Глава шестая ВЕСЬ ВЕЧЕР НА МАНЕЖЕ

   Выло раннее-раннее утро. Чуть светало. По безлюдным улицам, шурша обрывками газет, весело носился легкий ветерок.

   Барковский бесшумно вскарабкался на дерево и, удобно устроившись на самой толстой ветке, развел руками листву... Его не заметили, да и некому было замечать. Одинокий охранник подремывал, трогательно прислонившись плечом к воротам, словно лошадка в стойле. Только бы не разбудить его неосторожным треском...

Кирюха вынул из-за пазухи свежевыструганную рогатку, прижал к резиновой ленте дрожжевой кубик размером с сигаретную пачку, резко отвел правое плечо, затаил дыхание, прицелился...

   Мало того что перед ним стояла задача попасть с расстояния двадцати метров точнехонько в выгребную яму, он еще должен был уловить момент, когда, повинуясь порыву ветра, в очередной раз приоткроется дверца туалетной будки.

   Первый кубик с тяжелым свистом прошел высоко над целью. Второй прошел гораздо ниже, но в каком-то замысловатом направлении, неотвратимо уклоняясь в сторону. Третий, к Кирюхиному восторгу, лег в самую точку. Но восторг тут же сменился разочарованием — именно в этот момент дверца предательски захлопнулась. Четвертый выстрел вообще сорвался — «снаряд» шлепнулся чуть ли не у самых ног охранника...

   Кирюха поймал языком упавшую с кончика носа капельку пота, резко выдохнул и опять набрал полную грудь воздуха. У него оставалось шесть попыток — именно столько дрожжевых кубиков лежало в прикрепленном к его поясу пакете.

   «Видела бы меня сейчас моя бабушка...» — неожиданно подумалось ему.

   Звезды сошлись на предпоследнем, девятом выстреле, выстреле безмолвного отчаяния, когда Барковский потерял уже всякую надежду на удачу. Он даже не сразу поверил, что ему удалось совершить почти невозможное, и невольно потянулся за последним кубиком. Но в этом уже не было надобности.

   Результата не пришлось долго ждать. Спустя всего два часа выгребная яма забурлила, начав бесстыже извергать из себя зловонное содержимое. Это было настоящее стихийное бедствие... Как раскаленная лава, сметая все на своем пути, растекался из кратера внезапно ожившего вулкана так и нескончаемый поток бурой, пенящейся фекальной массы, с хлюпаньем и чавканьем угрожающе приближался к стенам особняка.

  Охранник встрепенулся, учуяв отвратительный смрад, и какое-то время тупо смотрел на туалетную будку, после чего стремглав побежал в дом вызванивать ассенизаторов.

   Кирюха спустился на землю, прошел вдоль забора, с удовольствием наблюдая за делом рук своих, и сел за руль припаркованной неподалеку «тоёты».

   Разработанный Турецким план на первый взгляд казался очень даже неплохим. Каким он окажется де-факто — покажет ближайшее будущее. Пока что Кирюха выполнил первую его часть, теперь дело за остальными ребятами.

   Она затаились в конце улицы, на перекрестке. Главное было не пропустить момент, когда машина аварийной канализационной службы замедлит ход перед поворотом или, что еще лучше, остановится у светофора.

   Визжа сиреной и перемигиваясь желтыми сигнальными огнями, им навстречу, торопливо двигался крытый грузовичок с прицепом-цистерной. Этот автомобиль невозможно было спутать ни с каким другим даже при большом желании. В кабине сидели двое...

   Именно в этот момент светофор вспыхнул красным светом. Грузовик замер мягко пофыркивая экологически чистым двигателем. Сирена стихла.

   Александр с Митяем одновременно распахнули дверцы кабины и приложили пальцы к губам, мол, сидите тихо, и никто вас не тронет. Водитель и его напарник, теряясь в догадках, зачем и по какой причине кому-то понадобилось угонять их дерьмовоз, тем не менее не думали сопротивляться. Они послушно вышли из кабины, залезли в кузов, сняли форменные комбинезоны и позволили связать себе руки и ноги, заклеить скотчем рты, в который уже раз убедившись, что от встречи с европейцами ничего хорошего ждать не приходится, а вступать с ними в схватку — себе дороже...

   — Как раз, на всех хватит, — Александр сразу обнаружил четыре комплекта униформы. И главное— маски-респираторы, которые закрывали все лицо. — Переодеваемся, быстро.

   Гладий прыгнул за баранку, Венька сел рядом. Все произошло за те секунды, пока горел красный свет. Когда же включился зеленый, грузовик как ни в чем не бывало продолжил свой путь. Случайных свидетелей не наблюдалось, в этот предрассветный час улицы все еще были пусты...

Охранник одним рывком распахнул ворота. Он что-то эмоционально кричал, зажимая пальцами нос.

   Первым спрыгнул на землю Александр. Его фигуру плотно, пожалуй, даже слишком плотно облегал форменный комбинезон, на ногах были высокие прорезиненные сапоги, которые жутко жали, лицо скрывалось за респиратором. Деловито потирая ладони, он направился к туалетной будке и замер у края фекального болота, как бы оценивая обстановку, прикидывая, с чего начинать. Охранник последовал за ним, встал рядом и что-то спросил. Александр кивнул, и японец вздохнул с облегчением. Что уж он спрашивал?..

   Тем временем Венька вытягивал из кузова шланг-кишку, ведь надо было как-то показать свою бурную деятельность.

   Митяй и Вася тихонько выскользнули из кабины и быстрым шагом направились к особняку. Охранник лишь проводил их равнодушным взглядом, но вдруг... Вероятно, ощутил какую-то смутную тревогу... Он требовательно окликнул ребят и, не получив ответа, хотел было броситься им наперерез, но не успел сделать и шага, как оказался на земле: Александр просто подставил ему ножку, легонько подтолкнув в спину.

   Венька бросил шланг и, оседлав японца, коротко двинул ему кулаком в нос. Двинул несильно, но с тем расчетом, чтобы вырубить верзилу как минимум на несколько минут. Затем запустил руку под полу пиджака, нащупал рукоять пистолета.

   — Вот теперь поговорим с ними по-человечески... — и, к смутному неудовольствию Турецкого, передернул затвор.

   По ту сторону дверей, за конторским столиком, восседал еще один охранник. Увидев перед собой четверых мужчин в респираторах, он почтительно улыбнулся и подвинул на край столика телефонный аппарат, вполне разумно полагая, что золотарям срочно понадобилось связаться с базой. И действительно, что им еще делать в доме?

Венька приставил к его лбу ствол.

   Японец удивленно выпучил глаза и медленно поднял руки, продолжая при этом улыбаться, но уже не почтительно, а глуповато. Вася обыскал его и обнаружил два револьвера — один в кобуре под мышкой, другой был пристегнут к щиколотке. Кроме того, под стулом скромно лежал израильский автомат «узи».

Теперь все были вооружены.

   Охранник всем своим видом показывал: делайте что хотите, только не причиняйте мне вреда. И скорей всего, он остался доволен тем, что его только оглушили, ударив ребром ладони по затылку.

   —  Веня, Дима, прикрывайте нас, — скомандовал Александр, и они с Васей двинулись по длинному коридору, держа перед собой в вытянутых руках револьверы.

   Но как-то уж слишком тихо было в этом огромном доме. Ни единого звука, ни голоса, лишь половицы скрипят под ногами да собственное дыхание клокочет в груди...

   Нет, не верилось, что к капитану «Луча», к такой ценной персоне, приставили всего лишь двоих, да и те не оказали никакого сопротивления. Лопухи какие-то, а не агенты разведки... Неужели и японцы разучились работать? Это же дилетантизм, это же более чем непрофессионально... Нет, не может быть...

   Но на самом деле все было именно так. Ребята прочесали первый этаж, заглянув в каждую комнату, в каждый закоулок. Пусто... На втором этаже их ждала та же картина.

   Они следили за особняком с ночи. Никто не входил внутрь и не покидал его. Однако Игорь Степанович Немой исчез... Лишь в шкафу покачивались голые вешалки, которые, несомненно, могли принадлежать только ему: вряд ли хотя бы один японец похвастается таким размахом плеч.

   — Пожалуй, Кирюха был прав... — Александр сорвал с лица респиратор. — Тут должен быть подземный ход. Спускаемся, попробуем отыскать люк.

   — Не надо ничего искать. — Митяй стоял у вертикальной лестницы, которая вела на крышу.

Ребята мигом взлетели по ней и замерли...

   Капитан танкера лежал, беспомощно раскинув руки и нелепо запрокинув голову. Лежал в луже бурой запекшейся крови. На его шее зияла широкая черная рана.

   —  Не понимаю...— прошептал Кирюха.— Почему здесь?.. Почему так?..

— Попробуй пойми этих япошек, — процедил сквозь зубы Козлов. — Звери, мать их... Звери...

   Вася присел на корточки возле трупа. И вдруг прошептал испуганно:

   — Так то ж мои часы... Это мои часы... Я их из тысячи узнаю... — Он расстегнул браслет, — снял его с окоченевшего запястья. — Точно, они, ридненьки... И царапина на циферблате.

   — Ерунда, — недоверчиво проговорил Веня. — Сам подумай, как они к нему попали?

   — Вот именно... — Гладий осторожно прикоснулся ладонью к обескровленной щеке покойного.

— Да ты же их Бабухину отдал! — вспомнил Митяй.

   Вася кончиками пальцев оттянул кожу, и та, поддавшись с неимоверной легкостью, буквально слетела с черепа, обнажив изуродованное жутким предсмертным оскалом лицо. Настоящее лицо...

   —  Это маска! — закричал Митяй. — Бабухин! Они убили Бабухина! Что за дела, ребята?!

   - Отставить разговоры, — сдавленно произнес Турецкий.— Уходим, пока не поздно.

   Они пулей вылетели из особняка. Венька первым выбежал за ворота, сунул два пальца в рот и пронзительно свистнул. Через мгновение к нему подкатила «тоёта».

   — Ну что? — встревоженно спросил Кирюха, уступая руль Васе и перебираясь на заднее сиденье.

   — Они сделали из нас клоунов... — ответил Александр, с трудом переводя дыхание. — И мы были весь вечер на манеже...