"Забытая мелодия для флейты" - читать интересную книгу автора (Риз Екатерина)9Понедельник, как известно, день тяжёлый, а в этот раз ещё и странный. Прошла всего неделя, а у Татьяны было такое чувство, словно она вернулась из кругосветного путешествия. Всё по-другому. Всё знакомо, но уже позабыто. А ведь всего несколько дней прошло. Теперь в её жизни есть кое-что другое, что важнее работы и карьеры. Например, отвезти ребёнка в школу и при этом умудриться не опоздать к первому уроку. Таня специально вызвалась сама сегодня отвезти Артёма, чтобы попасться на глаза его учителям. Чтобы её запомнили… А сегодняшнее утро? Это вообще достойно отдельной главы в её жизни. Это был такой всплеск адреналина! Вчера тоже было необычно, но вчера было воскресенье, выходной день, никуда спешить не надо, вот и не торопились, а сегодня совсем другое дело. Артём вставал очень трудно, впрочем, как и Роман. Таня всё раньше гадала, зачем Баринову два будильника, а вот сегодня утром поняла. Но Ромка хоть со второго раза, но встал, а вот Тёмку пришлось силой вытаскивать из постели. Тане было его очень жалко, но даже будильник уже утомился и, сдавшись, замолчал. Таня в третий раз заглянула в детскую и пригрозила: — Сейчас принесу ведро с водой! Вставай! Он что-то сонно забубнил и с головой укрылся одеялом. Татьяна вздохнула, но тут в комнату вошёл зевающий Ромка и без лишних церемоний сдёрнул с ребёнка одеяло. Взял сына на руки и взвалил на плечо. Худенькое тельце безвольно повисло на отцовском плече, а Таня изо всех сил постаралась не рассмеяться. Да уж, никогда не сдавайся. Спать можно в любом положении. Из ванной через несколько минут раздался возмущённый детский крик, а ещё через минуту оттуда вышел ухмыляющийся Роман. Новый день начался. Но больше всего Таню растрогало прощание на стоянке. Баринов уже говорил с кем-то по телефону, обсуждая дела, но прежде чем разойтись по машинам, легко щёлкнул сына по носу, а потом вдруг наклонился к Тане за поцелуем. Она на мгновение растерялась, наверное, даже покраснела, но Роман этого не заметил, продолжал говорить по телефону, и тогда она решилась. Приподнялась на цыпочках и быстро его поцеловала, млея от неожиданно-свалившегося на неё счастья. — Я поехал, — одними губами проговорил Роман, а потом показал сыну кулак. Тот сразу же надулся. — Вот так всегда, — пожаловался Артём, когда они с Татьяной сели в её машину, — у меня несчастье, а он грозится! — Какое это у тебя несчастье? — удивилась Таня. — А что, школа — это не несчастье? — Пристегнись, мученик. В школе все учились и никому этого не избежать. — А чего он грозится? Тебе поцелуйчики, а на меня ругается! Таня почувствовала смущение, но решила, что показывать это Артёму не стоит, и поэтому деловито проговорила: — Потому что я в школе не дерусь. — Так ты в школе не учишься. — Я и когда училась, не дралась. — Так ты девчонка! Таня вздохнула. — У тебя на всё ответы есть! Она проводила Артёма до класса и поговорила с учительницей, попросив ту внимательнее последить за ним, чтобы он где-нибудь не упал и опять не стукнулся. Заодно и познакомились. А Татьяна волновалась так, словно собственного ребёнка первого сентября в первый класс привела. Перед тем как уйти, наклонилась и хотела Артёма поцеловать, но он отступил и возмущённо посмотрел. — Тань, ты что? Она спрятала улыбку. — Хорошо, не буду. Тёма, будь умницей, я тебя очень прошу. Не бегай и не дерись. Зазвенел звонок, и Таня вздрогнула от неожиданности. А Артём кивнул со знанием дела. — Вот и я о том же… Оставив несчастного ребёнка учиться, точнее, мучиться, Самойлова поехала на работу. Весь офис, наверняка, вздохнул спокойно, когда она пришла. Теперь снова начнёт честно исполнять свои обязанности, и на других ничего сваливать не будет. На какое-то время и, правда, позабыла обо всём, погрузившись в работу. Оторвалась только через несколько часов, когда в её кабинет заглянул Стержаков. — Как приятно видеть тебя на рабочем месте, — сказал он, закрывая за собой дверь. — Какая-то стабильность чувствуется. Она улыбнулась, но вышло немного натянуто. — Здравствуй, Борь. Совещание? — Скоро начнём, — он прошёл к её столу и изучающе посмотрел на неё. — Ну что, как отпуск? Татьяна неопределённо пожала плечами. — Дома. Тёмка всё-таки головой ударился, особо никуда ходить нельзя было. Стержаков задумчиво хмыкнул. — Ты теперь ни о чём другом говорить не можешь? Только об этом ребёнке? Таня, что происходит? — Просто для меня это важно. — Вот в чём дело? — Борис присел на стул и с минуту наблюдал за тем, как она усердно избегает его взгляда. — Чужой ребёнок и для тебя это важно. А он мальчишка не промах. Папа у него такой же? Она вздохнула и отложила в сторону ручку. — Боря, что ты хочешь от меня? Он покачал головой. — Ничего. Просто пытаюсь прояснить ситуацию. Насколько я понимаю, мамы у этого ребёнка нет. Ты решила её заменить? Таня почувствовала просыпающееся раздражение. — Боря, зачем ты так себя ведёшь? Ты же сам понимаешь, что это неправильно. — А чем неправильно? Знаешь, у меня в последнее время такое чувство, что я третий лишний. То есть, даже четвёртый. Тебе всегда не до меня. У тебя на уме только этот ребёнок. И папа его. А я какую роль во всей этой истории играю? Таня, в чём проблема? Материнский инстинкт проснулся? Но тебе не кажется, что проявлять его стоит со своим ребёнком, а не с чужим? И мы с тобой об этом говорили, и ты обещала подумать. Разве нет? Она снова взяла ручку и принялась нервно крутить её между пальцев. — Этот мальчик мне не чужой, зря ты так говоришь. Борис печально усмехнулся. — Понятно. Опять уходишь от темы. Таня не ответила, а он покачал головой. — Ты совершаешь ошибку, Таня. — Не говори мне об ошибках! Я о них знаю, как никто! Стержаков поднялся. — Ну что ж, значит, не мне тебя учить. Она посмотрела ему вслед. Наверное, надо было ему всё сказать прямо, но она смалодушничала. Да он и сам всё понял. Вон как расстроился. Самойлова чувствовала себя виноватой. А ведь им как-то ещё работать вместе. На совещании изо всех сил проявляла служебное рвение и пыталась всем показать, что её недельный отпуск никак не повлиял и она в курсе всех дел. Но Стержаков продолжал хмуриться, это все видели, и только иногда кивал, соглашаясь с её словами. А потом у неё зазвонил телефон, а она вместо того, чтобы проигнорировать звонок, как поступала обычно на совещаниях, извинилась и отошла к окну. Кинула быстрый взгляд на Бориса, который недовольно смотрел на неё. Но на этот звонок она ответила бы даже под страхом смертной казни. Ей звонил Роман. Сам, в первый раз ей звонил. Да у неё сердце заходилось от одной мысли о том, что он думает о ней даже на работе! — Привет. Как дела? — Баринов привычно растягивал слова, и Таня знала, что это верный признак его хорошего настроения. — Хорошо, — тихо проговорила она в трубку. — Я не вовремя? — У нас совещание. — Ясно. Ну что ж, совещайся, — усмехнулся он. — Ты просто так звонишь? — забеспокоилась она. Роман замялся. — Вообще-то нет. Хотел тебя попросить Тёмку из школы забрать. У меня… очень важное дело образовалось. Татьяна задумалась. — А во сколько? — В половине третьего… Тань, ладно, я что-нибудь придумаю, нечего тебе срываться. — Рома, я заберу его. В это время я могу. — Правда? — обрадовался он. — Я исполню любое твоё желание! — пообещал он. Она улыбнулась. — Это очень смелое заявление с твоей стороны! — Я справлюсь, — уверенно заявил он. Татьяна выключила телефон и ещё пару секунд постояла, прижав трубку к груди и щурясь от счастья. А когда вернулась к столу, сразу же натолкнулась на тяжёлый взгляд Бориса. Пришлось приложить усилие, чтобы убрать с лица глупую улыбку и вести себя как ни в чём не бывало. Больше в этот день она постаралась Борису на глаза не попадаться и из офиса, без четверти два, ускользнула почти тайком, только секретарше шепнула, что уезжает по делу. И лишь оказавшись на улице, вздохнула с облегчением. В школе было уж не так шумно, как утром, не было суеты. Таня прошла по коридору, прислушиваясь к тому, как отзывается эхом стук её каблуков под высоким потолком, и почему-то подумала, что в учебных заведениях всегда есть эхо. Подошла к нужной двери, постучала и осторожно заглянула в класс. Урока уже не было, дети сидели, разделившись на группы, и что-то там между собой обсуждали и играли. Тёмкин голос разносился по всему классу и почти тут же раздался строгий окрик учительницы: — Баринов! Артём, поспокойнее! Таня улыбнулась. Тёмка поднял голову, собираясь что-то ответить, но заметил в дверях Татьяну и вскочил. Схватил рюкзак, махнул друзьям рукой и вприпрыжку побежал к ней. — Наконец-то! Я уже замучался! Она ахнула. — Что это ты замучался? — Ждать! Я устал, у нас было целых шесть уроков! Это вам с папой на работе хорошо, вы начальники! Самойлова только головой покачала. Они попрощались с учительницей, и вышли из класса. — А мы, значит, с папой на работе ничего не делаем? Тёмка хитро заулыбался. — Я видел, как папа работает! Кстати, ты знаешь, что я когда вырасту, тоже директором буду? В этот раз Таня рассмеялась. — Болтун ты, Тёмка! — Правда! Можешь у папы спросить! — Обязательно спрошу. И быть генеральным директором компании на самом деле очень большой труд. Поставить дело так, чтобы всё работало, как один отлаженный механизм. Это очень трудно. Нужно, чтобы тебя уважали. — А папу уважают. Он только крикнет — и все сразу работать начинают. Таня с улыбкой согласилась. — Да, это он умеет. — Тань, а мы в магазин пойдём? — А что ты хочешь в магазине? — Она присела на лавку, наблюдая за тем, как он надевает куртку. — Журнал, — быстро ответил Артём. — Серёжка сегодня журнал принёс такой классный, про человека-паука! Там наклейки разные! Купишь мне такой журнал? Он у нас в супермаркете продаётся. Она кивнула. — Куплю. Заодно продукты купим. Всё молоко вчера выпил? — Ага. — Артём. — Да. — Вот так. — А папа куда уехал? Татьяна пожала плечами. — Сказал, что по важному делу. — А-а… Таня, а ты теперь с нами жить будешь? Она как раз завязывала ему шарф, и руки замерли, посмотрела на него в смятении. — Я не знаю, Тём… Мы с папой об этом ещё не говорили. — А хочешь, я с ним поговорю? — О чём? — растерялась Таня. — Ну как… попрошу его. — Ты хочешь, чтобы я жила с вами? — затаив дыхание, спросила она. Тёмка её смущения не замечал, пожал плечами, а потом кивнул. — С тобой весело. И папа больше не будет кормить меня подгоревшей яичницей. Таня смотрела на мальчика, закусив губу от волнения. — А я буду кормить тебя кашей, — предупредила она. Тёмка снова кивнул. — Я знаю. И руки надо будет мыть. Но плюсов всё равно больше! Таня не знала — плакать ей или смеяться. А потом просто притянула его к себе и поцеловала в щёку. Артём засопротивлялся, а когда она его отпустила, возмущённо посмотрел: — Мы же в школе! Вдруг увидит кто? — Прости, я больше не буду. Он взял её за руку. — Пошли уже. Вдруг журналы закончатся? Журналы закончиться не успели, Тёмка с совершенно счастливым видом выбрал нужный и даже больше ничего не попросил — ни чипсов, ни шоколада. Забыл, наверное. Всю дорогу до дома рассказал ей про светящиеся наклейки, а потом заявил, что умирает с голода, и всё же зря они не купили пирожных. — Пирожные — это не еда, — поучительно проговорила Татьяна. — Суп есть, я вчера сварила. — А после супа что? — заинтересовался он. — Чай. Сладкий. Артём засмеялся. Таня пристроила сумку с продуктами у входной двери и полезла в карман за ключами. Но дверь неожиданно сама распахнулась. — Папа, ты дома! Роман перетащил через порог повисшего на нём сына и посмотрел на Таню. — Вы где так долго ходите? — Мы в магазин заходили, — ответила она, глядя на Романа с лёгким беспокойством. Уж слишком взбудораженным он выглядел. — А ты так быстро вернулся? — Вернулся, — и вздохнул. Взял пакет с продуктами и за руку втащил Татьяну в прихожую. — Раздевайся. — Рома, а что происходит? — Пап, смотри, какой мы журнал купили! Хочешь посмотреть? — Тёмка, я всё посмотрю. Ты раздевайся и иди в комнату. У нас гости. — Какие гости? — перепугалась Самойлова. Роман помог ей снять пальто, повесил его на вешалку и обнял Таню за плечи. — Спокойнее. И в этот момент из гостиной раздался радостный Тёмкин крик. — Дедушка! Татьяна застыла, а Рома шепнул ей на ухо: — Родители приехали. Я ездил их встречать. Она изумлёно посмотрела на него, а затем резко развернулась и пошла к двери. Баринов засмеялся и уверенно вернул её обратно. — Не нервничай. Таня нервно сглотнула, но на следующий вопрос насмешки хватило: — Ты решил познакомить меня с родителями? — Думаешь, не стоит? Она умоляюще посмотрела на него. — Рома… — Это должно было когда-то случиться. Так что, держи нос по ветру и вперёд. У Татьяны от волнения коленки затряслись, но она всё-таки позволила ему увлечь себя в комнату. За оставшиеся мгновения пытались подготовить себя к встрече с Бариновыми-старшими, но когда вошла в гостиную, все те крохи самообладания, которые удалось собрать, испарились. Всё оказалось намного хуже, чем сказал Роман, и кроме его родителей, Таня ещё увидела его бывшую жену, видимо, развод на её отношения с бывшими родственниками не повлиял и ничуть их не испортил. Таня попыталась вздохнуть поглубже, и почувствовала, как Баринов крепко обнял её за талию, поддерживая. В комнате повисла томительная тишина, и Татьяна заметила, насколько изумлёнными стали взгляды матери Романа и Катерины, последняя даже с кресла привстала, разглядывая её. — Думаю, представлять никого никому не надо, — нарочито спокойным и даже насмешливым тоном проговорил Роман. — Все уже давно знакомы. Таня нервно кивнула, глядя на Баринова-старшего. — Здравствуйте, Игорь Петрович… Елена Викторовна… — Все знакомы, только я не знакома! — Кристина, жена Ромкиного старшего брата, которую Таня помнила достаточно смутно, встречались они всего раз или два, да и сколько лет с того момента прошло, вылезла вперёд и протянула Самойловой руку, продолжая разглядывать её с любопытством. — Рома, ты завёл себе девушку? — умилилась она, сияя улыбкой. Кристина в семье Бариновых слыла девушкой экстравагантной и немного бесшабашной, о ней все отзывались исключительно по-доброму, но всерьёз не принимали. Вот и сейчас, после её желания с Таней поближе познакомиться, посмотрели предостерегающе. Роман же изобразил сладкую улыбочку. — Ты угадала. Тёмка выглянул из-за дивана и засмеялся. — Тётя Кристя, это не девушка, это Таня! Роман зыркнул на сына. — Скройся с глаз! Артём фыркнул, снова исчез за диваном и зашелестел там чем-то. — Кристина, а ты с ней тоже знакома, — все повернулись на насмешливый голос Кати. — Это же Таня Самойлова. Та самая. Помнишь? Практику у Ромочки нашего проходила… Попрактиковалась тогда вдоволь, — уже намного тише добавила она. Таня нахмурилась от такого тона, а Кристина удивлённо глянула на неё. — А я смотрю, лицо знакомое… Здравствуйте, Таня. — Здравствуйте… Игорь Петрович посмотрел на жену, а потом подошёл ближе к ним. — Я рад вас видеть, Таня. Действительно рад. Как ваши дела? — А то это так не понятно, — язвительно протянула Катерина, а Роман наградил бывшую жену предостерегающим взглядом. — Кать, помолчала бы ты! Таня сильно сжала его руку. Елена Викторовна, которая всё это время занималась внуком, села в кресло и вежливо, но не более того, улыбнулась. — Таня, вы проходите, садитесь. Самойлова уже сделала шаг к дивану, всё ещё находясь в прострации, но тут Артём напомнил: — Тань, я есть хочу. А она даже вздохнула с облегчением — появился повод уйти из комнаты. И потом уже услышала, выйдя из гостиной, голос Елены Викторовны, которая укоризненно проговорила, обращаясь к внуку: — Артём, разве так можно? Человек в гости пришёл, а ты? А в ответ удивлённый голос Артёма: — Таня не в гости, она с нами живёт! Дальше Татьяна слушать не стала, боясь хлопнуться в обморок от переполнявших её эмоций. Поспешила на кухню. В гостиной слышались оживлённые глаза, но она старалась не прислушиваться, боясь услышать что-нибудь не то. Уже через несколько минут на кухню вприпрыжку вбежал Артём. — Таня, смотри, какого робота мне дедушка с бабушкой привезли! Он больше чем мой и говорить умеет! — Только на полку в ванной его не ставь, — попросила она немного отстранённо. — Не буду. — Может, пойдёшь, переоденешься? Надень фут…болку. — Она запнулась, когда на кухню вошёл Игорь Петрович. — Красную или зелёную? — деловито поинтересовался Артём. — Какую хочешь, — тихо отозвалась Татьяна. — И руки помой! Ребёнок выбежал из кухни, а Самойлова от неловкости покраснела под взглядом Баринова. — Игорь Петрович… Я здесь не живу. Тёмка всё выдумывает. А тот вдруг усмехнулся. — Таня, моему сыну тридцать шесть лет. Неужели вы думаете, что я буду ему указывать, с кем ему жить, а с кем нет? У неё вырвался вздох. — Всё равно… неловко получилось. — Не берите в голову. И на Катю внимания не обращайте, она просто растерялась. — На Катю… я уже давно внимания не обращаю. Игорь Петрович странно посмотрел на неё, а потом покачал головой. — Дедушка, ты будешь со мной обедать? Баринов поглядел на вошедшего внука и улыбнулся. — Нет. — Игорь Петрович, вы садитесь, — засуетилась Таня. — Я сейчас на стол накрою. — Нет, спасибо. Мы в ресторане обедали. Она кивнула и сосредоточилась на ребёнке. — Тём, не елозий по столу, что ты лежишь на нём? И робота убери. А… — А руки я уже помыл, — с улыбкой закончил за неё Артём и показал ей мокрые ладошки. И они вместе с Игорем Петровичем засмеялись, а Татьяна снова смутилась. — Молодец. Поставила перед мальчиком тарелку с супом, а Артём вооружился ложкой. Таня была бы очень рада, если бы Тёмка обедал бесконечно долго, чтобы не возвращаться в гостиную. Она на самом деле этого боялась. Но Артём довольно быстро расправился с обедом, запил всё стаканом сока и заторопился обратно к новым игрушкам. Таня ещё покопалась на кухне, помыла посуду, а потом пришёл Ромка, отобрал у неё кухонное полотенце и увёл её в комнату. Разговор, который вели в гостиной, Татьяну никоим образом не касался и она, постоянно ощущая на себе неприятный Катин взгляд, села в одно из кресел и стала наблюдать за Артемом. Роман был рядом, сидел на диванном подлокотнике рядом с ней, но легче от этого Тане совсем не было. Из-за того, что он старался постоянно находиться рядом с ней, было только хуже, из-за этого на Таню было устремлено сразу несколько взглядов, довольно неприятных. Заглянув в очередной пакет, Артём достал оттуда несколько детских книг, долго смотрел на них, а потом к Тане подошёл и отдал их ей. Она поглядела на обложки и почувствовала, как внутри закипает раздражение. Подняла глаза на Романа. Тот немного нахмурился, когда встретил её взгляд, тоже посмотрел на книги и недовольно поджал губы. Но промолчал. Таня поняла это так, что делать он опять ничего не собирается. И подарок от мамы Кати, в виде нескольких детских книг на английском языке, снова пройдёт на ура. Таня знала, что Катя внимательно следит за каждым её движением, и поэтому, как можно небрежнее отложила книги в сторону. Но сделала это не в отместку ей, а чтобы не заострять на этом внимание Артёма, который заметно сник. — Почитай пока журнал, ты же хотел. Он в момент просиял. — Точно! Я забыл совсем! А где он? Сейчас я тебе наклейки покажу! Пока Артём бегал в поисках журнала, Самойлова, наконец, набралась смелости и в упор посмотрела на Катерину. Конечно, все присутствующие понимали, что происходит, но усиленно делали вид, что ничего не замечают и продолжали поддерживать ничего незначащий разговор. Елена Викторовна жестикулировала, Роман посмеивался над какими-то словами отца, а Татьяна с Катей постоянно переглядывались. Тёмка вернулся с журналом, втиснулся на кресло рядом с Таней и начал переворачивать страницы. — Наклейки в темноте светятся, — похвастал он, правда, тихо, боясь помешать взрослым разговаривать. — Можно я одну на шкаф наклею? — Лучше на лампу настольную. Мы всегда раньше на лампу клеили. Артём задумался, а потом кивнул. — Можно и на лампу. Здорово будет, да? Она кивнула. А Артём прижался к ней и зевнул. Она его пощекотала. — Не выспался сегодня? — А до выходного ещё четыре дня, — горестно вздохнув, пожаловался ребёнок. — Я тебя понимаю. — А Светка Жарова сегодня рассказывала, что они вчера в цирк ходили. Давай тоже пойдём? Там бегемот дрессированный. — Бегемот? — удивилась Татьяна. — Таких не бывает. — Бывает, бывает. Она сказала. Если не врёт, конечно… Надо проверить! Таня засмеялась, слишком громко, забылась просто, а потом опомнилась и замолчала под удивлёнными взглядами. — Что вы тут шепчетесь? — легко спросил Роман, а Артём посмотрел на отца. — Пап, пойдём в выходной в цирк? Мне срочно надо! — Прямо-таки срочно? — улыбнулась Елена Викторовна. — Да! Бегемота проверить. Врёт Светка или нет. — Артём! — в один голос возмутились Таня с Романом, а мальчик выразительно надул губы и сложил руки на груди. — Лучше расскажи нам с дедушкой про школу, — попросила Елена Викторовна, а Тёмка смешно сморщился. — Тёмыч, прекращай, — попросил его Роман. — Ничего там нового нет. Правда. — Отстал? — Да нет, он занимался, — успокоил мать Роман. — Мне по английскому четыре поставили, — вдруг похвастал Артём, а отец удивлённо посмотрел на него. — Да ты что? И за что тебе такая честь? — Ни за что, я песню спел. Которая из Шрека. Таня, помнишь? Она кивнула. — Помню. Роман хохотнул. — Ну, хоть на что-то ваши песнопения сгодились. Не зря соседей пугали. — Папа, не смейся! — Не смеюсь, не смеюсь. Татьяна едва дождалась того момента, когда "гости" засобирались. Она коротко попрощалась и ушла на кухню, оставив Романа с Артёмом самим провожать дорогих родственников. Но даже с кухни расслышала голос Кристины, которая с любопытством поинтересовалась непонятно у кого: — А эта девушка здесь останется? — Ещё бы, — послышался насмешливый Катин голос. — Да, Баринов? Ты же спал и видел… — Катя, замолчи. — Рома, не кричи на Катю. — Мама, тогда забери Катю отсюда. Я от неё устал. — Я и сама уйду, мешать семейному счастью не буду. — Вот и иди. Таня стояла, прижавшись к стене, и не знала, что делать. Как вытащить из прихожей Тёмку, чтобы он ничего этого не слышал? Но ничего умного так и не придумала, а потом все разом заговорили, и вот уже хлопнула дверь, и стало тихо. Правда, всего на несколько секунд, раздалось топанье Артёма, и вот он уже вбежал на кухню, спокойный и, кажется, довольный, что Таню, если честно, удивило. После той некрасивой сцены, которая разыгралась в прихожей между Романом и Катей, Татьяна ждала от ребёнка какой-то нервной реакции, а не такого безразличия к произошедшему. — Ты чего здесь стоишь? Она повернулась и посмотрела на Романа. Пожала плечами. — Просто так. — Тёмка, ты чего расселся? Бери робота и уроки делать. Тебе много задали? Ребёнок жалобно застонал, снова поелозил по столу, замечания не дождался и встал. — Ладно… Таня, а английский? — Ты пока другие уроки делай, я потом приду. — Вот как хорошо было болеть, — пробормотал он, когда вышел за дверь. Роман улыбнулся ему вслед, потом сел на стул и потянул Таню к себе. — Ну что ты такая грустная? Всё же нормально. — Ты так считаешь? Баринов, который за пару секунд до этого уткнулся носом в её живот, поднял голову, чтобы в лицо Тане взглянуть. — Я знаю, ты нервничаешь из-за их неожиданного визита, но… — Я не из-за визита нервничаю, Рома. — А из-за чего? Она вздохнула, не зная, стоит ли поднимать эту тему. Точнее, имеет ли она на это право. — Говори, — потормошил он её. — То, из-за чего я нервничаю, сейчас лежит на столе в гостиной. Баринов недоумённо нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду, — очень серьёзным тоном заговорила Таня, — тот замечательный подарок, который Артёму привезла Катя. — О Боже, — со вздохом пробормотал Роман и теперь лбом прислонился к её животу. — Ну, Танюш… — Почему ты ей это позволяешь? Я этого никак понять не могу. Конечно, может, я лезу не в своё дело, но когда я увидела реакцию Артёма… Ты видел как у него улыбка с лица стекла просто? — Я поговорю с Катей. — Поговори, — кивнула она. — Поговори! Надо давно было это сделать. И вообще, — ей очень хотелось попытаться поговорить с ним ещё раз о настоящей матери Артёма, но в последний момент испугалась. — Что вообще? — Ничего. Я просто злюсь. — А ты не злись. Сядь. — Он усадил её к себе на колени и обнял, как маленькую. Пристроил подбородок у неё на плече и притворно вздохнул. Таня засмеялась. — Прекрати! Ты специально это делаешь! — Ничего я не делаю. — Делаешь. Он вдруг наклонил её, Таня взвизгнула и захохотала, а Баринов начал быстро её целовать. Она вцепилась в его плечи, боясь упасть, а потом обняла. — Таня, я не могу эту задачу решить! Таня! Теперь Роман вздохнул по-настоящему и поднял глаза к потолку. Самойлова быстро поднялась и шлёпнула его по руке, которая потянулась вслед за ней. — Грей ужин, мы скоро будем, — и послала ему воздушный поцелуй. |
|
|