2

— Ты идиот, Надаров! — вслух обласкал себя оперативник, плюхнувшись на шаткий стул в кабинете Управления. Удивленные взгляды, которыми одарили его сослуживцы, не имели для Руслана никакого значения. Не привыкать, в конце концов. Все они частенько награждают себя "лестными" эпитетами, сотворив очередную "плановую" глупость. Также как он полчаса назад.

Мужчина в раздражении потер лоб, пытаясь объяснить себе, какого хрена он ее отпустил?! Разрешил сесть за руль и уехать? Как такое вообще могло произойти?

Оставив девушку в своем автомобиле, оперуполномоченный отправился к ее транспортному средству, планируя перегнать "двенашку" на стоянку пенсионного фонда, а затем отвезти пострадавшую домой, как минимум, а еще лучше в приемное отделение ближайшей больницы, чтобы ее осмотрели квалифицированные специалисты. Все же припадок за рулем — дело нешуточное. Так и самой убиться можно и еще кому-нибудь дорогу прямиком на тот свет проложить — по прямой, как говорится. Так что, со свойственной ему методичностью, мужчина принялся за воплощение в жизнь разработанной стратегии, вот только справился он лишь с первой ее частью, до второго шага дело не дошло. Все, что ему удалось, это перегнать двенадцатую, а дальше благие намерения Надарова разбились о непрошибаемость одной маленькой, но очень упертой особы, которая имела свой собственный взгляд на вещи.

Вернувшись со стоянки, Руслан забросил сумку девушки на сидение и уже приготовился устроиться сам, когда увидел, что его подопечная выбирается из автомобиля.

— Что вы делаете? — возмущению оперативника не было предела. Он тут из кожи вон лезет, а она уходить надумала!

— М-м-м… На работу собираюсь, — растерянно пробормотала девушка, замерев возле машины, испуганная его гневным окриком.

— Какую работы? Вам в больницу надо!

— Не надо мне ни в какую больницу. — Теперь в ее голосе сквозила убежденность, хотя по щекам разлилась краска смущения, а взор, зацепившись за обивку, изучал пятнышко возле дверной ручки. — Со мной все в порядке!

— Да что вы говорите?! — Надаров даже руки в боки упер, как базарная баба — для "солидности". — А кто тут пять минут назад чуть "бойню" на дороге не организовал? Убьетесь ведь!

Тамара расстроено потупила взор, признавая резонность подобного заявления. Она и сама все время боялась, что когда-нибудь помутнение рассудка накроет ее в самый неподходящий момент, но если честно, думала чаще про работу, нежели про дорогу. Ее до дрожи в коленях страшила реакция начальника, если она как подкошенная рухнет к его ногам.

— Я аккуратно, — уже не столь уверенно продолжила девушка, взглянув на "обвинителя".

Сейчас, когда зрение практически восстановилось, Тамара смогла разглядеть заботившегося о ней мужчину. Высокий брюнет, частый гость спортзала, если исходить из телосложения, с упрямым подбородком, заявляющим о твердости характера, и колкими голубыми глазами, которые в данный момент переполняло негодование.

— Хм… правда, — пискнула девушка, растерявшись от осуждения, написанного на лице мужчины, и послала ему умоляющий взгляд.

И тут Надарова подкосило. Сам себе не веря, он смотрел в светло-карие чуть прищуренные глаза девушки и пытался осмыслить увиденное. Руслан всегда считал себя человеком логичным, не подверженным галлюцинациям, видениям и скоропалительным выводам. Он отчетливо помнил собственное изумление, когда впервые заглянул в распахнувшиеся после приступа глаза девушки. Помнил их необычный окрас, и сейчас пребывал в определенном ступоре от того, что зрение подвело его, подшутило.

— Очень, очень аккуратно.

Тамара мелкими шажками подобралась к водительскому сидению, чувствуя на себе прожигающий взгляд, не понимая, отчего его обладатель выглядит таким ошарашенным. Подхватив свою сумочку, девушка еще разок заклинающе глянула на мужчину и поспешила ретироваться, сама не понимая куда, но подальше. Не нравилось ей его состояние. Странное какое-то состояние! И он тоже странный!

— Законченный идиот! — Руслан в раздражении саданул кулаком по столу. — Наблюдать, как она убегает, и не остановить!

— Эй? Ты чего? — мужчина даже не заметил, что говорит вслух и все присутствующие смотрят на него недоуменно по меньшей мере. — Неприятности?

— А-а-а, — отмахнулся Надаров. Обсуждать то, как он лоханулся, не хотелось.

— Как знаешь! — Денис, подсевший было рядом, пожал плечами. — Не хочешь, не говори.

— Не хочу!

Три оперативника и два стажера, мгновенно отреагировав на недовольный рык Надарова, уткнулись в бумаги, демонстрируя чрезвычайную занятость. Руслан также схватился за папку, но отбросил ее уже через мгновенье, не найдя в себе сил, настроиться на работу.

— Чертова девчонка! — пробурчал он себе под нос, все еще мысленно наблюдая, как маленькая гонщица улепетывает от него со всех ног.

Прокрадываясь в офис, Тамара молила только об одном, чтобы Виктор Семенович еще не вернулся со встречи с заказчиком. Намечался новый проект, в котором ее начальник был очень, очень заинтересован, так как благодаря ему их небольшая в общем-то организация, могла прославиться и попасть в тройку лидеров среди реставраторских контор города. Заманчивая перспектива для каждого из сотрудников, особенно для техников и мастеров, и пусть сама Тамара не относилась к категории непосредственных исполнителей, но и на помощнице руководителя повышение статуса компании должно сказаться в сторону роста хотя бы заработной платы.

Семеныч, как за глаза ласково "крыли" руководителя все подчиненные, являлся крайне целеустремленным человеком. Создал собственный бизнес практически из ничего: так, "картинки малевал на паперти" — судачили о нем в желтой прессе. Может, когда-то и малевал, хотя сама девушка в этом сильно сомневалась, зато теперь железной рукой управлял персоналом "Пандеума", строя широкий путь в светлое будущее для всех своих ребятишек.

Ребятишки — реставраторы всех мастей и направлений, слетались к Виктору Семеновичу из-за парт художественных школ, техникумов и подпольных мастерских, в надежде найти применение своему таланту и знаниям. Корягин всех принимал, досконально изучал потенциал предполагаемого сотрудника и если тот его устраивал, оставлял под своим покровительством. Тамара тоже попала в эту "детсадовскую группу" самородков и даже стала жемчужиной коллекции, только как абсолютно незаменимая "третья рука" и "вторая голова", которая всегда все знает и помнит, в отличие от самого владельца "Пандеума".

Проскользнув в пустой кабинет директора, Тамара первым делом бросилась к зеркалу. Макияж она поправила еще в машине, когда нашла ее на стоянке, а вот на счет одежды оставались вопросы. Мало ли что! Оглядев себя с головы до ног, девушка с облегчением вздохнула — на коленях не ползала, на пятую точку не приземлялась. Юбка с блузой в полном порядке, может не такие идеальные, как перед выходом на работу, но в целом сойдет. Еще раз поправив широкий пояс на талии, девушка выплыла в приемную, где уже материализовалась отсутствовавшая ранее секретарь.

— Лана. — Тамара снисходительно кивнула продавшей ранее девушке. — Виктор Семенович звонил?

— Нет, Тамара Александровна. Тишина, — оттараторила "испуганная" секретарша, расслабившаяся на время отсутствия руководства.

— Вот и ладненько! — напускная суровость тут же покинула Тамару.

Вообще-то они частенько разыгрывали похожий спектакль, особенно при Семеныче, что-то типа дани уважения, хотя самого Корягина не назовешь приверженцем строгой дисциплины. Для этого у него была Марка, она же Тамара Александровна в случае необходимости.

— Что нового? — "третья рука" мешком приземлилась на стул, отчего-то чувствуя физическую и эмоциональную слабость, будто ее измутузили и измочалили одновременно. — Сашкина команда вернулась?

— Нет пока. Звонил сегодня, "насяльника" хотел, — спародировала Лана персонаж Галустяна, причем настолько удачно, что обе девушки покатились со смеху.

— И-и-и… — выдавила Тамара, держась за живот, когда приступ веселья утих.

— Что-то там не заладилось. — Ланка выудила пилку из-под клавиатуры и принялась за ликвидацию зазубрины на ногте большого пальца, да так остервенело, что Тамара еле удержалась от нового приступа веселия. — Как их там… Батюшка? Игумен? Патриарх? Ай, блин! Короче с фреской не то. Подправить надо, — не смотря на собеседницу, разглагольствовала секретарша. — В лучшем случае через неделю прибудут, а может и позже. Там этот… новенький какой-то им мозг проедает. Все неправильно сделали говорит. — Иллария (в мамочку) мельком глянула на собеседницу, сдувая белую пыль со стола. — Ну, так Сашка сказал.

— Понятно, — протянула Тамара, обдумывая с каким соусом подать эту новость Семенычу, который явно не обрадуется. Введенский монастырь — первый в списке его проектов. Любимое детище практически.

— Еще Ритка прибегала, — продолжала тараторить Лана, словно пыталась наверстать упущенное за те два дня, которые Тамара не появлялась на работе, естественно с разрешения руководства. — Говорит, что картина с этим… пейзажем кажется, восстановлению не подлежит.

— Какая картина?

— Та, что собака погрызла.

— Ох ты! Редькина?! — Тамара даже привстала.

— Ага, этого с администрации. Ритка считает… — девушка споткнулась и, помотав головой, продолжила. — Что я тебе рассказываю, на вот. — Порывшись в кипе документов, Лана достала потрепанную папку со штампом отдела реставрации художественных произведений и вручила Тамаре. — Все равно тебе придется Его величество радовать, изучай.

— Стоп! Ты представляешь, что будет, если мы не выполним заказ Редькина?! — взвилась Тамара, принимая папку.

— Не, а что? — без доли интереса поинтересовалась Лана, высматривая что-то на мониторе.

— Нас в порошок сотрут!

— Да?

— Да! — помощник руководителя вскочила на ноги и, напоминая маленький торнадо, устроила марш-бросок по приемной. — Семеныч всех в порошок сотрет! И тебя тоже. — Злополучный отчет приземлился на стул, так и не похваставшись содержимым.

Иногда Тамара завидовала недалекости своей подруги. Ланке всегда все по барабану. Она искренне верила, что в ее гавань ни один шторм не проберется, пусть даже насланный всесильной рукой руководства.

— И что? — все также безразлично под размеренное царапанье ногтевой шлифовки.

— Лан! Ты спятила? — Тамара даже задохнулась от возмущения. — Редькин — министр экономразвития. Прижмут нас!

— Вот Ритке и скажи. Я-то чего?! — невозмутимо отозвалась Иллария. — Мое дело на звонки отвечать и корреспонденцию принимать. Вот кстати, еще одно письмо поступило, — отбросив маникюрный инструмент в сторону, Лана схватилась за мышку. — От…

— Мара! — гневный оклик и протестующий "вопль" дверных петель, заставили обеих подпрыгнуть и повернуться на голос. — В кабинет!

— Мамочка, — услышала Тамара писк подруги, спеша за широко шагающим мужчиной, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего.