"Проект «Барсум»" - читать интересную книгу автора (Нивен Ларри, Барнс Стивен)

ГЛАВА 3 РЕСТОРАН «НОЧНАЯ БАШНЯ»

Двадцатиметровое тело тиранозавра беспомощно билось в широкой и глубокой сланцевой шахте. Из двенадцати пулевых ран фонтаном хлестала кровь; душераздирающий рев монстра вырывался из шахты и эхом разносился по всей округе. Макс Сэндс не сомневался, что эти вопли были созданы новейшим синтезатором «Коулз Мах VIII». Удавались прибору и звуки разбуженного вулкана на южной оконечности каньона.

Все бы ничего в этой двухчасовой мини-игре: и динозавр, и шахта, и вулкан, и даже хорошенькая девушка-проводница, испуганно прижавшаяся к Орсону, если бы не одна, не решенная до конца проблема. Наверное, профессор Деверу тихонечко подсмеивался над незадачливыми авантюристами, зная, что это всего лишь голограмма. Ключ Времени, а вернее, жизни всех пятерых участников игры, по-прежнему находился у него в кармане.

Макс посмотрел на часы: осталось всего лишь десять минут. Лава медленно ползла по каньону в сторону шахты и пещеры, где в полном смятении находились пятеро отчаянных искателей приключений.

— О Боже, — прохрипел Орсон Сэндс. — Под нами целая река лавы. Орсон, брат-близнец Макса, был шести футов четырех дюймов роста и трехсот пятнадцати фунтов веса. Он весил всего на двадцать фунтов больше самого Макса, а казалось, на все пятьдесят. Разница заключалась в том, что под жировой прослойкой Макса иногда поигрывали настоящие мускулы, что в клане Сэндсов считалось явной аномалией. Мускулы в этой фамилии не приветствовались. Никто никогда в их семье не занимался спортом. Более того, у Сэндсов было принято гордиться объемными формами.

— Есть предложения, Эвиана? — спросил Макс пухленькую веснушчатую женщину с рыжими волосами.

Женщина отрицательно покачала головой, не произнося ни слова. За время игры она, упорно храня молчание, не сказала еще ничего. Однако ей, маленькой, миловидной и привлекательной, прощалось все, в том числе и неразговорчивость. Макс в очередной раз попытался завязать с Эвианой разговор, но опять безрезультатно.

У Орсона вновь вырвался вопль отчаяния: — Кажется, мы пропали! — Его лицо покрылось нездоровым румянцем и стало одутловатым. Казалось, Орсон вот-вот упадет на землю и начнет корчиться в эпилептических судорогах. Он напоминал пятилетнего мальчишку, заплаканного и очень капризного. Особенно устал от Орсона его брат Макс.

Лава почти достигла края шахты. Повалил густой пар; в воздухе распространилось зловоние сродни запаху сероводорода; с неба посыпались хлопья серого пепла.

Эвиана смотрела на ползущую лаву таким же испуганным взглядом, как и все остальные. Как же все-таки быть с этим ключом?

Участники игры уже находили скелет тиранозавра, а внутри него кости проглоченного человека. Может, думала Эвиана, разгадка в этом огромном скелете? Она совала ключ между ребер, между костей чудовища; совала везде, где это было возможно, но все бесполезно. В сердцах Эвиана швырнула ключ себе под ноги.

Алура, красивая проводница, специально приставленная к участникам игры, энергично потянула Орсона за рукав.

— Надо идти.

— Какого черта? В этом нет смысла!

— Орсон, ты можешь заткнуться? — прикрикнул на брата Макс. — Смысл в том, что мы пришли сюда играть.

Эвиана согласно кивнула и вдруг, впервые с начала игры, произнесла:

— Здесь что-то не то. Это неправильно. Они обещали…

Макс вздохнул.

— Здесь никогда ничего не бывает правильно.

— Идемте, — Алура произносила слова с забавным палеолитским акцентом. — Идемте, помолимся духам, чтобы они нам помогли.

У Орсона передернулось лицо.

— Нас и так уже всех перебили. Хотите присоединиться к остальным? — усмехнулся он в лицо девушке. — Я очень жалею, что пришел сюда.

— В общем-то, мы все жалеем об этом, — благодушно заметил Макс и взглянул на часы.

Оставалось восемь минут и четыре живых игрока: Макс, Орсон, Эвиана и Кевин Титус. Кевин был еще совсем молоденьким и являлся единственным во всей группе худым человеком, даже каким-то неправдоподобно худым.

К участникам игры были приставлены четыре проводника — молодые и жизнерадостные обитатели пещер, с трудом говорящие на современном языке. Трех из них уже съели зубастые плотоядные динозавры.

— Они нас обманули, — по-детски обиделся Кевин. Юноша состоял из пяти футов костей, обтянутых кожей. Его зубы сверкали сахарной белизной, а глаза выдавали нервозность и ранимость. При разговоре Кевин пыхтел и задыхался хуже своих товарищей. — Кажется, они говорили, что здесь все имеет смысл.

Эвиана тяжело вздохнула, будто вздохи могли помочь.

— Они сказали, что «судя по игровой ситуации, все точно и правильно».

— Значит, они сказали неправду, — не унимался Кевин.

А лава подбиралась все ближе и ближе к входу в пещеру, наполняя ее горячим вонючим воздухом.

— Нет, они не стали бы врать, — защищала кого-то Эвиана. — Парк Грез никогда не обманывает.

— Идемте же и помолимся, — уже не так настойчиво звала Алура. — Духи должны нам помочь.

— А разве они когда-нибудь помогали? — ехидно спросил Макс.

Пещерная красавица покачала белокурой головой и остроумно заметила:

— Просто мы неправильно молимся.

— Если они не наврали нам, значит, они просто идиоты, — проворчал Орсон. — Какие могли быть люди в Меловом периоде? Все динозавры передохли еще за шестьдесят миллионов лет до того, как первый человек слез с дерева. Что-то они там напутали.

Лава залила всю долину, застав врасплох многих динозавров. Их крики заглушали порой человеческие голоса. Раскаленная масса медленно уносила исполинские тела вниз по долине. Лава давно уже залила сланцевую шахту, где нашел последнее пристанище тиранозавр, и постепенно подбиралась к пещере. Воздух становился все горячее.

— Черт! Это уже слишком! Здесь даже не пахнет голографией! — возмущался Орсон. — Я платил деньги не для того, чтобы превратиться в яичницу!

Долина, заполненная лавой, напоминала единый кипящий котел. Крики динозавров уже стихли, и на поверхности лавы лишь иногда появлялись их белые кости.

— Я не сомневаюсь, что нас надули! — горячился Орсон. — Я хочу, чтобы нам вернули наши деньги!

Эвиана, отрешенно глядя куда-то, казалось, напряженно думала. Легкое косоглазие придавало ее задумчивому взгляду особую пикантность.

— Здесь что-то не так, — наконец сказала она.

Уверенность, с которой Эвиана произнесла фразу, привлекла внимание Макса и Орсона. «Хоть она и похожа на куклу, но в ее голове определенно что-то есть», — решил Макс.

— Что вы имеете в виду? — с надеждой в голосе спросил Орсон.

— Здесь. . какая-то загадка. А раз есть загадка, то должна быть и отгадка.

— Какая еще отгадка?! — возмутился Орсон. — Где она?! Я слишком голоден и устал, чтобы решать головоломки! Кроме того, нам осталось жить шесть минут!

— Отгадка должна быть, — твердила свое Эвиана. — Надо только подумать. Давайте думать вместе.

«Подожди… подожди… подожди…» — пронеслось одновременно в головах у братьев.

Братья Сэндсы внешне походили друг на друга как две капли воды, но их судьбы, наклонности и характеры давно разошлись. Близнецы находились словно в разных мирах Если Макса можно было назвать добропорядочным гражданином и семьянином, неунывающим заводилой и хохмачом, то Орсон был человек-компьютер. Но странное дело: как только в голове Макса мелькнула догадка, тотчас же по неведомым каналам эта идея осенила и Орсона.

— Ты прав, — обратился к брату Макс. — Никаких пещерных людей-проводников здесь быть не могло. А мы нашли эту группу здесь в пещере, и все они одного возраста. Но дело не в этом. Главное, что все остальное полностью соответствует эпохе. Вспомните, кого мы встретили: диплодоков, тиранозавров и бронтозавров. Но среди них не было ни стегозавров, ни аллозавров. Значит, сейчас мы в самом раннем Меле.

Неожиданно Кевин хлопнул себя по лбу.

— Так что же эти пещерные люди здесь делают?!

Внезапно Макс громко расхохотался, и его смех на некоторое время заглушил далекий рев вулкана.

— Как я сразу не догадался! Они ведь тоже путешествуют во времени!

Макс повернулся к Алуре, которая по-прежнему жалась к Орсону:

— Алура, ведите нас в храм!

— Сюда! — быстро отозвалась девушка.

Лава, залив долину динозавров, отбрасывала отсвет на небо. Еще немножко, и она хлынет в пещеру, сжигая все на своем пути.

Путешественники быстро зашагали за Алурой. Рядом с ней, не отставая ни на шаг, не шел, а почти бежал Кевин. Все были настолько напуганы предстоящей катастрофой, что напрочь забыли об усталости.

Вскоре Алура свернула в тесный темный тоннель, знакомый ей одной. Тоннель привел участников игры в карстовую пещеру. Свет фонарей выхватывал из темноты известняковые стены, гладкие, отшлифованные водой. Тоннель, по которому шли путешественники, был руслом подземной реки.

Добравшись до цели, группа оказалась в просторном, слабо освещенном зале. Странно, чем этот молельный зал освещался: фосфоресценцией, биолюминесценцией?.. Неважно. Главное, что это было потрясающе.

На дне пещеры, словно острые зубы, рядами торчали сталагмиты. По углам висела толстая паутина, в которой сохранились останки всякой живности. Несмотря на заброшенность и неухоженность, священное место восхитило путешественников.

В самом центре сакрального зала, освещенное таинственным конусом света, находилось то, что игроки так долго и тщетно искали.

— Вот она! — солидный, упитанный Орсон захлопал в ладоши и подпрыгнул на месте.

Посередине пещеры стояла серебристая металлическая платформа с просторной кабиной, где одновременно могли разместиться несколько взрослых людей.

— Это самая совершенная версия машины времени профессора Деверу!

— Видно, сюда прибыла еще одна группа искателей приключений. Надо же, собрались, словно на пикник.

— Остановились здесь, чтобы покормить динозавров, — пошутил кто-то.

Однако никого не было видно ни в машине, ни в окрестностях. Не слышно было и посторонних голосов. Лишь четверо игроков веселились и отпускали шуточки. Даже Эвиана, забыв об обете молчания, пританцовывала и кричала громче всех.

Первым вернулся к реальности Макс.

— Нам пора! — объявил он, взглянув на часы. — До конца игры осталось девяносто секунд.

Кевин и Орсон быстро забрались в машину и осмотрели пульт управления.

— Нужен ключ! — воскликнул Орсон. — Эвиана!

Вот она, разгадка. Взяв у Эвианы ключ, Орсон вставил его в замок и повернул по часовой стрелке.

— Подходит, — удовлетворенно заметил он. — По крайней мере, вошел очень легко.

— Ну так заводи скорей! — сгорал от нетерпения Макс. — А то нам составят компанию миллионы тонн лавы!

Орсон и Кевин колдовали над машиной, вокруг которой загорались и гасли сотни лампочек индикаторов. Наконец платформу затрясло.

Макс почувствовал, как по его спине побежали мурашки. Иногда у него вырывался нервный смешок. Еще немного, и лава…

— Все в порядке. Подойдите ближе и будьте наготове.

Жар проник уже и в карстовую молельню.

Наконец машина времени заурчала, как исправный автомобиль. Четверо игроков и Алура заняли свои места в кабине и замерли в ожидании чудесных превращений. Начала вибрировать вся пещера. Алура, сидевшая рядом с Максом, приникла к его плечу. Она по-прежнему дрожала. Макс был несказанно рад, что девушка, в отличие от ее собратьев, оказалась настоящей, а не подделкой-голограммой.

Лава добралась уже до входа в пещеру. На мгновение Макс оцепенел от страха и ужаса. Вдруг молельный зал завертелся, и через несколько секунд и дно пещеры, и ее потолок смешались в единой движущейся картине. После нескольких циклов вращения все исчезло.

Когда дым и лава заполнили всю пещеру, путешественники уже неслись по чистому, стерильному столбу пространства-времени, так называемому четырехмерному тоннелю Минковского.

Женщина, которая называла себя Эвианой, вышла из большого здания, именуемого в справочниках как «Дом Времени Жизни», и оказалась на оживленном главном проспекте. Прошло уже много времени с тех пор, когда она посетила в последний раз Парк Грез, хотя в каком-то смысле Парк был с ней постоянно.

Проспект потрясал. Фасады домов и витрины украшали живописнейшие пейзажи. То там, то здесь высились огромные голографические стелы с названиями, которые усладили бы сердце любого ценителя игр: «Полинезийский рай», «Мир драконов», «Ил-2» против «Фокке-Вульфа», «Похождение Али-Бабы» и многие другие. Рекламировалась и игра «Маленький Немо», основанная на галлюциногенных эффектах.

Некоторые рекламные сюжеты были не лишены несколько извращенной, но очаровательной фантазии, например, щечки Снеговика из одноименной игры, нарумяненные косметическим средством «Ски Шале». Много было в рекламе и элементов ужаса: к примеру, живая фигура южноамериканского индейца, которого гложут кровожадные муравьи.

Неожиданно перед глазами Эвианы возникло изображение обглоданных костей. «Вызов Марабунты»! Угроза смерти заставила женщину обернуться. Она остановилась и, прильнув к витрине, на мгновение закрыла глаза.

Никакой смерти. Никакой жестокости. Никакой боли. Только удовольствие. Не ошибка ли? Нет, не ошибка. Ничто не вызывает боли. Это была самозащита. Заговор раскрыт, а его участники уничтожены. Но каббалисты одержимы в своей мести. Теричик…

Эвиана открыла глаза. Дыхание стало спокойным и ровным, слезы высохли. Видимо, ей не следовало являться сюда. Она пожала плечами и отогнала прочь мрачные мысли.

Внезапно Эвиана вспомнила, как однажды встретилась с Шарлей Дьюла. Шарлей казалась ей чудом, настоящим чудом семи футов роста. А Макс Сэндс… Красивый и добрый мужчина, на удивление мускулистый, при его-то комплекции. Эвиане казалось, что она ему нравилась. Наверное, стоило отправиться с ними…

Неожиданно Эвиане послышался странный голос, голос свыше. «Кому ты такая можешь понравиться? — спросил он. — Ведь ты же убийца. Сумасшедшая женщина, если тебя найдут, ты окажешься там, где птицы не поют, солнце не светит, а вечный сон наступает, когда проглатываешь черную капсулу с белыми полосками…»

Эвиана тяжело сглотнула подступивший к горлу комок и, упрямо расправив плечи, отогнала чуждый голос. Он стал приглушеннее, но не исчез: голоса извне никогда не исчезали.

Рядом крутился и горланил какой-то мальчишка:

— Мама! Мамочка! Посмотри на ту леди! В ней, наверное, десять футов роста!

Эвиана обернулась, и на ее лице появилась улыбка.

— Шарлей!

Очень высокая женщина, услышав свое имя, посмотрела в сторону Эвианы и тут же стала пробираться сквозь толпу к ней.

Мальчишка оказался прав: Шарлей была карикатурно высока и вполне могла бы попасть в музей восковых фигур мадам Тюссо. Побрякушки в ее ушах и какие-то обручи на шее не оставляли сомнений в их высокотехнологическом происхождении — Шарлей носила медицинские датчики. Однако, несмотря на свой рост, она двигалась необычайно грациозно; ее походка и осанка вызывали восхищение.

Эвиана бросилась к Шарлей и заключила ее в жаркие объятия. Шарлей ответила тем же, но вскоре вежливо отстранилась. На какое-то мгновение Эвиана смутилась, подумав, насколько, должно быть, смешно они смотрятся рядом. Явись она с Шарлей на какой-нибудь маскарад, все первые призы лежали бы у их ног.

— Как вам путешествия? — голос Шарлей был нарочито детским. — Жаль, что мне не удалось отправиться с вами. Дядя настоял, чтобы я сопровождала его в этой «Барсумовской» игре, — женщина застенчиво и несколько виновато улыбнулась. — Действительно, жаль. Со всеми участниками я познакомилась по голографической почте, но это совсем, совсем не то.

— О, не расстраивайтесь. Я тоже отправилась бы с вами хоть на край света, если бы это было в моих силах.

Шарлей прижала подругу к своей груди.

— Я знаю, с вами мне было бы очень хорошо. Уверена, что я получила бы истинное наслаждение.

— Наслаждение — это когда переходишь от жизни к смерти.

Женщины отошли в сторону, пропуская размалеванный автомобиль. Вместо колес у автомобиля были толстые волосатые ноги. У водителя на месте глаз перемигивались лампы, а ушные раковины были заделаны золотыми решетками.

Шарлей усмехнулась.

— Обычно эта штука для хохмы давит очень много людей, а сейчас жертв что-то не видно. Да и народу маловато.

Эвиана грустно кивнула.

— Это так, к сожалению.

Парк Грез, обычно полный туристов, игроков, сотрудников и попросту зевак, сейчас был наполовину пуст. Эта неделя посвящалась очень важным персонам, в число которых входила и Шарлей, высокопоставленным лицам, членам их семей, которые решили участвовать в проекте «Барсум», а также завсегдатаям игр из серии «Жиросжигателей».

Эвиана закрыла глаза и лишь через какое-то время поняла, что ее уже давно, пытаясь привести в чувство, трясет за плечи Шарлей.

— Эвиана! Признайтесь, что в тот момент вы как бы ослепли. Вы даже не соображали, где находитесь.

— Ну, была толпа. Какой-то шум…

— Правильно, — подтвердила Шарлей, хотя слова подруги ее не убедили.

— Возможно, я просто голодна.

— Ладно, верю. Пойдемте. По-моему, сейчас время для брифинга.

Акробаты жонглировали огненными шарами с удивительной проворностью. Хватаясь голыми руками за клубки пламени, они подбрасывали их высоко в небо; клубки исчезали в небесной дымке и не возвращались. Вскоре под экзотическую мелодию флейты исчезли в небе и все акробаты по очереди.

Стены вокруг Парка Грез передвинулись, превратив его улицы в непроходимый лабиринт, полный магазинов, витрин и рекламных огней. Над зданиями возвышался огромный, похожий на полумесяц купол — Игровое Поле «В».

Эвиана и Шарлей добрались до башни, сделанной из слоновой кости, над входом которой красовалась вывеска «Ночная Башня». Ресторан-башня вырос из самого сердца старинного арабского базара.

Эвиана почувствовала прилив сил. Здесь она, может быть, увидит приятных и милых людей: игроков, магов, волшебников, хранителей тайных учений, к племени которых она принадлежала… Принадлежала?..

Женщины вошли в лифт, шахта которого прилипла к башне, и Эвиана изо всех сил ударила по кнопке. Клетка лифта устремилась ввысь с невообразимой скоростью. Солнце уже спряталось за далекими горами, хотя всего лишь несколько минут назад был почти что полдень.

Вскоре Шарлей и Эвиана поднялись над центром Парка Грез и могли обозревать десятки конических башен с серебристыми куполами и сотни отелей, раскинувшихся по территории Парка на сотни акров. А еще через пару минут взгляд мог охватить всю долину, край которой обрамляли огни Большого Лос-Анджелеса.

Клетка лифта все ускорялась. Открывшаяся взору картина не могла не вызвать у Эвианы восхищения. Вокруг черной Земли была видна тонкая линия — граница, где атмосфера соприкасалась с космосом. Изумление Эвианы переросло в страх — сказалась боязнь высоты, когда события и явления уже не кажутся интересными и захватывающими. От участившегося дыхания запотели стеклянные стены лифта. Шарлей, достававшая головой потолок лифта, тоже испуганно таращила глаза.

Из-за горизонта появилось солнце, казавшееся теперь ослепительным шаром с четко очерченными краями. Эвиана посмотрела вверх и увидела надвигающуюся связку пузырей, которые обрамляли вершину башни. Наконец пузыри поглотили клетку, и лифт остановился.

Как только дверь открылась, на женщин обрушилась какофония сотен голосов, в едином порыве ворвавшихся в лифт. Вместе с голосами ворвался и поток незнакомых образов. Эвиана попрощалась с Шарлей и стала бесцельно блуждать среди толпившихся в башне гостей. К своему удивлению, она ощущала некую раздвоенность: ей было уютно и в то же время холодно, она могла с ходу завязать беседу на любую тему и, однако, не ответить на чей-нибудь громкий вопрос. Все было знакомо и незнакомо.

— Я никогда не бывал здесь прежде, — признался Эвиане один игрок. — Но я заметил, что здесь все слишком дорого.

Говоривший был черноволосым и упитанным мужчиной около пяти с половиной футов роста. Костюм военного образца с трудом вмещал его огромный живот. Судя по нашивке на нагрудном кармане, звали этого человека Ф. Хеберт.

Неожиданно к Эвиане и Хеберту подскочила дородная, но удивительно миловидная блондинка. Бирка на ее кармане сообщала, что женщину зовут Трианна. Лишний вес Трианны составлял не один десяток фунтов, но подвижность и обаяние делали ее весьма привлекательной, а синее платье, плотно облегающее фигуру, притягивало взоры многих мужчин. Было в этой блондинке и еще что-то, но что именно, Эвиана не могла понять.

— Если вы здесь никогда не бывали прежде, с чем же вы тогда сравниваете?

Вопрос Трианны застал мистера Хеберта врасплох. Он долго пыхтел, мучился, даже вспотел, пока наконец не нашелся:

— Ну… с другими парками… я думаю.

— В других парках есть такие же достопримечательности?

— Ну…

— Послушайте, — усмехнулась Трианна. — Все это стоит гораздо дороже того, что вы за это платите. Пусть даже они имели бы тысячу процентов прибыли. Ну и что? В других парках нет даже сотой части того, что имеется в Парке Грез. В конце концов, вы сами решаете, платить или не платить.

— Ну…

Мистер Хеберт, смешавшись, не договорил и быстро затерялся в толпе посетителей.

Рассеянно скользя взглядом по мелькающим перед глазами лицам, Эвиана заметила худого, даже костлявого, юношу. Это был Кевин. Именно с ним Эвиана бродила по долине динозавров и спасалась от горячей лавы в игре «Сланцевая шахта».

«Эту игру относят к серии „Жиросжигателей“, а Кевин и так похож на скелет. А все беспорядочное питание. Муки тела…» — пронеслось у Эвианы в голове.

Она обратила внимание на круглолицего, но вовсе не упитанного мужчину с живым и несколько нервным взглядом. Промелькнула мысль: смог бы он убить человека за бокал вина или сигарету?

До уха Эвианы донесся серебристый смех откуда-то из угла комнаты. Вскоре она разглядела пантомима, изображающего усталого дервиша. Это был Джонни Уэлш, один из характерных актеров театра «Кодак». Его считали блестящим комедиантом. Также ходили слухи, что он потерял выгодный телевизионный контракт из-за того, что его избыточный вес не понравился одной солидной страховой компании.

Джонни Уэлш сейчас, как обычно, заразительно смеялся. Таким Эвиана видела его сотни раз. Румяное лицо и икающая манера разговора так же, как и выдающийся профиль, были визитной карточкой актера.

Вокруг пантомима собралась толпа благодарных зрителей.

— А если они хотят, чтобы я похудел, — хохотал Уэлш в манере клоуна из средневековых бродячих цирков, — то пусть не завозят в буфет итальянские макароны!

Актер припал к полу и бросил прищуренный взгляд на зрителей, словно желая увидеть, какой эффект он произвел.

В противоположном углу вовсю трудился духовой оркестр. В центре зала на паркете кружились несколько пар, вяло следуя тактам причудливого индонезийско-латиноамериканского вальса.

Незаметно для себя Эвиана стала ногой отбивать такты мелодии. Вокруг такие милые лица. Все казалось очаровательным и упоительным…

Внезапно дыхание Эвианы сбилось, и она вдруг захотела волшебства… грез, которые приходят с теми черными пилюлями в тонкую полоску. «Нет, в этом нет смысла… Пусть прошлое уйдет в небытие. Разве оно может чему-то научить?.. Я хочу знать свое будущее. Я должна знать… Я просто обязана знать…»

В каждом углу комнаты была помещена потайная камера, не оставляющая без внимания ничего: ни привычек, ни слов, ни жестов потенциальных игроков. Вся информация аккуратно сортировалась и отправлялась для дальнейшего анализа. Специальная компьютерная программа изучала не только сказанные фразы и слова, но и тембр голоса. Каждым игроком занимался определенный аналитик, который, проведя анализ, давал предварительное заключение. Далее информация разбивалась на отдельные файлы и шла к психиатрам, терапевтам, диетологам и нейролингвистам. Собиралось целое досье, папка с завизированными листами, которое, в конце концов, попадало на один стол.

Сейчас за этим столом сидел человек и, хмуро насупив брови, рассматривал фотографии с записями женщины, которая называла себя Эвианой. На ее прямых огненно-рыжих волосах еще сохранились следы былой ухоженности. Ее полное тело когда-то было гибким, а глаза, теперь полные разочарования, раньше смотрели на мир с любопытством и удивлением. На обложке досье красовалось настоящее имя женщины — Мишель Риверс.

Сидящий за столом поднес к глазам фотографию из досье восьмилетней давности, на которой была изображена молоденькая, стройная и гораздо более симпатичная женщина. Ее имя — Мишель Старджен. У изображенных на двух фотографиях особ было мало общего, но, тем не менее, это был один и тот же человек.

Под фотографией Мишель Старджен помещалось короткое резюме психоаналитиков Парка Грез, из которого можно было понять, как мисс Старджен превратилась в мисс Риверс. Человек, читающий сейчас резюме, вел по тонким строчкам дрожащим указательным пальцем.

Восемь лет назад Мишель Старджен убила одного из актеров Парка Грез и нескольких ранила. Ее раздвоенное сознание, ее «альтер эго», называющее себя Эвианой, защищалось от нападения черных магов. В конце концов, вторая половина ее раздвоенного сознания — Эвиана — и стала доминировать в судьбе этой пухлой низенькой женщины.

«Но как, черт возьми, — думал человек, — ей удалось ускользнуть из-под бдительного ока Службы Безопасности Парка? Неужели их ввело в заблуждение имя Риверс?»

Сидящий за столом вновь уткнулся в чтение, но вскоре опять стал размышлять: «Пришла вместе с Шарлей Дьюла. Хорошо, им не нужна сама Шарлей, им необходим ее дядюшка и его набитый кошелек. Но куда смотрела охрана, агенты, доносчики? Где были Хармони, Гриффин, Боббек? Почему мне не доложил этот хитрец Фекеш?»

Человек открыл пузырек с таблетками от желудочной боли, проглотил, не запивая водой, сразу две штуки и продолжил рассуждения: «Значит, она им нужна. Они ее используют. Но каким образом? И почему сейчас? Нет, я не засну. Что у них за игра?»

Усилием воли человек взял себя в руки. Офис был пуст и освещался только голографическим экраном.

— Успокойся, — бормотал человек сам себе. — Я это выясню. Значит, она вернулась. Это нелогично, но… Если это ловушка? Быть может, она сама ничего не знает? Просто набралась наглости?

Человек открыл досье на Эвиану и стал медленно читать, стараясь не упустить ни слова, хоть и не любил все эти многостраничные донесения и заключения.

«Он должен мне помочь, этот Фекеш. Иначе он много потеряет…»

— Ладно. Все откроется в игре.

Человек тяжело вздохнул, с шумом захлопнул папку и выключил экран.