"Искатель. 1963. Выпуск №4" - читать интересную книгу автора

ДУБЛЕР

За сутки до старта Андриян и Валерий поселились в коттедже, где провели предстартовую ночь их предшественники — Космонавты один и два. Андрияну здесь все знакомо: те же две кровати, мягкие стулья, круглый стол посредине, радиоприемник «Донец», шахматы на тумбочке, синие обои стен.

Валерий сначала осмотрелся, сел на кровать, покачался на мягких пружинах. Почти год назад такой же августовской ночью спал на ней Герман Титов. Сейчас на стене висит его портрет, а напротив портрет Гагарина.

«Интересно устроена жизнь! — подумал он. — Еще несколько лет назад все это могло быть только фантазией».

Хлопнула дверь. Приехал Гагарин со стартовой площадки, веселый, как всегда.

— Проверили сто первый раз, — бросает он прямо с порога. — Все в порядке.

Потом зашел врач, сказал, что Герман затеял дискуссию с инженерами, какими знаниями станет обладать космонавт в будущем.

— Вот уже два часа спорят. А вам — спать.

Крадучись, опустилась южная ночь — тихая, спокойная, ласковая. Последняя ночь перед стартом. Кто из них полетит завтра?

— Спать! Спать… — уже требует врач.

Чуть свет собрались на площадке около ракетной установки. Тут же, в домике по соседству с серебрящейся на солнце громадой, началось заседание Государственной комиссии. Главный конструктор, Теоретик космонавтики, ученые, врачи… Заслушиваются мнения специалистов. Генерал ВВС представил членам Государственной комиссии кандидатов на роли командиров кораблей «Восток-3» и «Восток-4» и на роли их заместителей.

Спокойно, скрывая взволнованность, Андриян Николаев сказал:

— Мы очень тронуты, друзья. Спасибо за все. Низкий вам поклон… Мы оправдаем ваши надежды.

Традиционный голубой автобус мчал их к месту запуска.

Потом доклад председателю Государственной комиссии. Главный конструктор и Теоретик космонавтики обнимают и целуют Николаева. Вот Андриян и Валерий чокаются шлемами. Такова традиция.

Андриян вошел в кабину корабля на многометровой высоте ракеты-носителя. Валерий оставался в автобусе. Дублер должен быть наготове.

Четко и лаконично докладывают руководители служб. Все чаще звучит скупая фраза: готово, готово… Наконец последнее: космонавт — готов!

Опустела стартовая площадка. Хронометр отсчитывает время готовности: пятнадцать минут… потом десять, потом…

Думая об Андрияне, Валерий отчетливо вспомнил короткий утренний разговор. Андрюша сказал тогда, что сегодня у него большой день.

— Давно я о нем мечтал, Валера…

По радио шли переговоры с космонавтом. Говорил Юрий Гагарин. Кто-кто, а он знал, что предстартовые минуты самые напряженные, и поэтому стремился подбодрить товарища,

— Андрюша, ты слышишь меня? Ни пуха ни пера. Привет от Валерки.

— Спасибо, Юра. Передай ребятам: я чувствую себя хорошо.

Потом Юрий Гагарин включил музыку. Ее любят все космонавты. Особенно вот эту: «Заправлены в планшеты космические карты…»

Минутная готовность. Шестьдесят недолгих секунд, и… Что скрывать, все немного волновались. И Главный конструктор, и Теоретик космонавтики, и дублер Валера, и все остальные. Волнение это особого рода. Волнуются не потому, что кто-то сомневается в успехе. Нет! В такие минуты просто нельзя не волноваться: человек — сын Земли — улетает на несколько дней в космос!

Последняя команда:

— Подъем!

Ослепляющее пламя ворвалось в лазурь и без того ясного дня. Прокатился глухой громыхающий шум. Взвились клубы серо-черного дыма. Медленно, словно нехотя, вздрогнуло и поползло вверх серебристое тело ракеты.

Тронулась!

Сквозь непрерывный грохот в репродукторах слышится восторженный голос Андрияна:

— Поехали!

В 11 часов 45 минут московского времени с борта «Востока-3» поступило первое сообщение: «Чувствую себя хорошо, на борту все нормально. В иллюминатор хорошо видна Земля. Космонавт Николаев».

Ракета давно исчезла в бездонном небе. Валерий стоял погруженный в свои думы, как вдруг знакомый голос тихо спросил:

— Что размечтался, дублер? За друга волнуешься?

Это был требовательный руководитель и лучший друг космонавтов. Он и врач, и воспитатель, и строевой командир, и задушевный старший товарищ, и наставник. Они постояли молча вдвоем, думая, наверно, об одном и том же.

Интересное это слово — «дублер». Это не дубль, не дубликат. Это совсем другое. В этом простом, может быть, даже казенном слове заложен большой смысл. Кто-кто, а космонавты знают этот смысл. Его словами не передашь, его чувствовать надо. А уж если и попытаться высказать словами, то лучше поэта Валентина Вологдина не скажешь:

На командном пункте космодрома и на станциях слежения слушали доклады из космоса. Люди собирались у телевизионных экранов. На голубоватых светящихся квадратах был виден космонавт, спокойно расположившийся в кабине.

Четвертый виток. Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза Н. С. Хрущев принял доклад еще одного космонавта-героя, Андрияна Григорьевича Николаева.

Корабль «Восток-3», делая первые витки, облетал нашу планету со строгой периодичностью в 88,5 минуты, а на космодроме уже действовал график подготовки следующего запуска. Государственная комиссия приняла решение дать старт «Востоку-4» на следующий день.

Заданий у Валерия было много. Надо было дежурить на станции слежения, помогать собирать и обрабатывать информацию, получаемую с «Востока-3», и одновременно помогать готовить к полету Павла Поповича. Вечером 11 августа Космонавт-четыре проходил последние физиологические обследования. В размеренную рабочую обстановку ворвалось сообщение:

— Сейчас над космодромом пролетит Николаев!

Павел секунду колебался, потом прямо поверх измерительных датчиков набросил на себя халат и выскочил на улицу. Вслед за ним бежали Валерий и Космонавт-шесть. Вот она, движущаяся звездочка. Она отчетливо видна на черном бархате неба. В течение нескольких минут они стояли молча, а потом, улыбнувшись, Паша сказал:

— Сегодня посмотрел на друга с Земли, а завтра увижу его в космосе. Ведь так, Валера?

— Так, Паша, так.

И вот новый большой старт.

Второй! Подряд! Разница лишь в том, что на этот раз председателю Государственной комиссии рапортовал летчик-космонавт подполковник Павел Романович Попович, а дублером у него был Космонавт-шесть.

Звучит сдержанное:

— К полету готов!

Снова раздалась команда: «Подъем!» Снова вздрогнула земля от грохота двигателей. Корабль «Восток-4» спешил туда, где уже сутки жил и работал гражданин Советского Союза майор Николаев. Такого еще не было в истории.

12 августа 1962 года в 12 часов 30 минут Земля приняла коллективную радиограмму из космоса:

Да, их стало двое в космосе. Два советских человека, два летчика, два коммуниста. Они летели на близких орбитах, они разговаривали в космосе, они наблюдали за полетом соседнего корабля в иллюминаторы. Это был первый в мире групповой полет космических кораблей.

Врачи вглядывались придирчиво в показания приборов с борта космических станций и, честно говоря, ждали появления признаков «космической» болезни. Глядя на них, тревожились и товарищи героев. Но прошли сутки, вторые, третьи… Начались четвертые. Четыре дня и четыре ночи продолжался этот исторический полет, за которым следила вся планета.

— Самочувствие отличное, — радировал Николаев.

— Самочувствие отличное, — вторил ему Попович.

И многочисленные приборы бесстрастно докладывали объективные данные: «космической болезни нет». Значит, невесомость побеждена.

«Восток-3» и «Восток-4» приземлились в заданном районе. Они пробыли в космосе 166 часов, сделали 112 витков вокруг Земли, прошли 4 миллиона 600 тысяч километров! Разница во времени приземления всего лишь 6 минут! Скоро другие старты.