"У-3" - читать интересную книгу автора (Флёгстад Хяртан)

КОДА

22 года — долгий срок. Дети вымахали выше твоей головы. Клетки твоего тела, по данным науки, сменились три раза. Всего три года осталось до истечения срока давности для тяжких преступлений вроде убийства. Такой же срок секретности предусмотрен в цивилизованных странах для некоторых документов.

Словом, 22 года — очень долгий срок. Майор Брурсон, мой добрый коллега по регулярным инспекциям, в частности в районах Викшё и Томасэльв, изменил, как ни странно, свои взгляды на политику безопасности и перешел из верховного командования на другую службу, в системе гражданской обороны. Вот какой это долгий срок — 22 года. Но недостаточно долгий, чтобы предавать гласности мое доброе имя и мои добрые дела. Я по-прежнему могу наблюдать политические боеголовки на все более совершенных радарных экранах. Нас не видно, но мы видим.

За 22 года можно также построить невероятное множество огромных отелей. Так, в Будё авиационная компания САС воздвигла гостиницу, в которой я насчитал не менее 16 этажей. Туда я и направился.

Но по пути я сперва заглянул в магазин Отто Коха. Меня ожидал жестокий удар. На месте рыбного прилавка стоял холодильник с мороженым филе и рыбными котлетами. За балыком надлежало отправляться в Рейне на Лофотенских островах или к черту на кулички. Так что я вышел без покупки, свернул на Морскую улицу и с почтением в душе проследовал мимо гостиницы «Нуррёна», воздержавшись, однако, от дегустации шведского стола.

Взяв в цокольном этаже САСовской гостиницы свежие газеты, я поднялся на лифте в бар под крышей. Я оказался первым в этот день клиентом. Плакат за стойкой извещал, что The Noise of the Planes Is the Noise of Freedom. Понятно: от самолетов столько же шума, как от свободы. Я сел у стойки в радарном свете и заказал «Полярный коктейль». Что дало повод бармену снисходительно посмотреть на меня и завязать следующий обмен репликами:

— Но ведь еще нет трех часов.

— Но уже без пяти двенадцать.

— Верно, без пяти двенадцать.

— Вот и спрашивается, — сказал я. — Как нам быть? Я знаю человека, который мог изменять время, мог парить высоко в воздухе и передвигать стрелки всех городских часов.

— Он двигал их вперед или назад?

Я сказал «вперед», но вряд ли бармен услышал мой ответ, потому что в эту самую минуту зашел на посадку перехватчик — кажется, теперь они называются F-16 — и гул свободы положил конец нашей беседе.

Заполучив с помощью жестов пиво, я раскрыл газету и просмотрел выводы в докладе Комиссии по расследованию. 22 года — долгий срок. Но наконец-то стало возможным сообщить, что действительно 13 мая во второй половине дня в снегу около хижины Гювасс был найден самописец (с ретроспектоскопом и интроспектоскопом). Моя фамилия предусмотрительно не упоминалась в этой связи. Никаких других следов самолета и летчика не было обнаружено. Иначе говоря, в распоряжении комиссии находились весьма скудные технические данные. Тем не менее она пришла к не слишком вразумительному выводу, что самолет вошел в нижний слой логосферы и сгорел от «плотности частиц в языковых фонемах», как было сказано на таинственном профессиональном жаргоне.

Я достал блокнот малого формата с тридцатью нелинованными листками. В нем запечатлено все, что я подслушал собственными ушами и видел на различных радарных экранах, плюс самые необходимые связующие комментарии с моей стороны. Найдя последний чистый листок, я стал записывать кое-что из литературы, которой пользовался, составляя упомянутые комментарии, — от Вулфа Т. до Мадсена А., Хам ре Л. и Христенсена Д.

За окном угасал короткий день. Пещерный полярный свет в помещении и на улице напомнил мне РЛС, и блокнот уподобился планшету для радиолокационных данных.

Я писал. Где-то в другом конце гостиницы дискомашина ритмично отбивала свои 125 ударов в минуту.

Откуда она?

Эта страсть обозначать буквами на бумаге шум? Пустоту, цветовой спектр, ритмомашину? Темноту? И молчание? Промежуток, расстояние и застой? Других людей?

Перехватчик сел, развернулся в конце полосы и стал носом к ангарам рассредоточения. Его заземлили, снимая заряд статического электричества.

Гул свободы затих. Тишина — не она ли звук, что связывает нас воедино?

Скрип пера по бумаге, чуть слышный.

Тишина.

Рука, что ее нарушает.

Октябрь 1982

Хяртан Флёгстад

У-3

Роман

ИБ № 4578

Редактор Н. Н. Федорова

Художник Э. С. Зарянский

Художественный редактор С. Е. Барабаш

Технический редактор Е. Ф. Фонченко

Корректор Е. В. Рудницкая

Сдано в набор 03.09.87. Подписано в печать 09.02.88. Формат

84Х108/32. Бумага офсетная. Гарнитура Пресс-Роман. Печать

офсетная. Условн. печ. л. 13,44. Усл. кр. — отт. 27, 3. Уч. — изд. л. 16,7.

Тираж 100000 экз. Заказ № 1968. Цена 2 р. 10 к. Изд. № 5131

Издательство «Радуга» Государственного комитета СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Москва, 119859, Зубовский бульвар, 17

Отпечатано с оригинал-макета способом фотоофсет на ордена Трудового Красного Знамени Калининском полиграфкомбинате Союзполиграфпрома при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. 170024, г. Калинин, пр. Ленина, 5