Джульетта Армстронг Цветущая долина

Глава 1

Хмурясь от напряжения, Пенни Фостер неуклюже повернула во двор и остановила свою голубую малолитражку «мини» там, где она и хотела: около служебного входа в магазин отчима — по счастью, местечко для парковки оказалось свободным. Девушка выпрыгнула под яркое солнце Вест-Индии, ее ореховые глаза, опушенные длинными ресницами, сияли.

— Ну как, пап? Ни одной серьезной ошибки за всю дорогу от побережья, а дорога крутая и все время в гору! Ты все еще сомневаешься, стоило ли делать мне такой королевский подарок?

Роберт Дейл, вылезая из машины с гораздо меньшей прытью, засмеялся:

— Тут виноват скорее мой скромный бюджет, Пенни, а не твое водительское мастерство. Но если серьезно, я рад, что у тебя теперь есть машина.

— Я так счастлива, что готова прыгать от восторга! И ты сам подумай, как тебе это будет выгодно, — теперь ты сможешь посылать меня с разными поручениями. — Она приподнялась на цыпочках и чмокнула его в щеку. — Тысячу, тысячу раз спасибо, дорогой папуля. Теперь я не скоро забуду свой девятнадцатый день рождения.

Они выехали из дому на рассвете и направились на «ровере» в Порт-Леон, столицу их маленького гористого острова Санта-Рита, где Пенни жила с самого рождения. Там, в центральной автомастерской, отдали на техническое обслуживание большую машину и выбрали новенькую, только что с конвейера, малолитражку. Теперь, после целого часа езды из города, они вернулись домой, в деревню Вэл-Флери, или Цветущую долину. Долина лежала в расщелине у подножия двух холмов, орошаемая бурным потоком. В давние времена, как гласили предания, этот поток был могучей рекой, которая шумным валом прокладывала себе путь к побережью среди высокогорных девственных лесов. Легенды о древних богах, обитавших в источнике, дающем начало реке, давно уже были преданы забвению. Сейчас Цветущая долина была известна благодаря пышной растительности и мягкому климату.

Роберт Дейл, который, несмотря на солидную комплекцию, двигался быстро, уже зашел в магазин и был на пути к своему кабинету, в то время как Пенни пыталась поставить машину под тень огромного саманового дерева, раскинувшего над двором свои ветви. Отчим терпеть не мог опаздывать на работу.

Пенни тоже не стала сильно задерживаться. Но когда она вошла в магазин, где работала в отделе фотопринадлежностей, продавцы из других отделов и некоторые покупатели остановили ее, чтобы поздравить с днем рождения и спросить про новую машину.

Они всей толпой высыпали во внутренний дворик, и поздравления и комплименты могли бы продолжаться еще долго, если бы Хуан Гарсиа, седовласый помощник фармацевта из аптечного отдела, не появился бы во дворе и не сообщил с необычной торжественностью, что хозяин желает немедленно видеть Пенни.

Толпа поздравляющих растаяла, и Пенни поспешила откликнуться на непривычно повелительный вызов. Что могло случиться? Вряд ли отчим рассердился на нее за то, что она ненадолго отвлекла продавцов от работы по случаю такого особенного события.

Он действительно не выглядел сердитым — скорее взволнованным, как показалось Пенни, какой-то необычной новостью.

— Садись, дорогая, выпей свой лаймовый сок, — сказал он. — Я только что получил телеграмму с очень неожиданным известием. Через столько лет к нам приезжает Глория. Как она пишет, в буквальном смысле налетом.

Пенни молча смотрела на него. Наконец она пришла в себя и попыталась изобразить радостное удивление:

— Я… я так рада, папа. Уже пять лет прошло. Давно пора было ей приехать.

— Дорогая, я понимаю, что ты можешь вовсе не разделять мою радость. — По его губам скользнула легкая улыбка. — Она была не очень хорошей сводной сестрой и уж совсем неприятной падчерицей.

— Все равно я рада за тебя. И мама — она тоже будет очень рада за тебя. — Пенни поколебалась и добавила: — По-моему, теперь я гораздо лучше понимаю, почему Глория так возненавидела нас с мамой. Она сама потеряла мать в той страшной автомобильной катастрофе, и ей нелегко было это пережить.

— Теперь Глория уже не та, какой была раньше. Она побывала замужем и овдовела, а до замужества сделала довольно успешную карьеру парикмахера-стилиста, или как это теперь называется? — Роберт старался говорить бодрым тоном. — Имея за плечами такой жизненный опыт, она наверняка стала мягче, я в этом нисколько не сомневаюсь.

Пенни натянуто улыбнулась:

— А когда она приезжает, папа?

— Сегодня вечером. И так как «ровер» у нас в ремонте, я не смогу встретить ее в аэропорту. Ей придется сесть на автобус и ехать кругом, через Порт-Леон, а оттуда уже добираться сюда, к нам. Разве что ты согласишься одолжить мне свою новенькую «мини», хотя жалко ее бить по нашим горным тропкам.

— Конечно, бери, папа. Вообще-то мне следовало бы самой съездить за ней — я могла бы взять с собой Эрика, чтобы вести машину по очереди. Но мы собирались пойти сегодня вечером на танцы и поужинать в Порт-Леоне, чтобы отпраздновать мой день рождения. С нами еще должны идти Сибил Марсден и Джо Родригес. Мы уже заказали столик.

— Конечно, не надо портить такой вечер. Если только ты действительно не против, я одолжу твою драгоценную «мини».

— Папа, тебе даже спрашивать не нужно.

— Ну, значит, все в порядке. А теперь попроси кого-нибудь из девочек постоять в твоей секции, а сама поезжай домой и сообщи маме эту новость. Помоги ей все там приготовить. Подожди-ка еще минутку! — Он взял со стола пакет. — Эту фотопленку только что принесли, нужно отвезти ее Стивену. Если ты не очень устала, может быть, согласишься заехать к нему?

— Конечно!

— Вот тебе ключи от их почтового ящика, на случай, если там никого не будет. Смотри не потеряй!

Дорога к дому Стивена Воэна шла через лесистые горы, составлявшие главную прелесть острова. Ехать пришлось недолго, не больше мили. Скоро Пенни уже подъезжала к низкому деревянному дому, который служил Стивену и его помощнику Питу Родригесу, брату Джо, домом и одновременно местом работы.

Она посигналила, и навстречу ей вприпрыжку выскочил молодой эрдельтерьер, за которым более степенным шагом вышел сам Стивен, гибкий, темноволосый, чисто выбритый, с довольно необычными, хотя и очень привлекательными чертами лица. Особенно бросался в глаза раздвоенный подбородок, как говорят — признак страстной натуры. Хотя Пенни не замечала за ним особой страстности — даже мысль об этом казалась ей смешной. Она считала, что трудно найти человека более доброго, уравновешенного и веселого, чем Стивен.

— С днем рождения, Пенни, — радостно приветствовал он ее. — А это и есть та знаменитая машина, о которой мы наслышаны? Ну-ка, давай посмотрим.

Пенни просияла от гордости, когда он, с непритворным интересом осмотрев машину, заявил, что она «сделана как надо», после чего пригласил девушку войти в дом и выпить что-нибудь прохладительное.

— Не могу, — с сожалением сказала она. — Я, собственно, должна передать тебе пакет с пленкой, а потом мне надо домой. Папа только что получил телеграмму с известием о том, что к нам приезжает твоя великолепная кузина из Калифорнии.

— Глория?

— Кто же еще?

— Она мне всего лишь троюродная сестра, должен тебе напомнить. — Первая его реакция — явное замешательство — теперь уступила место недовольству. — Да, давно уже ей пора было навестить отца. Тебе все равно придется зайти к нам, Пенни. У меня есть для тебя подарок.

Он повел ее в скудно обставленный дом и, подождав, пока она сядет, добавил:

— Кстати, дай понять своим родителям, чтобы не приглашали меня с визитом по поводу приезда Глории.

— Я уверена, она сама тебя пригласит, — сухо ответила Пенни. — В любом случае я постараюсь быть терпимой. Теперь я стала старше и могу понять, каким горем стала для нее потеря матери…

— Когда ей было десять лет. Да, да, я знаю. Но зато у нее была мачеха, добрее и заботливее которой трудно представить. Просто она похожа на Веру, свою мать, и в этом ее беда.

Пенни уставилась в окно на дерево кассиа. Высокое, густо усыпанное блестящими золотистыми бутонами, оно своей напыщенной роскошью напомнило ей сводную сестру.

— Стив, давай поговорим начистоту. Мы с тобой дружим еще с тех пор, как ты был долговязым старшеклассником, катал меня на велосипеде и дарил шоколадки. Скажи, что это за тайна связана с матерью Глории? Папа и мама молчат. Но всякие посторонние люди не упускают случая вставить какое-нибудь загадочное замечание насчет того, до чего же папе повезло со второй женой. Получается, что с первой ему не так повезло. А одна старуха — правда, слегка сумасшедшая — сказала что-то вроде того, что смерть была Вере наказанием за грехи. Наверное, я пропустила много сплетен, потому что много лет провела в пансионе. Я знаю только, что Вера поехала в Америку навестить родственников и вскоре после этого погибла в автомобильной аварии. — Так как Стивен ничего на это не сказал, Пенни задумчиво продолжала: — Я так рада, что у моего папы нет никаких загадок! Я его совсем не помню. Ты ведь знаешь — он умер, когда мне было всего два года. Но люди до сих пор его вспоминают, и всегда по-доброму.

— Ничего удивительного. Я слышал, здесь все знали и уважали доктора Фостера. И в городской ратуше есть мемориальная табличка с его именем. — Он начал набивать трубку и, когда наконец был удовлетворен результатами, снова заговорил: — Вера, мать Глории, если уж ты так хочешь знать правду, своими постоянными изменами превратила жизнь твоего отчима в ад. В конце концов она сбежала с одним известным американским бизнесменом. После того как она погибла в аварии, твой отчим переехал с десятилетней дочерью в Вэл-Флери и купил аптеку, которая теперь так процветает благодаря его усилиям. А еще через год он встретил в Порт-Леоне твою маму и женился на ней, и у Глории появилась прекрасная любящая мачеха.

— А у меня — мой обожаемый отчим.

— Он хороший человек и, конечно, чересчур щепетилен и интеллигентен, чтобы обвинять в поведении Веры кого-нибудь из нашей семьи. Во всяком случае, я так надеюсь. И пожалуйста, не распространяйся о том, что я тебе рассказал, моя дорогая. Будем надеяться, что в этот раз Глория будет обращаться с тобой более приветливо. А теперь держи свой подарок на день рождения. Я купил тебе книжку под названием «Леса на Карибах». Если текст тебе покажется занудным, там есть много красивых иллюстраций.

Пенни просияла:

— Я буду ее читать не отрываясь. И пожалуйста, Стив, возьми меня с собой еще как-нибудь в экспедицию, когда будет возможность.

Он странно посмотрел на нее:

— Ладно, как-нибудь возьму. Но хотел бы я знать, как долго тебя будут увлекать такие простые радости — когда есть столько развлечений в Порт-Леоне. Кстати, как ты решила провести сегодня вечер? Будешь праздновать с друзьями? Кто там твой последний дружок?

— Почему ты говоришь таким тоном? Ты же знаешь, как долго мы уже встречаемся с Эриком! Да, мы сегодня идем с ним в ресторан и на танцы. Еще с нами идут Джо, брат Пита, и Сибил Марсден.

— Такой занудный старый холостяк, как я, предпочел бы поужинать со своей девушкой в ресторане наедине. — Стивен встал и смотрел на нее сверху вниз с едва заметной усмешкой. Загорелый, сухопарый и мускулистый — вовсе он не старый, возмущенно подумала Пенни.

— А правда, тебе пора уже найти себе девушку, — сказала она. — Такую хорошую, милую девушку.

— Это действительно было бы неплохо — хотя, на мой взгляд, «милая» — довольно расплывчатое определение. Еще будут пожелания?

— Будут. Чтобы я с ней поладила, чтобы она тебя не совсем монополизировала, как некоторые женщины делают самым неприятным образом. Чтобы мы с ней могли подружиться.

— И чтобы мы могли путешествовать втроем? — насмешливо предположил он.

— Да, а почему бы и нет — конечно, не сразу, а когда вы как следует привыкнете друг к другу!

— Должен сказать, звучит очень заманчиво! Но если как следует подумать, мы могли бы даже составить квартет — правда, твой Эрик, хотя он и отличный парень, не такого сложения, чтобы лазить с нами по горам.

— Зато он прекрасно играет на гитаре. Кстати, ты так говоришь, как будто мы с ним уже обручены. Ничего подобного! Просто у нас с ним хорошие отношения, вот и все.

— Как? Даже колечка нет? Совсем ничего?

— Разумеется, кое-что у нас есть, — ответила Пенни с достоинством. — Крепкая дружба.

— Ах, дружба! — протянул Стивен. — Ну, это, конечно, немало! — Он открыл ей дверцу машины. — Спасибо, что заехала. Желаю приятно провести вечер!

— Можешь не беспокоиться, все пройдет отлично. До свидания, Стив. Большое спасибо за книгу!

Бренда Дейл, седовласая копия Пенни, приняла новость о неминуемом прибытии приемной дочери с ужасом, который она тут же отогнала, с похвальной быстротой сменив на радостную улыбку.

— Вот и дождались! Давно уж надо было Глории навестить отца. Но, святые угодники, так внезапно, даже не предупредить нас заранее! Столько всего нужно сделать, а времени почти не осталось. Попроси, чтобы Перл пришла, и мы распределим, кто что будет делать.

Стоя в дверях, Пенни поколебалась.

— Мам, а как ты думаешь — Глория захочет, чтобы ей отдали ее старую комнату?

Миссис Дейл изобразила на лице крайнее изумление:

— Как это пришло тебе в голову! Конечно нет. Ты там живешь уже пять лет, все уже устроила там по-своему. Ей придется довольствоваться маленькой комнатой, в которой ты раньше жила. Когда к нам кто-нибудь приезжал, мы их всегда там селили — и ничего, все были довольны. Так что и Глории вполне подойдет.

На кухне Перл, их помощница по хозяйству, судя по всему, подслушала разговор. Она месила тесто с подозрительным волнением, и на ее черном, обычно веселом лице было сердитое выражение.

— А что, миз Хлория едет, будет опять нам неприятности делать? — гневно воскликнула она, дав тесту особенно сильную оплеуху. — Она меня загоняет по разным поручениям, я потеть, чтобы угодить миз. Миз Пенни, сейчас модно делать забастовки, если эта красотка меня обижать, моя одна выходить на забастовку. — Негритянка застенчиво улыбнулась. — Да вы не обращайте внимания на старую глупую Перл, моя ясочка. Вы сказать маме, что я поставить тесто в духовку, и поскорей.

Когда пришло время обеда, к Пенни пришел Эрик Хоскинс, ее друг, помощник менеджера в магазине самообслуживания напротив магазина ее отчима. Он был застенчивым юношей двадцати двух лет, очень привлекательной наружности. Слегка заикаясь, Эрик пустился в долгие объяснения, как он оказался в доме Пенни.

— Я случайно заметил, что во дворе аптеки нет ни «мини», ни «ровера», и сразу подумал, что мистер Дейл будет рад, если кто-нибудь подбросит его до дому.

Роберт подмигнул Пенни.

— Ну да, конечно, ведь ни у кого из моих служащих нет машины, — посетовал он. — Я попал бы в совершенно безвыходное положение.

Эрик покраснел.

— Хорошо, — с гордым видом сказал он. — Признаюсь, у меня была еще одна причина. Мне хотелось повидать Пенни и убедиться, что приезд ее сводной сестры не помешает ей пойти сегодня со мной ужинать.

— Как мило с твоей стороны, Эрик. — Пенни слегка улыбнулась ему, передавая салат.

Но Роберт покачал головой в притворном неодобрении:

— Получается, у тебя не так уж много работы, раз ты умудряешься все рассмотреть и расслышать из окна магазина.

— Мистер Фарроу всегда учит меня, что я должен быть любезен с покупателями, — тут же начал оправдываться Эрик. — Когда они хотят поболтать со мной, я должен их выслушать. Я не могу точно сказать, откуда в деревне появились слухи о приезде миссис Уинстон, но…

— Да вы не слушайте, что говорит мой муж, он вас просто дразнит, — примирительно сказала миссис Дейл. — На самом деле всего два дня назад мистер Фарроу говорил мне, как он вами доволен и как вы хорошо, работаете, особенно с тех пор, как получили повышение. Вы уже почти побороли свою застенчивость, которая раньше вам так мешала.

— В глубине души я остался таким же застенчивым, — сказал Эрик, снова краснея, как бы для того, чтобы подтвердить свои слова. — Как я вам уже рассказывал, мои братья гораздо мозговитее меня — они оба поехали учиться в университет. Но я им не завидую. Я очень доволен, что работаю здесь. Мне нравится здесь гораздо больше, чем на Ямайке. Конечно, Санта-Рита намного меньше, но меня вполне это устраивает. И… — Он старательно избегал смотреть на Пенни. — Я полюбил Вэл-Флери.

После этой небольшой речи — необычно длинной для Эрика — за столом почти не разговаривали. Обед прошел довольно быстро, потому что все семейство Дейл было в спешке.

Перл, помогая Пенни застелить постель для Глории, делилась своими страшными предчувствиями.

— Вы с ней осторожней, миз Пенни, да уж. Люди так быстро не меняться, нет, уж разве чудо. А Хлорию эту никаким чудом не изменить, это точно. Смотрите, как бы она не запустить свои длинные блестящие кохти в мистера Эрика. Она такая воровка, ой, у любой девушки украдет ухажера, и не постесняться. Если она выйти на охоту, пусть лучше кидаться на тех, из лесничества, что жить в лесу, как монахи. — Перл засмеялась глубоким, горловым смехом. — Вон, пусть лучше завлекать своего кузена, Стивена Воэна. Ховорят, она раньше пытаться закрутить с ним роман. Кто знает, как что получиться. Уж столько всякого тохда болтать! Но он не такой, он крепкий орешек.

Пенни, чувствуя, что разговор заходит слишком далеко, решила разом его окончить.

— Глории придется действовать быстро, если она намерена разбить тут пару-другую сердец. Она пробудет здесь всего пару недель. Давай-ка займемся делом.

Перл хмыкнула:

— Пару недель. Это она вам сказала? Хм!

Так что последнее слово все равно осталось за ней.

После напряженного дня, проведенного за приготовлениями к приезду Глории в Вэл-Флери, для Пенни было облегчением уйти из дому и отправиться в Порт-Леон прохладным свежим вечером вместе с Эриком и их друзьями.

Она боялась приезда Глории, боялась, что ощетинится от первого же ее острого замечания. Когда ее дразнили, она легко это сносила. Стивен, например, всегда над ней подшучивал, сколько она себя помнила, и она никогда на него не обижалась. И ее товарищи по школе — те тоже не считали ее чересчур обидчивой. Но Глория…

— Ты потрясающе выглядишь, Пенни! — Восхищенный голос Эрика прервал ее размышления.

С заднего сиденья раздался голос Сибил Марсден:

— Эта прическа так подходит к твоему викторианскому платью с оборками! У меня не получилось бы лучше, если бы ты пришла в салон и заплатила бы миссис О'Брайен самые огромные чаевые за мою работу.

Это великодушное замечание заставило приземистого коренастенького Джо Родригеса, младшего брата помощника Стивена и четвертого члена их компании, заявить, что им с Эриком чертовски повезло, что они могут провести вечер с двумя такими восхитительными девушками.

У Пенни возникло уютное чувство, что она находится среди друзей, своих ровесников, и все они вчетвером связаны свободной и добровольной верностью друг другу.

Эрик и Джо были решительно настроены не скупиться и повеселить девушек вовсю. Они заказали столик в «Хо-Ютанг», недавно открывшемся ресторанчике, который гордился превосходной китайской кухней и отдельным залом для танцев.

В полночь Эрик пошел за своей машиной, и они поехали домой. Когда они поднимались по холмистой извилистой дороге к Вэл-Флери, Пенни почувствовала, что к ней вернулась нервозность. Скоро она распростится с друзьями, поблагодарит их за вечер, и ей придется уже в одиночку добираться по узкой тропинке к своему дому.

Ее встреча с Глорией оказалась не таким страшным испытанием, как она себе рисовала.

Высокая девушка в бежевом шелковом дорожном костюме выглядела почти так же, как она ее помнила, только темные волосы были теперь окрашены в насыщенный золотисто-каштановый цвет. Было видно, что она слишком измучена долгим перелетом, чтобы блистать тонким сарказмом и насмешками, к которым так долго готовила себя Пенни.

Даже не подумав встать с удобного плетеного кресла, она приняла поцелуй Пенни и сказала:

— Я так рада, что ты наконец вернулась. Теперь я могу пойти спать. — Она зевнула и потянулась с кошачьей грацией. — Ты не против, папа, и вы… тетя Бренда? Я чертовски устала.

— Можешь подольше поспать утром, дорогая, — улыбнулась Бренда. — Поваляйся в постели.

— Ах, как мило и старомодно вы говорите, тетя Бренда. Я сразу почувствовала себя снова школьницей. — Глория говорила нежным, воркующим голосом, но улыбка, коснувшаяся ее пухлых губ, была не слишком приятной. — Когда я была замужем за Грегом, мне казалось, что я навалялась утром в постели на всю жизнь. Сам он вставал рано. Но у меня с ним была такая скучная и неинтересная жизнь, что мне совсем не хотелось вставать, просто потому, что нечем было заняться.

Ее приемная мать постаралась сгладить неловкий момент:

— Позови меня, когда проснешься и захочешь выпить кофе. Если я выйду в магазин, дома останется Перл.

— Вы до сих пор держите Перл? — нахмурилась Глория. — Надо же! Ей, наверное, уже лет сто!

— Шестьдесят два, — холодно возразила Бренда. — Спокойной ночи, моя милая. — Она повернулась к Пенни и стала с любовью, хотя и несколько сонно, расспрашивать, как прошел праздничный ужин в честь ее дня рождения.

На следующее утро, за завтраком, когда Глория еще спала, Роберт Дейл качал головой, недоумевая по поводу внезапного возвращения блудной дочери.

— Я просто не понимаю, как… — начал он.

Но тут в комнату вошла Глория, со взъерошенными волосами, с желтоватым лицом, совсем ненакрашенная.

— Я умру, если не выпью немедленно кофе! — воскликнула она, плюхаясь на ближайший стул. И когда Бренда Дейл подала ей чашку кофе, продолжила: — Думаю, вы все гадаете, почему я вдруг так внезапно появилась. Вчера вечером я была слишком вымотана, чтобы разговаривать. Но теперь могу все объяснить, и причина очень простая. Меня вдруг поразила вспышка ностальгии по Вэл-Флери — кое-какие воспоминания, — так что я собралась и приехала.

— Ты хочешь сказать, что вернулась домой навсегда? — Как ни старалась, Пенни не смогла скрыть свое удивление и огорчение.

— Навсегда? Вот словечко для пожилых людей. Я пробуду здесь, пока не пойму, чего мне хочется, — если не будет возражать моя горячо любимая семья.

Возникло напряженное молчание. Бренда сказала спокойным, безмятежным голосом:

— Конечно, это по-прежнему твой дом, Глория. Но я не могу представить себе, чтобы ты надолго здесь осталась. Тебе скоро все наскучит, нечем будет заняться.

— Разумеется, у меня нет никакой необходимости работать. Но на время я могла бы куда-нибудь устроиться, просто для развлечения.

— Понятно. Что ж, надеюсь, тебе будет хорошо с нами, дорогая. — Роберт Дейл посмотрел на часы. — Пора нам с тобой двигаться, Пенни. Я выведу из гаража твою «мини», ладно?

Глория широко раскрыла глаза:

— Эта хорошенькая машинка твоя, Пенни?

— Мама с папой подарили мне ее вчера на день рождения. Разве папа тебе не сказал?

— Вот именно, не сказал. Кстати, поздравляю тебя и все такое. — Голос Глории прозвучал не слишком радостно. — Наверное, дела в аптеке пошли лучше. Или Пенни умеет добиваться своего. Я не припомню, чтобы мне когда-нибудь дарили такие сумасшедшие подарки, — я и мечтать о таком не смела.

— Пенни будет на ней ездить по моим поручениям, ну и для своего удовольствия тоже, конечно, — отрезал Роберт. — Если ты намекаешь на недостаток моей щедрости по отношению к тебе, то позволь напомнить, что я оплатил твой довольно накладный курс парикмахерского искусства в Нью-Йорке, так же как и все твои расходы, пока ты там жила. Все это вылилось в довольно порядочную сумму — гораздо дороже, чем стоит эта маленькая машина.

Глория приняла обиженный вид:

— Я получила образование здесь, не забывай, на этом заброшенном маленьком островке. Главным образом в Вэл-Флери. А Пенни послали в дорогую школу на Тринидад.

— За это, между прочим, платила ее мать, — выпалил Роберт Дейл. — Она хотела, чтобы Пенни училась в той же школе, где она сама. И это была не единственная причина. Она считала, что там Пенни будет лучше.

— Прости, папа. Спиши мой дурной характер на слабые нервы. — Глория промокнула глаза кружевным платком. — Ты был мне замечательным отцом. Возможно, я не всегда это понимала, но теперь я это оценила, иначе я вряд ли приехала бы сюда.

С этим внезапным изменением в ее настроении атмосфера сразу разрядилась.

Во время короткой поездки до аптеки Роберт сказал падчерице, почти извиняясь:

— Я должен стараться быть более терпимым по отношению к Глории. Твоя мама гораздо снисходительней. Она намерена тебе предложить, чтобы ты организовала небольшой ужин-вечеринку для Глории. Пусть там будут ее прежние знакомые и твои друзья.

— Не думаю, чтобы она смогла поладить с моими сверстниками, — быстро ответила Пенни.

— Надо дать ей хотя бы попробовать. Пенни, ну будь умницей, позови хоть кого-нибудь.

Пенни поняла, что ей трудно будет выполнить это пожелание родителей. Глории, она была в этом уверена, будет безумно скучно с людьми вроде Сибил, Джо или Эрика. Да и они будут себя чувствовать с ней скованно. Что же касается «прежних знакомых», как выразился отчим, девушки ее возраста уже давно завели свои семьи и погрузились в домашние заботы, расселившись по другим частям острова, а многие и вовсе уехали в дальние края.

Погруженная в мрачные размышления, Пенни машинально чертила что-то шариковой ручкой на листе бумаги, когда услышала возле своего прилавка шаги и подняла голову. Перед ней стоял Стивен и насмешливо улыбался.

— Что, уже пришла в отчаяние, Пенни? Я думал, ты сможешь выдержать присутствие неподражаемой Глории чуть дольше! В конце концов, ты ведь и сама ничем не хуже!

— Стивен, ты-то мне и нужен! Даже не знаю, почему я сразу про тебя не подумала!

— Потому что ты никогда обо мне не думаешь, моя дорогая. Да и с какой стати?

— Ты сегодня остроумен как никогда. Но если хочешь знать правду, ты мне нужен, потому что мама с папой хотят, чтобы я устроила для Глории маленькую вечеринку на этой неделе. Да, да, я знаю, ты не захочешь прийти. Но…

Стивен вдруг помрачнел.

— Помимо того, что я не намерен терпеть, чтобы меня принуждали к обществу Глории, — сухо сказал он, — я в любом случае на некоторое время уеду, буду работать в заповеднике Тахана, на новой плантации тиковых деревьев.

— А когда ты туда отправляешься? То есть я… я не собираюсь тебя допрашивать, но, Стив…

— Так не делай этого, дорогая! Однако, если ты так настаиваешь, я тебе сообщу, что уезжаю прямо сейчас и не появлюсь в Вэл-Флери довольно долго.

На самом-то деле Пенни вовсе не хотелось, чтобы Глория и Стивен возобновляли свою прежнюю дружбу. Но она прекрасно знала, что их встреча неизбежна в такой маленькой деревушке, и к тому же была уверена, что Глория, взбешенная отсутствием кузена на вечеринке в ее честь, непременно обвинит Пенни в том, что она его нарочно не пригласила.

Однако Стив не дал ей больше распространяться на эту неприятную тему. Коротко бросив ей: «Пока, увидимся», он направился к выходу. Если он пришел что-то купить, то, видимо, забыл об этом.

Когда Пенни с отчимом приехали домой на обед, мать выглядела расстроенной и озабоченной.

— Что случилось, мам?

— Наверное, я виновата в небольшой неприятности. Глория плохо спала ночью и, как только вы с папой уехали на работу, приняла снотворное.

— Так она что, все еще спит? — Роберт был не слишком этим огорчен. — Да не беспокойся ты так, Бренда. Давай лучше обедать. Ты удивишься, если узнаешь, сколько людей в наше время принимает снотворное, даже на нашем тихом, мирном островке.

— Меня расстроили совсем не ее таблетки, а то, что она мне сказала перед тем, как их выпить. — Миссис Дейл вздохнула. — Она заявила, что больше не чувствует себя здесь как дома — раз ей приходится спать в этой комнатенке, где ее будит шум с фермы Беннеттов. Она велела мне попросить тебя, Пенни, позволить ей жить в своей старой комнате — той, где ты сейчас спишь.

— Почему Пенни должна идти на такие жертвы? — вскипел Роберт Дейл. — Я сам поговорю с Глорией начистоту!

— А ты представляешь, какие она потом устроит сцены? И сколько таблеток ей придется принять? Она может даже припугнуть нас тем, что примет больше, чем нужно.

— Ну, это уж будет подлый шантаж с ее стороны, — сердито произнес Роберт.

Но Пенни, увидев, как расстроилась мать, и вспомнив, что она всегда боялась истерик Глории, тихонько сказала:

— Я думаю, что долго она здесь не задержится. Даже если она останется на Санта-Рите, скорее всего, найдет какую-нибудь высокооплачиваемую работу и будет жить в Порт-Леоне. Не стоит так беспокоиться. Я не имею ничего против маленькой комнаты, и мне нравится слушать петухов Беннетта. Скажи ей, что я согласна. А теперь, мамочка, прости, я страшно проголодалась!

Несмотря на все свои усилия быть великодушной, Пенни приехала вечером домой в далеко не добродушном настроении, разозленная даже больше упрямым отказом Стивена, чем эгоистическим требованием Глории.

Она обнаружила Глорию в своей комнате и долго выслушивала поток сладкоречивых благодарностей.

— Тетя Бренда и Перл были такие милые и помогли мне перенести сюда все мои вещи! — Глория, лежа на диване, отхлебнула из высокого стакана с джином и имбирным пивом и вздохнула: — Ты не представляешь себе, как для меня важно быть окруженной такой заботой и таким вниманием.

Перл, собравшаяся уже уходить домой, как раз в этот момент заглянула в комнату.

— Моя уже кончать, наконец, — сказала она, с упреком посмотрев на Глорию. — А как мои старые бедные ноги худеть? А как домой приду — там тоже покоя нет. Не знаю, как моя долхо выдержит, — самая святая правда.

Пенни быстро вскочила со своего стула.

— Слушай, Перл! — радостно воскликнула она. — Давай я отвезу тебя домой. Ты же еще не каталась в моей «мини».

Мрачное выражение на лице негритянки тут же сменилось улыбкой.

— Уж вы просто золото, миз Пенни. Это, конечно, хорошо, моя с удовольствием.

Когда они с Перл выходили из комнаты, Пенни услышала, как Глория презрительно бросила:

— Я бы пожалела рессоры. Моя еще тоже не каталась в «мини».

В тот вечер зашел разговор об ужине для друзей Пенни и Глории. Пенни поняла, что с ее стороны было смешно обижаться на Стивена — Глория тоже не хотела идти на вечеринку. Она стала возмущаться тем, что ее выставят на обозрение всем соседям в качестве скорбящей вдовы. В любом случае те несколько девочек из Порт-Леоне, с которыми она дружила, уже стали растолстевшими замужними женщинами с плачущими младенцами. Все, чего она хочет, чтобы ее оставили в покое.

— Тогда Пенни просто позовет кого-нибудь из своих друзей к нам домой, — добродушно предложила Бренда. — Ты можешь не выходить к ним, если не захочешь. А мы с твоим папой пойдем к соседям, сыграем партию-другую в бридж.

Глория пожала плечами:

— Здесь у меня, конечно, тоже была пара родных душ. Например, взять моего кузена, у него еще какая-то ужасно скучная работа, он возился с деревьями — интересно, он все еще на Санта-Рите? Или уехал на Барбадос и занялся каким-нибудь более перспективным делом?

Пенни вспыхнула от досады, но предоставила отчиму возможность ответить Глории.

— Стивена недавно повысили — он назначен главным лесничим нашего округа, — холодно произнес Роберт. — Для человека, которому нет еще и тридцати, это должность, которой можно гордиться. Возможно, у него не такая уж большая зарплата, но он выполняет важную работу, спасает ценные породы деревьев от полного истребления.

Глория перебила его, заявив, что, если Стивен действительно хочет сделать карьеру в этой области, ему нужно добиваться назначения в Калифорнию. Там, во всяком случае, ему будут нормально платить.

— Без сомнения, он непременно появится здесь, как только узнает, что я приехала. Мы когда-то с ним были настоящими друзьями. Только мне что-то кажется, что вечеринка с ровесниками Пенни будет не в его вкусе. Он всегда любил проводить время наедине.

Это замечание заставило Роберта Дейла взглянуть на нее с явным неодобрением.

Но через несколько дней после этого разговора близкие друзья Пенни все же собрались у нее.

Глория уединилась в своей комнате, забрав туда целый поднос разнообразных деликатесов, приготовленных к вечеринке, транзистор, кипу журналов, выразив перед этим пожелание, чтобы ее предоставили себе самой.

Гости этому только обрадовались и весело уселись играть в карты. На самом деле им, конечно, хотелось познакомиться с Глорией, которую до этого они только мельком видели на главной улице. Но их охладил ее скучающий, слегка презрительный вид.

Однако через пару часов Глория появилась в дверях в изящном дорогом платье до полу из легчайшей сиреневой шерсти, ее пышные темно-рыжие волосы были забраны наверх в самой изысканной прическе, а вокруг стройной шеи сверкали аметисты.

— Я, наверное, безнадежно опоздала? — спросила она с ноткой обиды в голосе. — Мне вдруг стало так одиноко, словно я какой-то изгой…

— Ну конечно, проходи, Глория! — Пенни постаралась подавить негодование, которое так часто возбуждала в ней сводная сестра. — Ты же была приглашена на вечеринку. Иди сюда, мы сейчас будем играть в джин-рамми.

Для Глории тут же освободили место за столом, но она покачала головой:

— Нет, мои дорогие, я лучше посмотрю. Я так давно уже не играла в эти милые старомодные игры, что не помню ни одного правила. Но для начала мне хотелось бы возобновить знакомство с некоторыми из вас. Эрик, как мило снова тебя увидеть. Ты очень изменился. Уже совсем не тот застенчивый мальчик, которого я когда-то так гадко дразнила. А Сибил стала такая взрослая. Да, теперь, кажется, я всех вас вспомнила. — Она грациозно опустилась на большой стул недалеко от стола. — Все, что мне сейчас нужно, Пенни, дорогая, — это немного вон того божественного лимонного суфле. Перл не положила мне ни кусочка, когда я собирала поднос. Сказала, что все испортит, если залезет туда ложкой.

С ее приходом атмосфера слегка переменилась. Теперь никто уже не мог как следует расслабиться. Словно райская птичка слетела с небес и уселась среди домашних кур.

— Вы правда хотите продолжать играть в карты? — спросила Глория, после того как ей передали то, что она попросила. — Если нет, то, может быть, послушаем пластинки?

Эрик спросил, повернувшись к Пенни:

— Как, дорогая, ты согласна? Включить проигрыватель? Или будем играть в рамми?

От Пенни не укрылась его интонация. Он хотел подчеркнуть, что именно она, а не Глория является хозяйкой вечеринки.

— Конечно, давайте слушать пластинки, — спокойно произнесла она. Через несколько минут комнату наполнила музыка — нежная, страстная, завораживающая.

Теперь никто уже не хотел больше играть в карты, и, когда Эрик прокрутил все лучшие пластинки, какие были, он жизнерадостно согласился на предложение Пенни, чтобы они с Джо принесли гитары и спели собравшимся новые модные песенки. Молодые люди, часто игравшие дуэтом, уселись и, перебирая струны, исполнили довольно слащавую песенку, которая недавно дошла до их острова из Нью-Йорка. И вдруг к ним присоединился, вплетаясь в дуэт, еще один голос — мягкое контральто, выводившее банальные слова песенки, наполняя их насмешкой, страстью, печалью.

Когда песня кончилась, никто не произнес ни слова. Наконец Пенни сказала:

— Мы всегда знали, что у тебя хороший голос, Глория, но я не представляла, что ты так замечательно поешь.

— Я брала уроки вокала, когда была в Штатах. Но Грег — это мой муж — быстро понял, что из меня ничего не выйдет, что я только посредственность, и положил этому конец. Он сказал, что мой истинный талант — парикмахерское дело. И наверное, был прав.

Возникло неловкое молчание, которое нарушил Эрик:

— Во всяком случае, вы всем нам доставили огромное удовольствие. Вот было бы здорово создать трио и играть всякие популярные песни.

Но Глория покачала головой:

— Я же вдова! Местный народ будет потрясен до глубины души. Но очень мило, что вы это предложили.

Сибил, которая все это время сидела задумавшись, выдвинула другую идею. Ее любимая тетя, которая живет на Барбадосе, серьезно заболела и умоляет приехать навестить ее. В обычном случае она попросила бы миссис О'Брайен срочно дать ей отпуск, но в их салоне «Ибикус» и так уже не хватает квалифицированных парикмахеров, а еще приближается ежегодная годовщина Дня независимости, так что она сомневается, что ее вообще сейчас отпустят.

— Не могла бы ты заменить меня на время, всего на две недели? — робко попросила она Глорию. — Я знаю, тебе не нужны деньги. Но я подумала, что тебе скоро наскучит просто так сидеть дома.

— Но я так давно этим не занималась, дорогуша!

Показная скромность сестрицы показалась Пенни не очень убедительной. Однако девушка мысленно пожала плечами. Если даже Глория захочет совсем вытеснить Сибил из салона — а у нее хватит на это подлости, — то что она, Пенни, может тут поделать? Ничего не может, решила она.

В этот момент в разговоре вдруг всплыло новое имя.

Джо, обсуждая с кем-то из гостей предстоящий бал в честь Дня независимости, который должен был состояться в новом роскошном отеле в Порт-Леоне, упомянул, что его брат Пит собирается вернуться из леса, чтобы не пропустить такое событие, и, главное, вот уж чудо, возможно, туда явится даже Стивен.

Глория сразу навострила уши.

— Он был очень неплохим танцором в старые добрые времена, мой кузен Стив, — небрежно заметила она. — Когда он бывал в состоянии отвлечься от этих скучных деревьев. Интересно, кстати, знает ли он уже, что я приехала в Вэл-Флери?

— Я скажу ему об этом, как только увижу, — галантно пообещал ей Джо. — Вообще-то я сейчас вспомнил, Стив говорил, что они собираются ехать на новую плантацию тиковых деревьев в Тахану через пару дней.

— Что ж, тогда передайте ему от меня привет и скажите, что мы с ним еще увидимся.

Когда гости разошлись и Пенни начала убирать остатки ужина, Глория напустилась на нее:

— Ты ведешь себя довольно странно — даже не пригласила Стивена на вечеринку. В конце концов, он мой кузен…

— Если хочешь знать, я его приглашала, и он отказался. Сказал, что будет в это время работать высоко в горах, в лесу.

— А на самом деле он здесь. Так что ты ему такое сказала, чтобы отпугнуть его? Ведь сказала же что-нибудь!

— Нет! У меня нет твоего таланта к интригам. — В первый раз за всю жизнь Пенни нашла в себе силы твердо противостоять сестре.

Глория побледнела, ее глаза пылали гневом, но Пенни твердо стояла на своем и холодно закончила:

— А ты уже забыла, что сама еще недавно с презрением отказалась приходить к нам на вечеринку?

— А, так ты сказала ему, что меня там не будет? — Тон Глории слегка смягчился. — Ну, тогда понятно, почему он отклонил твое приглашение.

— Я ему про это ничего не говорила.

— Он просил передать мне свои извинения? Хотя ты, конечно, их не передала бы.

— Если ты так в этом уверена, то зачем мне вообще тебе отвечать или что-то доказывать? — Пенни говорила спокойно и холодно, но она с облегчением услышала шаги на дорожке, ведущей к дому. Через минуту отчим с мамой будут здесь, так что Глории не удастся навязать ей ссору.

Но сестра все-таки успела, как и всегда, сказать последнее слово.

— Ты маленькая подлая дрянь, какой и всегда была! — в ярости воскликнула она. — Я не верю ни одному твоему слову. Ты считаешь, что Стив принадлежит тебе. Но я вот что скажу — он на тебя даже не посмотрит, как только мы снова с ним встретимся!

Пенни уставилась на нее в крайнем изумлении.

— Что ты хочешь этим сказать?

Какую-то секунду Глория не знала, продолжать ей или нет, но прежде, чем она успела что-нибудь ответить, в комнату вошли ее отец с мачехой, и Пенни услышала, как она заворковала, расплываясь в самой сладкой улыбке:

— Здравствуйте, мои дорогие! Я, конечно, не удержалась и приняла участие в милой вечеринке Пенни. Все было так вкусно, чудесная музыка, мы так весело поболтали! Я уже много-много месяцев так не веселилась.