"Пангея. Книга 1. Земля Гигантов" - читать интересную книгу автора (Колодан Дмитрий)
ГЛАВА 13 ХОЗЯЙКА ПАУКОВ
Багряные языки пламени плясали, отражаясь в темной воде. Объятое огнем каноэ покачивалось посреди озера. Над водой стелился черный дым; из густых клубов то и дело появлялась голова лебедя – резная фигура раскланивалась на прощание. Белое дерево почернело, но в деревянных глазницах горели яростные огни.
– Духи огня, воды и ветра! – завывала матушка Ши. – Примите тело храброго и сильного охотника. Возьмите его дух за руки и отведите в земли предков. Пусть путь его будет легким, пусть чудовища бегут, завидев его, пусть злые тени не собьют его с дороги…
Старуха заколотила по бубну. Обнаженная по пояс, с телом, покрытым черной сажей и красной охрой, матушка Ши стояла на краю пристани. За ее спиной собрались остальные навси, не спуская глаз с горящей лодки. Женщины тихо скулили и подвывали погребальной песне. Мужчины стояли молча. Но и в их глазах Белка заметила растерянность и страх. Кирк сжимал кулаки, рядом переступал с ноги на ногу Лорхи, то и дело оглядываясь. Словно боялся, что убийца Туа мог объявиться здесь и сейчас.
– Туа, храбрый охотник, – продолжала петь старуха. – Мы даем тебе надежную лодку, даем острый нож и крепкое копье. Прими наши дары…
Каноэ завалилось набок. Лебединая шея переломилась и с плеском упала в воду – вместе с дымом взметнулось облако пара.
Матушка Ши заголосила еще громче; ее вой и глухие, неритмичные удары бубна напомнили Белке о криках пещерных людей в ущелье. Девочка обхватила руками плечи. Если б не Вим, сейчас бы она и сама превратилась в кусок окровавленного мяса. А может, не осталось бы и этого – лишь горстка обглоданных костей на камнях, да отрубленная голова, раскачивающаяся на бивне мамонта.
Белка вспомнила чудовищные ворота из мертвых голов. Пустые глазницы, ворон и перестук черепов. Мертвый охотник-навси тоже был без головы… Неужели за его смертью стоят мохнатые карлики из ущелья? Белка наивно полагала, что пещерные люди остались позади, за границей водопада. Но ущелье не так уж далеко от озера… Карлики могли наведываться в эти земли. Или, что хуже, могли прийти сюда следом за Белкой и Вимом. Настоящий охотник никогда не упускает добычу. Волки способны по нескольку дней преследовать стадо оленей.
Нос каноэ погрузился в воду. Лодка тонула медленно; над водой поднимался дым, сквозь который пробивались языки пламени.
– Прощай, Туа, – пела матушка Ши. – До встречи в землях предков. Пусть твоя охота будет удачной, и ты убьешь еще много оленей.
Старуха последний раз ударила в бубен и без сил упала на бревенчатый настил. Двое мужчин подхватили ее под руки. Голова матушки Ши безвольно моталась.
– Принесите ей воды и мяса, – приказала Аска.
Несколько женщин поспешили в дом. Охотники бережно перенесли матушку Ши и посадили у стены. Навси молчали, дожидаясь пока старуха заговорит.
– Трудно ему будет, – голос матушки Ши дрогнул. – Он потерял голову, как же он найдет дорогу в земли предков?
Невысокая русая девушка громко вскрикнула.
– Если Туа заблудится, – хрипло проговорила старуха, – он вернется. Его дух не успокоится и будет ходить рядом, пока не найдет свою голову…
Старуха оглядела соплеменников.
– Или другую чью-нибудь еще. Может, твою?
Она указала корявым пальцем на Лорхи. Тот схватил себя за шею – он не на шутку испугался.
– Или твою? – Матушка Ши посмотрела на Кирка. – Или ее?
Старуха повернулась к Аске. Девушка опустила взгляд.
– Нет, – резко сказал Кирк. – Этого не будет. Мы найдем его голову и погребем ее как положено.
К матушке Ши подошли две девушки; одна несла бурдюк с водой, другая – куски вареного мяса. Двое охотников поддерживали старуху, пока девушка ее поила. Матушка Ши пила жадными глотками. Тем временем вторая девушка откусила от мяса большой кусок, тщательно пережевала и выплюнула в ладонь серую кашицу, которую дали старухе. Старуха проглотила угощение. Тело ее в руках охотников обмякло. Откинувшись назад, матушка Ши всхрапнула.
– Отнесите ее в дом, – сказала Аска. – Положите у огня и укройте шкурами. Пусть кто-нибудь сидит рядом, пока она не проснется.
– Нет! – Матушка Ши неожиданно подняла голову. – Разведите огонь в большом зале. Я буду плакать о Туа.
Навси стали расходиться. Только Кирк стоял и смотрел на догорающий погребальный челн. На скулах проступили желваки.
– Он был хорошим охотником, сильным и ловким, – сказал он. – Когда я был мальчишкой, Туа спас меня – вытащил из-под копыт раненого лося.
– В землях предков его ждет хорошая охота, – проговорила Аска.
– В землях предков? Ты слышала, что сказала старуха? Как он найдет дорогу в земли предков без головы?
Девушка растерянно пожала плечами.
– Я должен найти его голову. – Кирк ударил кулаком по ладони. – Отец стар… Он уже не может защитить навси от чудовищ. Пришел мой черед.
– Чудовищ?! – Аска отпрянула.
– Ты видела, что случилось с Туа. Разве такое под силу человеку? Или зверю?
Девушка замотала головой.
– Чудовища пришли на земли навси. – Кирк уставился под ноги. – Наступают дурные времена.
Он глянул на Белку, тихо стоявшую у стены. Та встретила его взгляд – тяжелый и мрачный. Привычным движением откинула косички… Кирк отвернулся.
– Дурные времена… – повторил он. Что-то промелькнуло в выражении его лица. Злая тень, которая совсем не сочеталась с его неизменно добродушной улыбкой.
– И где ты будешь искать его голову?
– Паучиха знает, – уверенно сказал Кирк. – Надо идти к ней… Она скажет, где искать. Я верну голову Туа, даже если для этого мне придется умереть.
– Не смей так говорить! – зло сказала его сестра. – Ты лучший охотник среди навси…
– Лучший? – Кирк усмехнулся. – Теперь да, теперь лучший…
Он прошелся по настилу и снова взглянул на Белку.
– Ты ведь собиралась навестить Паучиху, девочка из племени кайя? Я плыву прямо сейчас, готова плыть со мной?
Белка кивнула. Кирк принялся отвязывать одну из лодок. На лице застыло выражение мрачной решимости.
– Прямо сейчас? – изумилась Аска. – Ты собрался к Хозяйке Пауков на ночь глядя?
– Туа вернулся один, – сказал Кирк, не поднимая головы. – А уходили они вдвоем с Паки. Где Паки? Что с ним случилось? У меня нет времени ждать.
– Но… – Девушка попятилась. – Когда вы доберетесь, уже будет ночь!
– Думаешь, пауки плохо видят в темноте?
Кирк хохотнул – коротко и зло.
– Боюсь, в темноте они видят слишком хорошо.
Белка сжала кулаки – ногти больно впились в ладони. Пауки, ночью в непроглядной тьме… Неслышный шорох мохнатых лапок и липкие нити паутины… Шея покрылась испариной. Белка тряхнула головой, прогоняя наваждение. Предки не посылают испытаний, которые не под силу человеку.
Из дома донесся изумленный возглас, а следом за ним – пронзительный свист. Кирк усмехнулся.
– Как вовремя! Твой будущий муж проснулся.
– Что? – Аска выпрямилась. – Пойдем, его нужно отвести к отцу, он сказал…
– Нет. С этим ты справишься и без меня.
Кирк устроился на корме лодки. Белка стояла на краю пристани, оглядываясь в сторону мужской половины Длинного Дома. Послышался голос Вима, но слов было не разобрать.
– Так ты плывешь? – Кирк поднял весло.
Белка спрыгнула, и лебединая лодка закачалась. Кирк оттолкнулся от деревянной опоры, и каноэ заскользило прочь от Длинного Дома.
Невысокие волны бились о каменные берега маленького острова, куполом торчащего над водой. Заходящее солнце очертило его края багряным. На гладких темных камнях пестрели желтые и рыжие пятна лишайника. Другой растительности на острове не было.
Если не считать огромного дерева, раскинувшегося на вершине.
Белка заметила его издали – расщепленный молнией массивный ясень. Небесный огонь убил дерево: Белка не увидела ни единого листочка. Сухие корявые ветви походили на длинные пальцы, цепляющиеся за небо. Паутина свисала с них лохмотьями. Много паутины – ясень был оплетен ею до макушки. Легкий ветер колыхал рваные лоскуты, отчего казалось, что дерево перебирает ветвями-пальцами, само и плетет тонкие сети.
Когда они подплыли ближе, Белка увидела вырубленные в камне высокие ступени.
– Здесь?
За время плаванья это были первые прозвучавшие слова. Кирк дернулся, словно не ожидал, что девочка умеет разговаривать. Держась за изогнутую лебединую шею, Белка рассматривала остров.
– Да. Здесь живет Хозяйка Пауков.
Кирк направил лодку к каменным ступеням.
– Так тихо, – сказала Белка.
Сверху, щелкая, скатился маленький камешек и упал в воду. Белка огляделась, но никого не заметила. На острове не было даже птиц – вездесущих чаек, во множестве паривших над озером. От камня тянуло холодом, хотя вечером он, наоборот, должен отдавать тепло.
– Тихо, – согласился Кирк. – А кому шуметь?
Он говорил хриплым полушепотом. Белка пожала плечами.
– Хозяйке Пауков?
– О! Уж ей-то шуметь нет надобности.
– Она живет одна? – Белка не увидела ни хижины, ни даже простенького шалаша. Может, на другой стороне валуна?
– Почему одна? – усмехнулся Кирк. – С пауками. Ей всегда есть с кем поболтать.
Он бодрился, но по голосу было слышно, что охотник напуган. Лодка скользнула в тень острова; легким гребком Кирк направил ее к каменным ступеням. Здесь из воды торчала длинная жердь – Кирк набросил на нее причальный ремень и подтянул каноэ вплотную к берегу.
– Приплыли. Можешь вылезать. Но осторожнее – здесь глубоко.
– А какая она? – спросила Белка, продолжая сидеть в лодке.
Кирк задумался.
– Старая, – сказал он в конце концов. – Очень старая…
Он выбрался из лодки и остановился на нижней ступени каменной лестницы. Посмотрел вверх.
– Ты идешь?
Белка проследила за его взглядом. Лоскутья паутины взметнулись на ветру. А где паутина, там и пауки… Много пауков. Они плетут сети и ждут… Горло пересохло; во рту держался неприятный привкус желчи. Держась за черную жердь, Белка выбралась на берег.
Ступени оказались слишком крутыми и высокими, похоже, делали их не люди и не для людей. Белка поскальзывалась на гладких камнях, приходилось помогать себе руками. На предпоследней ступени Белка увидела мертвую стрекозу длиной с ладонь. Сухое тельце трепыхалось на ветру, будто насекомое пыталось взлететь.
Вблизи ясень оказался еще больше. Его макушка вонзалась прямо в небо, новорожденный месяц запутался среди ветвей и паутины. Корни же, толстые и бугристые, наверняка уходили к самому сердцу земли. В раскроившую дерево трещину могли забраться несколько человек. В разломе сгустились черные тени, будто именно отсюда ночь расползалась по миру.
Пауков Белка заметила не сразу, но, увидев, не смогла сдержать дрожь. Маленькие, с ноготь мизинца, и такие бледные, что казались прозрачными. Но их было много – дерево кишело ими, как кишит червями кусок гнилого мяса. Они сновали по стволу и ветвям, суетились в лоскутьях паутины, нескончаемым потоком выползали из трещины. Некоторые парили в воздухе, повиснув на тонких и длинных нитях.
Паутина всколыхнулась, как от могучего вдоха. Порыв ветра подхватил нескольких пауков и швырнул навстречу гостям. Один из них приземлился Белке на ладонь. Крошечный, она его даже не почувствовала. Зато увидела. Перебирая лапками, паучок побежал от запястья к локтю. Белка вскрикнула и замахала рукой, пытаясь сбросить мерзкую тварь. Кирк схватил ее за плечо.
– Не надо, – зашептал он. – Так она на тебя смотрит…
По его волосам бегали два паучка. Белка боялась подумать, что творится у нее на голове.
– Смотрит? – Белку передернуло.
– Она – Хозяйка Пауков, – ответил Кирк. – Они – ее глаза.
Послышался шелестящий голос:
– Подойди ближе…
Белка не двинулась с места. Голос раздался из трещины в дереве, но Белка не разглядела, что скрывается в густой черноте. Но образ, который вставал перед глазами, не внушал уверенности. Паучиха… Белка представила паука, огромного, как бизон или даже мамонт; на толстых мохнатых лапах блестят кривые когти, с клыков капает черный яд… Кирк подтолкнул ее в спину.
– Ближе… – вновь зашелестел голос. – Не вижу…
Белка сделала еще шаг. Невидимый паучок пробежал по щеке. Белка чуть не прихлопнула его ладонью, но Кирк удержал руку девочки.
Из трещины появилась тонкая белая рука… Обычная человеческая рука, а не мохнатая паучья лапа, которую ожидала увидеть Белка.
– А! Это ты, Рататоск, – проговорила Хозяйка Пауков. – Долго ты добиралась.
Она выбралась наружу. Хватаясь за выступы коры, ловко проползла вверх по стволу и устроилась на толстой ветке. Белка уставилась на нее во все глаза.
Очень старая? Белка решила, что перед ней ребенок. Маленькая девочка с длинными светлыми кудряшками, не старше пяти зим от роду. Если не считать прилипшей к телу паутины, одежды на ней не было. Хрупкое тельце, руки-ноги – как тоненькие веточки, на боках выпирают ребра… И только потом Белка поняла, что ошиблась.
У девочки оказалось лицо древней старухи, грубое, сухое и морщинистое. На крючковатом носу красовалась большая бородавка. Глаза глубоко ввалились и были пустыми и белыми, как свежевыпавший снег. От того, как древнее лицо смотрелось на юном теле, мороз пробирал по коже. По телу бегали пауки, но девочка-старуха не обращала на них внимания. Пустой взгляд устремлен далеко, поверх голов Белки и Кирка.
– Прости, что нарушили твое уединение, – начал Кирк.
Хозяйка Пауков рассмеялась.
– Давненько я тебя не видела, Кирк, сын Кеттила. С тех пор, как бежал отсюда, обмочив штаны. А тогда светило солнце… Что вынудило тебя прийти сюда ночью?
– Смерть… Чудовища пришли на земли навси. Туа, лучший охотник, погиб, и кто-то забрал его голову. А Паки пропал…
Хозяйка Пауков вдруг вскочила и повисла на верхней ветке.
– Ты сам все сказал. – Она принялась раскачиваться на руках. Пауки градом посыпались на землю.
– Я должен их найти. – Кирк поднял взгляд. – Без головы дух Туа не найдет дороги в земли предков.
Девочка-старуха подтянулась и уселась на ветку.
– Да ладно, – сказала она. – Туа, что есть голова, что нет – он ей не пользовался.
Хозяйка Пауков визгливо расхохоталась; сорвав с ветки лоскут паутины, она скомкала его и швырнула в Кирка. Комок не пролетел и пары шагов. Старуха принялась подскакивать на месте, рискуя свалиться с дерева. И так же неожиданно она замерла, словно окаменела.
– Он близко, он здесь. – Голос ее изменился, стал глуше и глубже. – Я вижу, как он идет по берегу, ломая тростник… Кровь течет по его рукам, кровь капает с его клыков… Он близко, он скоро…
Хозяйка Пауков подняла руки и свалилась с ветки. Но на землю не упала – в полете ухватилась за другую ветку и легко заскочила вверх.
– Паки-Паки-Паки, – запричитала она. – Ты лежишь на берегу, кровь течет из ран, и тело твое остывает. Он смотрит на тебя…
Она снова не удержалась и упала; и опять успела схватиться за ветку.
– Долго тебе еще скакать, Рататоск. По равнинам Мидгарда и пещерам цвергов, по лесам и городам – смерть шагает по пятам. Долго, долго скакать, прежде чем ты придешь туда, куда должна. Не теряй времени, Рататоск…
– Куда должна?
Вместо ответа Хозяйка Пауков принялась плеваться, кидать в них комьями паутины. Белка отвела взгляд… и закричала от ужаса.
Из трещины в дереве ползли пауки – нескончаемым бурлящим потоком. И совсем уже не крошечные полупрозрачные существа. Пауки размером с фалангу пальца, на длинных и тонких ногах; толстые пауки с блестящими красными брюшками; черные гиганты величиной с кулак; розовые пауки длиной с ладонь со святящимися крестами на спине. Пауки, которых Белка не могла представить даже в самых страшных кошмарах. В трещине ворочался кто-то огромный – мелькнула мохнатая лапа толщиной с человеческую ногу.
Белка дернулась. Ужас выгнал из головы прочие мысли. Но Кирк крепко держал ее, хотя у самого лицо было пепельно-серым и блестело от пота.
– Стой, – прошипел он. – Мы ничего не узнали… Пока она не захочет, они нас не тронут.
Хозяйка Пауков зашлась булькающим смехом.
– Гляжу, ты поумнел, Кирк, сын Кеттила. Набрался храбрости… Так чего ты еще хочешь узнать?
– Где искать Паки, – выдохнул Кирк. – И голову Туа.
Старуха подцепила пальцем длинную серебристую нить. На ее конце висел небольшой паучок, похожий на блестящую черную каплю.
– Плыви вдоль берега, и найдешь, – сказала она, разглядывая, как покачивается паучок. – Но что тебе мертвецы? Зачем искать мертвых, если он ищет живых? Жди, и он сам придет к тебе…
– Да кто он такой?! – Голос Кирка сорвался.
– Рататоск его знает, – повторила Хозяйка Пауков. – Она его ищет… Кровожадный, ликом темный, он бросает злые взоры… Я вижу скал угрюмые уступы и, трофей его победы, полусъеденные трупы.
Кирк так сильно сжал плечо Белки, что девочка вскрикнула от боли.
– Неправда! – воскликнула Белка. – Я ищу другое!
Старуха крутанулась на ветке и повисла вниз головой, зацепившись ногами.
– Откуда ты знаешь, что ты ищешь, Рататоск, если ты это не нашла?
Она схватила большого паука и отправила в рот. Громко зачавкала, сплевывая длинные ноги.
– Я ищу свое племя, – сказала Белка. – Хранитель рода должен найти своих детей.
– Хранитель рода! – писклявым голосом передразнила ее Хозяйка Пауков. – Ты про дурацкую игрушку у тебя на шее? Я видела сотни таких Хранителей и увижу еще сотни, когда твои кости обратятся в прах. Думаешь, она ведет тебя? Думаешь, она дает тебе силы?
Старуха раскачивалась, опустив руки.
– Ты знаешь, кто забрал людей-кайя? – тихо проговорила Белка. – Куда улетели громовые птицы?
– Ах, вы не видели кайя? – Хозяйка Пауков прижала руки к груди и заговорила на разные голоса: – Мы видели Кая! Он сидел в санях Снежной Королевы, и они летели над лесом! Куда же она полетела? Наверное, в Лапландию – там ведь вечный снег и лед… Ну, туда тебе и дорога.
– Куда? – Белка вытаращила глаза. – В Лап…
Старуха прыгнула на ствол дерева и обхватила его руками.
– Скачи, скачи, Рататоск! К северу, через северо-запад! Под землей и по небу. В ледяные чертоги Похьелы, в холодные земли Хельхейма, к замку Снежной Королевы…
Понять, о чем говорит Хозяйка Пауков, оказалось сложнее, чем понять Вима. Там Белка хотя бы улавливала общий смысл, а здесь… Нужно идти на север?
– О! Она играет в игру, – захихикала старуха. – Какая это смешная игра! Она складывает буквы, хочет написать слово «вечность»… Смешные буквы: аденин и тимин, цитозин… Дура, дура, дура! Она не понимает, что такое вечность… Она не знает, что ты идешь. Но скоро, скоро, скоро…
Перебирая руками, старуха переползла на другую сторону дерева. На ясене уже не осталось ни одной ветви, не облепленной пауками; того и гляди, дерево рухнет под их тяжестью. Белка облизала пересохшие губы. Из сказанного старухой она поняла одно – кайя забрала Владычица Льда и унесла на север. А значит, и ей туда дорога.
– Все только начинается, Рататоск, – сказала Хозяйка Пауков, устремив пустой взгляд к небу. – Я вижу: кипит котел, рождая чудовищ. Лед и пламя сошлись в великой битве. Инеистые великаны попирают землю – кто встанет у них на пути, Рататоск? Луна упала; ах, небесный волк… Славный боевой крейсер «Фафнир», ты вздумал проглотить солнце?
Раскинув руки, Хозяйка Пауков затянула песню без слов… Ту самую, которую пели громовые птицы. Огромный, с голову ребенка, паук заполз ей на плечо и грозно поднял передние лапы. Схватив его, старуха швырнула мерзкую тварь прямо в Белку.
Паук больно ударил в грудь и упал к ногам. Белка заверещала в голос, отскакивая назад. Хозяйка Пауков зашлась истеричным хохотом.
– Чего ты боишься, Рататоск? Это просто маленький паучок… Иди, иди к мамочке…
Паук побежал обратно к дереву.
– Тебя ждут вещи куда страшнее, – сказала старуха, опустив голову. – Но, если ты пройдешь путь до конца, ты найдешь то, что ищешь.
– Свой род? – тихо сказала Белка.
– Славный, славный род… Род поэтов и ученых, род героев. Что они будут помнить о тебе? Ничего… Но зажги огонь, который будет гореть веками. И потом один из них скажет: ничего нет трудного для воли и мучительного для души. Будь достойна стать его праматерью.
– Праматерью? – растерялась Белка.
– Все имеет начало, – усмехнулась старуха. – И твой род тоже. А сейчас – беги!
– Что?
Кирк с силой потянул ее за собой.
– БЕГИ!!!
Хозяйка Пауков поползла вверх по ясеню. Из трещины послышался громкий скрип, что-то невероятно огромное рванулось наружу. Белка успела заметить блестящий черный глаз и огромную, точно ствол дерева, мохнатую лапу. Белка побежала по каменной лестнице, даже не думая о том, что каждый шаг может обернуться сломанной шеей.
Впереди бежал Кирк, а сзади… Белка слышала мерный шорох и хруст, приближающийся с каждым шагом. Откуда-то издалека доносился визг Хозяйки Пауков – похожий на смех и на крики боли. Краем глаза Белка увидела длинный коготь, вонзившийся в скалу – легко, словно камень был плотью. Что-то клацнуло в ладони от затылка. До лодки оставалось несколько шагов… Кирк уже резал веревку.
Собрав силы, Белка рванулась вперед. Поскользнулась и покатилась по каменному склону. И с головой погрузилась в холодную, черную воду озера.
Извиваясь как выдра, Белка поплыла вперед. Прочь, как можно дальше от жуткого острова… Легкие разрывались, но Белка продолжала плыть под водой. Гребок, еще один…
Горло пылало. Не в силах больше терпеть, Белка вынырнула. И тут же кто-то схватил ее за ворот и потащил вверх. Девочка заколотила по воде ногами. Только не…
– Это же я! – Голос Кирка пробился сквозь звон в ушах.
Подхватив за пояс, Кирк втащил девчонку в лодку. Она осталась лежать на днище, глотая воздух, как рыбина. Кирк принялся грести изо всех сил – каноэ едва не взлетело над волнами. Вдоль бортов вспенились белые волны.
Кирк обернулся. Остров Хозяйки Пауков был тих, никаких чудовищ на берегу… Словно то, что он видел и слышал, ему почудилось.
Белка закашлялась.
– Она сказала, ты его знаешь, – сказал Кирк.
– Что?
– Ты знаешь чудовище, которое убило Туа… И Паки.
– Я не знаю, – ответила Белка, не поднимая головы.
Кирк промолчал. Он направил лодку к берегу. Паучиха сказала искать там.
Они плыли в полной тишине, каждый думал о своем. Неожиданно Кирк наклонился вперед, вглядываясь в густеющие сумерки.
– Медведь! – зашептал он. – Там, на берегу… Какой огромный!
– Где?! – Белка повернулась и громко выкрикнула: – Вурл!
Она вскочила, хватаясь за лебединую шею. Глаза засияли от радости.
– Плыви к нему!
Кирк посмотрел на девочку, перевел взгляд на медведя…