басовитым горловым смехом, который говорил о большом количестве выпитого горячительного и работе по ночам.

— Яйца стальные — вот что у тебя от природы.

— С этим у меня давно уже проблемы.

Тони поднял глаза на подошедшую официантку, которая со стуком поставила на стол блюдо с японскими рисовыми крекерами. Он заподозрил, что ее скорое появление вызвано желанием взглянуть на ловкача, обставившего вышибалу. Тони лучезарно улыбнулся:

— Добрый вечер. Моя подруга заказывает… — Он вопросительно посмотрел на Ди.

— Ром-энд-Блэк, — сказала Ди.

— Ром с черной смородиной. А мне, пожалуйста, бокал «Каберне Шираз». Благодарю вас. — Официантка удалилась, бросив на них напоследок еще один любопытный взгляд.

Ди повертелась в кресле, наслаждаясь комфортом:

— Ну, о чем ты хотел со мной поговорить?

— По-моему, ты догадываешься.

Ди откинулась на спинку и вздохнула, изобразив на лице выражение «я знала, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой».

— Это о чем меня спрашивала та баба-коп?

Тони не ответил, лишь выжидающе смотрел на нее.

Ди подалась вперед и положила локти на столик:

— Для чего это тебе? Зачем ты делаешь за них грязную работу, если ты не коп?

— Я психолог.

— Психолог-хренолог! Ты положишь меня на кушетку и расспросишь про мое тяжелое детство? — презрительно фыркнула она.

— Тут нет кушетки.

Ди лукаво улыбнулась:

— А жаль. Я бы не прочь улечься для тебя на кушетку.

— Жизнь полна разочарований, Ди. Почему ты так боишься Крипера?

— Кто сказал, что боюсь? — Вызов в ее голосе был таким фальшивым, что звучал почти комично.

— Тогда почему ты отказываешься нам сообщить то, что знаешь, тем более речь идет о человеческой жизни? Не думаю, что ты хранишь обет молчания из преданности.

Ди отвела глаза:

— Зачем мне высовываться из-за какого-то там копа? — Она нетерпеливо заерзала. — Вы ведь не имеете представления, с кем связались, верно?

— Кто бы он ни был, мы защитим тебя, Ди. Так кто же этот Крипер?

Тут она взорвалась, прикрыв свой страх бешеной злостью:

— Ты не понимаешь, да? Может, ты не коп, но из ихних. Вы думаете только о себе. Да, я боюсь, и у меня есть основания для этого, что бы вы мне там ни обещали! — Она внезапно вскочила и схватила свою сумочку.

— Постой, Ди! — окликнул Тони. Она не оглянулась. — Ты даже не выпила свой… — Официантка приближалась, держа поднос на уровне плеча. — Коктейль, — со вздохом договорил он.

Тони долго сидел один, глядя в бокал с вином, иногда переводил взгляд на ром с черной смородиной. В его мозгу вспыхивали и исчезали мысли — он пытался выстроить в логическую цепочку то, что знал, и то, о чем догадывался. Дневные посетители разошлись, бар почти опустел, чтобы снова заполниться после девяти. Когда он остался в одиночестве, достал телефон и набрал знакомый номер.

— Кэрол Джордан, — услышал он.

— Это я. Мы можем поговорить?

— Я на работе. Ты хочешь зайти?

Последнее место, где я хотел бы вести именно этот разговор, подумал он и ответил:

— Не стоит. Ты можешь прийти ко мне?

— Пока не могу, я занята, — сообщила она. — Похоже, мы почти раскрыли дела Тима Голдинга и Гая Лефевра.

— Прекрасная новость, но мне очень нужно поговорить с тобой, и не в офисе.

В трубке послышался вздох:

— Дай мне полчаса. Увидимся у тебя. И… Тони…

— Что?

— Хорошо бы, чтобы от этого был какой-то прок.

***

Под давлением адвокатов, представлявших интересы Ника Сэндерса и Пита Сайверайта, Кевин освободил обоих. Он не мог поступить иначе: против них не было никаких улик. Бронвен Скотт заявила, что она готова присутствовать на допросе Кэллема Доналдсона. Кевин ожидал, что Скотт посоветует клиенту не отвечать на вопросы, и рисковать не хотел — отложил допрос на несколько минут, чтобы успокоиться.

Кевин ощущал бурлящий восторг в жилах — он испытывал такое чувство всегда, когда был близок к результату, уже мог дотянуться до него рукой. В эти дни каждый удачный арест, каждое успешное действие казались ему еще одним шагом к реабилитации. Словно та его ужасная ошибка была бранной надписью, вроде тех, какие малюют баллончиками с краской уличные хулиганы, а все, что приближало к успеху, — очередным мазком, закрашивающим непристойность. В один прекрасный день пятно на его биографии исчезнет, и Кевин сможет без стыда смотреть в глаза коллегам.

Кэллем Доналдсон был, на его взгляд, точным попаданием. Он идеально подходил под психологический профиль: жил без семьи в уединенном доме между Чейпелен-ле-Фрит и Кастлтоном, любил наблюдать за птицами, часто водил школьные экскурсии по «Пик-парку» и рассказывал детям о жизни пернатых. Хорошо разбирался в технике — у него был классный компьютер и пейджер, который сообщал ему о появлении в Великобритании редких видов птиц. В ходе предварительного допроса Кевин обратил внимание на его поведение: Доналдсон чувствовал себя некомфортно, смущался. Если бы Кевину пришлось выбирать убийцу из этой троицы, то он указал бы именно на него.

Кевин собрал бумаги и вошел в кабинет для допросов. Но как только он включил диктофон и произнес формальное вступление, Бронвен Скотт сказала:

— Мой клиент хочет сделать заявление.

Кевин не сумел скрыть удивления. Улыбнулся, подумав: неужели все закончится так просто?

— Прекрасно. Давайте послушаем.

Скотт нацепила на кончик носа очки без оправы, кашлянула и прочитала:

— «Мое имя Кэллем Доналдсон, я работаю рейнджером в Национальном парке «Пик». Я хочу сделать заявление по поводу цифрового фотоаппарата «Кенон-Эльф», находящегося в настоящее время в моей собственности. Я приобрел этот фотоаппарат приблизительно в середине сентября у моего коллеги Ника Сэндерса. — Скотт сделала паузу и подняла глаза. Кевин понял, что она желает насладиться зрелищем его поражения, и усилием воли заставил себя сохранить невозмутимость. Она выдавила скупую улыбку и продолжила: — Я выписал ему за фотоаппарат чек на сто пятьдесят фунтов. Сделка состоялась в Литтоне, в пабе «Красный лев», при этом присутствовали Дэвид Адамс из Литтон-Милл и Мария Томлинсон, также из Литтон-Милл. Для подтверждения этой сделки я готов открыть доступ к моим банковским счетам, и я уверен, что Дэвид Адаме и Мария Томлинсон вспомнят тот случай, так как мы все делали в тот вечер снимки тем самым фотоаппаратом». — И Скотт передала ему заявление, написанное ее аккуратным почерком с наклоном вправо.

— Подписано и засвидетельствовано надлежащим образом, — сказала она. — Когда вы освободите моего клиента?

Кевин тупо уставился на листок бумаги, понимая, что можно распрощаться с мечтами о спокойном ночном сне. Он знал, что все равно должен задать приготовленные вопросы, но у него не осталось времени на это: они могли не успеть.

— Мне нужно поговорить со старшим инспектором Джордан… Допрос закончен в девятнадцать сорок три, — торопливо добавил он, встал и поспешно вышел.

Он сбежал вниз к камерам предварительного заключения.

— Когда вы отпустили Сэндерса? — спросил он у сержанта.

— Как только вы приказали — около сорока минут назад.

— Кто повез его домой?

— Они оба отказались от нашего предложения. Заявили, что достаточно насмотрелись на нас за день и вернутся домой сами.

— Мать твою! — взорвался Кевин.

— Какие-то проблемы?

— Еще какие! Мы отпустили не того! — прорычал Кевин. Он схватил телефонную трубку. — Мне надо поговорить с полицейским отделением Бакстона, — сообщил он на коммутатор. Когда ему ответили, он назвал себя и сказал: — Мне нужен констебль Том… Что такое, ушел домой? — После долгого разговора поочередно с тремя сотрудниками он наконец получил обещание пойти в дом Ника Сэндерса в Челлмортоне и повторно его арестовать, когда он там появится. При условии, что Кевин сумеет получить на это «добро» от вышестоящего начальства.

Перепрыгивая через ступеньки, он взлетел по лестнице и застал старшего инспектора в ее кабинете — она подписывала целую стопку документов. Кэрол вопросительно взглянула на него, зная, насколько он был уверен в результате. Он спешно обрисовал ей ситуацию.

— О господи! — воскликнула Кэрол, стараясь не показать недовольство. — Тут не твоя вина, Кевин, но… О господи! Ладно, я поговорю с Дербиширом. А ты освободи Доналдсона под поручительство, иначе Бронвен Скотт начнет размахивать у нас перед носом чертовыми правами человека.

Глядя на уходящего Кевина, она подумала, что виновата-то, в общем, она. Им нужно было дождаться от полиции Дербишира результатов обыска и уж после этого допрашивать трех рейнджеров. Но Кевин рвался к цели и боялся, что Дербишир затянет с обыском просто из вредности. Из-за сроков, установленных полицией и законодательными актами, они имели право удерживать подозреваемых только тридцать шесть часов, после чего те должны предстать перед судом. А судьи, скорее всего, не поймут запутанных улик, касающихся фотоаппарата, и отклонят запрос о продлении задержания. Кевин сообщил ей, что в Дербишире, прямо скажем, не горят рвением: тамошние сотрудники считают, что городские хотят свалить на них всю черную работу. Так что, вопреки здравому смыслу, ей пришлось разрешить допросы.

Кэрол сжала пальцами переносицу. Она наделала слишком много ошибок. Это ее напугало, ведь так можно повредить Поле. Ошибки плохи сами по себе, но боязнь их совершить могла заронить в ней неуверенность, а это еще хуже: нерешительность часто опаснее, чем неправильное решение. Она вздохнула и позвонила в Дербишир. Потом потянулась к куртке. Пора пойти и узнать, на что так загадочно намекал Тони. Может, она избавится хоть от одной из проблем.

Она задержалась в отделе по расследованию особо тяжких преступлений, где Меррик все еще просматривал результаты опросов. Глаза у него покраснели, плечи поникли. Когда она вошла, он поднял на нее взгляд и тряхнул головой. Кэрол подошла к нему, положила руку на плечо.

— Мы найдем ее, Дон, — сказала она. — Ступай домой и выспись.

Его лицо болезненно сморщилось.

— Домой? Мэм, я живу в ее доме. Если пойду туда, будет еще хуже. — Слова прозвучали упреком.

Кэрол отругала себя за бесчувственность и вслух спросила:

— А ты не можешь вернуться к Линди и детям? На пару ночей?

— Теперь уже не могу. Линди даже разговаривать со мной не хочет.

Кэрол сдавила его плечо:

— Возьми номер в отеле, запишешь на счет следственных мероприятий. Тебе нужно отдохнуть. Пожалуйста.

Он криво усмехнулся:

— С вашего позволения я так и сделаю, мэм.

— Договорились. Я сейчас ненадолго выйду, Дон, а ты отправляйся спать.

Она шла по коридору, погруженная в размышления, когда впереди показалась знакомая фигура в комбинезоне — Джонатан Франс. Она так и застыла на месте. Он улыбнулся и пошел ей навстречу, не замечая недовольного выражения на лице Кэрол.

— Что ты здесь делаешь? Как ты сюда прошел? — сердито спросила она.

Он замедлил шаги, на его лице появилась неуверенность.

— Я хотел тебя видеть. Парень на проходной вспомнил меня и пропустил… Я думал, что ты мне обрадуешься, — обиженно добавил он.

В ответ Кэрол открыла ближайшую дверь, за ней оказался пустой конференц-зал.

— Пошли, — кивнула она.

Он подчинился, все еще не веря ее недовольству и надеясь, что она хочет с ним уединиться.

Кэрол закрыла дверь и зло сверкнула глазами:

— Что ты делаешь? Зачем прислал цветы?

Его лицо застыло в удивлении.

— Я думал, они тебе понравятся.

— А нельзя было доставить букет домой?

— Ты никогда там не бываешь, — ответил он, пожав плечами.

— Рассыльный мог оставить у соседей. Тебе не приходило в голову, что полицейский участок — это фабрика сплетен? Что теперь моя личная жизнь стала темой для пересудов везде: от столовой до кабинета начальника полиции?

— Я не думал…

— А зря, — перебила его Кэрол. — Я веду сейчас два крупных дела, и последнее, что мне сейчас надо, это такие развлечения.

Уязвленный, он вскинул голову:

— Развлечения? Вот, значит, как…

Кэрол пожала плечами, на щеках выступили два ярких пятна.

— Ты использовала меня. Ты просто хотела вновь почувствовать себя женщиной после того страшного случая.

Она подняла брови:

— Ты тоже получил, что хотел, — утвердился в образе сильного, все понимающего спасителя. Но этого тебе показалось мало, да? Ты пожелал стать частью моей жизни, главным мужчиной. Не получится, Джонатан, ты никогда не займешь место в моем сердце, потому что оно уже занято.

Как часто случается в разгар эмоциональных разговоров, он ухватился за менее важное утверждение:

— Ты ведь сказала в тот вечер, когда мы были в ресторане, что ни с кем не встречаешься.

Кэрол стиснула кулаки:

— Да, я ни с кем не встречаюсь. В том смысле, на какой ты намекаешь. Но ведь нельзя судить о человеческих отношениях по правилам спортивной игры.

— Ты вела себя нечестно, — с горечью заявил он. — Ты не испытывала никаких чувств ко мне.

Она яростно тряхнула головой:

— А я и не обещала. Ты сам все придумал. Видел то, что тебе хотелось, а остальное придумал.

— Я этого не заслужил, — произнес он с дрожью в голосе.

Гнев Кэрол внезапно улетучился, оставив после себя пустоту и усталость.

— Нет, конечно, не заслужил. — Она открыла дверь. — Я не хочу быть неблагодарной, Джонатан, и мне бы хотелось, чтобы мы остались друзьями. Но, извини, сейчас я очень занята.

Он шагнул в дверь:

— Не завидую я тому, кого ты любишь.

— Это первая разумная мысль, которую ты сегодня высказал, — печально сказала Кэрол. — Пока, Джонатан.

Она смотрела ему вслед, чувствуя, как ее покидают последние силы. Господи, что еще ждет ее сегодня?

***

Тони сидел за письменным столом, глядя в окно на городские улицы, которые стекали вниз по холму к центру Брэдфилда. Вдали на башнях финансового центра светились уже не все окна, напоминая незавершенную игру бинго на приморском пляже.

— Ты где-то там, — тихо проговорил он. — Планируешь действия, прикидываешь, как заставить нас играть в твою игру, решаешь, что делать с Полой. — В его голове уже вырисовывался образ человека, стоящего за этими преступлениями. Это была лишь попытка постичь сумрачный мир кукловода, но сейчас он по крайней мере сумел соединить отдельные фрагменты, постепенно извлекая смысл из груды информации, скопившейся в его голове. Убедить Кэрол будет гораздо трудней.

Увидев ее машину, он побежал вниз открывать дверь. Ее измученный вид — бледная кожа, ввалившиеся глаза — напугал его.

— Ты доконаешь себя, — посетовал он, впуская ее в дом.

— У меня облом по Тиму Голдингу. Похоже, мы после допросов выпустили преступника и удерживали не того, кого надо. Кевин думает, подозреваемый уверен, что провел нас, и поедет домой, где мы его и арестуем. Я сомневаюсь в этом. Поиски Полы тоже ни к чему не привели. Дон и Джен едва не вцепились друг другу в глотки, когда Джен сказала, что Пола лесбиянка. Сэм Ивенс считает себя умней всех. Единственная, кто не засирает мне мозги, — это Стейси, и то потому, что она общается только с компьютером. — Она стащила с себя куртку и бросила на столик у подножия лестницы. — Куда пойдем?

— Хочешь выпить? Или ты все еще на работе?

— Да и еще раз да. Хочу. Я жду известий от Кевина, но пока побуду дома, если только что-нибудь не прояснится с Полой.

— Тогда пошли на кухню. Я открою бутылку.

Пока Тони возился с вином, Кэрол присела к столу.

— Я только что послала Джонатана куда подальше, — сообщила она.

Тони стоял к ней спиной и был этому рад, потому что она не увидела вспыхнувшее в его глазах торжество.

— И как ты себя чувствуешь?

Кэрол рассмеялась:

— Ох, Тони! Чертов ты докторишка!

Он глянул на нее через плечо:

— Это был не вопрос психиатра, а вполне дружеский.

— Я разозлилась на него за то, что он загнал меня в угол. Прислал мне на работу нелепый букет цветов, а сегодня вечером заявился сам. Если бы он не дергался, мы бы остались друзьями. Скорее всего. И почему у мужчин такое трафаретное мышление?

Тони поставил бокалы на стол:

— Типа «Ты спала со мной, так как же ты можешь меня не любить»?

— Абсолютно точно. И знаешь, как я вела себя, когда оказалась загнанной в угол?

Он поморщился:

— Не имею ни малейшего представления.

— Я говорила с ним ужасно грубо, — призналась она. — Не хотела, чтобы остались какие-то иллюзии. У меня сейчас нет ни времени, ни сил. — Она с удовольствием глотнула вина. — Остается надеяться, что не потеряла его как эксперта.

— Не думаю. Судя по его поведению, он захочет поразить тебя своим великодушием. А еще, конечно, он будет надеяться, что ты когда-нибудь поймешь, какое сокровище упустила. Не волнуйся, Кэрол, он вернется. — Тони поднял бокал.

— Иногда я тебя ненавижу, — простонала она.

— Ты возненавидишь меня еще больше, когда услышишь, до чего я тут додумался.

— Непременно, — ответила она. — Для этого я и приехала. Давай выкладывай.

Он никогда не умел эффектно подать информацию, всегда говорил прямо, грубо, без прикрас. Даже ради Кэрол он не мог прибегнуть к дипломатии.

— Настоящий преступник — коп или кто-то близкий к полиции — криминалист, например, что-то вроде того.

Рука Кэрол замерла, не донеся бокал до рта. Она аккуратно поставила его на стол:

— Жуткое предположение!

— Но наиболее реальное. Я уверен, что недалекий Дерек Тайлер не мог планировать те преступления. Он упрямый, но внушаемый. Если бы он сам решил убить проститутку, это произошло бы на улице, с помощью ножа или кирпича. В тот же вечер его бы отправили за решетку. Он совсем не такой изощренный игрок, как наш убийца. Этого как-то не учли во время расследования. Перед нами неопровержимый психологический факт: Дерек Тайлер не мог придумать те убийства. Это чья-то чужая фантазия. За ниточки дергал кто-то другой — некий Крипер.

— Что, если это сам Тайлер дергает за нитки? Заставляет кого-то еще совершать убийства, чтобы выйти из заключения? — Она понимала, что должна сообщить ему о Харте, но решила посмотреть, куда приведет его собственная логика, не замутненная ее подозрениями.

Тони покачал головой:

— Поверь мне, Кэрол. Я провел с ним много времени. У него не хватит на это мозгов.

— Но если за всеми убийствами стоит этот самый Крипер, почему он ждал два года, чтобы начать все заново?

Тони закрыл глаза, положил на стол ладони:

— Потому что я осторожный и хочу, чтобы улеглась пыль, к тому же требуется время, чтобы подыскать другого Дерека Тайлера, ведь свои руки я пачкать не хочу. Потому что я испытываю радость от применения удвоенной силы, то есть власти не только над жертвой, но и над убийцей. А на этот раз и власти над полицией. — Он открыл глаза. — Но больше всего — потому что я не хочу быть пойманным. Для того чтобы обезопасить себя, требуется время.

— О'кей. Вполне убедительно, — проворчала Кэрол. — Только я не вижу никакой связи с копами.

— Сегодня вечером я разговаривал с Ди.

— И что?

— Она не хочет говорить про Крипера. Не хочет, так как не верит, что мы сможем ее защитить. Это подразумевает, что речь идет либо о копе, либо о ком-то, кто связан с полицией. О ком-то из команды…

Кэрол покачала головой:

— Нет, извини, я не принимаю эту версию. Не менее вероятно, что Крипер — это некто, кого она считает достаточно влиятельным, способным преодолеть любую защиту, которую мы ей предоставим. Не обязательно коп. Это могут быть сутенер, наркоторговец.

— У нее нет сутенера. Джен утверждает, что их убрали с улиц. И почему наркоторговец способен пробить защиту для свидетелей?

Кэрол взглянула на него как на ребенка:

— Потому что все считают, что копы из наркоконтроля состоят в доле с торговцами, что невозможно стать крупным дилером без поддержки полицейских.

Тони нахмурился: он не смог ее убедить, впрочем, не особенно и рассчитывал, что она оценит его усилия.

— Все же сделай одолжение, держи это в памяти, — произнес он.

Она допила вино и потянулась за бутылкой:

— Я оценила твои версии, в самом деле оценила, но считаю, что тебя куда-то не туда занесло. Все логично, Тони. Я считаю, что звучит убедительно, но там, куда ты тычешь пальцем, ничего нет.

Озадаченный, он замер, не донеся бокал до рта:

— Чего же я не учел, на твой взгляд?

— Человека, владеющего навыками промывки мозгов. Того, у кого есть доступ к Дереку Тайлеру, кто в силах сделать так, чтобы тот никогда не сказал того, что знает. Того, кто был в Темпл-Филдз в тот вечер, когда убили Сэнди Фостер.

Тони вытаращил глаза:

— О ком ты говоришь, Кэрол?

— Эйден Харт подходит под твой психологический профиль больше, чем любой коп.

Тони расхохотался:

— Эйден Харт? Ты шутишь?

— Харт занимался сексом с Сэнди Фостер в тот вечер, когда она была убита. Мы нашли его по номеру автомобиля, и он во всем признался. На время убийства у него алиби, вот я и оставила его в покое, но Сэм Ивенс продолжал слежку и обнаружил, что Эйден Харт посещает проституток два-три раза в неделю. Я и в этом не увидела основания для подозрений. Но если ты прав и один и тот же человек направлял обе серии убийств, его алиби утрачивает силу и все детали приобретают иное значение.

Тони тряхнул головой, пытаясь осмыслить слова Кэрол:

— Нет, не может быть. Харт — пустышка. Он самовлюбленный карьерист, на преступника никак не тянет.

— Или очень ловко прикидывается, — возразила Кэрол.

Тони отпил вина и задумался, хмуря лоб:

— Нет, Кэрол. Не согласуется с тем, что говорила Ди. Не вижу причины, почему она должна знать, кто такой Харт, и уж тем более до чертиков его бояться.

— Нет? Что мы знаем о ней и ее психическом здоровье? Человек, обладающий возможностями Харта, может записать ее в сумасшедшие, упрятать за решетку.

Тони усомнился:

— Не знаю… — Он вскочил и забегал по кухне. — Подожди минуту, — торжествующе сказал он. — Два года назад, когда осудили Дерека Тайлера, Харт был не здесь, а еще в Рэмптоне. Эту должность он занимает меньше года. Он не мог стоять за преступлениями Дерека Тайлера. И если ты признаешь, что Дерек не мог задумать те убийства самостоятельно, тебе придется признать и то, что за обеими сериями стоит один и тот же человек. Что исключает Эйдена Харта.

Кэрол пристально посмотрела на него:

— Ты уверен? Он не мог?

— Я уверен настолько, насколько вообще могу быть уверенным. Ты же без труда можешь проверить факты. — Тони состроил гримасу сожаления. — Прости, что увел у тебя из-под носа подозреваемого. Даже если оставить в стороне практические детали, я просто не представляю Харта в этой роли. Просто не думаю, что у него хватит ума.

Она вздохнула, не согласившись до конца, но и не находя новых возражений.

— Черт! Ну да ладно, по крайней мере не буду выглядеть дурой перед Брэндоном. — Она допила вино. — Мне надо хоть немного поспать. День был кошмарный.

— Держи меня в курсе, ладно? — Он проводил ее до двери.

На пороге она обернулась и поцеловала его в щеку:

— Спасибо тебе.

— За что? — удивился он.

— Ты психолог, вот и догадайся, — усмехнулась она.

Потом она ушла, а он продолжил свое путешествие по темным пространствам чужого разума.

***

Утро для разнообразия выдалось солнечным; тупые копы наверняка видят в этом добрый знак. Вот в чем фокус с предрассудками: кретины, верящие в них, никогда не учитывают, что предзнаменование-то всегда одно для всех. Они смотрят из окна спальни и видят радугу удивительной красоты, аркой повисшую над полями, и думают, что это означает для них удачу, не соображая, что она то же самое означает и для их заклятого врага — соседа.

Я снова смотрю на веб-камеру. Качество изображения не ахти какое, но все же позволяет мне наблюдать за Полой в реальном времени. Кроме того раза, когда этот раздолбай нажал на кнопку «пауза». Хорошо хоть заметил попозже и включил до ухода. Больше он не будет ничего делать в спешке. Я даю ему почувствовать свое недовольство и превращаю его в жалкую медузу, отчаянно стремящуюся вернуть мое расположение.

Вот она, распростертая так, как я люблю. Возбуждение зреет во мне, но сейчас нет времени, и я заставляю себя думать о более насущных вещах. До сих пор мне еще не приходилось держать баб живыми так долго, отчего возникли кое-какие проблемы. Я знаю, что без пищи она обойдется, но не знаю, сколько протянет без воды. Пусть валяется в беспамятстве, лишь бы не сдохла сама собой. Я лично назначу срок, и, когда он настанет, она умрет так, как решу я, а не из-за особенностей физиологии. Надо поискать информацию об этом в Сети, когда будет свободная минута.

Проблема, как дать ей воды. Если он вынет кляп, она начнет орать. Можно налить ей воду в рот и так, но нет уверенности, что ученая обезьяна справится с таким деликатным делом. Возможно, напоить ее придется мне. И это мне не нравится. Не оттого, что она доживет до спасения и расскажет про меня, нет. Просто исчезнет мистический покров тайны, если она меня увидит.

Кончик языка непроизвольно скользит по губам, когда я наблюдаю за ней. Аппетитная бабешка.

Еще одну свою фантазию я откладываю на потом. Сейчас надо заняться делом.

***

Пола не видела этого рассвета. В ее ярко освещенной тюрьме не было ни дня, ни ночи, только бесконечный свет. Когда она прикрывала глаза, лампочка просвечивала красным пятном сквозь веки, напоминая ей лужу крови под Сэнди Фостер и Джеки Майалл. Болела голова, тупая боль начиналась у основания черепа и ползла кверху, усиливаясь, пока мозг едва не взрывался от мук.

Она больше не поспевала за своими мыслями: они возникали в голове и тут же ускользали или неузнаваемо менялись. Воспоминания проносились, сливались одно с другим. Люди появлялись в местах, где, как она знала, никогда не бывали, произносили что-то, чего никогда не говорили. Любовницы превращались в коллег, школьные подруги, мерцая и колеблясь, принимали облик незнакомок. Все это ее пугало.

Порой она с трудом вспоминала, кто она и как тут оказалась. Руки и ноги отяжелели, будто принадлежали кому-то другому, массивному и рыхлому. Но самым мучительным были судороги, скручивающие конечности с непредсказуемыми паузами.

Единственная четкая мысль, которую Пола все еще ухитрялась держать в сознании: за ней обязательно кто-нибудь придет. Она не знала, кто это будет, но была уверена, что рано или поздно, так или иначе, но все закончится.

***

Тони вышел из дома и с минуту стоял, с наслаждением подставив лицо под теплые солнечные лучи. Он спал лучше, чем ожидал, но ему не хотелось думать о причине этого. Тут он вспомнил о Поле Макинтайр, и радость от хорошей погоды мгновенно улетучилась. Он отчаянно надеялся, что чутье его не обманывает и она еще жива.

Он сел в машину и повернул ключ зажигания. Мотор закашлял, засипел, будто восьмидесятилетний старец с эмфиземой легких, и сдох. Тони нахмурился и повторил попытку. Щелчок — и ничего.

Он оглядел салон, словно мог найти в нем ответ. И нашел. После того как Кэрол ушла спать, он съездил в китайскую лавку и забыл выключить фары.

— Идиот! — злобно выругал он себя.

Даже если бы он мог воспользоваться членской карточкой общества автомобилистов, ему некогда было ждать, когда явится техпомощь и заведет мотор. А Кэрол уже уехала.

Злясь на себя, он вылез из машины и зашагал к автобусной остановке. Он знал, что один из автобусов идет мимо госпиталя, но посетители жаловались, что он останавливается в миле от ворот.

Через сорок минут автобус высадил его в неизвестном месте. Тони постоял с минуту, пытаясь сообразить, куда ему идти, потом зашагал по дороге. Избавившись от липкой духоты автобуса и неприятной публики, он позволил себе свободно поразмышлять над проблемой.

— К власти, то есть силе, тянутся и те, кто обладает ею, и те, кто не обладает, — бормотал он на ходу. — С этого и начнем. Власти нет обычно у людей не очень умных, или им не очень-то ее и хочется, или они не очень организованные. Вот как я сам. — Он помолчал раздумывая и продолжил: — Допустим, ты властью обладаешь. Допустим, ты коп, правда, Кэрол думает, что я ошибаюсь. У власти есть такая особенность — ее хочется все больше и больше. Абсолютная власть морально разлагает. Если ты коп, то ты кривой коп, без чести и совести. — Он немного постоял, прокручивая в голове, проверяя сделанные выводы. — Вот почему Ди так боится тебя. Потому что она знает, что ты играешь не по правилам.

Из раздумий его вывел большой черный внедорожник, затормозивший рядом с ним. Тонированное стекло со стороны пассажира поползло вниз, и Тони увидел перед собой самодовольное лицо Эйдена Харта. После того что он узнал от Кэрол про сексуальные утехи Харта, он с трудом удержался от замечания на этот счет, которое навсегда стерло бы улыбку с губ директора.

— Ради удовольствия прогуливаешься или подвезти? — спросил его босс.

Тони усмехнулся:

— Меня устраивают оба варианта. Хотя, впрочем, я лучше пройдусь.

***

— Это уже становится почти традицией, — проговорила Кэрол, входя вместе с Кевином в свой кабинет. — Пойдут разговоры.

Кевин устало улыбнулся:

— Они вас не скомпрометируют как женщину, разве как начальницу. Все знают, что я слишком прижимистый, чтобы посылать дорогие букеты цветов.

— Кевин! — строго одернула она.

— Простите, шеф. — Он виновато улыбнулся.

— Так что у нас с подозреваемым?

— Сэндерс так и не объявился дома. Он как сквозь землю провалился. По словам Сайверайта, Сэндерс сказал ему, что зайдет в Брэдфилде к приятелям, и ушел пешком. Нам известно, что через десять минут после того, как мы его выпустили, он снял деньги в банкомате на Вулмаркет. Мы говорили с его сослуживцами, я разослал предупреждения в аэропорты и морской порт, но все безрезультатно.

— Черт! — с досадой воскликнула Кэрол. — Надо срочно размножить листовку с фотографией. Мы должны его поймать, Кевин. Еще не хватало, чтобы он затаился в нелегальной сети педофилов. У него наверняка есть такие знакомства — люди, которые его спрячут, предоставят жилье, дадут машину, деньги.

Кевин не успел ответить, как в дверь постучали.

— Войдите! — раздраженно крикнула Кэрол.

На пороге возникла Стейси:

— Простите, что помешала, но у меня новость по Нику Сэндерсу. Решила, что она вас заинтересует.

Кэрол жестом пригласила ее войти.

— Пожалуйста, скажите мне, что вы знаете, где он, — полушутя попросила она.

Стейси нахмурилась, не понимая, всерьез ли говорит шеф:

— Я не знаю, зато у меня есть чем подкрепить наши обвинения. Вы в курсе, что он прислал свою июльскую запись о замеченном эксгибиционисте?

— Он старался быть нам таким полезным, — с иронией добавил Кевин, изобразив в воздухе причудливую фигуру.

— Я покопалась чуть-чуть. Знаете что? Запись была изменена в течение часа после первых сообщений прессы о найденном в долине Суиндейл трупе. Он подделал запись, чтобы отвести от себя подозрения. — Стейси сияла, довольная собой.

— Спасибо, Стейси, это существенный факт. Молодец. — Когда Кэрол говорила это, в дверь заглянул Дон Меррик. В руке он держал листок бумаги.

— Можно? — спросил он. Кэрол кивнула. — Вообще-то я ищу Кевина. Мы получили анонимный звонок от какого-то типа, который назвался бывшим приятелем Ника Сэндерса. Их дружба закончилась, потому что он застал Сэндерса, когда тот фотографировал его маленького сына в ванне. Тогда он не заявил на него — не хотел подвергать ребенка стрессу: допросы там, расследование, — но когда знакомый, работающий в «Пик-парке», сообщил ему, что Сэндерс подозреваемый и скрывается, он решил позвонить. Он считает, что Сэндерс подастся куда-нибудь на природу. Несколько лет назад Сэндерс работал инструктором на молодежной турбазе в Сатерленде, на северо-западе Шотландии, залив… — он заглянул в бумажку, споткнувшись о незнакомое название, — Ачмелвич. Это уж потом он подался в рейнджеры. По словам звонившего, Сэндерс упоминал, что там есть какой-то Замок отшельника. Подробностей он не знает, помнит только, что какой-то парень из Лондона построил его на мысе и прожил там год, ни с кем не общаясь. Сооружение напоминает бетонную коробку для пилюль. Так что Сэндерс мог отправиться туда. По-моему, нам не мешает проверить, — закончил Меррик.

— Далековато, — засомневалась Кэрол.

Кевин предложил:

— Можно попросить местных ребят туда заглянуть.

— Если он там работал, то, вероятно, знает местных в лицо, — сказал Меррик. — Пусть туда Кевин слетает. Рейс на Инвернесс в полдень.

Кэрол задумалась, потом покачала головой:

— Это слишком неопределенная информация. Кевин, поговорите с местной полицией, попросите проверить. Только тихо, ладно? Если они обнаружат следы Сэндерса, тогда и мы подключимся. Лучше мы сейчас дадим информацию по стране о розыске преступника. А теперь извините — мне надо подготовиться к совещанию.


Увы, на утреннем совещании Кэрол могла сообщить мало нового. И все это понимали. Надежды предыдущего дня сменились отчаянием. С каждым часом таяли шансы найти Полу в живых.

— Мы продолжаем работу по данным муниципальной налоговой службы, — сказала Кэрол, стараясь говорить энергично. — Мы должны поговорить с каждым владельцем и арендатором в пределах обозначенной территории. Я понимаю, что это займет много времени, но, пока у нас нет ничего более конкретного, мы будем делать для спасения Полы что можем. Полный список назначений на сегодня — у инспектора Меррика. Кроме того, я прошу интересоваться у каждого опрашиваемого, слышал ли он про человека по прозвищу Крипер. — Она заметила оживление среди слушателей. — Я понимаю, это звучит странно, но информация надежная. До того как сказать об этом, Дерек Тайлер молчал два года. Хотя не исключено, что он просто морочит нам голову, но доктор Хилл считает, что у него не хватит на это мозгов. Так что помните и об этом. Хорошая новость от криминалистов: мы располагаем ДНК убийцы. К сожалению, качество не такое хорошее, чтобы идентифицировать образец по Национальной базе данных. — Послышались возгласы разочарования. — Однако, — повысила она голос, — достаточное для исключения подозреваемых, к тому же образец может представлять ценность как улика. — Она повернулась и показала на крупномасштабную карту Темпл-Филдз. — Пола где-то здесь. Так что продолжим поиски.

Когда совещание закончилось, сотрудники потянулись к Дону Меррику, он выглядел так, будто не спал всю жизнь.

— Сэм! — окликнула Ивенса Кэрол сквозь гул голосов. Он повернулся и вопросительно посмотрел на нее. — На минутку.

Он стал пробираться к ней против течения.

— Да, мэм? — мрачно спросил он.

— Я прошу вас принести из архива папки по делам двухлетней давности.

— По Дереку Тайлеру?

— Да. Когда Тайлера арестовали, следствие прекратилось. Нам с вами предстоит очень скучное утро: мы пройдемся по материалам и поищем то, что было намечено, но не выполнено.

Ивенс постарался изобразить энтузиазм — вышло неубедительно. Не успела Кэрол что-то добавить, как увидела Джона Брэндона, направлявшегося к ней.

— Ступайте, Сэм, — твердо сказала она.

Брэндон подошел и отвел ее в сторону:

— Кэрол, Тони принимает участие в расследовании?

— Да, сэр.

— Мне нужен от него хотя бы номинальный психологический профиль. В полдень у меня пресс-конференция. Мне нужно сунуть им что-нибудь в зубы, что выглядело бы так, будто мы продвигаемся вперед. Особенно сейчас, когда мы проворонили Ника Сэндерса, — едко добавил он.

Она постаралась не заметить его сарказма и сказала:

— Может, они посмотрят видеозапись? Вдруг кому-нибудь покажется знакомым силуэт этого типа.

— Можно. Почему бы и нет? Вот только заинтересует ли их это? Судьба сотрудника полиции волнует журналистов гораздо меньше, чем нас. Им не дает покоя серийный убийца, а не спасение констебля Макинтайр.

Роняя ободряющие слова, Брэндон двинулся прочь, в относительный покой своего кабинета.

Кэрол пошарила глазами, высматривая, кто из ее сотрудников находится поближе к ней.

— Джен! — окликнула она.

Джен оторвалась от стопки бумаг и подошла:

— Что-нибудь нужно?

— Вы можете отыскать доктора Хилла и попросить его приехать сюда?

— Конечно. У вас есть номер его мобильного?

Кэрол нацарапала на листке телефон:

— Впрочем, он, наверное, откажется или не ответит. На всякий случай я запишу его домашний адрес. Кажется, он говорил, что утром будет дома.

— А если его там нет?

Кэрол пожала плечами:

— Тогда загляните в госпиталь.

Джен улыбнулась:

— То есть я должна заманить его сюда, потому что вашим чарам он не в силах сопротивляться. Так?

Кэрол нахмурилась: сама она могла бы позволить подобное замечание в разговоре с Тони, но она его друг, а от младших по званию слышать такое было неприятно.

— Сержант, он нам нужен больше, чем мы ему. Давайте не забывать об этом. Вот так.

Джен пожала плечами, как бы извиняясь, и ушла. Меррик подошел к Кэрол, посмотрел на нее ввалившимися глазами, кружка чая подрагивала у него в руке.

— Меня не покидает ощущение, что нам надо сделать что-то еще, — сказал он осипшим от усталости голосом.

— И мне так кажется, но я не могу сообразить, что именно. Если вы доведете себя до ручки, Дон, это делу не поможет, — сочувственно добавила она.

В его глазах вспыхнула злость.

— Пола не только моя подчиненная, — сумрачно заявил он. — Она мой друг. Я знаю, многим кажется странным, как могут дружить мужчина и женщина, но это так.

При этом ты не знал, что она гей, подумала Кэрол. Впрочем, это скорее говорит об осторожности Полы и о недогадливости Меррика.

— Я верю вам, Дон, — сказала она, — и понимаю, что вам тяжелее, чем остальным.

— Неужели? — Он покачал головой. — Она не помнила себя от счастья, когда попала к вам в группу, вы знаете об этом? Она была в восторге, оттого что работает с вами. Вы были ее кумиром еще с дела Торп. Она хотела обратить на себя ваше внимание — почему и согласилась на роль подсадной утки, хоть и боялась, — хотела доказать, что может то же самое, что делали вы.

Его слова задели Кэрол за живое, но она понимала, что Меррик таким образом выплескивает собственное чувство вины за провал операции.

— Дон, я думаю, она это делала ради себя самой, не для того чтобы поразить меня, а чтобы остаться верной своему идеалу копа, — возразила она. — И еще: какими бы ни были мотивы у Полы, не нужно обвинять окружающих. Лучше сосредоточимся на том, чтобы ее найти.

— Да никого я не обвиняю… Знать бы, на чем сосредоточиться. На улицах сотни клоунов, и все несут одинаковую чушь. Она словно растаяла в воздухе.

— Мы сужаем круг поисков, уже проверили около трех четвертей домов в Темпл-Филдз — это по вашим же данным. Все дело во времени — успеем ли.

Он вздохнул:

— Да я знаю. Так устал, что уже мысли путаются. Знаете, мэм, если вы не против, я пойду немного посплю где-нибудь в мотеле. Несколько часов.

— Конечно, Дон. Когда выспитесь, все уже не будет казаться таким безнадежным.

Он молча повернулся и зашаркал прочь. Было лишь полдесятого утра, а Кэрол казалось, что она проработала весь день. Когда она согласилась возглавить особую группу, она и не догадывалась, как трудно и утомительно будет изо дня в день держать в узде полицейских, чьи несомненные способности делали их такими же неудобными и жесткими, как она сама в молодости. Порой она ловила себя на мысли, что работать регулировщиком движения — куда как более завидная доля!

***

На территорию госпиталя «Брэдфилд Мур» никогда не заглядывали ландшафтные дизайнеры, но этим зимним утром, когда с деревьев уже облетели последние листья, сквозь металлическую сетку забора можно было наблюдать незабываемый вид: все видимое пространство занимали вересковые пустоши, город было невозможно разглядеть. Прогулки с пациентом по территории не приветствовались администрацией, но Тони решил, что Тому Стори не помешает недолгая передышка от давящей обстановки больницы. Они пробыли на воздухе без малого час, обсудив самые неотложные проблемы Тома.

Они стояли в маленькой березовой рощице, почти у ограды, и смотрели на долину, где блестело под солнцем небольшое озеро. Тони взглянул на часы:

— Пожалуй, нам пора. Через четверть часа у меня назначена другая встреча.

Бросив последний взгляд на зимний пейзаж, они повернули назад, к безобразной викторианской готической глыбе.

— Я рад, что вы сегодня пришли, — сказал Стори.

— Мы ведь договорились.

— Я думал, вам может помешать работа в полиции.

— Мои пациенты всегда стоят для меня на первом месте. Я сотрудничаю с полицией, но это еще не дает им власть диктовать мне, что я должен делать.

Стори странно посмотрел на него:

— Интересная формулировка.

— А что? Так и есть. Я сегодня все утро размышляю о силе и власти.

Они молча прошли пару минут, потом Тони спросил:

— А вы что думаете о силе и власти, Том?

Между бровями Стори залегли две вертикальные складки. Он пытался облечь в слова свои мысли, чувствуя, что удается это все с большим трудом.

— Ты хватаешь ее, как только находишь, — ответил он. — Все зависит от обстоятельств. Сила одного означает горе другого.

Тони резко остановился. Он не знал точно, каким образом, но что-то в словах Тома Стори подтолкнуло его к новой идее. Он заговорил так тихо, что его пациенту пришлось напрячься, чтобы расслышать:

— Взгляни на притесненного, оттуда прямая линия к притеснителю… — Тони поднял кверху лицо. — Найди нить — и ты найдешь убийцу. — Он повернулся к Стори и блаженно улыбнулся. — Спасибо вам, Том. Спасибо за эту замечательную мысль. Кажется, я начинаю видеть свет.

Со светом, правда, пришлось подождать. Как Тони сказал, ему еще предстояла встреча с другим пациентом, чей психоз требовал от него полнейшего внимания. Через час он наконец вышел из кабинета, опустив голову и не замечая, что творится вокруг. Он лишь смутно отмечал проходящие мимо силуэты и дошел до конца коридора, когда понял, что обратились именно к нему. Он остановился и нахмурился, нетерпеливо оглядываясь вокруг, когда чей-то голос повторил слова Багза Банни.[11]

Джен Шилдз стояла, прислонившись к стене возле его кабинета.

— Я сказала: «Ну как дела, док?»

На секунду его сердце сжалось от нехороших предчувствий, но он тут же успокоил себя. Если бы что-нибудь случилось, она бы не стала изображать из себя клоуна.

— Вы решили поменять место работы? — спросил он, возвращаясь к ней. — Не советую.

— И не думаю. Мне моя работа слишком нравится.

Он остановился перед ней:

— Что-то случилось?

Она оттолкнулась от стены:

— Мистеру Брэндону потребовался психологический профиль, чтобы бросить в зубы этим крокодилам — журналистам. Я приехала за вами. Пойдемте? — Она кивнула в сторону главного коридора и пошла рядом с ним.

— Откуда вы узнали, где я? И что я без машины?

Она подмигнула ему:

— Я ведь сыщик.

— Конечно, не секрет, где я работаю. Вы спросили у Кэрол?

Джен улыбнулась:

— Ваша тачка стояла возле дома, а вас не было. Тогда я позвонила Кэрол. Она сказала, что вы, вероятно, забыли выключить фары или у вас кончился бензин. Вот я и явилась сюда.

На стоянке, к удивлению Тони, они направились не к невзрачному седану, а к двухместному спортивному «японцу» с низкой посадкой.

— Приятно видеть, что Брэдфилдская криминальная полиция заботится о своих сотрудниках, — сказал он, наклоняясь, чтобы сесть на пассажирское место.

— У вас странное чувство юмора, доктор Хилл, — нахмурилась Джен.

— Просто Тони, пожалуйста. — Он ахнул, когда она вдавила в пол акселератор и помчалась по узкой дороге.

— Ну и что вы нашли там хорошего? — поинтересовалась Джен, увеличивая скорость.

— Где это — там? — переспросил он.

— У психов в «Брэдфилд Мур». Зачем вам они? Вы прекрасно могли бы жить, занимаясь профайлингом и преподавательской работой. Зачем возиться с чокнутыми и зарабатывать гроши?

Он задумался и ответил:

— Видите ли, я хорошо умею «возиться с чокнутыми». Когда сознаешь, что делаешь что-то лучше, чем большинство коллег, получаешь удовлетворение. Вы согласны?

Она заложила крутой вираж, и его швырнуло к дверце.

— Спасибо за скрытый комплимент, — сказала она. — А психи помогают вам в составлении профилей?

Он усмехнулся:

— Я больше доверяю собственным суждениям. Хотя, конечно, иногда они подталкивают к озарению, к инсайту.

— Как у вас сегодня с инсайтом? Сподобились?

Тони покачал головой:

— Мой пациент очень вовремя напомнил мне, что следует более внимательно приглядеться к жертвам и понять, что их связывало.

— Это несложно. Все они проститутки.

— Кроме Полы.

Джен подъехала к главной дороге и, воспользовавшись остановкой, смерила его озадаченным взглядом:

— Но она выглядела как проститутка.

— Это не столь важно. У жертв есть и другие общие черты.

— Какие?

— Если миссия убийцы — очищать улицы от скверны, он может решить, что для общества избавляться от копов так же полезно, как и от проституток. Правда, это имеет смысл, если Пола — неправильный, коррумпированный коп…

— Или женщина, избравшая неправильный путь… Есть много способов свернуть с пути истинного.

— Ах да, я слышал, как вы изрекли это откровение. Дон Меррик, кажется, был немного выбит из колеи.

На этот раз в улыбке Джен не было тепла.

— Непросто осознать, что такая симпатичная девчонка могла стать лесбиянкой.

— Для вас это не было ударом, — сказал Тони. — Полагаю, вы, в отличие от Меррика, не столь уж и удивились.

— Это еще почему?

— Чтобы знать, надо уметь. По-моему, так говорится в пословице?

Она взглянула на Тони:

— Что дает вам повод думать, что я лесби?

— Разве это секрет?

Джен презрительно поморщилась:

— Психоаналитические фокусы. Ответьте на вопрос: что дает вам повод думать, что я лесби?

То, как ты держишь себя с Кэрол, подумал Тони, но не сказал, ибо выдал бы себя. Он помолчал, подыскивая слова.

— То, как вы держите себя с мужчинами.

— Думаете, я их ненавижу? Что за банальность!

— Я не это имел в виду. Вы относитесь ко всем мужчинам с одинаковой смесью насмешки, кокетства и пренебрежения. Не важно, привлекательные мы или безобразные, умные или глупые, вы нас не различаете. За рамками ваших профессиональных контактов мы вас не интересуем. Конечно, не исключаю, что вы одна из тех, кого вообще не интересует секс, но я не думаю, что это так. Я чувствую исходящую от вас сексуальность. Ну как, ответил я на ваш вопрос?

Она сбросила скорость и покосилась на него:

— Спасибо за внимательное отношение к моей скромной персоне. В общем, вы правы, а я права насчет Полы.

— На ваш взгляд, честно было раскрывать ее секрет? — поинтересовался Тони скорей из любопытства.

— Вы же сами сказали, что надо внимательно изучить все особенности жертв. Разве вы не считаете важным, что она лесби?

— Я пока не думал над этим. Мне это никогда не казалось существенным, — равнодушно ответил он.

— На улице любое отличие может повысить вашу уязвимость, если вы не сумеете обернуть его в свою пользу. Жертвой можно стать не только из-за того, что ты «неправильной» сексуальной ориентации, но такие из-за цвета кожи, какого-то физического недостатка…

В процессе попыток Тони проникнуть в сознание, понять мышление преступника наступал момент, когда какой-то решающий элемент становился на свое место и тогда вся картина обретала смысл. Этого бы не произошло, если бы он все утро не думал о природе силы и уязвимости. Наконец-то он, кажется, все понял. Правда, он знал, что нет никакой надежды убедить в своем мнении Кэрол или кого-нибудь другого. Не желая, чтобы Джен заметила его радость, он отвернулся и посмотрел в окно.

— Пожалуй, вы правы. Вероятно, у Ивенса и Чен тоже возникают некоторые трудности, — небрежно проговорил он.

— Не знаю, я никогда их не спрашивала.

— Что, среди меньшинств нет солидарности? — усмехнулся Тони.

— Я ничего против них не имею, но и общего у меня с ними ничего нет. Не стала бы на них рассчитывать в трудную минуту.

— Резонно. Значит, Брэндону понадобился психологический профиль? Поэтому за мной и послали?

— Да. Расследование остановилось. Кэрол даже решила проглядеть вместе с Сэмом дело Дерека Тайлера, нет ли там каких-нибудь непроверенных версий, за которые можно ухватиться. — Она включила сиди плеер, и Бонни Райт запела о любви, что не ведает гордости.

— Как вы думаете, удастся привезти родителям живую Полу? — спросил Тони.

— Честно?

— Да.

— Я думаю, она уже мертва. Преступник играет с нами.

Ее слова поразили Тони. Ничего страшней он давно не слышал — в его сердце будто вонзилось ледяное копье.

***

Ивенс отметил место пальцем и поднял глаза:

— Старший инспектор Джордан, Полы нет в списке сотрудников, участвующих в расследовании.

Кэрол задумалась ненадолго:

— Ну правильно. Она была стажером и работала с нами по делу Торп, но это было за шесть месяцев. К тому времени она, вероятно, уже перешла в другое подразделение. Вам кажется, что это важно?

— Может быть, не знаю… — ответил он. — Я просто цепляюсь за соломинку. — Они молча продолжали работать, внимательно просматривая горы бумаг.

Через полчаса их оторвал от этого занятия судебный эксперт.

— Вы — старший инспектор Джордан? — спросил он.

— Да. — Кэрол уже устала от напрасных ожиданий и подавила зажегшийся было огонек надежды.

— Мы просматривали мусорные баки по вашему заданию и обнаружили микрофон и рацию констебля Макинтайр.

Кэрол встрепенулась:

— Ну и?.. — Сосредоточившись на сообщении эксперта, она почти не обратила внимание на прибывших Джен и Тони.

— Проводок от микрофона к рации перерезан кусачками. На рации два неясных отпечатка пальцев. Сейчас мы работаем с ними. Скоро выясним, числятся ли они в АФИС.[12]

Тони молча стоял в стороне, а Джен швырнула куртку и сумочку на свой стол и подошла ближе.

— Почему вы так долго искали? — возмутилась Кэрол. — Чем вы вообще занимались два дня?

Судебный эксперт обиделся:

— Эти вещественные доказательства оказались в сотнях ярдов от того места, где Макинтайр видели в последний раз. Пришлось перерыть горы мусора.

— Потому что работаете с девяти до пяти и ни минутой больше. Джен, посмотрите, кто не занят, и идите на улицы. Расширьте район поисков, ориентируясь на место, где нашли рацию. Сэм, вы тоже отправляйтесь.

Джен немедленно направилась в отдел по расследованию особо тяжких преступлений за подмогой. Ивенс закрыл колпачком авторучку «Кросс», сунул ее во внутренний карман и пошел за Джен. Тем временем Тони небрежно сел за стол Джен, как бы дожидаясь, когда Кэрол обратит на него внимание.

— Сколько нам ждать результатов из АФИС? — спросила она.

Тони огляделся исподлобья: никто не смотрел на него. Он открыл сумочку Джен, сунул туда руку, нащупал связку ключей и незаметно положил ее в карман.

— Трудно сказать, — ответил эксперт. — Зависит от того, насколько они загружены.

— Пойду выпью кофе, — негромко сказал Тони, вставая.

Кэрол небрежно кивнула и с нетерпением задала эксперту следующий вопрос:

— Можно как-то ускорить?

— Я уже это сделал.

Тони услышал слова эксперта, когда выходил из офиса. Он торопливо сбежал вниз и вышел в холл, задержавшись у окошка дежурного.

— Не знаете, где тут поблизости можно сделать запасные ключи? — спросил он.

Сотрудник в штатском на секунду задумался:

— Зайдите в мини-маркет за углом, там и найдете… На цокольном этаже, в глубине.

Тони припустил рысью и ворвался в мастерскую, тяжело дыша. К счастью, других заказчиков не было. Он положил ключи на прилавок. Кроме автомобильных там были ключ с бородкой типа «Chubb Mortice», два йельских и два маленьких ключа.

— Сделайте дубликаты всех ключей, кроме автомобильных, — сказал он. — И пожалуйста, побыстрей. Я очень спешу.

Парень быстро осмотрел ключи:

— Нет проблем. Десять минут — вас устроит?

— Замечательно. Я сейчас вернусь.

Он поспешно вышел из мастерской и пробежал мимо магазинчиков к кафетерию. Тут ему тоже повезло — никакой очереди.

— Двойной кофе-эспрессо с собой, пожалуйста.

Он нетерпеливо барабанил пальцами по прилавку в ожидании, когда ужасно медлительная барменша справится с его заказом. Схватил картонный стакан и быстро вернулся в мастерскую.

Пять минут спустя он небрежно подошел к спортивному «японцу» Джен. Поставил на асфальт кофе, открыл дверцу и сунул ключи в гнездо зажигания. Потом, притворяясь рассеянным чудаком, у которого на уме нет ничего важней, чем его кофе и психологический профиль серийного убийцы, вернулся в офис группы.

Когда он вошел, Джен как раз высыпала на стол содержимое своей сумочки. Она повернула к нему растерянное лицо:

— Не видели, куда я дела свои ключи?

Тони почесал голову и нахмурился, словно старательно вспоминал.

— Знаете, я не помню, закрыли вы машину или нет, — сказал он.

— Черт! — Джен сгребла все в сумочку, схватила куртку и выскочила из офиса.

Ивенс проводил удивленным взглядом Тони, неторопливо последовавшего за ней.

Проходя мимо Ивенса, Тони пожал плечами:

— Что я могу поделать? Так уж я действую на женщин.

***

Хани — настоящее ее имя было Эмма Твайт, это теперь она стала называть себя Хани, Милашкой, — уже привыкла к своей новой жизни. Прежде она жила в Блэкберне в дрянной муниципальной квартирке. Ее мать все дни просиживала в пабе, пила с мужиками, потом приводила их домой и трахалась на кушетке в гостиной. Прошло лишь несколько месяцев с того дня, когда она покинула дом, чтобы не отвечать за воспитание троих младших братьев, а Хани казалось, что после этого она прожила целую жизнь. Она уже с трудом помнила, какой была тогда.

Она понимала, что ей очень повезло, когда оказалась под крылом у Джеки. Она наивно верила, что за это время, будучи в относительной безопасности, достаточно всему научилась и теперь могла работать одна. Но несколько прошедших дней показали, что это не так. Ей хотелось, чтобы кто-нибудь занял место Джеки, помог ей справиться со страхом и одиночеством.

В тот день, когда она вошла в кафе «У Стэна», ее потянуло к столику, где в одиночестве сидела Ди Смарт, курила и смотрела в окно.

— Хай, Ди, — сказала она. — Хочешь еще чашку?

Ди смерила ее взглядом, будто прикидывала, что Хани может потребовать взамен.

— Угу, давай, — согласилась она со вздохом.

Хани зацокала на высоких каблуках и вернулась с двумя кружками чая и двумя шоколадными бисквитами.

— Вот, пожалуйста. — Она села напротив Ди, сдирая обертку со своей порции бисквита.

Ди по-прежнему смотрела на улицу.

— Ублюдки копы, шныряют повсюду, только клиентов распугивают, — мрачно заметила она.

— Чем скорей они поймают того, кто это делает, тем лучше для нас, — сказала Хани.

Ди презрительно махнула рукой:

— Это случится нескоро.

— Ты думаешь? — Хани старалась не показать свою тревогу.

— Не думаю, а знаю. Что, по-твоему, Крипер не дергает за ниточки?

Этот вопрос застал Хани врасплох. Ей никогда не приходило в голову связать это прозвище с преступлениями, которые сделали ее мир трудным и опасным.

— Ты думаешь, это как-то связано с Крипером? — спросила, она.

— Конечно, — нетерпеливо ответила Ди. — Копы достали меня своими вопросами. Слыхала ли я про Крипера? Знаю ли я, кто это? Знаю ли я того, кто затаил злобу на Сэнди? Бла-бла-бла.

— И ты ничего им не сказала? — Хани не могла понять, почему Ди молчала о таких важных вещах.

Ди прищурилась:

— Ты ненормальная, что ли? Думаешь, я хочу стать следующей жертвой?

Хани наморщила лобик. Она сознавала, что на титул Мозга Британии не потянет, но слова Ди показались ей нелогичными.

— Но ведь не будет никаких жертв, если Крипер сядет за решетку, — сказала она.

Ди стряхнула пепел с сигареты и закатила глаза, изобразив безграничное отчаяние.

— Когда ты наконец повзрослеешь, Хани! Никто Крипера и пальцем не тронет.

— Все равно…

Ди яростно тряхнула головой:

— Даже и не думай об этом. Иначе тебя похоронят, дуреха! — Она оттолкнула от себя чай, словно решила, что слишком обяжет себя, если его выпьет. — Я-то думала, ты набралась ума-разума на примере Джеки. Если не хочешь кончить тем же, не суй нос в дела Крипера.

Хани смотрела вслед уходящей Ди. Она печалилась, что так и не успела поделиться своими горестями, но сейчас ее озадачила скорей причина, чем сам факт. Может, Ди права и лучше не высовываться и не раскачивать лодку?.. А если Ди ошибается?

***

Дон Меррик понял, что Северо-Шотландское нагорье ему не нравится. Никогда в жизни он не видел таких безотрадных мест. Когда-то, еще до рождения детей, они с Линди ездили в Сахару на сафари. Так там просто бурлила жизнь по сравнению с этой серой пустыней. Когда он выехал из аэропорта Инвернесса, несколько миль были еще туда-сюда, но после того как он свернул с основной дороги на запад, он очутился посреди абсолютной пустоты. На карте дорога обозначена категорией «А», но самом деле она смахивала скорей на узкие грунтовки в «Пик-парке».

Тут и свихнуться недолго, решил он. Ничего, кроме серого камня и буро-зеленой растительности. Нет, не так. Ничего, кроме серого камня, буро-зеленой растительности и буровато-серых болот. Временами серый камень принимал вид унылых развалин — прежде они были домом или амбаром. Признаки человеческого присутствия встречались редко. Единственными живыми существами были овцы. За час езды он встретил две машины: лендровер и красный мини-автобус с надписью «Почта» на боку, обе ехали навстречу ему. Может, кто-то и любит величие и покой этих мест, решил Дон, но ему милее городская суета.

Сверившись с картой, он подумал, что через несколько часов сможет взглянуть на предполагаемую нору Ника Сэндерса, арестует беглеца и тогда опять сможет себя уважать. Успех оправдывает нарушение дисциплины. Кэрол будет вынуждена признать его способности, если он еще до темноты доставит в Брэдфилд педофила Ника Сэндерса.

Но темнота в этих широтах наступала рано. Считаные часы прошли после полудня, а уже сгущались сумерки. Хорошо, если он доберется при свете дня до залива Ачмелвич, а вот вернуться назад точно не успеет. Он пожалел, что не захватил с собой фонарь. Если ему встретится какой-нибудь очаг цивилизации, он сделает остановку и запасется всем необходимым.

Интересно, продается ли тут шоколад?

***

Тони не без причины сел за стол, который обычно занимал Кевин Мэтьюз, — чтобы Кэрол из своего кабинета не видела, что он делает. Она все еще разговаривала по телефону, а он листал телефонный справочник. Осторожно поглядывая на дверь, Тони водил пальцем по колонке фамилий. Господи, все трудней читать мелкий шрифт, подумал он. Пора дать глазам отдых.

Похоже, Кэрол заканчивала разговор.

— Да, я понимаю, все считают свой запрос безотлагательным, но у меня убийца похитил сотрудницу… — Пауза. — О'кей. Я понимаю…

В это время он нашел, что искал, нацарапал адрес на обрывке бумаги и сунул в карман. Кэрол вышла из кабинета.

— Джен сказала тебе? — спросила она.

— Джен? Сказала? — эхом отозвался он.

— Брэндону требуется психологический профиль. На пресс-конференции он уже сообщил, что обратился к профайлеру. Разумеется, местные журналисты знают, что это ты.

— Ах, ты об этом! Да-да. Она мне что-то говорила, — рассеянно ответил Тони, обдумывая дальнейшие действия. — Я догадываюсь, ты не захочешь сейчас продолжить разговор, который мы вели прошлой ночью? — спросил он, рассчитывая, что отвлечет ее внимание и она не заметит ничего необычного в его поведении.

Кэрол подняла брови:

— Нет, если ты хочешь, чтобы Брэндон всерьез относился к твоим словам.

— А ты думала об этом?

Кэрол пригладила волосы. Она выглядела усталой и расстроенной.

— Да, но, по-моему, это нам не поможет. Извини, Тони. Если сейчас у тебя нет ничего конкретного, все остальное потом.

Он встал:

— Ладно. Я понял. Поеду домой. Там мне лучше работается.

— Хорошо, потом поговорим, — машинально отозвалась она. Приложив к уху трубку, она уже набирала номер.

Тони вышел на улицу и поймал такси. Достал из кармана бумажку, назвал водителю адрес, сел на заднее сиденье и уставился в окно. Он так глубоко погрузился в свои мысли, что не заметил, как начал говорить вслух. Не замечал он и пристальных глаз таксиста в зеркале заднего вида. Его занимал лишь процесс, происходящий в голове убийцы.

— У тебя никогда не было того, что хотелось, — бормотал он. — Злая волшебница дала тебе при крещении незавидную долю и мозги, чтобы сознавать, насколько она незавидна. Так что ты постепенно учился использовать силу, прятать уязвимость, мстить за обиды, учился скрывать слабость за демонстрацией силы. Но невозможно без неудач, и вот ты теряешь уверенность в себе и ищешь возможности подкрепить ее, способ увеличить свои силу и власть. Ты становишься Голосом. — Он удовлетворенно кивнул.

В этом был смысл. Натянутая, но все-таки логика.

— Поначалу ты черпаешь силу в чужой слабости, — негромко продолжал Тони. — Находишь благодарного слушателя в Дереке, заставляешь его выполнять приказы и контролируешь каждое движение своей марионетки. Дерек проваливается, и ты остаешься ни с чем. Требуется время, чтобы вылепить из другой воли то, что тебе нужно. Ты находишь еще один податливый мозг, над которым можешь господствовать, еще одну голову, в которую можешь залезть, — и все начинается сначала. И вдруг появляется шанс заполучить жертву — ровню тебе, и ты не можешь устоять против такого искушения, верно?

Его монолог прервал обеспокоенный таксист:

— Эй, приятель, у вас все в порядке?

Тони подался вперед:

— Пока нет. Но надеюсь, скоро все наладится.

***

Секрет моего успеха — в моей способности применять планы к меняющимся обстоятельствам. Эту обезьяну пришлось дрессировать довольно долго, и у меня появилась надежда, что так же долго ее можно будет заставлять на меня работать. Но не тут-то было: выяснилось, что недоумок подловат, — а это риск, который я не могу себе позволить. В Тайлере можно было не сомневаться, он хранил верность, поскольку вкладывал много личного в задачу, поставленную мной. Этот же предаст меня, даже не сознавая, что делает.

Я подъезжаю к дыре, где он живет, и ставлю тачку за углом. Темнеет, все слишком торопятся попасть в тепло, чтобы обращать на меня внимание. Гляжу в зеркало заднего вида, не следит ли кто за мной, достаю из бардачка пушку — она приятно ложится в ладонь.

Когда вокруг пустеет, вылезаю из машины и, пригнув голову, быстро дохожу до нужного подъезда. Ключ у меня есть. Я взбегаю по ступенькам до первой площадки. Там две грязные зеленые двери. Рукой в перчатке стучу в одну из них, с намалеванной четверкой.

Сердце учащенно бьется. Мне еще никогда не приходилось делать это вот так, лицом к лицу, и мне любопытно, как это бывает. Идут секунды, дверь приоткрывается на пару дюймов, Карл глядит в щелку, на нем мятая майка и драные шорты. Морда заспанная, неприветливая.

— Хай, — узнав меня, говорит он, и его толстые губы расползаются в ухмылке. — Вот уж не ждал.

Он впускает меня в затхлую, запущенную комнату. Неубранная постель, ворох одежды, на стене постер с Бритни. Воняет потом и спермой — придурок занимается мастурбацией. Всякий раз, приходя сюда, я впадаю в депрессию при мысли: и это самое лучшее, что мне удалось найти.

Карл что-то бубнит, но мне сейчас не до болтовни: надо быть совсем в другом месте. Вытаскиваю пушку и с удовольствием смотрю на его рожу — недоумка охватывает паника. Даже он способен сообразить, что предвещает дуло у виска. Тесню его к постели.

— Я делал все, что приказано. Я никому не говорил, — скулит он. Натыкается, пятясь, на кровать и падает. Ползет, рыдая, к изголовью. — Клянусь, я не сдам тебя.

Сосредоточиваюсь и нахожу внутри себя Голос — тот, которому он привык подчиняться: «Ляг, Карл, ляг, и все будет хорошо. Я Голос. Я твой Голос. Что бы я ни приказывал тебе делать, все для твоего блага. Я Голос, Карл. Ляг».

Это срабатывает. Его подсознание берет верх над паникой, он покорно подчиняется. Дрожит, потеет, но подчиняется.

Я беру подушку — в глазах этого урода надежда, — накрываю ему голову, приставляю к подушке дуло.

«Я Голос, — напоминаю я. — Я твой Голос». И нажимаю на спусковой крючок.

***

Кэрол подняла голову от материалов, которые читала: в офис кто-то вошел. Она узнала судебного эксперта.

— Мы получили результат из АФИС, — сообщил он.

— Кто это? — Она вскочила и взяла из его рук заключение. — Карл Маккензи. Двадцать шесть лет. Хранение конопли, экстази, появление в общественном месте в непристойном виде…

— Я знаю его, он мелкий пушер, — сказал Кевин. — Ошивается в кафе «У Стэна».

— Последний адрес: Брэдфилд, Гроув-террас, дом семь, квартира четыре, — прочитала Кэрол. — Пошли, Кевин, возьмем его. — Она протиснулась мимо эксперта и позвала Меррика.

— Он отправился вздремнуть, — напомнил ей Кевин. — Сейчас позвоню ему на мобильный.

— Не нужно. — Кэрол покачала головой. — Стейси, одевайтесь!

Эксперт стоял в дверях кабинета, наблюдая за их сборами.

— Спасибо за упорную работу, ребята, — с сарказмом произнес он, напоминая про свои труды, но Кэрол, Кевин и Стейси уже бежали по коридору

— Поедем на моей машине, — крикнул Кевин. — У меня есть мигалка.

Через пару минут Кэрол, порывшись в бардачке, достала синюю мигалку, ухитрилась подключить ее к гнезду прикуривателя, открыла окно и прилепила к крыше.

Они ехали по улице, запруженной транспортом. Кевин непрестанно сигналил, свет мигал, автомобили уступали им дорогу, но все равно — продвигались они ужасно медленно.

Кэрол в отчаянии грызла ногти.

Господи, прошу Тебя, помоги нам найти Карла Маккензи. Прошу Тебя, пусть он выведет нас на Полу, молилась она про себя.

***

Тони расплатился с таксистом и долго рассматривал дом — современное здание из кирпича, часть удручающе однообразной застройки довольно далеко от центра. Он стоял в конце тупика, из его окон был виден каждый автомобиль, въезжающий с улицы. Тони ничуть не удивился: Крипер хочет контролировать все вокруг.

Дом Джен Шилдз был лишен какой-либо индивидуальности: белые стены, белая входная дверь, белые гаражные ворота, скучная тротуарная плитка, аккуратный газон с кустиками через равные промежутки и хвойными деревцами по углам, все подстрижено с удручающей педантичностью. Взгляду просто не на чем задержаться.

Тони прошел по дорожке и попробовал открыть один из двух замков ключом с бородкой. Получилось не сразу, но Тони пошевелил, подергал, и замок поддался. Первый йельский ключ не подошел, второй легко провернулся — дверь открылась, и тут же настойчиво запищала сигнализация. Тони пошарил глазами вокруг и увидел контрольную панель. Пока ему везло — система охраны отключалась с помощью ключа, а не электроники. Мгновенно вспотевшими руками он повозился с двумя маленькими ключами, всунул один из них в паз и повернул.

Стало тихо. Обеими ладонями Тони вытер пот с лица и приступил к обследованию дома, который считал логовом Крипера, хотя его убеждение пока не подкреплялось доказательствами, которые могли бы устроить полицейских. Он представил себе Кэрол. «Все дело в презрении Шилдз к слабым, в том, как она говорила насчет силы и уязвимости», — сказал бы он и непременно заметил бы на лице Кэрол борьбу между желанием поверить ему и пристрастием копа к осязаемым доказательствам. Было, конечно, кое-что еще, но тоже из области теорий. С самого начала Тони не давал покоя перерезанный проводок рации. Если бы Пола это заметила, она бы пнула своего похитителя и скрылась — это она может. Значит, все было выполнено тихо и грамотно. Чтобы провернуть все так ловко, похититель, кто бы он ни был, должен был знать, а не полагаться на случай. Из этого следовало, что круг подозреваемых сужается до членов группы Кэрол.

Поначалу Тони заинтересовали Чен и Ивенс, которые из-за иной расовой принадлежности могли чувствовать себя аутсайдерами. Нетрудно вообразить, как с годами в них накапливалось недовольство, как они ощущали бессилие перед организацией, которая неумолимо контролировала всех и вся. Чен показалась ему особенно вероятной кандидатурой — из-за ее одержимости техникой. Ей было непросто общаться с людьми, и это, будь она убийцей, могло вызвать у нее искушение действовать чужими руками. В Ивенсе тоже сквозили холодок и отстраненность, говорившие о том, что он мог использовать в своих целях других людей.

Позже он догадался, что Джен тоже аутсайдер, к тому же у нее есть кое-что общее с Полой, поэтому он так построил утреннюю беседу с Джен, чтобы она подтвердила его предположения. Получилось. Еще он вспомнил, что Джен, по словам Кэрол, ездила с Полой выбирать одежду для вечерней «роли» и помогала той одеваться. Никто лучше Джен не смог бы расположить проводок в удобном для похитителя месте — на спине. Вот почему Тони, руководствуясь только своей интуицией, проник в дом Джен.

Он зажег в холле свет. Риск, конечно, но много ли он сумеет найти в темноте? Всюду, куда падал взгляд, пол был покрыт толстым кремовым ковролином. Чистый, без единого пятнышка, он уходил в гостиную, поднимался по лестнице. В доме ни детей, ни животных. Тони посмотрел на свои грязные ботинки и увидел у входной двери шлепанцы. Ничто из внешнего мира не имело права загрязнять это жилище.

Он прошел к дверям гостиной и остановился: большая комната, через арку видна столовая. Две больших кремовых софы, на каждой по четыре положенных через равные промежутки подушки цвета бургундского вина. Перед одной — кофейный столик из стекла и дерева, на нем свежая утренняя газета и «Радио Таймс», безукоризненно выровненные. Стены чуть темней, чем ковер. Над декоративным камином репродукция в раме — геометрическая композиция Мондриана.[13] Угол занимал телевизор с плоским экраном, под ним дивиди- и видеоплееры.

Сбоку от камина в стену были встроены книжные полки. Тони направился было к ним, но его внимание привлек ноутбук на обеденном столе. Пройдя в арку, он открыл его и включил. Пока тот загружался, Тони вернулся к книжным полкам.

— Здесь что-нибудь должно быть, — пробормотал он.

На нижних полках лежали видеокассеты, на верхних — книги. Большинство на лесбийскую тематику, от дешевого чтива до более серьезных авторов, таких как Сара Уотерс, Али Смит и Жанетт Уинтерсон, и — довольно неожиданно — полдюжины триллеров Джона Бьюкена в потрепанных твердых обложках. На верхней полке юридические и полицейские справочники. Он наклонился, читая названия видеокассет. Преобладали американские коп-шоу вроде «Закона и порядка», но была и лесбийская классика: «Связанные» и «Покажи мне любовь». Он наугад вытащил пару коробок — их содержимое соответствовало названию.

— Что-нибудь должно быть, — повторил Тони и вернулся к ноутбуку. Какая жалость, что он не силен в технике и знает лишь те программы, с которыми работает! Сюда бы Стейси Чен, подумал Тони и сам себя перебил: — Нет, в компьютере ты ничего лишнего держать не станешь. Для этого ты слишком умна. Ты знаешь, что умеют такие, как Стейси. Ты наверняка нашла место, откуда легко доставать заветные записи, чтобы не оставлять следов в компьютере.

Он оглядел комнату. Нет, тут ничего не спрячешь. Где бы кукловод ни хранил записи своих упражнений, но только не здесь.

Тони двинулся к лестнице. Он не беспокоился, что хозяйка застанет его: все сотрудники Кэрол работали сейчас круглые сутки. Джен не явится сюда еще несколько часов. Времени у него полно.

*

Три копа ринулись вверх по тускло освещенной лестнице дома номер семь на Гроув-Террас, чуть не сбив с ног студента, который открыл им и теперь орал вслед:

— Эй, какого хрена!..

На площадке, возле двери в четвертую квартиру, они едва не налетели друг на друга. Кэрол забарабанила кулаком в дверь:

— Полиция! Откройте! — В ее голосе звучали гнев, страх и разочарование последних дней.

Никакого ответа. Кевин протиснулся к двери и двинул по ней так, что треснула деревянная панель.

— Открывай, Карл! Игра окончена.

— Вышибай! — приказала Кэрол.

Кевин отошел и бросился плечом на дверь. Она задрожала, но не поддалась. Он снова попятился, и тут вмешалась Стейси:

— Дайте-ка я попробую.

— Ты? — Кевин чуть не расхохотался.

Стейси не обратила на него внимания, встала боком к двери и сделала глубокий вдох. Казалось, она свернулась в кольцо, через мгновение ее нога будто выстрелила в дверь рядом с замком. Полетели щепки, дверь распахнулась.

— Ничего себе… — только и мог сказать Кевин.

Кэрол озадаченно посмотрела на Стейси.

— Жизнь полна неожиданностей… — пробормотала она, заходя внутрь. Открывшаяся перед ними картина заставила их забыть обо всем. Карл Маккензи лежал на постели, в правой руке зажат пистолет, одеяло и стена забрызганы кровью и ошметками мозга. В воздухе ощущался густой медный запах крови.

— Огнестрельная рана правого виска. Оружие в руке, — автоматически проговорила Кэрол.

— Господи, не может быть! — воскликнул Кевин. — Долбаный ублюдок, почему ты не мог сначала вернуть нам Полу? Долбаный эгоист и ублюдок!

— Похоже на самоубийство, — сказала Стейси.

Кэрол наклонилась к трупу:

— Вот только я не вижу ожога вокруг раны. — Она дотронулась тыльной стороной ладони до руки Маккензи. — Еще не остыл. Да-а, удобно, конечно…

Стейси нахмурилась:

— Что и для кого?

— Самоубийство — для того, кто пытается нас убедить, что Карл Маккензи был достаточно умен, чтобы спланировать серию убийств и похищение полицейского.

— Не понимаю. Его отпечатки найдены на рации Полы. Вы имеете в виду, что он работал не один, а с кем-то?

Кэрол вздохнула:

— Не с кем-то, Стейси. На кого-то.

*

Это было неплохо. Не так клево, когда заставляешь других, но все же круто. Сила, чтобы решиться отнять жизнь, и выдержка, чтобы выполнить задуманное, — разве бывает что-нибудь лучше?

Интересно, долго ли протянет сценарий суицида? Зависит от того, найдут его случайно или целенаправленно, когда станут искать за убийство. Если это будет ледяная блондинка со своей сворой, то они быстро сообразят, что Карл умер не в одиночестве и не сам. Жаль, что мне пришлось использовать подушку, но у меня не было глушителя. Важней было тихо слинять, чтобы какой-нибудь любопытный сосед не засек меня на выходе, — не до мелочей.

Может, попробовать версию, что опрашивала его, а он занервничал, внезапно схватил пушку и расколол себе тыкву? Я бы даже попала в герои дня. Нет, слишком рискованно, а я не люблю риск без нужды. Я всегда и на всем набирала себе очки. Вот как с дрессированными обезьянами: сначала я делала их своими должниками, а потом дергала за веревочки и заставляла работать на себя. У Дерека — улики по изнасилованию, которые я тихо ликвидировала, у Карла — наркотики.

Теперь пора избавиться от улики. Я замечаю то, что мне нужно, проезжая по узкой улице в паре миль от дома Карла: в глубине переулка — контейнер, в нем старые доски, сломанная мебель и прочий хлам. Подъезжаю и прячу простреленную подушку под листом фанеры. Через минуту я уже снова за рулем.

Мне пора вернуться на сцену, но прежде хочется ее увидеть. Я до боли скучаю по ней, с утра прошло много времени, а Карл больше уже не принесет мне видео. Позже я пойду туда, сменю видеокассету. Самой мне кончать ее этим дурацким искусственным фаллосом с бритвенными лезвиями вовсе не в кайф. Заставлять кого-то еще — не время, но и пачкать руки мне не стоит. Это не входит в правила моей игры.

Впрочем, другого выхода у меня нет. Если ей не «помочь», она умрет еще не скоро. Возможно, ее успеют до этого найти. И хотя против меня у них ничего нет, лучше уж пускай она будет мертвой, чем вернется к ним.

Конечно, будет очень классно, если она выживет… Я стану наблюдать, как она борется с травмами, которые ей причинила моя сила, смаковать детали. Возможно, со временем я подыщу себе еще одну обезьяну и обучу ее.

Да. Пожалуй, в этот раз будет забавней побыть милосердной, но сначала я хочу еще немного полюбоваться на ее страдания.

*

Безупречный кремовый ковролин закрывал пол и на втором этаже. Комната перед лестницей явно была главной спальней, хотя вполне годилась и на роль гостиной — никакой одежды, оставленной на стульях, постель аккуратно застелена, на туалетном столике такой же порядок, как на лотке с хирургическими инструментами в лаборатории доктора Вернона, — это было совсем не то, что он ожидал. Несмотря на эффект стерильности, комната, несомненно, была задумана как будуар. Кремовые и персиковые шторы, постельное белье такого же цвета, а уж бахромы и оборок больше, чем Тони когда-либо видел за пределами отдела постельных принадлежностей магазина «Идеи для интерьера».

— Кем ты себя здесь представляешь? — спросил он вслух. — Кого ты приводишь сюда? Ты пытаешься убаюкать их ложным ощущением безопасности? Пытаешься внушить им, что ты не акула?

Он подошел к комоду и, чувствуя себя сексуальным извращенцем наподобие своих пациентов, выдвинул верхний ящик. Он был забит женским нижним бельем, какое Тони видел лишь в дорогих бутиках, и то случайно. Но даже тут царил порядок.

Лифчики с одной стороны, боди — с другой. Смущаясь, он пошарил среди кружев и шелка. Ничего постороннего его пальцы не нащупали.

В следующем ящике лежали аккуратно сложенные сорочки, многие из них шелковые, и большое количество трусиков. Нижний ящик был наполнен свитерами. Он задвинул и его, не найдя ничего, кроме одежды.

Он поглядел на кровать. Огромный металлический каркас, тоже кремовый. Тони подумал, что теперь никогда не сможет смотреть на такую кровать, не вспоминая об оковах, и это его вклад в извращения. По обе стороны от кровати — по прикроватному столику с лампой. Невозможно определить, с какого края спала Джен.

Он проверил ящик ближайшего к двери столика. Пусто. В другом лежала пара книг с лесбийской эротикой, дилдо и маленький анальный зонд — ничего примечательного.

— Конечно, я мог и ошибиться насчет тебя, — прошептал он, — хотя маловероятно. Если это так, будет очень неловко. — Он задвинул ящик и внимательно огляделся вокруг.

Одна стена, казалось, состояла из дверей. Тони заглянул в первую и оказался в маленькой душевой. Никаких удобных мест, где можно что-то спрятать. Следующая дверь вела в гардеробную, которая тянулась на оставшуюся длину комнаты. Он медленно прошел вдоль вешалок. Костюмы, брюки, жакеты, блузы, пара строгих вечерних платьев. Все чистое и отглаженное, некоторые вещи в упаковке химчистки. Он встал на колени, чтобы заглянуть в обувь. У Джен была, как сказала бы Кэрол, удручающая склонность к ковбойским сапогам.

Он пошарил среди обуви, и его пальцы ощутили холод металла. Это оказалась металлическая коробка, задвинутая в нишу.

— Ого! — воскликнул он, извлек коробку на свет и попробовал открыть оставшимся ключом.

Замок легко открылся — видно, им часто пользовались. Ожидая увидеть новую порцию порнухи, Тони открыл крышку.

*

В доме на Гроув-Террас на лестничной площадке стояла Кэрол и наблюдала, как судебные эксперты занимаются своим кропотливым колдовством. С верхнего этажа до нее доносился голос Стейси:

— Вы хорошо знали Карла Маккензи?

— Не могу сказать, что знала, — ответила женщина. — Мы здоровались при встрече, вот и все. У него, бедняги, с мозгами было не в порядке.

— Вы видели, чтобы к нему кто-нибудь приходил?

— Нет. Этот Карл был настоящий Билли-без-друзей. Услужливый, правда, но не из тех, кого приятно встретить темным вечером.

— А сегодня вы что-нибудь слышали?

— Нет, милая, я смотрела телесериал.

Кевин поднялся с нижнего этажа, качая головой:

— Никто ничего не видел и не знает.

Кэрол вздохнула:

— В самом деле не знают или не хотят с нами сотрудничать?

— Думаю, они говорят правду, — с отчаянием ответил он. — Этажом ниже живет старая леди, она наверняка была бы счастлива хоть что-нибудь увидеть. Готов поклясться: со времен Англо-бурской войны в ее жизни не произошло никаких ярких событий.

— Знаете, Кевин, если Карл Маккензи действительно застрелился, я попрошу, чтобы меня поставили регулировать уличное движение. Направьте сотрудников, пусть обыщут мусорные контейнеры.

— Контейнеры? А что искать?

— Взгляните на постель. Что тут не так?

Кевин посмотрел, но ничего не увидел, кроме трупа, остывающего на грязных простынях. Он пожал плечами.

— Нет подушки, Кевин. Вы можете спать без подушки?

Дошло наконец!

— А-а, искать подушку с дырой посредине.

*

Сэм Ивенс был уже сыт всем по горло. Джен Шилдз опять направила их вшестером на Темпл-Филдз — пройти там, где они уже дорожки протоптали. Было приказано еще раз прочесать места, прилегающие к контейнеру, где обнаружена рация. Они двинулись каждый по своему маршруту, и с тех пор он Шилдз не видел. Он стучался в двери, задавал те же самые вопросы, выслушивал те же отрицательные ответы.

Он решил ненадолго заглянуть в кафе «У Стэна». Кофе, конечно, был там жуткий, но атмосфера менее удручающая, чем у них в полиции. Шагая по улице к забегаловке, он увидел на тротуаре Хани, ожидающую клиентов.

— Эй, детка, как поживаешь? — спросил он.

— Хай, Сэмми, — отозвалась она. — Хреново, вообще-то. Вы нам весь бизнес порушили.

— Хочешь кофе? — В прошлый раз ему показалось, что маленькая путана собиралась что-то сообщить, но при появлении Джен Шилдз испугалась. Может, сейчас ему удастся ее разговорить.

— Угощаешь?

— Угощаю.

— В таком случае я рассчитываю на сытный завтрак.

Ивенс усмехнулся: всегда ценил кураж.

— Ну пошли.

Через несколько минут Хани с жадностью голодной собаки уплетала чудовищную порцию яичницы с колбасой.

— Классно, Сэмми! — прошамкала она с набитым ртом.

— Эта гадость тебя когда-нибудь прикончит, — произнес он тоном наставника. — Забьет артерии холестерином, отложится жиром.

Она помотала головой:

— Да на мне ни фунта лишнего.

Ивенс смерил ее циничным взглядом:

— Интересно, с чего бы это?

Она подмигнула:

— Ежедневные упражнения…

— Не говоря уж о наркоте в промежутках между ними…

Она разочарованно поморщилась:

— Эх, Сэмми, вечно ты все испортишь!

— Я коп, Хани. Ничего не могу поделать. — И подкрепил свои слова печальной гримасой. — Помнишь, мы с тобой недавно болтали? — продолжал он. Она кивнула. — У меня осталось впечатление, что ты собиралась мне что-то сообщить, но вошла сержант Шилдз, и ты слиняла.

Хани жевала яичницу, оттягивая время, размышляя. Проглотив, она сказала:

— Не любит она меня, эта Шилдз.

— Она только делает свою работу. Как и я, — пожал плечами Ивенс.

Хани покосилась на него:

— Теперь это так называется?

Девчонка пыталась увести разговор в сторону, но Ивенс был терпелив, особенно если рассчитывал положить новую информацию в свою копилку.

— Ты о чем?

Хани закатила глаза:

— Ладно тебе, Сэмми. Только не говори, что ничего не знаешь про отдел нравов и тамошнюю халяву?

Поначалу он не понял, о чем речь:

— Ты хочешь сказать, что Джен Шилдз берет взятки?

Она выудила кусочек свиной шкурки из мелких неухоженных зубов:

— Да, но не деньгами. — Она понимала, почему он притих. Ему требовалось, чтобы она назвала все своими именами, как будто от этого ему будет легче поверить. — Она берет взятки сексом. Заставляет некоторых девочек заниматься с ней сексом.

Ивенс не очень любил Джен, однако считал ее хорошим копом. Ведь именно она обнаружила фото Тима Голдинга и изо всех сил старается отыскать Полу. Ему не хотелось видеть ее такой, какой ее изображала Хани.

— Ладно тебе выдумывать, — запротестовал он. — На нее просто наговаривают…

Хани положила вилку и нож. Вид у нее был одновременно серьезный и жалкий.

— Она отымела меня. Грубо. Лицом вниз на стол положила. Я несколько дней еле ходила. В другой раз засадила мне в задницу бутылку. Знаешь, как страшно, когда тебе втыкают стекло? Вот что обожает ваш драгоценный сержант!

Услышав эти слова, Ивенс почувствовал в них правду, но не мог ее принять:

— Хани, мне трудно в это поверить.

Она горько скривила губы:

— Вот почему она все время выходит сухой из воды. Вы, копы, не любите слушать такое дерьмо про кого-нибудь из ваших.

— Ты могла написать заявление.

— Да, могла! Как будто кто-нибудь поверит, что такая приятная леди-коп связалась со шлюшкой вроде меня. — Она взяла вилку и нож, с новым азартом атаковала ломтик хлеба, макнула его в яичный желток и сердито захрумкала.

— Такое бывало и с другими девочками?

— Только с некоторыми, насколько я знаю. Она разборчивая. А мы умеем держать язык за зубами, чтобы не получить по башке. Мы все ее ненавидим. Она слюнявая и при этом заставляет с ней целоваться. Мы с клиентами такого не делаем, понимаешь? Противно. И еще: никогда не знаешь, когда она появится за добавкой. Прямо из воздуха возникает, неожиданно. Раз — и тут. — Она искоса поглядела на него, собираясь выложить главный козырь. — Вот почему мы зовем ее Крипер.

Он открыл рот и вытаращил от ужаса глаза.

— Вот видишь, я знала, что ты мне не поверишь, — проговорила она с каким-то печальным торжеством.

— Как… как вы ее… зовете? — Ивенс с трудом выдавил из себя эти слова.

— Крипер. Так зовут ее девочки, которых она трахает.

Теперь Ивенс смотрел на проститутку жестким взглядом полицейского.

— Лучше, чтобы это оказалось правдой, Хани, — заявил он, отодвигая стул.

— Зачем мне врать, Сэмми? — важно сказала она.

Ивенс вскочил на ноги и бросил на стол несколько купюр:

— Ну-ка, Хани, вставай. Пойдешь со мной. — Он потащил ее к двери, не обращая внимания на протесты и вытаскивая на ходу мобильный телефон.

*

Сначала Тони извлек из коробки тонкую пачку фотографий. Верхнюю он узнал сразу — Джеки Майалл лежала, умирая, на кровати, но крови было не так много, как ему запомнилось. На двух следующих снимках крови прибавилось. На последних фотографиях по краям виднелась полицейская лента; на одной у кровати стоял судебный эксперт с рулеткой в руке. У Тони едва не вывернуло желудок, когда до него дошло, на что он смотрит. На официальные фотографии с места преступления… и любительские…

Тони с отвращением отложил их в сторону и продолжал перебирать снимки с Сэнди Фостер. Опять то же самое. Под снимками он нашел несколько компакт-дисков.

— Сувениры, — тихо сказал он.

Он оказался прав. Он долго шел к этому, слишком долго, но его правота подтвердилась. Тони хотел было позвонить Кэрол, но перевесило желание узнать все точно. Сложив фотографии в коробку, он спустился вниз, к обеденному столу.

Он сел перед ноутбуком и уже собирался вставить один из дисков, когда ему пришло в голову проверить, какие сайты у Джен самые посещаемые. Ее банк. Сайт Би-би-си. Amazon. Нечто под названием lesbiout.co.uk. И еще один, обозначенный просто «webcam».

— Ох, черт! — воскликнул он. Торопливо проверил, подключен ли ноутбук к телефонной сети, и кликнул иконку выхода в Интернет. Под низкое гудение модема разложил на столе фотоснимки. Бодрый голос произнес: «Добро пожаловать. У вас новая почта».

Подавив желание взглянуть на поступившие письма, Тони кликнул на связь с веб-камерой. Экран погас. Потом его заполнило нечеткое изображение, однако через несколько секунд картинка улучшилась и на экране с детальной четкостью появилась Пола Макинтайр.

— Ни хрена себе! — воскликнул Тони.

Поначалу он не мог понять, жива она или нет.

Крови не было — уже хорошо. Хмурясь, он глядел на экран и пытался сообразить, как контролировать картинку, можно ли ее приблизить, есть ли возможность определить, откуда она передается. Он так сосредоточился на этом, что совершенно не заметил, как по тупику к дому проплыли огни фар и в нескольких ярдах от входной двери затих мотор.

*

Джен поняла, лишь только свернула на свою улицу, что дело пахнет серьезными неприятностями. Оба этажа ее дома были залиты светом. Правда, никаких машин, кроме соседских, знакомых, видно не было. Сначала она решила бежать, чтобы выиграть время. План на случай подобной экстренной ситуации у нее имелся, однако Джен рассудила, что, если бы по ее душу прибыли коллеги, она услышала бы по связи что-нибудь необычное, а полицейская волна в ее машине весь день сообщала обычный вздор — ничто не настораживало. Она отметила вызов подкрепления, когда был обнаружен труп Карла, и порадовалась, что заблаговременно от него избавилась — раньше, чем поступило заключение об отпечатках пальцев. Кроме того, если бы она уже находилась под подозрением и ей грозил обыск, то Джордан, ледяная дева, наверняка бы отправила ее под каким-нибудь предлогом совсем в другую часть города.

В общем, если в ее доме не копы, тогда Тони Хилл. Она что-то почувствовала уже утром, когда ехала с ним в машине, но тогда решила, что у нее паранойя. Значит, она была права. Внезапно ее осенило. Это он украл ее ключи и сделал дубликаты. Она их не забывала в машине. Он перехитрил ее. Она ощутила, как внутри закипает злость, и поняла, что никуда не побежит. Еще никто не одерживал над ней верх. Никто!

Если это Хилл и он там один, она успешно решит проблему. Избавится от него, перенесет свои сувениры в надежное место, где их не найдут, а сама разыграет страшное сожаление по поводу убийства психолога, которого она в темноте ошибочно приняла за взломщика. Тогда ей светит от силы два года.

В тридцати ярдах от дома, как обычно, она выключила фары, заглушила мотор и подъехала к двери накатом. Вышла из машины, как можно мягче закрыла дверцу. Из темноты ей была хорошо видна вся гостиная.

Вот он, нахальный ублюдок. Сидит за ее обеденным столом перед ее ноутбуком, будто он Златовласка, а она три медведя. Что ж, теперь у нее не осталось сомнений. Надо действовать решительно.

Джен потихоньку прокралась на задний двор, пригнулась, поравнявшись с окном столовой. Прижалась к стене возле задней двери, порылась в сумочке, нашла ключ — она всегда держала его отдельно, как раз на случай, если потеряет остальную связку. Она всегда все тщательно планировала. И как это она не догадалась, что Карл был не единственной ее проблемой?

Она сунула ключ в скважину и повернула его с величайшей осторожностью. Услышала щелчок задвинувшегося язычка. Сбросила туфли, надавила на ручку и потихоньку приоткрыла дверь. Шагнула и замерла прислушиваясь. Мозг работал на удивление четко, в венах бурлила кровь. Джен возбуждало сознание того, что она владеет ситуацией, а этот докторишка и не подозревает об опасности. Сквозь полуоткрытую дверь столовой доносился стук клавиш.

Она так напряглась, что вздрогнула, когда в тишине прозвучал его голос:

— Где ты?.. Ну скажи мне… Где ты, Пола?

Сердце успокоилось, только когда Джен осознала, что он обращается не к ней, а к картинке на мониторе.

Она перевела дух. В тусклом сиянии городских огней, сочившемся в кухонное окно, она оглядела свою опрятную, стерильную современную кухню. Одна из немногих женщин, которую она привела домой, заметила, что кухня выглядит так, будто только что обработана в микроволновке. Во второй раз Джен ее уже не пригласила. Возле плиты стояла подставка для ножей. Ее содержимое использовалось редко, поэтому они еще сохранили заводскую заточку. Она тихо вынула разделочный нож с длинным лезвием и бесшумно двинулась к двери столовой.

*

Кэрол оперлась рукой на стену, невольно пошатнувшись от ужасной новости, которую услышала по телефону.

— Вы уверены, Сэм? — спросила она, уже понимая, что он прав, и Тони тоже был прав, и это наихудший из всех возможных сценариев для Полы Макинтайр. Она осмысливала сведения и находила ответы на вопросы, тревожившие ее столько дней.

— Абсолютно, — мрачно произнес Ивенс.

— Где она сейчас? — спросила Кэрол с такой обреченностью в голосе, что Кевин, шедший к лестнице, остановился, встревоженный.

— Не знаю. Я не видел ее несколько часов.

— Надо ее разыскать. Ступайте на улицы, поспрашивайте о ней. Только ни слова по радио, понятно?

— Ясное дело.

— Молодчина, Сэм. — Кэрол нашла в себе силы поблагодарить парня. А вообще-то ей хотелось свернуться калачиком и завыть от отчаяния. Но она это сделает потом.

— Шеф, что-то случилось? — озабоченно спросил Кевин.

— Сэм узнал от одной из уличных девиц, кто такой Крипер, — отозвалась она.

На лице Кевина вспыхнула радость.

— Это ведь хорошая новость!

— Нет, плохая, — упавшим голосом ответила Кэрол. Она не нашла сил договорить до конца, повернулась и побежала вниз по лестнице. — Стейси! — позвала она. — И вы, Кевин. За мной, быстро!

Кевин догнал ее у машины. Стейси тоже не отставала.

— Кто это? — спросил он. — Кто?

Кэрол сморщилась, как от боли:

— Джен Шилдз.

Кевин отпрянул, недоверчиво рассмеялся.

— Розыгрыш, не иначе, — заявил он. — Либо кто-то сводит счеты.

— Сэм уверяет, что нет, — вздохнула она. — Надо мне было послушаться Тони, — добавила она. — Поехали, Кевин?

Ошеломленный, он открыл машину, они уселись.

— Стейси, позвоните, узнайте домашний адрес Джен Шилдз, — бросила через плечо Кэрол. — Черт, надо было слушать Тони.

— Неужели он говорил, что это Джен Шилдз? — недоверчиво спросил Кевин.

— Он говорил, что за всем этим стоит коп, но я не хотела ему верить.

— Куда ехать? — повернулся Кевин к Кэрол, которая пристраивала проблесковый маячок на крышу.

— На Миклфилд-эстейт, — отозвалась Стейси с заднего сиденья.

— Пока что мы опираемся только на показания проститутки, — сказал Кевин, пробираясь вперед в потоке транспорта. — Не вижу смысла.

Кэрол вздохнула, будто на ее плечи легла вся тяжесть мира:

— Это первая информация, которая вообще имеет смысл, после того как закрутилась вся эта чертова карусель.

*

Тони нажал еще на одну клавишу, надеясь, что она подскажет ему, где расположена веб-камера. Он больше не мог смотреть на экран, его душу терзала беззащитность Полы. Слава богу, что она еще жива! Пора звонить Кэрол. Стейси Чен больше, чем он, подходит для решения таких задач.

Едва он достал из кармана мобильный, как за его спиной раздался негромкий голос, от звука которого он похолодел:

— Вы грабитель. Я вправе защищать свою жизнь и имущество.

Он медленно повернулся. За его спиной стояла Джен Шилдз. Ее рука почти небрежно держала сверкающий нож. Глаза холодно взирали на него, весь ее облик излучал тщательно сдерживаемую ненависть.

— Телефон на пол! — приказала она.

Тони выполнил приказ, ни на миг не сомневаясь, что она без колебаний ударит его ножом, если он не подчинится.

— С силой не спорят — неразумно. Да и вообще, всем известно, что я слабак.

Ее губы презрительно скривились.

— Мне это безразлично. Зато мне нравится, что никто не знает, что вы здесь, в моем доме.

— Кэрол знает. — Он сказал это небрежно, стараясь, чтобы его слова прозвучали как можно убедительней.

Джен покачала головой:

— Сомневаюсь. Она всегда придерживается инструкций, наша милая Кэрол. Она никогда не позволила бы вам явиться сюда и действовать самостоятельно. Так что вы мой, доктор Хилл, моя законная добыча.

Она привыкла властвовать, подумал он, единственное спасение — забрать у нее власть. Теоретически — великолепно. Проблема лишь в том, как это осуществить на практике.

— Это не ваш стиль, Джен, — попробовал он для начала.

Его слова почему-то ее развеселили:

— Неужели?

— Слишком конкретная работа. Вы ведь привыкли, чтобы грязную работу за вас делали другие.

Она вскинула брови:

— Вы намекаете на то, что я имею какое-то отношение к этим убийствам? — спросила она. На ее ангельском личике появилось выражение оскорбленной невинности.

— Убийцы — ваши подручные, Джен. Вы должны гордиться этими людьми, они весьма занятные экземпляры.

— Все это ваши домыслы, они не имеют ко мне никакого отношения, доктор Хилл. На счету Дерека Тайлера четыре женщины, а дебил Карл Маккензи убил еще трех, но сегодня днем покончил с собой в приступе раскаяния. Вот о чем говорят факты.

О господи, она убила его собственными руками — эта мысль поразила Тони как грозовой разряд. Он понял, что шансы выжить у него минимальные, но все равно надо продолжать сопротивление:

— Ладно вам, Джен. Сейчас незачем лгать. За Карлом Маккензи не три убийства. Пола Макинтайр еще жива.

— Очевидно, вы знаете об этом больше, чем я. Может, именно вы и стоите за этими убийствами, а меня подставили. Может, вы тот, кто подбросил мне все эти омерзительные материалы.

Он покачал головой, изображая разочарование:

— Придумайте что-нибудь более убедительное: Кэрол Джордан слишком хорошо меня знает, чтобы поверить вашему утверждению.

— Обязательно придумаю. Когда вы умрете и я отвечу на все вопросы, кто послушает вашу любимую блондинку? Все понимают, что она проиграла дело. А вы, доктор Хилл, — просто мыльный пузырь, согласитесь.

*

Кевин свернул на Миклфилд-эстейт и остановил машину в конце улицы, где жила Джен Шилдз.

— Что теперь? — спросил он. — Здесь тупик. Если она смотрит в окно, то увидит нас в ту же секунду, как только мы въедем туда.

— Твоя машина довольно неприметная, если снять мигалку. Мы сразу свернем к соседнему дому. Освещение здесь слабое, вряд ли мы привлечем внимание.

Кевин медленно въехал в тупик. Почти сразу он заметил яркий автомобиль Джен.

— Похоже, она дома, — сказал он.

— Действуйте по плану, — ответила Кэрол. — Поезжайте направо. Дом загородит нас, если мы встанем около него.

— Что теперь? — спросил Кевин. — Мы можем арестовать ее и произвести обыск.

Что-то беспокоило Кэрол:

— Кто-нибудь знает, где Тони?

— Он сказал, что поедет домой — составлять психологический профиль, — напомнила ей Стейси.

Кэрол взяла трубку и нажала кнопку быстрого набора. Несколько гудков — и включился автоответчик. Она дождалась сигнала и сказала:

— Тони, это Кэрол. Если ты дома, возьми трубку. Дело срочное. — Она ждала полминуты, потом отключилась. Позвонила на мобильный, но тоже не получила ответа. — Ох, черт! — воскликнула она, охваченная ужасным предчувствием.

— Нет никаких причин предполагать, что он там, — тревожно заметил Кевин.

— Кроме той маленькой пантомимы с потерянными ключами Джен. — Кусочки пазла скользнули на свои места и сложились в цельную картину.

— О чем вы?

— Джен искала ключи. Тони разыграл из себя рассеянного профессора и сказал, что не помнит, заперла ли она свою машину. — Она нахмурилась. — Он там, Кевин, вместе с ней.

— Еще неизвестно, — сказал он.

— Так надо выяснить. Оставайтесь здесь, — приказала Кэрол и, не обращая внимания на протесты коллег, вышла из машины. Пройдя до угла дома, она осторожно выглянула. Ей была видна часть гостиной, пустая. Окно наверху было ярко освещено. Если бы кто-то смотрел оттуда, она бы заметила. Ну что ж, пора.

Она быстро пробежала вдоль фасада дома, перепрыгнула через низкую зеленую изгородь, пересекла соседский садик и очутилась на подъездной дороге Джен, рядом с ее машиной. Из большого окна лился свет на дорожку, выложенную плиткой, и стену гаража. Она прикинула: если доберется незамеченной до окна, то под прикрытием гаража сможет заглянуть в него.

Пригнувшись, она прошла за машиной, перебежала к дому и прижалась к стене. Потом снова пригнулась, пробралась под наличником и, оказавшись вне светового пятна, выпрямилась. Набрав в грудь воздуха, за пару секунд перескочила к гаражу.

Теперь, стоя в густой тени, она смогла выпрямиться, посмотрела в окно столовой и сразу увидела Джен, а чуть в стороне от нее — затылок Тони. У Кэрол тревожно забилось сердце. Какого черта ты мне не позвонил? — раздраженно подумала она. Пока она смотрела, рука Джен поднялась кверху. Издалека ее жест мог показаться обычным и неопасным.

Вот только в ноже, который зловеще сверкнул в воздухе, не было ничего безобидного. Кэрол показалось, что он вонзился прямо ей в сердце.

*

Настойчивое треньканье мобильного телефона Тони прекратилось так же внезапно, как и началось. Джен одобрительно кивнула:

— Хороший мальчик, даже не пытался ответить.

— Как раз то, что вам нравится, ведь так? Момент силы, контроль над окружающим. Мир покорен вашей воле.

Она наклонила голову набок:

— Вы так считаете?

— Уверен. Идея была замечательная — работать с восприимчивыми, психически неполноценными людьми, превращать их в свое слепое орудие. Удвоение силы: вы контролируете их, а они, согласно вашему замыслу, контролируют жертву. Снимаю шляпу перед вами: нужно было сильно постараться, чтобы заставить их вызубрить ваш сценарий.

Она улыбнулась:

— Я понимаю, что вы пытаетесь делать. Не получится. Нет смысла тянуть время, раз никто не знает, где вы находитесь.

Он встал:

— Я не тяну время.

— Сядьте! — приказала Джен.

— Ни к чему, — не согласился Тони. — У вас безвыходное положение.

Она прищурилась:

— Я уже вам сказала: изображу дело так, будто вы пытались подбросить мне улики. Я поймала вас за этим, возникла борьба, вы погибли.

— Недооценка противника — ошибка, которая губит людей чаще, чем все другие.

Она презрительно фыркнула:

— Вы себе льстите! Мы оба знаем, на чьей стороне сила. Я коп. А вы? Вы просто недомерок со странностями, который пудрит людям мозги.

— Нет-нет, вы неправильно меня поняли. Ваша проблема не во мне. Видите ли, я вообще-то не прочь умереть. Нет, ваша проблема — Кэрол Джордан. Я сообщил ей о своих подозрениях. Правда, она только рассмеялась. Но если со мной что-нибудь случится, она до вас доберется.

Джен презрительно отмахнулась:

— Кэрол Джордан мне не страшна.

— Именно это я имел в виду, говоря о недооценке противника. Вы должны ее опасаться, потому что она не боится запачкать руки, что бы вы ни думали о ней. Она не станет прятаться за убогими личностями, вроде Дерека Тайлера и Карла Маккензи. Она доберется до вас, и тогда не ждите пощады.

— Я все-таки рискну.

Он отвернулся:

— Не верю. Вы слишком привыкли загребать жар чужими руками.

— Эй, ты куда? — заорала она, внезапно разозлившись.

Он оглянулся на нее:

— Надоело болтать. Я иду домой. С вами уже все ясно.

Джен рванулась вперед, схватила его за руку и повернула к себе — в воздух, сверкнув, взметнулся нож.

*

При виде ножа Кэрол поняла, что медлить нельзя. Она бросилась к задней двери дома и надавила на ручку. К ее удивлению, дверь легко поддалась, и Кэрол с разбега ввалилась в кухню. Ее глазам стоп-кадром предстала картина: силуэт Джен и Тони, раскрывший рот в крике.

— Брось нож! — отчаянно вскрикнула Кэрол и в три прыжка пересекла кухню.

Услышав ее крик, Джен замешкалась, и Тони успел отшатнуться от смертоносной дуги ножа. Джен оглянулась на Кэрол и снова ненавидяще уставилась на Тони.

В считаные мгновения Кэрол одолела последние футы, в прыжке сшибла Джен с ног, обе рухнули на пол, завязалась борьба. Кэрол не знала, где нож, и пыталась прижать к полу запястье Джен.

— Отпустите меня! — кричала Джен. — Мне больно!

— Брось нож! — рычала Кэрол — ее лицо было лишь в нескольких дюймах от лица Джен.

— Я уже бросила! — Джен злобно выплевывала слова. — Немедленно отпустите меня. — Ее тело извивалось под Кэрол. Внезапно Тони бросился на подмогу и придавил коленями плечи Джен. Из руки, прижатой к груди, у него текла кровь.

— Нож на полу, Кэрол.

Она откинулась назад, тяжело дыша и прижимая своим весом к полу ноги Джен.

— Вы совершаете непростительную ошибку, — задыхаясь, проговорила Джен.

— Я так не считаю, — ответила Кэрол. — Джен Шилдз, вы арестованы по подозрению в покушении на убийство…

— Вы что, слов не понимаете?! — заревела Джен.

— Приберегите силы для допросов. Сейчас вас никто не спрашивает…

— Кэрол, послушайте, — сказала Джен, стараясь говорить тоном приказа. — Я жертва. Вы должны меня выслушать…

***

Дон Меррик никогда в жизни не замерзал так, как сегодня. Он уже не дрожал — впал в ступор, все тело онемело и налилось тяжестью. А Ник Сэндерс все не появлялся.

Еще по пути сюда Меррику встретилась бензоколонка, там он купил тяжелый фонарь с резиновым корпусом, несколько банок колы, пару пачек бисквитов и немного чипсов. Прихватил уродливый свитер ручной вязки — для защиты от холода, но свитер не очень-то помогал.

По пустынной дороге, которая шла над узкой полосой морского залива, он успел приехать в Ачмелвич засветло. Редкие деревья, попадавшиеся ему, были согнуты, свидетельствуя о силе и направлении ветра, под углом в девяносто градусов.

Ачмелвич едва ли тянул даже на то, чтобы называться поселком: молодежная турбаза, закрывавшаяся на зиму, и несколько низких домиков на каменистом мысе, полого спускавшемся к морю. Свет горел только в одном окне. Меррик хотел было спросить дорогу, но потом решил, что сам разыщет Замок отшельника.

Разумеется, все оказалось сложнее, чем он ожидал. Около часа Дон лез по камням в неподходящей обуви, спотыкался о валуны, в одном месте чуть не сорвался в море. Добравшись наконец до места назначения, едва не прошел мимо.

Усталый и замерзший, весь в синяках, он осветил фонариком крошечное бетонное сооружение, угнездившееся в расщелине скалы: серая коробка высотой около семи футов с узким дымоходом, торчащим, как хвост, над крышей. Дверной проем без двери вел в узкий коридор, который шел вокруг постройки, очевидно, для защиты от ветра и дождя. Он заканчивался крошечной комнаткой шириной футов шесть. Вдоль одной стены — бетонная скамья, служившая, видимо, койкой, напротив — открытый очаг. Вот и все. Никуда не спрячешься. Меррик не представлял, как тут можно прожить даже один день, не то что год.

Меррик вышел наружу и посветил вокруг фонариком. Оставалось только ждать. Он назначил себе срок — до десяти. Потом уйдет. Если Ник Сэндерс явится сюда позже, все равно никуда до утра не денется. Но появится ли он?

Неподалеку Меррик нашел среди камней подходящее укрытие и устроил засаду. Шум моря, бьющегося о скалы, завораживал. Порой Меррик задремывал, но тут же просыпался, потому что, расслабившись, ударялся об острые каменные выступы. В голове крутились мысли о Линди и сыновьях. Именно ради них он приехал сюда.

Да, основная причина, по которой он был полон решимости лично передать правосудию убийцу Тима и Гая, была именно в них. Это станет неким символическим действием, талисманом, который избавит его от опасения потерять своих мальчишек и смягчит чувство вины перед Полой. Его мучило, что он не участвует в ее поисках, будто он бросил ее.

Шел восьмой час, когда однообразие плеска и грохота волн нарушил посторонний звук. Сомнений не было — подъехал автомобиль. Меррик переменил позу, растирая застывшие руки. Либо это возвращался обитатель одного из домиков, либо явился Ник Сэндерс, чтобы затаиться в месте, где, по его расчетам, его никто не отыщет.

Минуты тянулись медленно, как часы. Потом среди скал возникла яркая точка. Она становилась все ярче и отчетливей, и, когда обогнула выступ скалы, стало ясно, что это луч мощного фонаря. Меррик пригнулся еще ниже, хотя знал, что его трудно разглядеть на фоне черных камней.

Луч описал круг и осветил Замок отшельника. Поначалу Меррику не удавалось разглядеть державшего фонарь, но, когда свет переместился, обозначилась фигура мужчины с рюкзаком на спине. Комплекция и рост его, насколько мог судить Меррик, соответствовали описанию Ника Сэндерса.

Меррик сосчитал до шестидесяти, встал, размял затекшие ноги. Он проверил наручники, открыты ли, готовы ли замкнуться на запястьях негодяя, взял фонарь. Пробрался в темноте меж камней и шагнул в дверной проем. Он старался идти как можно тише и слышал за стенкой звуки шагов, звяканье банок, шорох пластиковых пакетов. Войдя в комнатку, Меррик увидел при свете фонаря мужчину, присевшего на корточки у бетонной скамьи. Последние сомнения рассеялись: это тот самый человек, чья фотография прикреплена к доске в их офисе.

По лицу Меррика расплылась медленная, удовлетворенная улыбка.

— Ник Сэндерс, вы арестованы по подозрению в убийстве, — проговорил он, смакуя каждое слово.

Однако расслабился он слишком рано. Сэндерс прыгнул на него, сбил с ног и попытался убежать, но Меррик рванул его за ногу, Сэндерс врезался в стену, опрокинулся навзничь и ударился головой о бетонную скамью.

Он захрипел и обмяк. Меррик с трудом поднялся и шагнул к нему. Тот, к разочарованию инспектора, еще дышал. Меррик перевернул педофила на бок и с некоторым злорадством поглядел, как на его лбу набухает рубец. Потом отвернулся, чтобы взять наручники. Внезапно Сэндерс вскочил, схватил тяжелый фонарь и с бешеной силой запустил им в голову полицейского. Удар пришелся в висок. В глазах Меррика будто вспыхнул огненно-красный взрыв, а затем навалилась тьма.

***

Кэрол недоверчиво уставилась на Джен Шилдз:

— Вы жертва? Чушь! Где Пола?

Джен заговорила с располагающей теплотой:

— Представления не имею, Кэрол. Почему бы вам не спросить у доктора Хилла? Как я сказала, я тут жертва. Заглянула на минутку домой и обнаружила, что он незаконно проник ко мне, наблюдала, как он что-то набирает на моем ноутбуке. Схватила кухонный нож — для самозащиты. Я не имею представления, сколько времени он тут находится и какие улики мог мне подбросить.

— Неплохо, Джен, — через силу сказал Тони. — Кэрол, тут выход на веб-камеру. Пола еще жива.

— Можно определить, где она?

— Не знаю. Может, Стейси сумеет что-нибудь найти.

Джен продолжала, обращаясь к Кэрол:

— Я понятия не имею, о чем он говорит.

— Заткнись! — яростно посоветовала ей Кэрол, откинулась назад, чтобы дотянуться до телефона, и набрала номер Кевина: — Быстро сюда через заднюю дверь! Возьми с собой Стейси. Вызови, пожалуйста, неотложку, судебных экспертов и группу поддержки.

— Вы будете выглядеть на редкость глупо, Кэрол, — сообщила Джен с улыбкой сожаления. — Уважаемый сотрудник полиции, с поощрениями от ФБР за храбрость и умение, защищалась в собственном доме от незаконно вторгшегося лица, тот человек намеревался обвинить ее в убийстве исключительно ради поддержания пошатнувшейся репутации любимой женщины… Суду понравится, вы не находите?

Кэрол хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать ядовитых слов, слетавших с коварных уст Джен Шилдз.

— Я уже советовала — приберегите силы для допросов. Надеюсь, вы отложили денег на черный день. Бронвен Скотт обойдется вам в кругленькую сумму.

Джен засмеялась:

— Пожалуй, я смогу себе позволить несколько часов ее внимания, это недорого мне обойдется. Мистер Брэндон поймет, что все ваши обвинения в мой адрес — чудовищная ложь, и догадается, кто стоит за всем этим.

От дальнейших тирад Джен Кэрол была избавлена: в гостиную вбежали Кевин и Стейси. Она подозвала их:

— Кевин, наденьте на нее наручники и глаз не спускайте. Пока что у меня «подозрение в покушении на убийство», можно до кучи добавить «сопротивление при задержании». Тони, можешь отпустить ее плечи. — Кэрол дождалась, когда Тони отойдет, а Джен возьмут в клещи Кевин и Стейси, и лишь после этого слезла с ног преступницы.

— Мне жаль, ребята, что вас заставили участвовать в этом фарсе, — заявила Джен. — Я заверяю Кэрол, что я тут жертва, но у нее имеются собственные причины, чтобы верить Тони, не так ли? — Она хитро ухмыльнулась и кивнула на Кэрол.

— Уберите ее с глаз моих! — рявкнула Кэрол и подошла к Тони. — Как только появится группа поддержки, прикажу увезти ее в отделение и держать в камере, пока не найду времени ее допросить. — Тут она заметила, как он побледнел, и подвинула к нему стул. Он сел, зажимая рану окровавленной рукой.

— Сильно плохо?

— Болит страшно, и кровь все течет. — На его лбу выступили капли пота.

Кэрол метнулась на кухню и сорвала с крючков пару посудных полотенец. Сложила их несколько раз и велела Тони крепко прижать к длинному порезу на плече.

Через несколько долгих минут в окне замигали синие огни.

— Неотложка, — сообщила Кэрол. — Попробуй встать.

Пока Тони грузили в «скорую», Кевин сопровождал Джен в полицейскую машину. Стейси собралась было отправиться с ними в отделение, но ее позвала Кэрол:

— Стейси, вы мне нужны! Ноутбук соединен с веб-камерой, которая показывает Полу в режиме реального времени. Постарайтесь выяснить все, что возможно.

Компьютерщица кивнула.

— Лучше я заберу его в офис, — предложила она. — Там у меня вся диагностика.

— Хорошо. Только поторопитесь. Пола еще жива. Ясно, что Джен не собирается ее отдавать, поэтому нам нужно поскорей найти ее, — решительно сказала Кэрол. Она наблюдала, как Стейси возится с ноутбуком, в голове теснились невеселые мысли. Она не могла припомнить в своей практике такого запутанного и сложного окончания расследования. Ей бы испугаться, но это, наоборот, придавало ей силы. Она определенно возвращалась в прежнюю форму. — Да, Стейси, когда вернетесь, позвоните на мобильный Дону Меррику и сообщите, что он нужен мне здесь. Чуть позже я поеду в больницу к Тони, а Дон пусть проведет тут обыск.

Перед отъездом она обратилась к группе экспертов-криминалистов и детективов:

— Необходимо выяснить, где Пола. Здесь, в доме, обязательно должно быть хоть что-то: договор на аренду квартиры, счет на оплату электричества… Действовать надо быстро, но четко. Не мне вам объяснять, что это жизненно важно. Делайте все, что нужно: поднимайте ковры, вспарывайте подушки… Пусть после этого дом будет выглядеть как поле боя, но нам нужно найти Полу. — Она повернулась к старшему в группе — Прежде чем приступить к допросу Шилдз, мне нужно поехать в больницу и взять показания у доктора Хилла. А вы немедленно звоните мне, как только что-нибудь найдете. Мой телефон будет включен — к черту предупреждения кардиологов! — На пороге она задержалась и еще раз повторила: — Я знаю, что могу на вас рассчитывать. И Пола тоже знает.

*

Тони сидел на краю кушетки в смотровой больницы «Брэдфилд Кросс Аamp;Е». В левой руке он держал пластмассовую кружку с неопределенного цвета жидкостью. Когда его сюда привезли, медики не тратя времени осмотрели его и констатировали большую кровопотерю. Сделали местную анестезию, наложили восемь швов и выразили осторожное предположение, что нерв не задет и рука после заживления раны полностью восстановится.

Занавески, отгородившие его кушетку, шевельнулись. Появилось лицо Кэрол.

— Привет, — сказала она и скользнула внутрь. — Как дела?

— Жить буду, — ответил он.

Кэрол присела рядом:

— Я должна снять показания.

Он улыбнулся, устало и грустно:

— Что тебе нужно знать?

— Что произошло между тобой и Джен. Все предыдущее — как ты туда проник, какие черти тебя туда занесли и зачем — отложим на потом. Но я хочу знать, как все происходило.

— Мне нужно было как-то убедить тебя, вот я и решил найти веские улики, — пояснил он и сделал глоток из кружки. «Вроде чай, — подумал он, хотя я бы не поручился… Впрочем, какая разница!» — В металлической коробке, которая была спрятана в глубине гардероба, я обнаружил пачку снимков и несколько дисков. Все это снимки жертв, сделанные до того, как они были обнаружены полицией. Вероятно, снимал Карл Маккензи.

— Ты знаешь про Карла?

Он кивнул:

— Джен упомянула о нем. — Он продолжил рассказ до того момента, когда он повернулся и хотел уйти. — Она явно намеревалась отправить меня к праотцам и, на мой взгляд, вполне могла это провернуть. Мне нужно было, чтобы она утратила инициативу, почувствовала себя слабой. Для меня это был единственный шанс: найти щель в ее броне и выйти живым из ее дома. — Он улыбнулся. — И в этот момент появилась ты.

— Она так и не проговорилась?

— Увы, нет. — Он покачал головой. — Она твердо придерживалась той же линии, что и теперь.

— Ничего, — успокоила его Кэрол. — Мы ее расколем.

— А что с Полой? — спросил Тони.

— Ищем. И найдем.

Тони увидел на ее лице былую уверенность в своих силах, расслышал ее и в голосе Кэрол. Несмотря на тревогу за Полу, душа Тони возликовала.

***

Ник Сэндерс пнул ботинком безжизненное тело. Чертов коп, видно, из старательных. Порушил все его планы. Ведь все было так четко. На неделю-другую он намеревался залечь в берлогу, пока не улягутся вопли, потом переехать на пароме в Ларн, оттуда перебраться в Ирландию и раствориться. Теперь же все рассыпалось в прах из-за этого настырного копа. Придется залечь где-нибудь в глубинке и не соваться в людные места. По его наблюдениям, детоубийца исчезал с первых полос газет уже через неделю, а вот убийца копа оставался «врагом номер один» до самой поимки. А поимки Сэндерс, естественно, рассчитывал избежать.

Он снова собрал рюкзак, вытер с фонаря кровь о свитер Дона Меррика и зашагал по каменистой тропе назад, к тому месту, где оставил машину, — между последним домом и каменистым плато в конце узкой бетонки, которая вела в поселок Ачмелвич. Тяжелые тучи лишили местность последних отблесков небесного света. Сэндерсу пришлось зажечь фонарь, чтобы не поломать ноги на камнях, усеивавших путь к свободе.

Сэндерс торопливо шел по узкой тропинке между огромных валунов, дыхание на холодном воздухе вырывалось белыми облачками, спина взмокла. До машины оставалась лишь пара футов, когда его ослепил мощный свет фар, вспыхнувший сразу в нескольких местах. На землю легла неровная тень его высокой фигуры.

Совсем рядом раздался звучный голос местного копа:

— Полиция, сэр. Хотим задать вам несколько вопросов.

Сэндерс не стал мешкать — повернулся и побежал вниз по тропе к морю. При звуках погони за спиной его охватила паника. Он свернул с тропы и стал карабкаться на скалы, но не успел одолеть и дюжины ярдов, как вокруг него заплясали мощные лучи фонарей, заставив на несколько секунд замереть. Потом он ринулся вперед, но у его преследователей было два преимущества: свежие силы и возможность видеть, куда они идут.

Все завершилось в считаные секунды. Двое крепких полицейских надели на Сэндерса наручники и поволокли назад, к ожидавшей их машине.

— Что такое? В чем дело? — бормотал Сэндерс.

— Это ты нам сам расскажешь. Невиновные люди, как правило, не убегают от полиции, — ответил полицейский постарше.

— Я испугался, — ответил Сэндерс. — Поначалу не разглядел, что вы из полиции, решил, меня хотят ограбить.

— Да-да, рассказывай нам сказки. — Они засунули его на заднее сиденье и включили свет в салоне. — Ну и фонарь у тебя на лбу! — заметил один из копов. — С таким и в темноте не страшно, мистер Сэндерс. Мы поджидали тебя, но думали, что ты пойдешь к Замку отшельника, а ты почему-то удираешь оттуда.

Сэндерс не ответил, только слеза выкатилась из уголка глаза и поползла по щеке.

Старший полицейский распорядился:

— Констебль Мэнки останется здесь, а я поднимусь погляжу, что там творится у Отшельника.

***

Тони отпустили из госпиталя, наивно полагая, что он отправится прямиком домой, в постель. Вместо этого он попросил таксиста отвезти его в полицию. Он устал, болела рука, но нужно было довести дело до конца. Он понимал, что единственное, чем он может помочь Поле, — это рекомендовать Кэрол методы допроса, которые пробьют умелую оборону Джен Шилдз, так что об отдыхе в постели он и не думал.

Приехав, он застал Кэрол в разгар неприятного разговора с Джоном Брэндоном. Джен Шилдз отказалась от помощи адвоката и молчала на полагающемся по закону предварительном допросе. Брэндон, как ни удивительно, испытал явное облегчение при виде Тони.

— Как дела? — заботливо спросил он.

— Сэр! — предостерегающим тоном проговорила Кэрол.

— Знаю, Кэрол, знаю. Позволь мне хоть минутку поговорить с ним.

— Сэр, на доктора Хилла совершено нападение, он ранен, устал и, вероятно, напичкан болеутоляющими, — пыталась она оградить Тони.

— Мне сделали только местную анестезию, — сообщил Тони. — Я отказался от обезболивающего. Решил, что мне еще понадобятся мозги, когда придется отвечать на вопросы насчет подкинутых улик и незаконного проникновения в чужое жилище.

Кэрол закатила глаза:

— Сейчас не время и не место…

— Тони, у нас крайне необычная ситуация, — все же продолжил Брэндон. — Как вам известно, Джен Шилдз находится под арестом и отказывается разговаривать с кем-нибудь, кроме вас. Она заявила, что согласна на допрос со звукозаписью лишь при условии, что вести его будете вы. В противном случае она отказывается отвечать на вопросы.

— Запись допроса — достаточная улика для суда? — спросил Тони.

Брэндон пожал плечами:

— Не знаю. Надо тряхнуть юристов. Но меня сейчас больше всего волнует, как вернуть живой Полу Макинтайр. Если права Кэрол, то Шилдз знает, где она. Я готов закрыть глаза на то, в чем Шилдз будет обвинять вас, если это поможет вернуть Полу. Что скажете?

— Тони, она собирается морочить тебе голову! — вмешалась Кэрол.

— Возможно, ты права, — согласился он, — но прав и Джон. Если есть хоть какие-то шансы спасти Полу, я их использую.

*

Тони в последний раз пробежал глазами запись беседы с Хани, которую передал ему Сэм Ивенс, тяжело вздохнул и вошел в кабинет для допросов. Джен Шилдз сидела за столом и держалась так спокойно, будто вести допрос намеревалась она сама. Пока Тони шел через комнату, она не отрывала от него глаз.

— Очень любезно с вашей стороны, что вы пришли, доктор Хилл, — сказала она. — Я не сомневаюсь, что мы скоро поменяемся с вами ролями, как только удастся убедить следователя — другого, не старшего инспектора Джордан, — изучить улики. Нет, я не утверждаю, что вы вступили в сговор, я полагаю, что вы действовали на свой страх и риск, но ради Джордан, и я уверена, что теперь она считает себя обязанной вас поддерживать.

— Вы можете повторить свои слова для протокола, — добродушно начал Тони, нажал на «запись», сообщил в микрофон число, время и имена участников допроса и обратился к Джен: — Вы можете пояснить обстоятельства этого допроса?

— Разумеется. Я отказалась от адвоката и от общения с сотрудниками полиции и просила о возможности поговорить с вами, доктор Хилл. Смысл моих действий в том, что мне хотелось поговорить лично с человеком, который незаконно проник в мой дом и подбросил улики с целью очернить меня перед законом.

— По-моему, я еще не встречал ни одного человека с таким выраженным стремлением к власти, как у вас, — будто не слыша ее слов, сказал Тони. — Когда это началось? Когда вы поняли, что жизнь вас обделила, а власть никто добровольно не отдает и ее приходится отбирать? Как вы поняли, что можете манипулировать сознанием других людей и красть их силу? Как вы освоили методы гипноза и применили их к Карлу и Дереку? Уверяю вас, Джен, теперь вам придется несладко. Ведь для вас такая власть как наркотик? Вы уже не можете от этого отказаться. Даже теперь, когда вы понимаете, что все кончено, вам все же хочется поиграть: кто сильнее, я или он?

— Доктор Хилл, это ваша карьера закончена. Вы незаконно проникли в мой дом.

Тони с сожалением посмотрел на нее:

— Вы сами дали мне комплект ключей.

— Зачем мне давать вам ключи?

— Я попросил у вас видеокассету с записью сериала «Полиция Нью-Йорка», а вы не знали, когда освободитесь, ведь сейчас у вас много работы. — Он отодвинулся вместе со стулом. — На любую вашу выдумку я могу предложить свою. При этом на моей стороне правда, против которой вы бессильны.

— Я так не считаю, — усмехнулась она.

— Что ж, посмотрим. Для начала поговорим о сексуальных притеснениях проституток.

Тони показалось, что он уловил тревогу в ее глазах, но Джен быстро взяла себя в руки:

— Вероятно, вы меня с кем-то путаете. Я не плачу за секс.

— А я не утверждаю, что платите. У нас есть письменное заявление от молодой женщины, обвинившей вас в том, что вы склоняли ее к грубому сексу, угрожая в противном случае арестом.

Джен с облегчением рассмеялась:

— Вы что, вчера родились? Доктор Хилл, при работе в моем подразделении злонамеренная клевета — неизбежный риск. Я назову вам имена женщин, с которыми у меня был сексуальный контакт, и не грубый, а по взаимной склонности. У меня нет необходимости склонять к этому уличных проституток. Я уверена, что любой суд поверит слову копа, сделавшего неплохую карьеру и удостоенного благодарности за хорошую работу, а не какой-то драной шлюхе.

— Ну что ж, тогда перейдем к другим пунктам обвинения, — не терял спокойствия Тони. — Например, к тем веским уликам, которые я нашел в вашем доме. Это не только компьютер, Джен. Я обнаружил ваш тайник с фотографиями и дисками. На всех имеются отпечатки ваших пальцев.

Она вздохнула и потупилась:

— Тут вы меня поймали, доктор Хилл. Я думаю, будет проще, если я сразу скажу все начистоту. Да, у меня хранились материалы, о которых вы сейчас упомянули, но я виновна лишь в сокрытии улик. Эти материалы были присланы мне анонимно, по почте. Может, вы знаете, кто их отправил? Безусловно, мне следовало ознакомить с ними следствие, но… — Обезоруживающим жестом она развела руками: — Мне нечем гордиться. Я хотела прославиться, раскрыв это преступление. Да, мне следовало передать фотоматериалы старшему инспектору Джордан, но мне хотелось славы. — Она заглянула ему в глаза, на ее лице появилась ангельская улыбка. — Мне очень жаль.

Тони в очередной раз восхитился ее выдержкой. Он никогда еще не видел человека, который бы так великолепно держался. Он беседовал с огромным количеством отъявленных психопатов, но ни разу не встречал такого самообладания.

— Должен признаться, я не понимаю, как вам это удалось. Вероятно, было адски трудно заставить Дерека и Карла с такой точностью выполнять ваши команды. За свою жизнь я повидал немало гипнотерапевтов, но сомневаюсь, чтобы кто-либо из них мог добиться такого контроля над сознанием и поступками другого человека.

Она с сожалением покачала головой:

— Не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.

— Нет? А я-то думал, вы захотите поделиться секретами вашего успеха. Вы могли бы заработать кучу денег, обучая психологов-клиницистов, как добиваться полного контроля над другими людьми. Даже если это лишь жалкие личности вроде Карла и Дерека. — Бесполезно. Ни одна мышца на ее лице не дрогнула. Тони попробовал другой подход: — Какое несчастье, что умер Карл Маккензи, я уверен, ему было что рассказать.

— Я тоже так думаю. И пожалуй, для меня это еще большее несчастье, потому что он мог бы меня оправдать. Если убийц кто-то направлял — в чем я, кстати, не уверена, — Карл мог бы вас заверить, что это была не я.

— Интересная мысль, Джен. Но есть человек, который может просветить нас на этот счет. Когда он осознает, что его Голос вовсе не всемогущее существо, каким себя изображал, когда узнает, что вы арестованы, Дерек Тайлер заговорит. Дерек жив, и он заговорит, это я вам гарантирую.

На этот раз в ее усмешке проскользнула жестокость, а глаза потемнели от злорадства.

— Я отнюдь не уверена ни в одном из ваших утверждений.

Внезапный холод проник в сердце Тони. В памяти вспыхнула картинка: Джен прислонилась к стене возле его кабинета в спецгоспитале «Брэдфилд Мур». Сколько времени она ждала его там? Не побывала ли она у Дерека Тайлера? Не воспользовалась ли случаем, чтобы активировать силу внушения?

— Что такое, док? — поинтересовалась Джен, явно наслаждаясь смятением, которое прочла в его глазах. — Вы что-то припомнили?

Тони вскочил на ноги и бросился к двери. В тот же момент из комнаты наблюдения вышла Кэрол. Они встретились в коридоре.

— Она приезжала за мной в «Брэдфилд Мур», — встревоженно сказал он, вынул телефон и набрал номер спецгоспиталя. — Это доктор Хилл, мне нужно поговорить с дежурной сиделкой. — Он взглянул на Кэрол: — Вам нужно туда поехать. Привезите сюда Дерека Тайлера, держите его под надзором круглые сутки, пока я не сумею убедить его сделать заявление. Его нельзя оставлять одного. Возможно, она запрограммировала его на самоуничтожение. — Он переключил внимание на телефон: — Винсент? Это Тони Хилл. Очень важно. Как вел себя сегодня Дерек Тайлер?

— Странно, но он был бодрым, даже почти веселым. Как всегда, молчал, но был более оживленным, чем обычно.

— Когда вы видели его в последний раз?

— Примерно час назад. Кажется, сейчас у него уже погашен свет. Зачем его снова проверять?

Черт! — ругнулся про себя Тони.

— Винсент, можете выполнить мою просьбу? Сходите, посмотрите, что с ним, пожалуйста. Прямо сейчас, хорошо?

Сиделка удивленно хмыкнула:

— Конечно, но…

— И позвоните мне, как только это сделаете. — Он закончил разговор. — Кэрол, почему ты еще здесь? Надо привезти Тайлера, пока не поздно. Я должен с ним поговорить.

— Не лучше ли, если ты поговоришь с ним в госпитале?

Он возразил:

— Нет. Суицидный надзор в госпитале означает, что пациента контролируют через каждые четверть часа. А ты можешь приказать кому-нибудь находиться при нем круглые сутки. Только так мы можем сохранить его в живых, поверь, Кэрол.

Секунду поколебавшись, она согласилась:

— О'кей, будь по-твоему.

Она быстро пошла по коридору, а Тони шагнул в комнату наблюдения и посмотрел через зеркало на невозмутимую Джен Шилдз. Потрясающее самообладание! Она не пустилась в бега, даже когда узнала, что ее прозвище известно полиции, а стала устранять потенциальные проблемы, прежде чем те делались опасными. Тони больше всего пугало то, что она почти заставила его поверить в свою неуязвимость. Казалось, что у нее на все вопросы заготовлены убедительные ответы. Он опасался, что она и присяжных сможет очаровать настолько, что они ей поверят. Или, по крайней мере, простят преступления.

Шло время, Тони беспокоился все сильней. Чем дольше он ждал, тем больше опасался самого худшего. От поста сиделки до палаты Тайлера четыре минуты ходьбы, ну, пять. Минута на проверку — и назад. Десять минут — максимум. Через десять минут Винсент позвонила бы ему, будь все нормально.

Десять минут, пятнадцать, двадцать минут ожидания. Когда наконец зазвонил телефон, Тони едва не уронил трубку, когда второпях схватил ее левой рукой.

— Алло? Винсент?

— Это я, — ответила Кэрол.

Эти два коротких слова сообщили Тони все, что ему нужно было знать.

— Черт! — выругался он.

— Я приехала пять минут назад, — сказала она. — Тут все на ушах стоят. Дерека Тайлера только что нашли мертвым в его палате. Кажется, он проглотил язык.

— Не могу поверить! — простонал Тони.

— Придется, — мрачно заявила Кэрол. — Дело разваливается на глазах. Полу мы тоже не можем найти. Я готова завыть от бессилия.

— Я тоже.

— Сейчас я вернусь. Тони, не входи до этого к Джен, хорошо?

— Ладно. Нам нужно обдумать, куда двигаться дальше. Если только еще осталось куда двигаться.

*

Отделение полиции, куда Стейси вернулась, не было похоже на то, из которого она уезжала. Ничто не распространяется быстрей, чем плохие вести, внутри такого учреждения, как полиция, вся работа которого основана на получении информации. Уже несколько дней все только и говорили о похищении Полы Макинтайр: кто-то шумно возмущался, кто-то критиковал действия группы — у каждого было свое мнение, но известие о возможном предательстве Джен Шилдз вызвало среди полицейских шок. Атмосфера напоминала состояние после взрыва, когда из эпицентра с огромной мощью выносит воздух, создавая вакуум. Голоса в коридорах звучали глуше, жесты сделались осторожней, лица сотрудников были сердитыми и ошеломленными.

Войдя в отдел по расследованию особо тяжких преступлений, Стейси ощутила на себе неприязненные взгляды, словно участие в аресте Шилдз превратило ее в соучастницу тяжелого удара по престижу мундира. Она знала, что скоро сотрудники начнут переписывать историю: кто-то попытается оправдать Шилдз, ее коллеги постараются откреститься от нее, другие скажут, что она всегда им казалась какой-то скользкой. Последствия в любом случае будут неприятными и болезненными.

Вернувшись за свой стол, Стейси проглотила, не запивая, две капсулы парацетамола и взялась за работу. Она быстро определила, что от картинки на мониторе до места, где установлена веб-камера, дорога непростая. У нее екнуло сердце при виде полуобнаженной Полы, и она мысленно дала ей слово, что постарается, чтобы эта картинка навсегда исчезла из всех компьютеров, как только Пола будет спасена. Чтобы до нее не добрались никакие мерзавцы. Чтобы Пола не стала ночным развлечением для подонков из числа копов. Или кого-нибудь еще.

Сотрудник из группы ХОЛМС обшаривал на жестком диске ноутбука все доступные файлы и пока что не нашел ничего, кроме удручающего количества жесткого порно.

Стейси не интересовало то, что лежало на поверхности. Она понимала, что такой умный преступник, как Джен Шилдз, не оставит компромат на виду: благодаря своей причастности к расследованиям по педофилам она, вероятно, научилась регулярно чистить жесткий диск своего компьютера.

Это не означало, что ничего нельзя найти, а Стейси горела решимостью помочь, и после часа интенсивной работы ей удалось выделить три разрозненных фрагмента файла. На первый взгляд они могли показаться тарабарщиной, но в распоряжении Стейси были инструменты, многолетний опыт, и у нее не заняло много времени, чтобы перевести непонятные значки в обрывки слов и фраз.

Первый фрагмент не дал ничего интересного. Он выглядел как остатки аттача, вероятно, одной из тысяч шуток, циркулирующих по шарику: «… вать в пруду», «пока что…» и «… из рыбы».

Второй фрагмент оказал на Стейси действие, будто ударная порция водки, даже голова закружилась.

«… аренда…..лата налич…..омната в!%…..трон-Лейн, Темп…..рл Макке…», — прочла она. Пока со стонами оживал принтер, она сбегала по коридору в отдел расследований, где на стене висела крупномасштабная карта Темпл-Филдз. Поводила по ней пальцем, отыскивая подходящую улицу. Вот она — Ситрон-лейн. Переулок возле той улицы, где исчезла Пола.

В приподнятом состоянии, предчувствуя удачу, она вернулась к компьютеру. Значки «!» и «%» — это «1» и «5» в верхнем регистре. Готово!

*

Кэрол села в машину, без сил склонилась к рулю и почувствовала, как боль от напряженных мышц судорогами расползается по плечам. Из головы у нее не шла Джен Шилдз. Сколько еще времени эта мерзавка будет уворачиваться от предъявленных улик? Она умело использовала свой опыт работы для оправданий и объяснений по поводу каждого обвинения.

Кэрол могла бы смириться с тем, что Джен не удастся посадить надолго, если бы им удалось найти Полу, но такое предположение казалось не более вероятным, чем день или два назад.

Устало выпрямившись, она завела мотор, и тут зазвонил телефон.

— Кэрол Джордан, — мрачно назвалась она.

— Это Стейси. Кажется, я нашла.

— Что нашла? — Кэрол боялась верить своим ушам.

— Место, где держат Полу. Комната на Ситрон-Лейн, пятнадцать, в Темпл-Филдз. Снята на имя Карла Маккензи. В ту ночь мы обыскивали дом, но группу возглавляла Джен Шилдз. Она-то и сказала, что там никого нет.

У Кэрол от волнения перехватило голос.

— Спасибо, Стейси, — с трудом выдавила она и сглотнула. — Я еду туда немедленно.

Она тут же набрала номер Меррика, тот не отвечал. Куда он делся? У нее не было времени на повторный звонок, она намылит ему шею, когда он объявится. Мысленно ругая Меррика, она позвонила Кевину. Тот сразу отозвался.

— Кевин, Ситрон-лейн, пятнадцать, Темпл-Филдз. Ждите меня там. Захватите группу. Не предпринимайте ничего, повторяю, ничего, пока я не приеду. Ясно? — Она нажала на газ и потянулась к рации.

— Старший инспектор Джордан на связи. Бригаду врачей срочно на Ситрон-Лейн, пятнадцать, Темпл-Филдз. Повторяю, срочно «скорую» на Ситрон-Лейн, пятнадцать, Темпл-Филдз. Прием.

Рация прохрипела подтверждение.

— И пусть кто-нибудь захватит кусачки, — вспомнила она.

— Вы сказали «кусачки»?! — переспросил оператор связи.

— Да, чтобы снять наручники.

*

Комната была на третьем этаже. Как сказала Стейси, именно Джен Шилдз постаралась, чтобы в доме, куда вела калитка в стене, никого не нашли. Но даже если бы ей не удалось возглавить ту группу, в спешке полицейские могли и не заметить комнату, потому что в свое время кто-то установил там потайную дверь. Когда не посвященный в этот секрет человек открывал входную дверь с лестничной площадки, он видел небольшую кладовку с пыльными полками, однако при внимательном рассмотрении под одной из полок можно было заметить замочную скважину и ручку. Дом числился в списке недвижимости, арендаторов которой пока не успели проверить. Так что еще день, не больше, — и полицейские выяснили бы, что комнату снимал Карл Маккензи.

Кевин Мэтьюз и Сэм Ивенс ударили по внутренней двери. Она поддалась, полетели щепки, поднялось облако пыли. Кэрол вбежала в комнату первая. Сначала ей показалось, что они опоздали: Пола лежала неподвижно, с закрытыми глазами. В комнате висел густой запах пота и мочи.

— Снимите с нее наручники, — приказала Кэрол, а сама с усилием выдернула простыню из-под Полы, чтобы прикрыть ее наготу. Ивенс пробежал мимо нее с кусачками.

— Господи, Пола! — причитал он, пока возился с наручниками.

Появились медики и потребовали освободить им место. Кэрол наклонилась над Полой и погладила ее по щеке. Кожа пленницы была теплой, и у Кэрол отлегло от сердца: жива! Она отошла, уступая место врачам.

— Как она? — с волнением спросила Кэрол, когда медики приступили к осмотру.

— Жива, но очень слабая, — сообщил один из них.

— Только посмейте ее не вытащить! — сказала Кэрол, выходя на лестницу. Достала телефон и позвонила Тони. Он немедленно поднял трубку. — Тони, мы нашли ее. Нашли Полу.

— Она жива?

— Да.

— Слава богу! — выдохнул он.

На лестнице Кэрол окружили радостные сыщики, все поздравляли друг друга. Ликование было всеобщим. В поднявшемся шуме Кэрол не сразу расслышала звонок мобильного. Она прошла в комнату, где Полу уже перекладывали на носилки, чтобы поговорить без помех.

В трубке прозвучал незнакомый голос:

— Старший инспектор Джордан?

— Да. С кем я говорю?

— Это инспектор Макгрегор из Ачмелвича.

— Вы арестовали Ника Сэндерса? — Кэрол почти не надеялась на это, хотя не видела другой причины, почему полицейский в должности Макгрегора находится в забытой богом дыре в такое позднее время, если не ради ареста Сэндерса. Но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Они отыскали Полу, арестовали Джен Шилдз и вот теперь поймали человека, подозревающегося в убийстве Тима Голдинга и Гая Лефевра.

Пауза. Потом Макгрегор сдержанно произнес:

— Да. Сэндерс у нас в руках.

— Какие-то проблемы? — спросила она, отходя в сторону, чтобы пропустить медиков с их ношей — она успела погладить Полу по руке.

— Старший инспектор Джордан, — сказал далекий голос, — в вашем подразделении работает инспектор Меррик?

Ужасное подозрение закралось в голову Кэрол.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Очень жаль, мне трудно это произнести, но Меррик убит, мэм.

У Кэрол подогнулись ноги, и она сползла по стене. Слишком много событий обрушилось на нее за последние несколько часов.

— Нет, — прошептала она, — не может этого быть. Он ведь должен быть здесь, в мотеле. Не может быть!

— Мэм, тут нет места для сомнений. Мы обнаружили у него удостоверение. Похоже, он устроил засаду и поджидал Сэндерса. Преступник оказал сопротивление и нанес ему черепно-мозговую травму, несовместимую с жизнью. Утром мы будем располагать большей информацией. Я действительно очень и очень сожалею, мэм.

Кэрол машинально сунула мобильный в карман и закрыла лицо руками. Затем с трудом поднялась. Сейчас не время горевать, надо работать.

Она медленно, будто пьяная, побрела к двери, с трудом передвигая ноги, прерывисто вздохнула и произнесла как могла отчетливо и громко:

— У меня плохие новости.

*

Тони все еще стоял в комнате наблюдения. Он понимал, что должен радоваться известию о спасении Полы, но чувствовал лишь горечь поражения. Наконец-то он встретил достойного противника — преступника, который без труда мог противостоять его многолетнему опыту психолога. Методы контроля над чужим сознанием, которые Джен создала, позволяли ей удивительно эффективно держать в узде собственные нервы. Он мог бы, конечно, со временем сломать ее защиту, но подозревал, что у него не будет такой возможности. Когда дело дойдет до суда, она будет очаровательной и красноречивой и, скорее всего, ее признают невиновной. Даже если ее вину докажут и она окажется в психиатрическом отделении, Тони был готов поклясться, что это будет не его госпиталь.

Конечно, огромное утешение, что Пола жива — лучшего и желать нельзя, но это не уменьшало отчаяния, которое он испытывал, глядя на спокойствие и безмятежность Джен Шилдз.

Он не знал, сколько прошло времени. Из невеселых раздумий его вывел стук в дверь. На пороге появился констебль в форме.

— Простите, что помешал, доктор Хилл. Только что для вас передали вот это. — Он протянул Тони маленький коричневый конверт. — Принесла сиделка из спецгоспиталя.

Тони поблагодарил и, закрыв дверь, рассмотрел конверт. На нем корявыми буквами была выведена его фамилия. Почерк был незнакомый. Он вскрыл конверт и вытащил тонкий листок дешевой писчей бумаги. На нем все тем же корявым почерком было написано:

«ДОРОГОЙ ДОКТОР ХИЛЛ. ДЕТЕКТИВ-СЕРЖАНТ ДЖЕН ШИЛДЗ — ЭТО КРИПЕР. ДЖЕН ШИЛДЗ ЗАСТАВЛЯЛА МЕНЯ ЭТО ДЕЛАТЬ. ОНА ЗАПИСЫВАЛА ДЛЯ МЕНЯ УКАЗАНИЯ НА ДИСКИ. ОНИ ЗА ЦИСТЕРНОЙ НА ЧЕРДАКЕ В ДОМЕ НА РОМНИ-УОЛК, 7, ГДЕ Я СНИМАЛ КОМНАТУ Я НЕ ЖАЛЕЮ О ТОМ, ЧТО МЫ ДЕЛАЛИ, НО НЕ ХОЧУ НЕСТИ ВЕСЬ ПОЗОР ОДИН».

Внизу неумелая подпись «ДЕРЕК ТАЙЛЕР».

Тони не верил своим глазам.

***

Похороны были торжественными. Коллеги Меррика в парадных мундирах, члены семьи и друзья, оглушенные горем, приняли участие в печальном обряде прощания. Кэрол стояла во главе своей группы, вскинув подбородок, глядя прямо перед собой, с головным убором, зажатым в руке. Джон Брэндон зачитал написанную ею прощальную речь в память Дона Меррика. Сыновья покойного жались к матери, единственному знакомому человеку в этом непривычном представлении.

Тони стоял в стороне, поглядывая на Кэрол и стоящую рядом с ней Полу, исхудавшую, с ввалившимися глазами. Когда он показал Кэрол письмо Тайлера, та помчалась в дом, где на первом этаже снимал комнату преступник. Все ее горе и ярость от гибели Меррика вылились в непреклонную решимость доказать вину Джен Шилдз.

Диски все еще лежали там, тремя этажами выше, в щели между водяным баком и скатом крыши. Их леденящее душу содержание было неопровержимым доказательством вины. Единственной, кто не признал этот факт, была сама Джен. Это, впрочем, уже не имело значения. Теперь ее не оправдает ни одно жюри присяжных. Тони заранее жалел администрацию тюрьмы, в которой окажется такая заключенная. Вот уж не повезет бедолагам.

Последние несколько недель стали для Кэрол чем-то вроде боевого крещения, думал он. Бывали минуты, когда он опасался, что она не выдержит, сломается, но она доказала, что он ошибался, и он был этому рад.

Брэндон закончил прощальную речь и склонил голову. Над кладбищем грянул салют из двадцати одного ствола. Кэрол повернула голову и встретилась взглядом с Тони. Они кивнули друг другу, почти незаметно. Кэрол выстояла и опять стала прежней, подумал он. А больше мне ничего и не нужно.