"Смертельно опасно" - читать интересную книгу автора (Райх Кэти)

2

В конверте лежала всего одна черно-белая фотография, на которой красовался скелет. Я перевернула фото. Выведенная черным карандашом дата — октябрь, 1963, и смазанная подпись: «Н de 1 H» — или что-то вроде этого.

Я вопросительно посмотрела на мужчину, преградившего мне дорогу. Ни малейшей попытки объяснить.

— Мистер…

— Кесслер.

— Почему вы показываете это мне?

— Верю, что здесь скрыта причина смерти Авраама Ферриса.

— Вы повторяетесь.

Кесслер явно нервничал. Скрестил руки на груди. Опустил их. Вытер ладони о брюки. Я ждала.

— Феррис говорил, что он в опасности. — Кесслер ткнул четырьмя пальцами в снимок. — Сказал: если что-нибудь случится, то только из-за этого.

— Мистер Феррис сам отдал вам фотографию?

— Да, — сказал Кесслер и зачем-то оглянулся.

— Почему?

Бородач пожал плечами.

Я снова посмотрела на фото. Скелет был вытянут, его правую руку и бедро частично закрывал не то холмик, не то скальный выступ. Какой-то предмет лежал на земле рядом с левой коленкой. Знакомый предмет.

— Где это?

Я подняла голову. Кесслер снова оглянулся.

— В Израиле.

— Так, говорите, мистер Феррис знал, что его жизнь находится под угрозой?

— Он был напуган до смерти. Сказал, что, если фотография обнаружится, поднимется паника.

— Что еще за паника?

— Я не знаю. — Кесслер поднял руки. — Послушайте, я не имею ни малейшего представления о том, что изображено на снимке и что все это означает. Я лишь согласился сохранить фотографию. И все.

— Какие отношения вас связывали с мистером Феррисом?

— Мы были деловыми партнерами.

Я протянула ему снимок. Кесслер не спешил брать его.

— Расскажите детективу Райану обо всем, — сказала я.

Кесслер отступил в сторону.

— Теперь вы и сами можете это сделать.

Зазвонил мой сотовый. Пеллетьер.

— Перезвоните по поводу Беллемаре.

Кесслер обошел меня и двинулся в комнату ожидания. Я помахала фотографией. Бородач отрицательно мотнул головой и поспешил дальше по коридору.

— Отчет по Ковбою готов? — спросил Пеллетьер.

— Уже поднимаюсь.

— Bon.

Когда я закончила разговор, коридор был пуст. Отлично. Придется передать фото Райану. У него есть список присутствующих на вскрытии. Если захочет разобраться, то найдет информацию о Кесслере.

Я вызвала лифт.

К полудню я закончила отчет о Чарлзе Беллемаре, отметив странное обстоятельство: последний заезд Ковбоя — результат неосмотрительности. Что ж, бывает со всяким. Настроился. Поучаствовал. Выбыл. Или выпал, как в случае с Беллемаре. Что же он все-таки делал там наверху?

За ленчем Ламанш сообщил мне, что изучить на месте рану в голове Ферриса будет довольно сложно. Рентгеновские лучи отображают только осколок пули и указывают, что затылок и левая часть лица раздроблены. Он также сказал, что мое заключение станет решающим, потому как кошки сделали невозможным установить траекторию пули.

Вдобавок Феррис упал лицом на руки. В подобном случае изучение разложившихся останков многого не даст.

В час тридцать я спустилась обратно в морг.

Теперь труп Ферриса был вскрыт от горла до лобка, а его внутренние органы плавали в закрытых контейнерах. От вони меня просто выворачивало.

Кроме Райана и фотографа, присутствовали двое из четырех утренних обозревателей. Ламанш подождал пять минут, затем велел ассистентке начинать.

Лиза сделала надрезы за ушами Ферриса, соединив их на тыльной части черепа. Аккуратно сняла скальп — со лба по направлению к затылку, при этом периодически останавливаясь, чтобы фотографировать процесс. Как только фрагменты были отделены, мы с Ламаншем изучили их, составили схему и сложили в приготовленные емкости.

Когда покончили с макушкой и затылком Ферриса, Лиза занялась кожей лица, и мы с Ламаншем повторили процедуру.

Медленно извлекли обломки челюстных, скуловых, носовых и височных костей Ферриса.

К четырем все закончилось. Фотограф нащелкал пять пленок. Ламанш сделал кучу диаграмм и заметок. У меня набралось четыре коробки окровавленных обломков костей.

Я отмывала осколки, когда в коридоре у моей лаборатории появился Райан. Я заметила его приближение в окошке над раковиной.

Грубое лицо, все в морщинах, а глаза — слишком голубые.

Или мне кажется?

Увидев меня, Райан припал ладонями и носом к стеклу. Я брызнула на него водой.

Он отшатнулся и направился к двери. Я крикнула: «Открыто!» — и, впуская его, расплылась в глупой улыбке.

Говоря по правде, Райан не так уж и плох.

Впрочем, эта мысль посетила меня сравнительно недавно.

Больше недели мы с ним морочили друг другу голову: то начинали разговоры, то заканчивали, никаких конкретных отношений. Выше — ниже. Да — нет. Тепло — холодно.

Горячо — горячо.

Райан привлекал меня с самого начала, но у этого влечения было больше препятствий, чем количество деятелей, подписавших Декларацию независимости.

Никогда не смешивай работу и личную жизнь. Никаких пикничков под луной. Никогда.

Райан расследует убийства. Я работаю в морге. Профессиональное сотрудничество: Первая поправка к творению отцов-основателей.

Кто такой Райан? Место рождения — Новая Шотландия, родители — ирландцы. Детство Эндрю разбилось вместе с бутылкой байкерского пива «Будвайзер». Позабыв о прошлом, мальчик связался с хорошими ребятами и дорос до звания лейтенанта, работая детективом в местной полиции. Взрослый Эндрю — это добрый, умный и на сто процентов порядочный человек, чего, собственно, и требует его работа.

И широко известный ловелас. В общем, тот еще фрукт. А это — Вторая поправка.

Посопротивлявшись несколько лет сладким речам Райана, я все-таки сдалась. Прямо под Рождество.

Третья поправка: Лили. Девятнадцатилетняя дочь: плейер, пирсинг в пупке, мама с Багамских островов — живой отголосок давних путешествий Райана с «Дикими сердцами».

Несмотря на неясную и приводящую в уныние перспективу, Райан покорно принял визит из прошлого, но вынес несколько решений о будущем. В минувшее Рождество он взял на себя обязательства воскресного папы. И на этой же неделе предложил мне переехать к нему.

Попридержал бы лошадей. Я отклонила предложение.

Хотя я все еще делила кровать со своим котом Берди, мы с Райаном плясали вокруг составления предварительного рабочего соглашения.

Что ж, танец был хорош.

— Как насчет пирожного? — спросил Райан, переступая порог.

— Давай, — кивнула я, подкладывая кусочек сдобы к остальным таким же, что сохли на полке.

— Все еще тот труп из дымохода? — Райан глазел на коробку с останками Чарлза Беллемаре.

— Счастливая охота Ковбоя.

— Парня треснули по черепу?

Я покачала головой:

— Похоже, он просто свалился туда.

Интересно, с чего вдруг ему вздумалось рассиживаться на краю трубы?

Стянув перчатки и выдавив на руки мыло, я спросила:

— А что это за блондинчик был там, внизу?

— Берч. Будет работать по делу Ферриса со мной.

— Новый напарник?

Райан помотал головой и спросил:

— Думаешь, Феррис сам застрелился?

Я пожала плечами:

— А ты умнее, чем кажешься.

Райан посмотрел на меня с невинным видом.

— Ладно-ладно, не стану на тебя давить, — буркнула я, отматывая бумажное полотенце. — Расскажи мне о нем.

Райан присел на стол.

— Он из ортодоксальных иудеев.

— В самом деле? Вот так новость, — съехидничала я.

— Большая Четверка хотела удостовериться, что методы вскрытия не оскорбляют их религиозных чувств.

Я скомкала и выкинула полотенце.

— Кто они такие?

— Раввин и прочие. Еще — брат. Нужны имена?

Имена меня не очень интересовали.

— Из всей семьи Феррис был наименее ортодоксален. Занимался импортом каких-то товаров. Склад — рядом с аэропортом в Мирабеле. Сказал жене, что его не будет в городе со вторника по пятницу. По словам… э-э… — Райан вытащил блокнот и посмотрел в него.

— Мириам, — подсказала я.

— Точно, — кивнул он и как-то странно глянул на меня. — Так вот, по словам Мириам, Феррис пытался расширить свой бизнес. Он позвонил домой в среду около четырех, сказал, что почти все уладил и вернется поздно вечером в пятницу. Когда же он не вернулся к закату, Мириам предположила, будто он задерживается специально — чтобы не ехать на шаббат.

— Такое раньше случалось?

Райан кивнул:

— Ну да. Когда же Феррис не появился и в субботу вечером, жена начала сама всех обзванивать. Никто из семьи его не видел. Секретарша тоже ничего не знала. Однако Мириам не сдавалась. В воскресенье утром она появилась на складе. В тот же день подала заявление о пропаже человека. Копы сказали, что начнут расследование, если муженек не объявится к утру в понедельник.

— Взрослый мужчина. Деловая поездка могла затянуться.

Райан пожал плечами:

— Возможно.

— Феррис не покидал Монреаля?

— Ламанш думает, что он умер сразу после разговора с Мириам.

— Ее показания проверили?

— Да.

— Тело нашли в кладовой?

Райан кивнул.

— Кровь и мозги размазаны по всем стенам.

— Что представляет собой эта кладовка?

— Маленькое помещение для всякого хлама на верхнем этаже.

— А как там оказались кошки?

— В двери был проделан специальный маленький проход. Там находились еда и кошачий туалет.

— Он собрал всех кошек и застрелился?

— Возможно, они уже были там, когда он нажал на спуск.

Я поразмыслила.

— Мириам не проверяла кладовку, когда приходила в воскресенье?

— Нет.

— И не слышала царапанья или мяуканья?

— Миссис не очень большая любительница кошек. Потому-то ее муженек и держал их на работе.

— И никакого запаха она тоже не почувствовала?

— Вероятно, Феррис не брезговал ароматом кошачьего туалета. Мириам сказала, что если бы она даже что-то и почувствовала, то списала бы все на него.

— Ей не показалось, будто в здании слишком жарко?

— Не-а. Но если кот задел термостат после ее посещения, то Феррис бы жарился с воскресенья до вторника.

— У Ферриса были другие работники, кроме секретарши?

— Нет, — сказал Райан, глядя в блокнот. — Кортни Пурвайенс. Это Мириам звала ее «секретаршей». Сама Пурвайенс предпочитала термин «коллега».

— Жена помогала в работе?

— Похоже, не очень. А вот Пурвайенс играла довольно большую роль в раскрутке бизнеса.

— Где она была в среду?

— Уехала рано. Простудилась.

— Почему Пурвайенс не обнаружила Ферриса в понедельник?

— В понедельник был какой-то еврейский праздник. Она взяла отгул, чтобы сажать какие-то деревья.

— Туби-Шват.

— И ты, Брут?

— Новый год деревьев. Что-нибудь пропало?

— Пурвайенс говорит, что там нечего было красть. Старый компьютер. Доисторическое радио. Всякий хлам, который и задаром никому не нужен.

— Как долго она работает на Ферриса?

— С девяносто восьмого.

— Что-нибудь подозрительное в прошлом Ферриса? Известные компаньоны? Враги? Карточные долги? Брошенная подруга, а может, друг?

Райан помотал головой.

— Он был склонен к самоубийству?

— До сих пор никто ничего не замечал. Крепкий брак. Отдыхали во Флориде в январе. Бизнес шел хорошо и обеспечивал стабильную жизнь. Особенно с приходом Пурвайенс — факт, о котором она не преминула упомянуть. Родственники говорят, будто не замечали каких-либо признаков депрессии, однако секретарша утверждает, что Феррис был необычно угрюм в последнюю неделю.

Я вспомнила о Кесслере, вытащила из кармана лабораторного халата фотографию и протянула ее Райану.

— Презент от одного из Большой Четверки. Он полагает, будто именно это причина смерти Ферриса.

— В каком смысле?

— Он думает — это причина смерти Ферриса, — повторила я.

— Ты можешь быть настоящей иголкой в заднице, Бреннан.

— Я работаю над этим.

Райан изучил фотографию.

— Кто именно из Большой Четверки?

— Кесслер.

Нахмурив брови, Райан отложил фото и перевернул страницу в блокноте.

— Ты уверена?

— Так он представился.

Райан посмотрел на меня.

— Никакого такого Кесслера к вскрытию допущено не было.