"Три руки для Скорпиона" - читать интересную книгу автора (Нортон Андрэ)

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

В путь мы тронулись только на заре. Золан и Древолаз подвели к кострищу лошадей и пони. Золан снабдил седлами и упряжью еще трех лошадей. Седла были сделаны из тканей, найденных в мешках с награбленным добром, а уздечки и поводья Золан сплел из кожи. Наверняка все это он изготовил за время своего отсутствия.

Он поочередно подвел нас к лошадям и, видимо, что-то мысленно сказал им, после чего познакомил нас с ними. Каждой лошади он дал имя.

Я была рада тому, что отказалась от юбки, поскольку предстояло ехать верхом на незнакомом и необъезженном скакуне. Будь я в юбке, мне было бы труднее сжимать бока лошади коленями. Мне досталась кобыла явно не благородных кровей, к тому же одичавшая. Жесткошерстная, серая, с запутавшимися в лохматой гриве репьями.

Мы заранее перевязали поклажу и уложили ее на пони. Вьючных животных связали друг с другом длинной веревкой.

Первым делом мы направились к найденному Биной озерцу. Там мы наполнили водой бурдюки и напоили лошадей. Еды у нас совсем не осталось, и мы понимали, что должны как можно скорее пополнить наши припасы.

Выдалось погожее утро — теплее, чем обычно бывало с тех пор, как мы покинули Потемки. Наш путь к югу лежал не напрямую к горам, а чуть правее, но первое время мы ехали вдоль скал. А потом Древолаз куда-то скрылся. В это время мы проезжали мимо рощи — и оставили ее далеко позади, когда зверь вернулся. В зубах он держал пойманную им птицу, каких часто добывали на охоте и потом зажаривали в Гроспере. Конечно, наесться досыта четверым одной птицей было невозможно, но Золан спешился и торжественно принял у Древолаза подношение, после чего привязал тушку птицы за ноги к поклаже на спине первого пони. Он поблагодарил Древолаза, ласково погладив его за ушами и по спине.

Не знаю, каким образом Золан определял время, но порой он останавливал наш караван, и мы спешивались и давали животным отдохнуть. Каждым таким привалом я пользовалась, чтобы продолжить начатую работу. Из пряди отрезанных волос я наконец сплела маленькую ладанку, чтобы положить в нее камень, найденный посреди развалин в Потемках. К этой ладанке я привязала сплетенную из волос косичку и надела ее на шею, как цепочку. Камень по-прежнему оставался тусклым; наверное, заложенная в нем Сила иссякла. Но все равно это было настоящее сокровище — его непременно должна была увидеть и оценить матушка.

Еще не начало смеркаться, когда Золан объявил, что на сегодня наше путешествие закончено. Мы еще сильнее отклонились от гор, но местность здесь была не слишком ровной. Под вечер Древолаз принес еще одну птицу и кролика, убежавшего слишком далеко от норки.

Мы не стали стреноживать лошадей. Сняв с пони поклажу, мы отпустили их пастись.

Неподалеку от места, выбранного для привала, мы нашли воду — широкий неглубокий ручей. Лошади вошли в воду и стали пить. Мы умылись и отмыли руки листьями прибрежных растений. Бина радостно воскликнула и собрала немного кресс-салата — листья его она раздала всем нам.

Мы поели — пусть не досыта, но все же эта пища была лучше вчерашней. Мы были не такими усталыми, как предыдущим вечером, и собрались у костра, разведенного Золаном. Огонь он запалил, потирая палочку маленьким камешком, — или, быть может, так он хотел скрыть то, что прибегнул к своему дару?

Вскоре стало ясно, что наш спутник хочет кое-что у нас разузнать. Он начал задавать вопросы; по всей видимости, он уже некоторое время их обдумывал.

Он хотел больше узнать о Верхнем мире, о жизни здесь. Мы по очереди старательно отвечали ему, пытаясь рассказать как можно больше. Поведать о неспокойном положении вдоль границы было несложно; в конце концов, мы не первый год жили, чувствуя на себе результаты всех этих распрей. Мы рассказали о трудах нашего отца, о его влиянии на Севере и в родной стране. Наконец, мы постарались как можно более понятно описать Золану взбудораженную жизнь Гурлиона. Рассказ мы закончили историей о пропавшем юном короле.

Когда прозвучали последние слова нашего рассказа, Бина посмотрела на Золана в упор и задала вопрос, который давно не давал покоя всем нам:

— Ты — Геррит?

В первый миг Золан ничего не ответил. Он молча смотрел на нас, сидя по другую сторону от костра.

— Ну, так да или нет? — не выдержала Силла.

Не опуская глаз, Золан резко отозвался:

— Нет!

Тут в игру вступила я.

— Если все же ты Геррит, то имей в виду: впереди тебя ожидают вдвое большие опасности. Тот, кто теперь восседает на престоле, жаждет избавиться от покровительства вождей кланов. Это он принял при дворе отшельника с Иакинских гор, о котором ты говоришь, что он не несет Свет, а является порождением Зла. Матушка предупредила нас о том, что в Гурлионе идет война, но на этот раз жители этой страны воюют не с южанами, а друг с другом. Клан пошел против клана, как в стародавние времена Мунстратера, когда Лассеран и Боркли заключили союз и поставили на колени весь Гурлион. С тех пор королевский род прерывался дважды, и всякий раз от этого Гурлиону и народу этой страны было одно только горе.

Лицо Золана уподобилось маске. Мы видели его таким прежде. Так бывало, когда он не хотел делиться с нами своими мыслями. Чуть погодя он встал, и его не слишком нарядные одежды вдруг стали похожи на королевскую мантию, когда он отвесил нам почтительный поклон.

— Благодарю вас, дамы. Теперь у меня есть хотя бы какие-то сведения, над которыми я могу поразмышлять. Вероятно, все это поможет мне в будущем. Желаю вам хорошо отдохнуть, а я пойду погляжу, как там лошади.

Он снова поклонился и покинул нас.

— Он — пропавший король или нет? — задумчиво проговорила Бина.

— Манеры у него вполне королевские, — заметила Силла.

— Манерам он мог научиться где угодно, — сказала я. — Возможно, он был слишком мал, когда попал в Потемки, и забыл свою жизнь в Верхнем мире, но Фарсали сумела обучить его всему, что нужно, чтобы он мог стать королем Гурлиона.

Вскоре я улеглась на подстилку из травы, укрылась плащом и стала гадать, как же распутается эта сеть, сплетенная Всемирными Ткачами, когда мы доберемся до конца наших странствий. Я была уверена, что мне что-нибудь приснится, но, проснувшись, ничего не смогла вспомнить.

Я села, зевая, и увидела Золана неподалеку от стоянки. Он держал в руке меч и пытался изображать атаку. По крайней мере, я подумала, что он пытается атаковать. Было видно, что он совершенно не умеет владеть оружием.

Золан вряд ли желал, чтобы я давала ему советы, но уж если кто-то взял в руки меч, то должен быть готов воспользоваться им. Гурлионцы, которых в военном деле начинали муштровать с детства, как только они могли стоять на ногах и крепко сжимать рукоять, не все становились великими мастерами боевых искусств, но все же самое плохое обучение лучше, чем никакое. Не обязана ли была я сейчас предложить этому большому ребенку освоить азы? Любого из моих соотечественников такое предложение оскорбило бы, но с другой стороны, никому из них мне бы и не пришлось такого предлагать. А я не могла позволить, чтобы Золана изрубили на куски только из-за того, что его гордость была бы уязвлена моим предложением.

Радуясь тому, что я не в юбке и что мои движения ничем не стеснены, я направилась к Золану, держа в руке меч. Как я и ожидала, он прекратил свои упражнения и остановился, тяжело дыша и не слишком дружелюбно глядя на меня.

Воткнув кончик меча в землю, я положила обе руки на рукоять. Это позу я переняла от Марканда, моего учителя фехтования. Когда он так вставал, мне становилось боязно, потому что это означало, что он станет с жаром говорить о какой-то моей ошибке. Возможно, я начала играть свою роль слишком хорошо, поскольку Золан отступил и был готов убрать свой меч в кожаные ножны, которые сшил сам. Но я понимала, что обязана предупредить его, что дурное владение мечом чревато для него быстрой гибелью, если, конечно, он не обратится в своему дару. Однако из-за такого сразу мог подняться крик о колдовстве, и тогда не миновать ему смерти на костре.

— Меня учили с детства, — сказала я. — Мой отец приказал, чтобы всех нас обучали пользоваться оружием, когда мы еще были детьми. Те люди, с которыми тебе предстоит встречаться, чтобы выполнить обещание, данное тобой Фарсали, — и благородные господа, и все прочие — оружием владеют прекрасно. Гурлионцы пылки и обидчивы, особенно когда пьяны, а многие из них бывают пьяными частенько. Когда «живая вода» течет рекой, между ними вспыхивают ссоры и нередко эти ссоры заканчиваются кровопролитием.

Я умолкла. Золан не стал убирать меч в ножны. Похоже, он меня внимательно слушал. Меня коснулся посыл.

«Показывай, а не говори, сестрица».

Рядом со мной встала Силла.

Она никогда не была особой любительницей фехтования, но сейчас сделала то, чего я от нее никак не ожидала, — сняла неудобное платье, бросила на землю и перешагнула через него. Мне не нужно было мысленно соединяться с ней, чтобы понять, что она задумала.

— Будь так добр, — осторожно проговорила я, — дай свой меч Силле. Давай мы покажем тебе, как это делается.

Золан явно растерялся, но моя тревога за него все же сделала свое дело. Он шагнул вперед, взял меч за лезвие и протянул рукоять Силле. Я сняла громоздкий кафтан…

Мы с Силлой поприветствовали друг друга, как подобает тем, кто решил скрестить клинки, и приступили к поединку. Одежда из Потемок очень походила на ту, которую мы надевали для ежедневных упражнений в фехтовании. Через несколько мгновений мы уже сражались по-настоящему.

Эта игра в войну для меня стала подобной возвращению в любимое, немного забытое место. Звон клинков звучал слаще самой лучшей придворной музыки, а двигалась я словно в танце.

Силла сражалась хорошо — иначе и быть не могло после того, какую она прошла науку. Однако умение фехтовать никогда не было у нее настолько в крови, как у меня. Через некоторое время я попробовала сделать выпад, который освоила незадолго до начала наших странных приключений и очень этим гордилась. В следующее мгновение меч выпал из руки Силлы.

— Славно!

Я обернулась и посмотрела на Золана. Он взглянул на меня, перевел взгляд на меч Силлы, валяющийся на земле, затем снова посмотрел на меня — и сказал:

— Чтобы обрести такое мастерство, нужно время.

— Верно. Но если ты собираешься носить меч, тебе очень скоро придется им воспользоваться.

Честно говоря, в это мгновение я и представить себе не могла, как ему помочь. Даже если нам была суждена встреча с теми, кто спешил, по словам матушки, нам на выручку, это могло произойти не раньше чем через несколько дней. Еще больше бед сулило желание Золана появиться при дворе короля. Гурлионский властитель гордился своим знанием боевых искусств, и всякому, кто желал искать его благосклонности, требовалось ловко владеть мечом. Если случится так, что Золан привлечет внимание короля, тот непременно обратит внимание на то, сколько промашек допускает этот невесть откуда взявшийся человек. Почему-то я не предвидела всех этих сложностей, когда столь поспешно согласилась исполнить поручение глиняной женщины.

Золан прошел мимо меня и поднял брошенное Силлой оружие. Он стоял, глядя на тусклое лезвие так, словно хотел запечатлеть его в своей памяти. Когда он убирал меч в самодельные ножны, он так крепко сжал губы, что они превратились в тонкую линию. Наконец он снова посмотрел на меня.

— Я так невежествен, так что же мне остается? — В его вопросе не было жалости к себе, а только смирение перед очевидным. — Это? — Золан вытянул руку и растопырил пальцы. Так мы обычно готовились призывать на помощь Силу.

Я покачала головой, но с ответом меня опередила Бина.

— Такая Сила тоже опасна, — сказала она, помогая Силле надеть платье. — Темное колдовство приводит того, кто к нему прибегает, на костер. А гурлионцы в большинстве своем боятся всех, кто наделен даром. Тебя очень быстро нарекут темным, и против тебя ополчится вся страна.

Золан скрестил руки на груди.

— Значит, вы хотите сказать мне, что предпринятое мной странствие напрасно? Зря я дал клятву?

— Нет. Разве мы не поклялись в том же? Скорпи не нарушают данного слова, — сказала я, и это была чистая правда. Все опасности, грозящие Золану, грозили и нам.

— Мы, — медленно выговорила Силла таким тоном, словно не была уверена в том, какое слово произнести дальше, — должны устроить маскарад.

Золан ее явно не понял, и это было неудивительно, а вот мы с Биной сразу ухватили суть. В Алсонии в день зимнего солнцестояния всегда бывало шумное празднество, в этот день забывали о любых правилах, чинах и происхождении. Одна из горничных становилась королевой, обнаруживая серебряное колечко в булочке за завтраком, слуги до наступления ночи превращались в господ. Все изо всех сил старались нарядиться как можно забавнее. Один выбирал облик зверя, другой — персонажа какой-нибудь истории, но в любом костюме его владелец обязан был вести себя так, словно он и вправду тот, кем нарядился. Порой кто-то переигрывал и случались неприятности; однако наша добрая королева с тех пор, как села на престол, неустанно пеклась о том, чтобы празднующие вели себя благопристойно.

— Кем ты представишься? — Бина посмотрела на Силлу, которая всегда была сильнее нас на выдумки. Она несколько раз получала награды за костюмы на празднествах в честь зимнего солнцестояния.

Утерев рукавом пот со лба, Силла сделала несколько шагов, встала прямо напротив Золана и внимательно осмотрела его с ног до головы.

— Ты можешь замаскироваться?

— Замаскироваться? — непонимающе переспросил Золан.

— Вот так.

И снова проще было показать, чем объяснить.

Силла словно бы набросила на лицо плотную вуаль. Пару мгновений дымка оставалась непроницаемой, затем начала таять. Черты лица Силлы остались как будто прежними, но это уже была не наша сестра — вместо нее перед Золаном стояла наша двоюродная бабка Друсилла, явно довольная собой.

Золан вытаращил глаза от изумления.

— Двоюродная бабушка Друсилла, — представилась Силла. — Вот видишь, мальчик мой, не так уж это и трудно. Просто обратись к дару, которым ты наделен. Выбери кого-нибудь, кого хорошо знаешь, призови образ этого человека и покрепче держи появившуюся маску. Время от времени ее потребуется обновлять, но только тогда, когда это будет крайне необходимо. Понимаешь?

— Да.

Но если Золан и понял, ответ его прозвучал не совсем уверенно. Слабое место в нашем замысле обнаружила Бина.

— Золан, много ли ты знаешь таких, как ты и как мы?

Неожиданно Золан улыбнулся, словно нашел ключ к тому, что мы ему предложили. Его лицо стало бесстрастным. Ниже его подбородка появилось туманное облачко и медленно поплыло вверх по лицу. Все выглядело в точности так, как тогда, когда маскировалась Силла. Значит, Золан все-таки был способен добиваться того же, чего добивались мы, хотя наши дары не были одинаковы. Но мы слышали вопрос Бины, и нам не терпелось узнать, чей облик появится, когда рассеется дымка.

Дымка рассеялась. Мы замерли от изумления, хотя такого исхода вполне можно было ожидать. Силла стояла напротив себя самой — правда, в исполнении Золана она была немного выше ростом, да и фигура ее выглядела немного странно, зато черты лица совпадали полностью.

— Вот так? — подозрительно робко поинтересовался Золан.

Брови нашей двоюродной бабки Друсиллы поползли на лоб, на лбу залегли новые морщинки.

— Не надо со мной шутки шутить, мальчик мой. Если умеешь это делать, почему сразу не сказать?

Наша «сестра» исчезла. Золан нахмурился.

— Больше мне не под кого замаскироваться.

— Но у тебя получилось, — сказала Силла, и маска нашей двоюродной бабки спала с ее лица. — Значит, при желании ты сможешь замаскироваться.

Золан пожал плечами.

— Если мы сейчас же не тронемся в путь, мне подобное притворство не понадобится. Скоро полдень.

Мы продолжили путь. Все было точно так же, как днем раньше. Между нами воцарилось безмолвие. Мы с сестрами все еще пытались сообразить, как быть с Золаном. Мы-то к нему привыкли, но, конечно, любому гурлионцу он бы показался весьма и весьма странным. Про встречу с таким чудаком любой честный человек сразу же поведал бы своим приятелям.

Мои сестры всегда считали, что я умею прекрасно придумывать необычные наряды для празднеств. Но сейчас нам нужен был кто-то другой, какой-то человек, под которого Золан мог бы замаскироваться.

Что касается наряда, то я все же придумала, как Золана лучше одеть. Нарядившись в вещи, которые мы нашли в узлах незадачливого купца, Золан стал выглядеть полнее, но с его горделивой осанкой ничего нельзя было поделать. И кожа у Золана была слишком бледная, чтобы он мог сойти за странника. Но это было поправимо, и волосы ему можно было подстричь, как Там, чтобы они стали более приемлемой для мужчины длины. Нет, безопаснее всего было бы чужое обличье, но для этого нужно было встретить кого-нибудь и хорошо с этим человеком познакомиться. Только тогда можно было бы надежно замаскироваться.

Мы выехали поздно и путь продолжали неторопливо. На привал остановились через пару часов после полудня, а перекусить было нечем. Древолаз снова добыл несколько кроликов. Золан приторочил их к поклаже на спине одного из пони, но костер разводить не стал. Мы не стали обижаться на него за это, потому что вскоре заметили свежие следы. Похоже, их оставили какие-то мелкие копытные животные.

Внимательно рассмотрев следы, мы обратили внимание, что среди них есть и отпечатки копыт неподкованных лошадей. Возможно, не так давно тут проехали угонщики скота. Гурлионцы не только совершали набеги через границу, они не брезговали нападать и на горцев. По слухам, в этих краях обитали древние варварские кланы.

Меньше всего нам хотелось встретиться здесь с разбойниками. Когда мы поделились своими опасениями с Золаном, он согласился с нами и взял еще левее, поскольку следы уводили на запад.

Наши лошади чувствовали себя лучше, чем мы. Если бы нам в ближайшее время не улыбнулась удача, очень скоро мы могли ослабеть настолько, что уже не смогли бы даже спешиться.

Неожиданно мы увидели Древолаза, быстро бегущего нам навстречу. Его рыжая шерсть пылала, как пламя. Золан дал нам знак придержать лошадей и стал ждать, когда с нами поравняется его верный спутник. Обменявшись со зверем посылом, смысла которого мы, как обычно, не уловили, Золан рассказал нам о том, что ему поведал Древолаз.

— Впереди какие-то постройки. Некоторые из них разрушены огнем. Живых людей Древолаз там не нашел. Давайте попробуем разведать, что там и как.

«Разбойники» — такова была моя невысказанная мысль.

Если на какую-то твердыню напали разбойники, то там вполне могло не остаться ничего живого. Правда, была ничтожная надежда найти на месте побоища какие-то припасы. Золан обошел всех лошадей и пони и каждому животному заглянул в глаза. Затем он развязал веревку, которой пони были связаны между собой, но поклажу с них снял только тогда, когда его конь привел нас к лощине. Там Золан пустил лошадей пастись.

Мы втроем, дружно трудясь, огородили лошадей оберегами, чтобы эти охранные заклятия уберегли их от разбойников, — как знать, может быть, эти конокрады еще бродили где-то поблизости. Как только мы закончили эту работу, то присоединились к Золану и Древолазу.

Местность была неровная, но холмы оказались не слишком высокими. Мы пользовались любым возможным укрытием и всеми силами старались уловить присутствие других людей. Прежде мы часто проделывали такое из чистого любопытства, но без особого успеха. И все же мы решили попытать счастья. Древолазу же была отведена роль разведчика.

Я принюхалась. Не так давно — всего несколько часов назад — поблизости что-то горело. Порыв ветра принес запах гари. Мы ползком добрались до вершины ближайшего холма, чтобы посмотреть, что находится за ним.