"Семейные ценности" - читать интересную книгу автора (Уилкинсон Ли)ГЛАВА ДЕВЯТАЯХелен спешилась и подошла к Валентине. На ней были элегантные брюки для верховой езды и зеленый жакет. Она с готовностью протянула Тине руку и представилась: – Меня зовут Хелен О'Коннелл. Тина пристально рассматривала Хелен. На вид ей было около тридцати, ее темные волосы блестели в лучах заходящего солнца, большие пронзительно-синие глаза и гладкая кремовая кожа довершали картину. – А вы, должно быть, Валентина Данбар, – предположила Хелен. – Та самая счастливица, на которой женится наш милый Ричард. Очень рада возможности пообщаться с вами, Валентина. Вы уже назначили дату бракосочетания? – Мы посчитали, что не имеет смысла тянуть, и решили обвенчаться завтрашним утром, – проговорила Тина. – Значит, он последовал моему совету поторопиться, только я и предположить не могла, будто он поторопится настолько, – рассмеялась Хелен. – А что с медовым месяцем? Вы уже решили, куда отправитесь? – Это еще обсуждается, – неопределенно ответила Тина. – Поспешите. И не обессудьте, Валентина, ибо мне надо вас кое о чем предупредить, – Хелен доверительно заглянула в глаза собеседницы. Выражение ее лица стало совершенно серьезным, и, несколько замявшись, она сообщила: – Если говорить начистоту, вы должны четко понимать, во что ввязываетесь. До наступления рокового момента трижды подумайте, нужен ли вам этот брак… Да, да и еще раз да, – поспешила она предупредить возражения Тины. – Ричард очень привлекательный и богатый джентльмен, но… – Меня не интересуют его деньги, – вставила-таки Тина. – Именно поэтому вы мне и симпатичны, именно поэтому я и считаю возможным говорить с вами откровенно. Если бы вы преследовали свои корыстные цели, я бы сочла вас подходящей кандидаткой для того, чтобы быть использованной. – Я вас не понимаю, – Тина начала нервничать. – Лично вы, Валентина, ему не интересны, – проговорила Хелен. – Это не так! – Ричард использует вас, как пешку в деловой игре. Нас с ним связывают долгие годы любовных отношений, он оставит вас и женится на мне, когда его цель будет достигнута. – Этого не может быть, – возразила Валентина. – Ричард просто заморочил вам голову. Он отлично это умеет, когда дело касается его интересов. Вы еще очень молоды и наивны, для него обмануть вас не составило труда. – Но объясните, пожалуйста, подробней! – В свои дела Ричард никого, кроме самых преданных людей, не посвящает. Я не могу знать всех обстоятельств, знаю лишь то, что сейчас у него наметились серьезные проблемы, которые он лихорадочно устраняет. А поскольку и необычность вашей встречи, и спешка, с которой он стремится организовать эту свадьбу, и нежелание устраивать публичную церемонию наводят на всевозможные тревожные подозрения, напрашивается вывод, что он видит в этом ключик к решению. Ричард невероятно умен, и никогда невозможно угадать, какой ход он замыслил. Я его знаю очень давно, люблю и уважаю, но, могу вас заверить, Ричард Андерс – самый расчетливый человек из всех, кого мне когда-либо приходилось встречать, сами сможете в этом убедиться, если позволите собой манипулировать… – И что вы мне хотите предложить в связи с этим, Хелен? – бесстрастно спросила Тина. – Собрать свои вещи и уехать, в чем бы он вас не убеждал. Я-то знаю, как он это умеет… – ухмыльнулась Хелен и пустила коня в галоп. Внезапно Тина услышала хруст ветки позади себя и резко обернулась на звук. Она увидела Ричарда. – Тихо, тихо, не бойся, это всего лишь я – твой завтрашний муж, – пошутил Ричард. – Я не боюсь, тебе показалось. – Что тебе наговорила Хелен? – требовательно спросил он. – Она посоветовала мне оставить тебя, а в общем была чрезвычайно мила, – спокойно ответила Тина. – И чем же она обосновала свою ценную рекомендацию? – в голосе Ричарда звучал гнев. – Она всего лишь уверила меня в том, что, если я соглашусь на этот брак, это будет самой чудовищной ошибкой в моей жизни. – Что еще она сказала тебе? – настойчиво допытывался он. – Что лично я тебя не интересую, но тебе по какой-то причине необходим сам факт этой женитьбы. Наш брак продлится недолго, так думает Хелен. Но она уверяла, будто у тебя есть твердое намерение связать свою дальнейшую жизнь с ней, потому что вас связывает гораздо большее, нежели теплые соседские отношения… – выпалила Тина и испытующе посмотрела на Ричарда. – Продолжай… – Нечего продолжать. Это все, что она успела или хотела мне сказать. – Не может быть, это не все! – Она дала мне четко понять: подобный спешный мезальянс нельзя расценивать иначе, как аферу, цель которой ей не известна, но, зная тебя, она не сомневается в своей правоте, – Тина чувствовала отчаянье. – Картина ясна, – удовлетворенно заметил Ричард. – Ты ведь не собираешься верить бреду ревнивой женщины? Она ничего не ответила. – Вижу, Хелен сумела-таки пробить брешь в наших отношениях. – Единственное, в чем я могу с ней полностью согласиться, – это то, что спешка, с которой ты хочешь устроить этот брак, весьма подозрительна. Все остальное может оказаться как правдой, так и ложью. – Правда такова: в Хелен говорит зависть и ревность! – раздраженно парировал Ричард. – Значит, вы с ней и впрямь любовники, – с грустью заметила Тина. – Были… Да, еще некоторое время назад мы были любовниками. Я полагал, теперь мы друзья, оказалось, это не так. Мы расстались по обоюдному согласию, вернее, я так думал. То, что она отговаривает тебя от брака со мной, говорит только о том, что я в ней ошибся. – И ты не любишь ее больше? – Я и раньше ее не любил. Да, у нас был роман. Должен признать, Хелен очень привлекательная женщина, с ней было приятно общаться, но не более того… – Из ее уст это прозвучало совершенно иначе. – А именно? – Ома уверяла меня, будто все твои нынешние проблемы не помешают вам однажды пожениться, а именно, когда пешка Тина выйдет из игры. – Какие мои нынешние проблемы она имела в виду? – вкрадчиво поинтересовался Ричард. – Она не сказала ничего конкретного, – ответила Тина. Ричард повернулся к ней боком и спокойным тоном сказал: – Хелен всегда была склонна к преувеличениям, такое у нее восприятие мира. Мне очень жаль, что тебе пришлось все это выслушать. У меня нет объяснений тому, почему вдруг она решила, будто я непременно хочу жениться на ней, возможно, она просто выдает желаемое за действительное. Но не принимай близко к сердцу, любимая, именно ты моя избранница, о чем бы там ни говорили все вокруг. Ричард нежно поцеловал Тину, затем спросил: – Ну, так идем в нашу рощицу? – Лучше домой, – ответила девушка. – Как пожелаешь, – с готовностью подхватил он. – Из-за моей нерасторопности мы пропустили самый сказочный момент, когда солнце только начинает садиться, так что дома сейчас нам и в самом деле будет лучше. А потом, нас уже заждалось наше супружеское ложе. – Ты говоришь о нем как о чем-то особенном. – Да, потому что супружеское ложе семьи Андерс – это действительно нечто особенное. Поколения новобрачных проводили на нем ночи медового месяца и зачинали детей… Я не говорю о Брэдли, он не имеет отношения к этому священнодействию. – Ты тоже был зачат на этой постели? – Не исключено… В связи с этим мне все время вспоминается знаменитый стих шотландского поэта Джеймса Томсона: Тина зачарованно слушала бархатный голос Ричарда. – Ты любишь поэзию? – удивленно спросила она. – Ну, ты ведь не считаешь, будто любовь к поэзии – это удел одних лишь женщин. – Учитывая то, что поэзия – исконно мужской промысел, я думаю, твой интерес к ней связан с твоей собственной склонностью к жонглированию словами, – улыбнулась Тина. – Или в возвышенности моей души, – рассмеялся Ричард. – Должен признаться, я люблю хорошую поэзию. Главным образом старых классиков. Обожаю Эндрю Марвелла и Джона Донна. А какие у тебя отношения с изящнейшим из искусств, с этим кружевом из слов и духа? Они медленно шли по направлению к замку. – Насчет завтрашнего утра я обо всем договорился с преподобным Петером. – Блестяще! – с неожиданным воодушевлением отозвалась Тина. – Перед тем как отправиться ко сну, мне еще нужно успеть обговорить с поваром меню предсвадебного завтрака. Он должен запомниться тебе на всю жизнь. Я счастлив, что ты, как и я, хочешь избежать всей этой суеты и шумихи, которая обычно сопутствует брачному ритуалу. Лучше уж мы по возвращении из свадебного путешествия закатим пир на весь мир, но не теперь, когда в нас еще столько божественного трепета. Я хочу разделить это только с тобой, и никаких посторонних… В дверях их встретила Ханна, она с улыбкой оповестила Ричарда: – Все, что вы заказывали, доставлено в вашу спальню. Синьора Диомеде просила передать: если возникнут какие-либо проблемы, свяжитесь с ней, – и, обратившись к Тине, проговорила: – Если у вас будут сложности с одеванием к церемонии, известите меня. – Благодарю вас, Ханна, но постараюсь справиться со всем сама, – ответила Тина. – Мистер Ричард, где предпочитаете пить чай: в нижней гостиной или прикажете накрыть в ваших апартаментах? – Наверху, Ханна. Милли невероятно быстро исполнила поручение Ханны. Ричард и Тина сидели в хозяйских покоях. Ричард развлекал Тину веселой болтовней. Пламя, дрожащее в камине, отбрасывало тени на стены и потолок комнаты. Чинное чаепитие постепенно перетекало в тихое преддверие близости. Ричард то и дело бросал на Тину страстные взгляды. – Ужин только в восемь, – сообщил он, когда чай был выпит, и Милли отнесла посуду вниз. Ричард подошел к секретеру матери и взял стоящие на нем коробки темно-синего цвета, подал их Тине и сказал: – Открой! – Но ты сказал, что покупка приданого намечена на завтра? – Открой! – с улыбкой повторил Ричард. Тина развязала золотые ленты, открыла первую крышку и в кипе тончайшей оберточной бумаги обнаружила свадебное платье цвета слоновой кости, к нему прилагалось ожерелье в средневековом стиле, диадема с кристаллами горного хрусталя и почти невесомая фата. В прочих коробках оказались туфли и возбуждающе изысканное нижнее белье. – Спасибо огромное, – захлебываясь от восторга, поблагодарила Тина. – Главное, чтобы все тебе понравилось и подошло. – Подойдет, я абсолютно уверена, – сказала она и поцеловала Ричарда с детской поспешностью, затем вновь углубилась в исследование обновок. – К сожалению, это плате из коллекции, а не сшитое на заказ, как полагается для больших торжеств. – Не говори «к сожалению». Платье восхитительно, лучше и не придумаешь, правда! – не переставала восхищаться Тина. – Что касается размера, я абсолютно в нем уверен, наденешь – убедишься… Вынужден снова тебя оставить, я должен связаться с Мюрреем Тайлером и обговорить наши планы на медовый месяц. Когда освобожусь, буду в полном твоем распоряжении. Когда Тина осталась одна, сомнения вспыхнули с новой силой. Она гнала их, пыталась себя успокоить, снова и снова перебирала подарки, но нехорошие предчувствия лезли и лезли в голову. Сумерки сгущались, тревога росла. Из слов Хелен следовало, что она действительно очень хорошо знала Ричарда, она знала о его непревзойденной способности убеждать. По холодности тона Хелен можно было понять: она сама не раз становилась его жертвой, поддавалась на уговоры, отчего и страдала. Проговорив с Хелен всего несколько минут, Тина поняла: эта женщина ей скорее симпатична, чем неприятна, поэтому ее предостережения звучали куда убедительнее, чем романтические уверения Ричарда. Возможно, это потому, что слова Хелен более прозаичны и правдоподобны, решила Тина, или потому, что произносились они с такой неотразимой уверенностью… – Прости, я опять заставил себя ждать, – извинился Ричард, возвратившись. – А почему ты снова упаковала обновки? Неужели я мог ошибиться с размером? – Нет, Ричард, с размером ты все идеально подгадал, платье сидит как влитое, – успокоила его Тина. – Но тебе оно не понравилось, так? – продолжал допытываться он. – Платье великолепно, я же уже говорила, – ответила девушка. – Значит, случилось что-то, о чем я не имею ни малейшего представления, но, уверен, ты мне сейчас же все расскажешь. Тина вымученно улыбнулась. – Опять какие-то сомнения? – Нет никаких сомнений, дорогой, – возразила она. – Уверена? – Как никогда. Ее фиалковые глаза были спокойны. Она обошла вокруг Ричарда и шепнула ему на ухо: – Хочу принять душ и переодеться, а после мы снова будем вместе. Ужин в тот вечер показался Тине испытанием не из легких. Она старалась поддерживать непринужденную беседу, но снова и снова ловила себя на мысли о Хелен и ее предупреждении. Когда с ужином было покончено и они с Ричардом ожидали кофе, Ричард спросил: – На что ты планируешь потратить оставшиеся вечерние часы? – Завтра нам предстоит довольно тяжелый день, мне кажется, не помешало бы выспаться. – Стоящая мысль. Я бы мог рассказать тебе сказку на ночь. Что скажешь? Тина отрицательно покачала головой. – Я так и думал! – гневно произнес Ричард. – Это все из-за Хелен, я прав? Она сознательно наговорила тебе всю эту чушь, чтобы подогреть твои сомнения. – Просто я очень устала, Ричард, – возразила девушка. – Никогда мне не лги! – Но я не лгу, я правда очень устала. Не понимаю, что в этом удивительного? Прости, я знаю, я огорчаю тебя, Ричард, но у меня даже голова побаливает. – Давай договоримся на будущее, Валентина: если тебе неприятна моя настойчивость, скажи об этом прямо, не сваливай все на мифическую головную боль. – А что мне следует говорить, если у меня действительно болит голова, чтобы ты снова не заподозрил меня во лжи? – возмущенно спросила Тина. – Сейчас у тебя болит голова? – переспросил он. – Именно так я и сказала. – Отлично, не смею тебя более задерживать. Отправляйся отдыхать, спокойной ночи. – Сегодня ночью я буду спать одна. – Я это уже понял. – Спокойной ночи. – Да, да. Тина двинулась вверх по лестнице, но Ричард нагнал ее, за руку притянул к себе и обнял. Он сильно прижал девушку к себе, их лица находились всего в дюйме друг от друга. Ричард пристально вглядывался в ее глаза, его лицо казалось ледяной маской. Такое ощущение, будто он хочет прочитать мои мысли, воцариться в моем сознании, подумала Тина. Внезапно Ричард резко разжал свои объятия, еще раз пожелал ей хороших снов и ушел. Этого было достаточно, чтобы Тина лишилась сна. Она чувствовала и усталость, и томление, и тревогу, и желание. Девушка окончательно запуталась в своих мыслях и ощущениях. Больше не в силах терпеть, Тина поднялась с постели и отправилась в спальню Ричарда. Она беззвучно открыла дверь и скользнула внутрь. В неверном лунном свете девушка разглядела Ричарда, лежащего на спине, с закинутыми за голову руками. Ричард не спал, но на приход Тины он никак не отреагировал. Она легла рядом с ним под одеяло. Ричард был обнаженный, Тина тоже сняла сорочку. Она обвила его ноги своими ногами, положила подбородок на его плечо и заглянула в глаза, затем провела ладонью по его груди и животу. – Будь осторожна, в противном случае тебе придется иметь дело с неприятными последствиями своих необдуманных поступков, – проговорил он. – С неприятными последствиями? – удивилась Тина. – Да, именно так. – Я не понимаю тебя, Ричард. – Я говорю о твоей больной голове, что же тут непонятного? – Он сжал Тинины запястья и, перевернув ее на спину, придавил ее тело своим. – Она все еще болит? – Немного. – Тогда что ты тут делаешь? – спросил Ричард. – Теперь болит значительно меньше, – ответила Тина. – Надо же, какие чудеса! – усмехнулся он. – Но шла бы ты к себе, красавица. – Ты меня выгоняешь? – Мне не нравится, когда меня дразнят. Я никому не позволяю играть с собой. – Я и не думала с тобой играть, – принялась оправдываться девушка. – Я просто решила, что ночь перед свадьбой лучше провести в разных спальнях. – Вот и иди к себе. – Но я передумала, любимый, ты мне нужен. – Неужели? – Это правда. – Ну, раз так, коли тебе неймется… Сделаю тебе маленькое дружеское одолжение, – проскрежетал Ричард и до боли сжал ее сведенные над головой запястья. – Ричард, мне больно, – испуганно вскричала Тина. – Как я и хотел, – спокойным тоном пояснил он. Они занимались любовью яростно и сразу после уснули. Тинин сон был глубоким и безмятежным. Когда Тина пробудилась, было совсем рано, но Ричард, видимо, встал еще раньше, – в комнате его не оказалось. Тина взбила подушки и села, откинувшись на них. Она задумалась. Тина досконально помнила прошлую ночь. В их акте любви была скорее злость, дикая ярость, нежели нежность, Ричард скорее наказывал ее, чем любил… А ведь мне предстоит выйти за него замуж не позднее полудня. Каким же станет день, которому надлежит быть самым счастливым в жизни женщины? И как изменится моя судьба после бракосочетания? В сознании Тины эхом отозвались слова Хелен – оскорбленной, оставленной, но все еще на что-то надеющейся. А если ее надежды не беспочвенны, а предостережения не безосновательны? И даже если отринуть вчерашний разговор с Хелен, так ли я сама уверена в своем решении? Не являются ли ее слова всего лишь подтверждением моим собственным страхам? Впрочем, страх, по-моему, вполне обоснован, все произошедшее за последние дни слишком необычно, недостоверно, ненадежно. И как же трудно спорить с самой собой, когда легкомысленное сердце отчаянно жаждет этого брака, а разум снова и снова твердит о невозможности подобного союза… Но ведь не надо упускать из виду еще и странный диалог в кабинете, вспомнила Тина. Тогда было невозможно разобрать, о чем спорили Ричард и Хелен, о каких несовпадениях во взглядах шла речь и касалось ли это ее – Тининой – персоны. Какой-то ребус без ключей и подсказок, подумала девушка, а от его решения зависит моя дальнейшая судьба. Тине внезапно захотелось увидеть Хелен, поговорить с ней прямо и начистоту. До Фаррингтон-Холла, кажется, всего три или четыре мили, но там ли сейчас Хелен? Успею ли я получить ответы на свои вопросы до десяти часов? В любом случае ждать и бездействовать не имело смысла. Тина встала с кровати и пошла в комнату для гостей, где быстро приняла душ, переоделась в брючный костюм и, незамеченная, прошла через холл к заднему ходу и бегом направилась к конюшне. – Доброе утро, мисс, – поздоровался с ней конюх. – Доброе, Джош, – ответила она. – Решили прокатиться? – Если это возможно. – Конечно. Отличное решение! Я подготовлю Юнону для вас, а Юпитера для мистера Ричарда. Он ведь составит вам компанию? – Ричард занят, я поеду одна. Тина поблагодарила конюха, пришпорила Юнону и галопом понеслась к Фаррингтон-Холлу… |
||
|