Глава 5

Звук выстрела, гулко разнесшийся по поляне, вырвал Хантера из объятий глубокого сна. Он схватился за сердце и поспешно вскочил на ноги.

Возле поваленного дерева, распростершись на спине, лежала Джемма. Ружье валялось на земле между ее ног. Инстинкт сработал мгновенно. Бун перепрыгнул костер и бросился к девушке, настороженно оглядываясь по сторонам. Футах в восьми в стороне, на ковре из опавшей хвои сидел, ошеломленно потирая голову, старый индеец чокто с глазами, круглыми от изумления. Перья, некогда украшавшие его повязку, превратились в грязные огрызки, а сама красная ткань сползла на один глаз.

- Хантер, - простонала Джемма рядом.

Индеец, похоже, не представлял угрозы, поэтому Хантер осторожно поднял ружье и проверил пульс на шее Джеммы.

- Что, к дьяволу, здесь произошло?

- Я в полном порядке, благодарю вас. - Она попыталась сесть, цепляясь за бревно.

Хантер краем глаза следил за чокто, который все еще сидел без движения. Пламя костра играло на лезвии томагавка, вонзившегося в землю возле индейца. Это был единственный признак того, что старик мог замышлять недоброе.

- Что случилось? - снова спросил Хантер у Джеммы.

- Вы не удосужились сообщить мне, что ружье едва не выбьет мне плечо, когда выстрелит, - проворчала она.

- Я думал, вы опытный стрелок. Болтали, что истребили бесчисленные орды бандитов-кочевников в Сахаре.

- Сейчас не время пререкаться, мистер Бун. Этот… этот дикарь начал приближаться ко мне, размахивая руками, и когда он схватил свой томагавк, я не смогла вас добудиться. Я поступила так, как вы учили, - охраняла нашу стоянку. Он мертв?

- Нет, только лишился нескольких перьев. Джемма огляделась и увидела индейца, сидевшего в пыли.

- О нет! Он ведь совсем старый…

- Очень старый.

- Я думала, он хочет снять с нас обоих скальпы.

- Вы сами чуть не сняли с него скальп.

- Вы велели мне стрелять, чтобы защититься. - Она снова обеспокоенно посмотрела на старика и принялась раздраженно отряхивать штаны от пыли.

Старик тоже поднялся на ноги, что-то бормоча на чокто и настойчиво подавая рукой миролюбивые знаки.

Хантер ответил ему тем же, принося извинения, затем поднес сжатый кулак ко лбу и принялся вращать им, описывая небольшие круги над головой.

- Что вы ему сказали? - прошептала Джемма, взволнованно переводя взгляд с Хантера на индейца и обратно.

- Сказал, что прошу прощения, и сообщил ему, что вы не в своем уме.

- Ну, знаете ли…

- Угостите его кофе, - распорядился Хантер, продолжая обмениваться знаками со стариком индейцем, который медленно и с опаской, не спуская глаз с Джеммы, продвигался вперед и ступил уже в круг света от костра.

Джемма стояла возле огня рядом с котелком для кофе, установленным на камнях. У нее был такой вид, будто она вот-вот заплачет.

- Ну, что опять? - Хантер помог старику усесться на бревно. Он не заметил никаких видимых признаков ущерба, кроме загубленных перьев. Взглянув на Джемму, он увидел, что она внимательно наблюдает за индейцем, осторожно опускавшимся на поваленный ствол.

- Он, правда, не выглядел таким старым в темноте. Он один?

Хантер обменялся знаками с чокто.

- Говорит, один.

С явным облегчением Джемма закрыла глаза и покачала головой.

- Это хорошо. Не хотелось бы мне держать ответ перед всей его семьей.

- Кофе?

- Я уже приготовила. Но думаю, что в кофе больше нуждаюсь я, а не он. - Джемма мотнула подбородком в сторону их необычного гостя. - Он отнял у меня по меньшей мере год жизни.

- А вы едва его не прикончили.

Когда все они держали в руках дымящиеся чашки ароматного напитка, темного, как сосновая смола, Хантер попросил Джемму помолчать, пока он поговорит со старым индейцем на языке знаков. В какой-то момент, когда тот показал оба указательных пальца, а затем скрестил руки в запястьях, Хантер громко расхохотался и отрицательно покачал головой.

Джемма прижалась к Хантеру и прошептала:

- Что он говорит? - Ее теплое дыхание согревало ему ухо.

- Он хочет вас купить.

Джемма невнятно пробормотала:

- Только не это опять.

Хантер внимательно взглянул ей в глаза. Она настороженно поглядывала на старика.

- Что вы хотите сказать этим «только не это опять»? - спросил он.

- Ничего. - Джемма покачала головой. - Скажите ему «нет», и пусть он уходит, - содрогнувшись, добавила она.

- Думаю, сначала нужно узнать, какого рода сделку он намеревается заключить. - Хантеру стоило больших усилий сохранять на лице бесстрастное выражение.

- Ради всего святого, у него даже нет зубов!

- Его зовут Множество Перьев. По крайней мере, так его называли до того, как вы уничтожили его великолепный головной убор. Он говорит, что может дать вам столько зерна и сахара, сколько вы в состоянии съесть. У него очень большая ферма, а в саду растут яблоки и персики тоже. Не согласитесь ли вы заботиться о нем в обмен за все это?

- Вы ведь не серьезно? - Джемма уже почти взобралась к нему на колени. Она прижималась к нему так тесно, что Хантер явственно ощущал дрожь, сотрясавшую ее хрупкое тело.

- Весьма заманчивое предложение.

- Нет!

- Я пошутил.

- Сейчас не время шутить. Откуда вы знаете, что за деревьями не скрываются еще двадцать, а то и тридцать индейцев? Может, они собираются снять с нас скальпы, пока мы будем спать, когда он уйдет?

Множество Перьев допил свой кофе и протянул чашку за добавкой. Хантер не сумел скрыть улыбки. Они просто обязаны были ублажить старика после едва не окончившегося фатально выстрела Джеммы.

- Судя по всему, он никуда конкретно не направляется. Проявив чуточку радушия, мы можем загладить свою вину перед ним, - сказал Хантер Джемме. Затем, из сочувствия к малышке, он заверил ее, что им не грозит никакая опасность. - Почему бы вам не лечь и не поспать немного? Множество Перьев, похоже, собирается всю ночь уговаривать меня продать вас ему. Хотя бы один из нас должен к завтрашнему утру отдохнуть.

- Не думаю, что мне удастся уснуть. Я чуть не умерла со страху!

- Тогда почему вы улыбаетесь?

- Это было ужасно, но в то же время так захватывающе, - со вздохом призналась Джемма.

- Почему бы вам просто не завернуться в одеяло и не помечтать, пока я буду развлекать вашего поклонника.

Множество Перьев посмеивался про себя, причмокивая сморщенными губами над чашкой кофе, а Хантер ждал, когда Джемма решится уйти. Наконец она слегка успокоилась и поднялась на ноги.

- Не забудьте, что я заплатила вам немалые деньги, чтобы вы сопровождали меня к верховьям реки. Мне не хотелось бы по пробуждении обнаружить, что вы сбыли меня с рук этому дикарю.

- Он такой же культурный человек, как и мы с вами, только на свой манер.

Не спуская глаз с Множества Перьев, Джемма вернулась к своей походной постели.

- Вам нелегко будет убедить меня в этом. Обещайте мне, Хантер Бун, что ни за что не продадите ему меня.

- Вы и вправду подумали, что я могу это сделать?

- Меня уже пытались продать.

Ломая голову над тем, что она имела в виду, Хантер поудобнее расположился на бревне напротив Множества Перьев, готовясь сидеть до утра.

- Взгляните на это несколько иначе, Джемма. Если вы останетесь жить здесь с Множеством Перьев, вряд ли людям эмира удастся хоть когда-нибудь снова отыскать вас.

На следующее утро Джемма проснулась в дурном расположении духа, и все из-за насмешек Хантера Буна. Боль в плече мучила ее. Кожа под широкой, раздувающейся грязной рубашкой опасно покраснела. К тому же, падая, она оцарапала щеку о поваленный ствол. Единственным утешением были налитые кровью глаза Хантера Буна. Он провел бессонную ночь, выслушивая разглагольствования Множества Перьев, пока наконец при первых лучах восходящего солнца тот не поднялся и не исчез в лесной чаще.

Тропа, по которой они двигались, постоянно петляла, а местами совсем заросла. Пересеченная множеством пешеходных тропинок, она по временам так сужалась, что им приходилось слезать с седла и вести своих крапчатых техасских лошадок сквозь заросли на поводу. Повинуясь какому-то природному инстинкту, Хантер безошибочно чувствовал направление. Он ни разу не задумался, выбирая дорогу.

Когда они добрую половину дня провели в пути, невдалеке послышался теперь уже хорошо знакомый шум реки. Джемма молила Бога, чтобы Хантер пораньше закончил дневной переход и остановился на отдых. Тогда он мог бы выспаться, а она - подлечить свое нещадно болевшее плечо. Но Джемма не рискнула высказать эту идею вслух. На протяжении всего утра, всякий раз, как ей случалось перехватить взгляд Буна в ее сторону, он только качал головой и продолжал путь.

Ближе к берегу деревья поредели, открывая взгляду величественный вид на реку, самую огромную из всех встречавшихся им на пути. До сих пор речки и ручейки были достаточно мелкими, чтобы перейти их вброд или переправиться с лошадьми вплавь. Но этот поток представлялся непреодолимой преградой. Мутные воды, увлекаемые быстрым течением, стремительно неслись вперед между крутых берегов, унося с собой груды мусора и тяжелые обломки деревьев, кружившиеся в многочисленных водоворотах.

- Где мы находимся?

Не то чтобы это действительно интересовало Джемму, поскольку она представления не имела, куда они забрели, но девушка не оставляла попыток разговорить своего спутника.

- Должно быть, я сошел с ума, раз согласился на это, - пробурчал Бун в ответ. - Вы умеете плавать?

Джемма с усилием проглотила подкативший к горлу комок.

- Не очень хорошо, - призналась она.

- Короче говоря, не умеете?

- Короче говоря, я могу немного держаться на воде, но… - Она снова посмотрела на стремительный мутный поток. - Я не смогу плыть здесь.

- Этого я и боялся.

- Чего?

- Мы должны переправиться на тот берег.

- А нельзя пройти дальше вверх по течению, пока нам не встретится более безопасное место для переправы… или мост?

Хантер расхохотался:

- Мост?! Да кто же, по-вашему, станет строить мост в таком месте?

- Мне кажется вполне логичным, что кто-нибудь из путешественников, проходивших мимо, мог бы построить мост из стволов поваленных деревьев или чего-нибудь еще.

- Ну ладно, сделать это никто пока не удосужился, так что нам придется изобрести способ как-нибудь переправить вас через реку.

- Сможем мы заставить лошадей переплыть реку, как делали это прежде?

- Эта река гораздо глубже. Если мы поплывем, все наше имущество промокнет. Лошади лучше управятся без нас. Придется мне соорудить плот, переправить лошадей, а затем вернуться за вами и снаряжением.

Джемма смотрела на бурную реку, которую, казалось, невозможно преодолеть, и пыталась представить себе, как Хантер плывет назад уже без лошадей. Хуже того, услужливое воображение подсовывало картины, как ее вместе с походными мешками и провиантом на хлипком плоту уносит течением вниз по реке.

- А что, если вы утонете? - пробормотала она, размышляя вслух. - Что тогда будет со мной?

Хантер откашлялся, прочищая горло.

- Ну, я думаю, такая изобретательная девушка, как вы, наверняка сумеете выпутаться. Может, вам пригодится предложение Множества Перьев.

- Нельзя быть таким бесчувственным, Хантер! - в запальчивости воскликнула Джемма.

- Я не собираюсь тонуть.

- Никто не собирается умирать, но ведь бывают несчастные случаи!

- Я много раз переправлялся здесь прежде. Не беспокойтесь обо мне. - Хантер спешился, отвел своего коня на поляну, стреножил его и пустил животное пастись.

- Я беспокоюсь не о вас, - солгала Джемма. - Я беспокоюсь о себе.

Девушка последовала примеру Буна и принялась разгружать свое крепкое животное. Джемма все больше привязывалась к этой маленькой крапчатой лошадке. Усердно ухаживала за ней, когда они останавливались на день, и угощала дикими яблоками, если ей случалось их отыскать.

Хантер задержался возле нее с тюком на плече. - Не волнуйтесь, Джемма. Все будет хорошо. Устраивайте лагерь и соберите дров для костра, а я тем временем начну валить деревья для плота. Мне бы хотелось закончить его к завтрашнему полудню.

Джемма смотрела ему вслед, воодушевленная его спокойной уверенностью и тем, что он поручил ей организовать лагерь. Пока Хантер прочесывал окрестности, а потом принялся рубить дерево, девушка прошлась вдоль берега, где и набрела на покинутую стоянку. Джемма набрала хвороста и развела возле реки костер в кругу из камней, как ее учил Хантер.

Девушка не могла его видеть, но слышала глухие удары топора. Решив не дожидаться, пока Хантер вернется в лагерь и приготовит ужин, Джемма взялась за дело самостоятельно. Она много раз видела, как он готовит бекон, и подумала, что стоит еще раз попытаться.

Солнце скрылось за лесом, и очертания высоких, тонущих в зеленом сумраке деревьев, постепенно сливаясь, превратились в сплошную тьму, когда девушка наконец услышала, как Хантер устало продирается сквозь заросли, возвращаясь в лагерь.

- Надеюсь, вы проголодались, - сказала, не взглянув на него, Джемма, едва не лопаясь от гордости, и принялась выкладывать ломтики свежеподжаренного, ничуть не подгоревшего бекона на покореженное оловянное блюдо. Порывшись в мешке для припасов, она вытащила пачку галет и положила несколько штук к нему на тарелку.

Взяв угощение в руки, она наконец подняла взгляд на Хантера. Он был обнажен до пояса. Свою кожаную рубашку он закинул за спину, небрежно ухватив ее двумя пальцами. Его белокурые волосы, по-прежнему стянутые в хвост, намокли. Буйно завиваясь, они непокорными локонами, которым позавидовала бы любая женщина, ниспадали на его лоб и виски. Густые ресницы были сплошь усыпаны мелкими капельками воды, как и его широкая загорелая грудь.

Утратив дар речи, что случалось с ней крайне редко, Джемма во все глаза уставилась на стоявшего напротив мужчину. Забытая тарелка в ее руках опасно задрожала. Бекон соскользнул к самому краю и обязательно вывалился бы на землю, если бы Хантер поспешно не подхватил оловянную посудину.

- Что это? - спросил он, с улыбкой глядя на угощение.

Ошеломленная Джемма попыталась привести спутанные мысли в порядок. Ей с трудом удалось выдавить из себя:

- Бекон.

- А-а-а! Помнится, прежде он у вас получался черным.

- Ну, я… немного подучилась. Почему вы мокрый? Вы свалились в реку?

- Прыгнул. Я сильно вспотел, когда рубил деревья. Хотя нам здорово повезло! Чуть выше по течению я нашел место, где, должно быть, прошел сильный ураган. Ветер повалил множество деревьев и раскидал их, как щепки. Завтра утром у нас не займет много времени подтащить несколько бревен к реке с помощью лошадей и связать их вместе ремнями.

Этот мужчина совсем не догадывался, как сильно будоражил ее вид его полуобнаженного тела. Он зашвырнул рубашку на ближайший куст и уселся, скрестив ноги, на песок возле костра. Его кожаные штаны насквозь промокли. Вода ручьями стекала с них, когда он шевелил коленями, чтобы поудобнее пристроить на них тарелку. Не поднимая взгляда, Хантер с жадностью набросился на бекон, подбирая стекающий жир галетами и облизывая пальцы.

У Джеммы пересохло во рту. Она старалась не думать о Хантере и его голой груди и занялась собственным ужином. Положила себе на тарелку несколько сочных ломтиков бекона и галеты, затем налила им обоим по чашке кофе из металлического котелка, стоявшего возле костра. Хотя она и пыталась целиком сосредоточиться на еде, все же никак не могла отделаться от мыслей о том, каково бы было по-настоящему поцеловаться с этим мужчиной, прикоснуться к нему руками, прижать ладонь к его сердцу и ощутить тепло его кожи.

Джемма припомнила поцелуй, который он подарил ей и «Бурде», вспомнила его нежные, мягкие губы, и ее бросило в жар. Это был опыт, который она определенно не отказалась бы повторить.

- О чем вы думаете? - спросил Хантер, набивая рот едой.

- Что? Ох! - Рука ее дрогнула, кофе выплеснулось из чашки, и Джемма невнятно пробормотала совсем не подобающее леди ругательство. - Я думала о поцелуях! - выпалила она не задумываясь.

Хантер поперхнулся, захрипел и так тяжело закашлялся, что Джемма, поставив на землю тарелку, рванулась к нему, чтобы похлопать его по спине. Но он, задыхаясь, замахал на нее руками, чтобы она вернулась на место.

- Мне показалось, вы сказали, что думали о поцелуях.

- Да, так и есть.

Хантер остолбенел. Медленно, начиная с шеи, яркий румянец стал расползаться по его лицу, пока не достиг линии волос. Он взглянул на свою мокрую рубашку, висевшую на кусте.

- Поцелуи, - тихо повторил он, обдумывая это слово, словно никогда не слышал его прежде.

- Монахини в монастыре…

- В Алжире?

Джемма поспешно уткнулась в тарелку.

- Да какая разница? Монахини в монастыре проводят много времени в беседах о различных плотских грехах. Полагаю, затем, чтобы мы, девушки, знали, чего следует избегать. Одна монахиня особенно много твердила о поцелуях и… ну, обо всем остальном. Так много, что иногда мы ни о чем другом не могли думать. Смертные грехи. Простительные прегрешения. Поцелуи, ведущие к смертному греху. Поцелуй, который больше чем поцелуй.

- Больше чем поцелуй?

- Поцелуй, который ведет к другим вольностям.

- К другим вольностям?

Хантер держал пустую тарелку на коленях. Его зеленые глаза потемнели, волосы слегка подсохли, светлые локоны поблескивали в свете костра. По его лицу было видно, что он ошеломлен. То ли делал вид, то ли действительно настолько был поражен ее словами, что теперь совершенно не представлял себе, как ему быть. Джемма даже поежилась под его пристальным взглядом.

- Вы сами знаете, - пожав плечами, сказала она, сжимая в пальцах тарелку.

- К вольностям, отличным от поцелуя? - Хантер поставил тарелку на песок, нагревшийся от костра.

- Да, к интимным вольностям, о которых не принято говорить вслух. К вольностям, о которых благовоспитанной леди не пристало даже думать, не то чтобы обсуждать за ужином.

- И что же, монахини описывали вам все эти вольности со знанием дела?

Джемма удивленно заморгала.

- Конечно, некоторые из них были вдовами. А некоторые даже падшими женщинами, которые, раскаявшись, оставили греховную жизнь и посвятили себя церкви. Уж они-то определенно знали, о чем говорят. - Джемму внезапно бросило в жар, и она неловко поежилась.

- Значит, сегодня за ужином, уплетая бекон с галетами, вы ни с того ни с сего задумались о поцелуях?

Не могла же она сказать ему правду и признаться, что вид его обнаженной груди породил в ее голове непристойные мысли. Что это он сам, расхаживая по лесу полуголым, повинен в том, что ее буйное воображение свернуло на столь опасный путь. Он буквально загнал ее в угол. Ей не оставалось ничего другого, как только нагло перейти в наступление.

- Скольких женщин вы целовали в своей жизни?

- Проводите исследование?

- Что-то вроде этого, - ответила Джемма.

- По правде сказать, мне непонятно, какое вам до этого дело?

- Никакого, просто мне любопытно. - Джемма почувствовала, что краснеет. Слава Богу, было достаточно темно!

- Я уже свое отцеловался, - заявил Хантер.

- Вы женаты? - тревожно спросила Джемма.

Он отрицательно покачал головой:

- Нет, я навсегда порвал с женщинами.

Глаза его потемнели. Джемма почти физически ощутила боль, вспыхнувшую в них, и ее романтическая отзывчивая душа наполнилась состраданием.

- Кто-то разбил вам сердце, - тихо сказала она.

- Нет, просто преподал мне жестокий урок. Но это только помогло мне понять, кто я такой на самом деле.

Утолив аппетит несколькими небольшими кусочками, Джемма задумчиво принялась собирать тарелки и чашки. Завтра утром она отнесет их к реке, где выполощет в спокойной воде, задерживающейся в тростниках. Она никак не могла выбросить из головы то, что ей только что сказал Хантер.

Он снова натянул рубашку, и Джемма почувствовала облегчение, словно дверь в комнату, полную темных, невысказанных секретов, была открыта слишком долго, лишая ее покоя. Однако она крайне удивилась, обнаружив, что испытывает досаду и разочарование, оттого что дверь эта снова захлопнулась.

Хантер растянулся на земле. Лицо он прикрыл шляпой, чтобы защитить глаза от света костра, поэтому Джемме были видны только его губы - превосходно очерченные, строгие и совершенно неотразимые. И незабываемо мягкие.

- Скольких женщин вам довелось целовать, вы помните? - спросила Джемма, прежде чем успела сообразить, что делает.

Хантер сдвинул шляпу на затылок и сердито уставился на нее.

- Вы с ума сошли?

- Нет, просто у меня очень богатое воображение. По крайней мере, монахини всегда так считали. - Джемма вздохнула, пытаясь представить себе женщину, осмелившуюся его бросить. - Очевидно, вы были влюблены, а ваша избранница оставила вас.

- Никакой трагедии нет, Джемма. Я по натуре одиночка. Все обернулось к лучшему.

Одиночка - это человек, который ни в ком не нуждается. «Наверное, он такой же, каким был дедушка», - подумала Джемма. Человек, чья страсть к приключениям оказалась сильнее любви к семье.

Он не желал ничем себя связывать, не собирался опутать женщину брачным договором, чтобы набить сундуки ее деньгами. Его жизнь принадлежала только ему и вполне его устраивала.

- Если вы такой нелюдим, почему вы согласились взять меня с собой?

- У меня не было выбора. Или взять вас с собой, или позволить закончить свои дни изнасилованной или даже убитой в задней комнате одного из местных трактиров. Я знал, что со мной вы будете в безопасности.

- Значит, вы человек чести!

Он оставил ее слова без внимания.

- Вы собираетесь рассказать мне правду?

«Правду?» Джемма помедлила.

- Что вы делали одна на улицах города? Откуда вы приехали?

- Я уже говорила. Корабль, на котором я прибыла, только что причалил. Это сущая правда, мистер Бун.

- Корабль из Алжира?

Джемма отвела взгляд.

- Да. - Она решила сменить тему - так было гораздо, гораздо безопаснее. - Как и вы, я тоже не ищу привязанностей. - Она снова уселась возле костра.

- Только отца и брата. В Канаде.

Девушке потребовалось всего мгновение, чтобы вспомнить, о чем речь, и она тут же закивала головой:

- Верно.

Пока они так мирно беседовали у костра, Джемме не давала покоя одна мысль. Совершенно возмутительная. Требовавшая от нее крайнего бесстыдства и наглости. Но это был единственный способ удовлетворить любопытство, снедавшее ее с тех пор, как Хантер поцеловал ее в таверне «Бурда».

- Раз уж вы такой убежденный одиночка, может, вы не откажетесь поцеловать меня еще раз?

- Что?! - подскочил Хантер, глядя на нее так, словно она окончательно лишилась разума.

Джемма испугалась, что его большие зеленые глаза могут внезапно выкатиться из орбит. Она поспешно пустилась в объяснения:

- Давайте посмотрим правде в глаза. Мы уже больше недели путешествуем вместе. Я убедилась, что вы именно тот человек, каким я вас считала. Вы явно не интересуетесь женщинами…

- Минуточку…

- Я имею в виду настолько, чтобы обзавестись семьей.

Хантер прочистил горло.

- Да, но…:

- Вы не ищете привязанностей. Вы сможете остаться объективным и беспристрастным.

- О чем вы?

- О поцелуях. Я хочу узнать о них все. Я хочу, чтобы вы показали мне различия. Мне нужно знать, чего следует остерегаться.

- Если мне не изменяет память, монахини все основательно вам разъясняли.

- Да, теоретически. Но у меня не было практического опыта, если не считать того случая, когда вы поцеловали меня в Новом Орлеане.

- Я стремился защитить вас. - Он действительно выглядел потрясенным.

- Вот видите, вы явно сможете остаться беспристрастным.

- Беспристрастным? - Хантер покачал головой.- Вы и вправду думаете, что сможете остаться беспристрастной, Джемма?

- Конечно. Почему нет?

- Очевидно, вы слишком невинны.

Джемма задумчиво отряхнула свои мешковатые грубошерстные штаны на коленях.

- Вы действительно подумали, что я шлюха, когда я подошла к вам на улице?

- У меня мелькнула такая мысль. Почему вы так загадочно улыбаетесь?

- Я просто подумала, что сказал бы мой отец, если бы услышал наш разговор-. - Она была уверена, что жизнь Томаса О'Херли наверняка сократилась бы на десяток лет. - Так вы мне поможете?

- Вы имеете в виду, поцелую ли я вас?

- Да.

Хантер довольно долго сидел молча, пристально глядя на нее поверх костра. Джемма не думала, что просит слишком много. Все, что от него требовалось, - это вытянуть губы и поцеловать ее несколько раз. Судя по тому, как ее тело среагировало на него в «Бурде», Джемма заподозрила, что он уже использовал все приемы, разве что не засовывал язык ей в рот. А это был бы уже последний шаг перед… Ну, перед неописуемым. Так далеко они не станут заходить.

- О чем вы думаете? - Она начала испытывать неловкость под его пристальным взглядом.

- Я думаю, что вам следует придвинуться поближе, если у вас действительно серьезные намерения.

Джемма, обогнув костер, на коленях преодолела разделявшее их расстояние.

- Я так рада, что вы согласились помочь.

- Мне не хочется, чтобы вы впоследствии нажили себе неприятности. - Уголки его губ снова слегка подергивались.

- У вас такой вид, Хантер Бун, словно вы изо всех сил пытаетесь не рассмеяться. Что я должна сначала сделать?

- Закройте глаза.

Джемма закрыла глаза и вытянула губы. Она почувствовала, что Хантер придвинулся ближе, открыла глаза и увидела его лицо совсем рядом. Он внимательно смотрел на нее.

- Я подумала, может, вы будете говорить мне, что собираетесь делать, чтобы я почувствовала разницу.

- Вы и так поймете.

- Вы имеете в виду - интуитивно?

- Да, что-то в этом роде. - Он уже открыто улыбался. - Закройте глаза, и я продемонстрирую вам поцелуй, который мужчина дарит женщине, когда целует ее в первый раз.

- Благопристойный поцелуй.

- Первый поцелуй.

Джемма закрыла глаза. Хантер положил ей руку на плечо и притянул ее чуть ближе, но не слишком близко. Она чувствовала тепло его дыхания на своем лице. Так же горячи были его губы, когда он коснулся ими ее губ. Это было совсем легкое прикосновение, почти неощутимая ласка, приглашение к большему. Его губы приблизились к ее рту и нежно прижались к плотно сомкнутым губам. Так же, как в таверне, Джемму охватило жаркое опьяняющее чувство, словно горячая патока растекалась по ее жилам.

Внезапно губы его отстранились, и поцелуй закончился. Джемма обнаружила, что жаждет, чтобы эта близость все продолжалась и продолжалась. Она чувствовала себя обманутой, лишенной чего-то важного, что скрывалось за этим легким соприкосновением губ. Она медленно открыла глаза.

Его лицо все еще было близко, глаза потемнели. Джемме пришлось избавиться от комка в горле, прежде чем она смогла заговорить.

- Что дальше?

- Я поцелую вас так, как мужчина целует женщину, которую немного знает. Вы никому не должны позволять целовать вас подобным образом, если только сами не захотите.

- Нужно закрыть глаза?

Он кивнул. Джемма опустила ресницы.

Его губы прижались к ее губам, прежде чем она успела подготовиться. В этом поцелуе уже не было кроткого приглашения. В нем чувствовалось твердое намерение, определенная цель. Его губы настойчиво требовали что-то от ее губ, прижимаясь гораздо сильнее, чем в первый раз. Джемме пришлось обхватить Хантера за плечи - она испугалась, что может опрокинуться назад.

Обняв его, она обрела опору, чтобы выдержать его натиск. Прежде чем она успела сообразить, что происходит, его язык коснулся ее губ. Джемму охватила дрожь. Она теснее прижалась к Хантеру, потрясенная наслаждением, которое испытывала, ощущая жаркие скользящие чарующие прикосновения его языка, атакующего ее губы снова и снова.

На этот раз он отпрянул внезапно. Настолько неожиданно, что Джемма не успела отпустить его плечи и едва не свалилась на него. Хантер ее поддержал. Улыбка исчезла с его губ. Наверное, решила она, потому что они достигли наиболее важной части урока. Похоже, ему стало трудно дышать.

- С вами все в порядке? - тихо спросила она.

- Да. Вам нужно открыть рот.

- Мне нужно что? - Джемма содрогнулась, представив себе, что может случиться, если она подчинится ему, сделает еще один рискованный шаг.

- Откройте рот.

Девушка знала, о чем он просит. Сестра Августа Алерия обрисовала запретный поцелуй с открытым ртом в ярких деталях. «Без сомнения, - предостерегала монахиня, - такие действия приводят к остальным вольностям». Теперь Хантер Бун хотел, чтобы она и вправду открыла рот, когда он ее поцелует.

Джемма приблизилась к черте, за которой скрывался один из самых темных плотских секретов человеческой жизни. Ее охватил страх - и в то же время какое-то странное возбуждение. Предвкушение неведомого опьяняло ее. Она ни за что не упустит такую возможность!

- Хорошо, - сказала она, пристраивая руки на его плечах. - Я это сделаю.

- Подобного поцелуя, - прошептал Хантер, - вы не дарите никому, если не готовы к… если не хотите…

- Большего.

- Да.

- Я понимаю.

Хантер обхватил ладонью ее затылок, прижал Джемму к себе и властно завладел ее ртом. Ее так ошеломил этот бешеный натиск, что она забыла открыть рот, как он ее просил. Но когда его язык коснулся ее губ, она вспомнила. Словно молния пронзила ее насквозь, когда язык его скользнул ей в рот, сплетаясь с ее языком. Теперь не только патока разливалась по ее жилам. Она начала плавиться в тех самых местах, о которых не принято упоминать вслух.

Ее тело так и притягивало к нему точно магнитом. Хантер все так же сидел, прислонившись спиной к бревну. Джемма уже не стояла возле него на коленях, она прижималась к нему всем телом. Его крепкие мускулистые бедра были тверды как камень. Одной рукой он прижимал ее к себе, другой продолжая поддерживать голову. Но Джемма больше не нуждалась в его молчаливых указаниях и энергично двигала губами.

Их языки сплетались между собой. Дразня, соблазняя, наслаждаясь. Джемма услышала, как из горла Хантера вырвался тихий стон.

Когда Джемма почувствовала, как его рука движется по ее рубашке, пробирается за край и поднимается к нижней части груди, ее охватила дрожь от потрясения и все усиливающегося желания. О, как легко было бы перешагнуть черту, отдаться этому мужчине и позволить ему постепенно, шаг за шагом, показать ей, чего следует избегать в будущем!

Джемма прильнула к нему, побуждая обхватить ладонью ее грудь. На этот раз застонала она, не в состоянии сдержаться, когда неописуемое наслаждение от его прикосновений стало почти невыносимым. Она действительно готова была уже отбросить всякую осторожность и позволить себе немного других вольностей прямо сейчас.

Внезапно Хантер перестал ласкать ее грудь, его язык покинул ее рот. Положив руки ей на плечи, он оттолкнул Джемму от себя, снова поставив на колени. Она открыла глаза и едва не разрыдалась, с отчаянием осознавая, что урок закончился. Дрожащими руками она попыталась привести спутанные локоны в порядок.

- Прошу прощения, - извинился Хантер.

Джемма была не в состоянии связать даже пару слов и просто смотрела на него. В основном на его губы.

Хантер оглядел свою ладонь, словно никогда ее прежде не видел, словно она жила собственной жизнью, независимо от него.

- Я не предполагал зайти так далеко.

- К… конечно, вы не предполагали. Теперь я понимаю, почему сестра Августа Алерия была столь непреклонна насчет недопустимости поцелуев с открытым ртом.

- Может, в дальнейшем вам вообще следует избегать поцелуев, - сказал Хантер.

Голос его звучал хрипло. Он выглядел измученным и, похоже, чувствовал себя неловко. Он пригладил пятерней встрепанные волосы, подтянул колено к груди и небрежно оперся на него рукой. Джемма удивлялась, как он может оставаться таким спокойным, когда она готова была буквально вылезти вон из кожи.

Ей стоило большого труда подняться на ноги и отойти от него. Ведь больше всего на свете ей хотелось, чтобы он поцеловал ее еще раз. Хотелось снова ощутить сладкую дрожь, горячую патоку, струящуюся по жилам, запретный жар внутри…

- Я первый заступаю на дежурство, - предложил Бун, но не тронулся с места.

- Хорошо.

Джемма была уже за костром. Она поспешно согласилась, радуясь возможности улечься в постель и поразмышлять о его поцелуях, вместо того чтобы сторожить лагерь.

Она надела куртку, скользнула под одеяло и натянула его до самого подбородка. Перед тем как улечься, Джемма приподнялась на локте и улыбнулась своему проводнику, оставшемуся по ту сторону костра.

- Доброй ночи, Хантер, - прошептала она.

Прошла минута или две, прежде чем он ответил:

- Доброй ночи, Джемма.

Хантер со своего места наблюдал, как довольная Джемма, словно маленькая улитка, свернулась под одеялом, устраиваясь поудобнее на ночь. Он же, напротив, вынужден теперь страдать из-за собственной глупости.

Очарование Джеммы не оставило его равнодушным. Изо дня в день, из ночи в ночь он упорно старался не поддаваться ее чарам, не замечать этих шаловливых ямочек на щеках, этих сверкающих глаз, этого прекрасного спелого молодого тела, созданного для любви.

События едва не вышли из-под контроля всего пару минут назад.

Она оказалась усердной ученицей. И как бы ни проклинал он себя за то, что засматривается на ее прелести, мужчина не может не замечать определенных вещей, как бы ни старался, даже если он провозгласил себя завзятым отшельником.

Нет, он и в самом деле по натуре одиночка, несмотря на все соблазны, испытания и обязательства, которые судьба постоянно подбрасывает ему на пути. В душе он всегда был таким. Тяга к просторам нетронутых земель на границе заставила его покинуть Огайо, когда умерла его мать, но у него оставались обязательства перед семьей. Он расчистил участок земли в лесных дебрях для своего брата Лютера, его жены Ханны и их детей. Обустроив Санди-Шолз, Хантер еще задержался, чтобы помочь Лютеру расширить ферму, включая факторию с таверной на реке.

Однако его заветной мечтой всегда оставался поход на запад, в отдаленные районы, куда редко забредал белый человек. Когда фактория стала процветать и Хантер решил уже двинуться дальше, чтобы исполнить свое предназначение, появилась Амелия Уайт со своей дочерью Люси. Она прибыла на плоскодонке, направлявшейся в Новый Орлеан. Стоило ей только взглянуть на него и улыбнуться, как он совершенно потерял голову и тут же забыл о своих мечтах.

Амелия, намеревавшаяся стать певицей, сразу же оценила богатую факторию, таверну и непритворное восхищение в его глазах. Лодка с другими пассажирами снова отправилась в путь по течению, а Амелия с дочкой остались на берегу.

Она никогда его не любила. Хантер со стыдом осознал это в тот день, когда вернулся с войны, где вместе с другими новобранцами из Кентукки сражался под командованием Эндрю Джексона, и узнал, что она не только сбежала, но и прихватила с собой все - и его, и Лютера - скудные сбережения, добытые тяжелым трудом. Эта женщина так далеко зашла, что даже оставила на них маленькую Люси, свою дочь от какого-то давнего любовника.

Теперь он сидел здесь, в лесу, уставившись на спавшую с другой стороны костра Джемму Бесфамильную. Не важно, как много времени провел он рядом с этой девочкой, вряд ли ему удастся хоть когда-нибудь постичь загадочный ход ее мыслей. Ее романтическая мечтательность поспешно превратила историю о лжи и неприятии между ним и Амелией в сказку о неразделенной любви. Затем она мгновенно сменила тему и пожелала, чтобы он научил ее разбираться в поцелуях.

Хантер набрал полную горсть сосновой хвои и принялся швырять иголки, одну за другой, в костер. Он сильно сомневался, что сумеет добиться от нее правдивого рассказа о прежней жизни, но был рад позволить ей тешиться своими выдумками до конца поездки.

Гораздо легче считать, что она никогда полностью не доверяла ему, во всяком случае, настолько, чтобы поделиться своими секретами, чем сблизиться еще больше и завоевать ее доверие. Все, что от него теперь требовалось, - не думать о том, как отреагировало его тело, когда он сжимал ее в объятиях, держаться на расстоянии и благополучно проводить ее до места. Тогда все это кончится.

Дальше ей придется выпутываться самой. Кто-нибудь еще позаботится о Святой Терезе с ее чертовыми ямочками на щеках.

Они поднялись с первыми лучами рассвета. Наскоро позавтракав маисовой кашей и кофе, Хантер снарядил животных на работу. Лошадки быстро поскучнели, недовольные тем, что им приходится перетаскивать тяжелые стволы деревьев в воду. Бун выбрал на реке излучину, где течение замедлялось и немного возвращалось назад, образуя водоворот, так что бревна не могло унести сразу, как только они свалятся в реку. Джемму он оставил стоять по пояс в воде. Девушка, изо всех сил вцепившись в веревку, удерживала плот, чтобы его не унесло течением, вереща истошным голосом, как встревоженная сова, чтобы он поторапливался.

- Здесь встречаются аллигаторы?

Хантер слышал ее крик, подгоняя лошадей к берегу с последним грузом.

- Нет, они не забираются так далеко на север.

- Откуда вы знаете? Их было множество в том озере, через которое мы переправлялись возле Нового Орлеана…

- Озеро Понтчартрейн.

- И долго я буду так стоять? Вы представляете, сколько времени уйдет, чтобы высушить мою одежду? Прошлый раз, когда мы пересекли реку, она сохла много часов, а от этого возникает зуд в самых непристойных местах.

Хантер вздохнул, подумав, что не стоило бы заводить речь о непристойных местах. Прошлой ночью у него ушло больше часа, чтобы восстановить контроль над одним из таких мест.

Судя по всему, им предстоял еще один очень долгий день. Бун спускался с пологого склона с тонкими сосновыми бревнами. Внезапно стволы так быстро соскользнули вниз по покрытому вязкой грязью берегу, что с силой врезались в шаткий плот. Хантер собирался уже прыгнуть вслед, чтобы помочь Джемме, но она кинулась вперед и повисла на бревнах.

- Они чуть меня не сбили, мистер Бун, мне даже стало не по себе. - Она долго кашляла и отплевывалась, затем поглубже нахлобучила на голову мятую шляпу и оттолкнулась от бревен, чтобы устоять на вязком речном дне.

Может, Джемма и задерживала его в пути, но с ней определенно было веселее.

- Что теперь? - крикнула она. - Переправите лошадей на тот берег?

Хантер поставил своего коня ведущим и привязал к его седлу поводья лошадки Джеммы.

- Я поднимусь вверх по течению, перед тем как переправить их на ту сторону вплавь. Течением нас действительно будет немного сносить вниз. Затем я снова пройду вверх по течению, переплыву реку и проведу плот на тот берег.

- А я должна здесь дожидаться вас одна?

- Вы будете слишком заняты, чтобы почувствовать себя одиноко. Плот сейчас закреплен, так что вы можете выбраться из воды и начать складывать посреди него все наши пожитки.

- Он выглядит довольно шатким.

Хантер пожал плечами.

Пройдя полмили, он повел лошадей в воду. Глаза их расширились от страха, но ни одна не дрогнула, даже когда над водой остались видны только их головы. Переправившись через реку, Хантер соскользнул с коня, взял его под уздцы и вывел животных на высокий противоположный берег. Только тогда он оглянулся, чтобы посмотреть, где они очутились.

Течением их отнесло так далеко вниз по реке, что Бун с трудом мог различить излучину, где он оставил Джемму. Он снял рубашку и неторопливо побежал вдоль берега, пока не увидел свою стоянку и плот на другом берегу. Поприветствовав Джемму, он побежал дальше вдоль берега, пока не решил, что забрался достаточно далеко, чтобы, когда переправится, оказаться там, где она его ждет.

Без колебаний он нырнул в мутную воду. Затем сильными, уверенными гребками поплыл через реку. Течение тем временем сносило его вниз по реке.

Джемма ждала его около плота, когда он сделал последний рывок и ощутил под ногами песчаное дно. Остановившись у кромки воды, Хантер уперся ладонями в колени и пытался отдышаться, жадными глотками втягивая в себя воздух. Джемма поспешно бросилась к нему. Выпрямившись, он увидел, что она испуганно смотрит на него огромными голубыми глазами. Ее рубаха уже слегка подсохла.

- Плот уже загружен? - тяжело дыша, спросил он.

- Да, но боюсь, я не смогу отважиться на это. - Она сложила ладони вместе перед собой в молитвенном жесте.

- Боюсь, вам придется это сделать, Джемма. Я не могу оставить вас здесь, и мы не сможем продолжать путь, если не пересечем реку. Чем дольше мы будем медлить, тем труднее будет заставить себя решиться.

- Сначала я должна помолиться. - Она упала на колени в плещущуюся у самого берега воду.

Хантер наблюдал, как Джемма перекрестилась, сложила ладони вместе и возвела глаза к небесам. Она так и молилась коленопреклоненно добрых три минуты. Хантер взглянул на реку. Техасские лошадки, стреноженные, мирно паслись на другом берегу, но он не любил надолго оставлять их без присмотра.

- Закончили?

- Я еще и не начинала.

Хантер посмотрел на небо. Легкие облака, которые он заметил раньше, похоже, разрастались, сливаясь друг с другом в одну сплошную тучу. Гроза где-нибудь выше по течению могла обернуться большой бедой. Он снова взглянул на Джемму, продолжавшую стоять на коленях в воде.

- Какого дьявола вы медлите?

- Я пытаюсь припомнить святого, который утонул.

- Зачем?

- Я стараюсь направлять свои молитвы тому святому, который войдет в мое положение и сможет вступиться за меня. Понимаете?

- По правде говоря, нет.

Хантер протянул руку к затылку, собрал в горсть влажные волосы и затянул кожаный ремешок, удерживавший его хвост. Выжимая воду из своих длинных волос, Хантер подумал, что это ему она должна была бы возносить молитвы с подобной просьбой.

- Не логичнее ли просить кого-то, кто не утонул, если вы пытаетесь спасти нас от подобной участи?

Джемма нахмурилась, всерьез задумавшись над этим предположением.

- Святой, который утонул, будет больше сочувствовать.

- Почему бы вам сразу не обратиться к высшим силам и просто помолиться Богу, чтобы мы могли убраться отсюда?

Она взглянула на него так, словно он сказал страшную глупость.

- У Бога, мистер Бун, множество дел, поэтому-то и необходимо обращение через посредника.

- А-а-а.

Ее руки все еще были сложены - ладони вместе, пальцы обращены к небесам.

- Замолвите и за меня словечко.

Услышав ее бормотание, он зашел глубже в реку и стал возле плота. Хантер проверил веревки, которыми их припасы крепились к середине плота. Джемма проделала отличную работу, привязывая их. Узлы были незнакомыми, но крепкими и прочными.

Джемма закончила молиться и подошла к нему.

- Полезайте на плот, - сказал Хантер, приготовившись помочь ей взобраться на плот. Когда она удобно расположилась на плоту, он принялся привязывать ее к снаряжению.

- Что вы делаете? - вскрикнула она.

- Привязываю вас к плоту.

- Разве это необходимо?

- Я бы не стал этого делать, если бы не считал, что так надо.

- Себя вы тоже привяжете?

- Я умею плавать. Кроме того, я буду в воде толкать плот через реку.

- В воде?

- Как рулевой.

Убедившись, что девушка в безопасности, насколько это возможно, Хантер взял дорожную сумку, рог с порохом для ружья и шляпу и привязал все это поверх груды вещей. Затем он ухватился за бревна, тщательно выбрав для себя место, и вытолкнул плот на быстрину, во власть стремительного течения.