"Римский триптих" - читать интересную книгу автора (Войтыла Кароль (Иоанн)
* Часть третья. Вершина Мориа *
В Уре Халдейском В то время люди кочевали беспрестанно, Стада перегоняя в щедрые края, Туда, где наливались буйным соком травы, И прокормить могла отары знойная земля, Там было место отдыха кочующего стада И становище мирного труда. Зачем сегодня ищем постоянно Тот край в заброшенной земле Халдейской, Откуда в путь пустился Фарры сын, Аврам В толпе кочевников — таких же скотоводов? Сомненье мучило — зачем покину отчий край, К чему бросать привычный Ур? Кто знает, думал так — иначе? Был опечален? Украдкой слезы расставанья утирал? Известно только — Голос зазвучал. Аврам внимал: — Из земли твоей пойди! Веленью Голоса безропотно послушный, Не мешкая пустился в дальний путь Аврам. Призывный Голос подгонял: Отцом ты будешь множества народов Твое потомство преумножу и станет как песок на берегу морском. Ужель возможен дар отцовства? Удивлен Аврам — в летах преклонных, стар я, и жена моя не родила мне сына в младые годы, и о том поныне тоска нас гложет. Не пресекал внушенья непреклонный Глас: Отцом ты будешь множества народов, Твое потомство преумножу, И станет как песок на берегу морском. 2. Tres vidit et Unum adoravit Кому еще по силам столь невозмутимо О будущем ближайшем И дальнем прорицать? Кто тот Неведомый, решивший Огласить свой Глас? Кто обратил свои слова к Авраму, Ведя на равных задушевный разговор? Он не из тех, к которым все давно привыкли, Совсем иной — таким не мыслил человек Его. Сказал свое, а, значит, ждал ответа... Однажды был к нему под дуб Мамврийский В гости, когда Аврам сидел при входе в свой шатер. Возвел глаза свои — три мужа супротив. И поклонившись до земли, он с почестями Принял дорогого Гостя. Аврам уж знал наверно — это Он. Сказал: — Владыка! По голосу Его признал, обетованья не забыл. Минует год — родится у него и Сары сын, Несмотря на древность лет. Отцовства гордость, радость материнства. Отцом ты будешь множества народов, А посему отныне наречешься — «Авраам», Завет поставлю между нами, распложу тебя, Благословятся всей земли народы в семени твоем. Значенье имени — «надежда вопреки надежде». Вокруг богов творили люди, каждый по себе В Египте, в Риме иль в Элладе. Лишь Авраам в Того поверил, Который есть, Беседу вел с Ним, Голосу Его внимая, И распахнул пред Ним он полог своего шатра И в гости пригласил, Общался с Ним, как с другом. Сегодня путь обратный в авраамов край, Туда, где Бог бывал у старца Авраама, Уверовал кочевник — Бог к нему пришел. В эпоху сотворения богов по произволу, Пришел тот Бог, который Есть. Вошел в поток событий, Раскрыл народам Тайный смысл, Сокрытый от начала мирозданья. 3. Разговор отца с сыном в земле Мориа Прошли три дня пути — отец и сын ведут беседу: — Вот и гора, где Бог велел нам жертву принести, Вздохнул отец, сын промолчал — вопрос опасен: — При нас огонь, дрова и нож, где же агнец всесожжения? — Усмотрит агнца Бог, — чуть слышно прошептал — рыдание забило комом горло Аврааму. «Ты предназначен в агнцы, сын!» Не проронил отец ни слова.
Страшился тишину нарушить, желая страстно уловить знакомый Голос чутким ухом, Напрасно, нет в ответ ни звука. Последняя его опора — имя Авраам: «Надежда вопреки надежды всякой». Пора! Устроить жертвенник И разложить дрова, связать Исаака. Теперь совсем последнее — разжечь костер... «И вот я сына бездыханного родитель, Его мне Голос дал, а ныне отбирает?» Что ж, Авраам, ты, наконец, в указанной земле, Но есть предел всему, и есть порог отцовства Преодолеть его не в силах ни один из смертных. Иной Отец готов принять такую жертву — Сына. Не бойся, Авраам, и действуй без оглядки, Твори свой подвиг твердо, как было велено тебе. Отцом ты будешь множества народов. Так принеси его во всесожжение, Сомненья прочь и действуй до конца. Бог сам удержит руку, Готовую вонзить смертельный нож... Зависнет в воздухе удар Он сам велит тебе Не поднимать руки на сына И ничего ему не делать. С тех пор вершина Мориа Есть место упованья Здесь Тайны разрешенье предстоит. 4. Бог Завета О, Авраам Взошедший в круг людских событий Желает одного твоим поступком Тайну отворить, Закрытую от сотворенья мира, Древнее тайнопись ее, чем камень мирозданья! Влечемся сердцем в те ветхозаветные края, Откуда в путь пустился странствий Авраам, Где Голос некогда звучал, Сбылась надежда. Но для какой же цели? Подняться на порог Стать ближе Упованья и Завета. Здесь Аврааму Бог явил смысл Жертвы собственного сына и Всессоженья жар. О, Авраам, Бог возлюбил сей мир настолько, Что Сына своего пожертвовал на смертный крест С тем чтобы каждый, кто уверует в Него, Жизнь вечную обрел как животворный дар. — Не поднимай руки твоей Во мне знак имени дарованный тебе, В нем свет знамения Завета, Назначенного Словом вековечным, Существовавшим прежде сотворенья мира. В минуту расставанья помни о вершине Мориа она пребудет в ожиданьи дня.
«Трех видел, Единому поклонился» (лат.) (Быт 18, 1-14) — «Тема несравненной Иконы Андрея Рублева — высочайшей вершины русского искусства» (Иоанн Павел II. Слово на завершение реставрации Сикстинской капеллы, 8 апреля 1994).