"Археологические путешествия по Тюмени и ее окрестностям" - читать интересную книгу автора (Матвеева Наталья Петровна, Матвеев...)

Мое «открытие» зауральского неолита

Первые люди на берега Андреевских озер пришли 7–8 тысяч лет тому назад, когда ледяной панцирь на севере Западной Сибири постепенно исчез, а климат заметно потеплел. Необозримые тундровые и лесотундровые пространства покрылись густыми лесами. Вымерли мамонты и бизоны — хозяева приледниковых просторов. Во всей Северной Евразии сформировались растительность и животный мир, близкие современным. По освобожденным руслам пра-Оби и пра-Иртыша избытки воды схлынули в море. Огромные территории Сибири заполнились большими и малыми озерами, многие из которых к настоящему времени заторфовались и превратились в бескрайние болота. С изменением климата и появлением лесов западносибирская равнина стала пригодной для постоянного обитания человека. Исчезновение крупных млекопитающих привело к появлению новых способов охоты, приспособлений и орудий труда, новой технологии их изготовления.

Наступил неолит — новокаменный век. Этот период дописьменной эпохи подарил археологам важнейший источник, не только рассказывающий о бытовой стороне жизни (она, впрочем, интересна и многогранна сама по себе), но и позволяющий судить о происхождении предков современных народов, их перемещениях, контактах, в какой-то степени — о мировосприятии людей. Речь идет о керамике — древней лепной глиняной посуде, традиции изготовления и украшения которой считаются одним из основных признаков, определяющих своеобразие археологической культуры.

Случается, что поиски аналогий извлеченным из культурного слоя вещам — сосудам, орудиям труда, оружию, украшениям — уводят к отдаленным территориям, рождая удивительные, нередко противоречивые гипотезы. Такая ситуация сложилась и в западносибирской археологии — вокруг почти детективно запутанной проблемы происхождения культур зауральского неолита.

В. Н. Чернецов — один из пионеров западносибирской археологии считал, что первые неолитические поселенцы — древнейшие предки угорских народов пришли в Зауралье из Средней Азии, где они испокон веку изготовляли посуду с накольчато-прочерченными орнаментами. Ученый заметил: такими же узорами из волнистых и прямых линий украшены древние берестяные изделия, сохранившиеся в культурном слое Горбуновского торфяника под Нижним Тагилом, причем орнамент нанесен «выскабливанием верхнего слоя бересты, подобно тому, как это делается в настоящее время у манси и хантов». Впоследствии традиции изготовления и украшения посуды у них менялись. Первый этап, когда бытовала керамика с прочерченно-отступающими узорами, В. Н. Чернецов назвал козловским (по памятнику Козлов Мыс 1 на Андреевском озере). На посуде следующего, юрьинско-горбуневского, этапа, как полагал исследователь, соседствуют прежние и новые орнаменты, выполненные оттисками специально сделанного штампа-гребенки, а позднее, на честыйягском этапе, накольчато-прочерченные узоры исчезают и существует керамика лишь с гребенчатой орнаментацией.

Эта схема развития зауральского неолита просуществовала долго, и некоторые ее коррективы не меняли сути дела. Один из корифеев советской археологии О. Н. Бадер, долгое время работавший на Урале, предложил изменить названия двух последних этапов на полуденский и сосновоостровский, так как наиболее выразительно характеризующие их материалы были получены на зауральских стоянках Полуденка и Сосновый Остров.

В последние годы один из ведущих специалистов по неолиту Зауралья, В. Т. Ковалева, проанализировав большое количество новых источников, предложила другую версию развития неолитических культур. На раннем этапе неолита она выделила козловскую и следующую за ней кошкинскую группу памятников. Их сменили две другие культуры, принадлежащие разным народам, — полуденская и боборыкинская. Люди этих культур делали посуду либо с прочерченно-накольчатыми (кошкинская, боборыкинская), либо со смешанными — прочерченными и гребенчатыми — узорами (козловская и полуденская). Гребенчатую сосновоостровскую керамику В. Т. Ковалева исключила из неолита и датировала ее более поздней эпохой — энеолитом (медно-каменным веком). В отличие от предшественников ею была предложена версия о местном происхождении традиции украшения посуды накольчато-прочерченными орнаментами.

Читая прежние и вновь появляющиеся публикации, используя материалы своих исследований, я обратил внимание на факты, которые почему-то не учитывались или трактовались, на мой взгляд, ошибочно при попытках восстановить целостную картину неолитического прошлого Зауралья: в культурном слое ряда памятников зафиксировано совместное залегание керамики с гребенчатыми и прочерченными узорами, которые раньше ученые всегда разграничивали во времени. Кроме того, известны случаи находок посуды, в изготовлении которой явно сочетались приемы, принятые в боборыкинской и сосновоостровской культурах. Число подобных фактов постепенно увеличивалось, они «выпадали» из предложенных схем.

Оригинальную идею совсем недавно высказал казанский ученый А. Х. Халиков. Он связал появление в Восточной Европе и Западной Сибири посуды, украшенной прочерченно-накольчатыми орнаментами, с культурой предков дравидоязычного населения. Дравидийцы, по представлению ученых, в древности обитали в предгорьях Малой Азии, Сирии, Ирана и Белуджистана. Уже на рубеже V и IV тысячелетий до н. э. у них зарождаются мотыжное земледелие и скотоводство. Они изготавливали чернолощеную посуду с узорами в виде редких наколов палочкой. Часть протодравидийцев проживала на южном побережье Черного и Каспийского морей. Отсюда, в результате климатических изменений и наступившего обводнения Каспия в начале IV тысячелетия до н. э., они двинулись на север и достигли лесостепей и лесов Евразии, где вступили в контакт с древними финно-уграми, в том числе с зауральским населением.

Точка зрения А. Х. Халикова интересна и отчасти совпадает с моей, но связь культур, зауральской неолитической и древних дравидийцев, кажется мне маловероятной. Пытаясь обобщить накопившиеся факты и преодолеть противоречия между ними и существующими схемами, я пришел к следующим заключениям.

Около 8 тысяч лет тому назад на берегах многочисленных зауральских рек и озер появились поселки рыболовов и охотников — потомков древнейших охотников на мамонтов, переселившихся с предгорий Урала и с юга Западной Сибири. Они заняли и территорию Нижнего Притоболья, одним из самых густонаселенных районов которого стали Андреевские озера. Культура аборигенов — сосновоостровская — особенно хорошо известна по поселениям Восьмой пункт на южном берегу Андреевского озера и Дуванское 5 на р. Дуван.

Находки с этих мест переносят нас в совершенно иной мир, когда люди не знали земледелия и скотоводства и лишь добывали то, что могла дать природа. Сосновоостровцы строили невысокие углубленные в землю дома, крыша которых покоилась на каркасе из вертикально вкопанных в землю опор. Обогревал жилище обычный костер, вокруг него сооружались нары. Зимой с наступлением темноты у очага собирались все обитатели дома — жизнь замыкалась в тесном пространстве землянки. Возможно, именно в длинные зимние вечера из наблюдений и размышлений об окружающем мире. из впечатлений и накопленного опыта складывались устные рассказы, которые мы называем сегодня преданиями, легендами и сказками. В теплое время года в поселке кипела бурная деятельность. Мужчины поправляли обветшавшие за зиму постройки. заменяя подгнившие опорные столбы новыми их вырубали в соседнем лесу каменными шлифованными топорами). Каменными же долотами из целых осиновых стволов выдалбливали лодки, строили запоры для рыбы — ловили ее сетями или били костяными гарпунами. Рыбу потрошили и развешивали вялиться. Таким же способом заготовляли на зиму и мясо. Основным объектом охоты был лось. Его добывали преимущественно весной по насту. когда легко можно было догнать животное, изранившее ноги острыми кромками льда. Женщины каменными скребками обрабатывали шкуры, снимая с них мездру и жир, выделывали их с помощью золы шили костяными иглами теплую зимнюю одежду и обувь.

Они же делали глиняную посуду. Весной на берегу озера находили залежи пластичной глины. Некоторое время ее выдерживали на солнце. Потом замешивали, добавляя в глиняное тесто траву, песок или растолченные обломки старой посуды {шамот). Процесс изготовления керамики достаточно долог. Требовались немалые сноровка и мастерство. Большие сосуды лепились ленточным способом: глиняная масса скручивалась в жгуты, которые накладывались один на другой и уплотнялись. Постепенно сосуд «рос» вверх. Швы тщательно затирались. Перед обжигом посуду, чтобы она не потрескалась, необходимо было просушить, а затем по мягкой еще поверхности ее украшали орнаментом. Сушили всегда в тени, чтобы сосуды просыхали равномерно. Обжигали на кострах. Сосновоостровцы изготовляли сосуды остродонной и круглодонной форм. Узор из горизонтальных, вертикальных или наклонных линий покрывал всю поверхность. Выполнялся он гребенчатым штампом.

Керамика сосновоостровской и полуденской культур.

Для стариков и детей также находилось дело: они собирали и сушили грибы, ягоды, съедобные коренья, полезные травы. Так, вероятно, из века в век текла жизнь мирных поселенцев, лишь изредка нарушаемая незначительными столкновениями с соседями из-за охотничьих угодий да страхом перед неведомыми пришельцами из далеких краев.

В наиболее аридный период климата в лесостепные и таежные районы Западной Сибири с территории Средней Азии мигрирует население, украшающее свою посуду прочерченными линиями и отступающей палочкой. Поселения мигрантов относятся к боборыкинской культуре, получившей название по памятнику Боборыкино 2 на р. Исети.

Климат, ставший не только более теплым, но и более засушливым, изменил облик лесов и лесостепей на обширной территории — ив Притоболье, и в Прикаспии, и в Приаралье. Сокращение растительных ресурсов вызвало массовый отход промысловых животных на север, а вслед за ними началось переселение людей. С юга они принесли в Зауралье свои традиции изготовления посуды, в том числе прочерченно-отступающие орнаменты. Высохшие таежные болота позволили мигрантам продвинуться до Средней Оби. Переселенцев было много — об этом говорит значительное количество их поселков. Первоначально они жили замкнутыми родовыми группами, не смешиваясь с аборигенами — сосновоостровцами.

Пришельцы строили свои поселки из нескольких жилищ на невысоких террасах рек и озер. Такие поселения известны и на Андреевском озере (ЮАО 9, 12, 15 и др.)

Боборыкинцы делали круглодонные и плоскодонные горшки, украшенные лишь в верхней части. В их орнаментах кроме простых линий и неглубоких ямок-наколов появляются более сложные геометрические узоры из треугольников, меандров, ромбов, которые постоянно совершенствуются. В них люди символически выражали свои представления о солнце — источнике жизни. Позднее, в эпоху бронзы, солярная символика будет украшать сосуды многих высокоразвитых культур.

Посуда и инвентарь боборыкинской культуры.

В наборах орудий боборыкинской культуры присутствуют кремневые наконечники стрел, сверла, проколки, резцы, ножи, цельные и составные — из миниатюрных трапеций. Шлифованные топоры и тесла изготовлялись из серого или светло-зеленого сланца. Найдены предметы, отдаленно напоминающие современные утюги, применявшиеся для выпрямления древков стрел.

Пришедшие в Зауралье боборыкинцы постепенно смешивались с коренным населением, стали перенимать местные обычаи и традиции, в том числе в производстве посуды, орудий труда, строительстве жилищ и т. д. На поселениях находят посуду, в орнаментах которой сочетаются гребенчатый штамп и прочерченные или накольчатые узоры, иногда гребенчатые оттиски сверху как бы перечеркнуты волнистыми линиями. Это так называемая полуденская керамика, она появилась в результате смешения сосновоостровских и боборыкинских традиций.

Проходили века, менялись поколения, культура пришельцев все больше растворялась в местной праугорской среде…

Мои представления о неолите Зауралья являются лишь одной из версий. Возможно, они получат дополнительные подтверждения или, напротив, будут опровергнуты. Как в все мои коллеги-археологи, я надеюсь на новые открытия и находки в «поле» и за письменным столом.