"Спор о Дьюне" - читать интересную книгу автора (Маккефри Энн)

2. ИЗБАВЛЕНИЕ

Кену Риву потребовалось все его самообладание, выработанное за годы тяжких испытаний, чтобы не закричать во весь голос, не запеть во все горло, не запрыгать от радости и не выкинуть что-нибудь еще в этом роде. Как и следовало ожидать, пассажиры экспресс-лифта сверлили его суровыми взглядами, замечая на лице Кена широкую улыбку. Он пытался принять бесстрастный вид, но одна мысль о том, что скоро ему предстоит стать счастливым обладателем целого нового мира, делала эти попытки тщетными. Однако ему вовсе не улыбалось быть задержанным за нарушение общественного порядка - это отсрочило бы триумфальное возвращение к Патриции. Подавив ликованье, Кен опустил плечи, плотно прижал локти к бокам, подобрал живот, стиснул колени и застыл в этой позе, приличествующей для пребывания в кабине лифта.

Впрочем, ему никак не удавалось сдержать сумасшедший восторг - он просто светился, от радости. Красноречивые взгляды, которые исподтишка бросали на него попутчики, пока лифт спускался к жилым уровням, намекали на непристойность подобного поведения. Никогда прежде Кен не ощущал в такой степени запах людской толпы, жар, источаемый массой людских тел, сгрудившихся в кабине. Он задыхался от этой смеси духов и пота, приторных ароматов освежителя для рта и желудочного, эликсира, едкого запаха нагретых искусственных тканей, вони старой краски и мерзкого воздуха, что бил струей из отверстия кондиционера. Жалкие остатки испакощенной атмосферы, продляющие убогую жизнь изможденных обитателей планеты... Скоро он покинет ее навсегда!

Гидравлика опять не работает, отметил про себя Кен, когда лифт при остановке жутко тряхнуло. В недавнем выпуске новостей молодежь опять призывали на работу по эксплуатации и ремонту бытовой техники. Но даже поломка двух скоростных грузовых лифтов не привела к желаемым результатам; полное равнодушие - и только. Казалось, в плотно набитой кабине никто не заметил резкого толчка при остановке. Кена стиснули так, что он едва мог вздохнуть; ребра его трещали, глаза лезли на лоб, по спине катились струйки пота.

Медленно скользя, открылись широкие двери. Кен умудрился быстро выскочить наружу - прочие пассажиры, как и полагалось при высадке, едва шевелили ногами. Вокруг волновалось море голов и плеч. Волоски на руках Кена встали дыбом, наэлектризованные близостью человеческих тел. Кен скрипнул зубами, подавляя страстное желание ринуться вниз по пешеходной дорожке 235-го яруса; однако он продолжал терпеливо топтаться в захватившем его человеческом море - рыбешка в гигантском косяке, муравей в необозримой колонне двуногих насекомых. Обычно этот черепаший шаг раздражал его, но сейчас Кен думал о полях и холмах, по которым скоро сможет бродить сколько душе угодно. Знает ли хоть кто-нибудь из его приятелей и близких, что такое "поле"? Или "холм"? Он мог держать пари, что никто из них в жизни не побывал на Квадратной Миле. Зато его ставка та, которую он сделал, увидев Квадратную Милю собственными глазами, оказалась выигрышной. Он, его жена Пат и двое ребятишек, Ильза и Тод, собирались покинуть этот земной крольчатник ради необъятных земель и чистого неба Дьюны. Дьюна! Имя это гремело набатом свободы: океан свежего воздуха, горы натуральной пищи, простор девственной природы!

Коридор 235-го яруса никогда не казался Кену таким длинным, а движение пешеходной ленты - таким медленным. Она ползла, оставляя позади квартал за кварталом. Кен чувствовал, что каждый мускул у него дрожит от нетерпения. Но коридор кишел надзирателями-прокторами, которые выискивали малейший проступок, чтобы хоть чем-то скрасить однообразие четырехчасового дежурства. Кен слышал, что за каждого виновного прокторы получали дополнительные калории.

Ну, если это правда, - тут он фыркнул, невинно уставившись на соседей, бросавших на него осуждающие взгляды, проктор их тупика был бы в десять раз толще, чем на самом деле.

Далеко впереди Кен услышал приглушенный шум голосов. Привстав на цыпочки, он взглянул поверх потока коротко остриженных голов, что не представляло труда, поскольку он был выше большинства своих соплеменников. До него доносились сопение, недовольные возгласы и приглушенный топот.

Наверное, опять что-то не поделили, решил он, усмехнувшись про себя. Если нарушителя поймают, ему порядком срежут калории.

К счастью, место преступления было дальше поворота в его тупик.

- Поворот, пожалуйста, - виновато пробормотал Кен - именно таким тоном, каким следовало обращаться к согражданам.

С механической готовностью пассажиры справа от него подались в стороны, освободив ему ровно столько места, чтобы Кен смог проскользнуть к краю движущейся дорожки и сойти на пластиковый пол.

- Прошу простить, поворот, - бесконечно повторял Кен, бочком пробираясь к своему 84-му тупику. Господи, до чего же здорово было бы выбраться отсюда, не заглядывая в график пешеходного движения яруса и в схему коридоров! Он мог бы добраться от здания Космодепа к дому еще четыре часа назад. Правда, он не зря потерял время на собрании группы третьей фазы освоения. Хороший парень этот доктор Ху Ши, их администратор и метрополог! Вежлив, но достаточно тверд. Кажется, доктор знал вдоль и поперек все отчеты Космического департамента. К тому же он, как и сам Кен еще не достиг возрастного ценза.

Кен с сожалением подумал о тщетных надеждах множества мужчин и женщин, предварительно отобранных для колонизации иных миров. Большинство из них никогда не покидало свою планету, успевая состариться, прежде чем Космодеп передавал в распоряжение Колониального департамента хотя бы одну подходящую планету. Бог мой, провести всю жизнь, не имея ничего кроме мечты, которая никогда не осуществится! Кандидаты на исход из земного муравейника были вынуждены мириться с худшими жилищными условиями, со скудным пайком, с насмешками и снисходительностью соседей - и после всего этого даже не имели возможности покинуть свой перенаселенный мир!

Одной из причин, по которой Кен решился подать заявление, была та, что несостоявшиеся колонисты уходили из жизни молодыми. Самоубийства! Но теперь этот путь не для него! Кен собирался вместе с семьей отбыть с Земли. И мечта, которая овладела им в тот день, когда он впервые вдохнул восхитительные ароматы Квадратной Мили, почувствовал траву под ногами, увидел синее бескрайнее небо - эта мечта близка к осуществлению.

Кен бессознательно ускорил шаги, чуть было не наступая на пятки человека, тащившегося перед ним.

- Ваш номер! - недовольно проскрипел тот.

- Когда ты подашь на меня в суд, я буду уже далеко отсюда, - громко и бесшабашно ответил Кен. Он вдруг ощутил полное пренебрежение к земным условностям - ведь ему предстоит завоевать новую планету! - Я отправлюсь на Дьюну!

Недовольство сменилось бурным негодованием соседей. Со всех сторон неслось:

- Далеко отсюда! Да он - сумасшедший!

- Болван!

- Псих!

- Анархист!

- Ваш номер! - снова потребовал пешеход, которому Кен едва не отдавил ногу.

- Попробуй его унюхать, приятель! - грубо бросил ему в ответ Кен и выскочил из прохода, нырнул в тупик в трех поворотах от его собственного. Пусть этот недотрога попробует найти его здесь! Сейчас Кен не думал о том, что, заметая следы, будет добираться до своего родного тупика минут на пятнадцать дольше. Он обогнал двух женщин, которые еле плелись, увлеченные разговором. Обе пронзительно пискнули, когда Кен с топотом промчался мимо; но прежде, чем дамы пришли в себя, Кен был уже далеко.

Его тупик не мог похвастать большим числом обитателей - Тод выжил всех, кто сумел добиться разрешения на выезд. Кен все ускорял шаг, обгоняя других без обычного вежливого смирения; его преследовал хор возмущенных возгласов. К дьяволу! Он уберется отсюда раньше, чем эти насекомые начнут перемывать ему кости.

И слава богу, теперь Пат с детьми переведут на территорию тренировочной зоны, так как всей семье необходимо пройти заключительную стадию подготовки.

Заключительная подготовка! Кен нараспев, как молитву, повторял эти слова. Может быть, теперь они на законных основаниях получат дополнительный акустический экран, и Пат не будет так страдать из-за всеобщего осуждения, вызванного антиобщественными выходками Тода. Подготовка дает право на дополнительную акустическую защиту, снова и снова повторял Кен, блаженно улыбаясь.

Распахнув дверь в свою комнату, он услышал испуганный возглас Пат. Кен успел придержать створку, и только поэтому не заехал по тощей спине, перегородившей вход.

- Мистер Рив, теперь ясно, откуда у вашего сына такие антиобщественные повадки, - услышал он занудный шепот. Быстро закрыв за собой дверь, Кен уставился на тощую физиономию проктора их тупика. Проктор Эдгар не мог похвастать ни ростом, ни фигурой, зато удовлетворял всем общественным нормам. К тому же, он был весьма придирчив.

- Добрый день, - ответил Кен столь непринужденным тоном, что на лице Пат, которая, очевидно, только что получила суровую взбучку, появился проблеск надежды.

- Может ли день быть добрым, если со всех сторон несется бесконечный поток жалоб на невыносимый шум из вашей комнаты? - провозгласил проктор Эдгар.

- О нет, почтенный, вы не правы! Для меня это приятнейший из дней. А теперь катись отсюда, ходячий скелет! Можешь шпионить и вынюхивать где угодно, но не в моем доме!

- Кен! - по привычке сдавленно вскрикнула Пат. Но вдруг тревога и бледность на ее лице сменились робким счастливым румянцем.

- Заключительная подготовка?

- Ну, конечно!

- Прошу потише, мистер Рив! На этой, неделе уже поступило девять жалоб на то, что ваша семья нарушает общественный порядок. Я вынужден уменьшить норму отпускаемых вам калорий. И я требую...

- Пошел вон, - бросил Кен проктору, глядя на Пат с лучезарной улыбкой. Теперь ты значишь для нас меньше, чем пустое место. Мы - свободные люди! Мы улетаем на Дьюну!

- На Дьюну! - Пат подавила охвативший ее восторг, но не смогла скрыть чувство облегчения - весьма предосудительный поступок в присутствии постороннего.

- О, Кен... Неужели это правда?

- Правда, правда, правда! - и Кен, чтобы подразнить и без того возмущенного проктора, подхватил Пат на руки и страстно поцеловал.

- Рив! Что вы себе позволяете! - возмущенный возглас Эдгара потонул в звуке сочного поцелуя.

- Убирайся, сказано тебе! - Кен, не отпуская жену, распахнул дверь и вытолкал проктора в коридор.

Сухо щелкнул замок, и Пат очнулась.

- Кен, ты с ума сошел! Он... он... - беспомощно бормотала она.

- Он уже ничего не может нам сделать, милая, - заверил жену Кен, пряча лицо в ее шелковистых волосах. Пьянящая радость переполняла его. - Мы уже в пути. Мы уедем, чтобы обрести свободу. Мы имеем право кричать во все горло, валяться в траве и закрывать дверь перед носом нежеланного гостя. Мы снова станем людьми!