"Десант в прошлое" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

Глава 3 Моё первое путешествие в будущее, изменившее наши планы

Когда Володя Дёмин, в прошлом оперативный позывной Беркут, которого его архаровцы уважительно называли за глаза Головой, узнав зачем мы вызвали его на встречу на нашу явочную квартиру в Царицыно, да, ещё и раскрыли перед ним все карты, то он добрый час отчитывал нас за глупость, зазнайство и наплевательское отношение к конспирации. Тоже мне, умник выискался. Ладно бы он смог нас вычислить или того хуже, на чём-нибудь подловить, так ведь ничего подобного как раз не было и в помине. Просто Головастик не ожидал, что мы способны на такое, хотя всё-таки подозревал, что я как-то причастен хотя бы к изготовлению оборудования. Как и своим друзьям, я не стал рассказывать, что стало причиной моего изобретения, но дал ему возможность заглянуть в прошлое, что произвело на нашего старого друга неизгладимое впечатление.

С этого момента наши дела резко пошли в гору. Полковник Дёмин был очень осторожным человеком и к тому же профессионалом, а потому сумел так поставить своё дело, что к нему ни у кого не было претензий. Ему доверяли все, и депутаты Госдумы, и члены Правительства, и господа из кремлёвской администрации, самые богатые люди страны и даже бывшие бандиты, ставшие крупными бизнесменами. Иметь водителя или личного телохранителя, подготовленного в ЧОПе "Центурион", за последние десять лет стало признаком хорошего тона. Ещё бы, ни одного предательства и ни одного нарекания. Мулы прекрасно справлялись со своими обязанностями и никогда не подводили тех, кому служили, но при этом с каждым нанимателем Беркут заключал такой контракт, по которому его людей нельзя было использовать в грязных делах и махинациях.

Как только Игорь рассказал, чем мы решили заняться и довёл до его сведения, что все должны быть повязаны ядовитой страховкой и жить под постоянным наблюдением своих друзей, Голова, которого мы запросто называли Голавлём или Голавликом, задумался, но потом всё же согласился, что так будет надёжнее и лишь сказал:

— Ребята, вы понимаете, что вас это тоже касается? Даже под страхом смерти я не откажусь выведать все ваши секреты.

За нас всех ответил я, причём довольно резко:

— Мы-то всё понимаем, а вот пойдёшь ли ты на это, буржуйская морда? Ты же с теми типами, с которыми мы не хотим иметь никаких дел, каждую неделю то в бане паришься, то в каком-нибудь Куршавеле загораешь, а потому это тебе нужно хорошенько подумать, прежде чем дать нам чёткий и конкретный ответ.

Полковник Дёмин был тёртый калач и потому ответил сразу:

— А мне и думать незачем. Вы за меня и так уже всё обдумали и если я сейчас начну хвостом вилять, то не проживу и часа. Меня либо Кузнец завалит, либо Малыш. Вы же не случайно набили стрелку на нейтральной территории и попросили приехать без моих бойцов. Ладно, мужики, дело действительно того стоит, так что я согласен с вашими требованиями. Как я понимаю, вам нужна моя организация.

Этот вопрос мы уже обговорили и Дьякон сказал:

— Нет, Володенька, нам нужно, чтобы ты создал новую структуру, которая будет находиться в глубоком подполье. Нам старые мулы не нужны, а все новые её члены мулами быть не должны. Они должны быть патриотами и порядочными людьми.

Голову это нисколько не озадачило.

— Новую, так новую, не вижу в этом никаких проблем. Недостатка в надёжных кадрах я не испытываю. Как будем отбирать народ, с пристрастием или поверим на слово?

Наш Химический Айболит, который не терял связей со старыми друзьями из ФСБ и к тому же часто их консультировал, немедленно внёс свою лепту в виде следующего предложения:

— А вот тут двух мнений быть не должно. Сотрудничество может быть только на добровольной основе, но если человек вошел в дело, то выйти из него сможет только в деревянном бушлате и ногами вперёд. Мы не хунту с целью переворота сколачиваем, а кое-что посерьёзнее. Поэтому я предлагаю такую процедуру, сначала кандидата спрашивают, хочет ли тот работать на благо народа и при этом стать ещё и состоятельным человеком, а потом предупреждают, что в таком случае ему предстоит интервью с применением средства на порядок надёжнее, чем пентотал. Если он выберет интервью, то его нужно предупредить, что оно может закончиться инфарктом, если выяснится, что ради бабла ему наплевать на всё. Надеюсь вы не станете требовать, чтобы вас окружали одни только ангелы? Мы с Битюгом на это никак не тянем, а про Маркони и Дьякона я вообще молчу.

Володя насупился и проворчал:

— И что это, интересно, ты хочешь вменить им в вину, Малыш?

Игорь ответил за Айболита:

— А то, друг мой сердечный, что некоторые наши пациенты вместо того, чтобы стать мулами, откидывали копыта потому, что Химик их сначала часа по три, четыре допрашивал и мы потом с Малышом чуть ли не в узел завязывались, чтобы обставить их смерть должным образом. Сам понимаешь, что нам нужно было мало того, что сделать всё чисто, так ещё и залегендировать каждую ликвидацию таким образом, чтобы ни одного следователя сомнений не появилось.

Голова усмехнулся и с улыбкой сказал:

— Вот чувствовал я, что некоторые соколики не своей смертью умерли, но даже не знал на кого грешить. Ну, тогда извините, что я вам битый час лекцию о пользе конспирации читал, хотя с другой стороны взять и привезти этот ваш шлем путешественника во времени хрен знает куда, иначе, как ребячеством, не назовёшь. Витя, я вовсе не против и предлагаю создать нечто вроде тайного рыцарского ордена или чего похуже, но в таком случае каждый его неофит, прошедший через твоё химическое сито отбора, став адептом, должен быть полностью посвящён в тайну нашего финансового могущества.

— А я что, по-твоему против? — Удивился Айболит — Скорее наоборот, я за ротацию кадров. Колобок говорит, что за пару недель сможет изготовить минимум шестьдесят темпорально-ментальных шлемов, так что каждый член нашего братства будет по очереди работать во всех подразделениях, а их Дьякон уже расписал.

Подразделений было четыре — электронного слежения, темпорально-ментальных исследований, добычи полезных ископаемых и службы безопасности. Наш командир при этом сказал, что спешить не надо и отбирать для работы только парней в возрасте от тридцати до такого, когда человек ещё может заниматься тяжелой физической работой и способен, при необходимости, принять бой. Желательно, чтобы у каждого, кого мы решим пригласить в нашу команду, при этом не было каких-то неразрешимых семейных проблем, а ещё лучше сердечных привязанностей. У самого Дьякона дело шло к разводу по той причине, что его жена, а она у него была на шесть лет старше Оли, нашла себе мужика и помоложе, и побогаче, хотя вот ту она, конечно, крупно просчиталась. Хуже всего было то, что супруга нашего командира как-то сумела настроить против него обоих детей.

Володя почему-то согласился с таким его замечанием. Вскоре, когда Айболит, а он в таких делах был асом, стал выяснять, кто же он такой на самом деле, наш старый друг и сослуживец, который был всего на год старше, то мы узнали, что в его семье тоже нет порядка и единственная его отрада — дочь, прекрасный программист, но и та живёт в Штатах. Зато после того, как мы проверили друг друга на предмет наличия тайных помыслов, каждому стало как-то легче и проще смотреть друг другу в глаза. Прочитав стенограмму своего собственного допроса, который не очень хорошо отложился в моей памяти, я даже стал гордиться собой. Это же надо, мужику уже пятьдесят шесть лет стукнуло, а он всё ещё верит в дружбу, любовь и преданность Родине. В общем совершенно ненормальный, можно сказать чокнутый, тип, хотя и пытается казаться чуть ли не негодяем.

В конце лета мы выгребли из ельника за Вязьмой все сокровища до последней монеты. Выгребли, свезли в надёжное место и там хорошенько спрятали. В нашем братстве уже насчитывалось пятьдесят восемь бойцов и один из них даже был банкиром, причём довольно крутой закваски. Как и мы, тоже выходец из "внешки" и даже нелегал. Именно через него Игорь собирался продать наше золотишко и когда Евгений стал членом нашей команды и осознал, до чего мы собрались дотянуться, то разу же заявил, что сможет очень мощно на этом сработать, но только в том случае, если золото будет легализовано, то есть после того, как власть в стране переменится. Зато он смог быстро растолкать драгоценности по аукционным домам вроде "Сотбиса" и "Кристи", что обеспечило нас деньгами, вполне достаточными для того, чтобы создать в Испании компанию "El amo de los mares", то есть "Хозяин морей" и та заявила, что собирается поднять со дна моря сокровища, находившиеся на борту галеона "Ла капитана Хесус-Мариа".

Эта компания, учредителем которой были двое наших старых друзей, обосновавшихся в Испании, сразу же заявила, что четверть золота будет передана Перу, хотя галеон затонул за пределами двадцатичетырёхмильной зоны. На пресс-конференции в Мадриде, наши друзья привели такие факты, что подавляющее большинство специалистов сразу же признало их реальными, а не вымышленными. Помимо всего мы купили неподалёку от Звёздного городка санаторий и тот стал нашей постоянной базой. Там мы и разместили подразделения темпорально-ментальных исследований, электронного слежения, а также нашу немалую казну. С того момента я стал каждый день ездить на работу, словно какой-либо клерк или менеджер. Туда же я перевёз всю свою мастерскую и превратил её в небольшой цех.

Почти каждую неделю наше странное братство увеличивалось на два, три человека. Хотя каждый из членов братства имел право совершать путешествия в прошлое, далеко не все добровольно соглашались торчать целые сутки в комнате "старшего брата" — зале, битком напичканном компьютерами, с огромным экраном, на котором можно было увидеть местонахождение каждого из нас. Довольно скоро мы разделились на две неравные по своей численности группы — силовиков с лопатами и наблюдателей. Зато мне удалось откосить от самой нелюбимой в нашей команде повинности — наблюдать за каждым её членом не взирая на чины и ранги, ведь я был единственным специалистом по темпорально-ментальному оборудованию и постоянно думал, как бы его улучшить и сделать ещё удобнее.

Как я не старался, но мне довольно долго не удавалось заглянуть в будущее и у всех сложилось мнение, что это вообще невозможно, но я не отчаивался. Таких артефактов, которые в сочетании с экраном из соколовита делали возможными путешествия во времени, у меня набралось уже столько, что я мог изготовить несколько десятков тысяч темпорально-ментальных шлемов. Тем не менее, как только я не изощрялся, какую форму не придавал детектору, заглянуть в будущее мне так и не удалось до того дня, пока меня не осенило. Всё оказалось просто, как дважды два, ведь я всё время размещал детектор на внешней стороне экрана и никогда на внутренней и как только сделал это то сразу же совершил проход в будущее. Первый и далеко не последний. Потом их были тысячи.

Зал темпорально-ментальных исследований находился в просторном подвале трёхэтажного здания сталинской постройки, рядом с нашим золотым запасом. Санаторий был хотя и небольшим, но зато когда-то принадлежал ЦК КПСС и потому его оснастили здоровенным, просторным бомбоубежищем на случай атомной войны. В нём даже имелся спортзал и именно там стояло три десятка удобных стоматологических кресел, на которых ничто не мешало нам совершать продолжительные путешествия в прошлое. Моя новая мастерская находилась рядом, на первом этаже, так что идти с "новым" шлемом в руках было недалеко. Как только я забрался в кресло, надел шлем на голову и включил музыку, то сразу же мысленно рванулся вперёд и вверх. То, что я вскоре увидел, привело меня в ужас.

Мы уже успели выяснить, что любое исследование следует начинать находясь на высоте в триста, четыреста метров и потому научились сразу же взлетать вверх, чтобы потом быстро спуститься, если внизу будут происходить какие-нибудь интересные события. Хотя с другой стороны все события прошлого представляли для нас интерес. Мы ведь занимались не только тем, что искали клады. Куда чаще мы просто изучали прошлое своей страны и всей Земли в целом, но на этот раз я попал в будущее и едва не завопил от ужаса. Передо мной лежали руины Москвы, ведь я сразу нацелился взлететь в небо прямо над Красной площадью и я её увидел, вот только всю изрытую какими-то странными, словно выжженными воронками. А ещё я увидел скелеты людей, почти полностью засыпанные обломками кирпичей, пылью и песком, а также руины зданий. От кремлёвских башен и собора Василия Блаженного не осталось ничего. Их словно смело взрывами и они превратились в каменное и кирпичное крошево. Буквально всю Москву кто-то полностью стёр с карты, сравнял с землёй и мне даже не к чему было "привязаться", чтобы понять, как далеко в столь страшное будущее я попал.

Отправься я в прошлое, то сразу же смог бы сказать, в каком примерно веке нахожусь, а через несколько минут определился бы и с годом по множеству примет, связанных прежде всего с ощущениями. В темпорально-ментальном путешествии буквально всё привязано к органам чувств и единственное, что не работает, так это обоняние, чему я всегда был только рад. В тот же момент, оказавшись впервые в будущем, я не имел никаких "привязок" и потому принялся летать над Москвой по спирали, удаляясь от центра города всё дальше и дальше, пока по почти полностью проржавевшим машинам, также основательно засыпанным обломками, пылью и песком, не понял, что по всей вероятности с момента бомбардировки прошло лет сто, если и того не больше. И вот что удивительно, я нигде не видел никакой зелени и только тогда, когда отлетел километров на двадцать от МКАДа, она стала появляться, но и та была чахлая, погибающая.

Все подмосковные города и даже деревни, а вместе с ними леса кто-то также подверг ковровой бомбардировке. Несколько раз я спускался ещё в черте города и видел, что все воронки буквально выжжены какими-то мощными бомбами или ракетами. Судя по всему, взрывная волна была очень сильной. Во всяком случае было почти невозможно определить, где проходили когда-то улицы, так как повсюду валялись оплавленные обломки. Вместе с тем мне стало также понятно, что световое излучение было не очень мощным, иначе все трупы просто сгорели бы, а я видел довольно много человеческих костей, выбеленных солнцем. Все те три часа, что я улетал от Москвы всё дальше и дальше, я видел одну и ту же картину. Когда же моё путешествие в будущее закончилось, я поднялся с кресла и крикнул:

— Ребята, выключаем музыку, надо поговорить! — Как только все исследователи вернулись из прошлого, я сказал — Похоже, что у нас вообще нет будущего. Я только что там побывал и увидел, что вся Москва и Подмосковье уничтожены полностью. Сейчас я объясню, как настроить шлемы и мы начнём выяснять, что это было. У меня возникло такое впечатление, что на нас напал кто-то из космоса, а раз так, то похоже, что у Человечества вообще нет никакого будущего. Как только войдёте в темпоральный поток, сразу же делаете короткий шаг вперёд и разбегаемся по всей планете. Давайте сразу определимся, кто и куда направится, а я постараюсь облететь всю Землю.

Слюнтяев среди нас не было, а потому никто не стал паниковать и наблюдатели, а нас в тот день заступило на вахту пятнадцать человек, внимательно выслушав мои инструкции, принялись быстро перенастраивать шлемы и рассаживаться по креслам. Каждый включал свой шлем на шесть часов. Позвонив Дьякону, я сказал:

— Игорь, через шесть часов с копейками общий сбор. Есть важная информация. Мы как раз изучаем детали.

На этот раз я прыгнул вперёд на минимально возможный срок и угодил точно в две тысячи двадцать восьмой год. Москва представляла из себя просто ужасное зрелище. Похоже, что моё пророчество сбылось. На Россию обрушился целый шквал техногенных катастроф и они были пострашнее любой войны. Город сильно обезлюдел и когда я спустился вниз, то первое, что увидел, это измученных, чуть ли не измождённых русских людей и сытых натовцев, распределяющих гуманитарную помощь. Испытав от этого сильнейший шок, я, проклиная всех русских правителей начиная от Петра, двинулся дальше и когда добрался до двадцатого мая две тысячи тридцать первого года, увидел, как из космоса на головы наших потомков обрушился огненный шквал. Это были даже не бомбы или ракеты, а какие-то огненные шары метрового диаметра. Ими стреляли по Москве и всем городам Земли какие-то ромбовидные космические бомбардировщики размером с самолёт "Руслан", спускавшиеся из космоса на высоту в тридцать километров и открывавшие шквальный огонь из пушек.

Им навстречу взлетели высотные самолёты истребители, которые бросились в самоубийственную атаку, но судя по всему корабли инопланетян имели защитное поле. Все лётчики были уничтожены за каких-то несколько минут и тогда Земля ответила пусками зенитных ракет, что также ни к чему не привело. Ракетно-ядерная атака была столь же безуспешной, хотя в стратосфере взорвалось несколько сотен атомных и термоядерных боеголовок. Некоторые взрывы были просто чудовищными, но и это тоже ни к чему не привело. За исключением разве что того, что озоновому слою быстро наступил конец. Инопланетяне, а это были полностью человекоподобные существа, принялись планомерной уничтожать на Земле всё живое.

В каждом космическом бомбардировщике находилось по два пилота и очень часто это были мужчина и женщина. Они не трогали только океаны в тех местах, где не было островов, а всё остальное подвергли тотальному уничтожению. Так продолжалось три месяца вплоть до прибытия большого корабля. Это была настоящая громадина треугольной формы, длиной свыше семидесяти километров, шириной не менее пятидесяти и высотой километров в двадцать. После этого инопланетяне пятнадцать лет добивали всех уцелевших жителей Земли, а потом с базового корабля полетели вниз огромные, почти кубической формы, транспортники длиной в два километра. Они приземлились в Австралии и из них было выгружено огромное количество роботов и чего-то вроде мусоровозов, только имевших в длину метров семьдесят, в ширину тридцать и столько же в высоту.

Как я вскоре понял, инопланетянам была нужна одна только наша планета, воздух для дыхания и вода. Начав с Австралии, они стали постепенно, не спеша, обустраиваться на Земле и лет через десять, когда этот континент частично покрылся растительностью и среди уже неземных деревьев и кустарников стали бродить животные внеземного происхождения, а инопланетяне стали перебираться с большого корабля на завоёванную планету. Тогда же они стали очищать от остатков человеческого мусора ещё и Африку и я так понял, что лет через сто вся наша планета станет принадлежать им. Ещё через пять лет, когда Австралия была освоена полностью, там появилось множество детей примерно трёхлетнего возраста и все они были не рождены, а выращены в инкубаторах, как бройлеры.

До России с её просторами руки у этих чудовищ, так похожих на людей, причём европейцев с довольно светлыми волосами и к тому же весьма красивых собою, дошли только лет через пятьдесят. Все бройлеры уже выросли, переженились и обзавелись не только детьми, но и внуками. Ещё лет через триста я не увидел на орбите вокруг Земли, ставшей на редкость красивой и ухоженной, того огромного космического корабля, который привёз первых колонистов-штурмовиков. На наше планете к тому времени их жило уже под пару миллиардов и они освоили практически всю солнечную систему, но об этом я узнал несколько позднее. Во время второй экскурсии в будущее я не то что бы совершил открытие, скорее просто узнал, как бы получил информацию о том, что мы имеем возможность отразить это вторжение, правда, ценой колоссальных усилий и немалых личных жертв. Хотя я и не Павка Корчагин, меня это не очень-то испугало.

Не скажу, что я в то время был очень уж упёртым и ни во что святое не верящим атеистом и честно признаюсь, даже осеняя свой лоб крестом в храме, никогда не относился к этому серьёзно. Всё дело в том, что я просто не уверен в том, что Бог есть. У меня на этот счёт всё же имеются кое-какие сомнения, но зато я уверен, что помимо нас, людей Земли, и тех разумных и, в принципе, довольно милых и приятных людей, сменивших нас на этой планете, есть ещё какой-то куда более высокий разум. Иначе с чего бы это меня вдруг осенило? Ведь не с перепугу же я понял, каким должен быть идеальный ментальный шлем для темпоральных путешествий, а ведь во время своего второго путешествия в будущее ничего, кроме страха и чуть ли не животного ужаса не испытывал. Так как испугался я, может испугаться только человек внезапно оказавшийся в когтях льва или в пасти крокодила.

Когда я вернулся из этого жуткого полёта в наш ярко освещённый, уютный подвал, мне уже не было так страшно, зато на лицах всех остальных исследователей был написан самый настоящий ужас. Правда, все они были мужчинами не робкого десятка, а потому быстро взяли себя в руки и на вопрос, что случилось, отвечали коротко, но зато понятно: — "Это полный п***дец!" Наверное только я на вопрос, заданный примчавшимся из Москвы Головой, ответил внятно:

— Володя, всем людям на этой планете скоро наступит конец. А точнее, это будет конец всему. Ну, мы к тому времени наверное уже и сами все повыздохнем, зато наших детей и внуков уничтожат какие-то твари, прилетевшие из космоса. Причём уничтожать они будут всё, что шевелится и в живых оставят одну только рыбу в океанах. — Шумно вздохнув после такого предисловия, я громко крикнул — Ребята, ещё не вечер, мы можем всё изменить, но для этого нам понадобится отправить в прошлое целый десант, закрепиться там и подготовиться к тому, чтобы дать этим тварям достойный отпор. Давайте поднимемся наверх и всё хорошенько обмозгуем. Времени у нас ещё достаточно много, ведь на нас нападут только через восемнадцать лет. Поверьте, это наш единственный шанс спасти Землю.

Из всей нашей команды с нами не было только двух "испанцев", но это ничего не решало. Как раз за них я был полностью спокоен, а точнее был уверен в том, что они полностью согласятся с моим предложением. Мы поднялись наверх расселись за столиками в столовой и я для начала предложил каждому, кто видел всё своими глазами, коротко, то есть минут за пять рассказать, что его поразило больше всего. При этом я предложил наблюдателям внимательно выслушать предыдущий рассказ, чтобы не повторяться. Главным было донести всё до своих друзей, а потом они смогут уже и сами увидеть этот кошмар. У некоторых из моих друзей рассказать о своих впечатлениях коротко не получилось и потому только часа через три я смог подвести итог. Мои мысли к тому времени улеглись, я окончательно успокоился и потому высказался довольно кратко:

— Ребята, я на все сто процентов уверен, что каждый темпоральный путешественник сможет вселиться в тело человека, жившего лет сто с гаком назад и даже раньше. Его же сознание наоборот, переселится в тело потомка. Наверное переселится, хотя я пока что в этом не уверен, а лишь предполагаю, что так оно будет. Экспериментировать нам в любом случае нельзя. Первый же проход и закрепление в прошлом отрежет путь туда всем остальным. Это должно быть массовое десантирование, так как у нас будет на это всего семь с половиной минут, хотя все можно будет проделать за каких-то полторы, две минуты если хорошенько подготовиться ко всему заранее. Десант должен быть большим, а каким именно по численности, мы узнаем уже очень скоро. Хотя времени на подготовку нам вроде бы хватает, целых восемнадцать лет впереди, я не верю, что на Земле найдутся такие силы, которые смогут заставить людей сплотиться. Те, кто атаковал нашу планету, делали это очень расчётливо и ничего не боялись. Поэтому ничего подобного тому, что американцы показали нам в своём фильме "День независимости", невозможно даже в принципе. В общем нам нужно будет сделать всё, чтобы к две тысячи тридцатому году всё Человечество стало единым целым и могло дать отпор любому врагу, напавшему на него из космоса.

Айболит первым задал мне острый и нелицеприятный вопрос:

— Коля, ты понимаешь, что таким образом мы убьём множество ни в чём неповинных людей?

— Понимаю, — слегка поёжившись ответил я, — но вместе с тем понимаю ещё и то, что я убью троих своих детей, старшего брата и младшую сестру, а также многих других родственников только из-за того, что от них не будет в прошлом никакого толка. От тебя толк будет в первую очередь потому, что ты у нас Химический Айболит, который изготовит сыворотку правды из поросячьей мочи, а какой-нибудь сильнодействующий яд даже из слезы ангела. От меня тоже будет толк по той причине, что я всё-таки Маркони и смастерю радиоприёмник из бабушкиной кофемолки и коробки спичек. Относительно Битюга мне тоже всё ясно, я мало знаю таких волкодавов, как он, и, вообще всем, кто здесь собрался, в том далёком прошлом, как специалистам в области разведки, контрразведки и диверсионной деятельности, цены не сложить, а мы туда отправимся вовсе не для того, чтобы гладить детишек по головке. Нам нужно будет сделать так, чтобы Первая мировая война началась в те же сроки или чуть позднее, а потом, как только люди в Европе ощутят на себе весь её ужас, тотчас её прекратить и навести порядок во всём мире, но не такой, какой был при Сталине. И не такой, какой Гитлер навёл в Германии. Мужики, мы же все спецура! Неужели мы настолько тупые, что не сможем этого сделать? Не помню кто сказал — предупреждён, значит вооружен, но зато хорошо знаю смысл другой латинской пословицы — debes, ergo potes — должен, значит можешь. Если уж мы, советские офицеры, не должны, то тогда скажите мне, кто должен спасти это долбанное Человечество, чтоб ему ни дна, ни покрышки.

Полковник Дёмин, выслушав мою отповедь, первым делом глумливым тоном поинтересовался у Айболита:

— Ну, что, Малыш, получил по мозгам от Колобка? Тоже мне, мать Тереза. Да, на тебя глядя, самая ядовитая кобра тут же на своём собственном хвосте повесится. А на счёт невинно убиенных я тебе так скажу, Витенька, ничто не мешает тебе найти году эдак в тысяча девятьсот пятом в Москве или Питере такого парня лет семнадцати, которого через год или два либо какой-нибудь урка зарежет, либо бык боднёт, либо гром убьёт. Желательно, конечно, физически крепкого и рослого, таких на Руси всегда хватало, и абсолютно здорового, а не чахоточного сифилитика, чтобы ты потом жил, как можно дольше и исполнял приказы вышестоящего начальства, а точнее командира десанта в прошлое, а им я предлагаю избрать Колобка и вокруг него встать не просто стеной, а монолитом. Давайте проголосуем. Кто за, тот сидит и молчит, а все кто против, подходят к Айболиту за своей порцией какого-нибудь особо медленного яда.

Сидевший неподалёку от меня Евгений Борисович Новиков, наш банкир и главный финансист опередил меня и сказал:

— А тут и голосовать незачем. Как ни крути, а это благодаря Маркони мы все здесь сидим. Эх, мужики, хотя я их терпеть не могу, придётся мне всё же вселиться в тело какого-нибудь еврейского юноши, наследника миллионов, чтобы обеспечить вас всех на старте деньгами, а потом мы все вместе крутиться станем. А ты, Серёга, не зыркай так на Володю. Он наше общее мнение выразил.

Вот так меня и избрали командиром десанта в прошлое, хотя я того совершенно не желал. В этот день никто из нас не поехал домой. Пока остальные наши друзья, а мы именно по такому принципу и ещё исходя из сугубо профессиональных качеств подбирали людей, смотрели на все те ужасы, которые мы уже увидели, я на скорую руку организовал первое совещание. Идея Головы десантироваться в одна тысяча девятьсот пятом году всем понравилась. Если мы сумеем отодвинуть сроки Первой мировой войны хотя бы на год, то у нас будет в запасе целых десять лет. Взяв с собой в прошлое учёных, инженеров-конструкторов и рабочих высшей квалификации, настоящих Кулибиных и Левшей, мы сможем таким образом подготовиться к этой войне, что быстро вправим мозги всем, кто её развязал, но что самое главное, в зародыше задавим Февральскую революцию, сковырнём Николашку, посадим на трон цесаревича, рядом поставим надёжного регента престола и доведём войну до логического завершения. Правда, в тот момент я ещё не знал, что именно нужно таковым считать, но у нас ведь было достаточно много времени на подготовку, хотя с другой стороны сложностей тоже хватало.

Наутро, поспав всего часов пять, мы продолжили совещание и оно снова завершилось под утро. Зато, сорвав глотки, так как иной раз спорили до хрипоты, мы пришли к выводу, что нашим самым злейшим врагом является нынешняя власть и что нам не следует даже пытаться хоть как-то договориться с нею о совместных действиях. В первую очередь потому, что вся эта свора попытается въехать на наших спинах в прошлое и продолжит там делать всё то, чем занималась в последнее время. Вместе с тем мы приняли решение в первую очередь усилить военное звено, причём грамотными и умелыми на деле, а не на словах, офицерами независимо от их возраста, далёкими от политики, которые, однако, хорошо разбираются в истории и к тому же имеют такие головы, которыми они думают, а не в которые едят и пьют. Армейские дуболомы нам не были нужны.

На следующий день, предварительно рассказав о том, кто такая Валерия Ивановна, а также объяснив, что моя подруга Оля разбирается в ракетной технике на зависть многим мужикам, я поехал в Москву. Предварительно я позвонил как Лере, так и Оле, попросив ребят, чтобы к пяти часам два стоматологических кресла были свободны, а вместе с ними два темпорально-ментальных шлема. Если с моей "двоюродной сестрой" у меня не возникло никаких проблем, то с подругой вышла небольшая заминка. Ей почему-то именно в этот день захотелось завершить какие-то расчеты, но мне всё же удалось доказать своей сверх меры умной и талантливой любовнице, что речь идёт об очень важном деле. Когда мы спустились в подвал и мои спутницы увидели стоящие в три ряда кресла, а на них совершенно недвижимых мужчин, обе тут же навалились на меня с расспросами, чему я был только рад и прочитал им двухчасовую лекцию, рассказав заодно о грядущем нашествии инопланетян. Когда я спросил, куда они хотят отправиться, в прошлое или будущее, Оля решительно сказала:

— Только в будущее, Коля. Можно на шесть часов? Мне очень хочется внимательно рассмотреть их космические корабли. Это не любопытство, Коля, а профессиональный интерес.

Лера только выглядела скромной и застенчивой. На самом деле она была мужественная и волевая женщина и заявила, что намерена взглянуть этим тварям в глаза. Я тоже совершил в этот вечер путешествие, только четырёхчасовое и в прошлое, так как хотел кое-что проверить. Моя уверенность, что мы сможем отправить в прошлое любое количество специалистов, только окрепла. Да, но вместе с тем я понял, что не так всё просто. Во-первых, их предстояло отобрать, во-вторых, тщательно проверить с применением Витькиной сыворотки правды, в её для этого понадобится не одна и даже не две бочки, а, в-третьих, нам нужно будет где-то собрать всех вместе, причём там, где они не станут привлекать к себе лишнего внимания. В России это было сделать невозможно, но у нас имелась пусть может быть и не самая лучшая, но всё же довольно надёжная альтернатива — Республика Беларусь с её Железным Батькой.

Что бы не говорили про этого мужика, а он мне всё же нравился и к тому же как раз в Белоруссии мы могли завербовать не одну сотню отличных рабочих. Это ведь не какой-нибудь Азербайджан, Армения или Казахстан. Впрочем, уже тогда я знал, что нам придётся собирать народ со всей планеты. Так оно впоследствии и вышло, но тогда, в суете и горячки первых дней, я ещё не мог осознать всех масштабов предстоящего десанта в прошлое. Как и не мог осознать того, какой груз взвалили мне на плечи мои друзья. Честное слово, знал бы заранее, то пошел бы и застрелился, благо что стреляться было из чего. Ну, это я к тому, что всю мою дальнейшую жизнь нельзя назвать лёгкой уже хотя бы потому, что она была двойной. С одной стороны все видели перед собой светлейшего князя Горчакова, а с другой я всегда оставался Николаем Кругловым, оперативный позывной Кроткий, он же Маркони и он же Колобок.

Когда Лера и Оля сняли с себя шлемы, их глаза были полны слёз и они были готовы разреветься. Правда, увидев, что находятся в окружении мужчин, которые смотрят на них добрыми глазами, они быстро пришли в себя. Лера сразу вспомнила о том, о чём я ей уже рассказал, о соколовите, благодаря которому стало возможно её короткое путешествие в будущее. Пристально посмотрев на меня, она сказала:

— Коля, у тебя будет столько соколовита, сколько тебе потребуется. И сейчас, и в том прошлом, куда мы отправимся.

Обещание Оли было ничуть не менее важным:

— Коленька, за сто двадцать пять лет мы построим такие космические корабли, которые разгромят их ещё на подходе. Поверь, когда наши специалисты внимательно осмотрят их изнутри и снаружи, они быстро во всём разберутся. Я сегодня же начну составлять списки. — С улыбкой оглядев моих друзей, она спросила — Мне ведь не нужно объяснять вам, что космос это самое важное направление?