"Инкассатор. Рискованная игра" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей Николаевич)

Глава 5

С раннего детства Армен хулиганил по дворам, ругался «по фене», пел «блатные» песни и был проклятьем для родителей и школы. Итогом стала череда дерзких уличных грабежей, после которых Армен загремел в зону. Вышел по амнистии. Второй срок Армен отмотал «звонком», не задерживаясь долго на воле, загремел по третьему, а потом и по четвертому кругу по ставшей ему родной статье – за уличные грабежи. Проведя восемнадцать лет в тюрьмах и лагерях, Армен решил, что пора отдохнуть от сурового климата Урала и Сибири, и обосноваться на теплом юге. Выйдя в очередной раз на свободу, он слепил из мелкой уголовной шушеры «кодлу» и обратился к рыночным соплеменникам города Краснодара с предложением своих услуг «крутого авторитета». Будучи закоренелым рецидивистом, Армен решил попытать счастье в обустройстве «крыши», но, получив по зубам от бригады Куцего, ушел до поры до времени в тень, промышляя мелким рэкетом. И вот время настало. По рынку поползли слухи, что дела у бригады Куцего совсем плохи и грядет смена «смотрящего». Армен понял, что надо рвать свой кусок.

Директор рынка Василий Иванович Вааль расхаживал по рынку в шелковой косоворотке, белых льняных штанах и белых сандалиях. Он был гладко выбрит, надушен дорогим английским одеколоном, на запястье поблескивали дорогие швейцарские часы на массивном золотом браслете. Настроение у Василия Ивановича было отличное, он чувствовал себя свободным человеком, удачливым коммерсантом, чьи дела шли в гору. Был вторник – день внесения «добровольных взносов на благоустройство рынка и прилегающей территории». Обычно в этот день, ровно в десять, на рынке появлялись быки Куцего с большой спортивной сумкой и не торопясь обходили всех частных предпринимателей. Сегодня часы на торговом павильоне уже показали половину одиннадцатого, а «сборщиков податей» еще не было. Торговый люд шептался по углам, строя самые невероятные догадки.

Филатов в это время стоял у торговой палатки Королева и уже битый час выбирал себе спиннинг. И вот по рядам прошел «шорох» – идут. Со стороны входа на рынок шла троица лиц кавказской национальности во главе с «паханом». Армен приступил к приручению «ботвы». Сопровождалась эта «дрессировка» такой нецензурной похабщиной, что у проживших на рынке жизнь торговок волосы встали дыбом.

– «Кобыла», «тварь», «шалава позорная», «мухой неси», «на цырлах, я сказал», «закрой пасть», – несся над палатками рев Армена.

Василий Иванович при приближении Армена несмотря на жару похолодел, а ноги перестали его слушаться.

– Здравствуй, милая моя, я тебя искалси, а увидел я тебя, так и растерялси, – пропел Армен, глядя на побледневшего директора рынка, – здесь говорить будем или к себе пригласишь?

«Пристяжные» Армена полукругом обступили Вааля.

– Да, да, прошу ко мне, – выдавил из себя Василий Иванович, оставаясь стоять на месте.

Двое «шестерок» взяли директора под руки и, оторвав от земли, так что ноги его повисли в воздухе, понесли в здание торгового центра. Подручные Армена внесли Вааля в его собственный кабинет и посадили на стул у входной двери, встав по бокам. В кресло хозяина кабинета сел Армен.

– Ты приготовил деньги? – спросил «пахан», закидывая ноги на стол.

– У меня нет денег, – залепетал Вааль, – денег нет. Я все отдал Полковнику.

– Врешь! Полковника больше нет! Весь вышел. Запомни, козел! – заорал Армен. – Есть Генерал. Это – я. Платить надо мне.

Один из стоящих позади Вааля «шестерок» накинул на шею Вааля капроновую веревку и натянул разведенные крест-накрест концы. Директор рынка захрипел.

– Не так резко, Рафик. Тише будь. Господин директор хочет что-то сказать, а ты ему мешаешь.

Рэкетир ослабил веревку.

– Я соберу деньги, – еле слышно пробормотал Вааль, – только есть одна проблема. Помоги ее мне решить, и я закрою этот вопрос о деньгах сегодня же. В конце концов, какая разница кому мне платить – тебе или Полковнику.

– Не делай свои проблемы нашими. Ставь задачи и решай их сам, – сказал в ответ Армен и рэкетиры заржали.

– В том-то и дело, что это наши проблемы. Если вы хотите получать деньги.

– Ну, говори, – сказал Армен и стал копаться в ящиках письменного стола Вааля.

– Есть на рынке один калека. Торгует в палатке номер двадцать один. Правильный слишком. Он отказывается платить и агитирует остальных. Многие продавцы сомневаются и тянут время, выжидают. Раньше такими господин Куцый занимался.

– Это было раньше! Забудь я сказал! – заорал Армен. – Сейчас мы проведем у вас «зачистку» и разберемся с кем надо. К вечеру чтоб деньги были и поляну накрой. Если мы придем, а денег не будет, то мы тебя убьем. Народ говорит, пора менять директора. Совсем плохой стал. Торговли нет, прибыли нет. Директор рынка должен быть деловым человеком. У меня есть деловой человек – мой земляк, хороший коммерсант. А ты кто такой? Откуда твой фамилия? Ладно, будешь платить – будешь жить, не будешь платить...

Армен сделал жест рукой, удавка вновь впилась в шею Вааля.

– Что так испугался, что лужа наделал? Мужчина не должен бояться смерти. Он ничего не боится, – Армен брезгливо смотрел на директора рынка. – Все, отпустите его. Пошли разбираться с торгашами.

Троица рэкетиров вышла из здания и пошла по открытому рынку и до «охотничьего ряда» Королева.

– Э, ботва, номер двадцать один! Очко, однако. Че за бардак? Бабло гони, – деловито приказал Королеву «пристяжной» Армена, плечом толкнув Филатова. – Вишь, пахан ждет.

– Я дико извиняюсь, но я стоял в очереди, – возмутился поведением «шестерки» Юрий.

– Клиент, давай соси отсюда, а то и ты платить будешь, – вякнул Филатову второй холуй.

– Клиент, между прочим, всегда прав, – сказал Филатов и аккуратно положил спиннинг на прилавок.

– Ну ты, мудила с Нижнего Тагила! Живо отсюда! Считаю до трех, два с половиной! – заорал уже сам Армен.

Двое «пристяжных» схватили Филатова за руки.

– Ты че, сучонок, не понял? Если я сказал – мухой, значит мухой! – с этими словами Армен уже приготовился ударить Юрия.

Не дожидаясь пока «шестерки» заломят ему руки за спину, Юрий крутанул корпус и плечи влево. Он выбрал цель и нанес по ней прямой удар правой ногой. Каблук тяжелого армейского ботинка снес челюсть Армена с «салазок». Схватив свое «хозяйство», Армен сошел с дистанции. Лево стоящего, который продолжал держать его за руку, Филатов ударил головой в лицо, сломав ему нос. Того, который схватил правую руку, Юрий поддел снизу вверх по ребрам все тем же каблуком правой ноги. Вернув ногу в боевую стойку, Филатов ударил с правой в челюсть калеку с разбитым носом. Последний удар по всей видимости оказался больнее, потому что про нос было забыто и окровавленные пальцы стали ловить выпадающие зубы.

– Тридцать пять секунд! Неплохой результат, – Королев нажал на кнопку остановки секундомера. – Товарищ старший лейтенант, вы не оставляете мне никаких шансов. Разрешите хоть добить раненых?

Королев вылез из-за прилавка, на шее у него висел дробовик. Опираясь на костыль, Андрей подошел к Армену и приставил ствол к его затылку.

– Э, ты че? Не надо! – как-то жалобно заверещал «пахан» и запричитал какую-то молитву.

– Э, да ты обделался, Армен! Очко жим-жим? Люди, аттракцион невиданной щедрости! Армен мокрожопый угощает! – кричал Андрей на весь базар. Он взял сумки рэкетиров и стал ходить по палаткам и раздавать деньги.

Сначала базар молчал, притаившись по своим «норам», потом народ стал выходить и даже прикладываться к поверженному «пахану» и его «шестеркам». Если бы вовремя не подъехал милицейский «УАЗ», то от Армена и его «шестерок» через минут пять ничего не осталось бы.

Возле дверей в гостиной стояли три парня в своей обычной униформе: в зеленых майках с короткими рукавами, камуфлированных брюках и армейских ботинках. У каждого на поясе была пристегнута радиостанция, на плечевых ремнях кобуры, откуда торчали рукоятки пистолетов. Куцый сидел в своем кресле и отрешенно смотрел в стену. Час назад ему позвонил Кошмар – вор в законе, представитель Краснодарского «сходняка» и сказал:

– Слышь, Полкан, ты наши законы не уважаешь, я это знаю. Нам на тебя тоже наплевать. Но есть мнение, что за наездом на тебя стоит «контора глубокого бурения». А это уже не шутки. Сходняк хочет разобраться. Приезжай на стрелку к Роману Алмазову в табор. Безопасность гарантируем. Если не приедешь, никто в этом городе с тобой дел иметь не будет, и мы на тебя всем общаком скинемся.

Разбив очередной телефон о стену, Куцый вызвал к себе Шмыгу.

– Готовь машину, поедем в город. Возьми с собой Борю, Мину, Щипу и Котла.

Машина была готова, люди собраны и уже час ждали команды Куцего, который словно заснул в своем кресле с открытыми глазами.

– Командир, – осмелился потревожить Куцего Шмыга, – уже девять тридцать. Пора ехать, по пути на рынок заскочим за «баблом», в город.

– Я не поеду, – вдруг сказал Куцый. – Ты, Шмыга, езжай, собери кассу. Нам деньги нужны. Я на стрелку не поеду.

Шмыга не привык возражать и тем более советовать. Он молча кивнул своим парням и вышел из комнаты. Куцый все так же продолжал внимательно изучать стену.

«Шевроле-блейзер» мчался по шоссе на Краснодар. Неожиданно впереди зачастили знаки ограничения скорости, дорожных робот. Боря сбросил газ и тут увидел лежащую на дороге систему «Еж». Казалось еще немного и покрышки разнесет в клочья, а машина выскочит в кювет, но Боря резко тормознул и вывернул руль влево. В то же мгновение все, кто находился в кабине, увидели как по потолку, дверцам и телам заскакали пунцовые световые «зайчики». Боря рванул джип назад, и тут же раздались выстрелы. Стекла разлетелись на сотни осколков, засыпая салон острым крошевом. Послышались характерные глухие шлепки, разрывающие в клочья все на своем пути – метал, кожаную обшивку солона, человеческую плоть.

– Разворачивай! – кричал Шмыга. – Назад!

Описав полукруг, джип слетел задними колесами в кювет. Боря, уже мертвый, продолжая держаться за руль, стал заваливаться на бок. Шмыга, положив простреленную руку на толстые зазубренные куски стекла дверцы, пытался из последних сил нажать на спусковой крючок пистолета и не заметил световую точку у себя на лбу. Щипа открыл дверцу и выпал на асфальт. Он не прополз и двух метров. Мина и Котел завалились между сиденьями на усыпанный осколками пол. Котел матерился, а Мина пытался вызвать по радиостанции помощь. Стрельба прекратилась, но адские, яркие зайчики продолжали свою безумную пляску по салону.

– Лазерный прицел – херня. Продержимся, главное их к себе не подпустить. Ты, Мина, радуйся, – прошептал дружку Котел.

– Чему? – удивленно поинтересовался Мина.

– Тому, что у них гранатомета нет.

Мина не ответил. Он с ужасом наблюдал, как в отражении зеркала заднего вида из кустов привстал человек с «мухой» на плече; снял крышку тубуса, поднял прицельную планку.

Граната разорвалась внутри машины. Взрыв подбросил джип метра на два и поставил обратно на уже пылающую лужу бензина на асфальте.

– Товарищ майор, Филатов в Краснодаре! – начал Лапин без традиционного вступления. – Из Интернет-кафе, что на железнодорожном вокзале, кто-то влез в секретные базы данных Министерства обороны и взломал код доступа. Как вы думаете, что было оттуда скачено?

– Информация по городу, – ответил Василевич.

– Именно. Карта города и прилегающих окрестностей. Отпечатков пальцев не обнаружено, «хакер» работал в резиновых перчатках, но по описанию взломщик очень похож на Филатова. Кроме того, сегодня на городском рынке некий гражданин устроил шоу с избиением рэкетиров. Один против трех. Задержать снова не удалось, но несколько человек опознали в нем по фотографиям Филатова. Еще одно ЧП. Джип «шевроле-блейзер», принадлежащий фирме «КрасТранс и К°» с пятью трупами.

– Куцый среди них есть?

– Тела опознанию не подлежат. Знакомый почерк, товарищ майор. Засада на трассе.

– Что, опять Филатов?

– Теоретически возможно. Джип расстрелян около десяти часов. В одиннадцать тридцать его видели на рынке. Практически, можно успеть.

– Фигаро здесь, Фигаро там. Мне кажется, пора познакомиться с этим господином поближе. Продумайте план мероприятий по розыску Филатова. Себя не проявлять. Еще я думаю, что Джанаеву о нашей находке сообщать не стоит.

– Я понял вас, – Лапин закрыл папку и встал. – Разрешите идти, товарищ майор?

– Идите и не просто идите, а приведите мне его. Простите за каламбур, как говорит наш знакомый генерал, – хмыкнул Василевич.

Филатов почувствовал, что его «ведут», когда подходил к своему особняку. Именно почувствовал, а не обнаружил. Слежка была грамотная, обставленная по всем правилам сыска. Юрий Филатов всегда уважал профессионалов. Отдав должное безупречным навыкам маскировки и методам «ведения объекта», Филатов определил, что находится «на крючке» у товарищей чекистов. Это было интересно, но предсказуемо. Предсказуемо настолько, что Филатов готов был поспорить на «сто тысяч миллионов» с кем угодно, что в доме его уже ждут. «Оперативно сработали», – подумал Филатов. Юрий поднялся на крыльцо, не спеша стал расстегивать молнию сумки, доставая ключи. За спиной послышались шаги, и раздался голос человека, привыкшего отдавать приказы:

– Спокойно, гражданин. Не оглядывайтесь, откройте дверь и проходите в дом.

Филатов сделал, как велели. Открыл дверь, прошел в дом. Несколько секунд он раздумывал, затем зажег в прихожей свет, прикрыл за собой дверь. Выждал несколько минут, прислушался. В доме было тихо. Осторожно, стараясь не светиться в дверных проемах, начиная с кухни, стал обходить комнаты. В большой комнате, на стуле у окна сидел мужчина и листал книгу. Филатову было достаточно одного взгляда, чтобы утвердиться в своих предположениях – человек был из «конторы». Строгий костюм дорогого сукна, ухоженные руки, не привыкшие к тяжелому физическому труду, неброские черты лица, надменно поджатые губы. Когда Филатов вошел, мужчина отложил книгу, но продолжал сидеть.

– Здравствуйте, Юрий Алексеевич. Извините за ранний визит без приглашения, но я думал, вы хотели с нами познакомиться. Хотя я с вами – знаком. Правда, заочно. Но на то есть служебная необходимость, – мужчина протянул развернутое удостоверение и посмотрел на Филатова с явным превосходством.

– Здравствуйте, если не шутите, – Филатов глянул в красные «корочки», – гражданин начальник, Евгений Петрович. Чем обязан?

– Как отдыхается, господин Филатов? Да вы присаживайтесь. В ногах правды, говорят, нет, – Василевич продолжал сидеть за столом как, наверное, привык сидеть у себя в кабинете.

– Господа отдыхают на Багамах, а рядовые граждане, к коим я себя отношу, хорошо отдыхают и в России, – Филатов взял стул, присел по другую сторону стола.

– Патриот Родины значит? Это хорошо. Смотрю в лес ходили? По грибы или за ягодой?

– Не за грибами, не за ягодой. Я маршруты по местам боевой славы изучаю. Красный следопыт некоторым образом.

– Отлично держитесь, Юрий Алексеевич. Будем считать, что обмен любезностями закончен? Перейдем к делу.

– Вам виднее.

– Нам известно о вас многое, Юрий Алексеевич, и знакомы мы с вами с того дня, как вам позвонил покойный ныне Кучумов. Не удивляйтесь, его телефон был на прослушивании. Биография у вас героическая. Боевой офицер, орденоносец, таксист, охранник, психолог, отличный стрелок, аналитик... – не без очевидного удовольствия перечислял фээсбэшник факты биографии. – Я даже удивляюсь – как человек с такими достоинствами и до сих пор не в нашей системе? Ведь у вас уже есть опыт общения с нашей конторой?

– Кто бы сомневался, – именно за настырность обладать информацией об интимной жизни Филатов не любил сотрудников ФСБ.

– Я к вам с деликатной миссией, – не принял ехидной шутки сотрудник ФСБ.

– Слава богу, не с секретной, – продолжал дерзить Филатов.

– Гражданин Филатов! – Евгений Петрович на этот раз рассердился. – Вы, наверное забыли, какую организацию я представляю? Учитывая ваше прошлое, тем более – настоящее, – офицер ФСБ посмотрел на Филатова многозначительно, – я бы не советовал с нами шутить.

Филатов промолчал, хотя язык чесался выдать очередную остроту. Что сделаешь, если человек шуток не понимает. Тем более, если таких людей целая организация. Тут не до шуток. Тем временем Евгений Петрович продолжал свою работу.

– И вот такой человек приезжает в гости к другу, друг погибает. Что делает наш герой? Правильно – проводит собственное расследование, вычисляет негодяев и начинает мочить их без рутинных разборок. Он – рыцарь плаща и кинжала, без страха и упрека, идейный борец с организованной преступностью, карающая десница. Вот только вышла маленькая накладочка. Робин Гуд, случайно, зацепил информатора ФСБ, тем самым поставив операцию, от которой зависят судьбы многих, под угрозу провала. Но незлопамятные ребята из конторы решают дать шанс герою исправить положение. Есть такое понятие, как агентурный подход к группировке...

– Вы меня вербуете?

– Нет. Предлагаю сотрудничество. Вы все равно уже занялись этим делом, но кустарным способом. Я же вам обещаю помощь нашей системы. Или вы уже не хотите отмстить за смерть друга? Мы в вас ошиблись?

Глаза со стальным блеском чекиста Василевича буравили Филатова, а губы сложились в одобрительную полуулыбку. Юрий видел, что фээсбэшник заинтересован в нем, понимал, что тот ждет ответа. А это значило, что не следует торопиться. Филатов не выносил сотрудников ФСБ. Таких как этот – улыбчивых, ухоженных, в строгих костюмах, всегда вежливых, но готовых в любой момент сделать из тебя пустое место, лагерную пыль. Почему они решили, что имеют право подчинять его своей воле, заставлять выполнять их решения?

Филатов встал, не спеша подошел к окну, отдернул занавеску, распахнул форточку, глотнул свежего утреннего воздуха... Сад утопал в белесом тумане. Пахло цветущей липой. Юрий почувствовал на себе взгляд Василевича, и то, что теперь в этом взгляде сквозила настороженность, то же чувствовал.

– Ваше слово, Юрий Алексеевич, – торопил фээсбэшник.

Филатов обернулся к окну спиной.

– Давайте ваши ориентировки на Куцего, распорядок дня. Маршруты движения по городу, марки автомобилей, систему охраны, криминальный расклад в городе.

Василевич смотрел на Юрия с мягкой улыбкой, которая сама за себя говорила: я знал, что ты согласишься, и прекрасно понимаю, почему ты это сделал. Я тебя просчитал.

Туман за окном рассеивался, взошло солнце. Юрий еще раз взглянул в окно и уселся за стол.

– Будем считать, что договор подписан, – резюмировал фээсбэшник.

– Я ничего подписывать не буду, – твердо сказал Филатов.

– Вот об этом мы с вами поговорим позже. А сейчас слушайте меня внимательно и запоминайте: Полковник, он же Куцый, тысяча девятьсот шестидесятого года рождения. Имеет судимость, но к так называемым воровским авторитетам не относится и их понятий не придерживается. Под началом двадцать – двадцать пять человек, в основном отморозки. Не признает никаких законов. Занимается рэкетом, выбиванием долгов, «крышует» несколько торговых точек, наркотики и торговлю оружием. Привлечь к уголовной ответственности не получается, потому что многие ответственные чины милиции и прокуратуры по сути находятся у него на содержании. Инкриминировать господину Куцему совершенные преступления крайне тяжело. Дорогие адвокаты. Свободное время проводит в пейнтбольном клубе «Долина». Бывает там, как правило, по субботам, в утреннее время. Любит все армейское: униформу, оружие, технику. Вот фотографии клиента. Изучайте. Связь будем держать через куратора. Он знает вас в лицо и сам выйдет на вас. Все, провожать меня не надо. До свидания.

Незваный гость удалился, а неприятное, гадливое чувство, которое Филатов испытывал всякий раз после общения с ФСБ, осталось.

Через два часа Юрий встретился с Королевым в условленном месте. Это была обычная забегаловка на автовокзале. Андрей сидел в отдельной кабинке. На столе перед ним стояло несколько бокалов пива и большое блюдо вареных раков.

– Ну и наделали мы с тобой шума, – приветствовал Королев Филатова. – Ты что молчишь?

– Ко мне приходили из «конторы», – Юрий сделал глоток из бокала.

– Догадываюсь, что ты от этого визита не в восторге.

– Правильно догадываешься. Они предложили работать на них против Куцего.

– Это не совсем то, что ты хотел, но тоже результат.

– Андрей, мне нужно знать, кто еще работает против Куцего.