"Создана для греха" - читать интересную книгу автора (Старр Дороти)

Глава 7

– Что ты думаешь о Лукасе?

Они сидели, погруженные в тишину, пока машина неспешно везла их вдоль пустынных лондонских улиц. Когда Оливия нарушила молчание таким необычным вопросом, Кловер немедленно встрепенулась. В голосе ее старшей подруги было знание чего-то тайного. Оказывается, она была прекрасно осведомлена о том, чем Кловер занималась всю ночь…

– Что ты думаешь о том, о ком думаю я? – с вызовом парировала Кловер.

Она все еще вспоминала, как мощный член Лукаса проникал в нее, а его взгляд пронзительно-синих глаз обещал ей драматичные повороты судьбы. О, ее ожидала участь куда более жестокая, чем участь несчастной горничной, которую Лукас отпорол, чтобы доставить удовольствие себе и ей.

– Он великолепен, – сказала она, осознавая, что Оливия не сводит с нее глаз. – Он так прекрасен, что я, пожалуй, готова назвать его самым прекрасным мужчиной на земле.

– Да, это само собой разумеется, – нетерпеливо перебила ее Оливия, немного задирая юбку, словно ее внезапно охватило возбуждение. Кловер не знала, где провела эти часы сама Оливия, после того как внезапно исчезла, но Кловер не сомневалась в том, что она не упустила ни одного случая поразвлечься, – оставался лишь вопрос, как и с кем она это делала.

– Ты с ним поладила? – настойчиво переспросила Оливия. – Тебе понравилось его тело или то, какой он человек?

Этот вопрос звучал так непривычно, но Кловер не колебалась с ответом.

– Мне понравилось все, – сказала она, вспоминая, как уверенно держался этот светловолосый американец. Он был высокомерен и тщеславен, но при этом сохранял трезвый взгляд на жизнь. Под его надменной маской угадывалась способность подчиняться.

Он проявил исключительную доброту к той самой горничной, которую заставил сначала раздеться. Когда Оливия пришла, чтобы забрать Кловер, Лукас сам поставил служанку на ноги, помог ей поправить пышные форменные юбки, собственноручно надел на нее трусики и отправил прочь, одарив на прощание, поцелуем в зардевшуюся щечку.

Если до этого вечера горничная просто вздыхала о нем, то теперь она готова была его боготворить.

Кловер вдруг подумала о том, что с таким парнем, как Лукас, у нее могли бы сложиться серьезные отношения. Он фетишист и садист, но это не меняет дела. Он отличный любовник и хороший друг. Как жаль, что он знаменит. Лукас так великолепен, что стоит ему поманить пальцем любую женщину, как она тут же окажется у его ног. Скорее всего, Кловер больше не придется даже встретиться с ним. При такой популярности и таких талантах он желанный гость на любой вечеринке. Кловер бросила подозрительный взгляд на Оливию. Она и раньше не сомневалась, но теперь была почти уверена…

– Это было организовано заранее? Что он переспал со мной? Это твоих рук дело или Фрэнсиса?

Оливия рассмеялась.

– Признаю себя виновной по всем пунктам обвинения. Я позвонила ему и спросила, сможет ли он уделить тебе внимание. Я решила, что это было бы для тебя неплохим подарком. – Она протянула руку к Кловер и коснулась своей юной протеже. – Понимаешь, все, кто собирается на подобных вечеринках, по-своему прекрасные люди, но если бы ты переспала с кем-то, кто не вызвал бы у тебя физического влечения, то наш круг так и остался бы для тебя закрытым.

Кловер немного приуныла.

– Значит, он просто сделал свою работу, – сказала она, закрывая глаза и вспоминая, как он сотрясал ее тело своими мощными толчками в коридоре. – Он просто согласился выполнить поручение.

– Нет, я бы сказала, что сегодняшнюю работу он выполнял с особенным удовольствием.

Кловер резко выпрямилась на сиденье. Что видела Оливия? Она ведь исчезла из поля зрения до того, как Лукас начал обрабатывать Кловер.

– Что ты хочешь сказать?

– Я не должна новичкам выдавать все секреты, закусив губу, произнесла Оливия со смехом.

– Секреты? – переспросила Кловер.

– Фрэнсис отъявленный вуайерист. У него повсюду скрыты камеры. Он говорит, что никогда не знаешь, что можешь пропустить. Пока ты в его доме, ты, так или иначе, работаешь на него.

Значит, даже в коридоре была камера. И те двое, что проходили в этот момент, оказались не едиными свидетелями падения Кловер.

Вдруг ее снова пронзило горячее желание, и она ощутила, как набухли под жакетом соски, а клитор налился кровью. Должно быть, она убежденная эксгибиционистка. Она хотела коснуться себя прямо сейчас, чтобы Оливия и Дамиан наблюдали за ней. Она представила, что многие могли наблюдать за тем, как Лукас вламывался в нее со всех сторон, и от этого у нее между ног сразу стало горячо и влажно. Она бы все отдала, чтобы повторить это снова.

Обе женщины хранили молчание. Кловер в который раз перебирала в памяти впечатления вечера. Она вспоминала, как Лукас двигался в ней, как он шлепал горничную, как был с той груб и решителен. Она посмотрела на Оливию, которая наблюдала за своей кузиной с мечтательным выражением на лице.

– Когда же следующая вечеринка? Когда мы повторим все снова? – нарушила тишину Кловер, когда машина подъехала к дому Оливии.

– Я не знаю, – с улыбкой вымолвила та, выходя из салона. – Но тебе не следует беспокоиться – это обязательно случится, и не раз. На это, ты точно можешь рассчитывать.

Уильям Лукас Ван Бурен, теперь известный под именем Лукаса, закрутил кран, вышел из душевой кабинки и потянулся за пушистым махровым полотенцем. Как хорошо встречать утро на ногах. Он все еще чувствовал приятную усталость после вечеринки у Фрэнсиса и знал, что сразу уснуть не сможет.

Он всегда веселился, если ему выпадала такая возможность. Он всегда возбуждался при мысли о том, что бы подумали дизайнеры, фотографы, гримеры и редакторы модных журналов, с которыми он работал, если бы узнали, что занимает его помыслы. Хотя он на подиуме и не выглядел пай-мальчиком, из-за его светлых волос и синих глаз люди склонны были представлять его ангелом во плоти. Его истинное лицо повергло бы в шок всех. Если бы они узнали о том, что ангел-Лукас получает наслаждение, когда предается разврату, да еще и увлекается садомазохизмом, у них бы волосы стали дыбом.

Пока он вытирался досуха, он снова перебирал в памяти детали вечера. Он без энтузиазма воспринял предложение «развлечь» гостью Оливии, но в лице Кловер он нашел очень приятную спутницу. Она была еще не тронута изощренными играми. Сначала она вела себя скованно, но когда ситуация потребовала, она сбросила маску невинности с легкостью, которая поразила Лукаса. Она любила подчиняться, но и знала, как проявить над другими свою власть. Конечно, еще очень многое ей было неведомо, но это было легко исправить.

Повесив полотенце, он коснулся члена, но не для того, чтобы онанировать, а просто проверить, с какой стати он снова ощутил небольшое возбуждение. Он вспомнил, как погрузился в лоно Кловер, такое узкое, что ему стоило немалого труда двигаться вперед, особенно когда она продемонстрировала ему небывалую натренированность мышц влагалища. То, что он кончил в нее, удивило его самого. Лишь опыт и мастерство помогли ему продлить наслаждение. Оргазм, который они оба испытали, был необычайно ярок.

Снова переживая эрекцию, он, не одеваясь, направился в гостиную. Эта уютная квартира служила ему прибежищем каждый раз, когда судьба забрасывала его в Лондон. Он знал, что из соседних квартир на него могут любоваться любопытные соседи, потому что он не задернул шторы, но это его возбудило еще больше. Работа развила в нем природный эксгибиционизм.

Лукас знал, что очень тщеславен. Он прошел к бару, уставленному напитками, и член колыхался в такт его шагам. Кловер восхищалась им, однако она сумела посмотреть на него не как на идола, а как на обычного парня, и это его завело больше всего.

Она его называла «красавчиком», потребовав трахнуть ее. А это привело к тому, что девчонка лишила его последних сил, так сильна была ее страсть.

Лукас представил, что будет, если он покажет ей все, на что способен. Он воображал, каково было ощутить зад Кловер, а не Полли, малышки горничной, которая так мило поучаствовала в их уроке. Полли не раз присутствовала при подобных играх, но Кловер, очевидно, подвоха не заподозрила. Она реагировала так естественно. Ее возбуждение было настолько искренним, что Лукас ощущал себя, как при дефлорации.

Он налил совсем немного спиртного. На вечеринках у Фрэнсиса он никогда не пил – хотел сохранять способность контролировать ситуацию, а его ощущения были обычно легки и холодны, как морозный воздух.

Он отпил глоток, чтобы насладиться обжигающим вкусом напитка. Водка зажгла его изнутри, и Лукас поставил рюмку на столик рядом с собой. Опустившись на пол, он сделал несколько отжиманий, но не устал, хотя выполнял упражнение в энергичном темпе. Ему доставляло удовольствие то, как его пенис касался пола. Заметив, что у него мощная эрекция, он вскочил на ноги. Это означало, что он готов к продолжению шоу.

Отпив еще глоток водки, он присел на большую софу, ощутив, как приятно ласкает его спину и зад мягкая ткань обивки. Широко расставив ноги, он принялся ласкать себя, неспешно и явно смакуя удовольствие. Кожа на его члене податливо перекатывалась по мощному стволу, и Лукас снова предался фантазиям.

Он представил себе обнаженную Кловер поперек стула, с торчащим вверх задом, так чтобы ее влагалище было хорошо видно. Пусть ее руки будут скованы за спиной, а на глазах красуется темная повязка. Ее красивый рот должен затыкать кляп на кожаных ремнях.

Что бы он сделал с ней в первую очередь? Как бы он ее развлек? Взял бы ее сзади? Лукас слегка застонал, позволяя фантазиям снова и снова будить его разгоряченный член.

Он представил, как наносит Кловер удар хлыстом. Прямо по круглому заду. Она извивается и просит пощады, но звуки заглушаются кляпом. Он не обращал бы внимания на ее мольбы, а потом вошел бы в нее одним ударом, так чтобы она немедленно кончила. Ее пылающее влагалище ласкало бы его вздыбившийся член.

– О Кловер, – рассеянно произнес Лукас, все ускоряя темп и продолжая онанировать. Он ощутил, как напряглись его яички. Все его естество готовилось к взрыву, но в этот момент на столике возле рюмки тишину разорвал телефон.

– Черт побери! – закричал он, так как знал, что непременно должен ответить. Он включил громкую связь, а затем вернулся к своему прерванному занятию.

– Лукас, дорогой, я надеюсь, что не застала тебя за чем-то неприличным, – раздался знакомый насмешливый голос.

Лукас узнал легкий акцент Сирк. Что эта ведьма может от него хотеть в такой час? Просто так она никогда не звонила ему.

– Все в порядке, Сирк. Я один. Что ты хотела? – ответил он, снова принимаясь онанировать. Экзотическая брюнетка не вызывала бешеного восторга у Лукаса, потому что она всегда вела себя слишком вызывающе. Но она великолепно владела хлыстом и отличалась изысканной изобретательностью. Он представил ее стоящей сейчас перед ним и немилосердно стегающей его по голому заду. Его член между пальцами вырос еще больше, как по мановению волшебной палочки.

– Ты один? Самый красивый мужчина на свете может проводить ночь в одиночестве?! Что произошло с твоей маленькой протеже? Я думала, что ты будешь истязать ее до конца, потому что она была к этому готова…

– Я произвел впечатление, – небрежно произнес Лукас, стараясь скрыть возбуждение. – Ты же прекрасно знаешь, что она уехала вместе с Оливией. Как же она может быть со мной, если их отправили домой?

Сирк хмыкнула, и звук ее голоса приятной истомой отдался в основании его члена, несмотря на то, что она раздражала его безмерно.

– Так ты наказал сам себя, милый? Я надеюсь, что ты держишь свой великолепный пенис в руках, пока мы разговариваем?

Чертова ведьма. Она все знает.

– Что ты хочешь, Сирк? В такое время обычно не звонят, чтобы просто поболтать.

– Он уже твердый? Ты не знаешь, как быстрее кончить? О, я бы с таким удовольствием помогла бы тебе и засунула твое богатство себе в рот до самого основания.

– Сирк! К делу! – Лукас едва не застонал, потому что ее слова произвели на него гораздо большее впечатление, чем он готов был признать.

Он помнил тот раз, когда она высосала его до капли. Он был в роли слуги. Он висел, прикованный цепями, и его бедра и ягодицы все еще хранили следы кнута. Она опустилась перед ним в роскошных кожаных одеждах и заставила его кончить в считанные секунды с помощью своих кроваво-красных губ. После этого она снова угощала его тростью. Он не мог две недели работать, пока все ранения затянулись.

– Я хотела тебе сообщить, что впереди нас всех ожидает большое веселье. И твоя малышка Кловер будет принимать в этом участие. Фрэнсис хочет посвятить ее в члены клуба. Он увидел, что она влюблена в тебя, как кошка. Тебе выпала честь выступить в роли господина.

Лукас возбуждался все сильнее. Он скользил по пенису вверх и вниз, вслушиваясь в слова Сирк. Он надеялся на то, что ему выпадет эта честь – посвящение малютки Кловер в их интимный кружок.

– Лукас, оставь свой член в покое. Ты слышал, что я тебе сказала?

– Конечно, – нейтральным голосом ответил он, однако понимая, что от Сирк ему будет трудно скрыть то, чем он занимается. В конце концов, среди друзей Фрэнсиса, практиковавших самые смелые извращения, мастурбация и онанизм считались нормой. – Но что тебе до этого? – допытывался он. Он вдруг испугался того, что эта жестокая брюнетка может натворить. Она была особенно жестока по отношению к женщинам. Он думал, что секрет кроется в ощущении соперничества, но она могла быть и исключительно нежной с женщиной, которую искренне хотела.

– О нет, тебе придется объезжать малютку самому, – ответила Сирк. – Мне Фрэнсис доверил молодого Натана, потому что он срывается с крючка. – Она остановилась, как будто не знала, стоит ли ей продолжать. – Мне поможет Олли. Так как Натан влюблен в нее до одури, это восстановит полный баланс сил.

– Хорошо, – ответил Лукас. Он не относился к молодому скульптору предвзято, но понимал, что тот часто ведет себя неизысканно. Ему не помешает урок дисциплины.

– Тебе не нравится Натан? – дразнящим голосом произнесла Сирк, и Лукас понял, что на самом деле она спрашивает, привлекает ли его этот самец. Он бы сказал, что да. Он редко спал с мужчинами, и ему не разобьет сердце тот факт, что Натан Рибейро не станет его любовником. Однако увидеть укрощение строптивого было бы неплохо, а завершить такой урок хорошим сексом – и вовсе замечательно.

– Я не могу сказать, что он мне не нравится, но он слишком высокого мнения о себе. Я был бы не против присутствовать на твоем уроке, если ты не возражаешь.

– Я люблю публику, – ответила Сирк. – Хотя я бы хотела взаимности. Надеюсь, что смогу увидеть, как Кловер извивается под хлыстом. У нее такая светлая кожа. Уверена, что она великолепна после хорошей порки. А еще я хотела бы увидеть, как ты ее снова берешь.

– Снова? – с ударением спросил Лукас, и его пальцы затрепетали на пульсирующем органе. Он едва сдерживался.

Сирк засмеялась.

– Хорошо, милый, я признаю, что видела тебя на пленке, когда вы забавлялись в коридоре. Ты выглядел потрясающе! Я знаю немногих мужчин, которые берут женщину стоя, да еще и заводят публику, даже когда кончают.

– О, как я благодарен тебе за комплимент, – снисходительно произнес Лукас.

Он бы очень хотел, чтобы Сирк быстрее завершила разговор и он полностью сосредоточился на себе. Она отвлекала его от Кловер.

– Когда будет испытание? Некоторые из нас, напоминаю, еще и работают. Надеюсь, Фрэнсис не забыл о том, что у меня бывают встречи и обязательства.

– Ты всегда такой невозможный, когда сам себя имеешь? Не волнуйся, дружок. Фрэнсис обещал компенсировать тебе все, что ты мог потерять за это время.

– Когда? – снова повторил Лукас, представляя, как Кловер безвольно висит на цепях, а он прохаживается по ее заду хлыстом. Она вся вспотела, она извивается, но он не дает ей спуску. Ее круглый упругий зад покрывают красные пятна, но по внутренней стороне бедра стекает струйка сока из самого лона. Она мечтает о том, чтобы ее трахнули. Она только и ждет, чтобы в ее влагалище запустили жадную руку, а анус замучили до предела. Возможно, он возьмет ее туда. Он хотел этого больше всего на свете. Услышать, как она умоляет его, потеряв всякий стыд.

– После праздников. Фрэнсис хочет устроить недельную оргию. Вечеринка только для избранных, а Кловер и Натан выступят в роли рабов. Несколько дней интенсивного обучения, полный разврат днем и ночью, – как же еще отметить день рождения Фрэнсиса?

Ее голос словно разбудил его, и он слишком активно принялся за работу, грозя кончить прямо сейчас. Он решил слегка остудить свое возбуждение. Он убрал руки и уставился на свой член, гордо торчащий в потолок. Головка была пунцового цвета, будто ей грозил апоплексический удар.

– Так что передать Фрэнсису? Он будет так разочарован, если ты пропустишь его вечеринку.

Сирк говорила, сохраняя нотки насмешливости в голосе. Казалось, ей были известны все его движения. Можно было решить, что где-то здесь спрятана камера и Сирк следит за Лукасом.

– Я проверю по своему органайзеру, потому что я могу быть занят, – напряженно сказал Лукас. Он мечтал о том, чтобы коснуться пениса снова, но боялся, что выдаст себя перед Сирк.

– Дорогой, но ты же знаешь, что это того стоит. Тебе понравится малышка Кловер. Ты уже ее попробовал. Только представь, что ждет тебя впереди.

– Я подумаю, – сказал Лукас, хотя и знал, что согласится. Как можно отказаться от такого заманчивого предложения? Тем более что он в долгу перед Фрэнсисом Блэком. Без помощи этого мудрого человека, Лукас так и остался бы в неведении относительно своей истинной природы. Он бы наверняка провел жизнь в погоне за наркотиками и выпивкой или искал бы другие формы саморазрушения.

– Еще что-нибудь, Сирк? – тихо спросил он, зная, что в рукаве у нее всегда найдется козырная карта. – Уже почти утро, а мне надо поспать.

Сирк рассмеялась снова, и ее голос прозвучал хрипло.

– Ты заснешь как убитый, если получишь разрядку, а тебе уже пора кончить. Я знаю, что ты так возбужден, что боишься к себе прикоснуться. Почему бы нам не поработать над этим вместе?

Лукас вздохнул. Так просто ее с толку не собьешь. Он не мог не признаться, что хочет Сирк. Он вспомнил, как они провели время вместе. Ее тело, уверенная манера держаться в роли госпожи. Он почти не помнил себя от стыда, когда она просила его стать так и делать то.

– Ты выиграла, – тихо ответил он, снова обхватывая член пальцами. Он не мог позволить себе кончить до того, как Сирк выполнит свое обещание «поработать» над ним.

– Ты великолепен, – прошептала Сирк. – Как бы я хотела быть рядом, чтобы увидеть твоего красавца. Он на полном взводе? Ты ласкаешь себя? Я даю голову на отсечение, что мне было бы чем утолить жажду, ведь из тебя течет липкий прозрачный сок.

Она вздохнула глубоко, и Лукас понял, что она ногтями, накрашенными красным лаком, терзает нежную плоть.

– У меня мощная эрекция, – откровенно сказал он. – Одной рукой я держу член у основания, а другой провожу по всей его длине.

Так и было. Он обычно онанировал двумя руками, чтобы получить максимум ощущений от привычного занятия.

– Из меня течет ручьем. Пройдет совсем немного времени, и я выстрелю так, что мог бы заполнить тебя всю.

Это звучало как в дешевом порнофильме, но ему нравилось. И он не сомневался, что и Сирк от этого тоже получает удовольствие.

– Что ты делаешь, скажи мне! – раздвигая ноги еще шире, чтобы его анус терся об обивку на софе, протянул он.

– Я лежу на кровати, и развела ноги так, что все видно. На мне ничего нет, – низким голосом произносила она. – Я тру клитор, а второй рукой ласкаю грудь.

Лукас подумал, что громкая связь весьма удобная штука.

– Вокруг меня полно игрушек, чтобы я могла кончить, когда пожелаю.

– Ты мокрая?

– Не то слово, – ответила Сирк, мурлыча, как кошка.

Лукас не мог себе представить, что она делает. Он увеличил давление на головку члена, жалея, что не может всадить его сейчас в раскрытые алые губы Сирк.

– Из меня вытекает сок, – продолжила она. – Мне придется менять простыни. Я вся мокрая, но не от жары, а из-за того, что вся горю внутри.

– Я тоже, бэби, – пробормотал Лукас. – Почему бы тебе не взять в руку одну из твоих игрушек? – Он пожалел, что сам не запасся «помощницами», хотя бы шелковой перчаткой. – Какие у тебя там игрушки? – осторожно спросил он.

– Ах, какой ты шалун, Лукас! Тебе интересно, как я предаюсь разврату? Ты тоже хочешь поиграть?

Эта чертова ведьма, похоже, умеет читать мысли. Лукас еще крепче сжал член. Он должен был вести себя осторожно, иначе не сможет довести игру до конца. Он прикусил нижнюю губу и тяжело задышал.

– Ты это любишь, я знаю. Я помню наши с тобой забавы. Их нельзя назвать невинными. Я помню, что ты рыдал, но твой член был словно железный прут. Как сейчас, да, дорогой? Но тебе все равно не терпится, чтобы тебя взяли сзади?

– Это ты у нас запаслась игрушками, – сцепив зубы, протянул Лукас, – поэтому ты мне и расскажешь, каково оно, ощущать в себе…

– У меня вибратор, Лукас. Он уже приступил к работе. Слышишь?

До слуха Лукаса донесся отчетливый звук жужжащего механизма, а через несколько мгновений тишину нарушили короткие стоны. Лукас представил себе прекрасную брюнетку, лежащую на кровати с широко разведенными в стороны ногами так, что любому стороннему наблюдателю был бы виден персиковый пушок ее лобка и мерно работающий вибратор, который стимулирует ее клитор до изнеможения. Хотя, возможно, он уже трудится в глубине ее лона?

– Опиши мне свою игрушку. Расскажи, как ты ее используешь, – хриплым голосом обратился Лукас к Сирк, не в силах скрыть, как его заводит этот разговор.

Она бросила ему вызов, и он мог ей легко проиграть.

На другом конце провода послышались охающие звуки, протяжные стоны и мурлыканье, которое сопровождалось жужжанием вибратора. После вскрика Сирк снова вспомнила о собеседнике:

– О, так намного лучше. Что ж, я сейчас тебе расскажу о своей маленькой игрушке. Хотя, честно говоря, не такая уж она и маленькая. Именно из-за размера она и привлекла мое внимание.

Послышался шорох, словно она меняла позу.

– Я его терла о клитор, и он меня так возбудил, что я кончила быстрее, чем сообразила. А теперь я расслаблена и готова к новым ощущениям.

– Какой он?

– Длинный, толстый и розовый. Она сделан как настоящий член, но, конечно, он не такой симпатичный, как твой, любовь моя, поэтому не беспокойся. Я не рассматриваю его как замену. Он мне помогает, когда я нуждаюсь в мужчине немедленно, но по какой-то причине не могу его получить.

Она снова застонала, а потом ее дыхание явно участилось. Что же она там делала? Неужели она принялась за новую игру? Ввела его в себя? Глубоко? Его собственный член, о котором она только что сказала столько лестных слов, пульсировал в его руках и стал в два раза шире обычного: Лукас понял, что не выдержит больше ни минуты.

– Сирк! – позвал он ее.

– О! Да!

Она все еще тяжело дышала, и Лукас живо представил, как огромный резиновый монстр проникает между ее нижними губами, растягивая их до неприличия. Она, наверное, вся взмокла, иначе не смогла бы принять в себя игрушку такого исполинского размера. Но разве она не сказала, что течет, словно река?

– О, он такой большой, Лукас! Больше, чем у тебя, любимый! Но не волнуйся. В природе такого размера и не существует. Ни одного мужчины с таким членом я еще не встречала.

Лукас уже не мог соображать, поэтому просто уставился на свой готовый взорваться орган: на нем проступили вены, а сам он покрылся испариной от небывалого возбуждения. Яички напряглись до такой степени, что он явственно ощутил приближение оргазма…

– Я представляю, как засаживаю эту штуковину прямо в малютку Кловер. Наверное, у нее там очень узко? Я готова поспорить, что она будет молить о пощаде, особенно если мы покусимся на ее крохотный анус. Мы его растянем так, что она взвоет от боли. Я буду делать это, потому что ты будешь связан и не сможешь спасти свою красотку. Вы оба окажетесь в моей власти, и ваша беззащитность тронет меня до слез. Я ее измучаю своим огромным вибратором, а ты так и будешь стоять с торчащим до небес членом…

– Нет! – закричал Лукас, и его нервы словно оголились. – Да!!!

Огонь волной пробежал по его животу, и он выстрелил в воздух потоком спермы. Его член подпрыгивал в руках, пока молочные струи оставляли следы на пальцах.

У него все затуманилось перед глазами, и он услышал, как Сирк довольно рассмеялась.

– О да!!! Любимый, да!

Ее хриплый смех подсказал ему, что она присоединилась к нему на этой бесконечной дороге в поисках наслаждения.