"Джеймс Хеллборн - Разрушитель Миров" - читать интересную книгу автора (Багрянцев Владлен Борисович)

Глава 42. Ступор мунди

В кабине гидросамолета было довольно тесновато, но Хеллборн все равно ухитрился последовательно провести интимную беседу с каждым из своих спутников. Для этого пришлось забраться в самый конец хвоста и отгородиться багажом.

Патриции он рассказал про голос, услышанный в наушнике перед обстрелом.

— Вряд ли это был целый альбионский корабль, — с сомнением заметила она. — Скорей всего, еще один потерянный альбионец, вроде нас с тобой. Или…

— Или один из альбионских заговорщиков, на которых намекал Брейвен, — предположил Джеймс. — Внедрился в этот мир, нашел союзников и помогает им вести войну.

— Все может быть, — согласилась Патриция.

Адмиралу Верхувену пришлось выслушать рассказ про таинственных броненосцев.

— Герр Рузвельт, я всерьез опасаюсь за ваше душевное здоровье, — признался белголландец. — Стреляете направо и налево, произносите пафосные монологи про царство мертвых, теперь еще и морские чудовища. Какие к черту «данавы»?! Это были всего лишь вражеские диверсанты в глубоководных скафандрах!

Но Хеллборн ему почему-то не поверил. Разве что уточнил:

— Вы опознали корабль, который обстреливал Форт-Нептун?

— Нет, но я уверен, что это был тяжелый подводный крейсер, с реактивной бомбардой, 24 дюйма. Скорей всего, британский «Эдуард Исповедник». Не исключено, что португальский «Дом Криштован», русский «Венера-и-Авось» или арагвайский «Команданте Ламанчес»…

Хеллборн демонстративно заткнул уши.

«Скафандры… Как бы не так! Это они спасли нас, когда самолет пошел ко дну!»

Разговор с Матильдой Робинсон затянулся до самого прибытия на Остров Черепов. Заодно Хеллборн как следует рассмотрел ее. Действительно, повзрослевшая версия Келли и одновременно помолодевшая миссис Робинсон. Голубоглазая блондинка, все при ней, только волосы выкрасила в черный цвет. Маскировка, наверно, пришел к очевидному решению Хеллборн.

— Так значит, это был твой отец, — заключила старшая сестра хозяйки боевого вавилонского котенка.

— Совершенно верно, — кивнул Джеймс. — На этой фотографии он чуть старше меня. Она сделана в 1906-м году, сразу после Гавайской войны. Рядом с ним — моя мама.

— Все, что ты мне рассказал, про зеркальные двери и альтернативные планеты — это просто невероятно… Но я уже почти готова поверить. Потому что в нашем шпионском болоте вот уже целый год ходят очень странные слухи… Но почему ты решил довериться мне? Только лишь в обмен на старую фотографию и «смертельный медальон»?

— Не только, — признался коварный альбионец. — Мы с тобой тоже можем сыграть в эту игру. Я — от имени Снежного Альбиона, ты — от имени Солдатской Республики. Услуга за услугу. Тайный пакт и очень выгодный союз. Мы можем очень много получить и почти ничего не потерять.

— Я должна во всем лично убедиться, — Матильда прикусила нижнюю губу.

— Это очень просто сделать. Ты можешь пойти со мной. Посетить мою планету. Посмотреть на нее собственными глазами. И когда будешь готова, мы заключим окончательное соглашение. Что ты на это скажешь?

— Я согласна. В смысле, готова путешествовать. И если это правда — мы станем союзниками.

— Аминь.

«Если честно, Дракония мне понравилась гораздо больше чем Солдатская Республика, но там у меня не осталось высокопоставленных друзей, — подумал Хеллборн. — Кроме того, я в долгу перед Келли. Больше того — мне не помешает еще одна свидетельница, если придется докладывать отцам и командирам про странные приключения в зазеркальных мирах.

Но вот кому из командиров?

Ведь никому нельзя доверять.

Неважно.

Сейчас самое главное — вернуться. Возвращение домой — это 51 процент успеха. Остальное приложится.

Я человек дождя, Матильда!»

Красные партизаны, в свое время освободившие Хеллборна, недолго торжествовали на пылающих развалинах индоокеанского лагеря. Индюшатники вернулись, и с большим размахом. Пляж за полосой прибоя украшали уже не деревянные бунгало, а полноценные железобетонные пиллбоксы. Число танков и других боевых машин увеличилось раза в три. Про солдат и говорить нечего. В небе барражировала тройка дирижаблей, прибрежные воды охраняли пять-шесть крейсеров.

— Неизвестный самолет, говорит Остров Свободы! Назовите себя или приготовьтесь умереть! — заорал динамик на приборной панели, едва берег показался на горизонте.

— Остров Свободы, говорит Утконос-16, - ответил адмирал Верхувен. — Повторяю, говорит Утконос-16.

— Добро пожаловать, Утконос! — поспешил ответить дежурный индюшатник. — Добро пожаловать, сэр!

Грифонский пилот еще не успел заглушить двигатель, а на причале уже толпился очередной «почетный караул».

— Маркус, дружище! Тысяча чертей, как я рад тебя видеть! — навстречу белголландцу бросился огромного роста огненно-рыжий негр с голубыми глазами. Мундир чернокожего индюшатника украшали генеральские погоны.

«Зана-малата, — вспомнил Хеллборн уроки истории на кейптаунской вилле. — Аналог белголландских викингов. Военная каста, старая элита пиратской республики Либерталии, из которой потом выросла Индоокеанская империя».

— Взаимно, — отвечал адмирал, заключая негритянского полководца в объятия.

— Надолго к нам? — поинтересовался зана-малата.

— К сожалению, проездом, — Верхувен кивнул на своих спутников. — Мои агенты должны как можно быстрее отправиться в джунгли. Важная и секретная миссия.

— Я лично прослежу за этим, — кивнул африканец. И тут же повернулся к ближайшему адьютанту: — Генри, займитесь и доложите об исполнении. Дайте этим людям все, о чем они попросят.

— Слушаюсь, сэр.

— Но хоть на одну рюмочку у тебя найдется время, Маркус? — генерал снова повернулся к Верхувену.

— На одну рюмочку — найдется, — кивнул белголландец. — Герр Рузвельт, ступайте, я подойду попрощаться с вами чуть попозже.

— Я дождусь вас, сэр, — кивнул Хеллборн.

Амфибийный джип был набит до отказа консервами и боеприпасами, когда адмирал вернулся.

— Подарок, — коротко заявил он, протягивая Хеллборну небольшой черный кожаный портфель. Джеймс заглянул внутрь.

— Несколько книг и документов из личного архива генерала, — пояснил Верхувен. — Секретные чертежи кораблей и самолетов, формула новейшей взрывчатки, схемы промежуточных патронов — обычные вещи. Возможно, кое-что пригодится моим белголландским братьям, ведушим мировую войну.

— Безусловно, — согласился Хеллборн. «Только они его не получат!»

— А вот я пригожусь гораздо больше, если останусь тут. Вот здесь, в отдельном конверте — адреса, телефоны и радиочастоты, по которым меня можно разыскать. С полным списком паролей и позывных. Если вы пожелаете снова посетить Спекуляцию и возобновить связь…

— Вне всякого сомнения, — поспешно кивнул Джеймс. — Большое спасибо, мин херц. Еще раз извините меня за все доставленные неудобства.

— Пустяки, — отмахнулся адмирал. — Вы уверены, что хотите выступить немедленно? Уже вечер, а в джунглях бродят вражеские солдаты и диверсанты…

— Да-да-да! — воскликнул Хеллборн. — В джунглях безопаснее! Любое промедление будет смерти подобно. Потому что я не удивлюсь, если этой ночью на лагерь снова нападут партизаны и отправят меня куда-нибудь в Африку, если не подальше! Еще одно кругосветное путешествие я не перенесу!!! В путь, немедленно в путь!!!

И он первым прыгнул в джип, где немедленно занял водительское кресло. Патриция разместилась рядом с ним, Матильда — на заднем сиденье. Ворота лагеря распахнулись перед машиной. Хеллборн обернулся — адмирал Верхувен махал ему вслед рукой. Как трогательно.

В прошлый раз дорога от реки до индоокеанского лагеря заняла примерно четверть часа, но они шли пешком. На джипе доехали за пять минут. После этого недрогнувшей рукой Хеллборн направил машину в бурный поток, запустил водометный двигатель и двинулся против течения. Может быть, первый раз в жизни. За поворотом джип снова выбрался на берег. Джеймс выключил мотор и осмотрелся.

Вот водопад. Вот скала. А вот… а вот здесь несколько месяцев назад стояла электрическая станция, но теперь ее нет.

«Наши патрули побывали возле водопада, и добрались до самого круглого озера. Никаких «электростанций», никаких военных лагерей», — сказал незадолго до смерти чиф-командор Ла Бенев.

Неужели он сказал правду?!

Без паники, только без паники!!!

Собрав остатки хладнокровия, Хеллборн нашел среди подаренного снаряжения бинокль и снова изучил скалу над водопадом. Потом перевел дыхание и протянул бинокль Патриции:

— Скажи мне, что ты видишь?

— Этот участок скалы по цвету и материалу заметно отличается, — констатировала Патриция. — Но я не геолог и ничего не могу сказать о причинах появления на свет столь странной формации.

— Дай-ка мне, — потребовала Матильда. — Я не знаю, что там стояло раньше, но на него очень неаккуратно вылили несколько тонн быстрозастывающего бетона. И, прежде чем бетон успел высохнуть, набросали сверху камней, сухих деревьев и прочий мусор. Грубая и примитивная маскировка, но кого-то она успела обмануть.

— Новобранцев из индоокеанского патруля, — кивнул Джеймс. — А вот там, справа…

— Да, — кивнула Матильда, — широкая трещина. Похоже на вход в пещеру. Как мы теперь понимаем — искусственную пещеру.

Хеллборн посмотрел на запад. Солнце уже почти скрылось за верхушками деревьев.

— Переночуем в лесу, — решил он. — Поднимемся наверх на рассвете.

В какой-нибудь сотне метров от реки обнаружилась уютная полянка, на которой и разместили джип. Немного поспорили — стоит ли разжигать костер, который будет отпугивать четвероногих хищников и одновремнно привлекать внимание хищников двуногих? Решили, что двуногие гораздо опаснее, поэтому обошлись без костра. Распределили дежурства — первое взяла на себя Патриция, последняя смена досталась Матильде. Джентельмен-Хеллборн взял себе промежуточную смену, самую сложную. Распаковали спальные мешки, но спать никому не хотелось.

«Ночую на природе с двумя прекрасными дамами, но обстановка почему-то совсем не романтическая», — полезли в голову Хеллборна нестройные мысли.

— Просто не верится, что завтра я собственными глазами увижу другую планету! — мисс Робинсон израсходовала очередную порцию пафоса.

— Ничего особенного ты не увидишь, — напомнил Хеллборн. — С той стороны — аналогичные джунгли. Погоди, вот посмотришь на Фрэнсисберг с высоты птичьего полета…

«А вдруг опять не сработает?» — задумался он, но тут же запретил себе об этом думать.

— Было бы на что смотреть, — буркнула Патриция. — Скоттенбург — совсем другое дело.

— Хрю-хрю, — возразил ей кто-то из ближайших кустов.

«Знакомый голос», — машинально отметил Джеймс, поспешно включая фонарик. Точно, это он!!! Интересно, он случайно здесь оказался? Или узнал меня по запаху? А разве простреленный пятачок никак не сказался на его обонятельных способностях?

— Хрю-хрю, — повторил юный слонопард и дважды мигнул налитыми кровью глазами.

У стоявшей на посту Патриция окончательно сдали нервы, и она пустила в эти глаза длинную автоматную очередь.

Слонопард немедленно покинул луч света и, как и в прошлый раз, ринулся вперед. Из темноты послышался ужасный грохот — чудовище столкнулось с джипом. После этого наступила тишина.

— Что это было? — очень громко прошептала мисс Блади.

— Готов? — в свою очередь уточнила мисс Робинсон.

— Хрю-хрю, — не согласился слонопард, морда которого утопала в раскуроченном джипе. Теперь уже у Хеллборна не выдержали нервы, и он принялся опустошать магазин своего «кольта» прямо в затылок чудовищу. Брызги крови мгновенно перекрасили стекло фонарика, и теперь ночной пейзаж после битвы освещался воистину зловещим рубиновым лучом.

— Кажется, помогло, — неуверенно констатировал Хеллборн и осторожно пнул слонопарда носком ботинка в бок. На этот раз монстр ничего не ответил.

— Нам стоит сменить позицию, — столь же неуверенно предложила Матильда, — выстрелы мог услышать кто угодно…

— Так и сделаем, — согласился Джеймс. — Похоже, что машина погибла, но ее и так бы пришлось бросить в этом мире. Берем самое необходимое и уходим. И как можно быстрее!

— Надеюсь, не заблудимся, — добавила сомнений Патриция.

— Пойдем в сторону реки, — решил Хеллборн. — Там разберемся.

— Ad loca! — рявкнул в ответ кто-то из окружающей темноты. — Fiat lux!

«Латынь?» — машинально отметил Хеллборн. — «Язык апсаков?!»

Мгновение спустя тройка путешественников оказалась в луче мощного прожектора.

— Бросайте оружие, — продолжал голос по-английски, — поляна окружена со всех сторон, со мной еще тринадцать человек.

«Врет, — понял Джеймс, но решил преждевременно не разоблачать незнакомца. — Господи, какой я идиот, надо было переночевать в лагере, да еще потребовать у адмирала двести-триста человек охраны… Кто этот парень, взявший нас на мушку? Апсак? Один из сотрудников Горацио Брейвена?»

— Вы же понимаете по-английски? — почему-то неуверенно уточнил таинственный незнакомец. — Мне показалось, что вы говорили между собой именно на этом языке.

— Мы и по-латыни понимаем, — честно признался Джеймс.

— В самом деле?! — обрадовался невидимка в кустах. — Fuimus Troes, fuit Ilium! Тогда скажите мне, как называется эта планета?

«Неужели еще один заблудившийся бедняга?» — подумал слегка удивленный альбионец.

— Спекуляция, — машинально ответил Хеллборн.

— Никогда не слышал, — признался незнакомец. — А она далеко от Земли?

— Понятия не имею, — честно признался Джеймс.

— Надеюсь, что нет, — продолжал невидимка, — я наблюдал за здешним звездным небом — полагаю, мы находимся неподалеку от солнечной системы. Жаль, приборы безнадежно испорчены, а зрение уже не то, что десять лет назад… Кстати, как называется местное светило?

— Аборигены называют его Солнцем, — столь же честно поведал Хеллборн.

— Ничего удивительного, — хмыкнул незнакомец, — у аборигенов всегда плохо с фантазией. Но скорей всего, это Дельта Селевкидов или Эпсилон Германца. Я было подумал, что нахожусь на Земле, но как только увидел местных чудовищ… Между прочим, а вы кто такие?

Не было смысла придумывать новую легенду.

— Джеймс Хеллборн, Патриция Блади, из Нового Альбиона.

— Новый Альбион? Это планета? — уточнил невидимка.

— Нет, это страна. На другой планете.

— Хеллборн? Опеределенно германский корень, — заметил загадочный собеседник. — Вы случайно не маркоманн?

— Этого еще не хватало! — на всякий случай возмутился Джеймс.

— А вы, госпожа?

— Матильда Робинсон, из Карфагена.

— Карфаген?! — в голосе незнакомца снова прозвучали нотки радости. — Geberet zaira daberet amet?!

«А это еще что за язык?!» — удивился было Хеллборн, но тут же вспомнил. Финикийский. Пунический. Песня на котором звучала в том уютном карфагенском ресторанчике.

Матилдьда спокойно отвечала на том же языке, но незнакомец остался недоволен и вернулся к английскому:

— Простите, но у вас ужасный акцент и вы так смешно коверкаете слова. Готов спорить, вы родом из какой-то далекой варварской колонии. Даже мне стыдно за такое издевательство над языком Дидоны и Ганнибала.

— А вы, собственно, кто такой? — наконец-то осмелился спросить Хеллборн.

— Виноват! Простите, в этих инопланетных джунглях я совершенно забыл о хороших манерах. Разрешите представиться, меня зовут Клавдий Аттилий Паролон.

…"Прожектор» оказался всего лишь очень мощным фонарем, закрепленным под стволом пистолета-пулемета;

Клавдий Аттилий Паролон был совершенно один;

общий язык (английский) был найден.

Хеллборн, Матильда и Патриция последовали за новым знакомым на другую полянку, где все-таки разожгли костер и просидели рядом с ним до самого утра.

— …Случайность, судьба или чей-то высший замысел? — не знаю, но первый же грек, на которого мы наткнулись в Нью-Йорке 2000 года, оказался агентом Ethniki Ypiresia Pliroforion, греческой разведки, — рассказывал Клавдий. — Он переправил нас в Грецию, где костоломы и мозговеды??? вытряхнули из нас буквально все. Подробный итоговый доклад был прочитан одним из греческих лидеров и настолько вскружил ему голову, что бедняга окончательно и бесповоротно утратил связь с реальностью. Греция того мира — маленькая и скромная страна в Южной Европе. Он же задумал возродить былую славу эллинов, если не времен Александра, то хотя бы Василия Македонского. На секретном полигоне на острове Гавдос началась постройка боевого звездолета по нашим чертежам.

— Гавдос? Где это?

— К югу от Крита.

— А, вспомнил. Этот островок принадлежит англичанам, — кивнул Джеймс.

— Португальцам, — машинально поправила Матильда.

— Десять лет рабского труда и астрономический бюджет. Простые граждане и заграничные кредиторы понятия не имели, куда уходят деньги. Греческое государство едва не вылетело в трубу. Оставался последний шанс спасти положение — все-таки запустить звездолет и показать всему миру, каких высот достигла маленькая Греция.

— И корабль стартовал. Экипаж состоял из греческих моряков и летчиков, я был единственным «пришельцем» на его борту. «Почетный военный советник», так они это называли. А все мои товарищи по несчастью остались там, на Гавдосе.

— К сожалению, звездолет собрали не на оружейном заводе Великой Македонской Космократии в XXVIII веке от основания Города, а на отсталой и примитивной Земле XXI века христианской эры. Телепортационный двигатель взорвался на 50-й секунде полета и пол-экипажа вместе с ним. Я перехватил управление и только чудом посадил корабль в круглое озеро, на юге этого островка. Там он и утонул.

— Я был уверен, что мы упали где-то в центре Индийского океана, но очень быстро понял, что это не Земля. Телепортатор успел забросить нас на другую планету, если не в другую Вселенную.

«И в другую эпоху», — заметил Хеллборн.

— …и дело не только в чудовищах. Ускорение свободного падения на этом острове — максимум 85 процентов от земного.

— Что?! — одновременно удивились граждане Альбиона и Карфагена. — А почему мы ничего подобного не заметили?

— Я тоже в этом не уверен, — смущенно признался Клавдий. — Возможно, это как-то связано с лошадиной дозой тахионов, которую я получил в момент взрыва. Это пройдет, но не сразу… Так или иначе, уцелевшие греки поспешили обвинить в катастрофе меня, и мне пришлось с ними столь же поспешно распрощаться, — римлянин похлопал ладонью по автомату. — Я уложил двоих, остальные (их осталось человек двенадцать) не стали меня преследовать и скрылись где-то в этих джунглях. Вот, вроде бы и все. Десять лет… — вздохнул римский астронавт. — Даже не верится. Что ж, нельзя сказать, что я не провел время с пользой. Выучил несколько языков. Один из них мне даже пригодился. И если Греция осталась позади, пришло время начать новую жизнь! Так что тут у вас происходит?

— Bellum omnium contra omnes, — пробурчал Хеллборн, — война всех против всех. Мы сражаемся на пляжах, морях и океанах, с растущей уверенностью и растущей силой в воздухе, мы будем драться в портах, на суше, мы будем драться в полях и на улицах, мы будем биться на холмах…

Матильда и Патриция слушали его, распахнув глаза и разинув рты.

— Достаточно, достаточно, я понял, — закивал Клавдий. — Но вы хотя бы сражаетесь за правое дело?

— А как же иначе! — оскорбился Джеймс..

— А ваши враги?

— Они думают также, но на самом деле против нас выступает абсолютное черное зло! — заявил Хеллборн с убежденностью, какой по сей день не испытывал.

— А этот остров, как его…

— Остров Свободы, — подсказала Маттильда.

— Остров Черепов, — уточнил Хеллборн.

— Кому он принадлежит?

— Его оспаривают примерно пятнадцатть держав с двух планет, — сообщил Хеллборн.

— Могло быть хуже, — пробормотал Клавдий Аттилий. — Но здесь хотя бы нет тарбозавров и трехглазых! Что же касается «зеркальных ворот», то я начинаю подозревать, что это работа Строителей.

— Каких еще «Строителей»?!

— Существ, которые построили «Машину Времени» на Бифросте. Мы частенько вспоминали их в греческом плену, заодно и прозвищем наградили.

— «Строители»? — переспросил Хеллборн. — Неужели масоны?

— Франк-масоны? — уточнила Патриция.

— Иудео-масоны?! — испугалась Матильда.

— Все может быть, — согласился римский астронавт. — Так или иначе, если не возражаете, я хотел бы приисоединиться к вам. Если вы действительно сражаетесь за правое дело…

— Даже не сомневайтесь!!!

— …я останусь с вами до конца войны или собственной жизни.

— Вы приняли правильное решение, военный трибун, — заявил Хеллборн с торжественным и напыщенным видом. Потом бросил взгляд на восток. — Рассветает. Нам пора.

После недолгих споров выяснилось, что самым опытным альпинистом в маленьком отряде является Матильда. Она и поднялась по скале первой, используя подаренное индюшатниками снаряжение. Потом помогла забраться остальным.

Хеллборн осветил фонариком недра искусственной бетонной пещеры.

— Так и есть, — прошептал он. — Вот рама с осколками стекла — здесь было окно, разбитое пулеметным огнем советских шпионов. Вот пульт с цитатами из Книги Перемен. Вот осколки на полу — зеркало, которое по ошибке расстрелял Новосельцев. А вот и второе зеркало…

Он набрал в грудь побольше воздуха и решительно шагнул вперед. Его спутники не отставали.

— Получилось? — громким шепотом спросила Патриция.

— Не знаю, — признался Джеймс, осматриваясь по сторонам. Но это не помогло, его снова (В КОТОРЫЙ РАЗ!) застали врасплох.

— СТОЯТЬ — РУКИ ВВЕРХ — БРОСАЙ ОРУЖИЕ! — заорал мегафон где-то над их головами. — Сопротивление бесполез… Джеймс?!

Хеллборн даже не успел испугаться/возмутиться/расстроиться. Из его многострадальных легких вырвался очередной вздох облегчения.

— Джеймс, ты вернулся?! — ну конечно, это был Реджинальд Беллоди собственной персоной.

Старый товарищ выглядел просто ужасно — заросший, бородатый, облаченный в какие-то лохмотья. И что гораздо страшнее, его окружали вооруженные до зубов смуглые человечки, в которых Хеллборн узнал аборигенов Острова Черепов.

— Кто эти люди с тобой? — поинтересовался Беллоди.

— Друзья, — поспешно сообщил Хеллборн. — А с тобой?

— Союзники, — с легким презрением поведал Беллоди.

Беллоди оставил за главного одного из аборигенов и лично взялся проводить старого товарища в основной лагерь. За те несколько часов, что были потрачены на дорогу, Реджи успел рассказать почти все.

Первая часть его рассказа в общих чертах совпадала с рассказом Новосельцева. В тот день, три месяца назад, маленький отряд халистанских наемников, советских шпионов и фальшивых белголландцев спустился в речную долину, чтобы отыскать Хеллборна. Но вместо этого напоролся на индюшатников и рассеялся по джунглям. Беллоди и южноафриканец Керрдок держались вместе и уцелели. Чуть позже они натолкнулись на отряд драконских диверсантов и кое-что узнали о тревогах и буднях альтернативной планеты Спекуляции. Керрдок едва не вступил в ряды компартии («Южная Африка этого мира не менее прекрасна!» — сказал он), но вовремя опомнился. И всего через полторы недели Беллоди и Керрдок вернулись к водопаду и перебрались на Старую Землю. С тех пор они и торчат в этих джунглях, ведут мелкую партизанскую войну против халистанцев и обрастают врагами и союзниками.

— Так здорово, что ты вернулся! Ну, теперь мы им покажем! — восклицал Беллоди.

— Обязательно покажем, — охотно соглашался Хеллборн. — Что это за странный шум?

— Боевые барабаны туземцев, — объяснил Беллоди. — Тамтамы. Все как и положено.

— Аминь, мой альбионский брат!

«Я ВЕРНУЛСЯ! Я в родном мире, на родной планете! Теперь все будет хорошо, все будет просто замечательно! Это не 51, это 99 процентов успеха!!!»

В лагень они прибыли внезапно. Еще секунду назад маленький отряд шел по узкой тропинке, петлявшей между вековыми тропическими стволами, и вот уже перед их взорами раскинулся целый котлован, украшенный хижинами, палатками, кострами и черепами на кольях.

— Вы уверены, что сражаетесь за правое дело? — поинтересовался Клавдий Аттилий, с любопытством во взгляде рассматривая зловещие трофеи туземцев. Хеллборн не ответил, только сглотнул. Здесь были не только отполированные черепа давно убитых врагов, но и головы разной степени свежести. Некоторые в халистанских тюрбанах, иные — просто белые европейцы без головных уборов. Чуть дальше путешественники увидели целую серию азиатских (китайских?) голов.

Туземцы (тысячи заполонили поселок) занимались своими обычными делами — потрясали оружием, танцевали вокруг костров и распевали песни разной степени воинственности или унылости. Некоторые обращали внимание на новых гостей, но удовлетворенные односложными ответами Беллоди, возвращались к своим занятиям.

— Кто эти парни, «Летучие Мыши»? — неожиданно вспомнил Хеллборн.

— И Летучие Мыши, и Желтые Крысы, и Грязные Кошки — все здесь, — отвечал Беллоди.

В центре поселка распологался особенно большой и роскошный шатер, на страже у которого стояли особенно свирепые и здоровые воины, вооруженные трофейными винтовками и револьверами. Беллоди переговорил с начальником охраны и повернулся к Хеллборну и его спутникам:

— Королева должна вернуться с минуты на минуту. Подождем здесь.

— Как скажешь, — кивнул Джеймс. «Королева? Все правильно, у дикарей должна быть королева, черная амазонка, вроде красотки Намибии (где она теперь?), с ожерельем из отрезанных пальцев или отрезанных…» Он не успел закончить предложение даже мысленно, потому что туземцы вокруг него внезапно принялись падать ниц. Хеллборн бросил вопросительный взгляд на Беллоди, тот отрицательно покачал головой:

— Белым людям это делать необязательно.

«Хорошо быть белым человеком!» — с неожиданной теплотой подумал Хеллборн.

Показалась торжественная процессия. Никакой фантазии у этих дикарей, сокрушенно вздохнул альбионец. Они что, голливудской малины насмотрелись?! Шестеро гигантских аборигенов тащили на своих плечах массивный позолоченный трон, украшенный уже привычными черепами и другими частями разобранных скелетов.

На троне восседала Мэгги.

— …Они выстрелили в меня отравленной стрелой, паралич прошел только через трое суток. И только поэтому они смогли без особых хлопот доставить меня в свой поселок. Вождь недвусмысленно намекнул, что хочет сделать меня восьмой или девятой женой, причем на глазах у всего племени. На глазах у всего племени я его и убила. Нет, этого было недостаточно — пришлось перебить еще человек пятнадцать, прежде чем меня признали новым вождем. Больше того, пришлось жениться на его прежних женах. Некоторые из них очень даже ничего, — призналась Мэгги и тем самым заставила покраснеть добрую половину собседников. — Потом подобрала этих лопухов, — она кивнула на Беллоди. — Мы пытались отыскать тебя, но по ту сторону Зеркала творится настоящее безумие — да ты и сам все знаешь. До сих пор в голове не укладывается, целый альтернативный мир, как будто у нас своих проблем не хватало… Поэтому мы решили до поры до времени охранять Ворота и следить за развитием событий. Тут еще халистанцы принялись наседать. Пришлось объединить все племена и обороняться. Халистанцы снова захватили «электростанцию» и залили ее бетоном. Мы отбили ее обратно. Вот так и живем. Еще я научила аборигенов бить в барабан и таскать мой передвижной трон…

«Это многое объясняет!» — с облегчением подумал Хеллборн.

В шатер заглянул капитан стражников и о чем-то доложил. Мэгги согласно кивнула и повернулась к собеседникам:

— Несколько недель назад добавилась новая головная боль, полюбуйтесь.

В шатер втолкнули связанного по рукам и ногам человека. Пленник страшно вращал слезами, брызгал слюной и сотрясал воздух непонятными, но почти наверняка кровожадными угрозами. Китаец? Вьетнамец? Знакомый расовый тип, отметил Джеймс. Это не его сородичи торчат на кольях снаружи?

— Китайский язык? — уточнил Хеллборн.

— Не совсем, — возразила Мэгги. — Гибрид санскрита и мандаринского диалекта.

— Ты понимаешь что-нибудь?

— Одно слово из трех, но и этого достаточно, — усмехнулась королева Острова Черепов. — Эти фанатики все время вопят об одном и том же. «Склонитесь перед могуществом августейшего Саргона, владыки Девяти Миров, жалкие ничтожества, или вас укоротят!» Именно так — «укоротят». Видишь четыре иероглифа на его мундире? «Сар-Гон-Хуанг-Ди», «Саргон-император». Достаточно, уберите его отсюда!

«Грязные Кошки» потащили пленника прочь.

— Откуда он взялся?

— Это не «Перекресток Миров», а какой-то проходной двор! — вздохнула манчжурская принцесса. — Их воздушный корабль разбился в джунглях три недели назад. Жуткая вещь, нечто вроде гигантского автожира или геликоптера, не менее трех сотен солдат на борту. С тех пор они сражаются и против нас, и против халистанцев.

— Как минимум третий корабль, который прилетает на остров из другого мира… — начал было Джеймс.

— Именно поэтому я подозреваю, что дело не только в зеркалах, — заметила Мэгги. — Это как-то связано с самим островом. Что же касается этих «саргонийцев», — продолжала она, — то мы почти уверены — они прибыли с той же планеты, что и корабль «римского царства». Потому что очень похожая нация упоминается в дневнике римского капитана — да, мы прочитали его. Судя по всему, ассирийская династия в Китае.

— Римское царство? — вскинулся Клавдий Аттилий. — Откуда?!

— Ваши земляки, военный трибун?

— Вряд ли, — покачал головой римлянин. — Скорей всего, это другая цивилизация. Мы — гордые республиканцы, после свержения Тарквиния у нас не было никаких царей. И про «саргонийцев» этих я никогда не слышал. Но я должен на всякий случай взглянуть на корабль и дневник…

— Хорошо, чуть позже.

Они вышли из шатра на свежий воздух. Относительно свежий, вот и голова давешнего пленника уже на колу торчит. Одно утешает — это наш мир, со всеми его кошмарами и недостатками, подумал Джеймс и отвернулся.

— А вот и еще один из старой гвардии, — заметил Беллоди.

Это был южноафриканец Керрдок, такой же бородатый и замаскированный под аборигена.

— Я рад, что вы вернулись, Джеймс, — сказал он, когда завершился обмен приветствиями. — Очень удачно вернулись, прямо сейчас нам потребуются все отличные бойцы и командиры.

— Что случилось?

— Я ходил на разведку в Камп-де-Лак, халистанский лагерь, — принялся рассказывать Керрдок. — Плохи наши дела.

— Опять? — равнодушно заметила Мэгги.

— Нет, на этот раз что-то новенькое, — возразил южноафриканец. — Они разоблачили и арестовали Эверарда.

— Мэнс Эверард?! — уточнил Хеллборн.

— Да, он продолжал играть роль белголландца и добывать для нас важную информацию. Его уже отправили в наручниках на материк. Боюсь, теперь мы его не скоро увидим. Если вообще. Но это еще не все, — продолжал Керрдок. — На остров прибыли виксы. Халистанцы недовольны вмешательством своих незванных союзников — ведь они так хотели сохранить факт существования Острова Черепов в тайне, но ничего не могут поделать. К берегу пристала целая белголландская армада. Полная дивизия морской пехоты, танки и даже авианосец с микроцепами. Насколько я понял, они полны решимости отбить у нас «электростанцию» — раз и навсегда.

— Кто командует?

— Молодой офицер, но настоящий зверь, халистанцы его боятся. Никогда не встречался с ним раньше. Полковник Стандер, Франц Стандер.

— Стандер?! Уже полковник?! Не может быть! — воскликнул нарушивший слово ошеломленный Хеллборн. — Вот дьявол! Он же был у нас в плену!

— Значит, сбежал. Или освободили, или поменяли — обычное дело, — пожал плечами Керрдок. — Кстати, его помощница еще хуже. Злобная ведьма. Все халистанцы и виксы перед ней на цыпочках ходят.

— Кто такая?

— Девушка-полукровка с изуродованным лицом… — Керрдок покосился на стоявшую рядом Патрицию и смешался. — Простите, миледи, я не хотел вас…

— Ничего страшного, продолжайте, — отмахнулась мисс Блади.

— Так вот, полукровка с разбитым лицом. Хромает и ходит с палочкой, а иногда даже с костылем…

Хеллборн похолодел:

— Ну же, не тяни резину!!! Кто она?!

— Я слышал, как с ней говорил халистанский губернатор. Он называл ее «госпожа Стефани».

«Живучий ублюдок! Я выпустил в него полный магазин, а потом еще полмагазина в голову», — сказал Беллоди тогда, на дождливой улице ночного Харбина.

«Они все живучие».