"Хроники ближайшей войны" - читать интересную книгу автора (Быков Дмитрий Львович)
Письмо второе 1
В первом письме мы обозначили четырехтактный цикл исторического развития России – реформа (революция) – заморозок – оттепель – застой (маразм),- перечислив приметы каждого этапа: революция заканчивается военным путчем (жестоко подавляемым), заморозок предполагает единственную «вакансию поэта» и полный упадок общественной жизни, оттепель сопровождается расцветом искусств, для маразма характерен развал во всех государственных структурах по причине коррупции и отсутствия иных перспектив, кроме коррупционных. Во втором попытаемся проанализировать причины этого безвыходного и, по-видимому, безвариантного развития. Существовать по законам природы, писали мы, обречена всякая страна, отказывающаяся существовать по законам общества – то есть по правилам более сложного порядка. Отсутствие сознательной исторической воли к направленному движению – неважно, в какую сторону,- главный порок российского населения, которое именно в силу этого безволия и не является народом; воли же этой в России сегодня (и уже полтысячи лет) нет потому, что страна неспособна прийти к консенсусу, относительно хотя бы базовых ценностей. Консенсус этот немыслим в принципе, о нем не стоит и мечтать, поскольку в России не один народ,- нации же «россияне» (или «русские») не существует вовсе. Это столь болезненный клубок противоречий, что любое прикосновение к нему вызывает эмоции жгучие и неуправляемые, но распутывать его – или хоть разрубать – так или иначе придется, хотя бы задним числом, после исчезновения самого понятия «Россия» (если мы действительно намерены до такого дойти). То, что автор излагает ниже, наверняка оскорбит чьи-то национальные чувства – или, точней, муляжи этих чувств, поскольку ни одна нация в России не сформировалась до конца. Наше национальное чувство похоже на фантомную боль.
Все разговоры о небывалой, принципиально новой исторической общности «российский народ» бессмысленны, как бессмысленны были и заклинания насчет аналогичной «советской» общности. Равным образом не может быть и консенсуса между сторонниками «демократии» и «сильной руки» (беру эти понятия в кавычки, ибо в России они условны). В США после выборов президента, угодного лишь половине общества, национальный консенсус не пострадал, ибо держится не на личности. Американское общество скреплено некоторым количеством фундаментальных идеологем, преступить которые оно не сумело и в кризисные шестидесятые, и в голодные тридцатые. В России понятия «идеология» нет вообще, и именно внеидеологические начинания (вроде путинского правления) пользуются в ней поэтому особенным успехом. Последовательно проводить здесь ту или иную мысль самоубийственно, поскольку русский избиратель (русский попутчик в поезде, русский ученик в школе) вообще смотрит не на мысли. Он первым делом идентифицирует вас по принадлежности к касте. Таких каст – или, если угодно, наций – в России три, и их генезисом мы сейчас займемся.
В качестве предварительного замечания обозначим тот факт, что подлинной истории России до сих пор не существует. Есть более или менее последовательные теории вроде гумилевской, есть исследования Артура Кестлера (прославившегося как автор «Слепящей тьмы» и проклятого миллионами за «Тринадцатое колено»), есть псевдоисторические труды советских исследователей, подгонявших все под взаимоисключающие концепции,- но сколько-нибудь внятных сведений о том, как образовалась нынешняя этническая неразбериха на отечественных просторах, у нас нет до сих пор. Виновата тут, я думаю, не только катастрофа с источниками, но и некая общая родовая память о случившейся тут трагедии, к которой мы не разрешаем себе прикасаться даже мысленно. Это зияющее пятно на месте родословной надо же когда-нибудь заполнить внятной информацией,- и сделать это можно единственным способом: посмотреть на русскую историю с внеидеологической, непредвзятой точки зрения, оценить ее результат. Автор предупреждает, что для изложения своих взглядов он прибегает к нескольким метафорам и что понятия «немцы» и «евреи» употребляются здесь именно в метафорическом смысле. Концепция, излагаемая тут, лежит в основе моего романа «ЖД», но обнародовать ее я считаю важным раньше книги – ибо романы пишутся долго, а неумолимая деградация России происходит на наших глазах.