ГЛАВА 5

Когда Андрей приехал в садик, сегодня вышло чуть позже, дети уже гуляли на улице. Говоров вышел из машины и постоял у забора, наблюдая за Ванькой. Тот носился по участку, что-то кричал, потом остановился и замахал руками, что-то втолковывая мальчику рядом. Андрей улыбнулся. Прошёл через калитку и направился к участку.

— Ванька!

Он сразу обернулся, увидел его и заулыбался. Потом подпрыгнул, тоже от радости. И побежал к нему. Андрей рассмеялся.

— Куда так несёшься? Под ноги смотри.

— Домой поедем? — спросил Ванька, хватая Андрея за руку.

— К маме сначала. Забыл?

— Нет. Поедем к маме.

По дороге пришлось остановиться. Ванька вспомнил, что они забыли купить маме ирисок. Андрей с ребёнком согласился. И подумал не только об ирисках, но и ещё о чём-нибудь вкусном… Как-то неловко ехать к человеку в больницу с пустыми руками. В магазине купили "Золотого ключика" на развес, апельсинов, груш, печенья и сок. Больше ничего подходящего в маленьком магазинчике не нашлось. Но Андрей замер у витрины и задумался, потом посмотрел на Ваньку.

— Значит так, партнёр, запоминай программу. Сегодня нам надо в магазин. Дядя Денис нас вчера объел.

Мальчик деловито покивал, потом поинтересовался:

— А кто будет кушать готовить?

Андрея этот вопрос поверг в раздумья.

— Не знаю… Но это мы как-нибудь решим. Прокормимся, сегодня да завтра. Ты только маме ничего не говори, а то она из больницы сбежит, чтобы кормить нас. Понял?

— Понял.

Ксению они в палате не нашли. Ванька непонимающе закрутил головой и глянул на Андрея с беспокойством. Тот жестом его волнение пресёк.

— Спокойно. Сейчас всё узнаем.

Они вышли в коридор и тут же увидели Ксению, она медленно шла по больничному коридору, и Андрея снова покоробил вид казённого халата одетого на ней.

— Мама! — радостно выкрикнул Ванька и побежал к ней. Ксения увидела сына, заулыбалась, но в последний момент успела рукой схватиться за стену, и тут Ванька с разбегу налетел на мать, и та покачнулась. Но потом обняла его.

Говоров подошёл, посмотрел на Ксению и виновато улыбнулся.

— Здрасьте. — Попытался отодрать ребёнка от матери, видя, что той с трудом удаётся удерживать резвого сына. — Мы, признаться, забеспокоились, не найдя вас в палате.

Степнова улыбнулась.

— Здравствуйте, Андрей Константинович. — Она продолжала гладить сына по голове. — А я… на уколы ходила.

— Вам и уколы делают? — "заинтересовался" Говоров. — Вот видите… а вы — домой, домой!.. Ванька, отпусти маму, она упадёт сейчас. Пойдёмте в палату.

Ксения взяла сына за руку, и они пошли по больничному коридору к палате, и всё не сводила взгляда с Ваньки, словно отыскивала в нём, проявившиеся за эту ночь, недостатки. Не похудел ли случаем? Говоров усмехнулся краешком губ.

— Мы вам вещи привезли, — сказал он. Ксения рассеянно кивнула.

— Да… спасибо. Не могу уже терпеть этот халат.

— Как соседка?

— Ничего, милая женщина. Ваня, что в садике?

Тот кивнул.

— Хорошо.

Андрей понимал, что спросить Ксении хочется совсем не о садике, но из-за его присутствия она не решается. Вздохнул. Они как раз вошли в палату, да к тому же оказались одни, Говоров поставил пакеты на кровать и сказал:

— Вы не волнуйтесь, вечер прошёл хорошо.

Степнова закусила губу.

— Капризничал?

Андрей глянул на Ваньку, тот шуршал пакетом, в котором лежали фрукты. Покачал головой.

— Как ни странно, нет, — понизив голос, сказал Говоров. — Я трусил просто отчаянно, — разоткровенничался он, — но мы с Ванькой, совместными усилиями, справились.

Ксения внимательно смотрела на него, пока он говорил, даже рот приоткрыла, словно собиралась что-то сказать, но промолчала. Только головой качнула и с недоверием воззрилась на собственного ребёнка.

Андрей хмыкнул.

— Я же вам говорил…

— Мы взрослые, — кивнул Ванька, крутя в руках апельсин.

Андрей улыбнулся.

— Точно.

Ксения присела на постель, задумалась, после чего осторожно поинтересовалась:

— А Людмила Алексеевна?.. вы же говорили…

— Да, я знаю, — вздохнул Говоров. — Но как оказалось, родителей в Москве нет. Но вы не беспокойтесь, они вернутся послезавтра. А пока мы сами.

Взгляд Ксении ему не понравился. Складывалось такое впечатление, что она не верит ни единому его слову.

— В чём дело? — спросил он.

Она удручённо покачала головой.

— Вы лучше расскажите, как у вас дела. Что врачи говорят?

— Говорят, что отдохнуть надо… и выспаться… и ограничить себя от всяческих стрессовых ситуаций. — Она странно усмехнулась.

Андрей же всерьёз задумался.

— И всё?

Она пожала плечами.

— Да… Вот только как это сделать, рецептов не дают.

— Странно, — озадачился Андрей, а Ксения его тона неожиданно испугалась и излишне небрежно, явно переигрывая, отмахнулась.

— Не обращайте внимания. Всё со мной нормально. Я же говорила, что не надо было мне здесь оставаться…

— Вы мне это бросьте. Лечитесь. А то у меня тоже стресс будет, если вы начнёте падать в обмороки каждый день.

Ксения изобразила улыбку и снова посмотрела на сына.

В больнице они пробыли около часа. Ксения не отпускала от себя Ваньку, прижимала к себе, неустанно что-то поправляла, глаз с сына не сводила, а Андрей украдкой наблюдал за ней и мысленно поражался, как можно кого-то так сильно любить? Даже собственного ребёнка? А он по её глазам видел, как она обожает, именно обожает его.

Так, словно ей больше любить в этой жизни некого…

Эта мысль пришла неожиданно и в первый момент удивила, а потом почему-то испугала. Неужели такое бывает? Как-то всё неправильно.

Андрей даже головой мотнул, чтобы избавиться от этих мыслей.

Ксения вызвалась их проводить. Говоров попытался ей запретить, убеждал прилечь и отдохнуть, но Степнова начала его уверять, что это ей вполне по силам и даже на пользу пойдёт, и вообще она не далеко… до лифта. Последние слова она договаривала, умоляюще глядя ему в глаза, и Андрею не хватило решительности ей отказать. Не моргая, таращился в её глаза, они казались огромными и незнакомыми без стёкол очков.

По пути к лифту, они на пару минут вышли на большой балкон, Ванька с энтузиазмом принялся осматриваться, а Андрей не удержался и заметил:

— Вы очень его любите.

Она посмотрела недоумённо.

— Конечно. Разве может быть по-другому?

Андрей лишь плечами пожал.

— Наверное, нет. Всё правильно. Но вы… очень его любите.

Ксения отвернулась, помолчала, потом тихо сказала:

— Если я скажу, что он моя награда, это вам что-нибудь объяснит? Вряд ли… А говорить мне об этом неприятно.

Так что, Андрей Константинович, сапожищами своими грязными ко мне в душу не лезьте, закончил про себя Говоров и вздохнул в сторону. Хотел получить какой-то ответ, а вместо этого ещё больше озадачили. Вот и думай теперь… Смотри на Ваньку и гадай.

— Извините. Я не должен был этого говорить.

Она слабо улыбнулась.

— Всё в порядке. Вы поезжайте, Андрей Константинович, скоро Ванька есть захочет.

— Да? Ну что ж…. - и он торопливо простился, испугавшись её расспросов о том, чем он сегодня собирается кормить её ребёнка. А пристёгивая Ваньку к детскому креслу в машине, поинтересовался:

— Ты есть очень хочешь? — Мальчик пожал плечами. — Потерпишь? — Ванька кивнул. — Тогда сначала в магазин, — сказал Говоров и поехал в крупный супермаркет, решив по мелочам не размениваться.

— Какой большущий магазин, — восторженно выдохнул Ванька, раскинул руки в стороны и окидывая взглядом огромный зал. — Здесь, наверное, всё-всё можно купить, да?

Андрей усмехнулся и толкнул вперёд тележку для продуктов. Мимо прошла женщина с такой же тележкой, в которой сидела девочка, примерно Ванькиного возраста и сосала леденец. Говоров с интересом посмотрела им вслед, потом оглядел свою тележку и опустил детское сидение, на наличие которого раньше никогда внимания не обращал. Поманил ребёнка к себе.

— Ванька, иди сюда.

Кататься в тележке Ваньке понравилось. Он крепко держался за ручку, мотал ногами и крутил головой во все стороны, с интересом осматриваясь.

— Что мы будем покупать? — спросил он, когда они оказались в кондитерском отделе. Андрей усмехнулся.

— Что-то ты подобных вопросов не задавал, когда мы рыбу покупали.

— Я рыбу не люблю. Я люблю шоколадные конфеты. И чтобы с орешками!

Говоров потрепал его по волосам.

Они взяли конфет, печенья и большой кекс. Ванька всё тыкал пальчиком то в одну полку, то в другую и Андрей не сразу понял, что идёт у него на поводу и послушно накладывает в тележку всё новые сладости.

— Хочу чипсы с сыром!

— Я пока чипсов не вижу, — пожал Андрей плечами и положил в тележку упаковку пива.

— Надо их найти, — не унимался ребёнок.

Говоров вздохнул.

— Ванька, угомонись, сейчас найдём. Ты есть хочешь, да?

— Я хочу чипсов. С сыром! Поехали быстрее.

— Я больше с тобой в магазин не пойду.

— Пойдёшь!

Они завернули в очередной отдел, Андрей положил в тележку банку кофе, а Ванька ткнул пальцем в знакомую банку какао. Говоров даже спорить не стал, молча взял её с полки.

— Мне надоело кататься, — вздохнул через какое-то время Ванька. — Хочу сам идти.

— Какой сыр хочешь? — как ни в чём не бывало спросил его Андрей.

— Сырный.

Говоров хохотнул.

— Они все сырные. Какой?

— Жёлтый.

Андрей кивнул и положил в тележку тот кусок, что был пожелтее. Ванька же протянул к Говорову руки и захныкал.

— Хочу идти!..

Андрей вздохнул, с сомнением посмотрел на него, а потом всё-таки вытащил мальчика из тележки и опустил на пол.

— Чтобы я тебя постоянно видел!

Ванька кивнул и уцепился ручкой за тележку. Быстро теперь идти не получалось, а Андрею ещё приходилось постоянно отнимать у ребёнка цветастые, завлекательные баночки и упаковки.

— Зачем нам столько зелёного горошка? Мы банку уже взяли.

— Смотри, какой человечек! — восклицал Ванька и показывал на этикетку.

— Ну, какой человечек? — вздыхал Андрей. — У тебя солдатиков дома мало?

— А здесь солдатики продаются?

Говоров отрицательно покачал головой и категорически заявил:

— Нет.

— А если бы продавались, ты бы мне купил?

— Обязательно, — заверил его Андрей и повернулся к девушке, которая стояла за прилавком с мясной продукцией. Пару минут он у неё дотошно выспрашивал, с каким мясом легче всего справиться, приготовить в смысле. Она что-то ему пыталась растолковать, Андрей не понимал и половины, но кивал, как китайский болванчик. Под конец вздохнул:

— Ну что, Ванька, справимся? Берём?

Ответа не дождался и опустил глаза, посмотрел туда, где ещё пару минут назад стоял ребёнок. А вот сейчас его не было. Говоров бездумно таращился в пустоту, а потом его прострелило, обожгло и парализовало… всё вместе и в одно ужасное мгновение. Он резко развернулся и огляделся, безумным взглядом отыскивая своего "воспитанника".

Но его не было!

— Ванька! Ваня!.. Девушка, вы видели, куда он побежал?

Продавщица лишь головой покачала.

— Чёрт, чёрт, чёрт!

Оставил тележку у мясного прилавка и припустился к соседнему отделу. Потом остановился. Куда он бежит? А если Ванька пошёл совсем в другую сторону? Да здесь немерено чёртовых квадратных метров, он его никогда не найдёт!.. Андрей остановился у полок, заставленных разномастными йогуртами, и вздохнул, потом снова начал оглядываться.

Чёртова уйма квадратных метров…

Надо найти менеджера, чтобы объявили по радио, додумался он.

— Вы не видели мальчика? — Андрей схватил за локоть какого-то парня в униформе. — Маленького…

Тот покачал головой.

Говоров нервно сглотнул. Самое время впасть в панику.

Пока он бегал между стеллажами, в голове вырисовывались картины одна страшнее и мрачнее другой. Вот он приезжает к Ксении в больницу и сообщает ей… что потерял её ребёнка, а она… она падает замертво. Или сначала убьёт его? Хотя нет, убить его она вряд ли сможет, у неё сил не хватит, да этого и не потребуется, он сам умрёт от угрызений совести.

Выбежав на центральный проход, Андрей остановился, упёр руки в бока и обречённо вздохнул.

Заорать, что ли?

— Остановите его кто-нибудь! — послышался женский голос, и Говоров машинально оглянулся. И застыл с открытым ртом. По проходу бежала женщина в униформе и размахивала руками, а впереди, оторвавшись от неё на значительное расстояние, на велосипеде ехал Ванька. Быстро крутил педали и ловко объезжал попадавшихся на пути людей. Да они и сами перед ним расступались, оборачиваясь на крик продавщицы, и только успевали отскочить в сторону, чтобы не попасть под колёса. Замирали от удивления, а потом начинали смеяться.

— Остановите его! — снова выкрикнула женщина, а Ванька рассмеялся и поднажал, развивая прямо-таки фантастическую скорость.

Андрей шагнул в сторону и оказался прямо на пути "гонщика", грозно сдвинул брови, глядя на него.

— Ванька, — рыкнул Говоров, и на мгновение повисла тишина.

Бегущая вдогонку за велосипедистом продавщица, сбилась с шага и остановилась. Да и бежать смысла уже не было. Ванька остановился прямо перед Андреем и замер с открытым ртом, глядя на разозлённого Говорова. А тот вздохнул, наблюдая за тем, как мальчик выразительно выпятил нижнюю губу, а после всхлипнул. Андрей подошёл и вытащил его из-за руля.

— Зачем ты убежал? Я же тебе говорил, чтобы ты никуда от меня не отходил! — выговаривал ему Андрей, присев перед мальчиком на корточки и заглядывая в полные слёз глаза. Но умиляться и прощать не спешил. — Почему ты не слушаешься?

Ванька снова всхлипнул и вытер слёзы рукавом. Указал пальчиком за свою спину.

— Я нашёл… кататься…

Андрей покачал головой.

— Ты не нашёл. Ты взял. Без спроса.

Слёзы катились из глаз крупным горохом, Ванька всхлипывал всё горше, а потом протянул руки, хотел его обнять, но Андрей не позволил, и это вызвало новую волну жалобных всхлипываний.

Андрей понимал, что на них все смотрят, а тут ещё и запыхавшаяся продавщица подоспела и остановилась в нерешительности рядом. Говоров взял мальчика за плечи и развернул к женщине лицом.

— Проси прощения.

Ванька низко-низко опустил голову и заревел. Андрей вздохнул и поднялся. Поглядел на женщину и едва заметно усмехнулся, когда увидел, с каким сочувствием и жалостью она смотрит на ребёнка, едва сама не плачет.

— Такой у вас сынишка резвый, — затараторила она, перехватив взгляд Говорова. — Я оглянуться не успела, а он уже укатил… Очень ему велосипед понравился.

Всё это она говорила, неотрывно глядя Говорову в глаза и начала виновато улыбаться. Андрей решил, что ещё чуть-чуть и она сама признается в угоне детского велосипеда.

Он вежливо улыбнулся и повторил:

— Иван, я жду.

Ванька хныкнул, вытер слёзы и что-то забубнил, обращаясь к продавщице, но боясь поднять на неё глаза. А та поспешно закивала.

— Ну конечно прощаю!

Андрей наклонился и взял ребёнка на руки. Ванька тут же обнял его за шею, уткнулся носом и заревел. Говоров погладил его по спине. Потом глянул на велосипед, стоявший чуть в стороне, секунду посомневался, потом шепнул продавщице:

— К кассе отвезите.

Она разулыбалась и поспешила в сторону касс.

— Прекращай реветь, — попросил Андрей, шагая по проходу. — Ты понял, что поступил неправильно? — Ванька закивал, не поднимая головы. — Нельзя брать чужое, понимаешь? Это воровство. А это гадко и за это наказывают. Если чего-то хочешь — надо попросить.

— Я больше не буду, — уже спокойнее сказал Ванька и икнул.

— А убегать от меня будешь? Я чуть с ума не сошёл!

— Не буду…

— Не буду, — передразнил его Андрей и покрепче прижал к себе. Подумал и поцеловал во влажную щёчку. Но всё-таки решил предупредить: — Будешь хулиганить — буду наказывать. Я не мама, — зачем-то добавил он.

Свою тележку они обнаружили там, где Андрей её и оставил, у прилавка с мясной продукцией. Усадил ребёнка на сидение, Ванька даже поспорить не рискнул, и они поехали к кассе. Андрей наблюдал за мальчиком, очень было интересно, как тот поведёт себя дальше, но Ванька продолжал иногда всхлипывать и больше ничего не просил. Даже заговорить не решался. Только когда увидел у кассы свой велосипед, смешно всплеснул руками и приоткрыл рот. Андрей улыбнулся.

— Мы его купим? — шёпотом поинтересовался Ванька, когда Говоров взял его на руки, чтобы опустить на пол.

— Купим. Если ты мне пообещаешь, что больше такого мне устраивать не будешь. В виде исключения — купим.

Выслушав все клятвенные обещания, которые Ванька только знал, Андрей расплатился и они, наконец, вышли из магазина, нагруженные покупками. То есть, это Говоров был нагружен пакетами, а Ванька с важностью катил велосипед.

Всю дорогу до дома, Андрея мучили мысли об ужине. Продуктов-то они накупили много, на любой вкус, как говорится, но их ведь ещё и приготовить как-то надо, а вот с этим проблема. Вздохнул и посмотрел в зеркало на Ваньку. Тот глядел в окно и что-то напевал себе под нос. Андрей расслышал что-то вроде: "У меня есть велосипед, синий велосипед…" и не сдержал улыбки. Потом спросил:

— Ванька, ты пиццу любишь?

Мальчик посмотрел с интересом и всерьёз призадумался.

— Наверное.

Говоров удивился.

— Ты никогда не ел пиццу?

Он покачал головой, а Андрей хмыкнул.

— Кажется, самое время попробовать, — сказал он и свернул к итальянскому ресторану. А сам прикидывал, побьёт его Ксения за такие фокусы или смилостивится?

Правда, ужинать в ресторане Андрей не рискнул. Зал был переполнен, всюду попадались знакомые лица и в итоге, они взяли пиццу, салатов и отправились ужинать домой. Потом Говоров такому решению только порадовался, потому что Ваньке настолько новое кушанье понравилось, что он перевозился в пицце весь с головы до ног.

И снова стал невероятно покладистым. Видимо чувствовал свою вину за произошедшее и не отходил от Андрея ни на шаг. Всячески пытался привлечь его внимание и Андрей к концу вечера здорово утомился — играть, читать, следить за тем, чтобы ребёнок не грохнулся с велосипеда, когда Ванька пытался прокатиться на нём по прихожей… От пиццы его пришлось отмывать и больше получаса они провели в ванной. Оттуда Говоров вышел взмыленный и сырой, словно его прямо в одежде в воду окунули. Посмотрел на часы и вздохнул с облегчением. Время укладывать ребёнка спать.

Перед сном снова позвонили Ксении, причём Ванька постоянно опасливо косился на него, видимо боялся, что Андрей расскажет ей о случае в магазине. Но Говоров промолчал. Знал, что достанется больше ему, чем Ваньке. Ксения, конечно, ругаться и кричать не станет, но выносить её настороженные, недоверчивые взгляды ещё хуже. Вот так и появился у них с Ванькой большой секрет. Для их маленькой компании.

Перед сном включил Ваньке мультики и указал на часы, пояснив через сколько телевизор и свет выключается. Ребёнок безропотно согласился.

— А ты куда? — перепугался Ванька, когда Андрей собрался выйти из комнаты, оставив его одного. — Ты не уйдёшь?

— Ну, куда я уйду? — Андрей присел на его постель и подоткнул ему одеяло. — Я на кухне посижу, поработаю. А ты спи.

Ванька вздохнул и завозился под одеялом. Закрыл глаза и кивнул.

Выйдя из комнаты и тихо прикрыв за собой дверь, Андрей неожиданно почувствовал себя свободным, как ветер. Это ощущение длилось всего пару секунд, но было настолько упоительным, что в голову неожиданно пришла мысль, что возможно ради этого и стоит жить. Вот ради такой секунды, а не самой свободы.

Уселся на кухне, включил ноутбук, отпил из стакана пиво, радуясь одной мысли, что у него появилось немного времени для себя, пощёлкал по клавиатуре, продолжая ощущать удовлетворение, а уже в следующую секунду понял, что ничего не хочет. Ни времени для себя, ни работать, ни развлекаться. Хочет лечь и уснуть. И не просыпаться до самого утра.

Зевнул и почесал затылок.

Странно, конечно, но и польза есть несомненная. Перестал безрезультатно отыскивать смысл в своей жизни. На это теперь просто нет времени. А дел столько, что от усталости он едва на ногах держится.

Говоров вздохнул. Да уж, иметь ребёнка, дело достаточно утомительное…