"Берлинский блюз" - читать интересную книгу автора (Регенер Свен)

18. Альтернативная служба

Ближе к вечеру, четыре дня спустя, господин Леман как раз видел мрачный сон, в котором события разворачивались в бассейне, в Гёрлитцком парке и даже, как ни странно, в Темпельхофе,[28] недалеко от станции «Папештрассе», когда его разбудил телефон. Это был Эрвин:

– Франк, ты должен немедленно прийти в «Обвал».

– Эрвин, с меня хватит. Я больше не могу. Ты меня разбудил. Позвони кому-нибудь другому.

– Да ты не понял, черт тебя дери. Здесь Карл.

– Ну и что?

– Мы не знаем, что с ним делать.

– А что с ним такое?

– Он глючит. Совсем плох. И все время говорит про тебя. Мы просто не знаем, что с ним делать.

– Кто это мы?

– Все мы. Верена, я, Юрген, Марко, Руди и Катрин.

– Кто такой Руди?

– Какая разница, черт бы тебя побрал! Сейчас не время для пустой болтовни, Франк. Все очень серьезно.

– Иду, – сказал господин Леман, который и так уже надел штаны и искал теперь носки. – Он пьян?

– Понятия не имею, что с ним. Может, и пьян тоже. Но проблема не в этом.

– Да успокойся ты, я сейчас приду.

– Давай скорее, эх, парни, это плохо кончится.

Через пять минут господин Леман был в «Обвале». Там происходило что-то странное. Посетителей не было, за стойкой стояла Верена, а Юрген, Марко, Эрвин и еще какой-то сопляк, наверное Руди, стояли у стола в дальнем углу. В центре зала на стуле сидел Карл, Катрин что-то тихо втолковывала ему, но держалась при этом на удалении больше чем в метр, что выглядело довольно странно. Все столы и стулья вокруг Карла были отодвинуты, так что образовалось свободное пространство с ним в центре и с Катрин с краю.

– Вот видишь, он уже пришел, – сказала Катрин.

– Что тут происходит? – спросил господин Леман всех сразу.

Верена, стоявшая за стойкой, чуть не плакала.

– Это ужасно, – сказала она, – он совершенно не в себе.

Господин Леман подошел к Карлу и присел рядом с ним на корточки.

– Привет, старик, – сказал он и хлопнул его по плечу. – Ну, какие проблемы?

Карл медленно поднял голову и посмотрел на него. У него было усталое лицо с впалыми щеками, как будто кто-то выпустил из него воздух. Только глаза были широко открыты и блестели.

– Франк, – сказал он, – это все из-за погоды. Они делают с погодой все, что захотят.

– Кто что делает с погодой?

– И вот так все время, – крикнул Эрвин из дальнего угла.

– Помолчи-ка, Эрвин. Так что они делают с погодой?

– В Кройцберге, – сказал Карл, – солнце светит дольше.

– Так вот в чем дело? – осторожно спросил господин Леман.

– Ты всегда читал не те книги, Франк, – сказал Карл. – Вот бы поиграть сейчас в мини-гольф.

Господин Леман беспомощно оглянулся на остальных, избегая смотреть на Катрин.

– А откуда вы все здесь взялись? – спросил он. Ему не понравилось, что все они стояли здесь и таращились на его лучшего друга, как на обезьяну в зоопарке.

– Еще несколько часов назад все было в порядке, – сказал Юрген. – Кажется, он не спал всю ночь, в пять утра он пришел в «Свалку», еще был вполне бодр, потом мы закрылись, а он не хотел идти домой и пошел с нами завтракать в «Черное кафе».

– В «Черное кафе»? Вы специально поехали в «Черное кафе», чтобы там позавтракать?

– Да какая разница, нам так захотелось. И он был тогда еще вполне нормальный, спокойный, только дерганый какой-то, разговаривал уже довольно странно, но что тут такого. Потом мы поехали домой на такси, а он требовал продолжения, мы от него еле отвязались. Надо же иногда спать.

– Потом он был в «Базаре», – продолжил повествование Эрвин, – но там ему уже не наливали, он требовал виски, но был уже совершенно невменяемый.

– А потом пришел ко мне, стал стучать ногой в дверь, разбудил меня и принялся нести этот бред. Что он делал в промежутке – мы не знаем, – сказал Юрген.

– Он не спал всю ночь?

– Кажется, и предыдущую тоже, – сказал Марко.

– У него совсем крыша поехала, – сказал молодой парень, незнакомый господину Леману.

Господин Леман взглянул на него. Тому было самое большее лет восемнадцать или девятнадцать.

– А ты-то кто такой?

– Это Руди, – сказал Эрвин. – Он теперь тоже здесь работает.

– Если я захочу узнать твое мнение, Руди, – сказал господин Леман, с трудом сдерживаясь, – то я тебя спрошу. А до тех пор заткни свой поганый рот. Чтоб ни слова!

– Но послушай… – сказала Катрин.

– А ты не лезь. Пусть этот кретин не вякает.

– Не кипятись, – сказал Эрвин. – Мы уже намучились тут с Карлом. Посмотри, что тут творится.

Господин Леман осмотрелся и только теперь заметил многочисленные осколки на полу.

– Да, Эрвин, набедокурил он тут у тебя, – сказал он и опять посмотрел на своего друга.

Тот внимательно прислушивался к разговору и улыбался, но это была нехорошая улыбка, она диссонировала с его усталым лицом.

– Эрвин – стреляный воробей, – просипел Карл.

– Да, Карл. – Господин Леман встал. – Я постараюсь уложить его спать, – сказал он. Больше всего он хотел вместе с Карлом уйти отсюда. Его бесило то, как они все разглядывали Карла. – Пойдем, Карл. – Он взял Карла под руку и слегка потянул его вверх, и тот встал. – Мы пойдем домой, – сказал господин Леман.

Карл стоял в нерешительности, слегка покачиваясь. Он беспомощно озирался.

– Пошли, нам пора, – сказал господин Леман. Он обнял своего лучшего друга за спину и мягко подтолкнул к двери. – У нас наряд по матрасам, солдат спит, служба идет. – Иногда, подумал господин Леман, эти армейские выражения очень успокаивают.

На улице уже смеркалось, и задача господина Лемана оказалась непростой. Когда он отпускал своего лучшего друга, тот сразу сбивался с курса, начинал совершенно беспорядочно двигаться и постоянно менять направление. «Пошли на Потсе[29] баб клеить… где моя крестовая отвертка… тут надо быть внимательным, в бассейне «Шпреевальд» полно хлорки, для этого есть специальные полоски…» и так далее, а господин Леман пытался как-то противостоять этому словесному потоку: «Мы же никогда не были на Потсе, это же полный отстой… тебе сейчас не это нужно… и в бассейн мы тоже не пойдем…» – но в этом не было никакого смысла, его лучший друг не задерживался ни на одной теме и не реагировал на ответы господина Лемана, он хаотично менял направление своих мыслей и речей и при этом каждый раз пытался пойти в какую-нибудь сторону, с каждой новой мыслью его тянуло либо туда, либо сюда. Господину Леману не хотелось хватать его за локоть, в этом было что-то полицейское, Карлу это тоже, похоже, не нравилось, однако господин Леман боялся, что Карл может сбежать, выскочить на Венскую улицу и, чего доброго, попасть под машину. Поэтому он взял Карла за руку, как маленького ребенка, и это помогло, Карл успокоился и послушно пошел рядом с ним, правда не прекращая бредить:

– А что там у тебя с Хайди?

– А что у меня может быть с Хайди?

– Это не важно!

– Что не важно?

– Виски просто невозможно пить безо льда!

– Есть и другие мнения…

Но вскоре господин Леман перестал отвечать Карлу. Ему не удавалось пробиться к нему. Казалось, Карлу было абсолютно безразлично, отвечал он что-либо или нет. Может быть, дома ему будет лучше, уныло подумал господин Леман, может быть, ему нужно как следует выспаться: не спать две ночи, подумал он, тут уж любой с ума сойдет.

Они шли через Гёрлитцкий парк, который вот уже несколько лет представлял собой стройплощадку, господину Леману казалось, что тут вечно будет стройка, он даже не мог вспомнить, как здесь все раньше выглядело. Они являли собой странную пару, господин Леман и его огромный друг шагали, держась за руки, по изрытой мягкой земле, Карл при этом непрерывно говорил, теперь он бормотал что-то себе под нос, господин Леман с трудом разбирал лишь некоторые обрывки: «Свиньи… так или иначе… надо же когда-то… наконец все отремонтируют, уже пора, УЖЕ ПОРА», – вдруг выкрикнул его лучший друг и остановился посреди парка.

– Что пора?

– Пора им что-то делать здесь, – сказал Карл. – А не то они никогда не закончат.

– Да, Карл. Но почему-то здесь никто не работает, – сказал господин Леман. Может быть, мне удастся задержать его на этой теме и он придет в сознание, подумал он в отчаянии. – Это довольно странно, – продолжил господин Леман, – здесь все время стоит всякая техника, экскаваторы и тому подобное, – он показал Карлу на экскаваторы и тракторы, стоявшие слева от них между гор песка, – но почему-то никто не работает. Здесь уже несколько дней никого не видно. Хотя сегодня… – он старался не останавливаться, – сегодня четверг, и уже четыре или даже полпятого, может быть, у них уже рабочий день закончился, но в предыдущие дни они тоже не работали, а если и работали, то непонятно как, потому что тут уже целый месяц ничего не меняется. – Я несу ахинею, но надо же как-то вовлечь его в эту тему, думал господин Леман, ему казалось, что в этом был выход, что нужен просто конкретный разговор, нормальная беседа на определенную тему, проносилось у него в голове, и все наладится. – Я думаю, у них просто периодически заканчиваются деньги, – продолжал он как заведенный, – наверное, это как-то связано с проблемой генерального подрядчика, им нужно производить всякие выплаты, и все это должны утверждать районные власти…

Карл все это время стоял и крутил головой по сторонам, будто хорек, вылезший из норки и озирающийся, нет ли поблизости врагов.

– …а у них никогда нет денег, ясное дело, вот в этом-то, наверное, и заключается проблема.

– Да-да, – сказал Карл. – Тебе лишь бы трахаться.

– Карл, что за чушь! Пошли дальше.

– Куда?

– К тебе, Карл. Пора тебе уже и поспать.

– У меня хорошо.

– Да, Карл, у тебя просто супер, все будет замечательно.

– Что будет?

– Все. Просто тебе надо сначала немного поспать.

Господин Леман потянул его дальше. Они шли по парку, пока это было возможно, – господин Леман старался избегать уличного движения. Если Карл вдруг попытается вырваться, подумал он, то я не смогу его удержать, и тут он заметил, что думает о своем лучшем друге, как о собаке, и это ему не понравилось. Это никуда не годится, так нельзя, подумал он.

– Спать, спать, – сказал Карл. – Понятно. И мыть окна.

– Это потом.

– Я когда-то хотел стать мойщиком окон.

– Ясно, Карл.

– В городской больнице. Окно за окном…

– Вот и хорошо, у тебя еще будет возможность.

– А когда помыл, начинай все сначала.

– Это практично.

– Они теперь делают машины.

– Кто делает машины?

– В Шарлоттенбурге. Если они не следят.

– Кто не следит?

– Смотри – собака.

– Нет там никакой собаки, Карл.

– Какая симпатичная.

И это была правда. Там была собака. Та самая. Хотя господин Леман считал ее какой угодно, только не симпатичной, но сейчас это было не важно. Собака прямо перед ними тыкалась мордой в какую-то грязь, но господин Леман был так занят тем, чтобы провести Карла мимо луж, что не заметил ее. Собака посмотрела на них и завиляла хвостом.

– Хорошая собачка, – сказал Карл и сел на корточки. Собака подошла к нему и лизнула руку.

– Я эту собаку знаю, – сказал господин Леман. – Уже давно. Я как-то встретил ее на Лаузицерплац. Рано утром.

– Хорошая собачка, – сказал Карл и уселся в грязь. Собака прыгнула на него и всего облизала. Карл в ответ смеялся и дергал руками и ногами.

– Карл, хорошего понемножку, – осторожно сказал господин Леман. В принципе он был рад, что его лучший друг произнес что-то осмысленное, пусть даже такие глупости. Но валяться в грязных лужах было явно нехорошо.

Карл не обращал на него внимания. Он барахтался с собакой, катался с ней по земле, пока не оказался на ней сверху. Собака захрипела и завизжала под его весом.

– Что это с ней? – спросил Карл.

– Ты же лежишь на ней. Ей больно.

– Ах да! – Карл поднялся, и собака убежала. – Дурацкая собака! – сказал Карл и засмеялся. Он был с ног до головы измазан грязью, но не замечал этого.

– Карл, нам нужно сейчас пойти к тебе домой. Там ты примешь душ и немного поспишь.

– Я не хочу домой, – сказал Карл и направился в другую сторону.

Господин Леман задержал его:

– Не пори ерунды, посмотри только, как ты выглядишь. Куда ты такой пойдешь?

– Хорошо, – ответил Карл и зашагал в правильном направлении.

Господин Леман едва поспевал за ним, Карл широкими шагами направился прямо по лужам к выходу из парка на Гёрлитцерштрассе. Но как только они вышли из парка, он остановился:

– Мне нужно еще купить кое-что.

– Потом купишь.

– Нет, мне нужно еще купить кое-что.

– Тебе сначала нужно домой, в таком виде ты ничего не купишь.

– Что?

– В таком виде ты ничего не купишь.

– Им всем лишь бы только трахаться, – сказал Карл и обвел рукой округу. – Всем.

– Да тут нет никого, Карл.

– Да-да, всем. И Хайди тоже. А ты любишь Хайди больше всех.

– Да, да!

Господин Леман снова взял Карла за руку и потащил по Гёрлитцерштрассе в сторону Кювриштрассе. Когда он окажется в своей квартире, думал он, все будет хорошо. Карл послушно шел рядом и молчал.

– Давай ключ, – сказал господин Леман, когда они дошли до жилища Карла.

Но Карл никак не реагировал, а только с интересом озирался.

– Карл, дай ключ, – повторил господин Леман.

– А ты помнишь, как мы жили вместе?

– Конечно. Ты дашь мне ключ? Или сам открывай.

– Ты все время готовил шоколадный пудинг.

– Я никогда не готовил шоколадный пудинг. Я вообще не люблю шоколадный пудинг.

– Это было классно.

– Дай мне ключ, Карл.

– Мне нужно еще кое-что купить. Я схожу на рынок.

Карл развернулся, чтобы уйти. Господин Леман поймал его за рукав:

– Карл, дай, пожалуйста, ключ.

– У меня нет ключа.

Господин Леман пошарил по карманам Карла и нашел огромную связку ключей.

– Какой из них, Карл? – спросил он, но Карл не реагировал и только улыбался.

– Да все в порядке, – сказал он.

Господин Леман вздохнул и начал подбирать ключ. Третий подошел. Он распахнул дверь и затащил Карла в темную мастерскую, затем закрыл дверь и включил лампу. То, что он увидел, было похоже на поле битвы. Все произведения искусства, еще недавно стоявшие здесь, были вдребезги разбиты, повсюду валялись металлические детали, из которых они были сварены.

– Что здесь случилось?

– Деконструкция, – сказал Карл. – Деконструкция. – И радостно засмеялся.

– Это же предназначалось для галереи, Карл.

– Деконструкция. – Карл сел на пол и взял в руку какую-то железку. По виду она напоминала шестеренку от велосипеда. – Из этого можно что-нибудь сделать.

Господин Леман был ошеломлен. Но сейчас, подумал он и взял себя в руки, не время рассуждать об искусстве. Карлу нужно поспать, это самое главное, подумал он. Чтобы пройти в квартиру Карла, которая находилась над мастерской и была такой же большой, нужно было подняться по находящейся в дальнем конце мастерской шаткой конструкции, представлявшей собой нечто среднее между лестничным пролетом и приставной лестницей. Вообще-то у квартиры был и нормальный вход с общей лестницы, но Карл им никогда не пользовался, господин Леман даже не был уверен, имелся ли у него вообще ключ от того входа.

– Пошли наверх, Карл.

– Из этого можно что-нибудь сделать.

– Карл, ты тут уже такого наделал, так что оставь все как есть.

– Господин Леман! – воскликнул Карл и поднял на него глаза. И вдруг заплакал.

У господина Лемана тоже навернулись слезы, но он не имел права плакать.

– Пойдем, – сказал он и помог Карлу встать.

– Господин Леман, только ты – настоящий, – сказал Карл.

– Конечно, – сказал господин Леман. – Мы сейчас поднимемся в квартиру и немного поспим. – Боже мой, подумал он, я уже разговариваю, как какая-то медсестра.

Ему удалось довести Карла до лестницы и затолкать наверх. На лестнице господину Леману пришлось тяжко, он обеими руками упирался в задницу Карлу и страшно боялся, что его лучший друг упадет на него. Поднявшись наверх, они прошли на кухню, а там все было еще хуже. Воняло плесенью, гнильем и вообще всем, что могло портиться и разлагаться. В раковине и на столе громоздились горы грязной посуды, пол был усеян мусором и железками, которые Карл притащил сюда после своей деконструкции. Карл уселся на пол и начал рвать на мелкие кусочки коробку от пиццы.

– Карл, тебе нужно переодеться.

– Надо же иногда путешествовать.

– У тебя вообще душ работает?

Господин Леман с подозрением осмотрел душевую кабину с водогреем, находившуюся в углу. У него самого дома была такая же коробка из прессованного картона с качающимися стенками, для душа нужно было заранее нагреть воды, если тут вообще что-то работало. Этим Карл сможет сам заняться, когда проснется, подумал он.

– Ты всегда использовал меня.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я не хочу принимать с тобой душ.

– Тебя никто и не заставляет, Карл.

– Я сейчас приготовлю шоколадный пудинг.

Карл вскочил и пошел в сторону чулана, в котором хранил продукты, и начал там копаться. Поначалу оттуда доносился шелест пакетов, а потом что-то грохнуло, будто полка свалилась на пол. Господин Леман оттащил Карла от чулана:

– Да брось ты, сейчас у тебя ничего не выйдет. У тебя даже молока нет.

– Надо сходить за молоком. – Карл вырвался и направился к лестнице.

– Да перестань, сейчас у тебя ничего не выйдет, Карл, тебе нужно поспать.

– Ну как скажешь. – Карл прошел в соседнюю комнату, служившую ему гостиной, там был диван, книжная полка и прочее, а через эту комнату дальше, в маленькую спальню. Там не было ничего, кроме матраса, телевизора и кучи грязного белья. Карл зажег свет, завалился на матрас в полном облачений, весь в грязи, и накрылся одеялом. – Так хорошо?

– Да, – сказал господин Леман, выключил свет и закрыл дверь. Если Карл не спал две ночи подряд, подумал он, тогда стоит ему лишь уснуть, и долгий покой обеспечен.

В отличие от кухни гостиная была в хорошем состоянии. Кажется, он не заходил сюда, подумал господин Леман, а если и заходил, то только в поисках чего-нибудь, что можно было бы еще сломать. На улице уже совсем стемнело. Из-за двери донесся храп. Господин Леман облегченно вздохнул. Потом он закурил сигарету и решил немного прибраться на кухне, прежде чем это сделают крысы.

Он нашел под раковиной упаковку мешков для мусора и как раз наполнил один из них, когда из гостиной послышался шум. Господин Леман быстро прошел туда и увидел Карла, который впотьмах стоял перед книжной полкой, брал оттуда книги и бросал их на пол. Господин Леман зажег свет. Карл улыбался.

– Это надо убрать, – сказал он.

– Ты почему не спишь, Карл?

– Я и не спал.

– Да я слышал, как ты храпел.

– Я храпел, но не спал.

Господин Леман невольно рассмеялся. Даже в качестве сумасшедшего Карл ему нравился.

– Карл, ложись спать, тебе это сейчас необходимо, правда.

– Не трогай меня.

– Никто тебя не трогает.

– Я не хочу, чтобы они увидели мои вещи.

– Какие еще вещи? И кто такие «они»?

Карл задумался. Он сильно вспотел, пот так и тек по его лицу.

– Да у тебя одна дурь в башке! – выдал он наконец.

Господину Леману все это начало надоедать. Все без толку, подумал он, я все делаю неправильно.

– Мне пора идти, – сказал Карл и со скоростью, поразившей господина Лемана, метнулся к лестнице.

– Нет, стой! – крикнул господин Леман и ринулся за ним. – Погоди! – Он поймал Карла, который уже наполовину скрылся в проеме, за воротник куртки.

Карл остановился.

– Тебе нужно поспать, Карл. Ты же чуть живой.

Карл снова поднялся и направился прямиком в спальню. Там он начал раздеваться.

– Ты же всегда этого хотел, – сказал он.

– Ни фига.

– Надо больше внимания уделять Востоку.

На Карле остались одни трусы. Он лег в постель и снова натянул одеяло до самого подбородка.

– Я уже сплю. – Он с открытыми глазами начал изображать храп. – Баю-бай, господин Леман.

Господин Леман закрыл дверь и задумался. Потом он подошел к письменному столу Карла и обыскал его. И вскоре ему удалось кое-что найти. Он нашел листок бумаги с номером телефона, начинающимся на 691, это был Кройцберг-61, и господин Леман предположил, что это номер подруги Карла, Кристины, или номер «Савоя». Карл все еще выводил свои рулады, когда господин Леман набирал номер.

– «Савой», Инга.

– Я могу поговорить с Кристиной?

– Ее нет.

– Она дома?

– Я не знаю.

– Послушай, мне срочно нужен ее домашний номер. Это неотложное дело.

– А кто это вообще говорит?

– Господин Леман. Речь идет о Карле.

– О ком?

– О Карле. Это ее друг.

– Я тут недавно работаю.

– Слушай, мне нужен ее номер. У вас ведь наверняка где-то записаны все домашние номера.

– Ты что, думаешь, что я дам тебе ее домашний номер? Так кто угодно может позвонить.

– Хорошо, но это очень важно. Речь идет о жизни и смерти. – Господину Леману самому стало неудобно за такую драматическую формулировку, но у него не было другого выхода. Эти хмыри в Кройцберге-61 верят в подобную чушь, подумал он.

– Это еще что значит – о жизни и смерти?

– Хорошо, тогда я так скажу: это действительно очень важно, понимаешь? Сейчас не до шуток. А если ты не хочешь говорить мне номер, тогда сделаем по-другому: ты сама позвони ей и передай, что звонил господин Леман и просил срочно перезвонить домой Карлу, что это очень важно.

– Можно помедленнее. Куда она должна позвонить?

Господин Леман объяснил еще раз, затем попросил ее повторить все вкратце, на это она обиделась и грубо сказала, что он совсем охамел, тогда господин Леман повторил, что речь идет о жизни и смерти, и наконец она пообещала позвонить Кристине. Потом господин Леман пошел на кухню в надежде найти пиво. Пиво действительно нашлось, одна бутылка схоронилась за мусорным ведром. Пиво было теплым, но это было не важно. Он как раз сделал первый глоток, когда храп прекратился. Он заснул, подумал господин Леман.

Но тут его лучший друг неожиданно нарисовался в двери. На нем были надеты только трусы, больше ничего. И он ничего не говорил, просто стоял и переминался с ноги на ногу. У него был невероятно грустный вид.

– Мне нужно сбегать в магазин, – сказал он. – Где мои вещи?

В этот момент зазвонил телефон. Господин Леман бросился снимать трубку, чтобы опередить Карла, но это было излишне, Карл просто ничего не заметил.

– Квартира Карла Шмидта, – сказал господин Леман.

– Что там у вас случилось? – спросила Кристина, женщина из «Савоя». – Что за бред про жизнь и смерть?

– Я насчет Карла, – сказал господин Леман. – Он… – Господин Леман запнулся. Не мог же он в присутствии Карла сказать, что тот сошел с ума. – Ему плохо. Очень плохо.

– И вы решили позвонить мне? Это все, что приходит вам в голову, – позвонить мне? Когда Карл бодр и весел, никто мне не звонит. А когда ему вдруг стало плохо, ты звонишь мне. Просто замечательно. Это была его идея?

– Нет, конечно нет. Ему слишком плохо.

– И что я должна делать? Что там с ним?

– Ну, он как бы не в себе.

– Не в себе! – передразнила она его. – Я уж решила, что-то серьезное. Да это его нормальное состояние. Так у него же есть мои ключи. Этот придурок унес всю связку моих ключей. Там ключ от бара и все остальное. Он не хочет мне их отдать? Он там вместе с тобой?

– Да.

– Дай-ка мне его.

– Кажется, не получится.

– Кажется, не получится, – снова передразнила она его. Господину Леману это начало действовать на нервы. – Дай ему трубку.

– Она хочет поговорить с тобой, – сказал он своему лучшему другу Карлу, который тем временем сел на пол и принялся ковыряться в ногах.

– Кто?

– Кристина.

– Мне нужно в туалет.

– Извини, – сказал господин Леман в трубку. – Кажется, не получится. Он не может. Понимаешь, когда я сказал, что он не в себе, я сказал это всерьез. То есть в клиническом смысле.

– О чем ты говоришь?

– Ну, в медицинском смысле, – стараясь говорить тише, произнес господин Леман. – Он не такой, как обычно.

– Что это значит? Он что, с ума сошел?

– Да.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Это действительно так. Кажется, это клинический случай.

– Ах ты черт! – сказала она, и господину Леману послышалось, что она плачет. – Ах ты черт!

– Дело плохо, правда. Он совсем ничего не соображает.

– Оставь меня в покое, – всхлипнула она. Через минуту, которая показалась господину Леману вечностью, потому что он не мог слушать, как кто-то плачет, особенно по телефону, через минуту она, казалось, пришла в себя. Господин Леман услышал, как она высморкалась.

– Если это клинический случай, – сказала она упрямо, – тогда отведи его к врачу. Для этого врачи и существуют. Или в больницу, не знаю. Я же не врач, правда? Два года… Ты знал, что мы с ним общаемся уже два года? Или ты еще такой молодой, что тебе нужно говорить «гуляем вместе»?

– Не надо, – ответил господин Леман, которому эта фраза чем-то понравилась. Может быть, и мы с Катрин просто гуляли, подумал он, отвлекаясь от темы. – Я не такой уж и молодой. Я ровесник Карла.

– Да? Никогда бы не подумала.

– Так что же мне теперь делать?

– Я и сама не знаю. Я больше не могу. Извини, но я больше не могу, – сказала она и шмыгнула носом. – Сделай одолжение, позаботься о нем. Мне кажется, что тебя он любит больше всех, честно. Ты очень важен для него. Ты единственный, о ком он постоянно рассказывал. Ты значишь для него намного больше, чем я. А у меня больше нет сил.

– Хорошо, хорошо, – сказал господин Леман, боявшийся, что она снова начнет плакать. И, кроме того, он был тронут. Он посмотрел на Карла, но тот по-прежнему сидел на полу и возился со своими ногами. Он ведь, наверное, замерз, подумал господин Леман, здесь довольно холодно. Но вместо того чтобы мерзнуть, Карл продолжал потеть, даже по груди у него сбегали крупные капли пота, и он тяжело дышал. – Тогда у меня все, – сказал он в трубку. – Я позабочусь о нем.

– Да, я очень прошу тебя об этом, – сказала она, – пожалуйста!

Господину Леману все это было неприятно.

– Ладно, ладно, не беспокойся, – сказал он. – Пока. – И положил трубку.

Затем он пошел на кухню, принес оттуда полотенце и насухо вытер пот на теле своего лучшего друга. Потом он разыскал футболку, свитер и надел их на него. Карл не сопротивлялся. Со штанами было сложнее. Господин Леман нашел среди грязного белья вполне пригодные джинсы, но процесс надевания оказался сложным и требовал уговоров. Наверное, с маленькими детьми точно так же, думал он, пока застегивал на Карле штаны, вдевал и затягивал ремень. Но он был рад тому, что его лучший друг вел себя так мирно и позволял делать с собой что угодно. Затем он подошел к телефону и вызвал такси.