"О людях и бегемотах" - читать интересную книгу автора (Мусаниф Сергей)

Временные парадоксы

— Ты знаешь, — сказал Лева, когда их машина неслась к штаб-квартире гиптиан под Москвой, — все дела да дела. Мы ведь с тобой толком и не разговаривали.

Он сидел за рулем, подменив Марину под предлогом, что она употребляла алкоголь за ужином. Предлог не выдерживал никакой критики, но спорить Марина не стала.

— О чем ты хочешь поговорить?

— Да вообще, — сказал Лева. — Знаешь, бывает, что люди разговаривают о чем-то отвлеченном.

— Зачем?

— Просто так, — сказал Лева. — Это называется «общением».

— Какой смысл в передаче данных, которые никому не нужны?

— А у гиптиан разве такого нет?

— Есть, — признала она. — Но ведь я очень молодой и экспериментальный биоробот. В базовой программе были большие пробелы, а научиться я еще не успела.

— Учиться никогда не поздно, — сказал Лева. Его отношение к Марине было странным. С одной стороны, он видел в ней молодую, очень красивую и умную женщину — сочетание, которое на его коротком жизненном пути ему еще не встречалось, и он продолжал испытывать к ней влечение, по крайней мере, на уровне инстинктов. С другой стороны, он помнил, что она — вовсе и не она, а он или оно, черт его знает, и был-была-было создано искусственно, причем даже не человеком, а другой, чуждой расой, что исключало всякую возможность за ней приударить. Поскольку эти мысленные течения взаимоисключали друг друга, разобраться в ситуации было довольно сложно. — Расскажи мне о себе.

— Я — экспериментальный образец серии Дельта-3 А…

— Это я знаю, — сказал Лева.

— Тогда что тебя интересует?

— Какая ты?

— Как люди и гиптиане, я состою из протоплазмы. Благодаря сложным химическим процессам в моем организме я могу самостоятельно регулировать собственный вес, объем, рост, внешний вид и форму…

— Это я тоже знаю, — сказал Лева.

— Тогда что тебя интересует?

— Ты мальчик или девочка?

— На данный момент — девочка.

— А вообще?

— А вообще — не знаю. — Марина развела руками. Чисто человеческий жест. — На данный момент я выгляжу как девочка, следовательно, думаю и говорю о себе как о девочке, потому что это соответствует заданию. С получением нового задания все может измениться.

— Понятно, — сказал Лева, покривив душой. Существование гиптиан он принял довольно легко, однако смириться с мыслью о девушке своей мечты, которая совсем и не девушка, было куда сложнее. — А ты можешь испытывать эмоции?

— Да, — сказала Марина. — Поскольку в базовую программу заложена способность к обучению, теоретически я способна испытывать эмоции, иначе функциональная пригодность была бы не полной и не соответствовала бы заложенным параметрам.

— Теоретически, — повторил Лева. — Но способна ли ты испытывать их сейчас?

— Я — молодой экспериментальный образец и…

— Иными словами, нет, — сказал Лева.

— Иными словами, нет, — согласилась Марина. — Это составит проблемы на следующем этапе?

— Вряд ли, — сказал Лева. — Даже наоборот.

Следующий этап пугал его до чертиков. С другой стороны, именно Лева убедил гиптиан в его необходимости, и будет лучше, если с ним рядом окажется кто-то, не испытывающий того же панического страха.

— Ты хочешь еще о чем-то поговорить? — спросила Марина.

— Хочу. — Лева закурил сигарету. Шоссе было пустынно, как и положено загородному шоссе в три часа ночи, и он держал скорость около двухсот. — В истории гиптиан есть один момент, который я не могу понять, и все время забываю спросить у Юнги или Кэпа.

— Если я в состоянии, я разрешу твои проблемы.

— Понимаешь, — сказал Лева, — по гиптианскому летоисчислению корабль-разведчик, который первым обнаружил Землю, стартовал с планеты за три года до вашего судна. Около двух месяцев вы провели в поисках и пути.

— Так, — сказала Марина. Очевидно, она перенимала некоторые человеческие жесты и привычки чисто автоматически.

— Когда разведчик обнаружил планету, — сказал Лева, — он доложил, что она необитаема. А через три года, когда появился второй корабль, на ней уже были мы, человеческая цивилизация, которая, по моим подсчетам, никак не могла возникнуть и развиться за три года, пусть даже и не земных. Не равен же на Гип-то год нескольким миллионам лет.

— Не равен, — подтвердила Марина.

— Вот я и хочу понять, как это произошло. Может быть, вы нашли не ту планету, о которой докладывали разведчики?

— Ту, — сказала Марина. — В ближайших системах нет ни одной планеты с пригодными для жизни условиями. Просто мы прилетели позже.

— Как это?

— Ну, — сказала она. — Э…

— Ты не можешь или не хочешь объяснить?

— Я хочу и могу объяснить это явление с точки зрения гиперпространственной физики и теории пространственно-временных континуумов, — сказала Марина. — Только я сомневаюсь, что ты, не будучи экспертом, способен меня понять.

— А если на пальцах?

— Как я могу объяснить физику на пальцах?

— Это метафора, — пояснил Лева. — Я имел в виду какую-нибудь упрощенную версию, доступную для понимания отсталого дикаря с заштатной планетенки.

— Ты — не дикарь.

— Это была ирония, — сказал Лева. — Так ты попробуешь?

— Попробую, — сказала Марина. — Видишь ли, планеты существуют в линейном пространстве, вы еще называете его евклидовым. Оно насчитывает четыре измерения. Гиперпространство… Оно существует в космосе, и оно нелинейно. Кроме того, в нем отсутствует четвертое измерение, время.

— Да ну? — удивился Лева.

— Да, — сказала Марина. — Я могу обосновать это заявление математически.

— Не стоит, — сказал Лева. — Что дальше?

— В гиперпространство можно попасть только через специально рассчитанные точки перехода, — сказала Марина. — И только на определенной скорости. То же самое происходит с выходом. Но внутри самого гиперпространства ты можешь двигаться с любой скоростью, главное, чтобы ты успел затормозить или ускориться перед выходом, а то…

— А то что?

— Кирдык, — сказала Марина.

В устах инопланетного робота жаргонное словечко выглядело так нелепо, что Лева рассмеялся.

— Кирдык — это нехорошо, — согласился он, отсмеявшись. — Так при чем здесь время?

— Время выхода из гиперпространства зависит от той скорости, с которой ты по нему двигался, — сказала Марина.

— Подожди, — сказал Лева. Как у истинного гуманитария, с физикой и математикой у него было плохо, однако что-то из школьного курса он все-таки помнил. — Скорость — это расстояние, деленное на время. Если времени нет, а на ноль делить нельзя, то в этом самом гиперпространстве никакой скорости вообще быть не может. Само понятие скорости неотделимо от времени.

— Ты говоришь о линейном пространстве, — сказала Марина. — В гипере своя физика и своя теория относительных скоростей. Корабль, созданный в линейном пространстве, продолжает существовать в своем относительном времени, иначе переходы через гипер были бы невозможны. Скорость, с которой корабль входит в гипер через точку перехода, называется нулевой. Скорость выше скорости перехода называется положительной, ниже — отрицательной. Раньше считалось, что через гипер можно проходить только на нулевой скорости, и именно на ней шел в Солнечную систему нашедший ее разведчик. Нулевая скорость выводит корабли в прошлое линейного пространства. Однако чуть позже удалось установить, что, двигаясь с положительной скоростью с коэффициентом 1,3, можно попасть практически в то же время, из которого ты вошел в гипер, с поправкой на проделанный путь.

— То есть, — сказал Лева. Доходило до него туго, особенно такое понятие, как «отрицательная скорость». — Совершая гиперпространственный переход, можно путешествовать не только по пространству, но и по времени?

— Верно, теоретически возможно, — сказала Марина. — Но путешествовать в прошлое бессмысленно, а в будущее — слишком опасно. Поэтому гипердвигатели наших кораблей построены так, чтобы не превышать скорость в 1,3 нулевой.

— И ваш первый разведчик попал в наше прошлое, а вы — в настоящее?

— Верно.

— Но тогда зачем вашей цивилизации просить у нас что-то? Ведь вы можете выйти из гипера в любое время, до нашего появления или после нашего исчезновения, и планета будет пустынной.

— Во-первых, после вашего исчезновения ваша планета вряд ли будет пригодна для жилья. Во-вторых, оккупировать планету, на которой должна зародиться разумная жизнь, неэтично. А в-третьих, раса гиптиан не собирается существовать в прошлом.

— Но почему? Ведь время относительно, и если все без исключения гиптиане окажутся в прошлом, оно станет для них настоящим.

— Для них — да. Но не для других.

— Так есть еще и другие?

— Извини, — сказала Марина. — Об этом я не имею права с тобой говорить.

— Значит, есть, — сказал Лева. — Кстати, а что погубило первый корабль?

— Еще одна закрытая тема, — сказала Марина.

— Что-то слишком много закрытых тем, — сказал Лева.

— В свое время на все вопросы будут даны ответы, — сказала Марина. — Ответ, полученный несвоевременно, не дает удовлетворения.

— Ага, — сказал Лева. — Кто это сказал?

— Я, — сказала Марина. — А до меня один из великих гиптианских деятелей.

— А ты сама бывала на Гип-то?

— Я была создана на Гип-то, но активирована только в открытом космосе. Формально говоря, нет.

— Понятно, — сказал Лева.

— Я тебя чем-то разочаровала?

— Нет, — сказал Лева. — Нет.

— Хорошо, — сказала Марина. «Ягуар» мчался в ночи.