"Рим. Две тысячи лет истории" - читать интересную книгу автора

Глава 5 Средневековый Рим

Контраст между скромной эдикулой и воздвигнутой над ней роскошной базиликой Ватикана демонстрирует те невероятные перемены, которые произошли в судьбе доселе преследуемой секты. Римский христианин IV века, увидев грандиозную церковь Константина, наверное, ликовал в душе – сооружение этого храма означало для него окончание гонений на его веру и начало эпохи ее процветания. В каком-то смысле его надежды оправдались, но Риму и новой церкви предстояло пережить еще много испытаний.

Средние века стали для Рима поистине «темными веками». Это были мрачные и трагические годы, и для нас они окутаны мраком, поскольку мы о них практически ничего не знаем, переходя от императоров сразу же к эпохе Возрождения. Мы подозреваем, что и в знаниях наших читателей существует тот же пробел, поэтому мы решили кратко изложить историю эпохи, начинающейся 350 годом и заканчивающейся 1450 годом.

С этого момента мы будем рассказывать историю двух объектов – города Рима и церкви. Их судьбы тесно переплелись; история Рима в определенном смысле – это также история папства.

Церкви пришлось пережить правление еще одного императора-гонителя, Юлиана Отступника, который на самом деле был одним из самых лучших императоров. Но его правление было кратким, а древняя религия Рима уже лишилась своей силы. Истинными врагами истинной веры были теперь уже не язычники, которые вскоре на своей собственной шкуре испытают, что такое гонения, а сами христиане, только думавшие по-другому. Проблема ересей появилась в I веке н.э. – поле церкви буйно заросло сорняками, как сказали бы отцы раннего христианства.

Мы перечислили некоторые ранние ереси в таблице III, частично потому, что они кажутся нам очень интересными, и частично потому, что читатель найдет здесь определения этих ересей, которые могут оказаться для него полезными, если он захочет заглянуть поглубже в историю этого периода.

Академические историки, полные трогательной веры в познания своих читателей, зачастую забывают пояснить свои термины, и без удобного списка, который мы вам предлагаем, можно безнадежно запутаться во всех этих религиозных проблемах.

Нам кажется, что этот список также показывает, как трудно было в те годы придерживаться ортодоксальных взглядов. Наверное, людям иногда казалось, что лучше всего сохранять осторожную неясность во взглядах, ибо, если честный теолог слишком четко определял, какой он видит Троицу, то мог обнаружить, что попал в объятия арианской ереси или провалился в пропасть монофизитской схизмы.

Константин Великий, без сомнения обрадовавшийся тому, что обнаружил новую, светлую веру, был удручен, когда узнал, что люди этой веры враждуют между собой не на жизнь, а на смерть. Пытаясь объединить церковь, он собрал совет епископов в городе Никее, но объединения и братской любви, о которых мечтал Константин, он не дождался. В таких городах, как Антиохия, Александрия и Рим, начались споры, бунты и беспорядки, а воинственно настроенные епископы и их сторонники принялись воевать между собой за власть. Хотя такие люди, как Иероним, Амброуз и Августин, были сильно встревожены появлением ересей, в ряде случаев – как и в политических спорах более поздних времен – идеология стала лишь маской, за которой скрывалась борьба за власть внутри церковной иерархии.

В борьбе против ересей церковь использовала и светскую власть. В 381 году римская ортодоксия – не само христианство, а та его форма, которой придерживался римский епископ, – была навязана императором Феодосием «всем людям, которыми правит наша милость». Колесо сделало полный оборот. Гонимые сами стали гонителями; мученики превратились в мучителей – причем не только язычников и евреев, но и своих братьев, думающих иначе.

Вмешательство императоров в дела религии создало для Отцов Церкви новую проблему. Земной правитель, который поднял христианство из праха, думал, что последнее слово в религиозных делах должно оставаться за ним. Церковь обращалась к нему, когда ей нужна была поддержка, но она с глубоким негодованием отвергала его непрошеные советы.

Цезаропапизм, как называли попытки императоров подчинить себе церковь, сыграл важную роль в ранней истории христианства. Основная тяжесть борьбы легла на плечи восточных епископов, поскольку константинопольские императоры правили еще много лет после того, как западная часть империи оказалась предоставленной самой себе. В течение большой части Средних веков Рим не был даже столицей западной империи. Столичными городами были по очереди Милан, Равенна и Павия, а живший за тридевять земель византийский император почти не оказывал никакого влияния на город Рим. В течение весьма длительных периодов в Вечном городе не было другой власти, кроме власти епископа, и никакого правительственного аппарата, кроме аппарата церкви. Так что нет ничего удивительного в том, что епископ стал последней надеждой людей, которым угрожали нашествия варваров и которые ослабели от голода. Это была одна из причин возвышения римского епископа, который поначалу был всего лишь первым епископом среди других. Вскоре он стал называться понтификом, или наместником Христа на земле.

Согласно церковным догматам, превосходство римского епископа над другими основывается на том, что он является преемником Петра, а верховное положение Петра основывается на словах самого Христа:

«Ты – Петр[1], и на этом камне я построю мою церковь, а тебе отдам ключи от Небесного Царства».

Эти слова написаны большими золотыми буквами на внутренней поверхности купола базилики этого апостола в Риме.

Деятельность Петра в Риме является предметом церковного предания, которое мы описали в предыдущей главе. Но престиж его преемников возрос и за счет других, более практических соображений. Рим, столица величайшей империи Древнего мира, сумел сохранить свое имперское величие и физическую харизму, отсвет которой пал и на епископа этого города – города, в котором находились могилы двух величайших апостолов и мощи нескольких тысяч мучеников.

В течение V века римским епископам выпало на долю отражать многочисленные варварские нашествия. Первой серьезной угрозой для имперского города стало вторжение готов под предводительством Аларика. Бездарный император Гонорий поспешно бежал в Равенну, бросив беззащитный город на милость Аларика, который в 410 году подошел к его стенам. Готы грабили все, что попадалось им на пути. Однако Аларик вскоре неожиданно умер, и его смерть стала чем-то вроде предостережения всем будущим захватчикам. Ее истолковали как дурной знак.

В 452 году к воротам Рима снова подошли варвары. Но это были уже не затронутые цивилизацией готы, исповедовавшие христианство, а гунны. Их возглавлял Аттила, делами своими заслуживший прозвище, дошедшее до наших времен, – Бич Божий. Но в Риме этот Бич встретил достойного соперника.

Это была одна из самых драматических сцен в истории города. Ворота открылись, и в лагерь варваров бесстрашно проследовала величественная фигура – папа Лев I, справедливо названный Великим. Он сумел уговорить Аттилу не грабить город, и если это не было настоящим чудом, то, несомненно, свидетельствовало о том, что Лев обладал выдающимся даром убеждения.

Но вполне вероятно, что столь нехарактерная для Аттилы уступчивость была вызвана тем, что в его войсках вспыхнула эпидемия чумы, а скептики утверждают, что он получил огромную взятку. Но даже в этом случае нельзя отрицать, что папа сделал великое дело, и разговор между двумя правителями, такими могущественными и такими разными, сделался в будущем любимой темой для художников и создателей барельефов.

Лев повторил свой подвиг в 455 году, когда к Риму подошли вандалы, а это заставляет нас думать, что он действительно обладал выдающимся даром убеждения. От этого варварского народа до нас дошло слово «вандал». Впрочем, вандалы не вполне заслужили свою дурную славу, поскольку, хотя они и ограбили город дочиста, церквей все-таки не тронули, как было и обещано Льву.

Пока папы защищали Рим, слабые наследники Августа и Траяна прятались в болотах Равенны. Самым последним императором стал мальчик, по иронии судьбы звавшийся Ромулом Августом. В 476 году Одоакр (Одовакар), возглавлявший вспомогательное войско германцев, освободил мальчика с величественными именами, никак к нему не подходящими, от трона, и Западная Римская империя официально прекратила свое существование.

За Ромулом Августом последовал Теодорик, остгот, который был одной из самых необычных личностей того бурного периода. Несмотря на свое варварское происхождение, Теодорик был энергичным правителем, уважавшим римские законы и культуру. Когда он умер, византийский император Юстиниан решил, что пришло время объединить империю. В завоевании Италии участвовали два других выдающихся деятеля той эпохи, Велизарий и Нарсес, талантливые военачальники, которые после тяжелых боев изгнали готов и передали власть над Италией экзарху (наместнику императора). Он жил в Равенне и подчинялся Константинополю.

Власть последних «римских» правителей Италии пала в 568 году под ударами других варваров – ломбардов. Они владели большей частью этой страны более двухсот лет, в течение которых церковь, освободившаяся от вмешательства светских правителей в свои дела, расширила свою власть и укрепила свое влияние.

Наиболее выдающейся фигурой того времени был еще один папа, официально названный Великим. Его звали Григорий, и он вступил на папский престол в 590 году. Он был среднего роста, носил бороду и имел большую лысую голову, карие глаза и огромный нос. Представитель богатой римской семьи, он был прекрасным администратором и умным дипломатом – а в то время любой правитель должен был обладать обоими этими талантами. Несмотря на свое римское происхождение, он не был любителем классических древностей. Наоборот, он считал язычество наследственным врагом христианского учения. Существует легенда, что он приказал сжечь огромную библиотеку Палатина, поскольку она отвлекала ученых от изучения Библии. Он известен как папа, обративший в христианство англичан, и как создатель григорианского церковного пения. Несмотря на его нетерпимость в вопросах веры, Григория помнят как человека огромной доброты, и многие голодавшие римляне были обязаны ему жизнью.

В 754 году римский епископ Стефан II обратился за помощью к иноземцам, чтобы изгнать ломбардов, правивших страной почти два столетия. Но он обратился не к Византии, а к другим варварам – франкам, которые были первым германским племенем, принявшим христианство. И просьба епископа о помощи не осталась без ответа. Король франков Пепин, известный под прозвищем Короткий, разбил ломбардов и передал под власть римского епископа территорию, простиравшуюся от Равенны до Рима. Эти земли стали основой Папского государства, которое было подарено папе не римским императором, а королем варваров.

Прошло время, и папы отдали свой долг франкам. В день Рождества 800 года наследник Пепина Шарлемань (будущий Карл Великий) был коронован в базилике Святого Петра. Так возникла вторая Римская империя, названная Священной.

Несмотря на временное возрождение при поддержке франков, в середине IX века Рим пережил один из самых ужасных разгромов в своей истории, когда на город напали сарацины. Жестокость этих завоевателей не сдерживала христианская вера (которая, надо признать, не уменьшала аппетиты и других пришельцев). Они грабили, разрушали, насиловали и убивали и осквернили даже те церкви, которые пощадили прежние варварские нашествия.

С 914 по 963 год церковью управлял весьма непривлекательный триумвират, члены которого принадлежали к набиравшему силу феодальному дворянству. В него входили: сенатор Феофилакт, его жена Феодора и их дочь Мароция. Эта дама – если позволительно называть «дамой» подобную женщину – была любовницей папы и родила от него сына, который тоже стал папой. Но она не испытывала к сыну материнских чувств и позже свергла его, когда он стал папой Иоанном XI. Она правила Римом, придумав себе титул папессы, до тех пор, пока власть не захватил второй ее сын. Престиж престола Святого Петра упал до минимума, и этот период в истории папства иногда называют порнократией.

В 962 году распутный папа Иоанн XII объявил Оттона I германским императором. После этого в течение целого века папский престол был игрушкой в руках немецких императоров и римских аристократов. Однако энергичный папа Григорий VII (правил с 1073 по 1085 год) провел реформы, провозгласив ряд принципов, которые легли в основу папского владычества. Самые главные из них таковы: церковь не может ошибаться и не ошибается никогда, а действия папы не подлежат людскому суду.

Попытки Григория внедрить в жизнь эти принципы долгое время не приносили никаких результатов. Он отлучил от церкви императора Генриха IV, что привело к знаменитому покаянию в Каноссе, ставшему любимой темой живописных и литературных произведений в последующие века. Генрих, однако, не посчитался с отлучением, и его вторжение в Рим привело к ужасающему погрому. Григорий призвал на помощь против восставшей паствы норманнов, и эти так называемые союзники подвергли Рим страшному разграблению в 1084 году.

Один из сильнейших пап эпохи Средневековья, Иннокентий III, происходивший из хорошей итальянской семьи, взошел на престол в 1198 году. Он энергично расширял власть церкви и организовал Крестовые походы против неверных за пределами христианской церкви (Четвертый крестовый поход) и внутри нее (поход против альбигойцев). Эта война, в ходе которой была разгромлена многочисленная секта на юге Франции, была одной из самых кровавых и жестоких битв одной христианской группы против другой.

Папа стал могущественным владыкой, и триумф наследников скромного Петра был отмечен великим юбилеем 1300 года, когда папой был Бонифаций VIII. Однако вскоре гордыня наместников Петра была наказана. Король Франции Филипп IV не желал, чтобы папа вмешивался в его дела, и не хотел делиться с ним своими доходами. Он пленил Бонифация, преемник которого, Клемент V, обосновался в Авиньоне.

Период с 1309 по 1378 год, образно названный «вавилонским пленением», был временем, когда папы жили в Авиньоне. Утратив своего духовного лидера, Рим превратился в поле сражений враждующих между собой семей – таких как Орсини и Колонна. Правление этих «аристократов» привело Рим на край гибели. Со временем сарацинского разграбления в городе не было такого хаоса. На Форуме пасся скот, а сам Форум стали называть Campro Vassino (коровье поле); паломников, приходивших поклониться святым местам, убивали и грабили.

В 1347 году отчаявшиеся жители вверили свою судьбу в руки спасителя, которого сами же и выбрали. Кола ди Риенцо происходил из бедной семьи; он обладал личной харизмой и предложил римлянам программу реформ, которые поначалу были встречены с восторгом. Он уничтожил власть аристократов и провозгласил себя народным трибуном, возродив старую традицию республики и надеясь воссоздать ее величие. Аристократы, которых он прогнал, ненавидели его лютой ненавистью, а его пристрастие к роскоши помогло им сбросить его власть. Вскоре после провозглашения себя трибуном Кола ди Риенцо уже ходил в пурпуре и золоте и требовал, чтобы ему воздавали императорские почести. Его реформы провалились, и в 1354 году он был убит, оставив несчастный город в состоянии еще большей анархии, чем раньше.

Многие считают, что в Средние века люди вели малоподвижный образ жизни. Мы представляем себе крестьян, мирно трудящихся на своих полях, и монахов, терпеливо переписывающих рукописи, и думаем, что они никогда не удалялись от дома помещика или монастыря дальше чем на несколько миль. Однако если бы мы посмотрели с высоты птичьего полета на карту Европы VII или VIII веков, то увидели бы, что она покрыта муравьиными потоками, растекавшимися во всех направлениях: армии, вторгающиеся на земли соседей, варварские племена на марше, торговцы и священники, торопящиеся в Рим или главные города своих епархий, грабители, нищие – и конечно же паломники.

Паломничество в Святую землю началось уже в III веке, а после того, как при Константине христианство вышло из подполья, число паломников резко возросло. Этот император построил базилики в Иерусалиме и Вифлееме. Он воздвиг их и в Риме, и вскоре этот город по числу посещавших его пилигримов уже соперничал с Палестиной.

Пилигримами ранних веков были глубоко верующие люди. Пешком или верхом на ослике они пробирались через страны, охваченные войной или чумой, где им угрожали хищники как животного, так и человеческого происхождения. Их толкала вперед набожность и, вероятно, то состояние души, которое несколько веков спустя описал Чосер в своей поэме, посвященной паломникам:

«Когда апрель обильными дождями» наполнил все растения весенней силой, «паломников бессчетных вереницы мощам заморским снова поклониться стремились истово» (Дж. Чосер. «Кентерберийские рассказы», перевод И. Кашкина).

Мы называем это весенним беспокойством, и одним из его симптомов является охота к перемене мест.

После 637 года Святая земля оказалась в руках мусульман, и Рим стал привлекать больше пилигримов, чем родина Христа, хотя бы потому, что до него легче было добраться. В VII и VIII веках ученые-схоластики, посещавшие Рим, составили итинерарии, предшественники наших современных путеводителей. Самым старым, вероятно, был путеводитель, озаглавленный «Notitia ecclesiarum urbis Romae» («Роспись святых мест города Рима»), который датируется 630 годом. Как показывает название, туристы в VII веке интересовались главным образом церквями и святыми местами. Однако остатки дворцов и храмов императоров, разграбленные и облупившиеся, тоже вызывали у средневековых посетителей восхищение.

Один знаменитый путеводитель Средних веков использовался более образованными паломниками. Он назывался «Mirabilia», или «Чудеса» Рима. Составленный около 1143 года, он служил людям, приезжавшим в Вечный город, в течение нескольких веков. Эта книга – очаровательное сочетание легенд и наблюдений. Говоря об основании Рима, автор упоминает об Энее и Ромуле, легендарных героях, построивших город на берегах Тибра, но считает его истинным основателем библейского Ноя. Он явился сюда вскоре после Потопа и строительства Вавилонской башни. Ной умер в городе, основанном им в Италии недалеко от Рима, а сын Ноя Янус воздвиг на Палатине один город, а другой – на холме Яникул. Этот холм, расположенный напротив Палатина на другом берегу Тибра, получил его имя.

«Мирабилия» описывает дохристианские монументы, наивно сочетая язык легенд и язык схоластиков. Но большинство путешественников приезжало в Рим не для удовольствия или из познавательных целей; задачей этих людей было спасение души. Многие совершали паломничество для искупления реальных или воображаемых грехов, искренне надеясь, что в святом городе Господь Бог дарует им прощение.

Во время великого папского праздника 1300 года грешникам продавали индульгенции (полное отпущение всех смертных грехов). Их могли приобрести все паломники или жители Рима, которые в течение этого года пятнадцать раз посетили церкви Петра и Павла. Результат этого «эксперимента» был потрясающим – выяснилось, что каждый день город посещало в среднем 200 тысяч человек! Юбилейную продажу индульгенций стали производить и в последующие века, а святые годы соблюдаются и по сей день.

Все путешественники, будь то паломники или обычные туристы, имеют определенные привычки. Древние египтяне любили писать свои имена и замечания на храмах, которые они посещали, и эта практика сохранилась до сих пор. Верующие, посетившие раку святого, часто писали на стенах молитвы. Мы уже познакомились с некоторыми из этих граффити (это слово обозначает все древние надписи на стенах) в церквях, посвященных святым Петру и Павлу.

Еще один туристский обычай, уходящий корнями в глубину веков, – это стремление обзавестись сувенирами. Ранние пилигримы привозили с собой в качестве сувениров определенные объекты из каждого святого места. Свидетельством того, что владелец совершил паломничество в Святую землю, была пальмовая ветвь; о том, что человек побывал в Риме, говорила копия покрова Вероники (см. таблицу VI). Другим великим местом паломничества в Средние века был храм в Испании, посвященный Иоанну Крестителю, и пилигримы, посещавшие его, привозили домой в память об этом раковину моллюска.

Покров, раковина и пальмовая ветвь были отнюдь не пустыми безделушками. Они имели для своих владельцев огромное эмоциональное значение, так же как и другие предметы, взятые пилигримами в храмах святых и на их могилах: горсточка земли с этой могилы, обломки мрамора с гробницы и даже частицы мощей самого святого.

Предприимчивые жители средневекового Рима изготовляли и продавали доверчивым паломникам – а таких было большинство – фальшивые реликвии, а церковные власти рассылали по монастырям и церквям Европы «подлинные» частицы мощей. И хотя папа Григорий Великий отказался прислать византийской императрице кусочек мощей святого Павла, одной из причин отказа вполне мог быть эгоизм, а не только нежелание тревожить покой почивших святых. В любом случае этот принцип не соблюдался, а некоторые способы, с помощью которых истово верующие люди приобретали реликвии, были крайне сомнительными, если не сказать шокирующими.

Паломник, которому не удалось раздобыть кость мученика, вынужден был довольствоваться второстепенными реликвиями, то есть предметами, которые освящались путем контакта с мощами. Высоко ценилось святое масло из ламп, которые горели у раки святого, а платки, оставленные на могиле на ночь, становились на родине объектом почитания. Власти посылали особо уважаемым храмам звенья цепей, которыми был прикован святой Петр, и кусочки креста, на котором был распят Иисус.

Современному человеку невозможно представить себе тот религиозный пыл, который приводил средневековых пилигримов в экстаз и заставлял их грабить могилы. Но мы можем увидеть то, ради чего приезжали в Рим паломники Средневековья, проделав утомительный путь в сотни миль и подвергая свою жизнь вовсе не воображаемой опасности. Одни церкви, в которых они стояли, охваченные священным трепетом, находятся теперь под землей, погруженные во тьму; другие и вовсе исчезли с лица земли под влиянием времени и бесчисленных переделок. В Риме, пожалуй, нет ни одной древней церкви, которая со времен Средневековья не подвергалась бы нескольким перестройкам и переделкам. Впрочем, в XX веке был тщательно восстановлен первоначальный вид целого ряда старых храмов – из них мы и составили наши самые незабываемые «коллекции» римских чудес.

Конечно, наиболее выдающимися паломническими церквями были семь базилик, которые до сих пор называют семью паломническими храмами. Они были предметом такого сильного поклонения, что о них нельзя умолчать; их средневековый облик часто испорчен более поздними добавлениями. Однако паломнические церкви и сами по себе составляют очень интересную коллекцию, а некоторые из них входят в список достопримечательностей, которые должен осмотреть всякий человек, приезжающий в Рим – не важно, паломник он или нет.

В состав паломнических церквей входят:

1. Собор Святого Петра (Сан-Пьетро в Ватикане)

2. Сан-Паоло фуори ле Мура (Святого Павла за стенами)

3. Сан-Джованни ин Латерано

4. Санта-Мария Маджоре

5. Святого Себастьяна

6. Санта-Кроче в Джерусалемме

7. Сан-Лоренцо фуори ле Мура (Святого Лаврентия за стенами)

1. Собор Святого Петра. В первую очередь измученные пилигримы, стершие в кровь ноги и покрытые пылью дорог, посещали знаменитую базилику Константина в Ватикане. Они восторгались его чудесами: сверкающими мозаиками, массивным убранством из золота и серебра, раками святых, украшенными драпировками и драгоценным мрамором. Как мы уже знаем, эту базилику IV века, поражавшую воображение средневековых пилигримов, в XVI веке снесли, а на ее месте построили современный собор. Этот храм – продукт эпохи Возрождения и барокко, от его средневекового предшественника не осталось почти ничего – за исключением центральной части алтаря, который стоит здесь уже почти двадцать веков.

2. Сан-Паоло фуори ле Мура. Константин построил еще несколько базилик, в том числе и ту, что стоит у дороги на Остию и освящена в честь другого великого апостола Рима – святого Павла. Небольшая базилика Константина была заменена в VIII веке более впечатляющим сооружением, но до наших дней от нее мало что дошло. В ночь с 15 на 16 июля 1823 года храм был уничтожен сильным пожаром; огонь пощадил лишь трансепты и апсиду. Крыша обрушилась; колонны превратились в кучи дымящейся извести.

Когда случилось это несчастье, папа Пий VII лежал больной во дворце в Ватикане. В соседней комнате собрались убитые горем приближенные, и никто из них не решался войти и рассказать папе о том, что случилось. Церковь Святого Павла за стенами была духовным домом умиравшего папы – здесь он юношей 16 лет постригся в монахи. Говорят, что весть о гибели базилики ускорила его кончину – в конце концов нашелся смельчак, который сообщил ему об этом.

Но благодаря необыкновенно щедрым дарам, поступившим со всех концов света, даже от «языческих стран», базилика была быстро восстановлена. Современное здание представляет собой копию древней базилики – это довольно мрачное сооружение, с отдающей эхом пустотой, но в его убранстве нет ничего, что появилось бы раньше середины XIX века. Была восстановлена древняя мозаика, а то, что находилось под алтарем, – могила святого Павла, как утверждает легенда, – осталось нетронутым, поскольку эта часть древнего храма почти не пострадала от огня.

3. Константин построил также базилику в районе Латерана, которая была предшественницей современного собора Сан-Джованни ин Латерано, посвященной Иоанну Крестителю и апостолу Иоанну. Несмотря на всемирную славу собора Святого Петра, местом, где находится кафедра римского епископа, является церковь Сан-Джованни ин Латерано, «мать и глава всех церквей». Многие века римский папа жил в Латеранском дворце и только потом переехал в Ватикан. В огромном Латеранском комплексе сохранилось одно древнее сооружение – круглый баптистерий, который, вполне возможно, был построен во времена Константина. Но после III века базилика много раз горела, перестраивалась, разрушалась и переделывалась, и для того, чтобы описать то, что мы видим сегодня, потребовалось бы очень много времени. Кроме того, описание заняло бы целую книгу. Современная церковь – это типичная базилика с тремя нефами. Первоначальная церковь Константина, вероятно, имела пять приделов с рядами колонн и обычной полукруглой апсидой в противоположном от входа конце.

4. Санта-Мария Маджоре была первой большой базиликой, построенной в честь Богоматери. Ее сооружение началось, очевидно, в первые годы V века, после того как Эфесский собор провозгласил Марию матерью Бога. Интерьер сохранил свою первоначальную форму базилики, с двумя рядами колонн, обозначающими три придела. Великолепно украшенные боковые часовни были пристроены позже, в эпоху Возрождения или барокко. Базилика также богато украшена статуями, резьбой и барельефами в технике стукко более позднего времени. Однако, как это ни странно, в ней сохранился настоящий средневековый дух, чего не скажешь о других великих базиликах, и нам она нравится больше всех других средневековых церквей.

Именно здесь сила воли туриста, решившего изучать памятники Рима в хронологическом порядке, подвергнется самому большому испытанию. Не обращая внимания на часовни и другое более позднее убранство, он должен пройти вдоль всего нефа, не отводя глаз от мозаичных панно, украшающих стены. Они сохранились от самой первой церкви и изображают сцены из Библии. Несмотря на все переделки, эта церковь структурно остается очень древней, и, любуясь замечательной мозаикой, мы отдаем дань восхищения картинам, которыми восторгались еще наши средневековые предки.

5. Мы уже рассказывали о церкви Святого Себастьяна на Виа Аппия, когда речь шла о том, что сохранилось под ней от доконстантиновых времен, и хотим снова повторить, что это – самое интересное в ней. Базилика, как уже было сказано, первоначально посвящалась Петру и Павлу. Святой Себастьян, красивый юноша, которого часто изображают на картинах со стрелами, вонзившимися в его тело, стал ее патроном только в IX веке.

В своем современном виде церковь нас лично сильно разочаровала. Быть может, из-за своего расположения за пределами городских стен она несколько раз приходила в полное запустение, и современное здание, включая и фасад, появилось после перестройки, произведенной в XVII веке. В храме почти ничего не осталось от тех времен, когда ее посещали средневековые паломники, но тем не менее эта базилика входит в состав знаменитой семерки.

6. Санта-Кроче в Джерусалемме. Первая базилика, построенная на этом месте, была освящена в честь святой Елены, матери Константина, которая велела построить ее в зале Сессорианского дворца. Елена была неутомимой искательницей реликвий. Посетив Святую землю, она нашла там самые почитаемые в христианстве реликвии, включая крест, на котором был распят Христос, кресты обоих разбойников, колыбель маленького Иисуса, терновый венец, гвозди и многое другое. Некоторые из них позже были разделены на куски – церкви по всей Европе утверждали, что в них хранятся частицы тернового венца или креста Господня. Но частицы самых почитаемых реликвий находятся в базилике Санта-Кроче (Святого Креста) – они заключены в изысканные ковчежцы из золота и хрусталя и хранятся в богато украшенной современной часовне. В стену прохода, ведущего в нее, вделано большое, грубо отесанное бревно, которое, как утверждают, было перекладиной креста, на котором был распят добрый разбойник.

Интерьер базилики с его тремя приделами и древними колоннами был полностью переделан в XVIII веке, но плиты пола и колокольня сохранились с XII века.

Раз уж мы заговорили о святой Елене, то следует отметить и другую ее находку, которая сейчас хранится в Риме. Scala Santa (Святая лестница), расположенная напротив Латеранской базилики, считается той самой лестницей из претории Понтия Пилата, по которой спускался подвергшийся бичеванию Христос. Древние мраморные ступени покрыты сверху для защиты от разрушения современными деревянными щитами, но в тех местах, где на мраморе сохранились пятна, которые, если верить легенде, являются пятнами крови Спасителя, в них проделаны маленькие стеклянные окошечки. По этой лестнице нужно подниматься на коленях, и паломник, который совершил этот подвиг, сопровождая свое восхождение молитвами и размышлениями о страстях Господних, может получить много индульгенций.

7. Сан-Лоренцо фуори ле Мура, посвященная святому Лаврентию, очень необычная церковь. Это не единый храм, а две отдельные базилики, примыкающие друг к другу своими тыльными частями. Эти базилики соединяет Триумфальная арка. Оба сооружения очень древние. Самой старой является «задняя» церковь – та, что расположена дальше от современного входа. Строительство ее началось при Константине и закончилось в VI веке, во времена правления папы Пелагия II, поэтому этот храм иногда называют еще церковью Пелагия. В то время она была ориентирована на восток, как все древние базилики. Бывший нартекс, или вестибюль церкви, сейчас служит часовней, богато украшенной в XIX веке папой Пием IX.

«Передняя» церковь датируется V веком, но ее сооружение было завершено только спустя 700 лет. Тогда же оба храма были соединены в один. Обе церкви очень красивы; обычные ряды древних колонн делят неф на приделы, а в «задней» базилике над первым рядом колонн располагается второй, создавая галерею, которая совсем не характерна для романского стиля.

Базилики, построенные Константином, стали первыми официальными общественными христианскими храмами в Риме, но и до них в городе существовали церкви, где христиане проводили свои богослужения. К тому времени, когда был принят Миланский эдикт, христиан в Риме было уже несколько тысяч. Мы не можем сказать точно сколько, но в одном письме папы, написанном около 250 года н.э., говорится, что в городе имеется 46 пресвитеров, то есть руководителей приходов, а это означает, что число христиан в Риме приближалось к 40 тысячам. Впрочем, это сильно завышенная цифра, но, даже если последователей новой веры было всего двадцать или даже десять тысяч, мы можем сделать вывод о том, что христиан в Риме было много, и для того, чтобы они могли молиться своему Богу, им требовалось много храмов.

Доконстантиновы церкви располагались вовсе не в катакомбах, как принято думать. Небольшие темные часовни в подземных коридорах были слишком малы и находились слишком далеко, чтобы люди могли регулярно в них собираться. Первые церкви Рима располагались в частных домах христиан. Конечно, учение Христа больше всего отвечало чаяниям бедных и отверженных, но не все христиане были бедняками. Богатые верующие владели домами, в которых имелись залы или большие комнаты, где можно было проводить многолюдные службы. Их иногда специально приспосабливали для этого. Такие первые церкви назывались домашними церквями.

По мере того как положение христианской церкви упрочивалось, места, где проводились регулярные службы, стали называться tituli, или титулами. Титулом могла стать и домашняя церковь, и специально сооруженная базилика; это было место, где проводились службы для членов одной общины. Эти церкви выполняли примерно такую же роль, что и приходские.

Мы узнали о древних титулах из двух списков, составленных в 499 и 595 годах. Большинство названий, упомянутых в них, было идентифицировано с церквями, которые до сих пор стоят на шумных улицах современного Рима. Но хотя некоторые из них были построены еще в V веке, ни одна из них не дошла до нас в первозданном виде. Перестройка этих церквей затевалась из самых благородных побуждений, но результаты оказались плачевными. Когда мы стоим в каком-нибудь из этих храмов и пытаемся вычленить из элементов XII века и добавлений, сделанных в эпоху барокко, элементы V века, у нас просто кругом идет голова.

К счастью, опытные эксперты из Ватикана в наши дни больше заинтересованы в реставрации, чем в переделке. Хорошо изучив прошлое и проникшись уважением к формам, которые раньше считались уродливыми и варварскими, реставраторы вернули нескольким средневековым церквям Рима их первоначальный облик. Крупные соборы являются музеями христианской истории и искусства; но ни в одном из них у нас никогда не возникает впечатления, что мы вернулись в ушедшие эпохи, как в менее помпезных, но умело реставрированных маленьких церквях.

Мы начали посещать средневековые церкви совершенно случайно – последовав совету друзей или прочитав о них в книгах. Некоторые храмы попали в нашу «коллекцию» потому, что под полом у них скрывались более древние сооружения – а мы в эту пору были увлечены «подземным» Римом, как описано в главе 1. Но только после того, как мы начали читать о них и занялись исследовательской работой, мы поняли, что собрали коллекцию самых древних римских церквей, включая многие из тех, которые первоначально были титулами.

И тогда руины римских домов под храмами приобрели для нас особый интерес. Правда ли, что они, как утверждают многие ученые, были остатками ранних домашних церквей? Традиция утверждает, что да, были; логика подсказывает, что могли быть. Однако отсутствие чисто христианских украшений вызывает некоторые сомнения. Конечно, можно понять, почему христиане не изображали символы своей веры на стенах – чтобы не увидели те, кто их преследовал, – но ведь вполне может быть, что под большей частью современных римских домов располагались древние дома. Словом, как и вопрос о том, где же все-таки находится могила святого Петра, проблема домашних церквей останется открытой до тех пор, пока не будут получены новые данные.

Список церквей, приведенных в таблице IV, основан на древнем списке титулов. Мы добавили к нему несколько церквей, сооруженных в Средние века. Пытливый читатель, наверное, удивится, зачем мы смешали в одну кучу храмы, построенные в разные века. Ведь церковь V века, скажет он, сильно отличается от храма X или XI. Может быть, надо было составить два списка – один для палеохристианских базилик и другой для собственно средневековых церквей?

Во многих странах Европы различия между палеохристианской и средневековой храмовой архитектурой действительно очень велики. Но Рим – особое дело. Здесь почти нет привычных для нас церквей в романском и готическом стиле. Романский стиль в архитектуре с его сводчатыми потолками и круглыми арками, господствовавший в IX–X веках на севере Европы, не произвел на консервативный Рим никакого впечатления, а в готическом стиле, оставившем нам самые монументальные соборы Средневековья, в Риме была построена всего одна церковь. И пока по всей Франции и Англии, как грибы после дождя, возникали соборы в романском стиле, римляне продолжали спокойно строить свои базилики.

Однако это не означает, что в течение X века в римской храмовой архитектуре не произошло никаких изменений. Они произошли, но проявились лишь в некоторых элементах внешнего оформления и в деталях декора. Одной из причин стойкой приверженности римлян к базиликам была, несомненно, особая святость тех мест, где они строились. После того как место было освящено именем Бога или какого-нибудь святого, оно сохраняло свою святость и после того, как на нем сооружалась церковь. Священные места римских христиан – будь то место захоронения какого-нибудь мученика или какая-то особая форма рельефа – обладали огромной святостью. Первоначальную церковь перестраивали и восстанавливали, стараясь продлить ее существование как можно дольше, а когда она разрушалась и уже не подлежала ремонту, на том же самом месте сооружали новый храм, часто в том же самом стиле, как мы убедились на примере церкви Святого Клемента. Другой причиной консерватизма римлян было обилие строительного материала, оставшегося от языческих храмов, – в частности, колонн, которые великолепно подходили для базилик.

^{Рис. 23. Внешний вид старой базилики Святого Петра (реконструкция)}

До сих пор мы довольно легко обходились с термином «базилика», и, наверное, пришло время четко объяснить, что это слово означает для современных архитекторов. В римской католической церкви храм может быть удостоен звания базилики, если он обладает определенными литургическими привилегиями. В этом смысле собор Святого Петра является базиликой, хотя с точки зрения архитектуры базиликой его назвать нельзя. В своем дальнейшем повествовании мы будем использовать это слово как архитектурный термин, сделав исключение только для собора Святого Петра.

Мы кратко описали основные элементы базилики: здания имеют прямоугольную форму с закругленной апсидой; неф имеет три или пять приделов, отделенные друг от друга рядом колонн; крыша – плоская; для освещения храма в верхней части стены центрального нефа, возвышающейся над другими приделами, проделаны окна. Весь этот комплекс, состоящий из самой базилики, нартекса (вестибюля), дворика с крытой галереей и портика (профитрума), можно увидеть на рисунках, воспроизводящих внешний и внутренний вид старой церкви Святого Петра. Лучше всего сохранившимся образцом базилики является церковь Святого Клемента, с ее очаровательным маленьким кирпичным портиком и заброшенным, но очень характерным двориком.

^{Рис. 24. Интерьер старой базилики Святого Петра (реконструкция)}

Однако среди раннехристианских церквей были не только прямоугольные базилики. Иногда встречались и так называемые церкви центрального плана, и два таких храма в Риме, дошедшие до наших дней, представляют особый интерес. Эти храмы имеют круглую форму; происхождение сооружений подобного типа до сих пор является предметом научных споров. Нет никаких сомнений в том, что церковь Святой Констанцы была первоначально мавзолеем, примыкавшим к более крупной базилике, но другая круглая римская церковь, ротонда Святого Стефана, которая очень удачно отреставрирована, вероятно, не была первоначально языческим сооружением, как думали раньше. Такой тип ранних христианских церквей встречается на Ближнем Востоке, и, возможно, римские церкви центрального плана строились по их образцу.

Внутреннее убранство палеохристианских базилик, несмотря на их скромную архитектуру, должно быть, поражало современников своей пышностью. Мы знаем, что храмы были украшены золотыми и серебряными изображениями святых и их статуями, поскольку многочисленные захватчики, начиная с готов и кончая сарацинами и норманнами, увозили их целыми тысячами. Но, несмотря на относительную бедность Рима в те годы, богатое убранство церквей неизменно восстанавливалось – как раз к тому времени, когда появлялись новые орды варваров. Но, к счастью для нас, варвары не могли увезти с собой самое главное сокровище палеохристианских базилик, ибо оно было прочно прикреплено к стене.

Мы начали «коллекционировать» раннюю христианскую мозаику только после того, как посетили Равенну. Мозаика Равенны – это самое настоящее откровение для тех, кто до этого не был знаком с этим видом искусства. Для нас она стала самым настоящим наркотиком – увидев одну мозаику, мы захотели увидеть еще… еще… и еще.

Мозаики равеннских церквей – главная достопримечательность этого небольшого города, который, казалось, сохранил атмосферу упадка, царившую в нем в те дни, когда он был столицей гибнувшей Западной Римской империи. Мозаики Рима не так знамениты, хотя ранние христианские мозаики Рима производят не меньше впечатления, чем равеннские шедевры. Только чтобы увидеть римские мозаики, надо исходить десятки миль по наиболее впечатляющим районам города, заглядывая во все дыры и пуская в ход все свое обаяние, чтобы убедить достопочтенных служителей церквей, которые служат здесь смотрителями, раскрыть свои секреты. Они знают, где включается свет.

В первой главе мы советовали вам всегда носить с собой фонарик и бинокль. Эта рекомендация справедлива не только для тех, кто изучает могилы, но и для людей, желающих осмотреть церкви, где сохранилась мозаика. Впрочем, фонарь здесь вряд ли поможет; многие мозаики и фрески находятся под самой крышей, а одна из особенностей римских церквей, которая способна свести с ума любого туриста, заключается в том, что украшающие их произведения искусства очень трудно рассмотреть.

В одно весеннее утро мы шли куда-то и по дороге решили осмотреть церковь Санта-Мария Маджоре. Мы всегда заходили в попадавшиеся нам по пути сооружения – церкви, форумы, храмы, когда у нас было время, и этот случай покажет вам почему. В то утро в апсиде и под Триумфальной аркой базилики работали люди; мы так и не узнали, кто они были – уборщики, реставраторы или фотографы. Главное, что они включили во всей церкви свет. Впервые мозаики апсиды и арки предстали перед нашими восхищенными глазами во всем своем сиянии золота и ярких красок. Мы видели их и раньше, тщетно пытаясь рассмотреть в полумраке, что на них изображено, но это посещение стало для нас откровением. Мы уже опаздывали на встречу; впрочем, мы так и не попали туда, где нас ждали, поскольку никак не могли оторваться от всей этой красоты. И ушли только тогда, когда рабочие, наконец, выключили свет и отправились обедать.

Но читатель не должен впадать в отчаяние, если он войдет в церковь и увидит, что там темно, как в аду. Если достаточно долго побродить в этом мраке и издать пару отчаянных возгласов, то, в конце концов, можно найти церковного служителя, сторожа или священника, словом, того, кто знает, где включается свет. Эти добрые люди почти всегда бывают рады осветить красоты своих храмов; если вы не знаете итальянского языка, то просто произнесите слово luce (звучит как «луче»), показав при этом на мозаику и сопроводив все это просительной улыбкой, и свет вам будет включен.

Тут мы хотим затронуть вопрос о деньгах, поскольку в странах, где много туристов, звон монет часто позволяет получить желаемое в тех случаях, когда другими способами этого достичь нельзя. Если свет включит для вас обыкновенный служитель, дайте ему чаевые. Священникам же, ради бога, денег не предлагайте. Лучше всего положить какую-то мелочь в специальные коробочки для сбора пожертвований, не для того, чтобы умилостивить небо, а просто как жест великодушия. Ватикан хранит и бережет великолепные художественные сокровища своих церквей, не требуя с нас никакой платы за привилегию полюбоваться ими. Бескомпромиссный приверженец лютеранства, мусульманства или иудаизма наверняка найдет какую-нибудь нейтральную коробочку, чтобы бросить туда несколько монет; мы, например, всегда с энтузиазмом пополняем коробочку с надписью «На освещение» (per la luce), если таковая имеется[2]. Другая возможность помочь – бросить деньги в ящик с подписью per gli scavi, то есть «на проведение раскопок». Ни один увлекающийся археологией турист, какой бы веры он ни был, не откажется поддержать дело, которое доставило ему столько удовольствия.

В таблице V в хронологическом порядке перечислены мозаики христианского Рима. Мы настоятельно рекомендуем вам осмотреть их, а поскольку главная радость туристических поездок заключается в открытиях, которые совершаешь в этих поездках, то мы не будем подробно описывать мозаики, даже если у нас будет для этого место. Впрочем, начинающим пригодится небольшая пояснительная информация.

Мозаика – это картина, составленная из маленьких кусочков камня или стекла различной окраски. Эти кусочки по-латыни называются тессере. Бывают очень мелкие тессере и более крупные; чем меньше кусочек, тем более тонкой выйдет мозаика и тем больше она будет похожа на картину. Однако мозаика – это вовсе не имитация живописи. Это – отдельный вид искусства, хотя его описывают теми же самыми терминами, что и живопись, поскольку мозаика двухмерна и декоративна и часто выполняется в том же самом стиле, что и другие виды двухмерного искусства данной эпохи.

Мы всегда считали мозаику чисто римским искусством. Классические римские мозаики, использовавшиеся преимущественно для украшения полов, были настоящими шедеврами. К сожалению, из самых красивых сохранились лишь немногие, хотя если вы посетите римские руины, то увидите множество простых мозаичных полов в садовом стиле, в которых черными кусочками на белом фоне выложен незамысловатый рисунок. Зато на самых красивых мозаиках изображались сложные разноцветные сцены, где благодаря использованию полутонов создавалось впечатление глубины и округлых форм. Некоторые из этих мозаик, привезенных из города Помпеи, выставлены в Неаполитанском музее, включая и знаменитую битву при Иссусе, на которой изображен Александр Великий. Другую прекрасную языческую мозаику можно увидеть в Пренесте (Палестрине), недалеко от Рима – на ней изображена сказочная река Нил с фантастическими животными самого разного вида. Искусство мозаики, созданное в Древнем Риме, продолжало развиваться и в эпоху христианства.

Самые старые церковные мозаики, находящиеся в храме Святой Констанцы, очень четко демонстрируют эту непрерывность традиций. Даже в самых важных библейских сюжетах они напоминают нам языческие мозаики.

К тому времени, когда художники приступили к украшению церкви Святой Пуденцианы, христианские сюжеты уже установились. Возможно, самой популярной темой у художников была феофания – изображение Бога или Христа в окружении нескольких святых, включая того, которому была посвящена эта церковь. В церквях, освященных в честь Богородицы, Мария изображена в центре мозаики с Сыном или без Него.

Эти сюжеты изображались на куполе апсиды, как и мозаики, посвященные различным святым, но уже без Христа. Сюжеты мозаик на Триумфальной арке, располагавшейся перед апсидой, были более разнообразны. Мы часто видим на них причудливое изображение небольшого города квадратной формы, представляющее собой Вифлеем или Иерусалим. Популярным мотивом была овца; художники любили изображать Спасителя в виде Божьей овцы, окруженной апостолами. Апостольские овцы в римских и равеннских церквях обладают вытянутым телом, что придает им элегантность и отличает от обычных, покрытых шерстью животных.

Мы встретим здесь и раннехристианские символы, которые впервые увидели в катакомбах, – пальму и крест. Многие святые и мученики имеют свои собственные символы – например, колесо святой Катерины. В таблице VI мы приводим список наиболее известных римских святых. Эти святые и их деяния были самой популярной темой римского искусства начиная с раннего Средневековья и кончая эпохой барокко, и турист, вероятно, испытает чувство удовлетворения, узнавая их на картинах, мозаиках и фресках. Мы включили в этот список святых, с которыми вы чаще всего встретитесь в Риме при осмотре произведений искусства или в названиях освященных в их честь церквей.

Один символ, который часто встречается в мозаиках и который поначалу показался нам очень странным, – это маленькие облачка цвета пламени, окружавшие ступни Христа. Они представляют собой вспышки небесного света во время феофании. Река, изображенная в нижней части картины, – это всегда Иордан. Часто на мозаичном панно церкви, построенной тем или иным папой, изображен сам этот папа; иногда он держит в руках небольшую модель этой церкви, а над головой у него – квадратный ореол. Это означает, что во время создания мозаики он был еще жив.

Мозаики вроде тех, что сохранились в церкви Святой Пуденцианы, демонстрируют старую технику их изготовления, но к VII веку проявилось влияние византийского искусства. Этот величественный стиль, характеризующийся чистыми, яркими тонами и умелым использованием золота для выделения самых важных деталей, достиг своей кульминации в IX веке. «Фигуры» в византийском стиле застывшие и изображены довольно формально, с жестко стилизованными драпировками, но нельзя не признать, что этот стиль был создан специально для мозаики – или наоборот.

В XII и XIII веках наступило возрождение мозаичного искусства. Церкви, которые строились или заново отделывались в эти достаточно благополучные годы, украшались мозаикой. Фыркать при виде мозаик этого периода могут только снобы. Мозаика в церкви Святого Клементия, которую мы описали в главе 1, была создана именно в эту эпоху; сюжеты ее весьма необычны, поскольку чаще всего мы видим на ней привычные фигуры Богородицы и Христа.

Предположим, что время позволяет нам осмотреть только одну или две церкви, где есть мозаики, – куда же нам лучше всего пойти? Любой ответ на этот вопрос будет весьма субъективным. Несмотря на то что мы расхвалили вам мозаики церкви Святой Пуденцианы, мы все-таки посоветовали бы вам осмотреть и церковь Святой Прасседы, сестры Пуденцианы.

Мозаики в храме Святой Прасседы были созданы в IX веке, в период расцвета прославленного византийского стиля. И что это за мозаики: уже ради тех, что расположены на Триумфальной арке и в апсиде, стоит посетить эту церковь!

Символы, изображенные на мозаиках, являются прекрасными примерами тех, что встречаются повсюду. На Триумфальной арке мы видим стены небесного Иерусалима, компактного маленького городка, окруженного огромными квадратными каменными блоками. На его валах установлены бюсты святых, с нимбами над головой, а сами они с угрожающим видом взирают на тех, кто не удостоился Царствия Небесного. В центре арки изображен Спаситель, окруженный ангелами и святыми.

Не забудьте полюбоваться на внутренней стороне арочного свода прекрасным венком из стилизованных цветов ярко-красного, золотистого и голубого цветов. В центре располагается голубая с золотым монограмма папы Паскаля I, который построил эту церковь (822 год) и украсил ее мозаикой.

Позади Триумфальной арки, на своде апсиды, изображена Божья овца в центре с окружающими ее символами евангелистов (см. таблицу VI), а также архангелы, летящие на алых облаках, символах небесной славы. Внизу, аккуратными рядами с обеих сторон от овцы, представлена коллекция благосклонных старцев, облаченных в белые одежды.

На куполе апсиды изображены Христос с тремя святыми по обе стороны. Святой Павел, которого сразу же узнаешь по залысинам и короткой черной бородке, представляет Спасителю прекрасную деву с драгоценной короной на темных волосах. Это – святая Пракседа (Прасседа), в честь которой освящена эта церковь. Святой Петр с аккуратной седой бородой и седыми волосами представляет Иисусу ее сестру святую Пуденциану. Две другие фигуры – это папа Паскаль, держащий в руках небольшую модель этой церкви, и святой Зенон. Сбоку от них изображены две пальмы, внизу течет река Иордан, а под ней – вытянутые овцы апостолов.

Эти мозаики были созданы в эпоху наивысшего расцвета византийского стиля – об этом свидетельствуют платья святых сестер, богато украшенные драгоценностями, застывшие складки одежд, благородные лица с большими глазами. Но самое большое впечатление на зрителя производят краски: чистые голубые и белые, без единого пятнышка, оттенки, сверкающие золотые краски ореолов и корон, яркие алые и свежие зеленые.

Но, как бы ни были прекрасны мозаики сами по себе, мы пришли в эту церковь не ради них. Нас интересует часовня, маленькая жемчужина, чьи стены, потолок и фасад сверкают своей мозаикой. К счастью, часовня хорошо освещена. Она такая маленькая, что можно хорошо рассмотреть мельчайшие детали.

В этой часовне Святого Зенона была похоронена Феодора – мать папы, воздвигшего эту церковь. На ее фасаде, украшенном двумя миниатюрными колоннами из черного гранита, которые были позаимствованы в языческом храме, изображены мозаичные бюсты Мадонны и разных святых, в том числе сестер Пуденцианы и Прасседы.

Внутри часовня имеет форму греческого креста. На центральном своде, на фоне тусклого золота, мы видим Христа, которого поддерживают четыре дюжих ангела, каждый – в своем углу. В люнетах изображена достойная группа святых в прекрасно драпированных одеяниях золотого и белого цветов с алыми полосами. В одном люнете мы видим святых Иоанна Евангелиста, Андрея и Якова; в другом – Прасседу и Пуденциану с еще одной красивой юной девушкой, святой Агнессой; в третьем – тех же самых сестер с Мадонной и Феодорой, для которой и была сооружена эта часовня (обратите внимание на ее квадратный ореол); в четвертом – ее преданного сына, папу Паскаля, с Христом и святым Валентином. А вокруг, обрамляя арки, ниши и люнеты, протягиваются красивые цветные ленты со стилизованным рисунком алого, золотого и зеленого цветов.

Одна из самых красивых мозаик, изображающая Мадонну с Младенцем, находится в алтарной нише. Складки голубого плаща Богородицы падают на великолепное красное с золотым платье, а прекрасное лицо с завитками золотистых волос обрамляет капюшон. Девушки, облаченные в платья с элегантными драпировками, поклоняющиеся Матери с Младенцем, конечно же Прасседа и Пуденциана.

Эта часовня оставила в наших душах неизгладимое впечатление. Подробности забываются, и их можно восстановить с помощью фотографий, но общее впечатление не забудется никогда – совершенные формы и великолепные цвета. Ни один святой и ни один апостол не имеет более впечатляющего памятника, чем никому не известная мать не слишком знаменитого папы.

Туриста не должна отвлекать от раздумий по поводу этих чудес так называемая колонна Бичевания, привезенная из Иерусалима в 1223 году, – одна из тех реликвий, которых почему-то не заметила святая Елена во время своего пребывания в Святой земле.

Энергичный турист увидит также мозаики церкви Санта-Мария Маджоре, поскольку эта базилика входит в состав достопримечательностей, обязательных для осмотра. Сюжеты на стенах нефа этой церкви весьма необычны для того времени. На этих квадратных панелях изображены сцены из Ветхого Завета. Но все мозаики, которые мы перечислили в своем списке, великолепны. Если читатель не сможет осмотреть их все, то мы советуем ему просмотреть этот список и отметить, в каких церквях есть мозаики, а затем осмотреть их. Читатель, изучающий Рим по книгам, находится в лучшем положении – во многих книгах по истории искусства приведены цветные репродукции этих мозаик, и тот, кто предпочитает путешествовать по миру в кресле, имеет возможность гораздо лучше рассмотреть все детали, чем обычный турист, который страдает из-за плохого освещения, характерного почти для всех римских церквей.

Мозаика так сильно очаровала нас, что мы склонны были считать фрески того периода ее жалким подобием. Однако ее тоже можно коллекционировать, в особенности еще и потому, что образцы раннехристианской живописи сохранились, за редким исключением, в одном только Риме. Простому туристу они, может быть, и не понравятся; мозаика сохраняет свои цвета лучше, чем краска, и фрески ранних церквей дошли до нас в очень плохом состоянии, а многие вообще погибли. Но и те, что были раскрыты в XIX веке, с тех пор потускнели еще больше, поскольку доступ света и воздуха к фрескам, закрытым до этого слоем штукатурки, оказывает разрушительное влияние на краски.

В результате лучше всего сохранилась живопись на стенах часовен и кубикул катакомб (небольших отдельных помещений в катакомбах, где производились групповые захоронения); многие из них выглядят сейчас точно так же, как и более трехсот лет назад, когда они были впервые описаны.

В нескольких из упомянутых выше катакомб сохранились интересные фрески, которые были созданы большей частью со II по IV век н.э. Список этих фресок и других раннехристианских картин приведен в таблице VII. Самые лучшие можно увидеть в недавно обнаруженном Хипогеуме на Виа Латина. Этот необычный подземный склеп, найденный только в 1955 году, появился немного позже, чем катакомбы – вероятно, в середине IV века. По-видимому, это была частная усыпальница, где мы видим удивительное сочетание языческих и христианских сюжетов настенной живописи. Здесь Геркулес в буквальном смысле слова упирается локтями в святого Илью, а смерть Клеопатры воссоздана тем же самым художником, который написал фреску, где Самсон убивает филистимлян. Трудно объяснить, как возникла такая смесь столь разных верований; может быть, представители семьи, похороненные в этом склепе, исповедовали разные религии, а может, это свидетельство возвращения язычества во времена правления Юлиана Отступника. Во всяком случае, в Хипогеуме мы видим пример веротерпимости, которая была совсем не характерна для того времени.

Нам больше всего нравится фреска с Самсоном, до сих пор сохранившая свой четкий рисунок и красивые цвета. Самсон изображен здесь в виде могучего, умудренного опытом римского воина в тоге с красиво расположенными складками, который выглядит так, как будто только что вышел из парикмахерской. Он застыл в театральной позе, подняв челюсть осла таким изящным жестом, который не напугал бы и ребенка. Однако филистимляне в крайнем левом углу фрески испытывают самый настоящий страх. Некоторые из них уже распростерлись на земле, другие падают, обливаясь кровью.

Фрески, украшающие базилики, были созданы позже, с VI по IX век, но они так плохо сохранились, что рассмотреть их почти невозможно. Мы уже упоминали о живописи на нижних этажах храма Святого Клемента. Есть еще одна церковь, которую стоит посетить ради нее самой и ради ее фресок, хотя осмотр их – это скорее дань памяти умершему.

Церковь Санта-Мария Антиква находится на Форуме, и войти в нее можно только со стороны Форума. Она стоит почти прямо напротив современного входа на него, у склона Палатина, и перед тем, как стать церковью, была частью старинного дворца.

Атмосфера этого места весьма необычна для Рима – это церковь-призрак, заброшенная и постепенно разрушающаяся. Это одна из немногих священных построек, в которых не возродилась духовная жизнь. Первоначально она была посвящена Богородице, но потом службы стали проводить в церкви Санта-Мария Нуова (теперь это храм Святой Франчески Римской), чья высокая кирпичная колокольня видна в дальнем конце Форума. Все убранство старой церкви было перенесено в новую, а сама она была заброшена. В наши дни церковь Санта-Мария Антиква представляет собой странное зрелище. Можно разглядеть разрушенный фундамент сколы канторум и впадины, в которых стояли колонны, отделявшие друг от друга приделы; мы можем пройти в часовни с обвалившимися крышами. Мы чувствовали, что в этой церкви что-то не так, но, наконец, мы поняли, в чем дело, – она должна была быть засыпана и находиться под землей, подобно нижним этажам храма Святого Клемента.

Что можно сказать в целом о ранней христианской живописи? Самые ранние фрески появились значительно позже, чем первые мозаики, но оба этих вида изобразительного искусства, мозаика и живопись, имеют ряд общих черт. Ученые выявили два направления: сельский стиль, в котором применялись четкие линии контуров, создававшие плоское, застывшее изображение без каких-либо попыток передать его глубину. На второй стиль оказало большое влияние классическое искусство; цвета и рисунок помогают создать эффект трехмерного пространства.

Сюжеты ранних фресок, найденных в катакомбах, весьма интересны, поскольку они не имеют аналогов в мозаике. Одной из самых популярных фигур в раннехристианской живописи был орант – фигура человека с руками, сложенными в молитвенном жесте. Нельзя сказать, чтобы это был чисто христианский сюжет, но христианские художники его использовали. Другим мотивом, встречающимся в катакомбах и на христианских саркофагах, является Добрый пастырь. На этих изображениях Спаситель божественно молод и безбород; его стали изображать зрелым человеком с бородой, суровым или ласковым, каким мы привыкли его видеть, только несколько веков спустя.

Хотя некоторые мозаики, которые мы только что описали, были выполнены уже в XII веке, по стилю они мало отличаются от более ранних, точно так же, как план более поздних базилик повторяет план более древних. Теперь же мы хотим рассмотреть сооружения, которые появились в эпоху позднего Средневековья. И хотя романский стиль в Риме не прижился, он все-таки повлиял на развитие его архитектуры.

Между базиликой и церковью в романском стиле есть два существенных различия, которые бросаются в глаза даже тем туристам, которые совсем не разбираются в архитектуре. Первое различие – романский собор всегда завершается куполом; второе – он имеет трансепты, или поперечные пристройки, придающие ему в плане форму креста.

Лишь несколько ранних базилик имели трансепты. Одной из первых была церковь Святого Петра. Однако этот архитектурный элемент не был очень распространен, и трансепт стал привычной частью храма только после того, как планировка церкви полностью изменилась. Высказывалось предположение, что трансепты Святого Петра – это особый случай, поскольку эта базилика относилась к типу мартириума, то есть церкви, построенной на месте захоронения мученика. В VIII и IX веках трансепты появились в ряде римских храмов, но это были заимствования из других стилей, а не развитие старого стиля римских базилик.

В XI и XII веках бедный обветшавший город начал богатеть, и в нем началось активное строительство церквей. Одной из особенностей романского стиля, которая очень нравилась римлянам, было наличие кампанильи, или колокольни. Многие римские храмы до сих пор сохранили свои колокольни; они были пристроены к старым базиликам V или VI веков в тот весьма плодотворный период.

Кампанилья имеет характерную форму, которую ни с чем не спутаешь, – это высокая квадратная башня из красивого римского кирпича. Впечатление легкости, создающееся высокой стройной башней, усиливается рядами арок, которые опираются на тонкие невысокие колонны. Иногда, как в церкви Святых Джованни и Паоло, башни украшались майоликой, то есть красочными керамическими кружками, которые являлись частью кладки.

Однако с течением времени вкусы изменились, и внешний вид изящных колоколен стал другим. Арки заложили кирпичной кладкой; некоторые кампанильи превратились в часовые башни. Другие колокольни были обезглавлены – их верхние этажи разобрали. Но некоторые из самых красивых сохранились до сих пор. Одна из прекрасно реставрированных колоколен, которая была в свое время изуродована перестройкой, принадлежит церкви Санта-Мария ин Космедин. (Церкви, помеченные в таблице IV значком ^с, сохранили свои красивые колокольни.)

В ту же самую эпоху появились и очаровательные портики, которые украшают многие средневековые церкви Рима. Они заняли место древнего нартекса, или вестибюля, шедшего по фасаду базилики, и в наши дни им присуще спокойное очарование, которое можно оценить, лишь увидев их. Крутая черепичная крыша опирается на ряд колонн, которые иногда завершаются плоским антаблементом, а иногда – арками. Эти портики выступают наружу в нижней части церковного фасада. Та часть фасада, которая располагается поверх портиков, может быть разной формы – иногда она имеет плоскую крышу со скатами по бокам (повторяя внутреннюю структуру базилики с ее поднятым центральным нефом), а иногда – очень крутую крышу. В верхней части фасада располагаются окна – круглые или в форме арок. Окон может быть несколько или всего одно. У некоторых церквей над портиком тянется второй ряд колонн, которые образуют галерею.

Кстати, не следует путать портик с профирумом. Профирум – это легкое маленькое кирпичное сооружение, почти квадратное в плане, опирающееся на две колонны. Его обычно пристраивали к внешней стене ограждения, окружавшего базилику и ее двор, и он не имеет никакого отношения ни к вестибюлю, ни к портику на фасаде церкви.

Затронув вопрос о средневековых украшениях, мы подошли к одной из самых оригинальных римских традиций. С X по XII век в Риме процветала школа мастеров, которых называли марморариями (работниками по мрамору). Они были в определенном смысле археологами-любителями, поскольку в поисках вдохновения раскапывали руины императорского Рима. К сожалению, они не ограничивались одним вдохновением и использовали древний камень для своих работ. Они использовали мрамор, который украшал Рим Августа, для украшения Рима святых и мучеников. Некоторые из их сооружений великолепны, а этих работ мы увидим довольно много.

^{Рис. 25. Фасады некоторых средневековых церквей: 1 – церковь Сан-Лоренцо фуори ле Мура; 2 – церковь Сан-Джорджо ин Велабро; 3 – церковь Сан-Джованни а Порта Латина; 4 – церковь Санта-Мария ин Космедин; 5 – церковь Святых Джованни и Паоло}

Стиль, в котором работали марморарии, часто называют косматическим, по имени мастера Космаса, одного из самых знаменитых марморариев, возглавлявшего большую семью мастеров. В Риме было несколько таких семей, которые продолжали древние и средневековые традиции искусства, унаследованного от предков. Иногда они добавляли и что-то свое – например, подписывали свои работы, благодаря чему мы о них и узнали. Главной особенностью искусства античности и раннего Средневековья была его анонимность. Да, греки сохранили имена своих великих скульпторов, Фидия и Праксителя, а художники, расписывавшие вазы, с гордостью подписывали свои работы. Но это исключения. Мы знаем имя только одного знаменитого этрусского скульптора и можем только предполагать, что великолепного «Аполлона», которого мы видели в музее на вилле Джулия, создал Вулка Вейский. Но мы не знаем имен людей, изваявших портретные статуи Августа, как не знаем имен большинства средневековых художников Европы. Многие так и остались для нас просто мастерами, создавшими то или иное произведение.

Магистр Космас, как и его коллеги, подписывал свои работы. У него были причины гордиться ими. Особенно много сохранилось напольных покрытий в косматическом стиле – мы найдем их во многих церквях того периода. Они напоминают мозаику, выполненную из плиток разноцветного мрамора, которые образуют геометрические узоры. Эта техника похожа на древнюю римскую технику, называвшуюся опус сектиле, которую магистр Космас и его друзья обнаружили во время раскопок древних руин.

Мозаичная техника, использовавшая более мелкие и тонкие кусочки, применялась и для создания других предметов. Прообразом огромных пасхальных канделябров, чьи формы повторяют изогнутые колонны балдахина собора Святого Петра, созданные Бернини, стали древние оригиналы. Для того чтобы подчеркнуть извилины колонн, их украшали мозаичными полосами. Однако цвета здесь богаче и сверкают золотом. Такие же мозаичные полосы из крошечных кусочков украшают дверные косяки, раки и трон епископа. И где бы мы ни увидели мозаику такого типа, мы знаем, что перед нами творение средневековых марморариев Рима.

Изогнутые колонны и мозаичные полосы можно увидеть и в другом творении этих мастеров – в средневековых аркадах, или крытых галереях. Самые знаменитые из них, которые известны большинству посетителей Рима, это галерея церкви Сан-Паоло фуори ле Мура и Сан-Джованни ин Латерано. Ухоженные, засаженные кустами и цветущими розами, эти маленькие крытые зеленые площадки являются райским уголком для усталых туристов. Их восхитят колонны, поддерживающие крышу галереи, которая окружает внутренний дворик со всех четырех сторон. Эти колонны отличаются буйным, головокружительным эксцентризмом. Было бы преувеличением сказать, что среди них нет двух одинаковых, но их формы и украшения сильно отличаются. Изогнутые, переплетенные или прямые, они похожи на маленькие каменные шутки, а мозаичные завитушки, сверкающие на некоторых колоннах, только усиливают впечатление веселья. Создавая эти галереи, а также другие предметы, марморарии не страдали от ложной скромности. Вдоль аркады церкви Сан-Джованни тянется надпись, сделанная крупными буквами, в которой упоминается имя Вассаллетто, другой великой семьи мастеров мраморных работ.

Бедный турист (его можно только пожалеть), у которого на осмотр Рима имеется только неделя или около того! Увидев наш список средневековых церквей, он только покачает головой. Их слишком много! Но это заключение справедливо для всех достопримечательностей Рима. Однако, если турист захочет, чтобы у него в памяти осталось что-нибудь от средневекового Рима, он должен увидеть по крайней мере одну из этих церквей.

Для человека, по-настоящему интересующегося средневековыми храмами, трудно ограничить свои рекомендации – ему кажется, что нужно осмотреть все эти церкви. Любой отбор будет основан на личных предпочтениях. Впрочем, теперь вам, наверное, уже понятно, почему в своих советах мы решили не ограничиваться одной базиликой или одной средневековой церковью. Хотя многим самым интересным храмам во время реставрации был возвращен их первоначальный вид, не все добавления, появившиеся после V века, были удалены. Так что теперь мы видим перед собой церковь примерно XI или XII века, которая сохранила свой палеохристианский стиль, то есть почти то же самое, что видели и средневековые паломники.

Одной из самых лучших средневековых церквей является храм Санта-Мария ин Космедин, главная достопримечательность красивой площади Бокка делла Верита. Однако мы сомневаемся, стоит ли рекомендовать туристам посетить ее, поскольку наши попытки проникнуть в нее чуть было не свели нас с ума. Все те годы, что мы прожили в Риме, мы приезжали сюда несколько десятков раз – и упирались носами в железную решетку, неизменно преграждавшую нам путь. Мы взяли себе за правило проезжать или проходить мимо этой церкви, отправляясь куда-нибудь или возвращаясь назад. Мы пытались застать эту церковь врасплох, когда она еще не успела закрыться. Но красивое кирпичное здание отличалось сильным характером, и мы начали думать, что оно замечает нас, когда мы еще только приближаемся к ней, и захлопывает свои железные решетки, как только мы появляемся из-за угла.

Наконец, когда до нашего отъезда осталось несколько недель, мы решили пойти на хитрость. У нас был друг среди иезуитов, и он навел справки и выяснил, что церковь открыта утром по воскресеньям с десяти до двенадцати часов, когда в ней идет служба. Должны признаться, что это было не очень удобно для нас, но мы все-таки отправились в воскресенье на площадь Бокка делла Верита и сумели не только осмотреть храм, но и прослушать часть службы. Она весьма необычна, поскольку церковь Санта-Мария ин Космедин много веков назад была отдана греческим католикам-иконоборцам, которые бежали от преследований восточной церкви. (Суть иконоборческой ереси объясняется в таблице III.) Служба проводится по обрядам греческой католической, а не православной церкви. Само название храма – греческое. Оно означает «украшение», и это, вероятно, говорит о том, что храм был украшен беглецами.

Мы не знаем, открыта ли сейчас эта церковь для доступа, но попытаться попасть в нее можно. Однако посещение храма во время службы, какой бы интересной она ни была, имеет один недостаток – вы не сможете свободно перемещаться по храму из-за боязни помешать верующим.

Впрочем, если вам не повезет и церковь будет закрыта, вы можете осмотреть ее снаружи. Во время реставрации храм вновь обрел свою воздушную колокольню и свой прекрасный портик с колоннами. Церковь Санта-Мария ин Космедин имеет одну уникальную особенность, которую, насколько нам известно, имела только не существующая ныне старая базилика Святого Петра. Ее паперть соединялась не с исчезнувшей галереей или фасадом, а с портиком. Эта паперть – также одна из лучше всего сохранившихся.

Внутри – если вам все-таки удастся попасть внутрь – вы увидите хорошо отреставрированную древнюю базилику. Эта церковь невелика и изнутри кажется довольно мрачной, поскольку первоначальное убранство исчезло безо всяких надежд на восстановление. Когда древнюю церковь перестраивали, то ее фрески и мозаика обычно уничтожались.

Храм имеет форму VIII века с некоторыми добавлениями, сделанными в XII веке. Неф разделен на три придела; колонны, как можно судить по их разнообразным капителям, были взяты из нескольких древних храмов. Скола канторум являет собой прекрасный образец этого архитектурного элемента, зато ее убранство выполнено в уже известном читателю косматическом стиле и относится к XII веку. Пол и кафедра епископа украшены в том же стиле. Балдахин над алтарем выполнен в готическом стиле, он был сделан человеком по имени Деодато, как свидетельствует надпись. Деодато был третьим сыном досточтимого магистра Космаса.

Настенная живопись храма не особо впечатляет, за исключением нескольких очень плохо сохранившихся фрагментов фресок XI века, расположенных на стене слева от апсиды. Ризница украшена мозаикой, которая упомянута в нашем списке мозаик. Но чтобы увидеть ее и посетить небольшой склеп, надо найти одного из священников этого храма.

Для тех, кто хочет увидеть настоящую раннехристианскую базилику, мы советуем посетить церковь Святой Сабины. Эта церковь стоит на Авентинском холме, неподалеку от предыдущей. Жарким летним утром атмосфера в ней тихая и сонная. Даже шумные дети сидят по домам, прячась от солнца.

Строительство церкви Святой Сабины началось в V веке – это самая старая и лучше всего сохранившаяся палеохристианская базилика. В XX веке ее восстановили; колокольня была сооружена в X веке. Прежде чем войти, задержитесь на несколько минут, чтобы полюбоваться уникальной дверью, одним из немногих уцелевших образцов V–VI веков. Она сделана из кипариса и украшена великолепной резьбой на библейские темы. Большинство сцен посвящено жизни Христа, но есть и несколько сюжетов из Ветхого Завета. Стиль резьбы довольно грубый – это раннехристианская резьба, а не древнеримские барельефы. Но богатство орнамента и наивное очарование фигур делают дверь очень красивой.

Интерьер базилики показывает, какими удивительно светлыми и яркими могли быть эти ранние церкви, в отличие от более поздних соборов, которые, когда большая часть окон была закрыта, погружалась во мрак. Классическая грация пропорций передает атмосферу палеохристианской базилики, как и сама стандартная планировка, состоящая из трех приделов, апсиды и сколы канторум (восстановленной). Колонны с их однообразными коринфскими капителями могли быть изготовлены для храма в V веке. К сожалению, большая часть первоначального убранства исчезла. Мозаики в апсиде и на Триумфальной арке были уничтожены и заменены в эпоху Возрождения фресками, изображающими Христа и святых работы Тадео Цуккаро. Однако трудно избавиться от мысли, что замена оказалась неравноценной.

Фрагменты мозаики, одной из самых древних в Риме, сохранились. Над главным входом сделана мозаичная надпись золотыми буквами по голубому фону – в ней упоминается имя папы Целестина I (правил с 422 по 432 год). По обе стороны надписи стоят женские фигуры; одна олицетворяет церковь иноверческую, другая – церковь еврейскую. Мозаика на Триумфальной арке, перед апсидой, весьма необычна. Полностью разрушенная, она была восстановлена по рисункам Кьямпини, сделанным в 1690 году. Современные реставраторы так и не решили до сих пор, кто же на ней изображен. В маленьких медальонах на арке изображены головы нескольких почитаемых библейских персонажей; в центральном медальоне находится голова Христа. По привычке напрашивается вывод, что остальные – это апостолы. Но на рисунке Кьямпини изображено восемь голов с каждой стороны, и вполне вероятно, что это еще не все. Если бы здесь было шестнадцать персонажей, то мы могли бы сказать, что это апостолы плюс евангелисты. Если бы больше шестнадцати, то можно было бы предположить, что это пророки и апостолы, происходившие из городов, изображенных в нижней части арки и неизменно символизирующих Вифлеем и Иерусалим.

В церкви Святой Сабины есть еще одна мозаика. Она была создана около 1300 года и является весьма оригинальной, поскольку это единственная в Риме мозаика, украшающая гробницу. Гробница находится в полу нефа, и на ней изображен мрачного вида монах с руками, сложенными в форме креста. Это – Муньоз де Замора, генерал Доминиканского ордена. Папа Гонорий III (правивший с 1216 по 1227 год) отдал храм Святой Сабины ордену Святого Доминика в Риме, и он стал главной церковью этого ордена.

Другие следы первоначального убранства храма еще сохранились на стенах центрального нефа: полоса многоцветной мраморной мозаики, в которой красные и зеленые кусочки образуют простой узор. Надо признать, что в церкви сохранилась атмосфера V века. Если не обращать внимания на фрески в апсиде и на боковые часовни, которые были созданы в XVI–XVII веках, то эта церковь дает самое лучшее представление о том, как выглядели раннехристианские базилики Рима.

Мы хотели бы упомянуть еще об одной церкви, хотя бы ради того, чтобы получить письмо от того читателя, которому удастся прорваться внутрь нее – либо силой, либо уговорами. Храм Сан-Теодоро – один из самых живописных в Риме. Мы обнаружили его совершенно случайно, бродя в окрестностях Римского форума. Виа дель Форо Романо, отделяющая его от Капитолийского холма, в самом его южном конце делает резкий поворот на восток, а следующий поворот под прямым углом приводит на улицу ди Сан-Теодоро. Это весьма странная маленькая улочка, узкая, пыльная и сжатая с обеих сторон стенами. У основания Палатина в восточной ее части расположена церковь Сан-Теодоро – ее можно увидеть с императорского холма. Небольшая круглая площадь перед ней была создана Карло Фонтана в начале XVIII века, но она так хорошо подходит этой маленькой, круглой кирпичной церквушке, что создается впечатление, что они появились одновременно (вероятно, в VIII веке, точная дата сооружения храма не известна).

Пораженные красотой этого места, мы много раз проходили мимо Сан-Теодоро. Но всякий раз решетчатые ворота были неумолимо заперты; хуже того, во внутреннем дворике сушилось белье, весело хлопавшее на ветру, на фоне элегантных контуров пьяццетты Фонтана. Но самое плохое заключалось в том, что нигде не было видно ни души, да и спросить, когда же этот храм бывает открыт, было не у кого. Мы рекомендуем вам церковь Сан-Теодоро ради ее внешнего вида; но если вам повезет и вы обнаружите ворота открытыми, зайдите в нее с обворожительной улыбкой, опустив в карман руку. Планировка церкви весьма необычна (она круглая), и мозаика, в каком бы веке она ни была создана, очень древняя и достойна осмотра.

Мы не хотим, чтобы у читателя сложилось впечатление, будто все церкви Рима закрыты. Если вы обратитесь к таблице IV, то увидите, что десятки храмов открыты для посещения, и мы льстим себя надеждой, что среди тех, что указаны в нашем списке, нет ни одной, которую не стоило бы осмотреть – ради мозаики, подземных руин или ради чего-то другого. Однако многие из них утратили свой палеохристианский и средневековый облик из-за более поздних переделок. Церкви Сан-Джованни а Порта Латина и Сан-Джорджо ин Велабро сохранили свои красивые строгие интерьеры, напоминающие раннехристианский стиль, нам нравится также внешний вид этих храмов с их кирпичными портиками и средневековыми колокольнями. Сан-Стефано Ротондо – прекрасный образец редкого типа круглых церквей, ее совсем недавно отреставрировали. Есть еще церковь Санта-Аньезе фуори ле Мура, знаменитая своей галереей очень редкого типа – матронеей, где слушали службу женщины, и великолепной мозаикой. А побывав в Санта-Аньезе, которая располагается довольно далеко от центра города, на Виа Номентана, загляните заодно и в соседнюю церковь Санта-Констанца, бывшую когда-то мавзолеем. Рядом с ней находятся руины очень древней базилики, частью которой она когда-то была…

Мы могли бы еще долго говорить о средневековых храмах. Жаль, что у нас нет для этого места. Однако необходимо рассказать еще об одной церкви редкого и необычного для Рима типа. Это – единственная готическая церковь в городе.

Так написано во всех книгах. Мы использовали эту церковь, которая носит название Санта-Мария сопра Минерва, чтобы подразнить наших друзей, считавших себя большими специалистами в области истории искусства и архитектуры. Увидев этот храм, они тут же заявляли: «Это вовсе не готическая церковь». Следует признать, что на первый взгляд в ней действительно нет ничего готического – для тех, кто привык к готическим формам собора в Шартре или Монт-Сен-Мишель.

Санта-Мария сопра Минерва, как свидетельствует ее название, была построена, вероятно, на месте древнего храма, посвященного богине войны и мудрости. Сама церковь, по римским меркам, появилась довольно поздно, примерно в 1280 году. Потолок ее в наши дни сводчатый, но это не взмывающий ввысь серый свод обычной готической церкви. Своды выкрашены в голубую краску, на которой рассыпаны золотые звезды, полосы и некоторые другие изображения.

Ученые долго спорили, правомерно ли называть церковь Санта-Мария сопра Минерва готической. Все зависит от того, что подразумевается под словом «готический». Начнем с того, что сводчатого потолка нефа и боковых приделов, который мы видим сейчас, первоначально не существовало; крыша храма была плоской. В боковых приделах свод соорудили, вероятно, в XIV веке, а в центральном нефе – в XV. Всю церковь отреставрировали в XIX веке, очень сильно изменив ее облик. Однако в аркадах мы видим стрельчатые арки, а это, если верить мнению большинства специалистов, является главным признаком готического стиля[3].

Эти стрельчатые поперечные арки, по-видимому, появились вместе с самой церковью, и поэтому, несмотря на другие сомнительные особенности (такие, как квадратные ниши на центральном своде), Санта-Мария сопра Минерва считается готической церковью.

Нам нравится этот храм, но мы приходили в него вовсе не для того, чтобы найти подтверждение ее «готического» происхождения. Церковь очень интересна с исторической точки зрения. В ней находится скромная могила Фра Анджелико, флорентийского монаха, который писал очень нежных Мадонн и ангелов, а также статуя «Воскресший Христос», создание которой приписывали Микеланджело, но, вероятно, это лишь частично его работа. Слева от алтаря пятой часовни у правой стены стоит памятник Торквемаде, дяде известного испанского доминиканца, печально знаменитого Великого инквизитора церкви. И – по иронии судьбы – в этой же самой церкви мы видим место, на котором самая знаменитая жертва инквизиции была вынуждена на коленях отречься от своей «ереси». Крамольная идея, автор которой был бы обречен на пытки, не отрекись он от нее, заключалась в том, что Земля вращается вокруг Солнца. Этим еретиком был Галилей, в ту пору уже семидесятилетний старик, а отречение его произошло 21 июня 1633 года.

Мы готовы теперь выйти из «мрака» Средневековья на яркий солнечный свет Возрождения. Однако средневековая тьма освещалась светом римских церквей, сиянием золота на их мозаиках, величием их базилик. Долгие века, часто трагические и мрачные, могут очень многое показать туристам, которые обычно не замечают достижений Средневековья. Но, по нашему мнению, итог этой эпохе подвел в своих западающих в душу словах величайший поэт Италии, который на заре нового расцвета человеческого духа оплакивал ушедший Рим: