"Абарат: Дни магии, ночи войны" - читать интересную книгу автора (Баркер Клайв)

2. На что можно посмотреть

После этого разговора они больше не касались темы магии. Они отправились по островам, используя в качестве основного источника информации хорошо зарекомендовавший себя путеводитель, Альменак Клеппа. Периодически они чувствовали присутствие Крест-Накреста; тогда они прекращали свои исследования и двигались дальше. Через десять дней после того, как они покинули Тацмагор, странствия привели их на Шлем Орландо. Фактически это была голая скала с построенным на вершине сумасшедшим домом. Дом покинули много лет назад, но его внутреннее убранство несло на себе безошибочные признаки безумия бывших обитателей. Белые стены покрывали странные каракули, то и дело превращаясь в узнаваемые образы — ящерицы, птицы, — а потом снова рассыпаясь простыми линиями.

— Что случилось с теми, кто тут жил? — спросила Кэнди.

Шалопуто не знал. Но они быстро решили, что здесь им задерживаться не стоит. Сумасшедший дом обладал странными, печальными отзвуками прошлого. Они вернулись в маленькую гавань ожидать следующую лодку. В доке сидел старик, сворачивая старый канат. На его лице было странное выражение, глаза закатились вверх, словно у слепца. Однако слепым он не был. Когда Шалопуто и Кэнди приблизились, он уставился прямо на них.

— Не надо было тебе сюда возвращаться, — проворчал он.

— Мне? — спросил Шалопуто.

— Нет, не тебе. Ей. Ей! — Он указал на Кэнди. — Они тебя запрут.

— Кто?

— Они — как только узнают, что ты здесь, — сказал человек, поднимаясь.

— Эй, держись подальше, — предупредил Шалопуто.

— Я не собираюсь ее трогать, — ответил старик. — Я не такой смельчак. Но я вижу, да, вижу. Вижу, кто ты, девочка, и знаю, что ты сделаешь. — Он покачал головой. — Не беспокойся, я тебя не трону. Нет-нет. Я такую глупость не сделаю.

Сказав это, он обошел их, держась на приличном расстоянии, и спустившись со скрипучей деревянной пристани, исчез среди скал.

— Вот что случается, когда психов выпускают, — сказал Шалопуто с наигранным весельем.

— Что он видел?

— Он сумасшедший.

— Нет, по-моему, он действительно что-то видел. Он так на меня смотрел…

Шалопуто пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он. Открыв Альменак, он использовал его, чтобы сменить тему. — Знаешь, я всегда хотел побывать в Закромах Гапа.

— Правда? — спросила Кэнди, все еще глядя на скалы, за которыми скрылся старик. — А разве это не просто пещера?

— Вот что говорит Клепп, — Шалопуто прочел вслух из Альменака: Хафук, — Закрома Гапа на Девятичасовом острове, — так вот, Хафук — весьма впечатляющий остров с точки зрения топографии. Его скалы и утесы, особенно те, что ниже уровня моря, массивны и невероятно красивы, напоминая природные соборы и храмы. Интересно, да?

Кэнди все еще отвлекалась. Ее «да» было едва слышно.

— Слушай дальше, — продолжил Шалопуто, стараясь всеми силами оторвать ее от размышлений о словах старика. — Самая большая из них — Закрома Гапа… так… открытая Лидией Гап… и дальше — именно мисс Гап была первой, кто выдвинула гипотезу о существовании Зала Большой Катушки.

— Что такое Катушка? — спросил Кэнди, слегка заинтересовавшись.

— Цитирую: Это нить, которая соединяет между собой все вещи, живые и мертвые, разумные и неразумные — со всеми остальными вещами…

Теперь Кэнди действительно было интересно. Она подошла к Шалопуто, заглянув через его плечо в Альменак. Он продолжал читать:

— Согласно убедительной мисс Гап, нить берет начало в пещере на Хафуке, возникая как мерцающий свет, прежде чем станет невидимой и не понесется через Абарат… соединяя нас друг с другом. — Он закрыл Альменак. — Может, стоит на это взглянуть?

— А почему бы нет?

Хафук отстоял всего на Час от Веббы Гаснущий День, первого острова, который посетила Кэнди, оказавшись в Абарате. Но огромная высеченная голова Веббы частично освещалась закатным светом, а вот Хафук был погружен во тьму, и плотные облака скрывали за собой звезды. Кэнди и Шалопуто остановились в плохонькой гостинице недалеко от гавани, где они поели, спланировали дальнейшее путешествие, выспались и через несколько часов отправились к пещере по темной, но уставленной многочисленными указателями дороге. К счастью, они заранее запаслись едой и водой. Путешествие оказалось значительно длиннее, чем они ожидали, поверив словам хозяина гостиницы, который дал им некоторые ориентиры. Время от времени они слышали звуки животных, преследующих добычу и охотящихся в темноте, но их поход обошелся без приключений.

Когда, наконец, они достигли пещер, то увидели перед собой несколько крутых входов, освещенных факелами в держателях, прикрепленных вдоль холодных стен. Как ни странно, несмотря на невероятное описанное в книге явление, других посетителей здесь не было. В одиночестве они поднялись по крутому проходу, ведущему в пещеру, однако им не понадобился проводник, чтобы понять, что они дошли до конца маршрута.

— Ничего себе, — произнес Шалопуто. — Ты только посмотри.

Звук его голоса разнесся по огромному пространству пещеры, в которой они оказались. С потолка, находившегося за пределами досягаемости света факелов и скрывавшегося во тьме, свисали десятки сталактитов. Они были гигантскими, каждый не меньше перевернутого церковного шпиля. Сталактиты служили местом отдыха абаратских летучих мышей, но эту деталь Клепп в своем Альменаке отчего-то не упомянул. Создания оказались значительно больше любых летучих мышей, виденных Кэнди в Абарате, и обладали семью блестящими глазами.

Глубины пещеры были так же черны, как и ее потолок.

— Она гораздо больше, чем я думала, — сказала Кэнди.

— А где Катушка?

— Не знаю. Может, мы ее увидим, если встанем на мосту?

Шалопуто тревожно взглянул на нее. Мост, висевший над неизмеримой тьмой пещеры, казался не слишком прочным. Планки были растрескавшимися и дряхлыми, веревки — тонкими и потрепанными.

— Мы уже так далеко зашли, — сказала Кэнди, — и если тут есть на что посмотреть, надо этим воспользоваться.

Она осторожно ступила на мост. Он не погнулся, и она направилась дальше. Шалопуто последовал за ней. Мост скрипел и раскачивался, его доски (отстоявшие друг от друга на несколько дюймов) трещали при каждом их шаге.

— Слушай… — прошептала Кэнди, когда они добрались до середины.

Сверху до них доносилась болтовня летучих мышей. Вдалеке, внизу, слышался шум бегущей воды.

— Там внизу река, — сказала Кэнди.

— Альменак ничего…

Но прежде, чем Шалопуто успел закончить фразу, из темноты раздался третий голос, пронесясь эхом по всей пещере.

— Честное слово, вы только на это гляньте! Кэнди Квокенбуш!

Крик поднял в воздух нескольких летучих мышей. Они слетели со своих насиженных мест в темноту, потревожив остальных собратьев, так что через несколько секунд вокруг было полно летучих мышей, которые образовали вращающееся облако, пронизанное отсветами факелов.

— Это не…

— Живорез? — сказала Кэнди. — Боюсь, что да.

Она глянула на другой конец моста. Из тени появился один из заплаточников, спутников Живореза, и устремился прямо к ним. Это было большое, кривое создание с оскаленными, словно у черепа, зубами. Как только оно поставило ногу на мост, хрупкая конструкция начала раскачиваться из стороны в сторону. Заплаточнику понравилось ощущение, и он продолжил переносить свой вес туда-сюда, рождая все более мощные колебания. Кэнди ухватилась за поручни, то же сделал и Шалопуто, но веревки не слишком помогли. Они попали в ловушку. Живорез приближался с другого конца моста. Он снял со стены факел, держа его перед собой. Лицо с татуировками блестело от пота и светилось триумфом.

Над головой продолжали кружиться мыши: события на мосту тревожили их все сильнее. Несколько самых крупных, намереваясь, вероятно, прогнать нарушителей покоя, спикировали на Кэнди и Шалопуто, издавая резкие крики. Кэнди всеми силами старалась не обращать на мышей внимания — гораздо больше ее беспокоил Крест-Накрест, который теперь находился всего в двух с половиной метрах от них.

— Ты пойдешь со мной, девочка, — сказал он. — Тлен хочет видеть тебя на Горгоссиуме.

Он внезапно швырнул факел вниз и, освободив руки, устремился к Кэнди. Бежать было некуда.

— Ну, что теперь? — спросил он.

Она пожала плечами и в отчаянии поглядела на Шалопуто.

— Мы можем посмотреть…

— На все, что тут есть? — ответил он.

Она едва заметно улыбнулась, и они оба, даже не взглянув на своего преследователя, бросились с моста вниз головой.

Нырнув во тьму, Шалопуто издал дикий вопль восторга — или страха — или того и другого одновременно. Шли секунды, а они все падали и падали. Теперь вокруг было темно; крики летучих мышей утихли, сменившись шумом реки внизу.

Только Кэнди подумала: Если мы ударимся о воду на такой скорости, то сломаем шею, как Шалопуто схватил ее за руку и, сделав невероятный кувырок, которому научился, вися на потолке в доме Захолуста, перевернул их обоих так, что теперь они падали ногами вниз.

Две, три, четыре секунды — и они врезались в воду. Она не была холодной. По крайней мере, не ледяной. Их потащило вниз, а удар отделил друг от друга. Для Кэнди это были секунды паники; казалось, ей не хватит дыхания. А потом Шалопуто, благослови его Бог, снова ухватил ее за руку, и они вынырнули на поверхность.

— Кости целы? — выдохнула Кэнди.

— Я в порядке, а ты?

— Тоже, — сказала она, едва в это веря. — Я думала, он нас схватил.

— И я. И он.

Кэнди засмеялась.

Они посмотрели вверх, и на секунду ей показалось, что высоко над ними пролегает темная, неровная линия моста. Затем течение понесло их прочь, и что бы она ни увидела, скрылось за сводом пещеры, в которой текла вода. Выбора не было, кроме как следовать течению. Стояла темнота, и единственным указателем на размеры пещеры, через которую река несла их, было то, что вода впадала в неистовство, когда русло сужалось, и становилась более тихой, когда путь вновь оказывался широким.

Раз, всего на несколько манящих секунд, они поймали отблеск того, что выглядело как яркая нить — как Большая Катушка Лидии Гап, — проходящая по воздуху или по камню над ними.

— Ты это видела? — спросил Шалопуто.

— Да, — сказала Кэнди, улыбаясь в темноте. — Видела.

— Что ж, по крайней мере, мы посмотрели на то, за чем пришли.

Невозможно было понять, сколько времени миновало в этом неопределенном месте, но вскоре после того, как они заметили нить Большой Катушки, до них долетел другой свет: далекое сверкание, становившееся все ярче по мере того, как река несла их вперед.

— Это звезды, — проговорила Кэнди.

— Думаешь?

Она оказалась права. Через несколько минут река, наконец, вынесла их из пещер Хафука в тихое вечернее море. Тонкая паутина облаков закрывала небеса, и пойманные в нее звезды окрашивали Изабеллу серебром.

Однако их водное путешествие не закончилось. Река быстро унесла их далеко от темных утесов Хафука, так что им было не доплыть обратно, и оставила в проливе между островами Девятого и Десятого Часа. Теперь за них взялась Изабелла; подхваченные ее течениями, они не прилагали усилий, чтобы двигаться. Они проплыли мимо острова Простофиль (где в разрушенном куполе дома Каспара Захолуста горели яркие огни) на юг, к свету, к ярким тропическим водам, окружавшим остров Частного Случая. Порывы ветра донесли до них сонный аромат бесконечного дня на острове, что соответствовал Трем Часам, и танцующие семена с его пышных склонов. Но их целью был не Частный Случай. Течение Изабеллы влекло их мимо Трех Часов к острову Гномон.

Однако прежде, чем они прибыли на его берег, Шалопуто заметил возможность для спасения.

— Я вижу парус! — сказал он и начал кричать тем, кто мог оказаться на палубе. — Эй! Эй! Сюда!

— Они нас видят! — воскликнула Кэнди. — Видят!