"Зеркало Триглавы" - читать интересную книгу автора (Безусова Людмила)ГЛАВА 6Проснувшись там же, на полу среди разбросанных вещей, она увидела — кот дремлет рядом, слегка подергивая ушами, как бы напоминая, что он на страже, а в Багдаде все спокойно. Вскочив на ноги, Людмила потянулась и принялась бодро наводить порядок. Откуда только силы взялись? Действительно, откуда? — А это я тебе подсобил, — приоткрыв один глаз, густым басом проговорил незваный гость, — темная ты совсем, ничего не понимаешь. Прежние хранительницы поумней тебя были… Девушка застыла на месте, повернулась к коту, внимательно на него посмотрела. Кот, как кот, большой только очень, с овчарку! Густая угольно-черная шерсть аж лоснится, ни одного постороннего пятнышка. В темноте пройдет мимо, и не заметишь! Ишь, разлегся, как дома! Еще и разговаривает! Разговаривает! Может, он что-либо знает о том, что здесь творится? — Опять? Что вы все вокруг да около ходите? — вскипела Людмила. — Никто ничего толком объяснить не может! — Ну-ну… — кот вальяжно поднялся, тяжело запрыгнул на лавку. Та прогнулась под его весом. Котяра потянулся к девушке. — Значится, все хочешь знать… — Его морда оказалась на одном уровне с лицом Людмилы. Та сделала попытку отстраниться, но кот прижался своим лбом ко лбу девушки, расплывчато пояснив: — Невербальный обмен информацией. И будто мощной волной вышибло пробку в плотине — наконец-то Людмила поняла, зачем она здесь… Оказывается, есть мир живых и мир мертвых, и есть места на земле, где находятся точки пересечения этих миров. И любой человек, мало-мальски поднаторевший в волшбе, попав в места перехода, становится во много крат сильнее. Он может выпустить в наш мир, мир живой и светлый, созданий тьмы и тех, кто уже отбыл свой срок на земле, получить неограниченную власть над ними и натворить немалых бед. Потому и стоят на страже Хранители пути — знающие цену добра и зла мудрые женщины, природные ведьмы. Срок им отмерен немалый, но и они не вечны. Поэтому каждая из них, почувствовав приближение конца, ищет себе наследницу, обучает ее, передает знания свои и силу, причем каждая следующая хранительница становится сильнее прежней, наследуя опыт предшественниц. Да, видно, в этот раз что-то пошло не так — то ли ведьма сплоховала, то ли злой рок вмешался. Спасибо, Баюн (кот так представился) вовремя появился, просветил. — Повезло тебе несказанно, — сказал он. — Это в чем же? — в голове у Людмилы был полный ералаш. — Ты утверждаешь, что я стала хранительницей пути. Насколько я понимаю, такие дела с бухты-барахты не делаются. За что мне такая честь? — Это не я решал, а Та, что ушла. Значит, сочла тебя достойной… — Кот прошелся по комнате, что-то вынюхивая. — Я ничего не умею, ничего не знаю. И, вообще, мне этот ваш мир чужой! — и замолчала, поймав себя на мысли, что не такой уж он и чужой. Ей здесь гораздо интереснее, чем дома, хотя домой все равно хочется. — А как же Кащей, — спросила Людмила, этот вопрос волновал ее сильнее всего, — он чего хочет? — Не знаю я, — немного подумав, ответил всеведущий кот, — разбирайся с ним сама. Прежних хранительниц этот упырь не трогал, и близко не приближался. В последнее время здесь все спокойно, видно, поубавилось охотников задаром получить неограниченную власть. Потеряв интерес к разговору, Баюн отправился по своим кошачьим делам. "Одно непонятно, где разыскивать колдовские книги, да и получится ли у меня в одиночку овладеть всем мастерством магии. Не будет ли проблем?" — Из глубокой задумчивости Людмилу вывел кот, который вскоре опять проявился рядом с ней и прокурорским голосом задал провокационный вопрос: — А, может, ты ему чем-то насолила, а? — Да что я могла ему сделать, я его сегодня первый раз наяву увидела! — возмутилась девушка. — Слушай, хозяйка что-то про Черный замок говорила, правда, не советовала самой идти туда, а ждать помощи здесь, где она меня не даст в обиду. — Ну, раз велела ждать, значит, сиди и жди. — Чего? — Заодно за жильем приглядишь пока, если не собираешься насовсем оставаться, — рассудил хозяйственный кот. — Я привык странствовать, однако…. Люблю, знаешь ли, возвращаться домой, и чтоб порядок был. Не то, что сейчас! Он неодобрительно осмотрел царивший вокруг бардак и опять испарился. — Порядок он любит… — передразнила кота Людмила. — И покушать… — Баюн выглянул из-за перевернутой лавки, до смерти перепугав девушку. — Запомни… — и опять пропал. — Вот зараза! — в сердцах сплюнула она, — как чертик из коробочки выскакивает все-время. Так и заикой недолго остаться. "И, вправду, что это я стою — прибраться надо и осмотреть избушку сверху донизу, книги поискать. А вдруг они не в доме, а где нибудь в тайнике спрятаны, ищи-свищи тогда… — Людмила задумалась, как ей быть тогда. — А, ладно, сначала с домом разберусь, — девушка подняла голову, со вздохом взглянула на небо над головой. — И крышу ремонтировать надо, а как?" Поздно вечером, справившись с домашними хлопотами, она присела передохнуть и заодно подумать, как жить дальше. Никаких книг, конечно, не нашлось, только зря время потратила. Хотя это с какой стороны посмотреть — чистота вокруг царила, как говорится, плюнуть некуда. "Правда, жаль, что большую часть вещей пришлось выкинуть. Кащей хорошо порезвился, вся посуда и частично мебель разбиты, а ремонтировать некому. Сама я не умею, — с сожалением подумала девушка. — Ладно, обойдусь тем, что осталось". И только огромная прореха в крыше, через которую беззаботно светила полная луна, озаряя все вокруг мистическим светом, не давала девушке покоя. Сейчас лето, тепло, а вдруг дожди зарядят? С такими невеселыми мыслями неоперившаяся ведьма долго ворочалась (постелила она себе прямо на полу), пока не провалилась в спасительный сон. Все тревоги ушли, и видела Людмила себя совсем юной. Только что закончилась первая гроза, весенний ливень прибил тополиный пух, воздух был свеж и душист. Веселая и беспечная девушка в легком развевающемся платьице сидела на облаке и весело болтала ногами, глядя на лежащий внизу город. Ей нравилось рассматривать кукольные домики, игрушечные машинки и бестолково суетящихся людей. Отсюда, сверху, ей казалось, что она попала в страну коротышек. Людмила начала придумывать, как она заходит в гости, как ее встречают забавные человечки, усаживают за стол, и вдруг в самый разгар праздника пронзительный голос закричал прямо в ухо: — Вставай, скорей вставай, нас все равно не пустят в рай… Она вздрогнула во сне и раскрыла глаза — никого… С трудом оторвав голову от подушки, девушка осмотрелась. Лунный свет по-прежнему струился сквозь прореху в кровле, а навстречу ему разливалось не менее яркое сияние. Что это? На столе лежал огромный фолиант, озаряющий призрачным светом все вокруг. Людмила вскочила, с замирающим сердцем коснулась тома. Неужели это то, что она так безуспешно искала? Ничего особенного — переплет черной кожи, металлические уголки, пергаментные страницы, видела такие в музее, но в этой страницы почему-то без единой надписи…. С легким разочарованием девушка смотрела на книгу, глаза заволокло предательской влагой. Такого она не ожидала, отчего-то хитрый кот не сказал, как пользоваться найденным, видимо, это подразумевалось само собой. Да вот только новоявленной ведьме это неведомо! Слезы хлынули ручьем, и на странице расплылось мокрое пятно. И, как в сказке, стал проявляться текст. "Черная птица-лихолица, с десятью когтями, с двумя крылами, с бедами, с невезеньями, с глухой бедой. Отцепись, отвались, свернись, сварись, в могилу скатись, с меня, девы красной. С моего тела, с моего дела, с моего пути, с моей дороги, с маленьких тропинок, с моих следов и с моих костей, напущенных от людей и зверей. Иди до могилы, до земли черной к спящему и незрячему мертвяку. Иди, в могилу положи мою сотрясицу-невезицу и чужую завидицу". Людмила машинально отметила — заговор против злого глаза и перевернула страницу. Дальше стало еще интереснее: "Старость и боль, тоска и кручина, скверные мысли, я, силой четырех стихий, огнем калящим сожгу, черным дымом выпущу на буйный ветер, камнем брошу в гремучую воду, землей могильной прижму на веки вечные, чтобы не было им пути-дороги назад в тело мое крепкое, в кровь мою горячую, в жизнь мою долгую". Людмила вспомнила — для этого заговора на сохранение молодости нужно найти многоцветник, довольно редко встречаемое растение, а для более длительного эффекта рекомендуется сбрызнуть ритуал кровью нерожденного младенца. "Да где его сейчас взять? — деловито задумалась она и ужаснулась: — Откуда у меня эти мысли, почему я так спокойно отношусь к этим рекомендациям, неужели и, правда, я получила от ведьмы ее знания, ее силу?". Людмила нервно перелистывала страницы одну за другой, только успевали мелькать перед глазами названия разделов, прорисованные затейливой вязью: Ого, здесь целое собрание сочинений! Ладно, что толку перевертывать страницы, попробуем читать с самого начала. Время летело быстро. Незаметно утро сменило ночь, миновал полдень, наступил вечер, а за ним опять пришла ночь. Людмила читала, не отрываясь, причем ее не оставляло ощущение, что все это она уже знает, просто повторяет слегка подзабытое. Наконец, девушка потянулась — только сейчас она поняла, как устала: глаза слезились, в спину, будто кол забили, и желудок предательски урчал, требуя хоть что-либо положить в него. Но Людмиле было не них. Как часто любил повторять их ужасно вредный университетский преподаватель: — "Теория без практики мертва", значит, пора приступать к практическим занятиям. Что б такого наколдовать? Людмила перевернула страницы "Книги вреда". Она одна, вредить здесь некому, не себе же! Лечить тоже никого не надо, поэтому "Книга исцеления" пролисталась, не глядя. О, нашла! "Магия воздействий на живые и неживые предметы". Заклинание левитации — то, что надо! "Чтобы переместить неживой предмет потоками воздуха, необходимо предельное сосредоточение колдующего при произношении заклинания. Правой рукой собираем силу, четко выговаривая слова, посылаем распоряжение, левую руку складываем в жесте указания (изображение рядом). Когда вещь поднимется, двумя руками контролируем передвижение". Все предельно ясно! Перемещаем миску с полки на стол! Когда пол усеяли осколки третьей по счету чашки, Людмила поняла, что для начала следовало потренироваться на менее хрупких предметах. А в другой раз, пытаясь заставить лететь маленькую табуреточку, получила довольно-таки ощутимый удар по ноге и осознала, что колдунья из нее еще та! Так что жить теперь придется по завету дедушки Ленина — "Учиться, учиться и учиться!!!", а потом заново — "Учиться, учиться и учиться!!!" и так до тех пор, пока не получится что-либо стоящее. Никто новой ведьме не мешал, даже премудрый кот куда-то запропастился, поэтому она посвятила тренировкам все свое время, частенько забывая про сон и еду. Овладев в конце концов простейшими заклинаниями воздействий и стихийной ворожбой, Людмила добралась до боевой магии. Что б такого попробовать не очень фатального? Нашла! "Молот Перуна"… Что-то гулко ухнуло, избушка вздрогнула и просела, едва не развалившись. Затем раздалось возмущенное кудахтанье, пол затрясся, как во взлетающем самолете. Людмила выглянула в окошко. Ничего себе! Избушка на кривых куриных лапах, появившихся неизвестно откуда, вся ходила ходуном. Она готовилась к разбегу, намереваясь покинуть негостеприимную поляну, не подозревая, что истинной виновницей была ее новая хозяйка. Еле-еле успокоила девушка свое перепуганное жилье. Надо бы поаккуратней, а то и переночевать негде будет! Но очень, очень хотелось овладеть премудростями боевой магии, кто знает, что ждет ее дальше? Выбрав самое безопасное, на ее взгляд, заклинание "Дар Перуна" (подарки плохими быть не должны, по умолчанию), Людмила привела его в действие. Огненный шар больно обжег ладоши, свечой взмыл вверх и исчез. А в многострадальной крыше появилась еще одна дыра, правда, на этот раз с тлеющими краями и размерами поменьше первой. Ничего себе подарочек! Два — ноль в пользу Перуна. Обидно! Скептически глянув на свежеиспеченную дыру, Людмила подула на прижженные руки, пролистала книгу в поисках нужного заклинания: — "Вроде это… Попробую…". Она полюбовалась на розовые ладошки, боль в которых утихла словно по волшебству, и самодовольно ухмыльнулась. Что-то она все-таки может! — А боевая магия никуда от меня не денется… — Людмила настороженно прислушалась к непонятному звуку снаружи: — Что там ещё? — Она выглянула в приоткрытую дверь и подпрыгнула от жуткого грохота за спиной. "Дар Перуна" воротился обратно… Словно бумеранг, он ворвался внутрь избы, завертелся в поисках цели, наткнулся на отодвинутый к стене стол и взорвался, брызнув во все стороны золотыми искрами. Перепуганная девушка с нарастающей паникой смотрела, как они на глазах превратились в рой чрезвычайно разозленных огненных пчел. Пчелы носились туда-сюда, звучно шлепались о стены, оставляя аккуратные подпалины на деревянной облицовке. Людмила осторожно сделала шаг к двери, ведущей на улицу. Пчелы сгруппировались в живую торпеду, недвусмысленно направленную в сторону девушки и… Как она выскочила на улицу, Людмила и сама не поняла. Вереща, будто подстреленный заяц, она металась по редколесью. — Неумеха, — громовой голос заставил её остановиться и оглядеться. Вокруг носилась стая пестрых галдящих птиц. Они радостно гонялись за насекомыми, склевывая их на лету без всякого для себя вреда. — Не умеешь, не берись, недоучка! Наберут детей, а технику безопасности объяснить забывают… — голос постепенно стихал. Птицы расселись на деревьях и, мгновение спустя, словно повинуясь беззвучному приказу, одновременно поднялись в воздух, сделали прощальный круг над поляной и растаяли в вышине. Господи, что ЭТО было? Принюхавшись к запаху гари, Людмила ринулась в избу — паленым тянуло оттуда. Везде, где пчелы оставили свои метки, разгоралось слабое пока ещё пламя, грозящее вспыхнуть одним сплошным костром. Девушка кинулась к заветной Книге. Хоть бы получилось, хоть бы успеть. Избушка, чувствуя неладное, подпрыгивала от непонятных ей ощущений, толком не разумея, что ж ей делать-то. Старая ведьма никогда не позволяла себе такого, она заботилась о своем жилье, не то, что эта, молодуха! А Людмила, онемевшими от напряжения губами, выговаривала слова заговора на дождь. Налетевший ветер швырнул пригоршню воды ей в лицо и завыл-закружил, срывая листву с деревьев, свивая тугие плети дождя в бурлящие пенные потоки. Пузатая чернильная туча висела над поляной, а метрах в ста, как ни в чем ни бывало, светило яркое солнце, будто и не бесновалась рядом неистовая буря. |
|
|