"Странница" - читать интересную книгу автора (Крич Шарон)

32. Бомпи и омут

Я даже во сне говорю на радиокоде. Мы видели китов, дельфинов, маленькую черную птичку.

Хотел бы я стать птицей или дельфином. Плыть по морю или лететь по воздуху.

Софи привязалась к Пичужке, заботится и беспокоится о ней. Я сказал:

— Смотри, не стань такой, как дядя Стю.

— Я не такая! — ответила Софи.

Каждый раз, когда дельфины или киты окружают нашу яхту, Софи не может оторваться от этого зрелища. Потом она начинает фантазировать, откуда они приплыли, куда направляются и почему они остаются возле нас, может быть, все они — одна большая семья?

Брайан опять ляпнул не вовремя о сиротах. Во-первых, он все время называл Пичужку птичкой-сироткой, а позднее, когда мы все любовались дельфинами, Брайан завел разговор о том, как детеныш подражает матери.

— Интересно, что будет, если дельфиненок останется сиротой, — брякнул он. — Как и чему он выучится?

— Думаю, они достаточно умны и могут сообразить все сами. Да у них, похоже, нет другого выхода, — отозвалась Софи.

— И ты так поступала, всему училась сама? Брайан порой невыносим.

— Смотрите! Смотрите на нее! Видели, как высоко она выпрыгнула из воды? — воскликнула Софи, а потом спустилась в каюту. Когда через несколько минут я спустился следом, Софи жонглировала пакетиками с кренделями. Она держится очень стойко.

— Покажи мне, как жонглировать четырьмя предметами, — тут же попросила она. — И еще научи, как можно «ненарочно» стукнуть кое-кого по башке и выбросить за борт.

Я догадался, что она говорит о Мистере Всезнайке, Браво-Ромео, Брайане.

Вечером она снова рассказала историю о Бомпи. Вот что мы услышали.

Когда Бомпи жил в деревне, неподалеку от его дома на реке была глубокая яма, где все купались. Река, изгибаясь, вымыла омут. С одной стороны омута высилась скала, там же торчали стволы деревьев, на них можно было взобраться, чтобы — плюх! — нырнуть в воду с высоты. Место было опасное, потому что в воде тоже скрывались камни и древесные стволы, часто незаметные сверху. Нырять было страшно, поэтому Бомпи строго-настрого запретили купаться в омуте.

Но однажды жарким-жарким днем Бомпи очень-очень сильно захотелось искупаться. Его так и тянуло прыгнуть в прохладную воду и плавать, пока кожа не покроется мурашками. И вот он пришел к омуту, забрался на один из камней и стал смотреть на прохладную воду, что манила снизу. О, как же было жарко! Жарко-жарко. А снизу от воды тянуло прохладой. И Бомпи нырнул.

Прикосновение холодной воды было так приятно, он опускался все ниже, ниже… как вдруг — бум! Он ударился головой обо что-то твердое — может, о камень? Или о дерево? И снова — бум! Он опять ударился о твердое. Бомпи уже погрузился довольно глубоко в холодную-холодную воду и — бум! Его голова уперлась в преграду.

Он принялся вертеться, переворачиваться и выкручиваться и ничего уже не видел в бурлящей ледяной воде. Наконец он кое-как вынырнул на поверхность, вскарабкался на берег и без сил распластался на земле, прислушиваясь к тому, как медленно утихает боль в сердце. Потом он побрел домой.

— И получил подзатыльник! — вскричал Брайан. — Правильно? Спорим, отец задал ему взбучку!

— Верно, — кивнула Софи. — А потом…

— Постой! — перебил Брайан. — Не подсказывай. Яблочный пирог, верно? Его мама дала ему кусок яблочного пирога.

— Нет, — хитро прищурилась Софи.

— Как? — Брайан был обескуражен. — Не дала яблочного пирога? Но разве она не захотела накормить его пирогом за то, что он остался жив? Не дала пирога?

— Нет, в тот раз пирог был черничный. Просто яблоки кончились.

Когда Софи закончила рассказ, Брайан подумал вслух:

— И почему, черт возьми, Бомпи вечно лезет в воду?

— Как? Что ты имеешь в виду? — насторожилась Софи.

— Если в воде с ним постоянно случаются несчастья, зачем он всегда суется в воду? Казалось бы, должен держаться как можно дальше от воды.

Софи сидела, плотно сжав губы, и внезапно показалась мне такой беззащитной, что я не выдержал:

— Может, именно поэтому Бомпи и стремится к воде…

Софи смотрела на меня полными слез глазами.

— Возможно, он и боится воды, но продолжает встречаться с ней, потому что должен… Он должен доказать…

— Что доказать? — поторопил меня Брайан.

— Не знаю. Но если ты думаешь, если борешься с тем, что тебя больше всего пугает, тогда, наверное, ты избавляешься от страха. Тебе не кажется?

— Ну, это глупо, — пожал плечами Брайан. — Если чего-то боишься, значит, на то есть причины, и лучше держаться от этого подальше. Я так думаю.

Софи не отвечала. Она отошла к леерному ограждению борта и стояла там, как обычно, глядя в морскую даль.