Глава 4

Мы набросились друг на друга прежде, чем добрались до номера. Если наше поведение на танцполе было просто непристойным, то в лифте началась откровенная порнография. К счастью, в кабине никого больше не оказалось, что немаловажно, особенно если учитывать расхристанное состояние нашей одежды, когда мы наконец ввалились туда.

В какой-то момент голос разума начал шептать: «Это не ты». Но это была я. И я хотела этого, хотела отчаянно.

Номер был отличным, что неудивительно для такого замечательного отеля. Кровать королевских размеров в комнате, залитой луной, обещала комфорт, раздвижная стеклянная дверь позади нее выходила на балкон, с которого открывался вид на пустыню. Но насладиться пейзажем я не смогла, потому что Кийо стащил с меня рубашку и толкнул на кровать. В этой гонке преимущество было на моей стороне, так как я уже неплохо постаралась в лифте, расстегивая его джинсы.

Когда мы наконец полностью разделись, Кийо сел на край кровати и полез в пакет из бакалейного магазина, лежавший на полу. Нам пришлось сделать неромантичную, но необходимую остановку, чтобы купить презервативы. Я пользовалась противозачаточными, но даже в разгар страсти не была настолько глупа, чтобы отважиться на небезопасный секс с незнакомцем, каким бы привлекательным он ни был. Нетерпеливые пальцы Кийо практически разорвали упаковку, отчего маленькие квадратики рассыпались по полу. Он подобрал один, открыл и с моей помощью надел резинку.

Реакция Кийо на мое прикосновение и ярко-красный цвет презерватива позабавили меня. Когда он был надет, я на мгновение залюбовалась Кийо. Все в нем было прекрасно: очертания тела, лепные мускулы, смуглая кожа. В тусклом свете луны его глаза были темны и требовательны. Две черные бездны жаждали поглотить меня. Я чувствовала его какое-то дикое, первобытное напряжение. Он взглянул на меня так же пристально, но тут же опрокинул на кровать рядом с собой и лег сверху.

Сначала он только целовал меня. Всюду. Кийо снова и снова пробовал на вкус мои губы и шею, водя по ней языком. После его вниманием надолго завладела моя грудь. Впрочем, как правило, женская грудь нравится большинству мужчин. Он сжимал ее, целовал, покусывал соски, при этом неотрывно глядел мне в глаза. Под кожей у меня будто пробегали струи огня. Его прикосновения были словно какой-то наркотик, жизненно необходимый мне.

Затем Кийо опустился и потерся носом о чувствительную кожу между моими ногами. Он быстро провел языком там, где соединялись бедра, сделал глубокий вздох, уткнулся туда, словно хотел вобрать меня всю, потом выпрямился, лег сверху, и мы снова оказались лицом к лицу. Мое тело изнывало. Я никак не могла понять, почему мы все еще медлим. Не знаю, что было написано на моем лице, но Кийо улыбнулся. Это была понимающая, но какая-то животная улыбка.

— Ничто не может сравниться с запахом женщины перед тем, как овладеваешь ею.

— Овладеваешь? — Я рассмеялась. — Ты хочешь сказать, что я принадлежу тебе?

— Мы все принадлежим друг другу во время секса, Эжени.

Тут я почувствовала, как он проник в меня, неторопливо, будто украдкой, чтобы застать врасплох, но затем погрузился до самого основания. Я думала, что прелюдия, во время которой он исследовал мое тело, слегка расслабила его, но он, напротив, оказался еще крепче и мощнее, чем когда я надевала презерватив на его штучку. Кийо задвигался в жестком, быстром ритме, при котором любой другой мужчина кончил бы, наверное, секунд за тридцать. Однако я подозревала, что это не тот случай.

Так и вышло.

Я вонзила ногти в его спину и выгнулась наверх, чтобы как можно глубже вобрать его. Я чувствовала себя до боли наполненной, но это была хорошая боль, та самая, что граничила с наслаждением, неотделимая от него. Кийо двигался глубокими и быстрыми толчками, внимательно наблюдал за мной, ловил реакцию на каждое движение, каждую смену позиции.

Когда он затронул самое чувствительное место внутри меня, я раскрыла рот и стала вскрикивать все громче. Тогда он принялся вонзаться еще более яростно и неистово. Я уже не просто кричала, а вопила. Кийо передвинул руки и сжал мои запястья, сдерживая бьющееся тело. Рука, слегка поврежденная кером, отозвалась болью, но это чувство растворилось на фоне ощущения жидкого пламени, нарастающего между ног и готового взорваться внутри.

Да и сама я тоже позабыла о нежностях, вырвалась из его хватки, вцепилась Кийо в спину, вонзилась ногтями до крови, глубоко и неистово. Я понимала это, но остановиться не могла, более того, вонзалась все глубже, пока он снова не перехватил мои руки, сковав движения. Это был самый грубый секс, который мне доводилось пробовать, и, похоже, лучший.

— Не закрывай глаз, — велел он мне.

Я даже не поняла, что зажмурилась. Зрение казалось лишним на фоне всего того, что я испытывала в данный момент.

— Смотри на меня, — шепотом приказал Кийо. — Смотри на меня.

Наши взгляды приковались друг к другу. Напряжение внутри меня наконец-то достигло предела, взорвалось и вынудило тело биться в конвульсиях. Мои крики превратились в долгий стон, единственный способ озвучить чувства, пронизывавшие меня. Если вы думаете, что Кийо после этого остановился, то ошибаетесь. Он продолжал двигаться в том же обжигающем ритме, сдерживая меня, и это оказалось едва ли не лучше самого оргазма. По его лицу я видела, что мои реакции заводят его все сильнее и сильнее. В тот самый миг я принадлежала ему в точности так, как он и сказал.

Но тут моя бойцовская натура взяла верх. Я решила, что больше не желаю быть безвольным объектом. Доминирование и власть определяли мою жизнь, в том числе и секс. Я передвинула руки от его спины к плечам, воспользовалась элементом неожиданности, опрокинула Кийо на спину и удержала под собой, сжав ногами бедра. Удовольствие и удивление отразились на его лице. Он явно не ожидал, что я окажусь такой сильной. Потом Кийо попробовал сбросить меня, но я толкнула его назад. Движение вышло чуть более грубым, чем я намеревалась, но мужчина не возражал. Напротив, страсть в его лице только росла.

— Теперь подчиняешься ты, — прорычала я, прижимая ладонями его грудь.

Усмешка искривила губы любовника.

— Само собой.

Я снова направила его в себя, ликуя от того, что теперь была ведущей, стала двигаться вверх и вниз, нагнулась так, чтобы видеть, как он входит и выходит из меня. Выбившиеся длинные пряди моих волос свисали и касались его кожи. Они были цвета корицы, слишком светлые для каштановых и чересчур темные для рыжих, но в этом освещении казались черной завесой, разделявшей нас. Кийо убрал их в сторону и мягко положил руки мне под грудь, чтобы чувствовать ее движение во время моей скачки.

Теперь уже я сквозь пелену волос следила за лицом Кийо, контролируя его. Это было изумительно. Я двигалась все стремительнее и жестче, вонзала его в себя до самого конца, наблюдала и подстраивалась. Мне хотелось видеть выражение его лица, когда он кончит, лишится всех сил, потеряет самообладание.

То, что финал близок, я поняла, когда его руки оставили мою грудь, зато сжали талию и бедра. Пальцы Кийо вонзились в мою кожу так же крепко, как я до этого впивалась в него. Он не сводил с меня дерзких глаз, не боясь, что я вижу, как он приближается к кульминации. Я все неистовей стала подводить его к финалу и наконец услышала тихий исступленный стон. В тот миг, когда неотрывно смотревший Кийо уже изливался, его руки скользнули к моим лопаткам и внезапно расцарапали мне спину.

Я вскрикнула от удивления и боли. Какие же у него острые ногти! Или это не ногти, а когти? Я тоже поцарапала его, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он сделал со мной.

Когда Кийо пришел в себя и его дыхание стало выравниваться после безумных спазмов, он, видимо, понял, что наделал.

— Господи!.. Прости меня, — сказал мужчина, все еще переводя дух.

Он притянул меня к себе и осторожно обнял так, чтобы не задевать разодранную спину. Я прижалась щекой к его теплой, влажной от испарины груди.

— Я сделал тебе больно?

Я не знала, что конкретно он имел в виду, очевидно, царапины, но это было совсем неважно.

— Нет, — соврала я. — Конечно нет.

Когда мы оба наконец пришли в себя, то снова совершили набег на пакет из магазина и достали оттуда бутылку дешевого вина, которое прихватили вместе с презервативами. Очень смешно, учитывая предшествовавший разговор о подарках и ухаживаниях. Мы сидели на кровати по-турецки, совершенно голые, пили вино из бокалов, которые нашли в комнате, и потихоньку болтали. Разговор был чуть менее содержательным, чем тот, что шел в баре, но нам все равно было хорошо. Сложно блистать красноречием после тех диких, животных ощущений, которые мы только что испытали.

Через некоторое время я отправилась в душ и, глядя в зеркало, осмотрела свою спину. Татуировки Кийо не зацепил, но кожу расцарапал до крови. Просто поразительно. Я намочила полотенце, как могла, вытерла спину, потом накинула махровый халат из тех, что висели на дверном крючке. Кийо сидел на кровати и глядел на меня, но я оставила его в покое и с бокалом вина вышла на балкон.

Ночь была великолепна. В серебристом свете полной луны кактусы и прочая пустынная растительность казались нарисованными. Сегодня ночью Селена не скрывалась за облаками. Я подозревала, что она вот-вот придет за мной. Хрустальные звезды украшали темный небосвод. Дома у меня был телескоп, и мне подумалось, что сегодня можно было неплохо понаблюдать за небесами.

Однако же погода на глазах начинала портиться. Это меня удивило, поскольку большую часть дня было ясно. В это время года дождь — редкое явление. Но по небу быстро неслись темные облака, время от времени заслоняя звезды. На горизонте, откуда приближался фронт, я увидела еле заметную вспышку молнии. Поднялся ветер, такой, что возникает и пропадает, словно чей-то вздох. Воздух был теплым и живым, в нем росли напряжение и сила. Надвигался не мрачный, тоскливый ливень, а такая гроза, которая заставляет испытывать благоговейный трепет перед могуществом жизни и природы.

В тот самый миг я тоже чувствовала себя живой, дикой и беспокойной, как надвигающаяся буря. Я была абсолютно уверена в том, что еще никому не открывалась так, как я только что открылась Кийо. Я должна была дать себе волю. Это одновременно пугало и захватывало.

Через несколько минут я услышала, как он шагнул на балкон, и почувствовала, как его руки обвили мою талию. Он прижался грудью к моей спине и опустил подбородок на плечо. Вокруг царила тишина. Мы были далеко от шоссе. Похоже, вокруг все спали. Единственными звуками были шум ветра, буйствовавшего вокруг, и нараставший грохот грома.

Руки Кийо скользнули мне на талию и развязали пояс. Потом он стянул халат, тот упал к моим ногам, оставив меня в чем мать родила перед лицом стихии. Я смутилась, стала разворачиваться, но Кийо удержал меня на месте.

— Здесь никого нет, — промурлыкал он, и его ладони прошлись по моему телу, слегка коснулись груди и стали спускаться все ниже и ниже. — Даже если бы здесь кто-нибудь был, то тебе нечего стыдиться. Ты прекрасна, Эжени. Ты так изумительно прекрасна.

Он прижался лицом к моей шее, поцеловал ее, и я расслабленно приникла к нему. Рука его скользнула мне между ног и принялась ласкать там, в такт ветру, нежившему мою кожу. Когда я уже стонала от желания, Кийо на мгновение прервался, и я услышала легкий шорох. Он заранее прихватил сюда презерватив. Предусмотрительный негодяй.

В мгновение ока он надел его, потом руки мужчины вернулись ко мне и перегнули меня через перила, за которые я держалась руками. Любовник прижался ко мне сзади, и вот его твердое естество уже снова оказалось внутри меня. Я снова принадлежала ему. После предыдущего раза у меня все было стерто едва ли не до крови, но стоило Кийо начать двигаться во мне, как я немедленно стала влажной, и грань между удовольствием и болью снова исчезла.

Заниматься сексом под открытым небом, как сейчас, — безумие, но чертовски приятное. В характере Кийо явно присутствовала эксгибиционистская жилка. Однако на улице не было ни души, только мы, пустыня и шторм.

Не думала, что смогу этой ночью кончить еще раз, но в тот миг, когда первые теплые капли дождя упали на землю, Кийо доказал мне, что я ошиблась. Гром и молния одновременно ударили где-то неподалеку, буря настигла нас, крича в едином экстазе с землей. Кийо все еще двигался во мне, не обращая внимания на погоду, сосредоточившись только на нас двоих. Наконец, когда обрушился ливень, я почувствовала, как Кийо содрогнулся, сделал еще несколько последних мощных ударов и покинул мое лоно.

Потом он развернул меня и притянул к себе. Я слышала, что сердце грохотало в его груди почти так же громко, как буря вокруг. Пустыня, полыхавшая в свете молний, казалась живой. Дождь, ливший стеной, грозил утопить нас, но мы этого не замечали.

Я вытерлась досуха и довольно быстро заснула, свернувшись под одеялом в объятиях Кийо. Никакой бессонницы сегодня!..

Все же через пару часов я проснулась и не сразу поняла, от чего. Рука Кийо зажимала мне рот, было трудно дышать. Буря кончилась, в темной комнате царила тишина.

Я начала было вырываться, но он приблизил губы к моему уху и едва слышно прошептал:

— Ш-ш-ш!.. Тут что-то есть.

Я кивнула в знак понимания, и через мгновение Кийо убрал руку. Мы лежали не шелохнувшись. Я обдумывала его слова: «что-то», а не «кто-то».

Внезапно у меня в буквальном и переносном смыслах мороз пошел по коже. Я посмотрела туда же, куда и Кийо, то есть на кованое изголовье кровати, и увидела кристаллики инея, покрывавшие его словно тонкие белые кружева. Мое дыхание вырывалось небольшими клубами, а голая кожа покрылась мурашками.

Боковым зрением я заметила, как что-то двинулось, блеснуло в свете вернувшейся луны. Еще толком не разглядев, я уже знала, что это. Ледяной элементал. Создание, смутно напоминающее человека, состоящее из острых и блестящих ледяных кристаллов.

Так или иначе, но элементал по своей сути — просто один из джентри. Некоторые из них не могут физически перенестись в наш мир точно так же, как некоторые шаманы не имеют способности телесно перемещаться в Мир Иной. Джентри, которые не любят приходить к нам в форме духов и не имеют достаточно сил, чтобы безболезненно переносить сюда свои тела, иногда появляются в альтернативной, ущербной форме. В обличье элементалов.

Конечно, джентри, который не может физически перенестись в этот мир, даже близко не сравнится со мной по силе. Я играючи устрою ему взбучку, если, разумеется, у меня под рукой будут необходимые инструменты.

В настоящий момент, без учета грубой физической силы, при мне были лишь украшения, которые носили скорее оборонительный, нежели атакующий характер. Все мое оружие осталось дома, кроме волшебной палочки, лежащей в сумке. К несчастью, та все еще валялась возле двери, там, куда полетела сразу по приходе в номер, дабы не мешать нам с Кийо сдирать друг с друга одежду.

Вот уж действительно проблема. Но ледяной элементал уже заметил, что мы проснулись, и холодная — без шуток! — улыбка скользнула по его лицу.

Вот так, блин! Похоже, мне нужно было метнуться к двери в надежде на то, что я окажусь быстрее. Я собиралась сказать Кийо, чтобы тот сидел тихо, но он неожиданно рванулся из лежачего положения и врезал элементалу ногой прямо в солнечное сплетение.

Элементал отлетел назад и шмякнулся о стену. В эту секунду я лишь сидела, смотрела и едва могла уследить за Кийо. Он только что был рядом со мной, и вот уже оказался на элементале. В буквальном смысле!

Я вот что хочу сказать. Будучи сильнее, чем большинство обычных людей, я не смогла бы нанести такой удар и знала очень немногих, способных сделать подобное. Так или иначе, я могла убить элементала при помощи силы воли или своего оружия, но никак не голыми руками. Как Кийо удавалось справляться с ним? Я смотрела и не верила глазам своим, пока не поняла, что напрасно теряю время.

Я вылетела из кровати и оказалась вне досягаемости Кийо.

— Нет, Эжени, не приближайся к нему!

Я бросилась к двери, но элементал уже поднимался. Его взгляд сфокусировался на мне. При мысли о том, что это я привлекла его сюда и, вероятно, подвергла опасности жизнь Кийо, сердце мое ушло в пятки. Элементал резко расхохотался, глядя на то, как я выбрасывала на пол содержимое сумочки.

— Да, Эжени Маркхэм, не подходи. Не приближайся, Лебеденыш.

Он сделал шаг ко мне.

Я лихорадочно искала волшебную палочку. Как в мою сумку попало все это барахло?

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — спросила я, в надежде отвлечь элементала.

Джентри в любом обличье обожали говорить о себе.

— Это все знают, и все тебя хотят.

Никогда не думала, что двуногая сосулька может выглядеть похотливо, но данный объект весьма в этом преуспел. Я поежилась, но не от холода.

— Но я вижу, что кое-кто уже опробовал тебя сегодня. Не беда. Я не прочь поучаствовать в дальнейшем ублажении. Да и не я последний раздвину эти нежные ножки…

Мерзавец забыл про Кийо. Он целиком сосредоточился на мне и на том, что со мной сделает. Пока мы с элементалом обменивались репликами, Кийо осмотрел комнату, и его глаза остановились на высокой лампе ручной ковки. Они пылали жаркой тьмой, почти пугали меня своей свирепостью. Когда элементал отвлекся, Кийо рванулся к лампе, по-прежнему двигаясь с невероятной скоростью, а затем одним движением швырнул эту штуку в элементала, нанеся удар, вполне достойный танка.

От тела элементала отвалился приличный кусок льда, и существо взревело от боли. Железо и сталь всегда причиняют боль джентри, вне зависимости от того, в каком бы мире они ни находились. Оставалось только гадать, откуда это знает Кийо. Элементал бросился на него. Они схватились и принялись кататься по полу туда-сюда, пытаясь наносить друг другу удары. Кийо сражался яростно. Каждый раз, когда его кулак врезался в ледяное существо, оно шипело от боли.

Наконец я отыскала палочку, направила ее в сторону боровшихся, вытянула руку, сделала взмах. Учитывая алкоголь, еще не выветрившийся из организма, и физическое утомление, я понимала, что уничтожить элементала мне не по силам. Но в том, что можно отправить его обратно в Мир Иной, я была стопроцентно уверена.

Воздух вокруг меня заискрился, снова запахло озоном. Элементал понял, что я делаю, выпустил Кийо и попытался остановить меня. Однако Кийо не собирался упускать добычу, он рванулся вперед и снова наградил тварь пинком, на этот раз в спину. Ослабевший элементал упал на колени.

Обычно я все делаю самостоятельно, но в этот раз мне потребовалось немного божественной помощи.

— Милостью Гекаты, я изгоняю тебя из этого мира. Именем Гекаты, я возвращаю тебя в твое царство.

Элементал злобно взвыл, но уже начал исчезать.

— Покинь это место и больше не возвращайся, скотина! Вон!

Элементал взорвался. Несколько ледяных осколков попали в меня и слегка порезали. Стороннему наблюдателю могло показаться, что джентри погиб, но я просто уничтожила его элементальное воплощение. Он отправился в Мир Иной, в свое собственное тело.

Кровь стучала у меня в ушах, адреналин струился по венам.

«Надо же, еще одно существо знает мое имя! Как и кер, оно ужасно заинтересовано в том, чтобы… совокупляться со мной. Какая гадость».

Однако у меня уже возникли куда более актуальные проблемы. Я с опаской повернулась и посмотрела на Кийо, который так же настороженно глядел на меня, явно оценивая позу и волшебную палочку в руке.

Кийо.

Таинственный, притягательный Кийо, только что дравшийся с элементалом с такой силой и скоростью, которой никогда не было и не будет ни у меня, ни у любого другого нормального человека. Он так и не превратился в бормочущего, шокированного идиота. Хотя большинство людей именно так и поступили бы, окажись они рядом с элементалом. Люди обязаны были так поступить. Значит, он уже видел элементалов, знал, какова их суть, был в курсе того, что представляют собой мои волшебная палочка и заклинания.

То, что я прежде считала романтическим свиданием, обернулось нелицеприятной стороной. Страх прополз у меня по спине, пока мы смотрели друг на друга, и ни один из нас не знал, что ему делать.

Слова уже готовы были сорваться с моих губ, но он задал вопрос первым:

— Кто ты?