"Прощайте, скалистые горы!" - читать интересную книгу автора (Семенов Юрий Иванович)

ГЛАВА 10

Дождливым и пасмурным утром 6 сентября по «малой земле» разнеслась весть: с Финляндией заключено предварительное соглашение о прекращении военных действий.

В роту разведки это известие первым принёс Чистяков. Ночью он отправил американцев на автомашине в Оленье Озерко, а утром приехали две повозки за имуществом роты. Новость мичман узнал по дороге к переднему краю. Не дожидаясь, пока стемнеет, он побежал в роту на перешеек полуострова, прячась за валунами от вражеских пуль. А Громов с Ерошиным остались охранять повозки, расположившись под сопкой около дороги.

После бессонной ночи рота разведки спала и ещё не знала новость. Чистяков разбудил Ломова, потом отыскал Федина, доложил ему, а через несколько минут рота была на ногах. Заговорили все сразу. Многие ещё ничего не понимали, спрашивали друг друга.

— Говорят тебе — капитулировала. Выходит, штыки в землю, а руки к небу — и шабаш, — объяснял Шубный молодому матросу, прибывшему с последним пополнением.

— Не-е, Фома Кузьмич, не капитулировала. Вот Италия в прошлом году, та, верно, капитулировала. А тут просто прекратили военные действия.

— Чего же тогда спрашиваете? — обиделся Шубный и, разыскав Ломова, тайком спросил его: — Финляндия, значит, того, как её?…

— Товарищи! — громко сказал Федин, и гул смолк. — Это событие, та-скать, приближает день нашего наступления. Сейчас командованию надо знать, что будет на стороне врага с выходом Финляндии из войны. Наш ночной «язык» к утру устарел. Это говорит о многом.

На стихийно возникшем митинге говорили долго. Каждому хотелось сказать что-то своё, накипевшее за многие месяцы обороны.


Антушенко прискакал из батальона. Спешился около комендантского взвода и быстро пошёл к землянке командира бригады.

Растокин только что вернулся из штаба. Он сидел на полу и рассматривал большую карту. Лицо комбрига было чем-то озабочено.

— Легок на помине, Анатолий Прокопьич. Заходи, очень нужен, — Растокин передвинул карту, давая место Антушенко. — Приказано направить небольшой отряд в десять человек к посёлку Леастарес для уничтожения бензохранилища. Пойдёт группа, состоящая из командира, радиста, сапёров и разведчиков.

Антушенко разделся, сел около Растокина на полу. Комбриг провёл карандашом по карте от Муста-Тунтури до местечка, обведённого двумя красными кружочками, и сказал:

— Основной запас бензина у северной группировки немецких войск сконцентрирован на Леастарес. Вы понимаете смысл операции?!

— Там же аэродром, усиленная охрана, — предостерёг Антушенко, разглаживая карту от Муста-Тунтури до Леастарес.

— Вот поэтому-то и нужна небольшая группа разведчиков. Предлагают командиром лейтенанта Ломова, — Растокин вопросительно взглянул на Антушенко и добавил: — Кандидатура вполне подходящая. Владеет немецким языком, а это большое дело.

— Федин знает, кого рекомендовать. Ломов снимет часовых на Леастарес, как сегодня ночью…

— Я не сомневаюсь в этом, — весело сказал Растокин, вставая с пола, и предупредил: — Но пока в бригаде об этом приказе знаем только мы с вами. Ломова рекомендую я.

Антушенко удивлённо посмотрел на комбрига.

На пороге появился Егорыч, неумело козырнул и доложил:

— К вам тут два человека просятся, товарищ полковник, с голубыми погонами, стало быть, авиация…

— Пусть заходят, — разрешил Растокин.

В землянку вошли смуглолицый, немолодой, но очень подвижный лейтенант и белокурая девушка — сержант, с туго набитой зелёной сумкой.

— Товарищ полковник, — доложил лейтенант, — прибыли в ваше распоряжение из авиаполка.

— Ласточки опускаются к земле перед самым дождём, — приветливо сказал Растокин, знакомясь. И спросил: — А какими птичками поддержит нас авиация?

— Что прикажете, товарищ полковник, — отчеканил лейтенант и, улыбнувшись, добавил: — Когда наши ласточки в небе летают, говорят, у вас в пехоте хлопот мало.

— Хлопот всем хватит, — ответил Растокин и, увидя, что Антушенко направился к двери, остановил его:

— Анатолий Прокопьич! Отыщи свободную землянку в стороне от штаба, это для тех товарищей, о которых говорили. А о приказе — ни одному человеку, сам понимаешь. Как освободишься — быстрее заходи, тогда и остальное решим.