"Смертельно опасно" - читать интересную книгу автора (Райх Кэти)

4

Я уставилась на телефон.

Что могло заинтересовать Джейка до такой степени, что он бросил все дела?

Я положила фотографию на тетрадь перед собой.

Если я права насчет стрелки, значит, тело вытянуто с севера на юг, а голова смотрит на восток. Руки скрещены на животе. Ноги полностью выпрямлены.

Кроме легкого смещения тазовой и бедренной костей, анатомически все было идеально. По-моему, даже слишком. Коленные чашечки лежат ровнехонько, хотя обычно смещены.

Что-то еще не так. Правая малоберцовая кость находилась внутри относительно правой большеберцовой кости. А должна была быть снаружи. Вывод: тело трогали.

Интересно, археологи ошиблись или сделали это специально?

Я поместила фотографию под микроскоп, уменьшила мощность и настроила оптоволоконную подсветку.

На земле вокруг костей были следы. При увеличении я смогла различить как минимум два разных рисунка подошв.

Вывод: при съемке присутствовал не один человек.

Попытаемся установить пол скелета. Череп довольно большой, с квадратной челюстью. Хотя видна только правая часть таза, отчетливо вырисовывается узкая и глубокая седалищная вырезка. Вывод: скорее всего мужчина.

Перейдем к возрасту. Верхние зубы все на месте. Нижние — не все, к тому же кривые. Тазовые кости соприкасаются спереди и выглядят гладкими и ровными. Вывод: молодой человек. Кажется.

Отлично, Бреннан! Взрослый парень с плохими зубами и перемещенными костями. Думаю, именно так.

— Теперь у нас хоть что-то есть, — передразнила я Райана.

Стрелки часов показывали час сорок. Захотелось есть. Сняв халат, я выключила микроскоп и вымыла руки. У двери замешкалась. Вернувшись, забрала фотографию и засунула ее в ящик стола под папку.

К трем часам я вообще запуталась в обломках головы Ферриса. Чем дальше, тем хуже.

Человек может пустить себе пулю в лоб, в висок, в рот, в грудь. У него не получится застрелиться в спину или в затылок. В такой позе слишком сложно спустить курок, поэтому довольно просто отличить убийство от самоубийства.

Пуля, попадая в кость, пробивает отверстие. На входе — скашивая края раны внутрь, а на выходе — наружу. Пуля вошла, пуля вышла, образовалась траектория.

А в чем, собственно, проблема? Нужно выяснить, сам ли Авраам Феррис приставил пушку к своей голове или ему кто-то оказал такую услугу.

Сложность была в том, что части головы убитого выглядели как пазл, высыпанный из коробки. Сначала я должна сложить его, чтобы иметь возможность исследовать края раны.

После долгих стараний мне удалось обнаружить овальное отверстие позади правого уха Ферриса, около соединения теменной, затылочной и височной частей.

Как это он умудрился? Держу пари, парню пришлось потрудиться.

И тут возникла другая проблема. Отверстие оказалось скошено с обеих сторон.

Ладно, это потом. В черепе размещается мозг и совсем небольшое количество жидкости. Собственно, все. Пуля, попадая в голову, влечет за собой ряд взаимосвязанных повреждений. Вначале мягкие ткани, покрывающие череп, разрушаются, появляется отверстие. Дальше пуля проходит через мозг, раздвигая в стороны серое вещество и образовывая пространство там, где его не должно быть. Внутричерепное давление растет, отчего кость начинает трескаться. Одновременно другие трещины расходятся лучами от первоначального отверстия. Если эти траектории пересекаются — бум! — часть черепа отламывается.

Другой сценарий. От отверстия, из которого пуля уже вышла, также расходятся трещины. Как только эти трещины встречаются с теми, которые идут от входа, череп разламывается.

А еще вот как может быть. Пуля, попавшая в мозг, обладает энергией, которая должна куда-то выходить. Естественно, через самые слабые места. В черепе это соединения костей или появившиеся от давления трещины. В итоге череп ломается еще до пересечения трещин, идущих от противоположных отверстий.

Да, здесь есть над чем задуматься. Я собрала кусочки.

Потребуются время и выдержка. И много клея.

Вооружившись миской из нержавеющей стали, подносом и клеем, я один за другим склеивала кусочки. Затем поместила восстановленный фрагмент на поднос, чтобы он не распался и мог правильно высохнуть.

В коридорах тем временем стихло, а за окнами потемнело. Звуковой сигнал возвестил о переходе лаборатории в ночной режим. Я продолжала работать — отбирая, манипулируя, склеивая, взвешивая. Вокруг царила мертвая тишина большого пустого здания.

Когда подняла голову, было уже шесть двадцать. А я ни о чем не забыла?

Райан! Он же будет у меня в семь!.. Подлетев к раковине, я поспешно вымыла руки, сорвала с себя халат, схватила вещи и выскочила вон.

На улице шел дождь. Точнее, сыпалась какая-то ледяная крупа. Господи, только не это! Теперь буду грязная с ног до головы.

Десять минут я отогревала замерзшее лобовое стекло, после чего полчаса ехала до дома, хотя обычно это занимает минут пятнадцать.

Когда добралась, Райан уже подпирал стенку у моей двери. У его ног стояла сумка с продуктами.

По закону подлости, если я случайно встречаю Эндрю Райана, то чаще всего выгляжу ужасно.

А вот он выглядит как суперзвезда. Всегда.

Сегодня Райан вырядился в короткую куртку, полосатый шерстяной шарф и потертые джинсы.

Увидев меня с ноутбуком в одной руке и портфелем в другой, он улыбнулся и отлепился от стены. Мои щеки обветрились, волосы намокли и приклеились к лицу, тушь размазалась.

— Участвовала в боях в грязи?

— Там дождь.

— Ты хотела сказать — грязь.

Райан подошел, взял одной рукой ноутбук, второй поправил мне челку, которая превратилась в слипшийся ком.

— Не поладила с гелем?

— С клеем.

Я вытащила ключи.

Райан хотел было сострить, но не стал этого делать. Он поднял сумку и проследовал за мной в дом.

— Чирик.

— Чарли, мой мальчик, — позвал Райан.

— Чирик, чирик, чирик, чирик!

— Побудьте немного с Чарли наедине, — сказала я. — Мне нужно переодеться.

— Атласные трусики…

— Райан, я даже не вспомнила про них.

За двадцать минут я приняла душ, высушила волосы и нанесла легкий макияж. Потом натянула розовые вельветовые штаны и облегающий топ. Брызнулась духами.

Красных трусиков не оказалось, зато нашлись отличные стринги. Бледно-розовые, но не такие, как носили двадцать лет назад.

Райан обосновался на кухне. По квартире распространялись запахи томата, анчоусов, чеснока и пряностей.

— Готовишь свое фирменное блюдо? — сказала я, потом потянулась, чтобы поцеловать его в щеку.

— Не так быстро.

Райан обнял меня и поцеловал в губы. Потом ловко оттянул пояс моих штанов и заглянул в них.

— Неплохо, хоть и не шортики.

Берди, неодобрительно посмотрев на нас, проследовал к миске.

За ужином я описала сложность работы в случае с Феррисом, а Райан поделился новостями расследования.

— Феррис занимался импортом ритуальной одежды. Кипы, талисы — это молитвенные накидки.

— Откуда только ты все знаешь?

Райан католик, как и я.

— Прочитал в энциклопедии.

— Понятно.

— Еще Феррис торговал ритуальными предметами для дома. Меноры, мезузы, свечи для шаббата, молитвенные чаши, полотенца.

Надо почитать и про это.

Райан пододвинул ко мне тарелку, на которой красовался всего один круассанчик. Я мужественно отказалась, и мой приятель тут же проглотил его.

— Феррис торговал в Квебеке, Онтарио, Маритаймсе. Не «Уолмарт», конечно, но все-таки.

— Ты разговаривал с секретаршей еще раз?

— Да. Как выяснилось, Пурвайенс действительно больше чем простой секретарь. По слухам, она вела отчеты, проводила инвентаризацию, оценивала товар в Израиле и Штатах. Пурвайенс жила в израильской коммуне, переехала в восьмидесятые. Она знает там все входы и выходы. К тому же говорит на английском, французском, арабском и иврите.

— Впечатляет.

— Отец у нее француз, мать — туниска. Короче, Пурвайенс долдонит одно и то же. Дела шли хорошо. Никаких врагов. В последние дни Феррис был очень угрюмый. Я дал ей еще день, чтобы до конца проверить склад, после опять поговорим.

— Ты нашел Кесслера?

Райан подошел к своему пиджаку и вынул из кармана листок бумаги. Вернувшись за стол, протянул его мне:

— Вот люди, допущенные к вскрытию.

Я прочитала имена.

Мордехай Феррис.

Теодор Московиц.

Мирон Ньюлендер.

Давид Розенбаум.

— Никакого Кесслера, — заметил Райан.

— Ты разговаривал с теми, кто мог его знать?

— С семьей разговаривать без толку. У них анинут.

— Анинут?

— Первый этап оплакивания.

— И как долго этот анинут будет продолжаться?

— До погребения.

У меня перед глазами появилась часть черепа, сохнущая в лаборатории.

— Может затянуться.

— Жена Ферриса сказала, что можно приходить, когда они закончат. Это продлится неделю. Думаю, я навещу их раньше.

— Для нее, наверное, это все сплошной кошмар.

— Между прочим, интересный факт. Жизнь Ферриса была застрахована на два миллиона долларов. С двойной выплатой в случае внезапной смерти.

— Все достанется Мириам?

Райан кивнул.

— Детей у них не было.

Я рассказала ему о разговоре с Джейком Драмом.

— Не могу представить, зачем он сюда едет.

— Думаешь, Джейк реально может помочь?

Хотела бы я это знать.

— По-моему, ты сомневаешься, — произнес Райан. — У него что, не все дома?

— Нет, он нормальный, просто немного отличается от других.

— Отличается?

— Джейк — прекрасный археолог. Работал в Кумране.

Райан усмехнулся:

— Свитки Мертвого моря.

— Он знает миллион языков!

— Хоть на каком-нибудь из них сейчас говорят?

Я запустила в Райана салфеткой.

Убрав со стола посуду, мы растянулись на диване. Берди развалился у камина.

Перешли на личные темы.

Дочка Райана сейчас в Галифаксе. Она встречается с каким-то гитаристом и собирается переехать в Ванкувер. Райан боится, что Лили чего-то недоговаривает.

Кэти. На последнем, двенадцатом, семестре Виргинского университета моя дочь выбрала лепку, фехтование и посещает класс «Женские тайны в современных фильмах». А ее независимое исследование состоит в опросе постоянных посетителей пабов.

Берди начал издавать уютные звуки: не то заурчал, не то захрапел. Чарли напевал одну и туже строчку из «Бессердечной Ханны».

Потрескивал камин. Окна замерзли. Постепенно все стихло.

Райан потянулся и выключил свет. В янтарном свете камина заплясали красивые тени. Мы лежали обнявшись. Моя голова удобно устроилась на груди Райана. От него пахло мылом и дровами, принесенными для камина. Он нежно гладил мои волосы. Мне стало приятно. Спокойно. И не было совершенно никакого дела ни до скелетов, ни до расколотых черепов. Я гладила тело Райана — крепкое и мускулистое. А за камином пусть следит Берди!..