"Путь в Эдем" - читать интересную книгу автора (Гарлок Дороти)

Глава 13

Следопыт крался по лесу. Ни одна веточка не сломалась под его ногой. Ни один листочек не шелохнулся. Здесь, в лесу, один, Лайт чувствовал себя в своей стихии. Он прислушивался к каждому звуку, приглядывался к каждой дрогнувшей веточке. Он был дома. Он был зверем – охотником ночи. И он знал, что добыча не уйдет.

Сейчас, в эту минуту, Лайт забыл о Мэгги, о Нильсене, о своей ревности. Охотничий азарт захватил его всего, до кончиков ушей. И он был счастлив в эту минуту. В своем лесу, в своем мире, далеком от мелочных забот других людей, в которых умерли звериные инстинкты и которые никогда не узнают прелести охоты.

Вскоре Лайт услышал далекие голоса и понял, что оказался напротив острова, где остановились речники. Медленно пробираясь к берегу, чтобы не спугнуть устроившихся на ночлег водяных птиц, Лайт отыскал безопасное укрытие за скалой и затаился.

На острове горел костер. Он сиял на фоне темного неба и бросал слабые отблески на воду. Вокруг огня двигались фигуры нескольких мужчин.

Лайт несколько минут осматривал всю местность. Он удивился. Почему разбойники не боятся, что их заметят? Индейские стрелы и ночью летают метко. Из лагеря до него донесся мужской смех и приглушенный вскрик женщины. Речники весело проводили вечер. Цель у столь яркого костра и шумного развлечения могла быть только одна: привлечь внимание Макмиллана и убедить его в том, что команда корабля устроилась на ночлег.

Лайт снова повернул к лесу. Через некоторое время он вышел на звериную тропу. Следопыт решил, что речники побоятся заблудиться и будут держаться тропы. Если Вега выпустил своих головорезов ниже по реке, они обязательно найдут именно эту тропу.

Вот оно! Наконец-то! Метис не ошибся. След. Сапога. Кто-то идет в сторону фермы Макмиллана.

В темноте Лайт скользил между деревьями словно тень. Теперь он знает, что речники идут впереди него. Пока они далеко, но он скоро их догонит. Лайт был уверен, что раньше полуночи они не нападут: спрячутся и будут ждать, чтобы все заснули.

Лайт принюхался. Пахнет дымом. Сделав еще несколько шагов, он услышал тихие голоса. Крадучись, добрался до густого кустарника, осторожно раздвинул ветки и бесшумно пополз вперед.

Четверо мужчин сидели на корточках вокруг небольшого костерка. Дым от него рассеивался ветвями деревьев. Перед мужчинами, скрючившись, сидело нечто, напоминающее небольшого зверька. Закрыв голову руками, существо пыталось защитить себя. Один из мужчин ткнул странное создание палкой, и оно отскочило в сторону. Но убежать зверек не мог – он был привязан за ногу к дереву. Второй мужчина уколол существо ножом. Оно взвизгнуло.

– Што нам с ним телать?

– Оставим у себя. Можно будет показывать людям за деньги.

– Утопим. Потом. – Мужчина, который это предложил, говорил с сильным испанским акцентом.

– Оно мое. Я его пока убивать не собираюсь.

– Это я его сдернул с дерева рыболовной лесой. Мне и решать.

– Ты его сдернул, а я поймал, когда оно хотело убежать.

Два головореза переругивались, пока испанцу это не надоело.

– Прекратите ваши вопли. Сеньор де ла Вега послал нас сюда не для того, чтобы ловить мелких тварей.

– Как ты собираешься тащить его до корабля, глупый ты осел? – спросил мужчина в вязаной шапке.

– Будешь нести его на руках, когда мы пойдем за той девкой? – усмехнулся другой.

– Я его свяжу и потом за ним вернусь.

– Оно что, говорить не может?

– Нет, наверное.

– Вега тебе кишки выпустит, если ты помешаешь нам захватить ту девку.

– Да не помешаю, не помешаю, Рико. Но готов биться об заклад, что эта штука нашему франту тоже понравится. – Тут он снова ткнул в зверька палкой. – За него можно такие деньги в Натчезе получить. Особенно если разодеть его как маленького щеголя и надеть ошейник с камнями. Да его у нас с руками оторвут.

– Глупец! – Рико смачно сплюнул. – Он бросит его за борт. Нам и так хлопот хватит с… как ее там… будет не до этой штуки.

– Если деваха хоть немного такая, как ее описывает немец, то я охотно потащу ее до Натчеза один.

– Потошти. Уфитишь. Она просто картинка. Ты таких не встрешаль. Пальшики оплишешь. – И Крюгер причмокнул.

– Ну, тебе, похоже, много не нужно. Ты и на нашу примадонну смотрел, как на красавицу.

– Да уж. Облизывался как кот на сметану. Слушай, а хочешь, мы тебя на ней женим? – Рико хлопнул Отто по плечу. – Вы просто идеальная пара!

Пираты расхохотались. Крюгер насупился, но ничего не сказал. А Рико не унимался:

– Решено, возвращаемся на корабль и устраиваем свадьбу. А священником сделаем этого уродца. Или нет. Он нам только мешать будет. Лучше его прикончить.

– Я его убивать не буду, – произнес разбойник с ножом.

– Если хочешь, штопы оно не спешало, – посоветовал Крюгер, – перерешь ему на ноках шилы.

Рико недоуменно взглянул на немца:

– О чем это ты?

– Шилы ссати, на которых он ходит. – Крюгер провел пальцами по пятке. – Перерешь их. Оно не побешит – ноки не будут тфигаться.

– Вот это мысль!

– Смотри-ка! А эта тварь, оказывается, все хорошо понимает. Испугался.

Лайт не выдержал. Его охватила ярость. Именно такие головорезы изнасиловали и убили его молодую жену, его ребенка, его мать…

Это крошечное изуродованное существо должно быть не кем иным, как другом Макмиллана, Зедом. Если Лайт будет медлить, пираты искалечат беднягу еще сильнее.

Следопыт быстро соображал. У него два ножа, лук и томагавк. Чтобы одному справиться с четырьмя, нужно напасть быстро и неожиданно. Первым надо обезвредить разбойника с ножом. Речники – медлительные и неуклюжие бойцы: им привычнее драки в пивных, а не в лесу. Если действовать стремительно, то можно уложить троих, и они даже не поймут, что противник у них один. Оставшийся либо сбежит, либо… Лайт не сомневался: один на один он победит любого. Он проверил, на месте ли нож, наложил стрелу на тетиву и выскочил к костру. Головорезы так были увлечены разговором, что ничего не заметили.

Стрела пронзила шею человека с ножом. Он забулькал и повалился на спину. Остальные, пораженные происшедшим, на секунду замерли. Лайт всадил нож в грудь испанца. Двое оставшихся повернулись и кинулись бежать. Один рухнул как подкошенный: брошенный Лайтом томагавк раскроил ему череп. Четвертый продолжал бежать не останавливаясь. Лайт слышал, как он ломится через кустарник.

Меньше чем за минуту все было кончено. Лайт прыгнул вперед, чтобы забрать свой томагавк. Потом вернулся к испанцу. Тот еще был жив. Ни секунды не колеблясь, следопыт перерезал пирату глотку.

Мертвецы Лайта больше не интересовали. Однако у костра оставался еще один – живой. Странное создание сжалось в комок, прикрывая голову руками. Молодой человек перерезал ремень, которым несчастный был привязан к дереву.

– Пошли. Надо выбираться отсюда. На него обратился немигающий глаз.

– Острый Нож.

Слова звучали гулко, словно создание говорило из глубокого колодца. Лайт присмотрелся. Нет, это был не зверек. Это был человек. Каштановая борода скрывала пол-лица. На голове – косматая грива. Следопыт видел только нос человека и один глаз. Большая голова, лишенная шеи, сидела на плечах, слишком широких для маленького изуродованного тела.

– Идти можешь? – спросил метис.

– Далеко – нет.

Следопыт нагнулся, повесил свой лук и колчан на плечо Зеду.

– Забирайся мне на спину. Так быстрее.

Худые кривые ноги обхватили Лайта, мускулистые руки вцепились ему в плечи. К своему удивлению, молодой человек обнаружил, что Зед намного легче Мэгги. Когда он ухватился за ноги уродца, Зед охнул.

– Сильно ранен? – спросил Лайт.

– Не сильно.

Лайт двинулся по звериной тропе в сторону фермы Макмиллана. По дороге он мысленно проигрывал случившееся. Убежать удалось Крюгеру. Вернется ли немец на корабль, чтобы рассказать о провале? Если Вега таков, как говорил Макмиллан, Крюгеру лучше к испанцу не соваться.

Возможно, Вега знает, что красавица спит с мужем в стороне от остальных. Вероятно, убитые Лайтом головорезы должны были напасть на него и выкрасть Мэгги. Не настолько же испанец глуп, чтобы отправить всего четырех человек нападать на укрепленное поселение. Теперь следопыт разгадал замысел Веги. Утром корабль подошел бы к берегу, похитители вброд перебрались бы на него. А потом – поминай речников как звали. Испанец хитрый, с поселенцем связываться не стал бы.

Время от времени человечек, которого Лайт нес на закорках, тихо постанывал от боли. Когда они оказались неподалеку от фермы Макмиллана, на тропе перед ними возник Пятнистый Койот. Он посмотрел на Лайта и Зеда, издал крик ночной птицы и пошел по тропе перед ними.


Эли страшно досаждала слабость. Он следил за тем, чтобы подниматься на ноги медленно и не наклоняться: иначе у него кружилась голова. Его гордость была сильно задета тем, что Эй Макмиллан делает работу, за которую сам он взяться не мог, потому что ослабел после горячки. Сейчас швед сидел на скамье и чистил ружья, которые Крюгер бросил в реку, перед тем как уплыть. Пятнистый Койот видел это. Ружья вытащили, и теперь их нужно было привести в порядок.

Эли смотрел, как Эй трудится наравне с отцом, Калебом и Полем. Она наполняла водой бочки – на случай, если дом будет подожжен. Она рубила кусты и оттаскивала их от стен. Эли поймал себя на том, что глазеет на ее попку, которую плотно обтягивали парусиновые брюки, когда девушка наклонялась.

После их последней перебранки Эй перестала обращать на Нильсена внимание. Когда отец велел ей раздать всем хлеб с мясом на обед, она отдала обе порции Полю. И тот отнес еду своему другу сам. Почему-то это сильно раздосадовало Эли. Может, он и был с ней резок, но и она ему грубила на каждом шагу. И вообще, нечего ей было совать нос не в свои дела!

У Эй в руках спорилось любое дело. За что бы девушка ни взялась, все у нее получалось быстро и ловко. В то же время она не расставалась с ружьем.

– Ты перезаряжаешь быстро? – спросил Эли, когда девушка проходила мимо него. Молодому человеку хотелось, чтобы Эй обратила на него внимание.

– Готова спорить, что не медленнее, чем ты.

– За двенадцать секунд?

– За десять.

Он презрительно хмыкнул, зная, что разозлит ее. Так оно и вышло.

– Надо полагать, такой умник-разумник и хвастун, как ты, может справиться за восемь?

– Около того. А откуда ты знаешь, что перезаряжаешь за десять? По часам засекала?

– Я считаю диких котов – и даже на полсекунды не отстаю от самых лучших часов!

– Диких котов? – Он снова презрительно хмыкнул.

– Именно. У тебя уши заложило?

– Я тебя слышал, – раздраженно произнес Эли. – Только я не понимаю, при чем тут какие-то коты, когда мы говорим о ружьях.

– Дикий кот, дикий кот, дикий кот. Три секунды, тупой ты швед!

Эли рассмеялся:

– Ладно, когда эти речники свалят отсюда, мы с тобой состязание устроим. Я тебя побью, что бы ты там ни считала: диких котов или мартовских зайцев.

– Когда речники, как ты говоришь, свалят, то, я надеюсь, твое величество тоже свалит. И где-нибудь в другом месте ты найдешь достаточно замужних женщин, чтобы на них пялиться. Ты даже не можешь найти себе собственную женщину! – И Эй с видом отмщенной гордости удалилась.

Как только она завернула за угол дома, то остановилась, топнула ногой и выругалась так, как иногда ругался отец. Этот проклятущий медведь вечно выводит ее из себя! Он отказался от приглашения пообедать за их столом, а когда заболел, сразу явился как миленький!

Теперь она жалела, что, пока он пил настой ивовой коры, она не подсунула ему пару чашек с «кака-чаем». Эй и ее сестры назвали отвар, который их мать приготавливала из корней голубца, «какой-чаем» из-за того, что после него творилось. Выпив чашку, они то и дело бегали в лес.

«Господи! Что же я об этом раньше не подумала!»

Девушка расхохоталась. Прислонившись лбом к бревенчатой стене, Эй представила себе, как нахальный, самодовольный швед мчится к лесу, словно за ним несется целый рой ос. Картина была довольно симпатичной.

Немного успокоившись, юная особа выпрямилась. Щеки у нее раскраснелись, на глазах выступили слезы. Выбившиеся из косы прядки прилипли к потному лбу. Сняв шляпу, Эй вытерла лицо рукавом и, продолжая негромко посмеиваться, направилась по своим делам. Только сейчас девушка заметила Эли. Молодой человек стоял в двух шагах от нее.

Увидев его нахмуренные брови и еще не забыв картину, которую породило в ее воображении воспоминание о «кака-чае», она расхохоталась снова. Боже, до чего уморительным был бы этот надутый индюк!

– Тебя кто-то пощекотал?

– Са… мо… до… вольный… – Эй буквально давилась от смеха. – Ох… Ох! Как жаль, что я… не вспомнила!

– Чего не вспомнила?

– А… «кака-чай!» – выпалила она, схватила ружье и побежала к сараю.

Нильсен недоуменно смотрел ей вслед.

– О чем это она говорила? – бормотал он. – Что это за чертов «кака-чай»?


Наступил золотой закат. Эли увидел, как из леса выходят Поль и Мэгги, а за ними – Макмиллан. Мэгги шла понурив голову. Пройдя мимо Нильсена, даже не посмотрев в его сторону, она скрылась в пристройке, в которой Лайт оставил их вьюки. Макмиллан ушел к сараю.

– Что случилось? – спросил Эли, когда Поль опустился на скамью.

– Вега пристал к острову ниже по течению. Мак с Лайтом решили, что он высадил своих головорезов примерно милей ниже и что они сейчас направляются к нам. Лайт отправился на разведку.

– А почему Мэгги так расстроена?

– Она хотела идти с Лайтом. А он велел ей остаться.

– Удивляюсь, как это он не прихватил ее с собой!

– Mon Dieu, Эли, мне не нравится то, что происходит между тобой и Лайтбоди.

– Мне тоже.

– То есть как это?

– То есть, черт подери, Мэгги заслуживает лучшего, чем таскаться по глуши с полукровкой и переться с ним на какую-то Богом забытую гору, которой никогда не видел!

– Дьявол! – разозлился Поль. – Разве ты забыл, кто он? Или ты забыл, что она его жена?

– Она ему не жена! – фыркнул Эли. – Их не венчал священник, не регистрировал судья!

– Откуда ты знаешь?

– Она сказала мне, что они поженились на холме у реки. Что это за глупая свадьба такая?

– Похоже, их обоих это устраивает, mon ami. Не вмешивайся. Она его любит.

– Чушь собачья!

– Она с ним потому, что хочет быть с ним. Пойми это.

– Ей не из чего было выбирать.

– Ха! Она могла бы заполучить любого, кого захотела. А она захотела его. – Поль стукнул кулаком по скамье. – Как я жалею, что мы отправились искать Лайтбоди! Лучше бы мы остались на Огайо и продолжали зарабатывать хорошие деньги.

– Я не мог жить так, не узнав…

– А теперь?

Эли пожал плечами:

– Он полукровка.

– Он цивилизованный полукровка, mon ami. Он спас тебе жизнь.

– Он просто красовался перед Мэгги. Поль вздохнул:

– Как ты можешь говорить такое? Ведь он спас тебя. Спас! И ты сейчас жив! А мог бы стать кормом для рыб!

– Я его поблагодарил. Чего мне еще делать? Целовать ему ноги?

– Оставить в покое его женщину.

– По-твоему, я ее добиваюсь из-за того, что она принадлежит ему?

– Да, я так думаю. Ты хочешь что-нибудь у него отнять.

– И если я это сделаю?

– Будут одни неприятности. И у тебя, и у него.

– А как насчет Мэгги? Ей надо жить в удобном доме, иметь хорошие вещи…

– У нее есть то, что она хочет, mon ami, – устало проговорил Поль. – Оставь ее в покое. – Он встал и еще раз посмотрел на своего друга. – Знаешь, в последнее время ты стал просто невыносим. Вода речная на тебя подействовала, что ли…

Эли остался один. Стемнело. Молодой человек наблюдал за светлячками, вспоминая годы, которые они с Полем провели вместе. Когда они еще мальчишками работали в речных доках, чтобы получить еду и ночлег, именно Поль уберегал их от неприятностей. Хотя он был всего на пять лет старше, но выглядел – да и на самом деле был – гораздо более зрелым. Вспоминая прошлое, Эли не мог назвать ни одного случая, когда он и его товарищ так спорили друг с другом, – и в этом Нильсен тоже винил Лайта.