"Летнее приключение" - читать интересную книгу автора (Кук Клер)

Глава 5

Слезы, которые я едва сдерживала, высохли в один миг, едва я увидела на стоянке Крейга.

Заметив меня, он тут же завел своей «лексус».

Я наклонилась и подобрала с земли камень.

Торопясь убраться со стоянки салона, мой бывший муж так ударил по газам, что запахло паленой резиной. Не думаю, что это пошло на пользу его маленьким, взятым напрокат, покрышкам.

— Вали отсюда и возьми напрокат мозги! — крикнула я ему вслед. Выяснилось, что разбудить в себе грубиянку довольно весело, а потому я уверенно бросила камень в его машину. Тот с приятным звуком отскочил от таблички с номером лицензии. Я была довольна. Потерев руки, я направилась к собственному авто. Надпись на окне салона словно потешалась надо мной: «Летний взрыв страстей». Ха!

— Они не твои дети, Белла, — сказала я своему отражению в зеркале заднего вида. — Забудь о них.

Выехав со стоянки, я повернула направо. Мысленно я повторяла эту фразу снова и снова, как заклинание, с тех пор, как Крейг сказал мне ее.

Потому что его слова серьезно меня задели. Я клянусь, что я выбросила из головы Софию, и Крейга гоже. Но я не была уверена в том, что смогу когда-нибудь забыть о детях. Ведь почти десять лет я проводила ночи на среду и каждые вторые выходные с детьми Крейга. А также каждые вторые праздники, школьные каникулы и половину лета. Я заражалась от них гриппом и помогала им делать уроки. Мы с Крейгом проводили с ними почти все наши отпуска. Отчасти именно из-за них мы решили не заводить собственных детей. Хотя нет, не отчасти — почти исключительно из-за них. Мы не считали справедливым, когда отец уходит от одного «комплекта» детей к другому.

Зато мой отец этого не делал никогда. Он попросту приводил всех нас в свою следующую семью. Всех, кроме моей матери, которая оказала этому сопротивление и сумела наладить собственную жизнь. Но я-то какой идиоткой оказалась, доверившись Крейгу! Я почти позволила убедить себя, что Люк и Лиззи — это и мои дети тоже.

Ха! Да они забыли обо мне почти сразу же после того, как их папаша бросил меня. Люку оставалось еще год учиться в колледже, а Лиззи скоро будет поступать на первый курс. Я могла бы помочь ей оформить ее новую спальню. Вкус у меня был куда лучше, чем у ее родной матери. Я могла бы побродить вместе с ней по магазинам и помочь с покупкой одежды. И косметики, разумеется. Думаю, голова у Лиззи сейчас в полном беспорядке, потому что подстригать ее мог кто угодно.

Нет, погоди-ка, сказала я себе. София! Вот кто, должно быть, стрижет Лиззи волосы. Надев солнечные очки, я свернула к обочине. София стрижет волосы Лиззи!

Некоторое время я просто сидела в машине на обочине дороги. Может быть, пять секунд. Или пять минут.

А может, целый час. Я не стала обращать на это внимания, потому что это не имело никакого значения. Ведь никто не искал меня, никому до меня не было решительно никакого дела.

Но я должна взять себя в руки, должна! Вовсе не в моем духе сидеть вот так и переживать. Я же сильная! И уверенная в себе. Все и всегда только и слышали, как я хохочу. Я не испугалась и не переживала даже тогда, когда чуть больше года назад мой муж, с которым мы прожили десять лет, собрал свои вещички и сказал, что ему необходимо свободное пространство.

Отчасти я даже испытала облегчение от того, что не мне пришлось это говорить. Некоторое время мы плыли в разные стороны, отпуская в адрес друг друга ехидные замечания. Мы уже больше не нравились друг другу. Думаю, это могло повлиять на Лиззи, которая готовилась к окончанию средней школы. Дети Крейга появились раньше наших отношений, поэтому они всегда были частью нашей жизни. И теперь нам предстояло выяснить, что мы собой представляем без них.

Сейчас, оглядываясь назад, я начала понимать, насколько глупо со стороны Софии было проводить со мной больше, чем всегда, времени. Да-да, именно глупо. Ведь, положив глаз на моего мужа, она должна была бы сторониться меня, избегать и уж никак не искать моего общества. Но уже за несколько месяцев до того, как Крейг собрал вещи, да и после этого, она то и дело заходила ко мне или звонила. Часто! Возможно, она считала, что раз уж у нее нет возможности быть с ним, то лучше всего проводить время с женщиной, которая официально все еще является его женой.

А вот как я узнала об их связи. Крейг уехал почти на месяц. Как-то раз мы с Софией отправились за покупками. Потом я осталась в машине, а она побежала в химчистку за вещами. Тут зазвонил ее сотовый телефон. Я автоматически взяла трубку и ответила на звонок.

Звонил Крейг. Думаю, он не ожидал, что отвечу я, к тому же голоса у нас с Софией похожи.

— Ну что, встречаемся вечером? — спросил он.

— Не сказала бы, что мечтаю о встрече, — буркнула и. И отключилась.

— Как ты могла? — спросила я Софию, когда она вернулась из химчистки.

— Что «могла»? — удивилась она.

— Звонил Крейг, — сказала я. Сердце у меня колотилось, как безумное. Я слышала, как кровь пульсирует у меня в голове, и мне казалось, что это слышно даже Софии.

Повернувшись, она повесила вещи на вешалках на крючок над задней дверцей машины, а затем выпрямились и положила руки на руль. На меня София даже не смотрела.

— Нет, это не Крейг, — заверила она меня. — Должно быть, звонил кто-то другой.

Я посмотрела вперед. А затем сунула руку в сумку, вытащила губную помаду приглушенного цвета черного под названием «Опасность» и накрасила губы быстрыми, безжалостными мазками.

— Он сказал мне, — солгала я. — Сказал, что вы спали и по меньшей мере двенадцать раз.

— Нет, двенадцать не спали, — возразила София. — На самом-то деле это было всего…

— Ха! — сказала я, потерев губы друг о друга, чтобы размазать помаду. — Вот я тебя и поймала.

Так они оба и продолжали заливать, что между ними ничего не происходит, — до тех пор, пока мы с Крейгом не разъехались. Ох! Оказалось, что это не так уж и важно. Сестра остается сестрой, даже если она сестра сводная. А мужу запрещен вход ко всем, кто тебя любит, даже если он только должен стать бывшим. Я думала, что это основные правила для всех и что все им следуют.

Марио дал мне телефон адвоката, которому я позвонила на следующий же день. В Массачусетсе можно развестись без особых проблем, если супруги считают, что их брак дал серьезную трещину. У нас не было детей, во время супружества мы не приобретали никакой собственности. Поэтому сложностей не возникло. Надо было подождать сто двадцать дней, а потом еще около четырех месяцев ушло на оформление документов. И все — я получила развод.

Открыв окна, я глубоко вздохнула, надеясь, что это поможет мне почувствовать себя лучше. Ничего подобного! Воздух был невыносимо тяжелым. Я нажала на рычаг, открывающий багажник. Открыв дверцу машины, я стремительно выскочила из нее. Мимо проезжал другой автомобиль, и сидевший за его рулем человек нажал на клаксон. Я показала ему палец.

Подняв крышку багажника, я выудила из него свой кейс. Уже темнело, так что мне пришлось порыться в нем, чтобы разыскать карточку Шона Райана.

Слишком долго я находилась в положении жертвы, и теперь мне вдруг показалось, что создание набора косметики каким-то образом поможет мне сделать решительный рывок вперед. К тому же следовало учесть, что в этот момент я была не в состоянии рассуждать здраво.

— Привет! — услышала я голос Шона Райана. Вообще-то, судя по его визитной карточке, Шон — это его имя, а Райан — фамилия. Но нет, слишком поздно. Потому что у меня в голове уже прочно засело его имя, звучавшее как Шон Райан.

— Привет! — ответила я и испытала необыкновенное облегчение, ведь все произошло очень легко и быстро — именно так, как и должно было происходить.

— Вы дозвонились до меня, но я либо скольжу через пространство в Аргентину, либо не могу подойти к телефону. Так что оставьте сообщение.

Я отключилась, не оставив сообщения. Да и к чему? Шон Райан — мужчина. А все мужчины вызывают у меня отвращение. Таким образом, Шон Райан, уже хотя бы поэтому тоже должен вызывать у меня отвращение. Единственное, что мне от него нужно, — так это узнать, как полагается создавать собственные наборы. Аесли учесть мою обычную удачливость, то Шон Райан наверняка самый обыкновенный жулик.

Моя машина все еще стояла на обочине дороги. Я прислонилась к ней спиной. У меня был красный «фольксваген» с черным откидным верхом. Поскольку волосы у меня темные, а глаза — зеленые, то я отлично смотрюсь и гаком автомобиле. Мне кажется, люди обычно не уделяют таким вещам должного внимания. К чему покупать машину, цвет которой не играет в вашу пользу? Нет ничего хуже, чем видеть привлекательную женщину за рулем какого-нибудь авто серого цвета, который буквально стирает краски с ее лица.

Впрочем, в настоящий момент правильно выбранный цвет автомобиля тоже не приносил мне удачи, но это не помешало мне вновь сесть за руль. Я сидела там неподвижно до тех пор, пока все проезжавшие мимо машины не зажгли фары. Я посидела еще немного и в конце концов почувствовала, что вспышки фар начинают действовать мне на нервы.

Наконец я завела мотор. Я ехала вверх и вниз по улицам Маршберри. Я двигалась очень медленно, так что у меня была возможность заглянуть в каждое окно, мимо которого я проезжала. Просто удивительно, как много людей не считают нужным закрывать ставни. Они же оставляют свои дома открытыми чужим взорам — как аквариумы. Я проезжала мимо людей, которые смотрели телевизор, обедали; я видела даже парочку, занимавшуюся сексом прямо перед окном второго этажа. Честное слово! Скорее всего они только что познакомились. Вероятно, им еще кажется, что все у них хорошо, но пусть подождут немного. Очень скоро они поймут, что способны свести друг друга с ума.

Ну ладно, пока я не превратилась в недееспособного писающего мальчика, я должна найти какое-нибудь занятие. Мне вовсе не улыбалась мысль вернуться домой и услышать все взволнованные сообщения, которые наговорили на мой автоответчик. Наверняка звонил Марио. Скорее всего — Анджела и отец. Возможно, кто-нибудь из стилистов. Не исключено, что сообщение оставила даже Тьюлия, хотя она всегда поглощена собственными заботами. По правде говоря, я обычно так не веду себя на людях. Я не из тех, кто убегает из комнаты. Напротив, обычно убегают из-за меня.

Когда мы с Крейгом только познакомились, мне казалось, что мы с ним дополняем друг друга, как подходящие цвета. Например, я была оранжевым, а он — голубым, или я красным, а он зеленым. Как бы там ни было, каждый из нас позволял другому чем-то выделиться. Поскольку я была очень самоуверенной, Крейг на моем фоне казался особенно спокойным и неторопливым. Он сначала думал, а потом действовал. А я и действовала и реагировала на все мгновенно. В первые годы нашей совместной жизни эта разница радовала, возбуждала нас. Но когда наши пути стали расходиться в разные стороны, у меня появилось ощущение, что мы разговариваем на разных языках. Мы оставались теми же людьми, но наши цвета почему-то перестали гармонировать.

Прежде чем нажать на газ, я должна решить, куда ехать. Я пыталась вспомнить, нет ли у меня подруги, которая была бы дома в пятницу вечером, или кого-нибудь, кому нечем сегодня заняться. Но большинство моих друзей, как и друзей Крейга, были людьми семейными. Я всегда старалась оставаться независимой, но при этом льстила себе, полагая, что Крейг хочет все время быть со мной. Ему и так было нелегко из-за меня, ведь приходилось немалую часть времени проводить с моей семьей, поэтому я и растеряла за годы брака большую часть своих подруг. И сейчас я даже представить себе не могла, каким образом вновь вернуть их. Может, просто в один и прекрасный день прийти и сказать: «Привет, я вернулась!»?

Размышляя обо всем этом, я вдруг поняла, что нахожусь на полпути к дому моей матери. Как бы я ни любила ее, мысль провести с нею пятничный вечер была не из лучших. Во-первых, во-вторых и так далее сочувствие никогда не было свойственно моей матери.

Я свернула с главной дороги и въехала в ворота. За ними находился комплекс домов, в одном из которых жила моя мать. За те два года, что мама здесь поселилась, я ни разу не видела охранника в сторожке и никак не могла понять, зачем она тут нужна. Может, они нее еще собирались нанять сторожа, как я собираюсь изменить свою жизнь? Может, к тому времени, когда они все-таки наймут его, я буду готова встречаться с ним?

Со стороны все дома казалось совершенно одинаковыми, и я все время забывала, в каком здании — Б или Д — живет мама. Поэтому я заехала на стоянку здания В, чтобы не тащиться пешком слишком далеко, если ошибусь и перепутаю дома. Но, выйдя из машины, я абсолютно точно вспомнила, что мама живет в здании Б. Мне надо записать это прямо на руке, чтобы в следующий раз, когда я сюда приеду, ничего не перепутать.

Оказавшись в крохотном холле, я нажала на кнопку звонка с надписью «МО'Нилл». Я ждала. В животе у меня заурчало. Я снова нажала на звонок. Отлично! Даже у моей матери собственная жизнь! Съехав спиной по стене на пол, я набрала номер ее мобильника.

— Привет! — раздался голос мамы после четвертого звонка. — Я либо спасаю где-то мир, либо развлекаюсь и поэтому к телефону подойти не могу. Так что прошу вас оставить сообщение после гудка.

Я отключилась. К чему идет телефонизированный мир? Неужели я осталась единственной, кто оставил в телефоне нормальное приветствие? Я нанесла на пересохшие губы немного классической гигиенической помады. Поглазев несколько мгновений на свой телефон, я включила голосовую почту. Набрав пароль, я нажала на тройку, чтобы изменить личные данные. Затем ткнула пальцем в единицу, чтобы изменить приветствие. Все эти манипуляции ужасно измотали меня, но каким-то непостижимым образом мне удалось записать новое сообщение:

«Привет! Я либо купаюсь в море на Корсике вместе со своим новым горячим парнем, либо ушла трахаться с братом своего бывшего мужа. Но ты не стесняйся, оставь мне сообщение в любом случае!»

Потом я проверила свои сообщения, чтобы не делать этого позже.

Мне никто не звонил.