"Хроноспецназ - Коррекция истории" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава девятая Дойче кампфмаусы

Вот уже пять недель Грета почти не выходила из своей лаборатории. Увы, я не генный инженер, чтобы разбираться в такого рода делах, но мой всеведущий друг Деноал говорил, что она блестящий учёный-экспериментатор, и, не имея под рукой специального оборудования со всякими там электронными микроскопами, ультразвуковыми центрифугами и установками микрофильтрования, сумела чуть ли не на коленках изготовить генную сыворотку-модификатор. Всё это время её брат, который записался в подпольщики, мало того, что готовил мой побег, так ещё и "завербовал" в свою тайную организацию "Зигфрид, спасающий Брунгильду", Хельгу и троих пилотов "Юнкерса". Когда я сказал Дитриху, что у меня есть только два варианта спасения его сестры — открыть ей глаза на дядю и немецкий фашизм, после чего она улетит в Хронокапсуле вместе с ним и остальными подпольщиками в далёкое будущее, чтобы встретить там своих погибших родителей, между прочим анархо-синдикалистов, убитых штурмовиками из СА, а вовсе не погибших в железнодорожной катастрофе, в которой вообще не было погибших, он согласился не сразу, а лишь после того, как Деноал привёл ему доказательства.

Вернер фон-Клозе прекрасно знал, кто, почему и как убил его двоюродную сестру Лауру и её мужа Фридриха. Всему виной были те два злосчастных гороскопа, которые оказались на редкость точными и правдивыми. Поэтому их родители и были убитыми, ведь только так он мог посодействовать обретению эликсира ариев. Подумав как следует, Дитрих принёс мне на следующее утро завтрак и спросил:

— Петер, ты действительно можешь вернуть к жизни наших родителей? Понимаешь, я их хорошо помню, а вот Гретхен едва вспоминает маму. Они были очень хорошими людьми, Петер, добрыми и отзывчивыми. В Лилиендорфе их уважали все без исключения. Наш папа был детским врачом, а мама учительницей.

Усмехнувшись, я не стал хитрить с этим парнем и сказал:

— Дитрих, никому не дано разрыть могилу и оживить людей, умерших семнадцать лет назад. Поэтому тебе самому придётся сесть в Хронокапсулу, отправиться в двадцать пятый год и с помощью Дена заменить родителей на клоны, которых убьют штурмовики. Никакого другого способа вернуть их к жизни не существует. Как говорит мой друг и бывший командир, каждому овощу своё время.

— Неужели Хронос настолько милостив, что позволяет людям воссоединиться даже после смерти? — изумлённо спросил Дитрих.

Почесав макушку, я невольно задумался, а потом сказал:

— Знаешь, Дитрих, хотя Хроносу известно прошлое и будущее за миллиарды циклов, которые прошли в каждой из четырёх его Вселенных, я всё же не склонен считать его мыслящим существом. Это разум какого-то совершенно особого рода. В общем Хронос это просто гигантское Колесо Времени, которое катится себе и катится ещё по четырём точно таким же колёсам, а думает он о чём-то при этом или не думает, лично меня нисколько не беспокоит. Всё, чего я хочу, это сделать так, чтобы не произошло Хроновзрыва и наша Вселенная, а вслед за ней ещё четыре, не погибли. Хранители Хроноса рассмотрели сотни тысяч самых различных вариантов траектории движения Колеса Времени по нашей Вселенной и выяснили, что самый надёжный проходит через Землю со всеми её безобразиями. Люди нашей планеты, которые пройдут через горнило Второй Мировой Войны, в итоге закалятся и окрепнут, пусть и не все, но многие. Когда наступит время, именно их потомки восстанут против фертурийцев, но не станут их уничтожать, а вытряхнут из них всё дерьмо и поведут за собой. Хотя я русский, Дитти, и мне больно и обидно за мой народ, но другой истории я для него не хочу, а ведь она есть, дружище. В другой истории русский народ объединился ещё в восьмом веке и с верой в древних славянских богов создал великую империю, которая просуществовала почти две тысячи лет, вышла в космос, а затем столкнулась с Тарианой, после чего трансформировалась и стала один за другим покорять все миры в нашей галактике и дело закончилось страшной межгалактической войной, которая привела к Хроновзрыву, но не к реальному, а к потенциальному, но поверь, Хроносу от этого ничуть не легче, ведь новый цикл только-только начался, а его уже сейчас весьма ощутимо потряхивает. Ты этого не чувствуешь, а я, пожив во Вселенной вне времени, способен ощущать его дрожь и меня всякий раз охватывает ужас, когда я представлю себе, что может произойти. Впереди цикл продолжительностью пятьдесят миллиардов лет, наше Вселенная только вступила в фазу обновления и впереди у нас, если мы захотим стать Хранителями Хроноса, столь долгая жизнь, что её можно назвать вечностью и всё самое светлое и чистое, что было рождено на нашей Земле, все её гении и мечтатели, все её чистые душой люди могут заселить девственную планету, чтобы прожить на ней столько лет, сколько они сами захотят служить Хроносу. Дитрих, а ведь кто-то из них обязательно захочет стать Инженером-ремонтником Мегахроноса, чтобы восстанавливать то, что не удалось сберечь Хранителям Хроноса. Видишь как всё получается, из-за какого-то паршивого Гитлера, вооружи его твоя сестра своей генной сывороткой, история может снова свернуть на гибельный путь. Сначала Гитлер завоюет весь мир, потом, как только на Землю прилетят фертурийцы, его преемник быстро подомнёт под себя их, а дальше всё пойдёт по накатанной колее. Я прибыл из другого локальной реальности, в которой Земля и её союзники накрутили хвоста Тариане и свергли на ней диктатуру, но точно так же, как наши предки не стали уничтожать военных роботов-искинов, мы не стали уничтожать тарианских солдат-клонов и поверь, только так и можно избежать глобальной межгалактической войны, способной потрясти всю Вселенную и привести к Хроновзрыву. Да, согласен, принять моё предложение это означает ничто иное, как предать Родину, вот только спроси себя, Дитрих, к чему приведёт твой отказ? Ответ простой и очень печальный, я сотру память о нашем разговоре и через какое-то время, захватив в плен вас всех, освобожу узников подземной тюрьмы и взорву "Фушшёле", но только после того, как погружу всех вас, кроме Гретхен, дяди, его учёных-прихвостней и эсэсовцев, в "Юнкерс" и увезу в свободную от оккупации Францию. В любом случае эта генная сыворотка-модификатор будет создана, но не двумя молодыми гениями, а одним, английским учёным, который сейчас живёт и работает Южной Африке. Потерпев ещё одно поражение, Германия не погибнет. Куда хуже будут обстоять дела в Советском Союзе, ведь через сорок шесть лет после победы эта страна распадётся под ударами внешних и внутренних врагов, а ещё через сорок три года точно так же распадётся и Россия, но русские люди в любом случае выживут и не забудут о том, что они русские. Вот моему народу точно придётся не сладко, ведь русские станут в своём подавляющем большинстве изгоями, их будут унижать и преследовать за то, что они хотели оставаться русскими, а не становиться слугами европейцев, американцев, китайцев и даже индусов, но так будет продолжаться недолго и когда всю планету без боя захватят ферты, только у русских людей хватит смелости и отваги уйти в леса и стать городскими партизанами. Потом к ним присоединяться бойцы других национальностей, но всё равно во всём мире прозвучат слова Русский Порядок и в итоге уже через пятнадцать лет, в две тысячи сто седьмом году, Звёздная Империя потерпит сокрушительное поражение и вот тогда-то сначала на Земле, а потом и во всей Звёздной Федерации планеты Земля, которую наши предки и не думали создавать, будет наведён Русский Порядок. Между прочим, он сохранился на нашей планете до сих пор. Хочешь узнать, какой он?

Дитрих, который даже и не подумал внутренне содрогнуться тогда, когда я сказал ему, что он должен предать Родину, жизнь и счастье младшей сестры были ему дороже, чем Третий Рейх, вздохнул, уныло кивнул и спросил:

— Это, наверное, что-то вроде режима вашего Сталина с его лагерями в Сибири? Или же русские придумали что-то другое?

Махнув рукой, я ворчливо ответил:

— Есть нечто такое, Дитрих. Ничего нового наши предки, которые в общем-то жили не так уж давно, не придумали. Большая часть русских все те пятьдесят восемь лет, что Россия была оккупирована войсками НАТО и ООН, уже находилась в подполье. Мои предки, парень, воевали против оккупационного режима почти на всей территории планеты и ни один солдат ни одной армии мира, которая входила в состав оккупационных войск, не был застрахован от того, что его повесят на столбе возле собственного дома. Эти вояки были хороши только тогда, когда они воевали с женщинами, детьми и стариками, но и они давали им жестокий отпор. Зато перед фертами, так мы иногда называем фертурийских захватчиков того времени, и особенно перед их боевыми роботами, они тут же подняли руки вверх, с какой-то неописуемой радостью сдались в плен и стали лизать им не только сапоги, но и задницы. Ферты пообещали людям так много, что у них голова закружилась от радости — покончить с бедностью, накормить всех голодных, вернуть старикам молодость и открыть всем желающим двери в иные миры, на которых можно было создать новые колонии Земли без особого риска для жизни, пообещали раз и навсегда покончить с преступностью и несправедливостью, и, что самое главное, разгромить русских партизан, которые мстили за то, что Запад, Юг и Восток отняли у них страну, а их загнали в рабочие лагеря. Ферты за каких-то пятнадцать лет выполнили все свои обещания, кроме одного, они так и не смогли подавить русское партизанское движение, а потом и вовсе пришли в ужас, так как наши предки, Дитрих, научились уничтожать боевых роботов и перешли в наступление не только на всей планете, но и в колониях Земли. Победа была одержана всего за два месяца только потому, что они заставили силой скалярного оружия, сжигающего роботам мозги, их сдаться в обмен на мирную жизнь. Искины, Дитрих, хотя и не живые существа, тоже не хотят умирать, а воевать и умирать вместо фертов им давно уже надоело. С Звёздной Империей Фертурии было покончено очень быстро, всего за полгода. После этого на Земле началась большая чистка. Из семи с половиной миллиардов взрослого населения планеты шесть продались фертам со всеми своими потрохами, а ещё четыреста двадцать миллионов присоединилось к русским повстанцам только после того, как они начали одерживать победы. Такого огромного количества коллаборационистов история ещё не знала и их политические лидеры тут же захотели оседлать Армию Освобождения, но в итоге оказались все сначала в тюрьмах и концентрационных лагерях, а затем на космических каторгах, но при этом несколько сотен тысяч военных преступников, зверствовавших на территории России, были безжалостно повешены, их трупы сожжены и развеяны по ветру над морем. От них не осталось даже могил, Дитрих, и таким было начало Русского Порядка. Вообще-то наш Русский Порядок с таким же успехом можно назвать Немецким Порядком образца Третьего Рейха, Дитрих, тем более, что его матерью является твоя сестрёнка.

Дитрих удивлённо вытаращил на меня глаза:

— Не понял, как это? И почему Гретхен мать Русского Порядка?

— А ещё его можно назвать Итальянским, который установил в своей стране Бенито Муссолини, — улыбнулся я, — и дело тут вот в чём. Наша Гретхен умница, она гений, как Роберт Лейтер, на одной только интуиции она создала такую генную сыворотку, которая может творить настоящие чудеса. Сейчас она идёт неверным путём, но уже очень скоро поймёт, какой именно она должна быть, чтобы мало того, что сбалансировать все гены в организме человека, так ещё и подготовить его к следующему этапу преображения и наделить его паранормальными способностями. А вот это преображение стало возможным только благодаря нашему, русскому гению, великому учёному-микробиологу и генетику Николаю Дроздову. Именно он смог выяснить, что организм значительной части русских людей и не их одних невероятно устойчив в генетическом смысле слова. Против русских людей с начала двадцать первого века западные спецслужбы стали тайно использовать генное оружие, мечтая, чтобы все русские как можно скорее передохли. В основном это были продовольственные товары, изготовленные на основе генномодифицированных растений, а вместе с ними различная косметика, мыло и шампуни. Как они не старались, это не возымело своего действия. У очень многих русских, и не у них одних, против генного оружия уже имелся иммунитет. Оно ничем не могло им повредить и всё благодаря тому, что Гретхен отказалась от идеи сделать человека сильнее с помощью генов гориллы. Она пошла дальше, Дитрих, разработала вместе с мужем новую генную сыворотку-модификатор, которой я сейчас иногда незаметно, а иногда открыто пичкаю очень многих людей в России, Европе, обеих Америках, Азии и даже в Германии. Для меня ведь нет никакой разницы, какой национальности человек, как и для любого фертурийца, между прочим, а от них наши предки тоже взяли кое-что для наведения Русского Порядка, в основе которого прежде всего находится ментальный телепатический надзор, а вместе с ним глубокое телепатическое расследование, которое даёт наиболее полное представление о том, кто перед тобой. Взяв власть на планете в свои руки, Армия Освобождения немедленно объявила о том, что в России ещё сорок в две тысячи пятьдесят первом году Николаем Дроздовым был создан нейроцефалический акселератор, который то ли пробуждал в человеке, то ли наделял его паронормальными способностями и в первую очередь делал его телепатом. Нейроцефалический акселератор это биоимплантант, состоящий из двух компонентов, который способен воздействовать далеко не на всех людей, а только на тех, которые имеют идеальный генетический баланс. Если имплантировать нейроцефалический акселератор в основание мозга сзади, то он в считанные минуты срастётся с ним и в результате наделит человека удивительными способностями к телепатии и телекинезу, телепатическому зрению и телепортации, пирокинезу и левитации, но все эти качества нужно долго и упорно развивать. Лично я, Дитрих, помимо того, что всегда был довольно-таки мощным телепатом, кроме телекинеза ни в чём особенно не преуспел, но в моём взводе есть такие парни, которые кого угодно скрутят в бараний рог одним только взглядом, да ещё и задницу при этом так присмалят, что ты потом месяц сесть не сможешь. После этого такого человека нужно минимум три года натаскивать, зато в итоге из него получался идеальный солдат. С русскими партизанами только потому и не могли справиться, что все они были именно такими бойцами, но тщательно скрывали это. Захватить такого солдата в плен практически невозможно и потому каратели обрушивали всю свою ярость на мирное население и особенно на детей. Думаю, что мне нет смысла объяснять, почему русские партизаны вешали карателей, как бешеных собак и почему после победы было так много смертных приговоров. Жить рядом с человеком, который убивал младенцев и даже беременных женщин только потому, чтобы на свет не появился ещё один русский партизан, для любого телепата было бы самым страшным наказанием. Как и жить рядом с ярыми коллаборационистами, ненавидящими всех русских и тоскующими по фертам. В ходе пятнадцатилетней подготовки и вялотекущей партизанской войны была создана огромная Армия Освобождения. Численность одних только штурмовых её отрядов составляла сто десять миллионов человек и все они были парасолдатами. Помимо этого Движение Сопротивления активно вербовало людей в войска второго эшелона и разрабатывало всё более и более эффективные виды скалярного оружия. Когда с Империей было покончено, наступило время наводить на Земле порядок и наши историки решили взять на вооружение основные и самые дееспособные идеи Сталина, Муссолини и вашего Гитлера, создав на этой основе идеологию Русского Порядка, а она такова, что понравилась бы каждому ныне живущему немцу без исключения. Земля уже тогда стала благодаря Фертурии Звёздной Федерации, ведь с их помощью было колонизировано шесть планет и все шесть колоний бурно развивались. На каждой из них было по целой армии Движения Сопротивления. Поэтому всех землян разделили на три категории, на граждан Федерации, людей лояльных к новой власти, которые имели ограниченные гражданские права, и лиц лишенных гражданских прав. Первые должны были трудиться на предприятиях главных отраслей промышленности, обеспечивающих Звёздную Федерацию планеты Земля всем необходимым, включая предприятия продовольственного комплекса. К тому же только они могли защищать Федерацию с оружием в руках, служить в органах правопорядка и занимать любые должности в аппарате управления. Лоялистам было разрешено заниматься любым видом бизнеса, не связанным с основой жизнедеятельности Федерации и её обороноспособностью. Лицам же без гражданства — не гражданам, оставались такие виды деятельности, как индустрия развлечений и сфера обслуживания, но развлекали и обслуживали негры, так их тогда называли, только самих себя, ведь даже лоялисты, которые могли через десять лет безупречной службы и примерного, в смысле морали и нравственности, поведения стать сначала федеральными служащими, а затем и графедами, никогда не посещали их заведений. Наши предки никого не загоняли в гетто и ничего не запрещали неграм. Подход к ним был таким — делайте что хотите, только не нарушайте действующих законов Федерации и не выставляйте напоказ своей ущербности, а также не развращайте своим непристойным поведением молодёжь, — рассмеявшись, я пояснил, — последнее касалось извращенцев, наркоманов и алкоголиков. Свои гнусные привычки они могли реализовать на деле только у себя дома и только в том случае, если в этом же доме не находились дети в возрасте до двадцати одного года. Хотя ферты к тому времени почти искоренили преступность, а они для этого пользовались ментосканерами, с помощь которых могли заглянуть в голову каждого человека, которого смогут усадить в специальное кресло, нашим предкам пришлось основательно поработать, гоняясь за преступниками. Сначала граждан Федерации и лоялистов было меньше четверти населения, но не смотря на это Звёздная Федерация планеты Земля стремительно развивалась и тут нам, конечно, огромную помощь оказали две с лишним сотни миллионов боевых роботов-искинов, которых мы освободили от необходимости сражаться во имя Звёздной Империи. Именно они, хотя их насчитывалось не так уж и много, были её основной ударной силой. В том числе и с их помощью, а они живы здоровы до сих пор и представь себе, являются графедами, нашим предкам удалось всего за каких-то два с половиной года установить во всей Звёздной Федерации Русский Порядок, при котором ты можешь заниматься чем угодно, но при одном условии, если ты не являешься полноправным гражданином Федерации, а к их числу сейчас относятся также все служащие Федерации, но этот период, как и прежде, длится всего девять лет после того, как тебе стукнуло восемнадцать и ты решил им стать, и если не нарушаешь закон. Самое смешное произошло ровно через три года после того, как Звёздная Империя Фертурии, которая завоевала пять миров, пала. Ферты, а все их планеты тогда были оккупированы земными войсками, узнав о том, что они вскоре будут отозваны на Землю, с диким рёвом стали требовать, чтобы их тоже включили в Звёздную Федерацию Земли. В общем-то их было можно понять, они боялись мести со стороны других народов и к тому же они точно такие же люди, как и мы, земляне. Наши предки поначалу отбрыкивались, как могли, а потом сдались и тут пошло-поехало и уже через двенадцать лет в Звёздной Федерации насчитывалось семь независимых на бумаге, но фактически управляемых Землёй миров с множеством колоний. Никто не хотел оставаться без надёжной защиты от вторжения извне и совсем недавно, чуть больше пяти лет назад, на нас напали тарианцы, получили по башке и сейчас повторяется та же самая история, ещё семнадцать миров хотят влиться в нашу Федерацию. Честно говоря, Дитрих, лично мне это не очень нравится. Нет, прошу понять меня правильно, как графед я готов в любую секунду встать на защиту нашей Федерации, но как же мне надоели эти пацифисты, которые вечно ноют, что Федерация расходует на космофлот слишком много средств. А ещё мне надоела их полная беспомощность и то, что они так кичатся своими роскошными виллами, флайерами-лимузинами, драгоценностями и прочими богатствами, которых, честно говоря, недостойны. Вообще-то как-то нехорошо получается, когда графед, чьи заслуги перед всей Федерацией настолько велики, что ему при жизни нужно поставить памятник, живёт скромно и непритязательно, на работу добирается в общественном транспорте, а над ним насмехаются разодетые юнцы с крашеными патлами, сидящие за штурвалом роскошного флайера-лимузина, и их девицы в мехах, увешанные бриллиантами. Правда, с некоторых пор лично для меня всё изменилось и теперь-то я точно знаю, что за минуту до своей смерти кто-то из нас заберёт этого графеда на Землю, находящуюся вне времени, и он станет сначала либо Хроноаналитиком, либо Хронодиверсантом, как я, а потом, через несколько сотен тысяч, и вовсе Хранителем Хроноса только потому, что всегда нёс ответственность за судьбу всё Звёздной Федерации. Ты даже не представляешь себе, Дитрих, какое это счастье спасти от смерти друзей, которые погибли на твоих глазах, а ты ничем не мог им когда-то помочь потому, что важнее их жизни было выполнение той боевой задачи, которая поручена твоему взводу. Для меня, как для Мамаши взвода пять баранка три, когда-то самым обидным было как раз то, что я не мог встать там, где они погибли, по одной единственной причине, от меня, а не от этих парней и девчонок, зависела жизнь всего взвода и выполнение боевой задачи. Парень, если бы ты только видел их изумлённый глаза, когда они выходили из малой оперативной Хронокапсулы, а мы стояли перед её шлюзом в парадном строю. Это были для меня моменты наивысшего счастья и тебя с Гретхен тоже ждут такие. Все те близкие вам люди, которых вы потеряли, вернутся к вам, чтобы уже через несколько часов стать молодыми, совершенно здоровыми и полными сил. А ведь вы сможете забрать не только их, но и всех самых достойных людей прошлого, ведь для того, чтобы тысячи смогли быть Хранителями Хроноса, их должны питать своей силой и энергии миллиарды Столпов Хроноса.

Дитрих, пока я рассказывал ему о Русском Порядке, которым я всё-таки был недоволен больше, чем показал это, смотрел на меня в выражением восторга на лице. Едва я умолк, он спросил:

— Петер, в твоём взводе есть немцы?

Широко улыбнувшись, я ответил:

— А как же, двенадцать человек, Дитрих, четыре боевых тройки, шестеро парней и шестеро фройляйн. Все отличные ребята, а про то, какие они космодесантники, тебе будет лучше спросить у хвостатых, то есть тарианцев, наших бывших врагов. Хвостатыми мы называем их потому, что это раса разумных и просто до безобразия высоко развитых рептилоидов. Они, честно говоря, чуть не уделали нас, но космодесант Земли, Дитрих, в котором ты кого только не встретишь, это такая грозная сила, с которой лучше не связываться.

Немец поскрёб подбородок и с усмешкой сказал:

— Это хорошо, что немцы за пять столетий не измельчали. Петер, я не пойму только одного, почему вы там так нянчитесь с неграми? Неужели нельзя взять и загнать их в спецлагеря для перевоспитания?

— Нельзя, Дитрих, — вздохнул я, никто не имеет права лишать человека права выбора. Понимаешь, иногда даже дети потомственных графедов становятся пацифистами и этому никто не препятствует и представь себе, родители от них не отрекаются, а власти не подвергают графедов за это хоть каким-либо репрессиям. У нас вообще нет, как таковых, никаких репрессий. В следственные тюрьмы отправляют только подозреваемых, а в воспитательные лагеря осуждённых преступников и случается так, что ими становятся не только те федеральные служащие, у которых сдали нервы и они набросились с кулаками на какого-нибудь вконец оборзевшего пацика, но и графеды. Правда, они сидят не вместе с остальными преступниками и наказывают их очень строго, гораздо строже, чем кого-либо. После этого они снова возвращаются на прежнее место службы или работы. Так, парень, а теперь открой пошире рот и мой робот-телохранитель вложит в него большой, сладкий шарик, который ты проглотишь. Это как раз и есть та самая сыворотка, которая очень быстро наведёт в твоём организме полны порядок. Через сутки уже другой робот сделает тебе укол и ты станешь служащим Федерации, а через девять лет, когда твой нейроцефалический акселератор окончательно укоренится, тебе сделают второй укол и ты, говоря по-земному, станешь полноправным графедом, но намного раньше по-нашему, вневременному, ты вольёшься в ряды Хронокорректоров или Хронодиверсантов.

Никаких возражений не последовало и уже на следующий день, за ужином, мы общались с Дитрихом телепатически. Вскоре ещё четверо немцев стали федеральными служащими и начали готовить в подземном концлагере "восстание". Пять недель промелькнули очень быстро и вот, наконец, Грета была готова к тому, чтобы превратить в супермышь двух самых толстых, ленивых и неповоротливых белых мыши, которые только имелись в её лаборатории. Ради этого её дядя даже не поленился пригласить четверых высокопоставленных господ из Ананербе, но пока что не из числа руководителей. Они прилетели в Мюнхен на самолёте, а в замок добрались на двух автомобилях "Меседес-Пульман". Первый эксперимент было решено провести не в лаборатории, а в каминном зале старинного баварского замка.

Вернер фон-Клозе был точно таким же липовым бароном, как и учёным. Баронский титул он унаследовал от деда, удачливого биржевого спекулянта, женившегося на дочери еврея, барона и банкира из Померании. Отец Вернера занялся уже фармацевтическим бизнесом, а он сам сразу после окончания Первой мировой войны, сошелся с нацистами, а поскольку, как и Гитлер, интересовался куда больше оккультизмом, чем наукой, вскоре "прописался" в организации "Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков" — Аненербе и пригрелся под крылышком её директора и научного куратора Вальтера Вюста. Вот тогда-то он и заинтересовался фармакологией, которую так и не удосужился изучить до конца, как и медицину, но при этом всё же называл себя великим знатоком обоих дисциплин. С утра в старинном замке, обычно тихом и даже слегка сонном, царило оживление. Ещё бы, из Берлина приехали старые друзья профессора, толком та и не прочитавшего ни одной лекции студентам, причём приехали чтобы стать свидетелями его триумфа.

Последние три недели дядя Вернер провёл в биологической лаборатории Греты Фрайтаг, расположенной в пристройке и внимательно наблюдал, как она готовит генную сыворотку. Девушка даже и не подозревала о том, что дядя даже и не собирался давать ей хода, как учёному. Для него она была точно таким же чернорабочим науки, как и ещё несколько учёных, узников его личного концлагеря смерти. В последнее время всех узников кормили, как на убой, так как Грета ещё три недели назад сказала, что избыточный вес подопытного животного очень важен для генетической трансформации. Для проведения опыта был изготовлен из толстого бронебойного стекла миниатюрный полигон размером два на два метра и высотой в полтора, к которому был пристроен полуметровый стеклянный отсек, отделённый от него прочной стеклянной дверцей, обрамлённой сталью. Грете было поручено принести две подопытных мыши, сделать им инъекцию препарата, стать в сторонке и молчать. Профессор фон-Клозе, любивший театральные эффекты, решил вообще ничего не говорить своим гостям.

Ровно в полдень они вошли в ярко освещённый солнцем каминный зал и сели в кресла, стоящие полукругом перед стеклянным ящиком, в котором облизывались и косо посматривали друг на друга три матёрых баварских кота-крысолова. Вскоре вошла Грета с подносом в руках, молча показала всем подопытных белых мышек, раскормленных до размеров хомячков, сделала зверькам инъекцию и быстро вложила его в малый отсек, в котором лежало вдоволь самых любимых мышиных лакомств — колбасы и сыра, нарезанных кубиками и выложенных в стальную, литую миску. Рядом стояла вторая, наполненная кусочками мяса, политого кровью. Бонзы Аненербе сначала посматривали на всё с насмешливой улыбкой, тем более, что с толстой мышью первые десять минут ничего не происходило, но вскоре началась стремительна трансформирующая мутация. Сначала грызуны начали дёргаться от того, что их лапки стали быстро увеличиваться в размерах, а сами они начали худеть. Потом стала увеличиваться и изменять свою форму их головы. С громким, злобным писком белые, но уже начавшие темнеть мыши набросилась на кусочки колбасы и сыра, стала хватать их маленькими, но уже мощными руками и заталкивать себе в рот. Впрочем, это уже были не мыши.

Росли они при этом с невероятной скоростью, то и дело бросались к поилке и жадно всасывали в себя воду. Вот они уже сделались размерами с молодую крысу, их кожа сделалась почти чёрной, покрытой редкими белыми волосками, но на их спинах уже пробивалась чёрная, жесткая на вид шерстка. Покончив с сыром и колбасой, две мыши, в которых уже стали проглядываться маленькие гориллоподобные существа, набросились на парное мясо и слопали его за каких-то десять минут, отчего увеличились до размеров морских свинок. Изумлённые деятели из Аненербе вскочили с кресел и сгрудились возле стеклянного полигона. Мыши, сожрав мясо, снова бросились к поилке, напились воды и стали кровожадно поглядывать друг на друга, издавая при этом утробные, рычащие звуки. Не дожидаясь, когда они сцепятся друг с другом, профессор фон-Клозе резко дёрнул стальной рычаг и открыл дверцу, ведущую к котам. Стеклянный полигон был изготовлен таким образом, что из него легко доносились звуки и коты слышали, что происходит за дверцей, а потому стали громко шипеть, фыркать и издавать боевые звуки.

Едва дверца открылась, боевые горилломыши ринулись в атаку и стеклянном ящике разыгралась смертная битва, на которую Грета смотрела с ужасом и слезами на глазах. Девушка внезапно поняла, что именно создала и во что может превратиться её генная сыворотка. Мыши, обычно панически боящиеся даже котят, а не то что матёрых котов-крысоловов, ловких и опытных бойцов с острыми когтями и большими клыками, набросились на них так стремительно, словно были хищниками, а не грызунами. При этом, не смотря на свои небольшие размеры они были просто чудовищно сильны и отличались молниеносной реакцией. От клыков и когтей котов они уворачивались играючи, зато те не могли от них увернуться. Пятеро уже довольно пожилых немцев глядя на эту схватку веселились. Они громко хохотали и подбадривали дойче кампфмаусов профессора фон-Клозе.

Кошачья шерсть летела клочьями, вскоре толстое, многослойное бронестекло было забрызгано изнутри кровью, но баварские коты, сражавшиеся не на жизнь, а на смерть, не сдавались. С диким воем они пытались вцепиться клыками в своего врага, но силы явно были неравны. Вся в слезах Грета не выдержала и выбежала из каминного зала, но к ней тотчас подошли трое эсэсовцев и препроводили девушку в её покои. Из-за того, что Дитрих, Хельга, Отто, Курт и Хайнц очень уж интересовались секретами подземелья, как за ними, так и за девушкой было установлено негласное наблюдение. Они, как это и было оговорено, не стали посвящать Грету в свои планы относительно организации моего побега, намеченного на сегодняшнюю ночь, зато дядина охранка об этом уже знала. Знал об этом, естественно, и Вернер фон-Клозе, который хотел разыграть эту карту в своих интересах. Всю минувшую неделю в соседней камере шли работы. Её срочно укрепляли и пристраивали к стене, отделявшей от моей, автоматическую стальную дверь, для чего была вскрыта стальная обшивка камеры и разобрана каменная кладка на ширину стальной плиты.

Теперь было достаточно взрыва шести пороховых зарядов, чтобы плита влетела внутрь моей камеры и был освобождён проход во вторую камеру, где профессор собирался превратить в монстров нескольких заключённых своего концлагеря и если я не соглашусь стать донором, то это будут мои новые немецкие друзья. Неподалёку от этого "подземного ристалища", было подготовлено к натурным испытанием второе. Там завтра должны были сразиться с молодым, могучим самцом гориллы три симпатичные, эфиопские зелёные мартышки. В том числе и на это зрелище пригласил полюбоваться своих дружков Вернер фон-Клозе, который был просто счастлив от того, что его племянник вооружил его весьма сильнодействующими аргументами, нацеленными на меня и Грету. Сегодня ночью все пятеро моих друзей будут арестованы. Хельга в замке, где должна будет тайком разбудить Грету и помочь ей спуститься по верёвочной лестнице из окна, Дитрих и Курт возле моей камеры, когда будут пытаться открыть дверь, а Отто и Хайнц на подступах к ангару, где стояла новенькая грузопассажирская "Тётушка Ю".

Между тем коты как не сражались, спасая свою жизнь, так ничего не смогли поделать с двумя дойче кампфмаусами. Те их попросту изувечили так, что бедные коты уже не могли сопротивляться и они принялись пожирать их живьём. Профессор позвонил в колокольчик, в зал явилось восемь здоровенных эсэсовцев и он приказал им унести стеклянный ящик и спустить его в нижнюю лаборатория. Заодно он приказал как-то разделить горилломышей, рассадить их по отдельным клеткам в виварии и внимательно наблюдать за тем, как они будут вести себя дальше, после чего сказал:

— Вот так, господа, тайно высаживая наших специалистов на вражеской территории, которые сделают взрослым мужчинам и женщинам инъекции моего нового препарата, мы сможем без лишних хлопот нанести врагу колоссальный ущерб в людской силе. У меня нет сомнения в том, что русские быстро уничтожат внезапно появившихся городах и в ближнем тылу их войск монстров, но это дастся им ценой колоссальных усилий и их потери будет неисчислимы. Завтра утром, господа, вы сможете увидеть куда более впечатляющее зрелище, чем бой двух милых мышек с тремя котами. А сейчас, господа, я предлагаю вам перейти на террасу и насладиться блюдами баварской кухни. Полагаю, что всё увиденное не испортило вам аппетита.

Гости профессора весело расхохотались. Они принимали участие и не в таких экспериментах, которые проводились над живыми людьми. За обедом они весело шутили и смеялись, стараясь не задавать хозяину замка-лаборатории никаких вопросов. Точнее они боялись, что тот, чувствуя себя победителем, станет показывать им свой несносный, язвительный и желчный характер. В конце концов, когда подали пиво, один из гостей всё же рискнул спросить:

— Вернер, и всё-таки, что тебе дало возможность создать такую чудо-вакцину? Признаться, её действие выше всяческих похвал и я представляю себе, какой ужас охватит Сталина, когда он узнает, что его люди стали превращаться в кровожадных монстров-людоедов.

— Не одни только люди, Хуго, — широко заулыбался профессор, который и сам недалеко ушел от людоеда, — это могут быть также кролики и овцы, коровы и лошади, а также свиньи, собаки и даже ты будешь смеяться, мой дорогой друг — кошки. Но ты прав в одном, в первую очередь нужно будет начать именно с людей. Завтра, господа, вы увидите ещё один эксперимент, который будет поставлен на животных, а вот после завтра между собой сразятся уже люди, которых моя вакцина превратит в монстров. Что же касается того, как мне удалось создать такое чудо-оружие, то я так скажу, господа, всё произошло благодаря тому, что мне доставили с Восточного фронта хотя и смертельно раненного, но всё же ещё живого нефилима, но работа была проделана мною просто титаническая. Господа, надеюсь вы не обидитесь, если вам не будет предоставлена возможность позвонить из моего замка и рассказать обо всём нашим соратникам по борьбе?

В это же самое время Дитрих и Хельга обедали вместе со мной, а Отто со своими парнями занимался техобслуживанием "Тётушки Ю", которой вскоре тоже предстояло потрудиться. Грета же в этот момент находилась под присмотром двух злобных мегер из числа охранниц подземной тюрьмы. По случаю столь знаменательных событий липовый барон предоставил недельный отпуск всему гражданскому персоналу и его заменили эсэсовцы из охраны, а также фрау из СС и тут ещё нужно было посмотреть, кто были более жестокими палачами, эти отморозки или бабы. Вот только жить им всем оставалось недолго и уже завтра утром они встретят свой последний рассвет и поделом им. До полуночи никто из них дожить не сможет и меня нисколько не печалила их незавидная судьба, сгореть в пламени мощного взрыва, который уничтожит подземную лабораторию Аненербе вместе с пятью её руководителями среднего уровня. Зато охрана аэродрома, состоящая из нестроевых военнослужащих, не пострадает.

Все дальнейшие события были разыграны по заранее написанному сценарию. Хельгу арестовали в апартаментах Греты, куда она явилась одетая в мужское платье с вещмешком, в котором лежала верёвочная лестница, заковали в наручники и увели. Две СС-фрау даже после этого не покинули её комнат, но зато высказали ей всё, что они думают о предательстве брата и, заодно, известили девушку, что теперь он и его дружки станут подопытными животными в виварии профессора фон-Клозе, для которого верность фюреру превыше родственных уз и голоса крови. Будто мы этого не знали. Дитриха и Отто арестовали возле двери моей камеры, когда они пытались открыть её, а двоих других заговорщиков при попытке забраться в ангар. Всех пятерых немедленно заточили в камеры подземной тюрьмы. Одна только Грета безутешно рыдала в спальной и проклинала себя за то, что она отдала в руки своему дяде столь страшное генетическое оружие, но уже было поздно что либо поделать. Больше всего она боялась, что дядя превратит Дитриха в кровожадное чудовище.

Наутро меня разбудил грохот взрыва и упавшей на стальной пол десятимиллиметровой плиты с длинными анкерами. Вслед за этим из динамиков загрохотал злорадный голос профессора:

— Петер, друг мой, вставайте, вас ждёт незабываемое зрелище. Работа завершена и на основе вашей крови мне удалось получить просто фантастическую по силе воздействия генетический препарат. Дверь открыта и вы можете войти и посмотреть на то, во что превратились всего за ночь две белые лабораторные мыши.

Можно подумать, что я этого не видел. Нехотя поднявшись с кровати, я умылся, побрился механической бритвой, оросил лицо одеколоном "Кёльнише вассер", что по-французски как раз и есть одеколон — кёльнская вода, после чего оделся, обулся и вышел в соседнее помещение через толстую, стальную дверь, оснащённую мощным электрическим приводом. По площади оно было точно таким же, как и моя камера, вот только в нём перед стальной решеткой с раздвижными дверями не было ничего, кроме деревянного табурета. За первой решеткой стояла от пола до потолка вторая, поодаль от неё стол, за котором сидел профессор со своими дружками из Аненербе и Гретхен, с покрасневшими после бессонной ночи глазами. Неподалёку на лавке сидели мои друзья, которых уже переодели в полосатые лагерные робы, а у них за спиной стояли эсэсовцы с "МП-40" в руках. В той же клетке, которая находилась посередине, стояла большая клетка с автоматической дверью, в которой сидел бедняга Макс, добрейшее животное по словам моих друзей, а также две клетки поменьше. В них злобно рычали два дойче кампфмауса. Посмотрев на них, я насмешливым голосом крикнул, прежде чем сесть на табурет:

— Вернер, ты просто бесподобен в своей беспросветной глупости. Неужели ты думаешь удивить меня этим? Эх, глупый, бездарный дурень, как же мне тебе объяснить, что истинная ценность гениального открытия Греты Фрайтаг заключается совсем в другом. Ладно, давай посмотрим на то, как твои кампфмаусы порвут на куски и сожрут беднягу Макса. Мне искренне жаль его.

— О, это ещё не всё, Петер, — нахально ответил мне профессор кислых щей, — сейчас ты увидишь, как я произведу на свет трёх кампфмееркатце. Сначала с ними сразится Макс, а потом наступит твоя очередь, мой дорогой друг-нефилим, показать свою силу.