"Армагедец" - читать интересную книгу автора (Бу Харик)

Treuga Dei[14]

За тридцать минут до времени «Ч», в полном соответствии с секретными приказами, только что вскрытыми командирами, тысячи танков, вытягивая унылые хоботы орудий, потянулись к передовой, занимая исходные позиции для атаки. Мотопехота, доедая на ходу остатки пайка, группировалась возле боевой техники, чтобы по первой команде занять места возле амбразур и ринуться вперед, вслед за танками, сея разрушения и отчаяние, ужас и смерть. Рядовые дальнобойной артиллерии подтягивали поближе снаряды чудовищных калибров, готовились открыть убийственный огонь по тылам и разведанным огневым точкам противника, чтобы в первые же минуты боя лишить вражескую мотопехоту артиллерийской поддержки. Пилоты, получив последний инструктаж, занимали места в кабинах, чтобы прикрыть атакующие наземные части в их неудержимом движении вперед. Бесшумно передвигались по узким проходам подводных лодок элитные офицеры флота, последний раз придирчиво оглядывали подчиненных и убеждались в том, что приказ будет выполнен: центры промышленности, науки, скопления резервов, порты при необходимости будут подвергнуты ужасающей в своей неотвратимости и фатальности ядерной атаке.

За 24 часа до времени «Ч» дипломаты обоих блоков попытались договориться в последний раз, но представители противной стороны, невзирая на справедливость и скромность выдвинутых требований, не шли ни на какие уступки. Главы делегаций мило улыбнулись друг другу, пожали руки на прощанье, заняли места в комфортабельных лимузинах, спеша как можно скорее довести до сведения своих правительств неутешительные результаты переговоров.

В последние месяцы и недели перед временем «Ч» мир продолжал медленно скатываться в паранойю войны. Провокационные статьи в прессе накаляли страсти и пытались воскресить былые воинские доблести. Эфир был переполнен реляциями военных, маршами в исполнении поп-див, экспертными оценками специалистов. По Елисейским полям расхаживал галльский петух в средневековых рыцарских доспехах, а на Красной площади, ощетинясь штыками и усами, стояли две роты семеновцев и преображенцев.

Первые пятьсот тысяч китайских народных добровольцев в кедах пересекли половину Евразии и насмерть перепутали европейцев раскосыми улыбками и перспективой наплыва туристов. Последователи Чу Чхе порекомендовали жителям японских островов изучать эпистолярное творчество своих руководителей, с тем чтобы быть морально готовыми к грядущим переменам. Европейские оптимисты потянулись на курорты Пиренейского полуострова, а пессимисты разобрали билеты на Боро-Боро, Антигуа и острова Зеленого Мыса, повергая операторов туристических агентств в состояние, близкое к шоковому.

Мировые биржи в последних судорожных конвульсиях деловой активности тянули индексы вверх на сумасшедших котировках голубых фишек — монстров военно-промышленного комплекса. Промышленность работала в две, а то и в три смены. Со стапелей сходили новые эсминцы, десантные баржи, из ворот заводов тянулись эшелоны с бронетехникой, артиллерийскими системами.

Нервно воспрянули духом страны-поставщики энергоресурсов, снимая свою жирную пенку с непомерно раздутых военных бюджетов.

Украина, устами спикера парламента, в очередной раз напомнила, что остается единственной страной, которая отказалась от обладания ядерным оружием. А стремление в НАТО не направлено против кого бы то ни было, а тем более против северного соседа. Жители Новой Зеландии попытались заверить международную общественность в собственном миролюбии, но на всякий случай вооружили до зубов местную милицию, забили два миллиона овец и предусмотрительно завезли мясо в ледники Антарктиды. Население Австралии раскупило все запасы бумерангов, а правительство объявило предмобилизационную готовность.

Половина астронавтов международной космической станции попытались перекрыть кислород в соседнем отсеке, но оттуда азбукой Морзе отстучали, что отключат отопление и вентиляцию. Консенсус был, таким образом, достигнут, но от очередного выхода в открытый Космос пришлось отказаться. Вопрос о том, какое впечатление произведет на лабораторных крыс линии Вистар вид Земли с орбиты и отразится ли это на их фертильности, оказался нерешенным, как и оставшееся неисправным заклинившееся устройство одной из камер внешнего обзора.

— Господи! Кого я вижу! — воскликнул старший офицер Силазийской Службы Умиротворения, приподнимаясь со своего кресла и протирая глаза. — Хлорис! Неужели органы чувств снабжают мой мозг ложной информацией?

— А! Мой старый визави, снова к барьеру?! — Раскрыв объятия, офицеры устремились друг к другу, и звук соприкосновения боевых орденов был подобен залпам орудий.

— Не ожидал столь скоро увидеть тебя здесь после выполнения такого сложного задания, — продолжил старший офицер, делая знак молодым коллегам, чтобы они быстрее организовали место для столь важного гостя. Свежеиспеченные офицеры и без того лезли из кожи вон, чтобы угодить вновь прибывшему, о котором в Академии СУ давно ходили легенды, а некоторые операции по умиротворению, блестяще им проведенные, успели войти в учебники.

— Да! Говоря честно, я и сам был готов к моральному фиаско и едва пересилил искушение прибегнуть к крайним аргументам, чтобы избежать наихудшего, но последняя идея, по-видимому от отчаяния пришедшая мне в голову, оказалась потрясающе эффективной.

— Хлорис! Ты найдешь в нас внимательнейших слушателей. Поверь, это лучшие офицеры последнего выпуска, и для них было бы страшной потерей не выслушать рассказ славного ветерана нашей службы. Располагайся удобнее и, если у тебя есть хоть немного времени, посвяти его не только удовлетворению потребности в животном насыщении, но и поучительной беседе.

— Папавер! Я всегда завидовал твоему умению убеждать, — с легким поклоном ответил гость, удобно размещаясь в покойном кресле. — Я столько лет мечтал пристроить свои кости в «Старой гавани», и потому нет ничего удивительного в том, что сразу после сдачи рапортов я оказался здесь.

— Хлорис, Хлорис. Сколько лет я мечтал проводить блестящие операции, а вместо этого я рассказываю о них курсантам. Какая злая насмешка судьбы. Эта старая травма, будь она проклята, привязала меня к Силазии так прочно, как не смогли бы это сделать самые надежные путы, — и Папавер на время замолчал, с легкой завистью наблюдая за тем, с каким завидным аппетитом поглощает нехитрую снедь, привычную с далеких курсантских времен, знаменитый гость.

— Ну, что же. Господа! Я готов удовлетворить ваше любопытство, — Хлорис Дротавер откинулся в кресле и окинул взором молодых офицеров, — смею надеяться, что мой скромный опыт, быть может, когда-нибудь вам пригодится.

Как вы, без сомнения, знаете, звездное население в рукавах Галактики значительно меньше, нежели в ее центре и ближайших окрестностях. Это приводит к тому, что плотность цивилизаций там на два порядка ниже, нежели в привычных нам условиях. В результате присущая всем мыслящим существам на ранних стадиях интеллектуального развития агрессивность как наследие жестокой межвидовой борьбы за выживание переходит в аутоагрессию. Ксенофобия, присущая многим цивилизациям до- и прекосмополитического этапа развития, доходит до крайних форм: расовой или религиозной ненависти, например, а развитие науки уже позволяет не просто добиться победы или полной гегемонии, но элементарно уничтожить все живое на подобных планетах. Если верить астроархеологам, а я не думаю, что эти данные претерпели значительные изменения, подобная точка зрения продолжает находить печальные материальные подтверждения.

Высшие цивилизации призваны оградить развивающихся собратьев, уберечь любую колыбель разума от саморазрушения. Потому в достославные времена и начала функционировать Высшая Академия Службы Умиротворения, и я с чувством глубокого удовлетворения вижу в вашем лице, сколь успешных результатов она способна достичь.

Молодые офицеры с почтительностью и благодарностью приподнялись со своих мест, едва слышно обмениваясь первыми впечатлениями о той изысканной форме, в которую облек свой рассказ знаменитый гость.

— Третья планета Sol в этом смысле объект уникальный и давно привлекает внимание ученых и офицеров нашей службы как классическая модель аутоагрессивного развития. Отсутствие на соседних звездах планетных семей и, стало быть, конкурирующих цивилизаций, делает эту расу чрезвычайно изолированной, не позволяя переключить бьющую через край энергию на покорение внешней силы или отражение возможного нашествия.

Вся история Sol-3 проникнута примерами жесточайших конфликтов, приводивших к уничтожению целых пластов культуры, вы, без сомнения, знаете об этом из курса истории первобытных сообществ, которую столь блестяще читал в наши курсантские времена незабвенный Кальци Гомопант. Впрочем, и новые времена почти ничего не изменили на этой планете. Вечные идеи панге-гемонии в последние столетия были облечены сначала в форму экспорта революции, что привело к страшной трагедии и гибели десятков миллионов живых разумных существ, а затем экспорта демократии, когда, руководствуясь собственными представлениями о добре и зле, развитые страны пытались навязать угодные им модели развития соседям.

Сто оборотов третьей планеты вокруг Sol назад, там было создано ядерное оружие и сразу испытано в боевой обстановке. Уникальность ситуации проявилась в том, что ядерное оружие было применено, когда это не диктовалось военной необходимостью и страной, которая называла себя образцом демократии — «правления народа» на одном из древних туземных наречий. Наши ученые по сию пору спорят о том, что следует считать началом цивилизации, отправным пунктом ее, так сказать. Кто-то настаивает, что исходной точкой можно считать систематическое применение огня или изготовление и использование относительно сложных орудий труда и предметов. По моему глубокому убеждению, и на примере Sol-3 я готов это доказать, истоки цивилизации следует видеть не в употреблении предметов, но скорее, в злоупотреблении ими…

Заметив недоверчивые улыбки и уловив легкий шепоток, гость немедленно развил свою мысль:

— Например, сотни лет члены некоего древнего племени составляли палки из бамбука, чтобы достать высоко расположенные фрукты. Это цивилизация? Зададите вопрос вы. Нет! Без всякого колебания отвечу я. Цивилизация — это когда в некое прекрасное утро один из индивидуумов вместо того, чтобы отправиться с палкой на добывание фруктов, огреет ею соседа, заставив того выполнять ненавистную работу и присваивая плоды чужого труда. Однако продолжим, мы невольно отвлеклись от основной темы, которая собрала нас здесь.

Через некоторое, самое непродолжительное время, когда крупные военные конфликты, казалось, отошли в далекое прошлое, благодаря «равновесию страха», ядерное оружие попало в руки откровенно нестабильных режимов, исповедующих религиозную «надидиологию». Местный мир раскололся на две половины, потенциал взаимоистребления был накоплен огромный, переключения на внешнюю экспансию не предвиделось, и обстановка начала медленно, но верно накаляться…

Именно в таком виде мы приняли дела всего три оборота планеты вокруг Sol назад.

— Удручающая картина, — прервал говорившего Папавер, давая несколько минут передышки, чтобы рассказчик отдал должное комплоту, излюбленному напитку курсантов многих поколений, — мы с вами не единожды говорили о третьей планете системы Sol как о классическом варианте самоустраняющихся цивилизаций. Время их технологического существования удивительно коротко. Они появляются, чтобы поразить мир уникальной быстротой развития, достигают ядерного уровня и сгорают в пламени, оставляя после себя руины материнской планеты. Иногда спустя значительные периоды времени там вновь возрождается высшая жизнь, но крайне редко достигает прежних высот, оставаясь на предынтеллектуальном уровне. Это выглядит так, словно печать проклятия прапредков тормозит развитие цивилизации, развивающейся на тлеющих очагах былого величия…

— Да, все это действительно печально, — вернулся к своему повествованию Хлорис, — картина и впрямь была безрадостная. Наши предшественники перепробовали все традиционно рекомендуемые варианты воздействия на общественное мнение через средства массовой информации, создание антивоенных сообществ и организаций. Несмотря на нашу активность и немалые средства, успех оказался минимальным и недолговременным. Стимуляция защитников окружающей среды была достаточно быстро сведена к судорожным и маловразумительным акциям. Сторонники движения Green Pease в скором времени после возникновения организации получили название «грин писюны» и перестали пользоваться сколь-нибудь существенной поддержкой, хотя изначально их представители вошли в органы правления нескольких стран, в том числе и развитых, что сулило немалые политические дивиденды. Организации общественности, озабоченные наступлением транснациональных корпораций (на местном наречии «антиглобалисты») сначала имели некоторый успех, но быстро выродились в какие-то хулиганствующие группы достаточно обеспеченных людей, ищущих сомнительных развлечений с политической подоплекой. Мир стремительно катился в тартарары, несмотря на все усилия миротворцев.

Одна из рекомендаций разрешает в таких ситуациях имитацию внешней агрессии, что позволяет отвлечь аборигенов от внутренних противоречий и заставляет сплотиться перед угрозой неотвратимой экспансии. Более того, мы уже практически приступили к созданию имитатора боевого инопланетного корабля за орбитой четвертой планеты системы Sol. Работа эта кропотливая, грандиозная и рутинная, а я чрезвычайно ленив. Именно поэтому, а не в силу какой-то гениальной догадливости и созрел план действий, который оказался успешным.

Мы сдались в плен! Причем сделали это практически одновременно. Я к одной из конфликтующих сторон, а мой напарник — к другой.

За столом повисло изумленное молчание, прерванное робко заданным вопросом:

— Но аборигены, стоящие на достаточно высоком технологичном уровне, могут…

— Да, определенный риск, несомненно, был, но наша Академия… Кстати, — прервал рассказчик самого себя, — Люпус Эст[15] все еще возглавляет кафедру физического выживания? Мы его не единожды с благодарностью вспоминали.

— Нет. К сожалению, всего несколько лет тому он покинул свой пост, но все еще крепок и вынослив, а кафедру возглавил Кверкус Дурум[16], я думаю, ты его помнишь.

— Да, это были железные преподаватели, настоящие силазяне. Но вернемся к нашему повествованию. Разумеется, к нам были применены все разрешенные и запрещенные методы воздействия, я ведь отмечал, что аборигены чрезвычайно изобретательны. Меня в одном легком костюме оставили на несколько суток среди льдов, продолжая пристально наблюдать за поведением и состоянием из расположенного рядом комфортабельного жилого модуля. Впрочем, это старый фокус. Я изолировался от окружающей среды, ел и спал в свое удовольствие, пользуясь неизвестной им х-связью, бесконечно поражая своих мучителей тем, что температура моего организма оставалась на уровне плюс 36 местных градусов, в то время как температура окружающей среды составляла столько же, но с противоположным знаком.

Я не буду упоминать о введении лекарственных препаратов, действие которых подавляет волю, это элементарно, это азы. Через несколько дней на полигоне мне пришлось продемонстрировать кое-что «покруче», говоря на местном наречии. Расплавить дуло бронетехники в считанные секунды не составляет никакого труда для успешного курсанта, а умение на практике пользоваться специальными выводами единой теории поля, делает нас, по туземным меркам, неуязвимыми и всесильными. Можете себе представить, какое впечатление на военных способна произвести выведенная из строя столь чудовищным способом грозная боевая техника.

Спустя некоторое время я разогнал целое подразделение, использовав низкочастотные, инфразвуковые колебания, вызывающие панику из-за резонансных явлений во внутренних органах аборигенов, а полк штурмовой авиации был погружен мною в глубокий летаргический сон в течение нескольких минут, при этом я находился от него на расстоянии около 12 000 местных единиц длины. К этому следует добавить тотальные отказы электроники в радиусе около 50000 единиц. В принципе, можно было и больше, но крупный населенный пункт мог пострадать в существенно большей степени, нежели военные объекты: больницы, водоснабжение, транспорт…

Все операции были проведены в строгом соответствии с Правилами и привели лишь к 21 случаю слабого и среднего термического поражения, 3 легким сердечным приступам, 17 несварениям желудка, 94 случаям проявления острой диареи и некоторым другим, менее существенным, по местным понятиям, расстройствам здоровья у тех, кто рискует жизнью добровольно и сознательно. — И рассказчик потянулся к стакану с комплотом.

— Мы согласны, это сделано профессионально, но демонстрация нашего технологического превосходства… Хотя погодите… — Задавший вопрос молодой офицер смешался, наконец поняв, по-видимому, всю глубину замысла.

— Дело в том, что мой напарник «демонстрировал», как вы выразились, свое превосходство противоположной стороне конфликта, но мы-то рассматривались как офицеры так называемого спецназа войск противника. Как вы можете предположить, столь невероятное технологическое преимущество недругов, выявленное буквально за несколько часов до начала крупномасштабных боевых действий, способно вызвать шок и коллапс не только у военного, но и у политического руководства противоборствующих сторон.

Дипломаты обоих блоков попали в… мягко говоря, неприятное положение — вести жизненно необходимые переговоры с позиции безоговорочной слабости. Получив необходимые указания (при этом военные, которые всего несколько суток назад буквально излучали непоколебимую уверенность в победе, оказались в состоянии полнейшей прострации, особенно усилившейся после исчезновения находящихся под арестом) дипломаты отбыли на переговоры.

Признать собственную слабость? Пойти на невероятные уступки? Соглашаться с любыми, пусть самыми унизительными требованиями и ультиматумами?..

Это был самый любопытный дипломатический саммит, поверьте мне на слово. Скрывая под уверенными улыбками полную растерянность, лучшие лицемеры противоборствующих сторон, к собственному удивлению, убедились в умеренности требований и склонности идти на уступки в достижении компромисса у своих коллег. Мир был заключен невероятно быстро и был всеобъемлющим. Под полным запретом оказались лишь идеи Чу Чхе, но с этим ничего поделать не удалось.

Разумеется, не все прошло идеально. Меня, например, насторожило быстрое разрешение однополых браков в странах традиционного католицизма и ортодоксального ислама. Выступление папы римского по этому поводу едва ли можно назвать удачным, а Римская курия потратила немало усилий в попытках объяснить верующим, что имел в виду понтифик, приводя цитаты из древнегреческих источников. Военно-промышленный комплекс обоих блоков был быстро переориентирован на мирные нужды, а освободившиеся колоссальные материальные ресурсы использованы в сельском хозяйстве и науке. Все перечисленное, несомненно, даст свои плоды. Я думаю, что в ближайшие десятки местных лет мы увидим невероятный прорыв так называемых Homo Sapiens и вскоре они займут достойное место среди культурных цивилизаций нашей Галактики.

— Вот, мои дорогие юные коллеги, блестящий результат творческого применения тех знаний, которые дает наша Академия. Этот пример, я ни минуты не сомневаюсь, украсит собой многие учебники. Вы согласны? — резюмировал преподаватель.

Молодые офицеры кивали, шепотом обмениваясь впечатлениями, пока самый смелый не задал вопрос, вероятно волновавший многих:

— Может быть, все же стоило использовать демонстрацию силы, это всегда производит впечатление на представителей низших по уровню развития цивилизаций?

— Вы так думаете? Низших по уровню развития — однозначно, но никак не по воображению, не обольщайтесь… — Но обосновывать свой ответ почему-то не стал, обратившись к своему однокашнику:

— Папавер, мы можем покинуть это гостеприимное заведение? — и, удовлетворившись выразительным кивком, продолжил: — Господа, давайте выйдем на площадь.

Молодые офицеры, все еще по-курсантски торопясь, покинули помещение, чтобы оказаться на небольшой площади, которая разделяла городские кварталы и стройные корпуса Академии. Мэтры, не торопясь и едва заметно сторонясь этого шума, последовали за молодежью, вполголоса продолжая начатую беседу и чему-то улыбаясь.

— Хлорис, а это не будет выглядеть как нарочитое, демонстративное нарушение Правил?

— Думаю, что нам простят это. Миротворцы иногда действуют в нарушение всех писаных и неписаных Правил, кроме всего, можно считать это продолжением учебного процесса. Они, быть может, хорошие теоретики, а я практик-пекарь.

— Эх, я тоже стал за эти годы закоренелым теоретиком-рецидивистом, — и он замолчал, наблюдая за тем, как его добрый приятель отошел на несколько десятков шагов от группы выпускников, вежливо извинившись, попросил посторониться стайку подростков, мечтавших попасть в Академию, глянул на притихших молодых офицеров и…

Лик его неожиданно стал ужасен: за мощными плечами, все более расширяясь, выросли титановые крылья, тело, невероятно увеличившись, приняло наклон и, продолжая вытягиваться в длину, стало напоминать стальную сигару, покрытую, словно чешуей, вольфрамо-керамическим напылением. Ноги немедленно превратились в стойки шасси с гроздьями колес, под стремительно расходящимися несущими плоскостями показались две ракеты с гафниевыми боеголовками, способными обеспечить долговременное радиационное загрязнение огромных территорий. В небольшом углублении корпуса угадывалась крылатая ракета с термоядерной пять-сотмегатонной бомбой в бронебойном кожухе, способной проникать в толщу планетной коры, вызывая после взрыва ее полное разрушение.

— У них в арсеналах была «кузькина мать», но такого!.. — воскликнул один из выпускников.

А превращения между тем продолжались. Глаза стали стреловидно расположенными плоскостями фонаря кабины, в углах крыльев показались дула скорострельных мелкокалиберных кинетических пушек, а на корпусе, позади кабины пилотов, чтобы не ухудшать аэродинамику, расположился сверхмощный боевой лазер с ядерной накачкой. В толще корпуса угадывался канал фазора, способного дестабилизировать ядра атомов на расстоянии нескольких световых минут, выпускное отверстие кварковой пушки зловещим темным глазом смотрело из-под каждого обтекателя. Шахты ракет «воздух-земля», снабженных бактериологическими распылителями, прятались в корпусе, чтобы по первой команде с победным ревом рвануться вперед, сея мучительную и неотвратимую смерть…

Наконец, когда казалось, что устрашающим изменениям не будет конца, раздался резкий щелчок, взвизгнули лазерные пускатели, за хвостовыми мегатурбинами маршевых двигателей боевого космического челнока под все усиливающийся могучий рокот вихрями заметалась пыль, и бешено завертелись потоки раскаленного газа. Едва заметно качнувшись, машина уничтожения двинулась вперед…

— Стой, стой! — закричал надрывно Папавер, выскочив вперед так, словно старался прикрыть собой молодых коллег. Его фигурка казалась игрушечной по сравнению с жуткой громадой смертельно опасной машины, но в ту же секунду ситуация разрешилась. Перед все еще пораженными удивлением и ужасом молодыми офицерами стоял, оправляя немного помявшийся парадный мундир, ветеран корпуса миротворцев.

— Так вот, господа, определенную долю того, что вы только что видели, они уже имеют, а вы предлагали чем-то поразить их воображение?.. — Ив воцарившейся тишине добавил, обращаясь к старому приятелю: — А ты действовал достойно, наша школа!

— Ах, Хлорис, ты об этом. Это, по-видимому, инстинкт, но где ты нахватался этих кошмарных подробностей, да таких реалистичных? Кварковые пушки, фазор — глупость же какая-то на поверку.

— Знаешь ли, читал на досуге, пытаясь не замерзнуть в снегах во время пыток, их сайнс фикшн…