"Поход обреченных" - читать интересную книгу автора (Эндрюс Ник)Глава 3. Тучи сгущаютсяВысокий красивый рыцарь, придерживая поводья черного, как смоль коня, внимательно следил за движением колонны воинов. На вид мужчине было около сорока лет. Его тело защищали сверкающие в лучах Солара стальные доспехи, на поясе висел меч с рукоятью осыпанной драгоценными камнями, перевязь украшена золотой вышивкой, шпоры поблескивали серебром, к седлу был приторочен цилиндрический шлем с голубыми перьями. Мятежный гаран Данвила, провозгласивший себя новым королем Фессалии, задумчиво смотрел на полки пехотинцев и тяжелой кавалерии. В глазах Ксатлина уже не замечалось выражения превосходства. Неудачи и невзгоды последних лет сильно подорвали позиции рыцаря. Армия ослабела, союзники обнаглели и пытаются диктовать свои условия, бывшие верные соратники полегли на полях сражений. Нет уже рядом Кадбера, Карлина, Силка, Сандера… После убийства Эдрика оставалось сделать лишь последний шаг и занять освободившийся престол — устранить вдову и мальчишку Кристина труда не составляло. Уничтожение рода Андаров открывало Скортам дорогу к безграничной власти. Но кто мог знать, что маленькая чужестранка Селена является могущественной ведьмой? … После захвата королевского замка, вдова бежала в Трунсом. Перехватить ее тогда не удалось. И тут появился гигант-фуркипец — дважды он наносил гарану тяжелые поражения. Ксатлину не сумели помочь даже колдуны-магинцы. Данвилцы с позором отступали на Полдень, теряя провинции одну за другой. Сначала сторонники королевы отвоевали Хусорт, а два года назад к ним отошел и Гатвэй. Союзника Ксатлина, Лоуна, безжалостно убили, его голову насадили на копье и продемонстрировали войскам. Тысячи солдат тогда присягнули на верность Селены. Затем на армию гарана обрушились гномы и альвы. Как чужеземцу удалось их помирить, остается только догадываться… Бежали из Валвила и бафирцы, с которыми у мятежников был заключен договор о совместном наступлении. Сейчас Ксатлину принадлежали только Данвил и Мидлэйм — две провинции из девяти. Не густо! В Корнирстоне и Калдаре правили друзья покойного Эдрика — Инхам и Одрин. Замок Уотсол захвачен магинцами, а владыка Артага Рион, несмотря на обещания, отказался помогать данвилцам. Следовало бы проучить мерзавца, но войск у потомка великого рода Скортов не хватало. Восстановить потери никак не удавалось. Гаран пошел на крайние меры — набрал солдат из крестьян. Увы, ситуацию это не изменило. Рыцарь получил пять тысяч плохо подготовленных, не желающих драться балбесов — при малейшей опасности они побросают оружие и обратятся в бегство. Не помогут ни угрозы, ни казни. После долгих колебаний Ксатлин разрешил четырем полкам соседей с Заката вступить на территорию собственной вотчины — без поддержки короля Галтрана уже было не обойтись. Впрочем, план нового похода подготовили магинцы: каким-то образом, колдунам удалось заключить союз с ингасами. Владыка Данвила никогда не считал разрозненные племена дикарей серьезной силой, но когда Мондор, советник гарана, сообщил о количестве бойцов у Чинхака, рыцарю поневоле пришлось изменить свое мнение. Орда дикарей сметет с пути любого врага. В то же самое время в Гатвэй и Валвил вторглись бафирцы, и вряд ли этот мальчишка Алгар сумеет оказать им достойное сопротивление. Он такой же выскочка, как и его дядя Салмир. Огромные армии магинцев вступили в Корнирстон и Калгар. Никто не придет на помощь Селене — ведьма обречена. Самозванный король вспомнил фуркипца по имени Конан. О чудесном исчезновении гиганта на поле битвы у Хусорта гаран уже был наслышан. Теперь многое стало понятно — волшебница вызывала воина, используя магию. Наверняка, чужестранец появится и на этот раз, однако повлиять на ход событий фуркипец уже не сможет — не по силам! … Чуть в стороне от данвилского владыки стоял низкорослый, коренастый мужчина в светло-коричневом балахоне с опущенным на лицо капюшоном. Он не менее внимательно следил за движением тяжелой пехоты. На устах Мондора застыла едва уловимая усмешка. Все идет так, как задумал могущественный и непобедимый король Магины Галтран. Началось последнее и решающее наступление на Хусорт. Ингасы разрушат крепости и замки, перебьют солдат Селены, а затем столкнутся с Ксатлином. Славная получится драка! И те, и другие считают себя союзниками — в этом их заверили приверженцы Волара. Глупцы! Магинцы преследуют только личные интересы, колдунам просто необходимы просторы Фессалии и тысячи рабов. Кровавые ритуалы требуют постоянных жертв. Затем наступит очередь Ацканы и Бафира. Рано или поздно Галтран будет править всей Воланией! Рыцарь бросил взгляд на советника… Особых иллюзий гаран не питал — Мондор хитер и опасен. До сих пор Скорту ни разу не удалось посмотреть чародею в глаза. Когда-то один такой взгляд стоило жизни королю Эдрику… Правильно ли сделал тогда Ксатлин? Без сомнения, он предал короля и поступил недостойно, запятнав рыцарскую честь — поединок двух властителей превратился в подлое убийство. Но сколько же можно было терпеть на троне Фессалии выродившихся Андаров? Чем один древний род лучше другого? Гаран не сомневался, что заняв трон, превратит Фессалию в сильную, богатую страну и даже магинцы будут лизать ему сапоги. Надо лишь обмануть колдунов, ввести их в заблуждение. Увы, события развивались совсем иначе. Из девяти гаранов провинций в живых нет уже четверых — Эдрика заколол сам Ксатлин, Кабет погиб при обороне Уотсола, Малиха убил предатель Олбин, а Лоуна — фуркипец Конан. Кто будет следующим? Армия миновала небольшие города на Полуночи провинции и подошла к границе Хусорта. К Ксатлину подъехали два всадника в дорогих доспехах. Один был в белых одеждах, а второй — в коричневых. Четыре года назад Холон с пятью полками перешел на сторону данвилского правителя, предав королеву. После короткой схватки изменнику удалось захватить родовой замок Андаров, но, к сожалению, Селены в нем не оказалось. Признаться, гаран не очень доверял Холону. Человек, предавший однажды, обязательно сделает это снова. Кроме того, Скорт подозревал мидлэймца в том, что он умышленно упустил волшебницу. Мондор даже провел расследование, но выяснить ничего не удалось. Ведьма чудесным образом исчезла из донжона замка. В последние годы рыцарь проявлял все большую независимость, приказы данвилского владыки исполнял неохотно. Вот и сейчас, вместе с Холоном пришло лишь две тысячи воинов, а ведь обученных солдат у мидлэймца почти втрое больше. Совсем иная ситуация с Валеном. Бывший правитель Хусорта целиком и полностью зависел от Ксатлина — четыре года назад он лишился замка, а затем, под натиском торгрийцев отступил из своей провинции. Смелостью и решительностью Вален никогда не отличался. — Разбивайте лагерь! — негромко приказал данвилец, спешиваясь. Верный телохранитель ловко поймал поводья лошади. Без личной охраны гаран никогда не путешествовал. Взглянув на пылающий диск Солара, хусортец удивленно заметил: — Но ведь еще только полдень. До вечера мы сумеем преодолеть несколько лиг! Ксатлин снисходительно посмотрел на рыцаря. Разве этот тупица может понять замысел могущественного правителя Данвила? Нет, спешить Скорт не будет. Пусть ингасы воюют с армией Селены, гномами и альвами. Только тогда, когда замок падет, гаран атакует земли королевы. Магинцы заверяют, что дикари им подчиняются, хотя Ксатлин несколько сомневался в словах советника. Вряд ли кому-то под силу удержать в узде орды варваров, а ингасам безразлично, кто перед ними — трунсомцы королевы или данвилцы мятежного владыки. Вскоре поляна превратилась в огромный лагерь. Воины ставили сотни палаток, пять роскошных шатров, затем вспыхнули огни костров, потянулся ароматный запах пищи. Обоз ехал сразу за войском, и уже вовсю слышался игривый смех маркитанток. На горизонте показались три всадника. В центре ехала красивая фессалийка лет двадцати. Ее отличали миловидное овальное лицо, здоровый румянец на щеках и длинные русые волосы. Девушку сопровождали лучшие телохранители гарана. Не обращая внимания на Холона и Валена, Ксатлин направился к наезднице. Поймав белую кобылицу под уздцы, мужчина с нескрываемым обожанием произнес: — Рад видеть тебя, любимая. Не стоило отъезжать так далеко от колонны. Мы находимся в Мидлэйме, а здесь у Селены немало сторонников. Я уже не говорю об альвах. Эти ужасные уродцы чувствуют себя в лесу, как дома, да и стреляют из лука они отменно! — Не волнуйся, дорогой, — вымолвила невольница, спускаясь с седла в объятия рыцаря. — С такой охраной мне никто не страшен. Скачка будоражит кровь… Гаран обнял девушку и пылко поцеловал в губы. — Адиль, ты будишь во мне зверя, — тяжело дыша, прорычал данвилец. — Мы можем заняться этим прямо здесь и сейчас, — спокойно сказала рабыня. Ее запах, упругая атласная кожа, тихий шелест одежд приводили Ксатлина в неистовство. Мужчина прекрасно знал, трунсомка выполнит любой его приказ. Одно слово — и девушка сбросит с себя платье в присутствии тысячи воинов. Подобное случалось уже не раз. Кто бы мог подумать, что четыре года назад, когда Фарнер привез в шатер господина испуганную шестнадцатилетнюю девчонку из сожженного дотла Браттона, она превратится в великолепную жрицу любви… Тогда Адиль тряслась и плакала от страха. Ее хотели изнасиловать несколько солдат, но досталась юная фессалийка могущественному гарану Данвила — рыцарь стал первым и единственным мужчиной трунсомки. Изящная фигура, пылкость и страстность девушки покорили Ксатлина. Но еще больше ему нравилась покорность невольницы — более преданной и послушной наложницы у владыки не было. Несколько раз, в порыве страсти правитель брал девушку прямо на глазах у рыцарей и слуг в главном зале замка — фессалийка ничуть не стеснялась своей наготы. Само собой, поведение рабыни вызывало ярость у жены гарана Видолии. Она тоже была недурна собой, но Ксатлин никогда не любил свою супругу, на которой женился по расчету — после свадьбы данвилец получил солидную сумму от владыки Артага в качестве приданного. Жена Ксатлина попыталась убить невольницу, но заговор удалось раскрыть. Виновные получили по заслугам — кого-то казнили, кого-то отправили на рудники в Конжарские горы. Рыцарь не отпускал от себя Адиль ни на шаг, только в объятиях трунсомки он мог отдохнуть и расслабиться. Единственное, что связывало с женой — это дети. Сын, Торрик, совсем вырос, и скоро мальчик отправится в поход с отцом. А вот Сельвина… Бедная девочка умерла два года назад. Тяжелая болезнь поразила дочь гарана, за ее жизнь боролись лучшие лекари Фессалии и Магины, но все усилия были напрасны. Известие о смерти Сельвины правитель получил во время отступления, после поражения у стен Хусорта. Так оборвалась еще одна нить, связывающая рыцаря с женой. Видолия давно стала для него чужой. — Пойдем в шатер, — настойчиво сказал гаран, беря красавицу за руку. Телохранители мгновенно окружили владыку. Быстрым шагом отряд направился к лагерю. Попадающиеся по пути солдаты поспешно отбегали в сторону. Личная охрана Ксатлина ни с кем не церемонилась — стоило кому-либо замешкаться, и он тут же получал сильный удар древком копья. Отбросив в сторону меч и расстегнув пояс, мужчина начал целовать обнаженную шею фессалийки. Едва уловимым движением Адиль распустила шнуровку, и платье соскользнуло на землю. Рука гарана сжала ее большую упругую грудь. Неожиданно луч света на мгновение озарил полумрак шатра и тотчас исчез. Ксатлин отпустил рабыню и резко развернулся. Кто посмел нарушить его уединение? Возле входа, склонив голову, стоял Мондор. Никого другого стража бы не пропустила. — Что тебе? — раздраженно спросил данвилец. — Нам нужно поговорить, — спокойно, но настойчиво вымолвил чародей. — У меня нет тайн от Адиль, — усмехнулся гаран, потрепав невольницу по щеке. Покачивая бедрами, девушка направилась к столу. Налив вино из кувшина в два бокала, она преподнесла один господину, а другой — колдуну. Осознав, что выставить рабыню не удастся, магинец продолжил: — Почему ты остановил армию? Галтран ждет от союзников решительных действий. С Салмиром надо покончить раз и навсегда. Дикари уже вторглись в Хусорт. Сегодня днем умрет и королева — мы подготовили засаду в лесу. Вырваться из западни ведьме не удастся… — А если волшебница не поедет к Миссини? — осторожно поинтересовался Ксатлин. — Поедет, — иронично усмехнулся Мондор. — Сведения точные. У нас в замке есть свой человек. Селена ни за что не откажется от встречи с сыном. Одним ударом варвары решат все наши проблемы. Гибель правительницы и последнего отпрыска Андаров сломит моральный дух защитников крепости. Взять замок труда не составит. — Сомневаюсь, — жестко заметил данвилский владыка. — Я уже дважды обжегся, недооценив противника, и допускать ошибку в третий раз не намерен. Кроме того, валвилские жрецы очень предусмотрительны. Ингасам не удастся застать альвов врасплох. Да еще и в лесу… — Ты не веришь в успех? — спросил советник. — Почему же, — ехидно улыбнулся гаран. — Королева вполне может угодить в западню. Вопрос в том, удастся ли ее убить. Порой мне кажется, что эту ведьму охраняет сам Солар — она благополучно выпутывается из самых сложных и опасных ситуаций. Воевать с богами — занятие неблагодарное. Я, пожалуй, не буду спешить. Пусть дикари измотают неприятеля. — Не боишься потерять Хусорт? — язвительно спросил чародей. — Варвары непредсказуемы и жадны. Делиться захваченными землями не в их правилах. Присутствие данвилских войск, особенно тяжелой кавалерии, значительно поумерило бы пыл ингасов. — Ерунда… — махнул рукой рыцарь. — Осада замка затянется, и мы подойдем как раз к решающему штурму. Мечтаю увидеть развалины крепости, да простит меня Вален… Вот тогда я устрою грандиозное жертвоприношение Волару. Кровь будет литься рекой! Кстати, Галтран обещал усилить мою армию четырьмя полками. Где они? — Уже подходят к Анласу, — вымолвил колдун. — Сутки уйдут на переправу, еще двое, чтобы преодолеть Мидлэйм. Солдаты торопятся, как могут. — Отлично! — наиграно воскликнул Ксатлин. — Подождем подкреплений. Пусть и сторонники Селены, и дикари поймут, с кем имеют дело. И те и другие станут гораздо сговорчивее. — Ты не доверяешь могущественному и непобедимому королю Магины? — гневно выдавил Мондор. — Откуда такие мысли? — иронично сказал правитель. — Мы же союзники. Я всего лишь проявляю осторожность. Совместными усилиями победить врага куда проще. — Пожалуй, — недовольно пробурчал советник. — Придется послать гонца к командующему армии Магины. — Сделай одолжение, — ухмыльнулся гаран. — Четыре тысячи отличных бойцов мне не помешают. — Надо захватить хотя бы несколько городов, — чародей предпринял последнюю попытку уговорить Ксатлина. — Внезапность нападения не позволит защитникам подготовиться и оказать сопротивление. — Мондор, не мели чепуху! — снисходительно покачал головой рыцарь. — О какой неожиданности может идти речь? Вокруг лес, кишащий разведчиками альвов, и ушастые твари знают о каждом нашем шаге. Стоило первому солдату покинуть Данвил, как это сразу стало известно Салмиру! Доводы магинца были исчерпаны. Ксатлин легко и непринужденно отмел все его возражения. Глупость в список пороков гарана никогда не входила, и он догадывался о замыслах Галтрана. Угрожать самозванному владыке Фессалии колдун не решился — данвилец упрям, горяч и вспыльчив, в порыве ярости рыцарь способен даже на убийство. Подобные случаи уже бывали. Склонив голову, советник покинул шатер. Сделанные утром выводы оказались чересчур поспешны — обмануть Ксатлина не удалось. Правитель будет использовать магинские полки как щит. Зачем жертвовать собственными воинами, когда есть союзники? Именно они и пойдут первыми на штурм Хусорта. Мерзавец! Гаран отлично воспользовался ситуацией. Варвары испугаются атаковать фессалийскую армию, пока в ней есть солдаты Галтрана. Мондору ничего не оставалось, как поторопить свои полки — королеву в любом случае необходимо уничтожить. Задержка у реки носит исключительно тактический характер. Магинцы невольно стали заложниками собственной хитроумной политики. Впрочем, ради великой цели, четырьмя тысячами бойцов можно и пожертвовать. — Они хотят тебя использовать, — тихо заметила Адиль, когда чародей вышел. — Знаю, — с равнодушием в голосе ответил рыцарь. — Но я не дам им ни одного шанса. Ради власти не пощажу никого. Галтран надменен и высокомерен. И он заплатит за это. Мужчина залпом осушил бокал и взглянул на рабыню. — Забудем о делах, — вымолвил Ксатлин, чувствуя, как кровь застучала в висках. — Иди ко мне. Подари господину мгновения блаженства и радости. Покачивая бедрами, девушка послушно двинулась к гарану. Через некоторое время, застегнув латы, повесив на пояс меч, и, взяв в руки шлем, правитель покинул любовницу. Надо было осмотреть лагерь, проверить посты, в назидание остальным наказать нескольких нерадивых солдат. Публичная порка — частое явление в данвилской армии… Положив руку под голову, на постели спала уставшая невольница. Бросив прощальный взгляд на обнаженное тело женщины, рыцарь вышел из шатра. В тот же миг трунсомка приоткрыла веки. Убедившись, что она осталась одна, рабыня встала, налила себе вина и одним глотком выпила его. В серых глазах девушки застыло отвращение. Небрежно отбросив волосы с лица, фессалийка рассмеялась — лукавство мужчин ничто, по сравнению с хитростью женщин. Ксатлин последний глупец, если поверил в любовь невольницы. А зря! Гаран даже нее представляет, какую ядовитую змею пригрел на своей груди. Адиль всей душой ненавидела этого жестокого, кровожадного подлеца — трунсомка ничего не забыла. Четыре года назад, нарушив собственное обещание, гаран отдал Браттон на разграбление. Тихий, цветущий городок превратился в пылающий костер. На глазах у девушки данвилцы зарубили мать и братьев, а вскоре девушку настиг вражеский всадник. Перекинув пленницу через седло, Фарнер привез Адиль своему господину. Стоя в шатре, совершенно нагая напуганная девчонка была готова вцепиться в горло убийце. К счастью, рассудок победил чувства — в тот момент, Ксатлин без жалости и сострадания разрубил бы рабыню на куски. Нет, месть должна быть совсем иной! Длительной и мучительной! Пусть умрут все Скорты! Столь мерзкий род не имеет право на существование! Перешагнув через гордость, стеснительность, приличие, трунсомка стала любовницей правителя. Она послушно выполняла любые его желания, научилась терпеть боль, подавляла отвращение и тошноту. Сколько раз, сжав в кулаке кинжал, Адиль была готова вонзить клинок в грудь гарана, но ее останавливала память о погибших родителях. Девушка жила только мыслью о мести. В замке Данвила невольница испытала мгновения наивысшего наслаждения и торжества. Своими откровенными нарядами и поведением фессалийка вызывала гнев королевы Видолиии. Улучив подходящий момент, Адиль приступила к осуществлению задуманного плана мести — в качестве первой жертвы она избрала дочь правителя, малышку Сельвину. Трунсомка с ужасом осознавала, что ей ничуть не жаль девочку, поскольку грехов гарана с лихвой хватит на всю семью. Медленный яд, подсыпанный в пищу, отправил бедняжку в Царство Мертвых и отвел подозрения от рабыни. Следующим на очереди был Торрик. Однако добраться до мальчишки не удалось — подросток обучался военному делу за пределами крепости. Наложница гарана умела ждать. Однажды ей посчастливилось проникнуть в спальню жены Ксатлина. Упустить такой шанс Адиль не могла, и трунсомка подмешала в мази Видолии ядовитый порошок. Уже при отъезде рабыня заметила у женщины мешки под глазами и неестественную синеву губ — без сомнения, это были следы отравы и Видолии осталось жить всего несколько дней. По удачному стечению обстоятельств, девушка вновь находилась вдали от Данвила. Вряд ли кто-нибудь обвинит ее в убийстве. Наступит момент, и невольница сама выпьет ту же горькую чашу — жить после совершенных злодеяний, она не будет. Но прежде гаран узнает правду. Как хочется, взглянуть в его глаза и увидеть там отчаяние и боль! Оранжевый диск Солара медленно клонился к горизонту. Лес на Закате окрасился в необычные розовые тона. То и дело из густой листвы разносилась звонкая трель певчих птиц. В природе царили мир и покой. Чтобы обезопасить себя от вылазок альвов и гномов, солдаты Ксатлина обрубили с деревьев нижние ветки, вырубили кустарники, смяли траву. Теперь незаметно подобраться к лагерю было не так-то просто. Впрочем, больших иллюзий по этому поводу сотники не питали — разведчики врага обладают уникальной способностью пробираться в самые недоступные места. Перекличка постов проводилась едва ли не каждый квадранс. Выставлять дальние дозоры командиры полков не решились — толку от них нет никакого, а риск потерять людей весьма велик. К небу поднимались сизые столбы дыма. Сидя возле костров, солдаты негромко беседовали о предстоящем походе. Слух о подкреплении из числа магинцев уже разнесся по армии, но отношение к данному известию у фессалийцев было разным. Одни считали, что не дело вмешивать во внутренний конфликт чужаков, другие, наоборот, поддерживали решение правителя. Пусть дикари и приверженцы Волара штурмуют Хусорт. Шествуя по их трупам, будет легче овладеть замком. Но были и те, кто разделал другое мнение… Они сидели молча, не спорили, грустно смотря на опустевшие, вытоптанные поля. Война приносит стране лишь разорение. Сколько людей за последние четыре года отправились в Царство Мертвых? Тысячи! Земли Трунсома на Полуденной стороне напоминают огромное кладбище. Чем бы ни закончилось столкновение Андаров и Скортов, в проигрыше все равно останется простой народ. На крутом холме слуги поставили высокий стол — владыка Данвила любил попировать с рыцарями на виду у своих подданных. Развалившись в роскошном кресле, гаран удовлетворенно созерцал лагерь. Ксатлин уже немало выпил и пребывал в хорошем настроении. Сейчас он ничуть не сомневался в победе над королевой. А может, ее уже и в живых нет? Тогда поход превратится в легкую прогулку! Гаран взглянул на Мондора и ехидно ухмыльнулся. Магинцы с самого начала вели собственную игру, и пока еще неизвестно, кто кого обманет. Если удастся натравить союзников на ингасов, то Хусорт достанется данвилцам без боя. Интересно, кто является же предателем в свите волшебницы? Наверняка один из рыцарей. Мондор знает о каждом шаге ведьмы. Жаль, колдуна нельзя расспросить — все равно ничего не скажет! — Предлагаю выпить за нашего могущественного владыку! — пьяным голосом воскликнул Тарис. — Скоро ему будет принадлежать вся Фессалия! Так пусть же Скорты правят вечно! Гаран лениво поднял кубок и сделал несколько больших глотков. Перед глазами поплыли разноцветные круги, голова закружилась. Сегодня он явно перебрал. Тяжело выдохнув, Ксатлин подался вперед, пытаясь встать, но в этот момент неожиданно послышались чьи-то возбужденные крики. Телохранители поймали под уздцы рвущегося коня, сбили с седла всадника и прижали беднягу к земле. Гонец хотел сразу подъехать к столу, не догадываясь, чем ему грозит подобное проявление непочтительности. Хорошо хоть, воины не подняли парня на копья! Судя по одежде, гонец являлся магинцем. — Что там за шум? — недовольно спросил правитель. — Мерзавец пытался прорваться через охрану, — доложил начальник личной стражи Фарнер. — Волоките его сюда! — приказал рыцарь. Вскоре перед ним предстал молодой человек со смуглой кожей, черными, как смоль, волосами, и горящим взглядом. Под левым глазом наливалась краснота, из губы текла кровь, кожаная куртка на плече была разорвана. Телохранители разоружили гонца. Два крепких солдата находились в непосредственной близости от магинца — одно неверное движение и парень лишился бы головы. — Говори, — гаран небрежно махнул рукой. — Меня послали к советнику Мондору, — дерзко вымолвил молодой человек. — Что? — в ярости взревел Ксатлин. — Как ты смеешь перечить? Ведете тайные дела? Казню обоих! Данвил и Мидлэйм пока еще моя вотчина, а не Галтрана. Фарнер! — Остановись! — молниеносно вмешался колдун. — Гонец лишь выполняет приказ. Я уверен, что в доставленном известии нет ничего особенного, — чародей внимательно посмотрел на пленника и мягко продолжил. — Рассказывай все, ничего не утаивая… — Господин, покушение на королеву Селену и ее сына не удалось, — сообщил юноша. — Валвилские жрецы обнаружили засаду. Отряд альвов окружил варваров и перебил их. Правительница попала в сложную ситуацию, в бою погибло много рыцарей. Ингасы были близки к цели, но к месту схватки подоспели торгрийцы. Королева благополучно вернулась в Хусорт. Теперь она знает о нашем союзе с дикарями. Наступившую тишину разорвал громкий хохот гарана. Владыка повернулся к слуге, сделал ему жест наполнить кубок. Как только искрящаяся рубиновая жидкость наполнила бокал, Ксатлин совершенно искренне произнес: — Я хочу выпить за эту удивительную женщину. При жизни Эдрика мы ее не замечали — это была лишь маленькая, тихая, послушная спутница Андара. Кто мог знать, что в столь хрупком теле скрыта такая сила и решительность? Более достойного и опасного противника у меня никогда не было! Череп Селены станет прекрасным трофеем! Я заплачу десять мер золота за голову ведьмы… Правитель залпом осушил кубок. Рыцари изумленно переглядывались. Неужели он и вправду восхищается этой женщиной? Все знали — данвилец яростно ненавидит вдову Эдрика. Тем не менее, командиры полков поддержали господина. Уже завтра слух о небывалой награде разнесется по армии, а желающих заполучить подобный куш найдется немало. Воспользовавшись растерянностью фессалийцев, советник освободил гонца. Мондор что-то шепнул парню на ухо и вытолкал прочь. Вскоре поднимая дорожную пыль, и яростно подстегивая лошадь, всадник отправился обратно, в сторону Полудня… Как это ни удивительно, но Ксатлин протрезвел. Известие о неудаче варваров еще больше подняло ему настроение. Ошибся не только он, но и колдуны Галтрана! — А ведь я предупреждал, — с усмешкой на устах обратился рыцарь к чародею. — Прикончить Селену непросто, Солар ей явно благоволит. — Чепуха! — возразил советник, — досадная случайность. Мы немного не рассчитали силы. Кроме того, ситуация принципиально не изменилась — ингасы переправились через План и осадили форты. Через пару дней им будет принадлежать вся Полуночная часть провинции. Ты можешь опоздать к разделу Хусорта. Кроме того, дикари вторглись и в Трунсом, и в Корнирстон… — Вот пускай, и повоюют, — спокойно заметил гаран. — Армия королевы изрядно потреплет варваров. За каждого убитого фессалийца ингасы заплатят жизнями трех, а то и четырех воинов. Волшебница наверняка призовет на помощь гиганта-фуркипца — в этом случае я не завидую Чинхаку. Чужеземец — блестящий полководец и очень, очень опасен. — Уж не боишься ли ты его? — ехидно спросил Мондор. В другой ситуации подобный вопрос вызвал бы у правителя приступ ярости, поскольку владыка Данвила не выносил оскорблений. Даже слабый намек на трусость мог стоить наглецу головы. Но в беседах с магинцами рыцарь научился сдерживать эмоции — гнев тут не поможет. Выдержав паузу, гаран, не отводя взгляда от чародея, громко проговорил: — Я никого не боюсь, рано или поздно Конан умрет от моего меча. Это будет великолепная победа. А удовольствия надо растягивать… Спешка, как известно, вредит любому делу. Пусть дикари на своей шкуре испытают его талант военачальника. Не откажешь чужестранцу и в хитрости… — Это потому, что твои рыцари глупы и слабы, — презрительно сказал советник. Со своих мест тотчас вскочили Малкольм, Тарис и Далим. Данвилцы были готовы броситься на Мондора и изрубить наглеца на куски. Однако правитель жестом руки остановил подданных. Снисходительно улыбаясь, гаран с издевательским пафосом вымолвил: — О, да! Разве могут сравниться фессалийцы с магинцами! А не те ли это замечательные воины, что уже четыре года не могут завладеть дерзкой провинцией Калдар? Или королю Галтрану вполне достаточно и своих земель?! Удивительная скромность. Кстати, я вспомнил, как маленькая ведьма огненной волной разметала тысячную армию скелетов, а бедные колдуны попадали замертво. Да и ты тогда едва унес ноги! Пожалуй, стоит, сказать и о сражении у Хусорта. Тощий ушастый альв тогда вызвал гадких скользких тварей, сожравших непобедимое воинство Волара. И никто с ним не справился. — Магия сложна и многообразна, — попытался оправдаться чародей. — Валвилцы обладают удивительными знаниями. Да и Селена не фессалийка по происхождению… — Отговорки, — жестко произнес Ксатлин. — Мы потеряли два поражения, и оказались в полном дерьме. Скоро я узнаю, чего стоят хваленые солдаты Магины. В битве с торгрийцами и альвами все станет на свои места. Победит сильнейший. — Полки скоро подойдут, — надменно проговорил советник. — Они не запятнают чести короля. — Поживем — увидим, — довольно ухмыльнулся владыка Данвила. Огненный диск Солара почти скрылся за лесом. Пир продолжился, и вино лилось рекой. Не желая участвовать в пьяной оргии, Мондор покинул холм. Совершенно обезумев от пьянства, Тарис выкрикивал ему вслед язвительные реплики, которые сопровождались дружным хохотом фессалийцев. Неожиданно командир полка тяжелой кавалерии Малкольм поднялся со скамьи… Он внимательно смотрел куда-то вдаль. Удивительно покачав головой, данвилец, запинаясь, вымолвил: — Странно! Еще один гонец… Сегодня ужасный день. Телохранители отреагировали мгновенно. Выставив копья, солдаты сбежали с холма навстречу всаднику. Благополучно миновали посты, воин быстро приближался к холму. Ксатлин, не поворачивая головы, лениво поинтересовался: — В какой накидке гонец? — Голубой, — тотчас доложил Фарнер. Непонимающе пожав плечами, правитель приказал: — Пропустите. Парня наверняка направила Видолия. Придется опять выслушивать ее упреки! Уж лучше это сделать сейчас, когда я пьян. Не хочу портить настроение утром… Не прошло и двух поворотов клепсидры, как к креслу гарана подвели тяжело дышащего молодого человека. Сразу было видно, что он скакал из замка, не останавливаясь. Сапоги и одежда были покрыты слоем пыли, грязные капли пота текли по лицу. Посланец молниеносно опустился на колени и склонил голову перед владыкой. Махнув рукой, гаран Данвила произнес: — Начинай… И давай, побыстрее. Что опять придумала моя жена? — Господин, — дрожащим голосом сообщил гонец. — Ваша жена умерла. — То есть как? — изумленно воскликнул Ксатлин. — Еще три дня назад она чувствовала себя отлично. — В последние сутки ее мучили сильные головные боли, — пролепетал воин. — Сегодня утром, поднимаясь по лестнице, несчастная женщина потеряла сознание и, упав, ударилась головой о каменные ступени. Лекари ничем помочь не смогли… — А где были служанки? — краснея от гнева, прорычал правитель. — Девушки растерялись и не сумели поддержать госпожу, — пояснил данвилец. — Рыцарь Орлан приказал их запороть до смерти. Ровно в полдень приговор привели в исполнение. — Проклятие! — тихо выругался владыка. Гаран не любил жену, а последнее время она стала для него обузой. У них никогда не было общих интересов. Видолия ненавидела порядки, установленные мужем в провинции, жестокость сборщиков налогов ее возмущала. Об отправке крестьян на рудники и сожженных дотла деревнях можно даже не упоминать. Ксатлин старался проводить побольше времени с прекрасной и обожаемой наложницей, и эта демонстративная связь, конечно же, вызвала у Видолии ярость. Жалел ли правитель жену? Вряд ли… Они давно стали чужими людьми. И все же, частичка души гарана умерла вместе с Видолией. Почему? Разумного объяснения Ксатлин не находил — наверное, Видолия напоминала ему о бурной, бесшабашной молодости. — Плохое предзнаменование, — задумчиво сказал владыка, окидывая взглядом рыцарей. Фессалийцы сочувственно притихли. Веселое настроение исчезло. Предусмотрительный слуга наполнил кубок господину до краев. Правитель осушил его, встал, и устало сказал: — Пожалуй, хватит. Скоро совсем стемнеет. Холон и Малкольм не забудьте проверить посты. Заготовьте побольше факелов. Гномы и альвы ночью особенно опасны. В сопровождение верной охраны гаран неторопливо направился к шатру. Там Ксатлина поджидала верная рабыня — в объятиях красавицы можно забыть о любых невзгодах. В нос ударил запах благовоний. Наложница ласково обвила шею Ксатлина тонкими руками, ее речь струилась, как чистый прозрачный ручей. Мягкий, бархатный голос приводил мужчину в неимоверный восторг. — Ты сегодня рано, милый, — прошептала женщина. — Обстоятельства, — вымолвил правитель. — Представляешь, Видолия умерла. — И как это случилась? — пытаясь изобразить участие, спросила трунсомка. — Упала с лестницы и разбила голову, — ответил гаран. — Большей глупости не придумаешь… — Мне искренне жаль ее, — проговорила рабыня. Будь Ксатлин внимательнее, то сразу бы заметил нотки торжества в словах наложницы. План блестяще осуществился. Как вовремя жена властителя Данвила потеряла сознание! Теперь не будет никаких подозрений и расследований, а погребальный костер скроет все улики преступления. Скорты были обречены, и Адиль осталось терпеть Ксатлина совсем недолго! Прижав к себе девушку, гаран поцеловал ее в нежную шею и произнес: — На нашем пути нет больше препятствий. После победы над Селеной я женюсь на тебе. Это будет свадьба нового короля Фессалии! Более величественной и роскошной церемонии страна еще не видел!.. Мы будем пировать целую луну! — Ты мой бог, — рабыня впилась губами в уста гарана. В подобной ситуации любая другая женщина хорошо бы подумала над словами правителя. Перед ней открывались безграничные возможности. Бесправная невольница превратилась бы в могущественную королеву. Путь к трону расчищен, а устранить Торрика труда не составит — мальчишка горяч и неосторожен. Однако, девушка думала только о мести. Как же она сладка и желанна! Ради мести трунсомка была готова пожертвовать, чем угодно и жизнь — слишком маленькая ставка в этой борьбе. — Я надеюсь, ты подаришь мне новых наследников, — тихо проговорил Ксатлин. — Конечно, — вымолвила рабыня и едва не рассмеялась. Глупец! Адиль давно приняла необходимые меры предосторожности. Особыми снадобьями наложница сделала себя бесплодной. Как бы правитель не старался, детей у его возлюбленной не будет. Скорты никогда не возродятся вновь! Сутки прошли в полном бездействии. Армия данвилцев терпеливо ждала полки магинцев. Без поддержки союзников гаран наотрез отказался наступать. В конце концов, с ситуацией смирился даже Мондор. Да и как убедить строптивого правителя, если покушение на королеву не удалось? Селена и Салмир достойно встретят врагов. Воспоминания о двух неудачных походах еще не слишком свежи… Целый день солдаты играли в кости, пили вино, горланили песни, спали в тени палаток. Ни валвилцев, ни торгрийцев в лесу не оказалось. Скорее всего, лесные воины отступили поближе к замку Селены. Атаковать одновременно в двух направлениях равносильно самоубийству. Вопрос в том, против кого выступит волшебница? Ксатлин почему-то думал, что войска Селены набросятся на ингасов — дикари чересчур обнаглели и перестали чувствовать опасность. Сам владыка, в обнимку с полуобнаженной невольницей, провел все утро на ложе в шатре и лишь к полудню гаран соизволил выйти к рыцарям. Совет с командирами полков надолго не затянулся. План вторжения был ясен и без дополнительного обсуждения: пехота за двое суток дойдет до Хусорта и приступит к осаде. Катапульты, баллисты и штурмовые лестницы загружены в повозки. Сборка механизмов займет половину дня. После того, как слуги подали вино, разговоры на военные темы прекратились. Началась очередная безудержная оргия. Тарис, неизвестно откуда, приволок трех молодых девиц и полунагих фессалиек заставили танцевать на потеху рыцарям. Неожиданно к правителю приблизился Фарнер, склонился и тихо сообщил: — Мы перехватили магинского гонца. Он требует, чтобы его пропустили к Мондору. Кричит о каком-то важном известии. Если прикажете, мои парни потрясут молодца. — Не надо, — Ксатлин отрицательно покачал головой. — Позовите сюда советника. Выслушаем сразу обоих. Колдун поднимался на холм медленно и неторопливо. Чародею надоело смотреть на пьяные рожи приближенных данвилского владыки. Заметив схваченного телохранителями правителя гонца, Мондор зло сжал кулаки. Жаль, что сейчас нельзя использовать магию. С каким бы наслаждением советник превратил тупых фессалийцев в обугленные скелеты! Увы, приходится терпеть высокомерные, заносчивые выходки недоумков. Но скоро, очень скоро все изменится… — Мондор, — иронично улыбаясь, произнес гаран. — К тебе опять прискакал посланец. Мои люди его задержали. Ведь у союзников не может быть тайн друг от друга? Надеюсь, воин поведает нам о цели своего визита? Магинец испугано взглянул на колдуна. — Конечно, — бесстрастно ответил советник. — Только я не понимаю, к чему такие жесткие меры? У меня нет секретов от могущественного владыки Данвила. Король Галтран точно и неукоснительно соблюдает условия договора. Мы ведь поклоняемся Волару… — Само собой, — вымолвил рыцарь. — Каждую луну я приношу повелителю Царства Мертвых достойную жертву. Рабы умирают в каменоломнях сотнями, кровь на алтаре не успевает высыхать. Потому и требую честности и откровенности. Жестом Мондор разрешил гонцу говорить. — Господин, почтовый голубь принес письмо от великого чародея Холдого, — выдохнул молодой человек. — В стане Чинхака паника и растерянность. Сегодня утром племена варваров выдвинулись к Хусорту, однако на лесной дороге угодили в засаду. Исход битвы печален. Ингасы потерпели сокрушительное поражение. — Много воинов они потеряли? — уточнил Ксатлин. — Около десяти тысяч, — скорбно сообщил посланец. — Вот это да! — изумленно воскликнул Малкольм — Сколько же солдат было у королевы? — Неизвестно, — ответил магинец. — Рассказы уцелевших дикарей бессвязны и отрывисты. Ясно одно: в ходе сражения фессалийцы отступили в чащу, варвары начали их преследовать и попали в окружение… Торгрийцы замкнули кольцо, а альвы безжалостно расстреляли ингасов из луков — дорога усеяна трупами… — Тарис, как ты думаешь, кто это сделал? — с усмешкой на устах поинтересовался правитель. — А чего тут гадать, — откликнулся рыцарь. — Ведьма снова вызвала фуркипца. — Вы оба сошли с ума, — раздраженно вставил советник. — Мондор, я готов поспорить на собственную корону, — уверенно произнес владыка. — Ставлю Данвил против гнилого ореха! Отрицательно покачав головой, колдун промолчал. Вступать в перепалку с гараном не имело ни малейшего смысла. Ксатлин чувствовал себя очень уверенно, все его предположения о ходе войны подтвердились. Несмотря на значительное численное превосходство, дикари не смогли сломить сопротивление защитников Хусорта. Мало того, варвары потерпели довольно серьезное поражение. Теперь вожди ингасов будут действовать, куда осторожнее. Расчет на быструю победу не оправдался. Не получив ответа от чародея, рыцарь продолжил: — Мы подождем войско Галтрана и только тогда двинемся к замку. Конан наверняка уже отошел к крепости. Этой вылазкой он хотел проучить зарвавшихся дикарей. — А если чужеземец бросит Хусорт на произвол судьбы и отступит к Трунсому? — спросил Тарис. — Вряд ли, — возразил правитель, — замок имеет ключевое значение. Да и Селена никогда не оставит подданных в беде. Королева чересчур добра и великодушна. — Славная получится драка, — задумчиво вставил Малкольм. — Что, верно, то, верно, — рассмеялся владыка Данвила. — Фуркипец — достойный противник. Больших потерь не избежать. Надеюсь, магинцы меня не подведут. Надменно вскинув подбородок, советник гордо сказал: — Каждый подданный короля Галтрана стоит двух твоих солдат и четырех варваров. — Поживем — увидим, — философски заметил гаран. По бескрайней степи двигалась огромная армия. На воинах красовались короткие туники, кожаные доспехи, на ногах — плетеные сандалии, головы защищали бронзовые круглые шлемы. В левой руке каждый из воинов нес длинный прямоугольный щит, в правой — копье со стальным зазубренным наконечником. Такое оружие наносило глубокие, рваные, долго кровоточащие раны. На поясах бойцов висели мечи, с изогнутым вперед лезвием и прямые, обоюдоострые кинжалы. Впереди колонны скакал полк легкой кавалерии. То и дело, всадники отрывались от основных сил и устремлялись на Восход. В их задачу входила разведка местности. Если появится противник, авангард вступит в бой и даст возможность армии перестроиться. В центре магинского воинства шел особый отряд «бесстрашных» — четыре сотни отборных солдат. Все, как на подбор — высокие, широкоплечие, сильные. За ними шествовала группа чародеев — светло-коричневые балахоны, низко опущенные на лицо капюшоны, на ногах — простые кожаные сандалии. На расстоянии двадцати шагов от колдунов, в окружении многочисленной охраны, шестнадцать рабов несли тяжелые, украшенные золотым орнаментом, носилки. Вторая смена невольников двигалась чуть сзади. На роскошном, резном кресле, в тени развевающегося на ветру легкого навеса, восседал темноволосый пожилой человек, во взгляде которого легко угадывались такие черты характера, как властолюбие, жестокость, презрение к людям. Король Галтран упрямо двигался к своей цели — господству над всей Воланией. В отличие от своих предков, король немало добился. Впервые за многовековую историю магинцы добились выхода к Корайскому морю. Четыре года назад армия взяла штурмом хорошо укрепленный замок Фессалии — Уотсол, а затем подчинила и остальные города и селения этой провинции. Тысячи пленников были отправлены в Конжарские горы на рудники, остальные восстанавливали разрушенные крепости и строили на верфях корабли. На первых порах без помощи местных моряков захватчикам было не обойтись — подданные Галтрана не умели управлять судами, а некоторые попросту боялись воды. Несколько раз фессалийцы пытались бунтовать, но восстания подавлялись с необычайной жестокостью. Год назад правитель лично участвовал в казнях и отрубал головы мятежникам. Гаран Одрин остался последней реальной силой на побережье, поскольку владыка Артага Рион был юн, неопытен и высокомерен. При первых признаках опасности он сдастся на милость победителя. Король очень долго готовил вторжение и не спешил. Калдарцы — серьезный противник. Особенно после того, как на их сторону перешли две тысячи мидлэймских солдат во главе с Далимом. Сейчас у Одрина около пятнадцати тысяч бойцов, и он постоянно обучает ополченцев. На легкую прогулку Галтран не рассчитывал. К сожалению, собрать все войска в единый кулак не удалось — четыре полка отправились к Ксатлину, три атаковали Корнирстон, два находятся на границе с Ацканой, еще два поддерживают порядок в Уотсоле… Владыка поставил правый локоть на поручень, оперся подбородком на ладонь и внимательно посмотрел на степь. В это время года она была великолепна — мягкая, шелковистая трава, удивительное разнообразие цветов и оттенков, от терпкого, душистого аромата кружится голова. Здесь хватит пропитания огромным стадам овец и коз. Разве сравнишь подобный простор с узкими ущельями, обрывистыми безжизненными скалами, каменными плато Конжарских гор? Фессалийцы не понимают, какие благословенные земли им достались… На горизонте показались очертания небольшого города — каменные стены, сторожевые башни, высокий защитный вал. Полк легкой кавалерии тотчас поскакал к укреплениям. Вскоре, поднимая пыль, к королю устремились четверка всадников. Один из воинов спрыгнул с коня, подбежал к носилкам и распластался перед Галтраном. — Я слушаю, — снисходительно произнес властитель. — Ваше Величество, — дрожащим голосом вымолвил солдат. — Канэет совершенно пуст. То же самое, что было в Кастелате. Ворота открыты, мост опущен, на стенах ни души. Жители в ужасе бежали при приближении могущественной и непобедимой магинской армии. — Ступай прочь! — раздраженно махнул рукой Галтран. Правитель терпеть не мог глупцов. Все складывалось совсем не так, как он предполагал. Вот уже два города на Закате провинции брошены фессалийцами. Причем, это произошло совсем недавно. Значит, калдарцы знают о каждом шаге неприятеля. Застать врасплох Одрина не удалось. Замысел гарана был прост и понятен. От границы до замка почти тридцать лиг. Расстояние немалое. Армия захватчиков преодолеет его за четверо суток. Обозам потребуется еще больше времени. Солдаты Галтрана не найдут в домах ни крошки хлеба, ни глотка вина. Стоило четырем воинам в Кастелате испить водицы из колодца, как они тотчас упали замертво — источники были отравлены. Ситуация в Канэете наверняка еще хуже. Голод и жажда победят любое воинство гораздо лучше, чем клинок и копье. Магинцы надеялись взять в плен сотни мужчин и заставить тащить тяжелые катапульты и штурмовые башни. Замысел не удался. Подгоняя быков, солдатам самим приходилось толкать телеги. Король повернулся к своим приближенным, подозвал главного советника и отдал приказ: — Чаран, немедленно отправь гонцов в Дарлуд и Уотсол. Пусть срочно отправляют в Калдар обозы с продовольствием… — Но впереди еще три города, — осторожно заметил вельможа. — Там мы тоже ничего не найдем, — уверенно сказал правитель. — Одрин проявил хитрость и предусмотрительность. Жители забрали с собой все продукты. — А если повернуть на Полдень и пройти по побережью? — предположил командующий армией Септиан. — Бесполезно, — Галтран отрицательно покачал головой. — Гаран действует гораздо быстрее. Высылать вперед конницу было бы слишком рискованно, не исключено, что беглецов сопровождает тяжелая кавалерия Калдара. Она без труда разобьет мой полк. Спустя сутки колонну настиг всадник. Он едва держался в седле. Глоток воды привел гонца в чувство и к нему тотчас приблизился главный колдун магинцев Страк. Их беседу никто не слышал. Пересохшими губами посыльный что-то шептал чародею на ухо. По выражению лица старика было трудно определить, какое известие привез посыльный. Тяжело вздохнув, колдун направился к владыке. Король пребывал в ужасном расположении духа — оправдывались самые худшие предположения. Еще один город оказался пуст, солдаты еле передвигали ноги от жажды. Фляги давно опустели, а в бочках обоза вода плескалась уже на самом дне. Правитель начал подумывать о том, что следует вернуться назад, но, к счастью, чародеям удалось найти несколько чистых источников. Теперь необходимо было решить проблему голода — накормить тридцатитысячную армию крепких здоровых мужчин не так-то просто. Осада замка наверняка затянется и хорошо, если помощь из Уотсола подоспеет вовремя. — Ваше Величество, — осторожно произнес Страк. — Прискакал гонец от Мондора. — Почему я его не вижу? — раздраженно вымолвил Галтран. — Он очень устал, едва шевелит губами, — пояснил колдун. — Зачем Вам лицезреть жалкого раба? — Пожалуй, — согласился владыка. — Как обстоят дела у советника гарана Ксатлина? Хусорт еще не пал? — Увы, — магинец развел руками, — ситуация на Полуночи не менее сложная. Похоже, гаран Данвила разгадал наш блестящий план. Самозванец остановил войска на границе и ждет, когда ингасы разобьют армию королевы. Мерзавец наотрез отказался нападать. — А разве Селена еще жива? — удивился правитель. — Меня заверяли, что ведьма попадет в ловушку и будет убита вместе со своим сыном. Неужели и этот замысел провалился? — Да, — честно признался чародей. — Жрецы Валвила сумели помочь королеве. Погибла почти вся ее охрана, но Селена уцелела. Мало того, полки фессалийцев ударили по передовым племенам дикарей и наголову их разбили. Чинхак напуган и растерян. Мы не позволим ему отступить, но былой уверенности в победе у вождя нет. Варвары слишком часто терпели поражения от хусортцев, они напуганы… — Глупые, отвратительные твари! — гневно выругался Галтран. — Неужели Ксатлин и на этот раз не победит Селену? Может, ведьме действительно помогает Солар? Оба магинца невольно взглянули на огромный, пылающий на голубом небосклоне диск — величественный и могущественный бог. Даже Волар не решается показываться из подземного царства, пока Солар не скроется за горизонтом. Прикрыв глаза ладонью, Страк сказал: — Не знаю, что сказать. Но я бы не доверял данвилскому гарану — он очень коварен и ведет собственную игру. Его последнее решение многое объясняет. Фессалиец любой ценой хочет сохранить армию. Для чего? Раздел страны по Анласу вряд ли устраивает Ксатлина. — Не забывай, что данвилец прошел обряд поклонения богу мертвых, — напомнил король. — Хитрый ход, — возразил колдун. — Может быть он всего лишь втирался к вам в доверие. Скорт безумен и одержим, пора избавиться от него. Захватить Данвил и Мидлэйм труда не составит. Войска этих провинций в последнее время понесли серьезные потери. — Нет, — уверенно произнес правитель. — Еще рано. Воевать с Инхамом, Одрином и Ксатлином одновременно чересчур опасно. Если гараны ударят с трех сторон, мы окажемся в кольце. Их надо уничтожить поодиночке. Я умею ждать. Чародей послушно склонил голову и отошел в сторону. Поспорить с владыкой магинец не посмел. Между тем, колонна приближалась к очередному городу Калдара. Уже издали были видны открытые ворота. Септиан выслал вперед разведчиков, а армия двинулась дальше. Задерживаться здесь не имело смысла. К исходу четвертых суток захватчики достигли цели. С Полудня дул свежий морской ветер, доносился шум прибоя. В полулиге от магинцев возвышались зубчатые башни крепости. Высота стен достигала шестидесяти локтей. Преодолеть их под градом стрел, дротиков, камней будет необычайно сложно. Замок находился у длинной косы, выступающей в море, и перекрывал доступ на нее. Со стороны Полуночного Восхода фессалийцы возвели гигантский земляной вал. Жители городов устроили лагерь на побережье. Там же калдарцы держали стада быков, коз и овец. Таким образом, получалась единая сплошная стена, защищающая калдарцев. Узкие прочные ворота башни простреливались сразу с нескольких сторон. — Мы атакуем вал и, преодолев его, получим тысячи рабов, — проговорил командующий войсками. — Ты слишком торопишься с выводом, — заметил король. — Одрин не глуп, и наверняка предусмотрел такое развитие событий. Чувствуется какой-то подвох. — Гаран просто хочет уберечь подданных от стрел, — сказал Септиан. — Фессалийцы наверняка под нашим натиском отступят на косу. Я бы начал наступление прямо сейчас. Темнота позволит полкам подойти к крепости незаметно. — Твое рвение похвально, — усмехнулся правитель. — Прикажи разбить лагерь и выстави надежное охранение. Не исключено, что калдарцы решатся на вылазку. Спешить со штурмом мы не будем… Послышались громкие команды сотников. Уставшие от перехода солдаты сбрасывали на землю тяжелые мешки и вскоре к небу потянулись многочисленные столбы дыма. Сидя в кресле, владыка Магины задумчиво смотрел на Калдар. Его терзали сомнения. Замок слишком хорошо укреплен и подготовлен. Многочисленные жертвы при штурме подорвут силы государства, а восполнять потери становится все труднее и труднее. Но как же хочется владеть всем миром! Цель близка, и искушение велико! |
||
|