"Инкассатор: Черные рейдеры" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей Николаевич)

Глава 8

– Вы к кому? – женский голос прозвучал так близко, что Филатов поневоле вздрогнул.

– Я к Сенцовой Татьяне Степановне, – ответил Юрий.

– Зачем? – настороженно поинтересовался голос.

Вместо ответа Филатов вплотную подошел к дверному глазку.

– Сейчас все объясню...

– Отойдите подальше, чтобы я вас лучше видела, – строго порекомендовал голос за дверью.

«Меня, оказывается, не только слышат, но и видят! Чудеса, да и только!» – удивился Филатов, не обнаружив ни микрофона, ни камеры.

– Хорошая у вас техника, – одобрил он.

– Хватит пудрить мне мозги! – прозвучало в ответ. – Говорите, кто вы такой и зачем пришли, а то вызову милицию!

Филатов усмехнулся:

– Я – Юрий Филатов. Помните, работали вместе, а адресок ваш мне ваша подруга Зинаида Михайловна Вострикова дала и сказала: «Если что случится, звони или приходи в любое время суток, она поможет». Вот я и пришел!

– А паспорт у вас имеется?

– Имеется.

– Покажите в развернутом виде.

– Кому показывать?

– Поднесите к звонку...

Невидимый микрофон бережно донес до слуха Филатова сомнения в голосе женщины.

– Ладно, чего ждешь? Заходи.

Оказавшись внутри, Юрий огляделся. Квартира была совсем не такой, как он себе представлял: дубовые двери с массивными ручками, потолок с гипсовой лепниной и стены, увешанные фотографиями многочисленных родственников и картинами знаменитых художников. Нет, ничего подобного. Стены, оклеенные бежевыми обоями, современная красивая мебель, модная люстра... Да и сама моложавая хозяйка вовсе не походила на представительницу того поколения, что поворачивало реки вспять и запускало первого человека в космос. Светлые мелированные волосы, подстриженные под каре, ухоженное лицо с чуть азиатскими чертами, хорошая фигура, обтянутая синими джинсами.

Надо было изрядно поднапрячь зрение, чтобы в женщине, сидевшей в желтом кожаном кресле, разглядеть ровесницу пятидесятидвухлетней тетки Зинаиды. Хозяйке можно было дать от силы лет сорок.

– Садись. – Татьяна Степановна указала взглядом на кресло. – Так что же у тебя приключилось?

– Собственно, ничего особенного, – пожал плечами гость. – Просто решил зайти, познакомиться...

– И все? – женщина удивленно вскинула брови.

– Все...

Повисла продолжительная пауза, которую Юрий истолковал по-своему.

– Простите, что побеспокоил вас по такому пустяку. – Он приподнялся из кресла. – Вы, вероятно, заняты. Да я зашел на минутку... У меня достаточно денег, чтобы снять номер в гостинице. Я вовсе не хотел причинять вам неудобства.

– Какой еще «номер»? Какая «гостиница»? – Татьяна Степановна жестом приказала ему сесть. – Ночевать останешься у меня. Ни о чем другом и речи быть не может.

– Мне показалось...

– Тебе показалось! – подтвердила хозяйка. – Сейчас будем пить чай с разными вкусностями. Надеюсь, ты голоден?

Не дожидаясь ответа, она поднялась с кресла и, прежде чем исчезнуть на кухне, плавной походкой проплыла мимо гостя. Фигура у Татьяны Степановны была как у молоденькой девушки. Филатов поневоле вспомнил грузное тело тетки Зинаиды, ее грубые, почти мужские черты лица и попытался понять, что могло связывать столь разных людей так крепко, что после нескольких лет разлуки теткина рекомендация помогла распахнуть перед ним бронированную дверь в эту квартиру.

Пока он осматривался, на небольшом столике, где стояла ваза с белыми розами, появились четыре тарелки. На первой красивым венчиком были разложены кусочки буженины, окорока и разные копченые колбасы, вторую украшало такое же кружево из красной рыбы, третья тарелка была до краев наполнена овощным салатом, а на четвертой свежо и остро пахли морем устрицы с мидиями. Вслед за тарелками на столике появился графинчик с клюквенным морсом, бутылка белого вина и фужеры.

– Ешь, не стесняйся, – пригласила Татьяна Степановна, усаживаясь в кресло. – Вот только хлеба у меня нет. На диете сижу...

– А вы? – спросил Филатов, чувствуя, что ему не справиться и с десятой частью этих яств.

– Я не ем после шести вечера. А вот выпить не откажусь.

Она взяла со стола бутылку, ловко откупорила ее и разлила в большие фужеры. Подняв один из них, Татьяна Степановна произнесла:

– Ну, что ж, Юрий, будем знакомы!

– Будем...

Пригубив, хозяйка и гость поставили фужеры на стол.

– Так, зачем ты пожаловал в наш шальной город?.. За «журавлем в небе»?

– Да нет, Татьяна Степановна, не за этим. Я сам, можно сказать, москвич, правда последнее время чувствую себя здесь, как в чужом городе.

– Ты знаешь у меня те же мысли. Я после того, что произошло, долго не могла оправиться. Думала, повешусь. Ты не представляешь, как я переживала! А когда намекнула, что хочу уйти, мне пригрозили, что не получится, дескать, документация не вся, а это подсудное дело. Я, если честно, испугалась тогда еще больше. После того, что устроили эти бандиты, в самом деле пропали многие документы. Они тогда вывозили все пачками, а меня просто заставили вскрыть сейф с личными делами всех сотрудников.

– А моим делом никто не интересовался? – неожиданно спросил Филатов.

– Так ты за этим пришел? – разочарованно отреагировала Татьяна Степановна.

– Ну, что вы, нет. Но...

– Да мы на тебя еще не успели ничего завести, даже договор составить не успели. Ты-то у нас всего несколько дней проработал, – ехидно усмехнулась Татьяна Степановна. – Можно сказать, ты у нас удачно спрыгнул.

– Ясно, но все-таки я пришел за другим. Поймите меня правильно. Татьяна Степановна, я вам не могу всего говорить и надеюсь, что наш разговор останется между нами. За вашим шефом стоит известный криминальный авторитет Аганесян. И фирму вашу элементарно захватили. Таких захватчиков сегодня называют рейдерами. Они ищут слабые места у фирм, подгребают под себя, а потом распродают. Людей, естественно, выбрасывают на улицу.

– Да, я слышала в прессе. Они захватывают здание, а потом продают его. Если я не ошибаюсь, рядом строится большой торговый комплекс и, если логически рассуждать, наше здание просто мешало им осуществить грандиозные планы.

– Вы умная женщина. Однако, мне кажется, не так все просто. На мой взгляд, Аганесян через своих подставных лиц не только хотел захватить ваше здание, но и использовать уникальное производство в своих целях.

– Что ты имеешь ввиду? – спросила Татьяна Степановна.

– А как вы думаете, что может принести сегодня максимальную прибыль, если имеешь под рукой такое оборудование, как у вас?

– Не может быть! – закрыв рукой рот от удивления, пробормотала Татьяна Степановна. – И это же в центре Москвы, как это вообще возможно?

– Возможно и еще как! Такие прецеденты в России уже имеют место. И поверьте – это очень удобно рейдерам. Представьте себе, кто заподозрит, что в здании НИИ делаются наркотические вещества?

– Ну, хорошо, – недоумевала Татьяна Степановна, – но есть же проверки, надзор в конце концов, у нас всегда с этим строго было – по нескольку инспекций в год! Я всегда удивлялась, как мы это все проходили.

– Поверьте, для таких людей, как Аганесян, преград не существует! Чиновники подкупаются, а тот, кто много знает, просто устраняется.

– Ужас, – произнесла Татьяна Степановна, – куда я вляпалась!

– Да не переживайте, – начал успокаивать собеседницу Филатов. – Из любой ситуации можно найти выход. Но в данном случае надо действовать очень быстро, иначе это все может очень плохо закончится.

– И что же делать? – озабоченно спросила Татьяна Степановна.

– Нужно найти что-либо, компрометирующее новых хозяев. Ну, не знаю, какие-нибудь документы, их связи с криминальным миром. Тут любое случайно оброненное слово может многое сыграть. – На несколько секунд Филатов задумался, а потом продолжал, – это могут быть и бухгалтерские документы, какие-нибудь непредусмотренные законом траты.

Внимательно выслушав Филатова, Татьяна Степановна поднялась из-за стола, подошла к журнальному столику, где лежала пачка сигарет, достала оттуда сигарету и закурила. Филатов наблюдал за этой женщиной, как она медленно втягивает в себя дым. О таких говорят, что курить им идет, – подумал Филатов.

– Ничего, если я немного подумаю? – неожиданно спросила Татьяна Степановна.

– Конечно, я не требую от вас ничего. Но, поверьте, это может здорово помочь нам всем.

– А где гарантия, что вы не подставной человек того же Аганесяна? Может, это проверка такая? – выдохнув табачный дым, нервно улыбнулась собеседница Филатова.

– В таком случае, Татьяна Степановна, разговор между нами окончен. Если вы думаете, что я буду искать каких-нибудь оправданий своей позиции, то скажу прямо – у меня их попросту нет, как и нет времени разговаривать по пустякам.

Наступила неловкая пауза. Казалось, что каждый из собеседников думал о своем, и какое-то неуловимое напряжение между ними должно было логически завершиться. Однако Татьяна Степановна почему-то никуда не спешила, она также медленно, как и прежде, докурила сигарету практически до самого фильтра и, затушив сигарету, наконец нарушила молчание:

– Ну, что ж, мне было приятно общаться с вами. Я слабая женщина, а завтра мне на работу. Прошу меня извинить, – произнеся это, она медленно проплыла мимо Филатова в коридор, где включила свет. Филатов понял, что засиделся, и быстро проследовал к гардеробу.

– Ну, что ж, и вам спасибо, Татьяна Степановна, – сухо начал прощаться Филатов. – Приятно было познакомиться, надеюсь, мы еще с вами свидимся, – отметил он, надевая туфли.

Хозяйка квартиры ничего не ответила гостю, глядя в одну точку на стене у гардероба.

– Ну, что же, счастливо, Татьяна Степановна, – еще раз вежливо попрощался Филатов и взялся открывать двери, закрытые на несколько защелок и замков.

– Постойте! – неожиданно громко произнесла хозяйка квартиры. Филатов не ожидал этого и молча повернулся лицом к собеседнице.

– Я хотела сказать, что верю вам, хотя и очень боюсь, – в этот момент ее глаза встретились с глазами Филатова. – Я смогу вам помочь. Пожалуйста, не разувайтесь, зайдите в комнату.

Филатов молча повиновался и уселся за стол, где несколько минут назад закончилась беседа. На столе стояла недопитая бутылка вина и почти нетронутые им закуски.

– Я сейчас, подождите минутку. Выпейте чего-нибудь.

– Благодарю, – заинтересованно ответил Филатов и потянулся к бутылке.

Филатову показалось, что прождал он минут десять, пока не услышал, как хозяйка вышла из другой комнаты и осторожно захлопнула за собой дверь. Когда она вошла в зал, в руках у нее было несколько бумаг, бережно сложенных по нескольку раз.

– Вот, – посмотрите, – хозяйка протянула их Филатову.

– Что это?

– Вы посмотрите сами, а я пока покурю.

Филатов аккуратно раскрыл бумаги и разложил их на столе. В первом документе были счета о доставке груза из Самары с длинным списком наименований каких-то препаратов, в которых Филатов не мог разобраться без посторонней помощи. Но документ его, безусловно, заинтересовал. Ведь даты, указанные в нем, говорили о том, что новое руководство фирмы с первых дней занялось заказами. Во втором и третьем листке находились счета о закупке какого-то оборудования.

– Так, так, – внимательно ознакомившись с документами, – произнес Филатов. – Я догадываюсь, что это, но извините, Татьяна Степановна, я не силен в фармацевтике.

– Представьте себе, я тоже. Видите ли, я сначала закончила химический факультет, а потом заочно юридический. Химия мне в жизни так и не пригодилась, но при приеме в «Фармацею» требовался специалист, знающий не только юриспруденцию. Кое-что из знаний у меня осталось, – взволнованно заметила хозяйка. – Дело в том, что закупаемые препараты – это не совсем профильное для нашей фирмы. Мы занимались другим. Кроме того, мы больше занимались испытаниями средств, сертификацией, работой с торговыми фирмами, с потребителями. А для этого, как вы понимаете, не нужны такие большие закупки. Кроме того, – продолжала Татьяна Степановна, – эти препараты как раз рассчитаны на крупное производство и, если говорить еще серьезней, для выделения синтетического наркотика вполне подходят. Хотя, – с некоторым сомнением в голосе заметила женщина, – я могу и ошибаться. Но в любом случае очень любопытен другой документ, касающийся закупки оборудования. Здесь я ничего сказать не могу, я не специалист.

Филатов был буквально ошарашен увиденным. Он поймал себя на мысли, что ни за что бы не подумал, что он здесь найдет то, что искал. Предъявленные документы, хотя это были копии, не заставляли усомниться в их подлинности. Но какие они могли открыть перспективы, если грамотно ухватиться за эту ниточку! Он на мгновение представил, что, попади эти бумаги Шевцову – можно было бы решить полдела.

– А как к вам попали эти бумаги? – не отводя взгляда от документов, спросил Филатов.

– Как попали? – оживленно начала отвечать хозяйка. – Ну, у нас, у работников кадров, есть свои секреты. Часть документации проходит через нас в любом случае, – усмехнулась женщина.

– Татьяна Степановна, у меня просто нет слов. Вы понимаете, что это такое? – удовлетворенно воскликнул Филатов.

– Лучше бы я не знала! Вы не представляете, как сложно мне было вынести их из «Фармацеи»! Я боялась, что меня остановят на проходной и обыщут. Эти звери уже практикуют такое. Но мне повезло. Я нашла какой-то предлог, чтобы выйти вместе с новым начальником. Короче, уболтала его чем-то. Но потом подумала, что, может быть, это зря – они ведь могут и сюда прийти. А я живу одна, – заключила Татьяна Степановна.

– Я все понимаю, но нам, поверьте, это очень пригодится. Мне нужно забрать их. Поверьте, они попадут куда надо.

– А мне что теперь делать? – поникшим голосом спросила Татьяна Степановна.

– Самое главное держать себя в руках. Не давать повода для вашего начальства усомниться в себе. Слушать, что они говорят, видеть и фиксировать в голове, что они делают. О нашей встрече, естественно, никому ни слова, это в целях вашей же безопасности.

Заканчивая справку о конфликтной ситуации между ЗАО «Фармацея» и фирмой «Мосстройинвест», Шевцов размышлял о том, как такое вообще могло случиться. Документы неопровержимо свидетельствовали о целенаправленных действиях Аганесяна и его заместителя Балаяна по кличке Армен, чтобы разорить фармацевтическую фирму. Было очевидно, что в ряде случаев попытки экономического давления являлись лишь поводом, а фактически руководители «Мосстройинвеста» пытались решать свои задачи. Со стороны этой организации и ее руководства имело место воровство материально-технических ценностей ЗАО «Фармацея».

Новое руководство этой фирмы» систематически нарушало трудовое законодательство, коллектив ЗАО вынужден был согласиться на уменьшение заработной платы. Работники под страхом увольнения не могли оспорить нарушения в суде. Когда по решению совета директоров была выделена значительная сумма – 500000 долларов на закупку нового сырья и оборудования, оно было потрачено на иные цели – закупку оборудования для производства синтетического наркотика.

Расследование этой стороны дела выявило связь преступного сообщества с представителями правоохранительных органов. Особенно досадно было Шевцову за то, что один представитель его группы – капитан Наседкин, оказался связанным с криминалитетом. Хотя тот был навязан ему руководством, Шевцов чувствовал личную вину за то, что вовремя не уличил проходимца. В связи с этим Шевцов прилагал еще один документ – об увольнении его на пенсию. Этот шаг он обдумывал весь вчерашний вечер и, взвесив все «за» и «против», решил, что в этом расследовании руководство ГУВД Москвы проявило халатное отношение к делу, не собрав полной информации о бандитских группировках и подвергнув его и его подчиненных опасности. Конечно, он помнил разговор в генеральском кабинете – обещанные звезды и перевод в теплое местечко в структуры милицейского министерства. Но, думая вчера на эту тему, глубоко разочаровался в своей работе.

Фактически его с подчиненными подставили – мало того, что навязали настоящего оборотня, так даже не потрудились прикрыть его группу. Теперь о ее деятельности прекрасно были осведомлены люди Аганесяна. А в случае чего тот же Наседкин мог в любой момент пустить пулю в лоб Шевцову или другому сотруднику милиции.

Во время очередного «наезда», при попытке директора защитить имущество фирмы, сотрудники таможенного СОБРа разбили ему нос, а прокуратура вмешалась в дело только тогда, когда все, что можно, было уже украдено и распродано, да и обвинения предъявили только «стрелочникам». С горькой усмешкой Шевцов вспомнил фильм «Любить по-русски», где фермеры, защищая от мафии свою землю, пустили в ход пушку времен Великой Отечественной войны. А у него такой пушки не было. А жаль! Шевцову хотелось выстрелить напоследок так, чтобы все слышали, чтобы все милицейское болото затряслось, а многие чины в министерстве полетели со своих насиженных мест.

В дверь постучали. Начальник оперативного отдела принес очередной пакет документов из ФСБ – запрос на капитана Наседкина, который он сделал неофициально, используя свои давние каналы. Подполковник развернул конверт и открыл свернутый пополам белый листок формата А4, почти целиком заполненный напечатанным текстом.

«Шевцову А. И. Строго конфиденциально», – было написано в правом верхнем углу. Опуская все эти формальности, Шевцов начал вчитываться в текст. Несмотря на сухость изложения, он сразу же нашел там много интересного, в том числе подтверждающего его догадки. «В связи с задержанием Наседкина Сергея Петровича сообщаем, что Наседкин С.П. родился в Рязанской области в г. Рязань. Закончил Брянское милицейское училище и в 2001 году перевелся на работу в ГУВД Москвы...»

Шевцов быстро пробежал глазами фрагменты личной биографии Наседкина, которые его мало интересовали, кроме того, что в Рязани еще жива мать Наседкина Наталья Леонидовна, которой будет стыдно сообщить, что ее сын оказался «оборотнем», человеком, запятнавшим звание милиционера и опозорившим погоны.

«Анализ звонков говорит о том, что он неоднократно связывался с представителями преступной группировки Аганесяна. Распечатка разговоров позволяет сделать вывод, что по телефону Наседкин С.П. неоднократно уточнял суммы гонораров за работу с представителями преступного сообщества.

Кроме того, ряд телефонных звонков были сделаны генералу Калинину С. С. Однако характер их установить не удалось.

Следует отметить, что включение Наседкина в оперативную группу Шевцова не было проведено документально. Не подлежит сомнению, что Наседкин сегодня входит в состав преступной группировки, связанной с известным московским авторитетом А. А. Аганесяном. В настоящее время Наседкин является фактическим лидером организованной преступной группы, которая под прикрытием Московского таможенного терминала организовала систему поборов с участников внешнеэкономической деятельности. Личные доходы Наседкина С. П. от преступной деятельности составляют сегодня не менее 30 тысяч долларов ежемесячно. По оперативным данным, значительная часть денег от деятельности терминала регулярно отправляется влиятельным московским чиновникам. Есть сведения, что на Российско-Литовской границе Наседкин причастен к вербовке наркокурьеров из числа мелких литовских и российских контрабандистов.

Как свидетельствует информационный источник, до попадания на оперативную работу Наседкин занимался нелегальной доставкой дешевых российских сигарет в Литву, и однажды был задержан на границе сотрудниками Калининградской оперативной таможни. Для неформального закрытия дела о нарушении таможенных правил ему было предложено провести через границу запаянный полиэтиленовый пакет. В дальнейшем это стало постоянной практикой. По оперативным данным, именно Наседкин является непосредственным организатором канала контрабанды наркотических веществ.

Необходимо обратить внимание, что недавний приказ генерала Калинина о включении Наседкина в оперативную группу Шевцова является нарушением Закона о милиции и других правовых актов Российской Федерации».

Шевцов чиркнул зажигалкой, закурил и почувствовал, как ему, честному офицеру, стало нестерпимо тошно за все происходящее. Он знал, что примерно такие же чувства иногда испытывает любой офицер, которому приходится работать с оборотнями или перевертышами.

Шевцов медленно докурил свою «Золотую Яву» и, отбросив эмоции, приступил к работе – он хотел составить докладную записку для высшего начальства, а если понадобится, дойти до президента, чего бы это ни стоило.

Вертолет завис над одинокой колхозной фермой, девятой или десятой по счету в этом районе, затерявшейся в просторах Рязанской области. Все предыдущие оказались пустыми. И на миг приутихшим бойцам показалось, что информация была ложной и проведенные в поиске три часа прошли впустую.

Командир «Ми-8» – опытный летчик скривился, не скрывая своего неудовольствия. Он устал и показал бортмеханику о надвигающейся с запада грозе.

– Передай полковнику, пусть думает что хочет, но у нас мало времени! От силы минут тридцать, иначе не вернемся на базу!

Однако переданное сообщение не поколебало полковника Олега Трофимовича Алфеева – старого вояку, отмотавшего в спецназе уже тридцать пять лет и имевшего за плечами сотни раскрытых дел по наркотикам.

– Да пошло все к черту с этой гребаной погодой! – заметно нервничая, ответил Алфеев. – Мы их почти дожали, и что, будем теперь возвращаться?

Один из сержантов одобрительно кивнул своему командиру. Однако все остальные приняли решение полковника молча – в подразделении Алфеева не принято было обсуждать приказы. Каждый из сидящих здесь спецназовцев подумал примерно одно и то же – начальству виднее, а они исполняют свой долг.

Алфеев знал еще по Афгану и Чечне, что наркодилеры – это не мальчики, которые не знают, что творят. Это серьезный противник, который к любой операции готовится тщательно, а, попадая в сложные ситуации, всегда имеет пути для отхода.

Алфеев вспомнил, как год назад его группа при задержании наркоторговцев сама попала в засаду. Несколько фур из Казахстана, перевозивших хлопок, были буквально нашпигованы травкой, и тогда, когда казалось бы операция завершилась успешно и фуры были отправлены на экспертизу, автомашины были обстреляны неизвестными наркодельцами, которые попытались отбить у спецназа дорогой товар. Только после часового боя удалось сломить сопротивление торговцев, но страшной ценой – трое братишек Алфеева сложили тогда свои головы.

«Хуже всего недооценить противника, – подумал полковник Алфеев, вспомнив трагический эпизод, и еще больше разозлился на вертолетчиков за то, что они мешают ему провести операцию. – Вот если бы под рукой была еще одна вертушка, да и людей побольше, – с досадой подумал Алфеев, – все было бы по-другому. А так ищи иголку в стогу сена!»

Однако ни просьбы летчиков, ни погодные условия не поколебали полковника. Он верил фактам. А факты – это упрямая вещь. Наркодельцы были замечены на территории района, после чего заработала операция «Перехват» – по всем дорогам милицейские посты.

«Впрочем, – подумал Алфеев, – это не гарантирует надежности и может быть по-настоящему слабым звеном в затеянной операции». Район, как и всю страну, сотрясали дела об «оборотнях в погонах», что заставляло бывалого спецназовца с осторожностью и опаской относиться даже к своим коллегам.

Алфеев не доверял милиции, зная, что они падки на деньги и среди них немало тех, кто с большим удовольствием поможет наркодельцам скрыться.

«А кто-то под прикрытием погонов спокойно показал бандитам объездные дороги, а может быть, сейчас корректирует их движение по району? – размышлял полковник. – И все же в органах ублюдков единицы, правда, их работа и добавляет проблем нормальным людям».

Вот Кудрин наверняка другой, идейный. Алфеев это чувствовал по жестам и знакам, разговору. Обычно настоящие профи неразговорчивые. Он и сам подбирал таких, чтобы трепались поменьше. Но и молчунов Алфеев тоже не любил – кто знает, что у них за душой и что они думают о своем начальнике, когда тот принимает решение.

В госте из Москвы не было ни столичного апломба, ни понтов. Видно было, что для москвичей проходящий через Рязанщину груз был очень важен, и они отправили сюда своего человека, не доверяя местным.

«Они вполне правы, – подумал Алфеев, – я бы и сам никому ничего не доверял. Вот только есть одна проблема, – усмехнулся сам себе полковник. – Никто сегодня не хочет делать черновую работу, а ее надо кому-нибудь делать».

В этот момент Алфеев вспомнил, как Кудрин выбивал вертолет для операции. В местном спецназе, который представлял Алфеев, своей техники не было. Пришлось заимствовать у местной воинской части, а это всегда сложно. Раз в три месяца, если военные и отжалеют, то, уже считай, что добился, слава Богу.

Кудрин же поставил перед начальником части ультиматум и выбил таки «Ми-8». Обычно уговоры не действуют, но авторитет представителя московского МУРа сыграл свою роль – местные вояки в течение часа подняли вертушку в воздух.

Поначалу Алфеев отнесся к информации из Москвы с подозрением, но потом понял, что бочки на своих коллег из столицы катит зря – ребята за операцию взялись серьезно, автономно от рязанских коллег из милиции, поручив им только проконтролировать основные магистрали.

Алфеев уже знал о реакции местного начальство – дескать, приехали и растревожили и без того неплохой район. «Пусть задницу свою подымут, – удовлетворенно подумал полковник. – Это им полезно».

И все же за несколько часов работы результат был нулевой. Алфеев нервничал сам и косился на Кудрина, замечая, что и тот начал терять терпение. Но все было объяснимо – в десяти километрах от районного центра перевозчикам наркоты было куда спрятаться – несколько развилок, одна из них на областной центр, несколько проселочных дорог, ведущих в лес. Если дело затянется, у спецназовцев просто не хватит людей. Но в этот момент все напряженно всматривались вниз, на одну из забытых Богом деревенских дорог, которая выводила на заброшенную ферму некогда цветущего колхозного хозяйства.

Несмотря на полевой сезон, здесь никого не было. Это на карте в нескольких километрах три деревни. На самом деле – они уже вымерли, и только в одной из них остались в основном старики. Земля же, оставшись без хозяина, пришла в запустение, а спроса на нее не было.

Однако одинокая ферма, где лет двадцать назад гордились выполнением планов по сдаче молока, как раз заинтересовала представителей правоохранительных органов. Ведь если прятаться, то идеальней места не придумаешь, а засуха скрывает следы к зданию. Они искали не «ботаников», как интеллигентно называют себя наркоманы, и не «плановых!» дельцов и гонцов. И надо признаться, если бы информация подтвердилась, нужно было бы отдать должное наркокурьерам, которые использовали все возможные способы для сокрытия своих преступлений.

Вертолет завис над кошарой, и все напряженно вглядывались в окружающий пейзаж, но ничего подозрительного не замечали. Но когда снизились еще немного, кто-то крикнул:

– В здании машина, садимся, командир!

«Ми-8» сделал еще один круг над этой местностью и плавно опустился на землю.

Десять бойцов в черной камуфляжной форме и масках выскочили из машины. Впереди бежал сержант, а навстречу ему, прямо на него вылетел из открытого проема кошары желтый «жигуленок».

Кто-то крикнул: «Берегись!» и, опережая свою мысль, Олег Кудрин прыгнул в сторону, одновременно выбросив руку с пистолетом.

Выстрела никто не услышал, только видели короткую вспышку. В следующий миг, обдав нескольких спецназовцев пылью, машина пролетела мимо, и Кудрин заметил осатанелый взгляд водителя, его круглые от страха и ненависти глаза.

«Не попал», – подумал Кудрин. И увидел, как «жигуленок» уходит по степной дороге, невзирая на рытвины и кочки, не жалея амортизаторов.

Однако братки не знали, что этот участок дороги надежно блокирован и у всех выездов на магистраль их уже ждут.

– Глянем, что у них там, в здании, – приказал кто-то из старших, но Кудрин остался. И как в воду глядел. Все пошли, а Кудрин почему-то оглянулся и увидел совсем непонятное. Из остановившейся метрах в четырехстах машины выскочили две фигуры и, обгоняя друг друга, побежали по степи.

– Куда? – закричал Кудрин, как будто они могли услышать его сквозь рокот не заглушённого вертолета.

Он нажал на курок, и три отрывистых одиночных выстрела отбились эхом от здания бывшей животноводческой фермы.

– Их надо остановить, – возбужденно отреагировал старший из спецназовцев, поворачивая к вертолету.

Машина взлетела в противоположную от беглецов сторону. И когда, сделав круг, приблизилась к ней, беглецов уже не увидели. Вокруг было пусто.

Бывшая колхозная ферма представляла собой ряд строений на совершенно низкой и открытой, голой местности. А вокруг нее – холмы, разделенные оврагами и высохшими ручьями. Облетая один холм, не понятно было, что творится за другим.

Вертолет кружил и кружил.

– Невероятно! Куда они подевались?!! Может быть, залегли в какой-нибудь яме или в ближайшем овражке?

– Проверим.

Приземлились, и группа разбежалась в разные стороны.

Чрез двадцать минут все были в сборе.

Оказалось, что наркодельцы вернулись к машине и пытаются ее завести, что заметил вертолетчик. Снова туда и снова прежняя загадка: никого ни в машине, ни рядом.

«Чертовщина какая-то! Шапки-невидимки у них, что ли?» – подумал Кудрин и повторил эту мысль вслух.

Алфееву, командиру группы было не до фантазий, он просто заглянул под машину и спросил:

– Вам не тесно там? А ну-ка, вылезайте! – добавил он, отступив на шаг и обнажив пистолет. – Только без глупостей, руки за голову!

И на свет явились две помятые, небритые личности.

– Документы! – потребовал Алфеев, – проведя тщательный осмотр.

– Нет у нас документов.

– Как нет?

– Да так – все отобрали.

– Сказали, вернут, когда вся операция будет закончена.

И тогда Алфеев рассвирепел:

– Кто с вами конкретно вступал в контакт, фамилии, адреса, номера машин?

И для пущей убедительности сделал несколько выстрелов вверх из своего пистолета.

– Мы работаем на какого-то крупного бизнесмена из Москвы с армянской фамилией, – запинаясь, ответил один из наркокурьеров.

– Как фамилия? – нервно спросил Алфеев. – Я ждать долго не буду!

– Авасян или Аганесян – как-то так звучит его фамилия, – неуверенно ответил второй из задержанных, и его лицо исказила гримаса плача.

– А кто вас сопровождал здесь, в области? Кто помогал из милицейского начальства?

Наступила небольшая пауза. Но по раздражающемуся Алфееву стало ясно, что он этого не вынесет.

– Вы что, придурки, со мной в кошки-мышки играть вздумали – не получится, закричал он и, взяв одного, самого старшего, за горло, силой толкнул к стене.

Кудрин понимал, что такие действия спецназовцев незаконны, однако мешать не стал. Сейчас быстрые показания могли здорово помочь оперативникам, упредить дальнейшие действия хитрого армянина, который наверняка уже что-нибудь придумал и попытается избежать наказания.

– Н-не знаю, – боясь последующего рукоприкладства, промямлил задержанный.

Однако неожиданно для него полковник стал мягче и даже улыбнулся.

– Ты, конечно, можешь и молчать. Бить я тебя не буду. Мы на самом деле знаем его фамилию. Просто я тебя как мужика прошу помочь следствию, а нет, – знаешь, как в наших протоколах пишут – «оказал сопротивление и был застрелен на месте», – ухмыльнулся спецназовец. – И поверь мне, никто всех обстоятельств выяснять не будет. А мои ребята будут молчать.

Видно было, что задержанный вслушивается в каждое слово. Он понимал, что спецназовец не шутит и может привести слова в действие. Он закрыл лицо руками и заревел.

– Да ладно, не реви. Ты же не представляешь, подонок, что, признавшись, ты людям нормальным добро сделаешь. И может быть, если ты и дальше будешь паинькой, я тебе помогу избежать большого срока.

– Капитан Наседкин, – нервно выпалил наркокурьер, открыв покрасневшее лицо.

– Вот видишь, какой ты паинька, – улыбнулся Алфеев, и пристально посмотрел на Кудрина. – Ну, что, уголовный розыск, я думаю, без поляны не обойдешься!

Кудрин засмеялся в ответ, и этот смех поддержала вся группа спецназовцев Алфеева.

Они стояли с полковником Алфеевым по обе стороны прострелянного «жигуленка», охраняя курьеров.

Вертолет улетел, чтобы доставить сюда на место задержания следователей и понятых. Понятых обязательно, так по закону положено. Алфеев с Кудриным самостоятельно составить протокол не имеют права, они считаются заинтересованной стороной.

«Странно, – подумал Кудрин, почему закон не доверяет нам, стоящим на страже закона. Нонсенс. Значит, собираясь в ночную засаду, сотрудник милиции должен припрятать где-то поблизости парочку понятых? Видимо, другого способа в этой безлюдной местности просто нет».

– Мы сидим на пороховой бочке, – неожиданно разоткровенничался Алфеев. – Идет поставленная цепная реакция, и нужны какие-то кардинальные меры, иначе этот край превратиться в Колумбию. Четыре года назад мы предлагали ввести в нескольких районах усиленное наблюдение за распространителями наркотиков. Нас тогда никто не поддержал – городские власти сказали, что денег на оперативные мероприятия нет. А жаль, ведь за эти четыре года мы потеряли около десяти своих бойцов, и все из-за этого поганого зелья.

В этот момент небо разорвала яркая молния, и сразу прогремел гром.

– В нескольких километрах отсюда, – деловито определил эпицентр разряда Кудрин.

– Давай быстрее в укрытие, – скомандовал Алфеев. – Ну, что, – кивнул он москвичу, – займемся связями наркоторговцев?..